Онлайн чтение книги Аналекты Конфуция Analects
Глава XIX. «Цзы Чжан…»

«Цзы Чжан…»

1.

Цзы Чжан сказал:

– Того, кто при виде опасности готов жертвовать собой, получая, думает о справедливости, при жертвоприношении думает о почтительности, а на похоронах глубоко скорбит, можно считать ши-книжником.

2.

Цзы Чжан сказал:

– Когда приверженные добродетели не распространяют ее, когда приверженные Дао-Пути не искренни в нем, то какая разница – пребывают они в этом мире или нет?

3.

Ученики Цзы Ся спросили Цзы Чжана о том, как приобретать друзей.

Цзы Чжан спросил:

– А что сказал об этом Цзы Ся?

И услышал в ответ:

– Цзы Ся говорит: «Дружите с теми, кто вам подходит, отвергайте тех, кто вам не подходит».

Цзы Чжан удивился:

– А я слышал другое: благородный муж уважает достойных и терпим ко всем остальным, восхваляет хороших и терпим к неумелым. Будь у меня [много] достоинств, разве был бы я нетерпим к другим? А не будь у меня никаких достоинств, другие бы [сами] отвергли меня. Разве смог бы я отвергнуть их?

4.

Цзы Ся сказал:

– Даже в малом Дао-Пути есть достоинства, но в стремлении к далекой цели он недостаточен, поэтому благородный муж не обращается к нему.[202]По мнению Хуан Цичуна, под «малым Дао-Путем» имеются в виду учения других школ. Истинный же Дао-Путь – это «Путь человеколюбия».

5.

Цзы Ся сказал:

– О том, кто ежедневно узнает то, чего он не знал, и ежемесячно восстанавливает то, что изучил, можно сказать – любит учиться.

6.

Цзы Ся сказал:

– Углублять знания, закалять волю, пытливо расспрашивать, всесторонне обдумывать – все это основа человеколюбия.

7.

Цзы Ся сказал:

– Ремесленники совершенствуют свое мастерство там, где работают; благородный же муж постигает свой Дао-Путь через учебу.

8.

Цзы Ся отметил:

– Маленький человек непременно найдет оправдание своим ошибкам.

9.

Цзы Ся сказал:

– Благородный муж по-разному предстает в трех случаях: издали он величествен, вблизи – обходителен, в речах – строг.

10.

Цзы Ся сказал:

– Благородный муж должен добиться доверия народа и только после этого может понуждать его трудиться. Не добившись доверия, он обрекает себя на положение насильника. Он должен добиться доверия и только после этого может увещевать. Если не добьется доверия, его посчитают клеветником.[203]Ян Боцзюнь переводит заключительную фразу так: «…в противном случае правитель посчитает его клеветником». Мне же кажется, что мысль Цзы Ся более глубока – правитель, допустивший в советники человека бесчестного, не разобравшийся в нравственных качествах сановника, утратит доверие народа, потеряет свое лицо, т. е. предстанет оклеветанным перед народом. Полагаю, что Хуан Цичун точнее трактует заключительную часть фразы: «If he is not trusted, the sovereign will consider himself slandered».

11.

Цзы Ся сказал:

– Если человек в великой добродетели[204]Под «великой добродетелью» имеются в виду сыновняя почтительность и братская любовь. По мнению Хуан Цичуна, под «малой добродетелью» подразумевается «умение вести себя с достоинством и обладать почтительными манерами». не выходит за рамки дозволенного, то в малой добродетели он может быть не столь щепетилен.

12.

Цзы Ю заметил:

– Ученики Цзы Ся могут подмести пол, встретить гостей, подойти и отойти. Но это все не существенное, в основном же они не сведущи. Как же это получилось?

Цзы Ся, услышав об этом, ответил:

– Эх! Янь Ю ошибается! Благородный муж, обучая Дао-Пути, что выдвигает на первое место и что оставляет на потом? Он сам различает это, как различает виды трав и деревьев. Разве Дао-Путь благородного мужа может ввести в заблуждение? Лишь совершенномудрые способны знать, где начало, а где конец!

13.

Цзы Ся сказал:

– Если от службы остается свободное время, то посвящай его учебе. А если от учебы остается свободное время, то посвящай его службе.

14.

Цзы Ю отметил:

– В трауре проявляют глубочайшую скорбь, и только.

15.

Цзы Ю сказал:

– Трудно превзойти достоинства моего друга Чжана, но он еще не стал человеколюбивым.

16.

Цзэн-цзы воскликнул:

– Сколь величествен Чжан! Но с ним вместе трудно добиться человеколюбия.

17.

Цзэн-цзы сказал:

– Я слышал от Учителя, что люди, которые не смогли в свое время непосредственно проявить все свои чувства, проявляют их полностью на похоронах своих родителей.

18.

Цзэн-цзы заметил:

– Я слышал от Учителя, что в почитании родителей не трудно сравниться с Мэн Чжуанцзы, но трудно, подобно ему, не заменить ни одного чиновника [после смерти] отца и полностью сохранить его систему правления.[205]Мэн Чжуанцзы – сын луского аристократа Мэн Сяньцзы периода правления луского царя Сян-гуна (572–542 гг. до н. э.). Сам Мэн Чжуанцзы скончался через четыре года после смерти отца. Ян Боцзюнь отмечает, что про него можно сказать: «Три года не менял Дао-Путь отца», т. е. он в полной мере действовал по нормам «сыновней почтительности».

19.

Мэнсунь-ши назначил Ян Фу судьей. Ян Фу обратился за наставлением к Цзэн-цзы.

Цзэн-цзы сказал:

– Высшие утратили свой Дао-Путь, простой народ отшатнулся от них и совершает проступки. Когда будешь судить их, проявляй сочувствие и не возгордись собой.

20.

Цзы Гун отметил:

– Чжоу был не столь плох, как считают ныне. Благородный муж страшится более всего оказаться внизу потока[206]«Внизу потока» – букв. перевод ся лю. Чжоу Синь (1099? – 1066? гг. до н. э.) – последний император династии Инь, вошедший в историю Китая как безжалостный тиран. Он не только жестоко истребил всех осуждавших его тиранию сановников, но даже казнил собственного дядю Биганя (см. XVIII, 1). По мнению Мао Цзышуя, человек страшится совершить преступление больше всего потому, что, «оказавшись внизу потока», т. е. на дне общества, он легко может быть подвержен самым гнусным, порой незаслуженным оскорблениям. Не случайно в современном китайском языке сялюжэнь означает «бродяга».. Как только он там окажется, то все грязное в Поднебесной польется на него.

21.

Цзы Гун сказал:

– Ошибки благородного мужа подобны затмению солнца и луны: когда он ошибается, все видят это; когда же он исправляется, все взирают на это с почтением.

22.

Гунсунь Чао из царства Вэй спросил Цзы Гуна:

– У кого учился Чжунни?

И услышал в ответ:

– Дао-Путь Вэнь-вана и У-вана не погиб на земле, а растворился в людях. Достойные наследовали великое, а недостойные – малое. Нет места, где бы не было Дао-Пути Вэнь-вана и У-вана. Разве не всюду мог научиться наш Учитель? И нужен ли для этого лишь один наставник?

23.

Как-то во дворце Шусунь Ушу[207]Шусунь Ушу – аристократ царства Лу по имени Чжоу Чоу. сказал в беседе сановникам:

– Цзы Гун превосходит Чжунни. Цзыфу Цзинбо рассказал об этом Цзы Гуну.

Цзы Гун сказал:

– Возьмем для сравнения стену, окружающую дом. Стена моего дома не выше плеча, и любой может узреть, что есть в доме стоящего. Стена дома Учителя достигает многих жэней[208]Жэнь – мера длины, равна приблизительно 25,6 м., и если не найдешь в ней ворота, то и не увидишь красоту храма предков и богатство палат. Но лишь немногим суждено отыскать эти ворота. Поэтому нет ничего удивительного в словах этого господина!

24.

Шусунь Ушу злословил в отношении Чжунни.

Цзы Гун сказал:

– Он зря старается! Невозможно оговорить Чжунни. Достоинства других людей подобны холмам и курганам, на них можно взобраться. Чжунни подобен солнцу и луне, а до них не подняться. Пожелай кто-либо отказаться от них, разве повредит это солнцу и луне? Он лишь проявит незнание своих возможностей.

25.

Чэнь Цзыцинь спросил Цзы Гуна:

– Не из почтения ли к Чжунни Вы считаете, что он Вас Превосходит?

Цзы Гун ответил:

– Нужно быть осторожнее в своих словах. За одно слово благородного мужа считают мудрым или глупцом. С Учителем никто не может сравниться, как невозможно по лестнице вскарабкаться на Небо. Если бы Учитель получил в управление государство или удел, то, как говорят, начни он ставить на ноги – все встали бы на ноги, начни вести по Дао-Пути – все пошли бы; умиротворил бы людей – и к нему пришли бы издалека; побудил бы к труду – и люди жили бы в согласии, достигнув единства через разномыслие[209]Обычно переводчики трактуют стоящий здесь термин хэ как «гармония». Я [Переломов Л.С.] же придерживаюсь своего объяснения – «достижение единства через разномыслие».. При жизни его прославляли, а после кончины оплакивают. Разве можно с ним сравниться?