Глава 8. ЦВЕТЫ ДЛЯ СТЕЛЛЫ

Онлайн чтение книги Убийство по-джентльменски A Murder of Quality
Глава 8. ЦВЕТЫ ДЛЯ СТЕЛЛЫ

Смайли проснулся — в ушах отзвук ее вопля. На часах половина восьмого, а решено ведь было спать допоздна. На дворе полутемно; включил лампу у изголовья, огляделся, как сова, вокруг. Вон брюки-брошены на спинку стула, штанины еще мокрые от снега. Вон там туфли; придется купить новые. А вот у постели заметки, которые сделал под утро, прежде чем уснуть, — записал по памяти обрывки из того, что лепетала Джейни дорогой. Никогда не забудет он это их возвращение в Карн. Манди сидел с ней на заднем сиденье. Она говорила по-ребячьи сама с собой, задавала вопросы и затем отвечала себе терпеливым тоном взрослого, для которого ответ яснее ясного.

Мозг ее одержим был одним: она видела дьявола. Видела, как его мчал ветер и серебряные крылья распростерты за спиной. Воспоминание об этом то веселило ее, то переполняло сознанием ее особой значительности или красоты, то ужасало, и тогда она стонала, плакала, молила дьявола отступиться, и Манди мягко уговаривал и успокаивал ее. Смайли думал о том, способны ли по-настоящему привыкнуть полицейские к этой нечистоте, к вонючим тряпкам на нищем теле, к скулежу идиотов, цепляющихся, плачущих, кричащих. С ночи убийства она, должно быть, все это время, сутки за сутками, скиталась, находя себе пищу в поле и в мусорных ящиках… Что натворила она той ночью? Что увидела? Убила Стеллу Роуд? Увидела убийцу и вообразила, что это дьявол, летящий по ветру? Но почему вообразилось ей такое? А если не она убила Стеллу Роуд, что могло так напугать ее, что в ужасе три долгие зимние ночи проблуждала она по лесу, как зверь? Или это демон безумия обуял Джейни и придал смертоносную силу ее рукам? Не этот ли крылатый демон все мерещится ей?

Ну а бусы, пальто, а следы чьих-то ног — как объяснить следы? Он лежал и думал и ни до чего не мог додуматься. Наконец подошло время вставать — сегодня ведь похороны.

Только поднялся с постели, как зазвенел телефон. Звонил Ригби. Голос его звучал напряженно и настоятельно.

— Нам бы повидаться, — сказал он. — Может, зайдете ко мне?

— До или после похорон?

— До, если можно. Сейчас бы.

— Буду у вас через десять минут.


У Ригби впервые со времени их знакомства был усталый и хмуро-озабоченный вид.

— Я по поводу Юродивой Джейни, — сказал он. — Шеф считает, ей должно быть предъявлено обвинение.

— В чем?

— В убийстве, — лаконично ответил Ригби и пододвинул к Смайли через стол тоненькую папку. — Дуреха дала показание… признание вроде бы.

Смайли молча стал читать это причудливое показание. Оно было подписано вершковыми каракулями — «Д» и «Л», инициалами Джейни. Полисмен, бравший показание, поначалу пытался изложить его сжатей и понятней, но к низу первого листа, видимо, махнул рукой. Смайли насилу добрался до описания убийства.

«И говорю моей голубке, говорю ей: „Не будь неслухом, не смей знаться с дьяволом“, а она не слушается, ну, я рассердилась, а она все свое. Нож острый мне, кто с дьяволом ночами ходит, так я ей и сказала. Ей бы падубом от него, мистер, падубом, вот бы чем. Я ей говорила, мистер, а она никак не слушалась, вот и весь Джейнин сказ, но Джейни отогнала-таки дьявола, и мне спасибо скажут, моя голубка скажет, а бусы я взяла для святых, на украшение храма, а пальто взяла — пальтом от холода спасаюсь».

Ригби смотрел, как Смайли не спеша кладет папку на стол.

— Ну, как вы это оцените? Смайли помялся.

— По тексту судя, белиберда порядочная, — ответил он наконец.

— Само собою, — сказал Ригби с ноткой презрения в голо се. — Шлялась, искала, скорей всего, чего бы стащить, и что-то там увидела, а что, господь ее ведает. Возможно, с трупа сняла бусы или подобрала, где их убийца бросил. Чье пальто, мы дознались. Одного тут мистера Джардайна, булочника из Карн-Иста. Миссис Джардайн в среду пожертвовала это пальто Стелле Роуд для беженцев. Джейни, надо думать, стащила его из теплицы — «от холода спасаться». Но она такая же убийца, как вы или я. Следы-то ног в саду, следы перчаток в теплице куда девать прикажете? А потом, где ей было, слабосильной, протащить тело сорок футов по снегу? Тут работа не женщины, а мужчины — любому ясно.

— Тогда, собственно, что же?..

— Розыск нами прекращен, и мне поручено подготовить дело по обвинению Джейни Лин, жительницы деревни Пилль, в предумышленном убийстве Стеллы Роуд. Я хотел вам сообщить сам, пока еще во всех газетах не пропечатано. Чтобы вы знали, как оно получилось.

— Благодарю.

— А покамест, — сказал Ригби, — если чем могу содействовать, то по-прежнему со всей нашей охотой. — Он помешкал, хотел сказать еще что-то, но передумал.

Смайли спускался по широкой лестнице донельзя злой от сознания своей бесполезности, а для участника похорон это не совсем подходящее настроение.


Церемония похорон проведена была безукоризненно. Ни цветы и венки, ни сами собравшиеся не преступили меру должного. Похоронили миссис Роуд не у Аббатства, а (из уважения, возможно, к простоте ее вкусов) на кладбище приходской церкви Северных полей. Ректору присутствовать помешали, как обычно, дела, и он прислал вместо себя жену, очень неопределенную особу маленького роста, долгое время прожившую в Индии. Д'Арси был на переднем плане, суетился у всех на виду, как хлопотливый церковный сторож. Явился и мистер Кардью, чтобы бедная покойница не заплуталась одна средь нелривычностей англиканского обряда. Присутствовали и Хекты — Чарльз, весь в черном, выбритый до блеска, и Шейн, в драматически-траурных одеждах, в шляпе с очень широкими полями.

Смайли, как и другие, предвидя нездоровый интерес карнской публики к предстоящей церемонии, пришел в церковь загодя и занял место при входе. Он с любопытством приглядывался к входящим — не мистер Роуд ли это.

Вошли несколько торговцев, мясисто впрессованных в черную саржу, при черных галстуках, и сели кучкой в южной стороне, поодаль от преподавателей и преподавательских жен. Вскоре к ним присоединились горожанки, единоверки миссис Роуд, а затем и Ригби, посмотревший на Смайли в упор, но не подавший вида. Пробило три, и одновременно с боем часов через порог медленно шагнул высокий старик, ни на кого не глядя и никого здесь не зная. Рядом с ним шел Стэнли Роуд.

Первый взгляд на Роуда ничесго не сказал Смайли. Лицо Стэнли Роуда не отражало ни сильного характера, ни яркого темперамента — заурядное, ординарное, непородистое лицо, начинающее уже расплываться. Под стать лицу заурядные черные волосы, заурядное коротковатое тело. На лице — приличное случаю скорбное выражение. Смайли глядел, как Роуд идет по центральному проходу и садится среди главных участников, и ему подумалось, что уже своей походкой и повадкой Роуд сумел выразить нечто полностью чуждое Карну. Если втыкать авторучку в верхний кармашек пиджака, отдавать предпочтение пестрым пуловерам и коричневым галстукам, а при ходьбе слегка припрыгивать и выворачивать ступни наружу — если это черты вульгарности, тогда Роуд, вне всякого сомнения, вульгарен, ибо хотя его и нельзя уличить сейчас в перечисленных грехах, но манера Роуда подразумевает их все до одного.

Хоронившие вышли вслед за гробом на кладбище и собрались у вырытой могилы. Д'Арси и Филдинг стояли бок о бок, видимо, сосредоточась на погребальном обряде. Высокий старик, подошедший вместе с Роудом, выказывал сейчас явное волнение, и Смайли догадался, что это Сэмюель Гластон, отец Стеллы. Погребение кончилось, и старик, кивнув Роуду, тотчас двинулся прочь, скрылся в церкви. Шел он с видимым усилием, словно борясь с ветром.

Вся группка медленно пошла от могилы, и остался один Роуд — странно окоченелая фигура, стесненно-напряженная, с широко раскрытыми, но какими-то незрячими глазами, с губами, сжатыми в строгую, педагогическую линию. Затем Роуд как бы очнулся — из тела внезапно ушла окоченелость, и Роуд тоже — медленным, но вполне уверенным шагом — направился от могилы к людям, снова собравшимся кучкой у кладбищенских ворот. Но тут Смайли удивил стоявший с краю Филдинг. Завидя приближавшегося Роуда, Филдинг с отвращением пошел решительно и быстро прочь. Это не был рассчитанный поступок человека, желающего оскорбить, — уход Филдинга остался не замечен ни Роудом, ни остальными. На сей раз Теренс Филдинг был, кажется, во власти подлинного чувства и не заботился о производимом впечатлении.


Сделав над собой усилие, Смайли подошел к группе у ворот. Роуд стоял несколько на отшибе. Здесь были Д'Арси с сестрой, еще три-четыре преподавателя. Стояли, помалкивали.

— Если не ошибаюсь, мистер Роуд? — осведомился Смайли.

— Да, вы не ошиблись. — Роуд произносил слова тщательно, не спеша, но дорсетский говор слегка сквозил.

— Я по поручению мисс Бримли, редактора «Христианского голоса».

— Так.

— Она сочла прямым долгом послать на похороны представителя от журнала. Я подумал, вам не будет неприятно узнать об этом.

— Я видел ваш венок, весьма благодарен за сочувствие.

— Жена ваша была одной из самых верных наших читательниц, — продолжал Смайли. — Мы считали ее как бы членом нашей семьи.

— Да, она любила «Голос».

То ли Роуд всегда такой бесстрастный, то ли горе сделало его апатичным, подумал Смайли.

— Вы когда приехали из Лондона? — спросил неожиданно Роуд.

— В пятницу.

— На субботу-воскресенье, значит, к нам — полезное с приятным?

Смайли так удивили эти слова, что он не сразу нашелся, что ответить. А Роуд глядел на него и ждал ответа.

— У меня здесь кое-какие знакомые… Мистер Филдинг…

— А-а, Теренс.

«По имени даже», — подумал Смайли, убежденный, что не настолько уж Роуд короток с Филдингом.

— Я желал бы, если можно, написать небольшой некролог для «Голоса». Вы не возражаете?

— Стелле это было бы приятно.

— Вам, разумеется, не до того, но разрешите все же заглянуть к вам завтра — почерпнуть один-два факта для некролога.

— Пожалуйста.

— В одиннадцать утра?

— Милости прошу, — ответил Роуд почти бойко, и они вместе вышли из ворот кладбища.


Читать далее

Глава 8. ЦВЕТЫ ДЛЯ СТЕЛЛЫ

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть