Онлайн чтение книги #ЛюбовьНенависть
Глава 5. Дискотека

СПУСТЯ МЕСЯЦ МЫ впервые побывали на взрослой школьной дискотеке, куда всей душой мечтали попасть класса с пятого. Дело в том, что дискотеки у нас устраивали раздельные, и крутыми считались те, которые предназначались для учеников с восьмого по одиннадцатый класс.

Как же я ждала этого дня! Как хотела попасть на дискотеку со старшеклассниками! Вместе с Ленкой и другими девчонками из нашей компании мы неделю морально готовились к этому событию. Еще неделю обсуждали, что наденем. А третью неделю бегали по местным магазинчикам в поисках нужного лака и помады и обменивались вещами. В результате я щеголяла в своей первой джинсовой мини-юбке и симпатичной бирюзовой кофточке, а на Лене было обтягивающее платье леопардовой расцветки – где она его взяла, я понятия не имею. Сейчас бы мы, конечно, такое не надели, но тогда эта расцветка казалась нам модной, как и яркие синие тени, стрелки на веках и фиолетовый лак на ногтях.

Обе мы жаждали танцев и мечтали, что нас кто-нибудь пригласит на медляк. К тому моменту нам обеим нравились парни из старших классов – ничего особенного, никакой любви, так, первая симпатия, совершенно ничего не значащая. Но сколько мы тогда переживали!..

– А если он позовет меня на танец? – воскликнула подруга. – Что делать?!

– Танцевать, конечно же, – ответила я.

– Падать в обморок, – пробубнил Матвеев, стоя в дверях. Он к дискотеке не готовился вообще. Напялил широкие джинсы с клетчатой рубашкой – и красавчик.

Мы его проигнорировали.

– А если меня никто не позовет на танец?! – не унималась подруга.

– Вскройся, – посоветовал Даня, и я шикнула на него. – Давайте быстрее, дуры, мне жарко!

Бросив прощальные взгляды в зеркало, мы с Леной пошли в прихожую.

Сначала идти на дискотеку Даня отказывался – то ли стеснялся, то ли не хотел пропускать какой-то там поход клана в компьютерной ролевой игре. Но в итоге все-таки притащился в школу вместе с нами, недовольный, как мертвец, которого спустя двести лет поднял некромант.

От первой в своей жизни «взрослой» дискотеки мы были в восторге! Стоял полумрак, из огромных колонок по школьному холлу разносилась громкая музыка, которая, казалось, начинала биться в груди вместо сердца, глаза слепили неоновые всполохи зеркального шара, висевшего под потолком. Правда, сначала почти никто не танцевал – все традиционно стеснялись и смотрели в пол. Наконец на импровизированном школьном танцполе появились смелые старшеклассники – два самых популярных парня со своими подружками. Постепенно к ним присоединились и остальные: кто-то танцевал ритмично, кто-то – как маятник, раскачиваясь туда-сюда. А кто-то – такие, как Даня, – с недовольным видом стоял у окна, скрестив руки на груди.

Дискотека проходила прямо в холле на первом этаже, достаточно широком, чтобы вместить в себя большое количество людей. С противоположной стороны от входной двери стояло нечто напоминающее установку диджея, за которой высоко прыгал одиннадцатиклассник. Те, кто находился рядом с ним, танцевали отвязно, ничего и никого не стесняясь. Те, кто выбрал противоположный конец холла, едва двигался, топчась на одном месте. Мы с Ленкой и подружками были где-то посередине, образовав традиционный кружок. Между школьниками то и дело шныряли не шибко довольные учителя, которым было поручено дежурство. Они отлавливали нарушителей порядка, а также высматривали наглецов, посмевших принести сигареты или алкоголь.

Было весело, и я, честно сказать, даже устала резвиться под задорную электронную музыку – абсолютный хит того года. Однако когда объявили медленный танец и девчонки хлынули к стене, лелея надежду, что пригласят именно их, веселье пропало. Потому что Ленку и других девчонок из компании на танец пригласили, а меня нет. Я стояла и таращилась на крутящийся зеркальный шар, усиленно делая вид, что не очень-то мне и хотелось. Однако было обидно, и я кусала губы, чувствуя себя идиоткой – пар на медляк выходило все больше и больше.

А потом до моего плеча дотронулся Даня, хмурый, как дедушка-лесовичок. Я удивленно на него посмотрела.

– Пойдем, – буркнул он и протянул мне руку, предварительно обтерев ее о широкие джинсы.

– Куда? – не сразу поняла я.

– К психиатру отведу, – как всегда, плоско пошутил он. – Танцевать пойдем.

– Ты хочешь со мной танцевать? – не поверила я.

– Не очень, – сознался Даня. – Но твое кислое лицо портит атмосферу веселья. А я не хочу, чтобы все из-за тебя страдали.

– Какой заботливый!

– Будешь выделываться, Сергеева, я кого-нибудь другого позову.

– Ну, пойдем, – дарственно разрешила я и вложила свои прекрасные пальцы в его корявую ладонь.

– Только я танцевать не умею, – предупредил меня Даня уже на танцполе. – Куда там тебе руку класть? На какой горб – спереди или сзади?

– Дурак! – прошипела я и украдкой оглянулась, чтобы посмотреть, как танцуют другие. – Клади свои лапищи мне на талию.

– А где она у тебя? – полюбопытствовал Даня.

– На бороде! – Я сто раз пожалела, что согласилась связаться с Клоуном.

– Да ты не Пипетка, а Мутант, – невозмутимо отозвался он и принялся искать на мне талию, демонстративно ощупывая.

Пришлось треснуть его по рукам. После физического внушения Матвеев стал куда более покладистым. Он обнял меня за пояс, едва касаясь, а я положила руки на его плечи. От Дани пахло отцовским одеколоном.

– Надеюсь, у тебя рубашка чистая? – спросила я, чувствуя себя странно. Раньше мы были так близко друг к Другу, только когда дрались. До второго класса всегда побеждала я. Потом в Клоуне откуда-то появилась сила. А еще мне понравилось касаться его плеч. Почему – я и сама не знала.

– В луже стирал, – буркнул он, а я лишь закатила глаза.

Мы стали танцевать. Ну, это, конечно, громко сказано – мы просто стали раскачиваться на одном месте, что меня жутко бесило. Другие-то танцевали нормально! Кроме того, он умудрился трижды наступить мне на ногу своей огромной кроссовкой.

– Веди меня, – велела я Клоуну. Топтаться на одном месте надоело.

– В туалет? – невинно поинтересовался он. – А сама не можешь сходить?

– Боже, почему ты создал этого человека таким тупым? – спросила я, глядя в потолок. – В танце веди!

Он и повел – так дернул меня в сторону, что я запнулась о его ноги, мы полетели и врезались в похожего на быка десятиклассника, державшего в своих объятиях ромашку из девятого «А».

– Офигели? – поинтересовался десятиклассник злобно.

– Извините! – тут же пролепетала я.

Зачем нам проблемы? Слова вежливости называют волшебными, потому что они творят чудеса.

– Малолетние идиоты, – буркнул десятиклассник и, моментально забыв о нас, повернулся к своей девушке.

Однако Дане проблем, видимо, очень хотелось. Он вдруг отчего-то разъярился и, не найдя ничего лучше, пнул десятиклассника под зад. Тот заорал и моментально повернулся.

– Сам идиот, – самодовольно сказал Даня и криво улыбнулся.

Десятиклассник тотчас попытался врезать ему по лицу, но Матвеев увернулся, однако почти тут же оказался на полу – противник навалился на него всем весом и опрокинул, подмяв под себя. Но просто так Даня сдаваться не собирался. Началась драка. Все отскочили в стороны, кто-то заорал. Ромашка из девятого «А» тонко запищала, а я неожиданно для себя вдруг схватила пустую пластиковую бутылку, которую кто-то оставил на полу, и принялась дубасить ею по спине десятиклассника, сидевшего на Дане. Я даже пнула его несколько раз, правда, при этом старалась держаться на расстоянии – не дай бог мне перепадет!

Музыка неожиданно остановилась, включился яркий свет – к месту драки бежали охранник, физруки и несколько учительниц. Взрослые быстро разняли мальчишек и потащили их в учительскую на разборки. Меня, кстати, тоже. Это были мои первые разбирательства в школе, и я ужасно перенервничала. Однако, скромно сидя на стуле перед суровыми учителями, я включила актрису – стала плакать и рассказывать, как злой десятиклассник обзывал нас с Даней нехорошими словами, потому что мы споткнулись и задели его локтем. И именно поэтому Матвеев с ним и подрался. Я и Клоун всегда были на хорошем счету – отлично учились и ездили на олимпиады. Поэтому нам поверили, а десятикласснику, который постоянно влипал в какие-то неприятности, нет. Нас отпустили домой, решив даже не вызывать родителей, а наш противник остался и дальше слушать нотации.

Домой мы с Матвеевым шли вместе и не ругались, как обычно, – находились во временном перемирии. Было темно. Всюду пылали огни вечернего города, а потом неожиданно пошел первый снег. Легкий и воздушный, искрящийся под светом фонарей в парке, который мы пересекали.

– Жалко, что дискотека закончилась, – вздохнула я, глядя на небо.

Снег все шел и путался у меня в волосах.

– Хочешь еще кого-нибудь полупить по спине бутылкой? – хмыкнул Даня. Почему-то это ужасно его смешило.

– Хочу танцевать, – зачем-то призналась я. Так готовиться к первой настоящей дискотеке – и закончить ее дракой.

– Обязательно танцевать на дискотеке? – вдруг спросил Клоун, вытащил телефон и включил какой-то заграничный медляк, а после протянул мне руку.

– Что? – подозрительно спросила я и хлопнула по его ладони.

– Танцевать пойдешь, Сергеева? Больше спрашивать не буду, – важно сообщил Даня.

– Пойду, – так же важно ответила я и во второй раз за вечер вложила пальцы в его ладонь, теперь уже холодную из-за мороза.

Это был странный танец – в теплых куртках, шапках и шарфах, под первым снегом и под медленную музыку, доносившуюся из динамиков телефона. Неуклюжий, смешной и ужасно теплый. С наших губ срывался пар, глаза блестели, и, кажется, даже сердца бились быстрее, чем раньше. Даня больше не дергал меня, а вполне сносно вел, правда, на ноги иногда наступал, но я на него не ругалась – великодушно прощала.

Мы танцевали так почти час, смеясь и шутя над чем-то, пока батарея в его телефоне не разрядилась.

– Ну что, Сергеева, – спросил Даня, не отпуская мою руку, – натанцевалась?

Он пристально посмотрел мне в лицо – тогда мы еще были одного роста.

– Почти, – ответила я, отчего-то смутившись. Такое со мной было впервые.

– Чем платить будешь? – поинтересовался он.

– За что?!

– За удовольствие.

– Могу поцеловать, – заявила я.

Даня приподнял и без того выгнутую бровь.

– Куда?

– В твои сахарные уста, – захихикала я.

Это была просто шутка! Шутка! А он повелся!

– Окей. Целуй, – ошарашил меня Клоун. – Жду.

– Серьезно? – опешила я.

– Серьезно, – подтвердил он и коснулся моей щеки сбитыми костяшками.

Я вздрогнула от неожиданности. Это новый способ троллинга? В моей памяти все еще был жив эпизод с его пяткой из детского сада.

– Хорошо, – медленно согласилась я. – Только закрой глаза. Я так… стесняюсь.

Глупый Даня послушался меня. И закрыл глаза – на его бледные щеки опустилась тень от длинных ресниц, на которые оседали снежинки. Его руки почему-то сжались в кулаки. А губы плотно сомкнулись, но он тут же разжал их и сглотнул. Клоун выглядел так мило, что я улыбнулась. И теперь сама уже ласково дотронулась до его щеки, рядом с тенью от подрагивавших ресниц. Очень странно…

– И долго мне так стоять, Пипетка? – спросил он.

– Недолго. Я настраиваюсь, – ответила я.

В какой-то момент мне действительно захотелось поцеловать его. И я шагнула к нему так близко, что он, кажется, почувствовал мое дыхание на своей щеке и едва заметно вздрогнул. Но вместо поцелуя я, с трудом сдерживая смех, набрала немного снега в руку и попыталась втереть его в губы доверчивого Матвеева. Он тут же распахнул глаза и закричал что-то обидное, а я, подхватив валявшийся у забора пакет со сменкой, побежала в сторону нашего дома. Матвеев погнался за мной, на ходу отплевываясь и крича что-то грозное. Догнал он меня у самого подъезда и запустил прямо в лицо снежком. Ох и злой же он был!

– Я тебя сейчас убью! – заорала я, моментально перестав веселиться.

Домой мы вернулись поздно – сначала кидались снежками, потом искали мою туфлю – она вывалилась из пакета во время погони. А затем, уставшие, но почему-то довольные, купили на последние деньги мороженое в вафельном стаканчике. Со сливочным вкусом и шоколадной крошкой. Одно на двоих.

Мы сидели на заборе около подъезда, как нахохлившиеся снегири, жались друг к другу, по очереди кусали мороженое и болтали. Потом нас увидела из окна моя мама и позвала домой. Мы отогревались у нас на кухне – пили обжигающий малиновый чай и ужинали котлетами и маминым домашним тортиком. Мама все пыталась узнать у нас, как прошла дискотека, но мы, помня о драке, дружно уверяли ее, что она была скучной и больше мы туда не пойдем.

– Даня, девочек на танец приглашал? – с улыбкой спросила мама.

Тот смутился и подавился чаем.

– Ну, одну дурочку позвал, – буркнул он. – Она мне все ноги отдавила.

– Сам дурак! – возмутилась я и под столом врезала ему по икре.

Матвеев исхитрился и показал мне средний палец. Вот же козел!

– Дань, ты Дашку, что ли, позвал? – весело рассмеялась мама.

– Не звал он меня, – надулась я. – Зачем он мне вообще нужен?

– Даня хороший. – Мама ласково потрепала его по потемневшим волосам, и тот тут же загордился. – Даш, а ты с кем-нибудь танцевала?

– Ага, – ответила я. – С одним альтернативно одаренным. Странно, у него всего две ноги, а у меня было такое чувство, что я танцую с многоножкой. Оттоптал мне не то что ноги, но даже и руки!

На прощание Даня щелкнул меня по лбу и был таков, а потом несколько часов доставал меня сообщениями, в которых рассуждал, как ему, бедолаге, не повезло. И что, дескать, я притягиваю несчастья. А значит, я ведьма. А потом мы дружно заболели – после мороженого – и вместе сидели на больничном, рубясь в компьютерные игрушки.