Онлайн чтение книги Адвокат Казановы
Глава 3

Речь мужчины в бесформенном черном пальто казалась сухой и казенной, словно прочитанной с милицейского протокола:

– Джип нашли на дне старого карьера. Он выгорел полностью. Внутри мы обнаружили женское тело. Конечно, исследования еще будут проводиться, но, думаю, вопрос об исчезновении вашей супруги можно уже считать закрытым. Так что ваша жена мертва, Дмитрий Александрович. Вы хотите что-то сказать по данному поводу?

А что он мог сказать? И что обычно говорят в таких случаях? «Нет, этого не может быть!» – услужливо подсказывал внутренний голос нужную фразу. Но Дмитрий чувствовал себя так же, как актер, забывший слова роли на публике. Его не покидало ощущение душевной и телесной разбитости. Спал он дурно и теперь всем разговорам на свете предпочел бы одиночество и постель. Но вынужден был сидеть в гостиной напротив человека с колючим взглядом, чье удостоверение в красной обложке он так и не удосужился прочитать. Кто он? Следователь? Что ему от него нужно?

– Это точно она? – Фраза получилась такой натужной, неестественной, что следователь даже улыбнулся.

– Конечно. Машина принадлежит вашей супруге, это установлено по государственному номерному знаку. Труп женский. У вас есть какие-то иные предположения?

Дмитрий замялся.

– У меня такое чувство, что вы меня в чем-то подозреваете.

Может, он ожидал, что человек с хмурым лицом станет его разубеждать? Но ничего подобного, включая выражения соболезнования, он не услышал. Более того – мужчина в бесформенном пальто ухмыльнулся.

– У меня к вам много вопросов, Дмитрий Александрович, и я непременно их задам. Но чуть позже, имейте терпение. Пока мы лишь осмотрим ваш дом.

Молодого хозяина словно подбросило. От былой невозмутимости не осталось и следа.

– Что? На каком основании? Я не позволю!

– Ваше право, – лениво отмахнулся следователь. – Я имею в виду, возражайте на здоровье. А мое право провести здесь осмотр и, возможно, обыск. На то и на другое у меня есть на руках разрешение суда.

Он сунул под нос Дмитрию какую-то бумагу с печатью.

– Читать будете? Тут, кстати, указано, что по сообщению заявителя в вашем доме находятся следы преступления, а также вещественные доказательства, способные пролить свет на причины гибели вашей супруги, Серебровой Инги Петровны. Ну что, будете знакомиться с документом?

Дмитрий оторопело замотал головой.

– Вот видите! – удовлетворенно заметил следователь. – У нас все по закону. А то начинают тут права качать… – Он презрительно скривил губы. – «Не позволю…» Ох ты господи! Мы начинаем с гостиной. Вы пойдете?

– Нет, – тихо произнес Дмитрий. – С вашего позволения, я останусь здесь.

– Сиди, коли есть охота, – равнодушно согласился следователь. – Только дверь мы оставим открытой, и вон тот сержант за тобой присмотрит. С места вставать, конечно, можно, но в ящиках копаться не рекомендую.

– Почему? – без особого интереса спросил Дмитрий.

– Чтобы уберечь тебя от глупостей, соколик. – Следователь фамильярно похлопал его по плечу.

Что он имел в виду? Дмитрий не понял, но его почему-то окатило ледяной волной страха. Словно кто-то, отворив все окна и двери, запустил в дом ноябрьский пронизывающий ветер…

Дмитрий сидел за столом в кабинете, опустив плечи и вперив взгляд в одну точку. Внутренний голос опять подсказывал, что ему нужно находиться сейчас не здесь, а в гостиной, откуда доносились голоса и шарканье ног. Смысла слов он уловить не мог, но отчетливо слышал приказные интонации и отрывистые ответы. Судя по всему, работа там шла полным ходом. Но он оставался сидеть здесь, в кабинете, поглаживая рукой деревянную рамочку с фотографией. Сержант топтался в дверях, изредка бросая на него быстрые взгляды, поскольку все его внимание было занято сейчас действиями, разворачивающимися в гостиной.

Дмитрий взял в руки рамку с фотографией. Со снимка глядела на него счастливая пара: муж и жена на фоне бесконечного синего моря. Так счастливы они были тогда, ведь для них все еще только начиналось…

Природа одарила его крепким, мускулистым телом, белозубой улыбкой и красивой формой головы, которую выгодно подчеркивала короткая стрижка. На фоне его налитых плеч она казалась небольшой, как на детских картинках про героев-суперменов. Выдав все, что полагается по списку красавцу-мужчине, та же матушка-природа по какому-то своему злому умыслу, а может, просто из чувства справедливости явно сэкономила на интеллектуальных данных сего человеческого индивидуума. Дмитрий не отличался ни крепкой памятью, ни смекалкой, поэтому успехи его в средней школе были весьма скромными. Но все же надо отметить, что откровенно тупым его никто никогда не считал. Особенно девочки. Было нечто такое в его мягком взгляде, что не позволяло даже самым остроумным из сверстников упрекнуть его в глупости. А когда его глаза заволакивало туманной дымкой, Дима казался особенно красивым – этакая печаль непризнанного поэта вкупе с непоколебимой мощью атлета просматривались в его облике. Так что, конечно же, от недостатка женского внимания он не страдал никогда.

Жизненный путь Димы был тоже определен свыше. Школа, затем завод, где он долгое время прозябал разнорабочим. В свободное время, скинув ненавистную робу, он стремился в «качалку» – в спортивный клуб с самодельными тренажерами. Там, где стены были увешаны плакатами с изображениями культуристов, он чувствовал себя как дома. Таская «железо», он любил рассматривать себя в зеркало. Зрелище было ничем не хуже, чем на глянцевых страницах журналов с фотографиями заграничных знаменитостей. Поэтому, когда в стране подули ветры перемен и люди стали уделять больше внимания своей внешности и здоровью, он оставил завод и перешел на тренерскую работу. А вскоре получил место в престижном фитнес-клубе.

Дмитрий словно попал в другой мир – в мир, где вкусно пахло духами и ванилью, где женщины одевались, как в кино, а мужчины были сдержанны, немногословны и деловиты. Он как-то сразу почувствовал, что принадлежит этому миру. Прощай коммуналка, прощайте бывшие друзья по цеху, здравствуй новая жизнь! Молодой человек еще больше расправлял плечи и вдыхал полной грудью, заходя в двери спортивного клуба. Но вскоре произошло то, что оказалось ощутимым щелчком по его самолюбию…

Светочка, красивая девочка, его клиентка, проявила к нему расположение. И он, подчиняясь зову природы, не стал упрямиться. Девчонка и впрямь была хороша – молоденькая, стройная, упругая, как мячик, с хорошо подвешенным языком и манерами опытной кокетки. Ее улыбки, будто бы нечаянные прикосновения нельзя было растолковать по-другому. Ясное дело – она влюбилась!

Они много времени проводили вместе. Дмитрий водил девушку в кино, на каток, в парк. Та приглашала его в рестораны, ночные клубы, где он, отстаивая свои мужские права, платил за двоих, хотя такие траты пробивали значительную брешь в его бюджете. В постели все было просто отлично, и Дмитрию казалось, свадьба не за горами.

Первый тревожный звоночек прозвучал тогда, когда на одной из вечеринок Светочка представила его подругам:

– Дмитрий, мой инструктор по фитнесу.

Раздались восторженные возгласы, хлопки. А одна из приятельниц Светы, брюнетка с томным взглядом оливковых глаз, молвила:

– А можно мне записаться к вам на индивидуальные тренировки? Кажется, мне нужно привести в порядок пресс, – и она провела рукой по абсолютно плоскому животу.

Дмитрий потом сердился, выговаривая Светочке:

– Зачем тебе понадобился такой спектакль? Неужели нельзя было представить меня как-нибудь иначе?

– Как, например? – невинно хлопая глазами, спросила Света.

– Не знаю. Ну, друг… мой парень, в конце концов…

На лице девушки появилось странное выражение, но он тогда не придал этому значения.

Второго звоночка не было, потому что в ушах Дмитрия зазвучал гулкий колокол. Однажды, в один из прелестных мартовских дней он увидел свою избранницу в обнимку с незнакомым мужчиной. Тот подсаживал ее в «Мерседес». В руках Светочки был баснословно дорогой букет, и она смотрела на своего спутника глазами преданной собаки. Дмитрий бросился было к ним, но автомобиль, влажно чмокнув по луже, обдал его жидкой весенней грязью.

А при следующей встрече разговор получился короткий, но впечатляющий.

– Я тогда была с моим женихом, у нас через месяц свадьба, – заявила Светочка, лишая молодого человека последних иллюзий.

– А как же мы ? – удивился Дмитрий.

Девушка недовольно поморщилась.

– Что ты понимаешь под словом мы ?

– Ну, ты и я, – пробормотал он, сбитый с толку. – Мы же любим друг друга! И я думал…

– Не знаю, что ты там себе думал… Это наконец смешно! – заявила она. – Что может быть общего между мной, дочерью директора завода, где ты когда-то работал, и тобой, инструктором по фитнесу? Мы отлично проводили время, но теперь мне пора взяться за ум и строить свою личную жизнь. Ты что, хочешь, чтобы я провела оставшуюся жизнь в нищете, в робком ожидании того, когда тебе удастся скопить денег на поездку к морю?

Вот тогда Дмитрий осознал, что поторопился, приписав себя к обществу сытых и довольных жизнью людей. Он понял, что является для них лишь частью сферы обслуживания. Таким же незначительным существом, как гардеробщик с его номерками, охранник на входе в спортклуб и милая прачка, тетя Маша, выдающая посетителям чистые полотенца. Да, к нему относились уважительно. Мужчины прислушивались к его советам, стремясь хоть чуть-чуть приблизить свое тело к эталону. Девушки-клиентки кокетничали с ним, а зрелые дамы были любезны и разговорчивы… Но такова лишь излюбленная ими манера общения, за которой не скрывалось ничего . Вернее, они хотели заполучить его как модный образец: похвастаться перед подругами, блеснуть в обществе. Но серьезных отношений не допускал никто.

И Дмитрий принял правила игры. Больше он не покупался на жеманные улыбки, не тратил свое свободное время впустую. Спрос на его услуги был высок, а ставки за индивидуальные занятия зашкаливали. Теперь он всегда был при деле и уже не стеснялся торговаться, когда речь шла о дополнительных услугах.

Так, одна дамочка в годах просила его поставить ей технику дыхания при занятиях бегом. Пригласив его на дорожку, она долго излагала ему невнятные жалобы на то, что у нее «колет в боку, а в груди что-то стесняет дыхание». Положив его руку на свой пышный бюст, она сверлила его глазами, спрашивая:

– Нет, но вы должны это ощущать! Вы слышите хрипы?

Хрипов он не слышал и был тверд, как скала.

– Технику я вам поставлю. Оплатите занятия в кассе.

– А можно без кассы? – подмигивала клиентка. – Видите ли, мне недостает воздуха в закрытом помещении. А рядом с моим домом есть чудесный парк, где мы могли бы…

– Все возможно. Однако у меня напряженно со временем. Я могу потерять важных клиентов.

Она понимающе улыбалась.

– Я оплачу ваши услуги по двойному тарифу.

– Ну, хорошо. Конечно, мне придется ради вас утрясти свое расписание, но ведь нельзя заниматься бегом, не владея правильной техникой дыхания. Называйте место и время…

Дмитрий отчетливо помнил тот день, когда в клубе появилась она , Инга Сереброва. Был март, по асфальту стучала капель.

– Держись, старик, если не хочешь потерять свою задницу, – хмыкнул его напарник, выразительно скосив глаза в сторону входа.

В зал вошла подтянутая блондинка средних лет, ее сопровождал администратор клуба, который расстилался перед ней подобно персидскому ковру.

– Кто такая-то? – недоуменно поднял брови Дмитрий.

– Как кто? Ты что, брат, телевизор не смотришь? Инга Сереброва, акула строительного бизнеса. Владелица небоскребов, газет и пароходов, – едва не поперхнулся его товарищ. И перешел на шепот: – Между прочим, не замужем. Насколько мне известно, редкостная стерва.

– А мне без разницы, – обронил тогда Дмитрий. Но на дамочку он взглянул с интересом. Еще бы! Не взбалмошная дочка миллионера и не жена богатого мужа – женщина, сделавшая себя сама.

Она была недурна собой, но далеко не красавица. Типичная внешность для женщины, привыкшей все в жизни делать самостоятельно. Волевое лицо с упрямым подбородком и высокими скулами несколько смягчала аккуратная стрижка, бесспорно сделанная за хорошие деньги и у хорошего мастера. Глаза скорее серые, чем голубые, смотрели прямо на собеседника, без всяких милых женских хитростей, типа: вниз – на объект – рассеянно в сторону. Фигура казалась крепкой, добротной, созданной отнюдь не для того, чтобы блистать на подиуме. Но она легко перенесла бы значительную физическую нагрузку и могла, в случае необходимости, постоять за себя. Вместе с тем женщина не была полной, скорее ширококостной и сбитой, как закаленная на полевых работах крестьянка. От коротких мускулистых рук веяло силой. Но осанка и посадка головы придавали ей величественность…

– Это Дима, наш самый лучший инструктор, – пропел администратор где-то рядом. – Если вы желаете, он займется вами прямо сейчас.

Дама окинула его цепким взглядом, словно оценивала товар.

– Звучит почти символично. Возможно, я возьму его, – молвила она без колебаний.

– Прошу меня простить, но на это время у меня запись, – четко произнес Дмитрий. – Вы можете ознакомиться с расписанием и занять любой свободный у меня час.

– Ну, что ты говоришь, Дима! – зашипел администратор и, обращаясь к клиентке с самой медовой из всех своих улыбок, пояснил: – Не вопрос, Инга Петровна, если есть необходимость, мы можем подвинуть кого-нибудь. Ведь мы знаем, насколько ценно ваше время. Правда, Дмитрий?

– Не возражаю, – ответил он. – Если, конечно, Инга Петровна сама возьмется объяснить клиенту причину отмены тренировки.

Администратор едва не задохнулся от неожиданности. Его лицо приобрело насыщенный цвет томата. А Дмитрий и сам не знал, что на него тогда нашло. Обычно он вел себя куда более корректно. Возможно, всему виной был ее взгляд – холодный, оценивающий, как у дельца на рынке живого товара. Его мужское самолюбие было задето. Разумеется, за время, проведенное в клубе, он привык к потребительскому отношению к себе избалованных дам, но они покупали его услуги как-то мягко, по-женски, кокетливо стреляя глазами и многообещающе улыбаясь. Тут же все было по-другому…

С опозданием, но все же Дмитрий сообразил, что проявил недопустимую смелость, и уже смиренно ждал расплаты. Однако клиентка, к его удивлению, не закатила истерику. Похоже, ее ситуация только забавляла.

– Отлично, – произнесла она. – Я запишусь через администратора.

Тот хотел было что-то еще сказать, но женщина сделала нетерпеливый жест. Мол, довольно, не суетитесь, все в полном порядке…

Потом события разворачивались по уже знакомому сценарию: тренировки, пробежки в ближайшем парке и наконец приглашение на ужин. Трапеза состоялась в одном из самых престижных ресторанов. Инга заказала для них отдельный кабинет. В роскошном вечернем платье она казалась весьма привлекательной. Сереброва рассказывала забавные случаи из своей жизни, шутила. Сначала Дмитрий чувствовал себя немного не в своей тарелке, но потом освоился и даже вспомнил несколько подходящих случаю анекдотов, которые его спутница нашла весьма занятными. Вечер оказался бесподобным, и Дмитрию было даже жаль, что они не могут расстаться просто так, без всяких условий. Сереброва явно готовила для него предложение, которое ему уже не казалось заманчивым. Ему давно не было так уютно в обществе женщины, и омрачать прекрасно проведенный вечер привычной пошлостью не хотелось.

– Спасибо за компанию, но мне уже пора, – сказала она вдруг.

– Вас проводить? – спросил Дмитрий.

– Не стоит. Мне лучше поторопиться, завтра у меня очень сложный день.

И она ушла! Дмитрий был сбит с толку. Она что, пригласила его на ужин просто для того, чтобы поболтать? Для себя он решил, что Сереброва только заманивает его в расставленные сети. А последующие встречи окончательно запутали его. Похоже, известной бизнесвумен просто нравилось его общество. Она была одинока и с удовольствием проводила с ним свободное время. Они много гуляли по ночным улицам, сидели в простеньких кафе и даже посмотрели пару фильмов в кинотеатре, устроившись, как подростки, на заднем ряду. Постепенно Дмитрий расслабился и даже рассказал ей те моменты из своей жизни, о которых он предпочитал никому не говорить. Она слушала внимательно, и было видно, что ей его истории не безразличны. Конечно, его смущало то, что она брала на себя инициативу во всех вопросах: решала, куда они пойдут, что закажут на ужин и так далее. Складывалось впечатление, что они просто поменялись ролями и она в их отношениях мужчина. Ну а он, соответственно, женщина.

Однажды, когда они сидели на лавочке в парке, Дмитрий все же решился на вопрос:

– Скажи, почему ты проводишь столько времени со мной?

Она удивленно подняла брови:

– Это что, жалоба?

– Нет-нет, – заторопился он. – Просто ты такая… успешная, деловая. Неужели я тебе интересен?

Инга рассмеялась:

– Просто я собираюсь выйти за тебя замуж, дурачок! – И она потрепала его по голове, как ребенка. – Кстати, а что ты об этом думаешь? Сорок три для тебя не очень страшно?

– Что ты, совсем нет! – проговорил он. И только потом подумал: не означал ли его поспешный ответ согласие.

Однако Инга поняла его вполне определенно.

– Ну, и славно! Тогда о свадебном путешествии… Европа, Америка, острова – что ты пожелаешь?

Что мог желать он, если у него никогда не было загранпаспорта?

В общем, на той скамейке в парке они обговорили все детали их грядущей совместной жизни. Правда, говорила в основном Инга, а Дмитрий лишь вяло поддакивал. Но что он смыслил во всяких там островах, лимузинах и особняках? Странно, он не испытывал чувства радости или еще какого-либо душевного подъема. Его воля была подавлена, и он шел за этой женщиной, как бычок на веревочке. Иногда в его душу все же закрадывалось сомнение: не ведут ли его на бойню? Но молодой человек отгонял невеселые мысли, как навязчивых мух. «В конце концов, а что я теряю? Нужна ли мне Инга? Ей-богу, нужна. Она умная, успешная, м-м-м… привлекательная. А ее годы? Ерунда! Да она многих молодых за пояс заткнет».

В общем, свершилось! Когда отгремел марш Мендельсона, а огромный многопалубный лайнер отчалил от берега, Дмитрий наконец понял: новая жизнь началась, стало быть, нищета и горестные раздумья остались там, за бортом. Кто бы мог сказать ему тогда, что растиражированный конец всех сказок: «жили счастливо и умерли в один день» – относится не к ним? Ведь тогда еще все только начиналось…

– Серебров Дмитрий Александрович, вы задержаны по подозрению в убийстве вашей супруги. В вашем доме обнаружены следы преступления, – раздался совсем рядом пронзительный голос.

Воспоминания заволокло туманом, а вскоре они и вовсе рассеялись, как дым, оставив после себя лишь горькое послевкусие: «Господи! Неужели это происходит со мной…?»