Джордж Грэнвилл, лорд Лэнсдаун[47]Джордж Грэнвилл, лорд Лэнсдаун (1667– 1735) – поэт и драматург, государственный деятель.
1667–1735
Клоринда, молишься ты много,
Прося прощения у бога,
Сама же так строга к другим,
Что не даешь прощенья им.
Как день безоблачный, ясна,
Блистательна, как небо в звездах,
Всем одинаково она
Принадлежала, точно воздух.
Джонатан Свифт[49]Джонатан Свифт (1667–1745) – великий писатель, поэт, публицист, автор классической сатиры на современную ему Англию «Путешествия Гулливера» (1726).
1667–1745
Вот вирши без подписи. Критик стремится
К ним быть беспристрастным. Ведь он искони
Выносит свой суд, невзирая на лица,
Конечно, когда неизвестны они.
Гоббс доказал: везде война!
Тебя кусает под одежкой
Блоха, а в свой черед она
Укушена мельчайшей блошкой.
На меньшей меньшая сидит,
И все идет ad infinitum [51]До бесконечности (лат.)..
Так и значительный пиит
Искусан маленьким пиитом.
Мне очень жаль, что напоследок
Зарезался ваш досточтимый предок.
Или, пожалуй, правильней сказать бы:
Зачем он не зарезался до свадьбы!..
– Я думаю, ума достанет Грину… [52]«– Я думаю, ума достанетГрину…» – Грин Мэтью (1696–1737) – автор поэмы «Сплин» (1737).
– Писать стихи? – Нет, бросить писанину.
Спеши купить мой опус! В нем весома
По крайней мере половина тома.
Уильям Конгрив[54]Уильям Конгрив (1670–1729) – драматург-сатирик, автор «комедий нравов».
1670–1729
Вот Сильвия проснулась, посмотри!
И посмотри: на небе солнце встало!
Лик Сильвии румянее зари,
Глаза яснее водного зерцала.
И в этом лике свет, и в лике том.
Но ты не стой с красавицею рядом:
Коль солнце оживит тебя теплом,
То Сильвия тебя погубит хладом.
Эйбел Эванс[55]Эйбел Эванс (1679–1737) – малоизвестный поэт первой половины XVIII в.
1679–1737
Под сей плитой почиет зодчий Джон.
Громоздки были у него строенья.
Земля, ты на него дави, как он
Тебя всю жизнь давил без сожаленья.
Джон Гей[57]Джон Гей (1685–1732) – поэт-сатирик, автор прославленной балладной «Оперы нищих» (1728), сатиры на продажность полиции и ее связь с преступным миром.
1685–1732
Какая шутка – наша жизнь земная!
Так раньше думал я. Теперь я это знаю.
Вот бабочка. Но ветреница эта
Есть гусеница. Только разодета.
Александр Поп[58]Александр Поп (1688–1744) – поэт, сатирик, философ, друг Свифта и Джона Гея.
1688–1744
Я – пес Его высочества, терьер.
А Вы, простите, чья собака, сэр?
Калигула прославился когда-то,
А ныне Графтон стал героем дня:
Тот произвел в сенаторы коня,
А наш министр – осла в лауреаты.
При аглицком дворе во время оно
Поэтом был поэт, шутом был шут.
В наш век скромнее короли живут:
Поэт и шут в одном лице у трона.
Ты в длинных эпитафиях своих
Такую околесицу несешь,
Что в первых же словах почуя ложь,
Никто не дочитает остальных.
Когда уныло я смотрел на мир,
Меня столь облегчило слово ваше,
Что в тот же миг врача я выгнал взашей
И отменил назначенный клистир.
Всех удивляет красавица Флора.
Как хорошо сохранилась она!
Семьдесят лет ей исполнится скоро,
А на лице расцветает весна.
Но незавидно ее положенье,
Ибо она, – о, жестокость людей! –
Слишком юна, чтобы вызвать почтенье,
Слишком стара, чтоб любезничать с ней.
Из всех красавиц, что почили в бозе,
Покоя нет лишь Делии да Розе:
Их призраки в том пребывают месте,
Где некогда они лишились чести.
Он долго в лоб стучал перстом,
Забыв названье тома.
Но для чего стучаться в дом,
Где никого нет дома?
Был этот мир глубокой тьмой окутан.
Да будет свет! И вот явился Ньютон.
Джон Сквайр[63]Джон Сквайр (1884–1958), – поэт, прозаик и пародист, написал дополнение к эпиграмме А. Попа, намекая на то, что Альберт Эйнштейн (1879–1955) своей теорией относительности сделал картину вселенной неясной.
1884–1958
Но сатана недолго ждал реванша,
Пришел Эйнштейн – и стало все, как раньше.
Сэмюел Уэсли Младший[64]Сэмюел Уэсли Младший (1690–1739) – поэт и педагог. Сочинял эпиграммы на министра Роберта Уолпола, за что попал в опалу.
1690–1739
Сторожа, когда отходят все ко сну,
Караулят королевскую казну.
На окованных дверях крюки крепки,
На тяжелых сундуках висят замки.
Но когда заря окрасит небосвод,
Кто казну при свете дня убережет?
Он умер с голоду, и на могиле
Гранитный бюст друзья соорудили.
А ведь при жизни ни один сосед
Не приглашал поэта на обед.
К несчастному несправедливо небо:
Он получает камень вместо хлеба!
Джон Байром[67]Джон Байром (1692–1763) – поэт и изобретатель одной из систем стенографии.
1692–1763
Да здравствует король –
Храни его, о боже.
И дерзкий претендент
Да процветает тоже!
Я пью за них двоих,
Не зная, кто ж на троне:
Законный ли король
Иль претендент в короне.
К чему ни прикасался царь Мидас,
Все в золото он обращал тотчас.
А мы, наоборот, металлом сим
Владык во что угодно обратим.
Джекоб Хилдебранд[70]Джекоб Хилдебранд (1693–1739) – драматург и поэт.
1693–1739
До чтенья не охотник Тит.
Он занят: сам стихи творит.
Роберт Додсли[71]Роберт Додсли (1703–1764) – поэт, прозаик, книгоиздатель.
1703–1764
Сильвия спросила: «Как же так?
Если небо освящает брак,
Почему в раю, отец святой,
Браков нет?» – «Да по причине той,
Что в раю нет женщин, дочь моя,
В чем тебе готов поклясться я».
Рассмеялась Сильвия в ответ:
«Женщины-то есть, попов там нет».
Томас Сьюард[73]Томас Сьюард (1708–1790) – священник и литератор.
1708–1790
Семь спорят городов о дедушке Гомере:
В них милостыню он просил у каждой двери!
Сэмюел Джонсон[75]Сэмюел Джонсон (1709–1784) – писатель, выдающийся критик и составитель известного словаря английского языка.
1709–1784
Августу бессмертье даровал Марон,
Век Елизаветы Спенсером продлен,
Подвиги Георга Сиббером воспеты.
Каковы монархи, таковы поэты.
Тот, кто кричит на рынке: «Репа! Репа!»,
Но не кричит, когда умрет отец, –
Ведет себя преступно и нелепо.
Он с головы до пяток – продавец.
Ему дороже репа, чем отец!
Ричард Грейвс[77]Ричард Грейвс (1715–1804) – поэт и прозаик.
1715–1804
Узнав, что будет Соут знаменитый
О нравственности проповедь читать,
Сам Карл Второй явился с пышной свитой.
Однако легкомысленная знать
Речам благочестивым не внимала.
Узрел священник, уязвлен немало,
Что паства перед ним сидит дремля,
И молвил Соут королевской свите:
«Милорды, Лодердейла в бок толкните:
Вельможный храп разбудит короля».
Дэвид Гаррик[79]Дэвид Гаррик (1716–1799) – великий английский актер, был также поэтом и драматургом.
1716–1799
Джеймс проклинает все вероучения,
Лишь к собственному полн благоговения.
Торжественности он алтарь воздвиг.
«А Гаррик, – говорит он, – еретик.
Раскол грозит нам, губит он вселенную,
Так встанем же за веру неизменную!»
Уймись, непогрешимый человек!
Твоим умишком мыслит старый век.
То новое, что признает вся нация,
Не ересь, не раскол, а реформация.
Джон Уилкис[81]Джон Уилкис (1727–1797) – политический деятель и публицист, подвергался преследованиям за критику правительства.
1727–1797
Крадется вор
На графский двор, –
Я очень громко лаю.
Крадется друг через забор, –
Я хвостиком виляю.
Вот почему графиня, граф
И друг их самый верный
За мой для всех удобный нрав
Зовут меня примерной.
Оливер Голдсмит[82]Оливер Голдсмит (1728–1774) – выдающийся поэт, драматург, романист.
1728–1774
Издателей кляня, поденщик Нэд
Гол как сокол оставил этот свет.
Жизнь так его трепала, что навряд
Когда-либо вернется он назад.
Сэмюел Бишоп[84]Сэмюел Бишоп (1731–1795) – поэт и священник. С 1783 года директор лондонской школы Мерчент Тейлорз, одной из старейших в Англии привилегированных мужских средних школ.
1731–1795
К богатой и красивой деве Лиле
Посватались дурак и негодяй,
Но дурака ее глаза пленили,
А негодяю деньги подавай.
Я, ничего о деве сей не зная,
Одно могу сказать наверняка:
Коль дура, то пойдет за негодяя,
Коль негодяйка – то за дурака.
Исаак Биккерстаф[85]Исаак Биккерстаф (1735–1812) – ирландский драматург.
1735–1812
Моля о свиданье опять и опять,
Не тронул я сердца прелестницы…
Хоть женщинам свойственно чувства скрывать,
К чему меня сбрасывать с лестницы?
Джон Уолкот[86]Джон Уолкот (1738–1819) – поэт-сатирик, печатался под псевдонимом Питер Пиндар. Известен резкими сатирами на короля Георга III.
1738–1819
Небритый человек, неряшливо одетый,
Актера Гаррика случайно встретил где-то
И подошел к нему с протянутой рукой.
– Здорово! – говорит.
– Но кто же вы такой?
Знакомым с вами быть я не имею чести…
– Ах, братец, память у тебя плоха.
На сцене столько раз мы выступали вместе:
Ты – в роли Гамлета, я – в роли петуха!
Джон Уолкот (?)
О'Киф, говорят,
Твой труд – плагиат,
Чужих откровений вместилище.
И все же навряд
Твой труд – плагиат:
Так скверно никто не творил еще.
Уильям Лорт Мансель[89]Уильям Лорт Мансель (1753–1820) – епископ Бристола и глава Тринити-Колледж, одной из старейших в Англии привилегированных мужских средних школ.
1753–1820
В Писании сказано: мужа с женой
Считать полагается плотью одной.
Но Дугласа с тощей его половиной
Считают не плотью, а костью единой.
Роберт Бернс[90]Роберт Бернс (1759–1796) – великий шотландский поэт.
1759–1796
Коль хочешь стать политиком, то впредь,
Куда б тебя судьба ни заносила,
Будь глух и слеп, а слушать и смотреть
Предоставляй стоящим у кормила.
Со дней Адама все напасти
Проистекают от жены.
Та, у кого ты был во власти,
Была во власти сатаны.
Себя, как плевел, вырвал тот,
Кого посеял дьявол.
Самоубийством от хлопот
Он господа избавил.
Здесь Джон покоится в тиши.
Конечно, только тело…
Но, говорят, оно души
И прежде не имело!
Джеймс Грив Богхед надеялся всегда
Прощенным быть в день Страшного суда.
Но если он на небо взят,
То пусть меня отправят в ад.
Чего ты краснеешь, встречаясь со мной?
Я знаю: ты глуп и рогат.
Но в этих достоинствах кто-то иной,
А вовсе не ты виноват!
Склонясь у гробового входа,
– О смерть! – воскликнула Природа, –
Когда удастся мне опять
Такого олуха создать!..
О ты, кого поэзия изгнала,
Кто в нашей прозе места не нашел, –
Ты слышишь крик поэта Марциала:
«Разбой! Грабеж! Меня он перевел!..»
Ты женщина, или мужчина,
Или ребенок – все едино:
Днем или ночью, в час любой, –
Закрой ворота за собой!
Нет, у него не лживый взгляд,
Его глаза не лгут.
Они правдиво говорят,
Что их владелец – плут.
Как твоя госпожа, ты трещишь, дребезжа,
Обгоняя возки, таратайки,
Но слетишь под откос, если оси колес
Ненадежны, как сердце хозяйки.
Рыдайте, добрые мужья,
На этой скорбной тризне.
Сосед покойный, слышал я,
Вам помогал при жизни.
Пусть школьников шумливый рой
Могилы не тревожит…
Тот, кто лежит в земле сырой,
Был им отцом, быть может!
В году семьсот сорок девятом
(Точнее я не помню даты)
Лепить свинью задумал черт,
Но вдруг в последнее мгновенье
Он изменил свое решенье,
И вас он вылепил, милорд!
Прошел Джон Бушби честный путь.
Он жил с моралью в дружбе…
Попробуй, дьявол, обмануть
Такого Джона Бушби!
В кромешный ад сегодня взят
Тот, кто учил детей.
Он может там из чертенят
Воспитывать чертей.
Нет злее ветра этих дней,
Нет церкви – этой холодней.
Не церковь, а какой-то ледник,
А в ней холодный проповедник.
Пусть он согреется в аду,
Пока я вновь сюда приду!
Ричард Порсон (?)[92]Ричард Порсон (1759–1808) – знаток античности, текстолог.
1759–1808
Малюсенький доктор по имени Джуит
Малюсеньким клумбам малюсенько рад.
С малюсеньким вкусом преобразует
Малюсенький Джуит малюсенький сад.
Анонимные эпиграммы в сборниках XVIII века
Нет от убийцы Времени защиты,
Но, убивая Время, с ним мы квиты.
Прохожий, спит здесь Фред,
Кой жил и коего уж нет.
Умри его отец,
Мы прошептали б: «Наконец!»
Сойди в могилу Фредов брат,
Легко вздохнул бы стар и млад.
Скончайся Фредова сестра,
Воскликнули бы мы: «Пора!»
А пресекись весь Фредов род,
Уж как бы ликовал народ!
Но коль преставился лишь Фред,
То никому и дела нет.
Том Дику молвил: «Что за бред:
Принц может становиться
Монархом в восемнадцать лет,
Лишь в двадцать пять – жениться.
Уж коль он в силах сесть на трон,
Чтоб управлять державой,
Так неужель не в силах он
Жениться, боже правый?!»
Дик отвечал: «Ты дуралей.
Клянусь душой и телом:
Женою управлять трудней,
Чем королевством целым».
МАЛОУТЕШИТЕЛЬНЫЙ ИТОГ
Мой кошелек с моею головой
Все препирались, кто из них пустой.
Я тщательно исследовал нутро их.
Картина оказалась такова:
До удивленья пусто в них обоих,
Но первенствует явно голова.
КТО ЗАПУСТИЛ ЯБЛОКОМ В АКТЕРА КУКА[94_1]Перевод мой. – А. А.
Шотландец не мог бросить яблоко в Кука,
Хоть Кук не пришелся ему по нутру.
Шотландец, пускай и завистник, и злюка,
В актера швырнул бы одну кожуру.
Усопшие, дабы предстать пред богом,
Сходили без препятствий в сень могил.
Георг Великий все переменил:
Покойников он обложил налогом.
Не разобравшись в таинствах природы,
Но в пику главарю мятежных сил,
Георг, ты притупил громоотводы,
Тогда как их Бен Франклин заострил.
Для Англии провал тут вышел полный;
Американец был мудрее нас:
Он заострил их для отвода молний,
Ты притупил их для отвода глаз.
При Августе кирпичный Рим
Стал мраморным. Теперь сравните:
Наш Альбион был золотым,
Бумажным сделался при Питте.
Плутон вскричал: «У Стикса доктор Мид!
Не принимать! Он всех тут воскресит».
На вигов глядя, мы отметим,
Что все они гвоздям сродни:
Чем больше бьют по тем и этим,
Тем крепче держатся они.
Великолепный храм! Но как же так?
Молящихся в нем меньше, чем зевак.
Если вправду глупость – набожности мать,
Руфа можно самым набожным назвать.
Я, гренадер, лежу в земле сырой.
Я простудился, выпив кружку пива.
Не пейте пива жаркою порой,
А пейте спирт – и будете вы живы!
Чтим память мы о доблестном служивом,
Хоть он убит не пулею, а пивом.
Сей вельможа с самого рожденья
Не меняет собственного мненья,
Ибо у вельможи изначала
Собственного мненья не бывало.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления