Онлайн чтение книги Армагеддон объявлен
Глава 2

«Здраствуй дарагой Зинон. Токо шо верный челавечек передал что ты интирисуися моей персоной и хотел бы повидать свово кореша Туза. Мне тоже нада с табой перемалоть кой какое дельце. Кароче жди ровно в полночь в сваем саду. Тока никаво с сабой не бири иначе мне придеца отминить назначиную стречу.

С увожением.

Твой Туз»

Вельмир Максай в третий раз пробежал взглядом по корявым строчкам адресованного Зенону послания и, отложив бумажный листок в сторонку, резонно заметил:

– Мало того что царапает как курица лапой – не сразу и разберешь, что написано, к тому же ошибок больше, чем букв. И этот парень претендует на звание «Самые шаловливые ручонки Синегорья». Ни за что бы не поверил.

– Уверяю тебя, Вель, – вступился за своего «подопечного» Зенон, – записку он мне подложил настолько профессионально, что будь на моем месте кто-то другой, он вряд ли что-нибудь почувствовал…

– Молодо-зелено! – с явной усмешкой в голосе воскликнул Зуур эр Шуур. – Туз – личность известная и уважаемая в определенных кругах. Сам я много раз пытался накрыть этого парня с поличным, и, по правде говоря, получалось это у меня не так хорошо, как хотелось бы. Поэтому, Зен, не обольщайся по поводу своей феноменальной ловкости – если ты почувствовал его лапу в своем кармане, значит, Туз сам того пожелал. Вот если бы тебе удалось схватить его за руку, тогда совсем другое дело…

Вышеозначенная троица во главе с Вельмиром Максаем расположилась за столом майора Тверда. Настроение присутствующих было препаршивое. И немудрено: сверху на Вельмира давит Бен Розенталь, которому, между прочим, и самому приходится несладко. В свою очередь, полковник также вынужден требовать от подчиненных максимальной отдачи. Маги его группы вот уже вторые сутки не смыкают глаз – пытаются с помощью своих чародейских штучек установить связь с удравшим непонятно куда искусственным интеллектом, а также разработать более или менее надежную методику обнаружения инфицированных демонами личностей. Парацельс со вчерашнего дня все еще продолжает дрыхнуть, будто младенец, и одному лишь Создателю ведомо, сколько продлится этот его сон. Между тем отпущенные этому миру мгновения незаметно утекают, как вода из прохудившегося бурдюка.

– Вель, а может быть, этот ваш гомункул хренов все-таки что-то напутал? – неожиданно переменил тему разговора Зуур эр Шуур. – Только что появился на свет и уже все знает – так не бывает. Наверняка наплел с испугу про демонов всяких и вселенскую угрозу.

– Если бы это было так, – грустно покачал головой Вельмир. – Бен Розенталь с самого первого дня моего приезда в Синегорье предупреждал о грозящей миру опасности. Впрочем, немудрено – наш генерал весьма специфическая личность, сам время от времени потихонечку шаманит. Поговаривают также, что Бен Розенталь принадлежит к легендарному Темному Братству. Хоть лично я во все эти тайные общества и загадочных Хранителей никогда не верил и вряд ли поверю до тех пор, пока лично не удостоверюсь в их существовании.

Последняя фраза грандмага заставила всех прочих присутствующих в комнате навострить ушки.

– Это ты о чем, Вельмир? – Зенон с нескрываемым любопытством посмотрел на чародея. – Что за Хранители и Темное Братство?

– Так… болтают всякую ерунду, – попытался отмахнуться чародей.

– А ты расскажи нам, не стесняйся, – поддержал Зенона Зуур, – в нашем положении любая информация, даже самая невероятная, может оказаться весьма полезной.

– Ходят слухи, – крайне неохотно начал Вельмир, – что, кроме традиционных клановых группировок магов, существующих внутри того или иного государственного образования и действующих исключительно в интересах жителей данного государства, имеется некая тайная организация посвященных высшего уровня, исподволь координирующая деятельность всех национальных группировок. Якобы эта мифическая структура носит название Темное Братство, а члены ее именуют себя Хранителями. Какие цели преследуют Хранители, никто толком объяснить не может. Лично я отношусь к подобным слухам с изрядной долей здорового скептицизма, поскольку всякая координирующая организация такого масштаба, если бы она существовала на самом деле, должна, в конце концов, обрасти такой мощной бюрократической инфраструктурой, что ни о каком режиме секретности не могло быть речи. К тому же я не вижу объективной необходимости появления подобных организаций на Ультане. Вот если бы, к примеру, клановые группировки магов вели непрерывные войны или какой-нибудь из кланов попытался стать доминирующим, тогда другое дело.

– М-м-м-дя! – задумчиво промычал Зуур эр Шуур. – Мне также что-то с трудом верится в существование всяких там хранителей, миродержцев и прочих полубогов, которые придут и спасут наш мир от любых напастей. Оно было бы неплохо, конечно, если бы таковые все-таки объявились…

– А пока, – продолжил за него Вельмир, – все проблемы придется решать нам с вами. – И, обратившись к Зенону, продолжил: – Короче, так, Зен, встретишься в назначенный срок со своим приятелем Тузом, поговоришь по душам и, кровь из носу, выясни у него, где находится главная база одержимых демонами. Если не знает, пусть разведает – он парень шустрый. На худой конец, пусть хотя бы укажет на одну из интересующих нас личностей. Возьмем «языка», допросим и все сами выясним. Во время встречи тебя будет прикрывать взвод ОПОН – мало ли какие неожиданные моменты…

– Погоди, Вельмир, – перебил мага Зенон, – в записке Туза черным по белому написано, чтобы со мной никого не было. Этот тип вовсе не глуп и, как ты сам только что сказал, до чрезвычайности ловок. Для него не составит труда обнаружить два десятка сидящих в засаде парней. Вполне естественно, в этом случае Туз занервничает и отменит назначенную встречу. К тому же эти неуклюжие мордовороты все там повытопчут – оправдывайся потом перед хозяйкой. Короче, Вель, во время нашего разговора с гномом вокруг дома Маары Бушуй не должно быть ни одного опоновца как минимум в радиусе пяти километров. Пусть ребята отдыхают в казармах, а о своей безопасности я как-нибудь сумею позаботиться и сам. Кстати, желательно, чтобы тебя также не было поблизости. Отправляйся в лагерь к своим коллегам. О результатах встречи я доложу тебе лично завтра по утряне.

– Погоди, Зенон! – весьма энергично замахал руками Вельмир. – Если с тобой что-нибудь случится, генерал снимет с меня скальп вместе с головой. К тому же без соответствующего прикрытия он не даст разрешение на проведение операции.

Резонные доводы начальства ничуть не убедили юношу, и он, едва сдерживая раздражение, обратился к Вельмиру:

– Я тебе еще раз повторяю: Туз – калач тертый, и как бы мы ни маскировали группу прикрытия, он ее моментально вычислит и не пойдет на контакт.

– Вообще-то парень прав, – поддержал Зенона огр, – операцию необходимо проводить без прикрытия. Да и чего ему, собственно, опасаться? Туз – вор и на мокрое дело никогда не пойдет, к тому же он по гроб обязан Зенону за то, что тот спас его от позорного рабства.

– Вам легко рассуждать, – не сдавался Вельмир, – а мне сейчас идти к Бен Розенталю на доклад, а также для утверждения плана предстоящей операции. Как вы считаете, одобрит он ее, если хотя бы малейшая опасность будет угрожать подчиненному? К тому же наш Зенон уже умудрился зарекомендовать себя как… как… – Чародей замялся, подыскивая нужные слова, чтобы не слишком обидеть юношу.

– Да будет тебе деликатничать, – махнул рукой Зенон. – Скажи прямо, что я отъявленный бедоносец, способный лишь навлекать несчастья на себя и окружающих, а еще то, что от меня нужно держаться как можно дальше и близко не допускать к выполнению более или менее важных заданий.

– Ой, ой, ой! Какие мы самокритичные, – весело оскалился Вельмир, – и пожалеть себя оченно любим, и поершиться не прочь. Скажу тебе, друг мой, честно и откровенно: да, ты мастер влипать во всякого рода неприятности, но ко всему прочему ты также мастер выпутываться из, казалось бы, самых безвыходных ситуаций. Поэтому кончай-ка себя жалеть и прекрати эти водопады соплей. Что касается предстоящей операции, беру всю ответственность на себя. Пожалуй, Герхарду Бен Розенталю необязательно знать о существовании данной записки. Сделаем так, будто Туз нагрянул к тебе в гости без предупреждения. А от тебя, Зенон, мне необходимо получить лишь слово офицера, что ты на этот раз будешь вести себя благоразумно и ни в какие сомнительные предприятия не станешь впутываться.

– Да, Зен, – поддержал начальника огр, – будь осторожен, кто знает, не подослали ли этого гнома к тебе наши недруги…

– Вы в своем уме, друзья?! – громко рассмеялся юноша. – Какие недруги?! Какие опасности?! Туз – трус, каких свет не видывал, и вряд ли пойдет на поводу у одержимых демоном. Если он побоялся вести с этими тварями дела, когда его жизни угрожала страшная опасность, с какого рожна он станет сотрудничать с ними сейчас? Просто у парня какие-нибудь неприятности житейского плана: наехал кто из своих или кровавая воровская разборка вот-вот случится – да мало ли какую помощь он может попросить, все-таки не чужие. К тому же заполучить в качестве информатора матерого и уважаемого в воровской среде щипача – огромная удача.

На что Зуур эр Шуур скептически заметил:

– Положим, вряд ли уважаемый вор пойдет на постоянное сотрудничество с полицией. – Потом добавил с определенной долей оптимизма: – Однако будем все-таки надеяться, что кое-какой информацией он с тобой поделится.

– Итак, господа офицеры, – подвел итог небольшого производственного совещания Вельмир, – мне сейчас на доклад к генералу. А вам как можно быстрее рекомендую покинуть стены управы – мало ли какая блажь придет в голову Бен Розенталю, например, обнюхать нашего шамана на предмет употребления им спиртных напитков в служебное время…

– Ну что ты, Вель, – нарочито обиженно запричитал огр, – исключительно ради пользы дела. Да если бы я не принял на грудь с Красноносым Ханком, не видать бы нам Туза как своих ушей.

– Ладно, ладно, не кипятись, Зуур, – по-доброму улыбнулся грандмаг, – я-то все прекрасно понимаю, но для бывшего командующего бронетанковой бригадой даже слегка выпивший подчиненный – вопиющее нарушение основных уставных уложений.

– Значит, наш Бен Розенталь из бывших танкистов?! – изумленно воскликнул огр. – Впервые об этом слышу.

– Абсолютно верно, – с нескрываемой иронией произнес Вельмир. – Конечно, на лбу у него не написано, и о своем военном прошлом наш скромняга генерал особенно не любит распространяться. Поговаривают, случилась с ним какая-то темная история: то ли без суда и следствия поставил к стенке группу высокопоставленных дезертиров во время вооруженного конфликта с Сангарским союзом, то ли послал представителя Верховного с его «ценными» указаниями к какой-то матери, а может быть, и то и другое… – Осекшись, будто опасался сказать что-нибудь лишнее, грандмаг посмотрел на юношу и в завершение разговора добавил: – Хорошо, Зен, действуешь по обстоятельствам. Не забудь табельное оружие, а если понадобится что-нибудь посерьезнее, найдешь у меня в комнате под кроватью в ящике. Там везде магические замки, но ты в допуске – просто входишь в комнату, откидываешь крышку и забираешь, что нужно.

– Спасибо, Вель, – поблагодарил юноша и вслед за шаманом пошагал к выходу из помещения.

Когда Зенон и Зуур эр Шуур покинули стены родной конторы, стрелки часов знаменитых и весьма не дешевых «Хансли» Зенона показывали без четверти четыре.

– Ну что, Зен, по домам или по пиву? – определенно делая акцент на втором варианте, предложил неугомонный огр. – Ежели чего, тут неподалеку есть одно восхитительное местечко «Бешеная кобыла» называется. Там нас с тобой обслужат по первому классу…

– …и денег не спросят, – закончил мысль товарища юноша и тут же ответил: – Не, Зуур, ты же знаешь, я к пиву равнодушен, к тому же хочу навестить Лиин. Женщина, можно сказать, нас с тобой собственной грудью прикрыла, а мы до сих пор не удосужились ее проведать. Ты часом не знаешь, что из еды она предпочитает, может быть, фрукты какие особенные, сладости или чего-нибудь специальное для вампиров?

– Ведерко крови невинных младенцев, – плотоядно оскалился шаман и, не дождавшись даже намека на улыбку на лице товарища, извиняющимся тоном произнес: – Прости, Зен, неудачная получилась шутка. Вообще-то самки вампиров кровь невинных младенцев не употребляют, а для пополнения недостающего генетического материала при зачатии ребенка используют исключительно кровушку половозрелых особей мужеского пола. Впрочем, нашей Лиин в ее теперешнем состоянии кровь и вовсе ни к чему, поэтому пойдем-ка в ближайший гастроном и возьмем чего-нибудь традиционного. Насколько мне помнится, эта девчонка весьма уважительно относится ко всяким там фруктам, овощам и орехам, а от хороших шоколадных конфет просто ловит кайф, как мы с тобой от качественной выпивки. Вообще-то это ты здорово придумал – навестить нашу Лиин. Пожалуй, придется мне отменить намеченный визит к старине Храмсу…

Ближайший гастроном обнаружился совсем неподалеку, на одной из улиц, примыкавших непосредственно к площади Согласия. Зенон ничуть не удивился, что владельцем магазина оказался очередной закадычный приятель компанейского огра. В течение четверти часа весь обслуживающий персонал заведения будто угорелый носился по торговым залам, подбирая все самое лучшее: яблоки, груши, абрикосы, персики, апельсины, бананы и, конечно же, шоколадные конфеты. В результате молодой человек и огр стали обладателями четырех объемистых пакетов. Денег с них и на этот раз не взяли, несмотря на бурные протесты Зенона. Щепетильность юноши вызвала сильное раздражение более опытного товарища, в результате за то время, пока они ловили такси, Зенон подвергался самой жесткой обструкции:

– Ты чего меня позоришь, Зен?! – едва ли не на всю улицу стенал Зуур. – Я этого парня, считай, от верной гибели спас, когда на его заведение был совершен дерзкий налет. А ты со своими фантиками: «Дайте чек, я оплачу! Немедленно дайте чек!» Обидел хорошего человека, и у меня кошки на душе скребут.

– Не по-людски как-то получается, Зуур, – попытался возразить молодой человек. – Вроде мы как бы сами типа тех налетчиков.

– Брось, вьюнош, здесь тебе не какая-нибудь столица, где человек человеку – волк. В Синегорье за добро принято платить добром, а роль денег в отношениях между гражданами не такая уж и определяющая. Будь ты самым распоследним нищим пьяницей, зайди в любой кабак с черного хода и попроси милостыню, тебя обязательно накормят вчерашними щами, остывшей ушицей и гречневой кашей, плеснут рюмашку для восстановления здоровья. Короче, с голодухи и бодуна помереть не позволят. Но и ты будь человеком: не протягивай лапы к чужому добру, не обижай слабого, убогого и беззащитного. А уж коли ты оказал кому-нибудь неоценимую услугу: добро там или жизнь спас – будет он тебе по гроб благодарен и наследникам велит чтить тебя аки отца родного. Поэтому, Зенон, не лезь со своим убогим уставом в чужой монастырь и следуй примеру более опытных товарищей.

– Ага, а потом окажешься в сфере интересов службы собственной безопасности, – не скрывая издевки в голосе, заметил юноша.

– Эко тебя в вашем училище застращали! – откровенно ухмыльнулся огр. – А до сведения не довели, что и в отделе собственной безопасности сидят такие же, как мы с тобой, обыкновенные обыватели: и кушать любят сладко, и поспать мягко, и с девками покувыркаться втайне от законных супружниц… А на что, спрашивается? На скромную зарплату полицейского особенно не развернешься. Вот и крутятся, кто как может. Одному платят, чтобы закрыл глаза на вопиющее нарушение правил дорожного движения, другому отстегивают, чтобы сыночка из-под следствия освободил, третьему – чтобы не заметил недостачу от налоговых сборов… и так далее. В результате: все здоровы, все смеются и радуются жизни, ну, чисто дети. А все проистекает от взаимного уважения и готовности воздать сторицей за самую малую услугу. И ежели кто-нибудь пытается поднять руку на царящую здесь гармонию, позор тому и всеобщее осуждение. И будь он хоть сам генерал-губернатор, возмущенное общество его отринет, дела его богомерзкие будут преданы всеобщему порицанию, а имя его исчезнет из памяти людской.

Зенон и раньше замечал за приятелем склонность время от времени переходить на назидательно-пафосный тон. При этом шаман всегда был абсолютно уверен в собственной правоте. Поэтому молодой человек благоразумно не стал вступать в словесную перепалку. А чтобы хоть как-то разрядить ситуацию, сдерживая улыбку, спросил:

– Зуур, в свободное время ты часом не подрабатываешь в ближайшем храме Единого в качестве проповедника. Поговаривают, там неплохо платят, да еще прихожане щедро отсыпают особо убедительным ораторам.

Огр ничуть не обиделся и, поскольку уже успел остыть, лишь улыбнулся товарищу.

– Не, Зен, как-то не приходило в голову. Вообще-то всяким еженощным бдениям, душеспасительным беседам и умерщвлениям плоти я предпочитаю теплую компанию веселых собутыльников…

Развить мысль он не успел, поскольку из-за ближайшего поворота с характерным звуком выскочило знакомое Зенону транспортное средство, за рулем которого восседал весьма колоритный представитель гномьего роду-племени.

«Вот это нюх на клиента! – восхищенно подумал юноша. – Вряд ли на весь Кряжск в такую жару сыщется еще хотя бы один желающий прокатиться на таксомоторе».

Как бы в ответ на его мысли он услышал сбоку довольный голос своего напарника:

– Вот что значит оказаться в нужное время в нужном месте. Этот проныра, как обычно, опередил всех своих конкурентов.

Тем временем «Крылатый Дракон», испуская легкие клубы пара, подкатил к голосующим у обочины дороги полицейским и, судорожно задрыгав всем корпусом, замер на месте.

– Привет, служивые! – перекрикивая звук работающего на холостых оборотах двигателя, поприветствовал потенциальных клиентов дядюшка Торвальд. – Далеко ль собрались в такую жарищу? – И, не дожидаясь ответа, возмущенно продолжил: – Уже цельный месяц вёдро, а енти синоптики все чешутся! Непонятно, чем занимаются, вместо того чтобы дождичком народ побаловать. Незнамо токо, за что деньжищи огребают лопатой.

– Здрав будь, Тор! – поздоровался с гномом огр, а вслед за ним и Зенон: – Доброго дня, Торвальд!

– Нам бы до окружного госпиталя, – пояснил Зуур эр Шуур. – Подбросишь?

– Не сумлевайтесь, милые мои, «Крылатый Дракон» не из тех навороченных тачек, что ломаются, едва выехав за ворота гаража. Сами посудите: на весь Кряжск дядюшка Торвальд в настоящий момент единственный действующий таксист. А почему, спрашивается? Не знаете? А вы спросите, спросите!

– И почему же, уважаемый Торвальд? – спросил Зенон вовсе не из любопытства – скорее для того, чтобы угодить водителю.

– А потому, – не скрывая победоносной улыбки, ответствовал тщеславный гном, – что мой «Крылатый Дракон» способен летать, как ласточка, при любых погодных условиях. – Таксист от избытка чувств нежно погладил своей огромной лапищей рулевую баранку древнего локомобиля. После чего, решив, что на сегодняшний день сантиментов вполне достаточно, не очень вежливо проворчал: – Ну, чего рты пораззявили? Коль собираетесь ехать, залазьте в машину, коль остаетесь, так и скажите, и не морочьте голову занятому гному.

– И чем же ты так занят, Торвальд? – поудобнее устраиваясь рядом с водителем, самым серьезным тоном поинтересовался Зенон. – Вроде бы избытка желающей прокатиться клиентуры вокруг не наблюдается.

– А он в гараж, – с заднего сиденья отозвался Зуур, – холить и лелеять своего «Дракошу». Даже законная супружница сбежала от него из-за того, что уделял все свое внимание не ей, а какой-то железяке – механик самозабвенный.

Как ни странно, на обидное замечание излишне информированного огра Торвальд отреагировал без обычной гномьей горячности, лишь пробормотал негромко:

– Если еще раз назовешь мово «Дракошу» железякой, получишь в табло по полной. Не посмотрю, что людоед и при исполнении.

– Полно тебе, Тор, – миролюбиво пробасил огр, – я ж тебя знаю еще с тех пор, как ты нас, шустрых сорванцов, катал с ветерком на своем «Крылатом Драконе» по всему Кряжску. И все это время ты кому-нибудь обещаешь «дать в табло по полной», хотя в душе самое наидобрейшее существо на свете.

На что физиономия гнома расплылась в широченной улыбке.

– Было такое дело, помнится, катал вашу неугомонную кодлу по городу. В те времена и я, и мой «Дракоша» чуток помоложе были.

С этими словами старый гном подал рычаг переключения передач в крайнее левое положение и вперед и со словами «ну, с богом!» медленно отпустил педаль сцепления. «Крылатый Дракон», как водится, немного подергался и пошипел, но, в конце концов, тронулся с места и, набирая скорость, устремился в направлении главного окружного госпиталя…

Вышеозначенное лечебное заведение располагалось на западной окраине Кряжска в живописном месте на берегу Кугультыка. Окружной госпиталь представлял собой комплекс из двух десятков трех– и четырехэтажных зданий и был рассчитан на то, чтобы в военное время принять до пяти тысяч раненых одновременно. В мирное время по прямому назначению было задействовано всего четыре больничных корпуса. Помимо военнослужащих местного гарнизона, пограничников и полицейских, здесь охотно принимали гражданское население. Как известно, в мирное время военные болеют не часто, а профессиональным целителям для поддержания формы необходима постоянная практика, вот и лечат всех подряд, начиная от банальной простуды до гнойных аппендицитов и сердечных недугов. По личному указанию генерал-губернатора благородная инициатива военных врачей была поддержана сверху – из городской казны госпиталю выделили весьма существенные дополнительные субсидирования.

Территория госпитального комплекса хоть и была ограничена высокой ажурной оградой, увенчанной острыми пиками, но створки широких ворот данного учреждения практически никогда не запирались, и всякий желающий мог попасть на прием к дежурному диагносту или практикующему специалисту.

«Крылатый Дракон», изрыгая время от времени клубы пара, остановился в тени примыкающего непосредственно к ограде могучего платана.

– Вот и приехали, господа офицера, – смахнув капельку пота с кончика своего носа, уведомил пассажиров гном. – За ворота таксе не впускают, так что придется вам немного пройтись собственными ножками. Короче, как расплачиваться будем за поездку?

– Дядюшка Торвальд, – Зенон протянул таксисту серебряную монету достоинством в одну марку, – если ты никуда не торопишься, подожди нас с полчасика. Мы с Зууром навестим одного нашего товарища и вмиг вернемся назад.

Таксист внимательно осмотрел монетку и, не обнаружив в ней какого-нибудь изъяна, засунул во внутренний карман своей куртки. После чего снисходительно проворчал:

– Ясен пень, кто ж по такой жаре захочет ажно пять верст пешкодралом топать. Ладно, парни, подожду, идите к своему товарищу, а я покамест систему синхронизации подрегулирую – чой-то поршня постукивают.

Через минуту нагруженные гостинцами Зенон и Зуур эр Шуур уже шли к широко распахнутым воротам госпитального комплекса, а заботливый Торвальд, натянув на руки брезентовые рукавицы и вооружившись здоровенным ключом пятьдесят четвертого номера, полез в пышущие жаром недра своего «Крылатого Дракона»…

Лиин Чаханги отыскалась сравнительно быстро – не каждый день в госпиталь поступают представители расы вампиров. Так или иначе, но первый попавшийся на глаза нашей парочки медработник-огр дал подробнейшую справку, где найти подполковника полиции. Медбрат также предупредил, что для посещения лежачих больных требуется специальное разрешение лечащего врача, которое в это время суток получить нереально. При этом он как бы невзначай намекнул, что за символическую плату готов препроводить уважаемых офицеров к интересующей их персоне известным одному ему маршрутом. При этом предприимчивого санитара ничуть не смущало наличие погон на плечах посетителей и то, что в уголовном кодексе наверняка найдется соответствующая статья, трактующая его действия как противоправные. Зенон, вполне естественно, хотел тут же возмутиться по поводу аморального поведения медицинского работника, но Зуур эр Шуур ловко замял назревавший конфликт и нарочито бодрым голосом обратился к корыстолюбивому соплеменнику:

– Ну что ж, товарищ, веди нас своими тайными ходами. Полмарки на пиво получишь.

Огр честно выполнил свою часть договорных обязательств: провел посетителей внутрь одного из зданий через запасной вход, затем по служебным лестницам препроводил к двери больничной палаты, расположенной на третьем этаже. По пути он также раздобыл пару белых халатов и заставил Зенона и Зуура накинуть их на плечи. Получив оговоренную сумму из рук Зуур эр Шуура, он тут же без лишних слов удалился восвояси.

– Вот же хамло! – возмутился Зенон. – Жалко, что не узнали, как зовут этого прохиндея.

– Полно тебе, Зен, – возразил юноше огр, – все хотят жить, поэтому крутятся, как могут.

После этих слов он деликатно постучал в дверь палаты – мало ли чем там занимается Лиин. Дождавшись негромкого ответного возгласа, надавил на ручку и первым вошел внутрь просторной одноместной палаты. Зенон незамедлительно проследовал за товарищем и, чтобы ненароком не привлечь внимание кого-либо из обслуживающего персонала, осторожно затворил за собой дверь.

– Ну здравствуй, Лиинушка! – по возможности нежным голосом поздоровался огр. – Как ты себя чувствуешь?

– Здравия желаю, госпожа подполковник! – не очень громко гаркнул Зенон.

Лежавшая на кровати лицом ко входу Лиин Чаханги при виде нежданных визитеров криво улыбнулась и тихим голосочком ответила:

– Привет, ребята. Рада видеть вас. Проходите, присаживайтесь.

После того как принесенные гостинцы были аккуратно разложены по полкам тумбочки, стоящей у изголовья кровати, Зенон и Зуур эр Шуур расселись на пододвинутые поближе стулья и принялись засыпать вампирессу вопросами о ее здоровье.

– Все нормально, – радостно улыбаясь обескровленными губами, отвечала негромко Лиин, – сама-то я цела – ни единой косточки не сломано, все внутренние органы в порядке, однако во время взрыва здорово пострадали мои астральные оболочки. Ничего, тут один профессор хоть и эльф, но отлично разбирается в физиологии вампиров. Обещает через недельку на ноги поставить. А пока вынуждена лежать под капельницей с иглой в вене практически все время. – Вампиресса еще раз широко улыбнулась и, безвольно пошевелив ладошкой, продолжила: – Что это мы все обо мне да обо мне. Расскажите лучше, что творится на воле. Тут Эниэль с утра прибегала, такого порассказала, что у меня волосы на голове дыбом до сих пор стоят…

– Вот же стервь болтливая! – в сердцах воскликнул огр. – Ну кто ее за язык вечно тянет! – Затем более спокойным голосом принялся увещевать больную: – Ты только не волнуйся, Лиинушка. Не знаю, что там поведала тебе эта языкастая дуреха, но ситуация полностью под нашим контролем.

– Вообще-то вы молодцы, ребята, – вздохнула Лиин, – наследника уберегли и вообще. Жалко, я не с вами, вот вынуждена валяться здесь и помирать с тоски. – Вампиресса полыхнула своими темными, как беззвездная ночь, глазами так, что по спине Зенона невольно пробежал выводок здоровенных мурашек.

– Ничего, девочка моя, – успокаивающе забормотал огр, – полежишь, отдохнешь и с новыми силами, так сказать, на борьбу с преступностью…

– Ты вот чего, Зуур, – уже спокойным голосом продолжала Лиин, – дай-ка глотнуть из твоей фляжки.

– А тебе не повредит? – обеспокоенным голосом спросил Зуур. – Моя мухоморовка – штука убойная, и ежели чего…

– Не парься, – перебила огра Лиин, – на фронте и не такое пили, когда приличной выпивки не было. Например, авиационный антифриз или гидравлическую жидкость из орудийных амортизаторов. Пойми, Зуур, надоело мне здесь валяться – никакого разнообразия. Даже вот это надоело… – расстроенная вампиресса засунула руку под одеяло и вытащила недовязанный детский носочек вместе с клубком ниток и спицами и плаксиво, совсем по-бабьи, пожаловалась: – Устала, парни, сил нет.

Зенон недоуменно уставился на незавершенный шедевр рукоделия. Образ грозной дочери ночи и вид недовязанного носка как-то не очень сочетались друг с другом. Кажется, теперь он понял, на какое такое хобби пыталась намекнуть не так давно Эниэль.

Заметив ошарашенный взгляд юноши, Лиин криво усмехнулась и более спокойным голосом произнесла:

– Да, Зенон, для успокоения нервов вяжу в свободное время детские носочки и раздаю коллегам по работе, у которых есть маленькие дети. Кое-кто, конечно, посмеивается за моей спиной, а иногда даже пытается обидеть намеками разными. А мне плевать: вязала, вяжу и буду вязать всем назло.

При этих словах в темных глазах Лиин полыхнуло такое яростное пламя, что Зенон невольно испугался, что оно ненароком вырвется на волю и станет причиной возгорания больничной палаты. Еще юноше показалось, что из-под обескровленной верхней губы дамы появилась и тут же исчезла парочка острых белоснежных клыков.

– Ты только не волнуйся, девочка моя, – поспешил успокоить вампирессу Зуур. – Пусть себе болтают, а мы плевали на всех с высокой колокольни. – После чего огр извлек из внутреннего кармана своего кителя плоскую флягу из нержавеющей стали и, открутив крышку, поднес емкость ко рту больной со словами: – Глотни, душа моя, и не переживай, через недельку поправишься, и будет у нас все славно.

Что было внутри фляги, Зенон не знал и по большому счету особенно не жаждал испытать на себе целительного действия этой самой мухоморовки, но сразу же после того, как Лиин выпила данное зелье, ее тут же потянуло в сон. Какое-то время она еще пыталась поддерживать беседу с товарищами, но постепенно ее темные глаза осоловели и начали сами собой закрываться. Не закончив какую-то мысль, она глубоко вздохнула и провалилась в небытие.

Расценив появление на щеках Лиин легкого румянца как явно положительный признак, Зуур эр Шуур и Зенон потихоньку покинули палату. Перед самым уходом внимательный огр поправил слегка съехавшее на одну сторону одеяло и переложил безвольно обвисшую руку вампирессы ей на грудь.

А еще через десяток минут «Крылатый Дракон» дядюшки Торвальда уносил полицейских прочь от ворот окружного госпиталя.

Не доезжая двух кварталов до площади Согласия, Зуур эр Шуур вышел из такси и, пожелав товарищу удачи в предстоящей ночной операции, отправился «дегустировать бочковое гномье и копченых омулей» в питейное заведение Храмса. Зенон и Торвальд расстались неподалеку от полицейского управления.

Чтобы ненароком не попасться на глаза высокому начальству, молодой человек не стал входить внутрь здания, решил подождать Кайлу на улице, благо до конца рабочего дня оставались считаные минуты. Вообще-то девушка могла немного задержаться, но Зенон был готов ждать ее сколько угодно – уж больно хотелось ему вручить ей недавно приобретенный перстенек, а самое главное, посмотреть на то, как отреагирует Кайла на его подарок. Дело в том, что юноша, несмотря на благожелательное к нему отношение Кайлы, вовсе не был уверен в том, что такая обворожительная красавица может так же, как и он, с первого взгляда влюбиться в ничем не примечательного молодого человека. Может быть, она всего лишь из вежливости принимает его ухаживания, а сама потихоньку посмеивается над неуклюжими попытками недавнего выпускника офицерского училища покорить ее сердечко. Если бы наш герой был хоть немного опытнее в делах амурных, ему не составило бы никакого труда понять, что Кайла Ноумен и сама по уши влюблена в стройного зеленоглазого красавца. Однако он, со свойственной юному возрасту мнительностью, не замечал очевидных моментов, как то: появлявшегося на щечках Кайлы во время каждой их встречи легкого румянца, направленных на него восхищенных взглядов девушки и ее томных вздохов при каждом прикосновении его могучей руки к ее нежной ручке. К тому же в данный момент Зенона терзало невыносимое чувство вины, поскольку по ряду объективных причин он не смог вчера вечером явиться на назначенное девушкой свидание. Дело в том, что по пути из Зоны неопытный Кассий умудрился съехать с дороги и посадить «Корсар» в небольшое болотце по самое брюхо. Пока связались со спасателями, пока дождались тягача… короче, в Кряжске оказались уже затемно. Молодой человек постарался все объяснить девушке этим утром, провожая ее на службу. Но, несмотря на то что Кайла все прекрасно поняла и вроде бы не обижалась, Зенон чувствовал себя прескверно, будто сам управлял злосчастным локомобилем и умышленно направил его в жидкое месиво замаскированной под зеленый лужок трясины.

Ждать появления девушки пришлось довольно долго, впрочем, от жары страдать ему не пришлось – Зенон присмотрел себе местечко на одной из лавок в тени могучей бронзовой фигуры с вознесенным над головой мечом рядом с интеллигентного вида старушкой, выгуливающей малолетнего то ли внука, то ли правнука. По случаю отъезда наследника престола запрет на посиделки у фонтанов был снят, чем не преминули воспользоваться молодые мамаши с грудными младенцами в колясках, а также пожилые дамы, присматривающие за сорванцами постарше. Тут же у проходящей торговки он приобрел букет шикарных роз, чем особенно обратил на себя внимание присутствующих на площади особ противоположного пола. При этом старушки посматривали на юношу с откровенным одобрением, а дамы помоложе – с определенной долей любопытства и зависти. Несколько особенно отчаянных молодух попытались стрельнуть в него глазками, но увлеченный собственными мыслями Зенон попросту их не заметил.

После того как стрелки на часах Зенона показали половину шестого, обе створки парадного входа полицейского управления широко распахнулись, исторгая из недр учреждения шумную разношерстную толпу. С кем-то из выходящих Зенон уже успел познакомиться, но большинство он видел либо мельком, либо и вовсе впервые. В первых рядах спешащих домой коллег Кайлы не было. Девушка появилась лишь через пять минут после того, как от подъезда укатил черный генеральский «Пентад», увозя в своем комфортабельном салоне Герхарда Бен Розенталя. Причем появилась не одна, а в сопровождении какого-то вертлявого хлыща с капитанскими погонами на плечах. Да-да, именно вертлявого, поскольку офицер едва не лез из кожи, чтобы понравиться Кайле. Стоит отметить, что девушка воспринимала ухаживания капитана без особого энтузиазма и всячески пыталась от него отвязаться, но тот был прилипчив, будто пиявка, и всеми правдами и неправдами старался навязаться в попутчики понравившейся даме.

Вообще-то раньше Зенон никогда не замечал за собой склонности к мизантропии или еще каким-нибудь проявлениям человеконенавистнических чувств, но этого юркого офицерика, пристающего к ЕГО девушке, он почему-то невзлюбил с первого взгляда. Невзлюбил до такой степени, что, встреть он этого субъекта в каком-нибудь укромном уголке, тому крепко не поздоровилось бы.

Впрочем, капитан оказался вполне благоразумным человеком и при появлении рослого широкоплечего конкурента, к тому же вооруженного преогромным букетом, поспешил ретироваться. Этим поступком он отнюдь не заслужил уважения в глазах Зенона, но избавил себя от многих неприятностей в будущем.

– Это тебе, Кайла, – проводив презрительным взглядом поспешно бежавшего с «поля боя» капитана, молодой человек протянул цветы девушке. При этом он с удовлетворением отметил, как ее дыхание участилось, зарделись щечки и радостно заблестели ее чудесные синие глазки. – Если позволишь, я провожу тебя до дома.

– С удовольствием. – Кайла приняла букет и поднесла к своему носику. – Чудесные розы, свежие – буквально с куста! Спасибо, Зенон!

После чего она без обычного девичьего жеманства позволила юноше взять себя под локоток, и красивая пара направилась с площади Согласия, мимо радужных фонтанов и машущего мечом витязя, к радости выгуливающих внуков старушек и к зависти молодых мамашек.

– Как там у вас сегодня? – спросил Зенон, чтобы хоть как-то начать разговор. – Все спокойно?

– Где уж там, – махнула ручкой Кайла, – генерал с утра на ногах. Тут и о безопасности наследника позаботься, а еще почитай с полдня твой рыжий начальник Максай проторчал в его кабинете. О чем говорили, не знаю, но после этих посиделок Батя весь остаток дня названивал в Царьград. С кем-то из столичных чиновников разговаривал на повышенных тонах, но о чем, я не разобрала. – Затем девушка посмотрела на Зенона своими огромными глазищами и как бы ненароком спросила: – А ты, Зен, часом не в курсе, что происходит? Твоя вчерашняя задержка случайно не связана с сегодняшней суматохой?

– Ну что ты, Кай, – не моргнув глазом, соврал Зенон, – разве высокое начальство отчитывается перед скромным поручиком. Сегодня, к примеру, мы с Зууром целый день проторчали на Центральном рынке – искали одного важного свидетеля. Поэтому о том, что творилось в управе, я узнал лишь от тебя.

Поскольку разговор коснулся Центрального рынка, Зенон посчитал момент весьма подходящим, чтобы преподнести девушке приобретенный в лавке джуда перстенек. Вообще-то заняться этим он планировал непосредственно перед ее домом, но коль уж так получилось, грех было не воспользоваться удачным моментом.

– Кай, – густо краснея, Зенон извлек из кармана обитую бархатом коробочку, – на рынке по случаю мне повезло приобрести одну вещицу, надеюсь, она тебе так же понравится. Вот, пожалуйста, прими это на память.

С этими словами он вручил девушке свой презент. Получилось это у него не очень галантно, зато от души искренне.

Растерянная Кайла машинально приняла коробочку и, надавив на кнопку запорного устройства, откинула крышку. Наградой стараниям Зенона стали восхищенный вздох и счастливый взгляд ее огромных, как два горных озера, глаз. Без какого-либо чванства она бережно взяла перстень и осторожно надела на безымянный пальчик правой руки, как бы ненароком давая понять, что не просто принимает подарок от поклонника, а принимает его со значением: мол, местечко под обручальное колечко застолблено, так что Зенон может не беспокоиться насчет увивающихся вокруг нее наглых ухарей. После чего она поднесла к глазам руку с перстнем и какое-то время молча любовалась искусной работой ювелирных дел мастера.

– Откуда тебе известно, что бирюза наряду с сапфиром мой камень?! И с размером не ошибся! Красотища, просто жуть! Дорого, наверное?

– Это все заслуга одного джуда, – откровенно признался юноша, – Бен Иехуда оказался не просто ювелиром от бога, а самым настоящим волшебником…

– Так ты купил этот перстенек у самого Бен Иехуды?! – непроизвольно воскликнула Кайла.

– Ну да, – пожал плечами юноша. – А что тут такого?

– Видишь ли, Зен, обладать какой-нибудь вещицей работы этого мастера – заветная мечта многих женщин Синегорья, и не только. К нему приезжают богатые клиенты из самого Царьграда и даже из-за рубежа. Боюсь, что после покупки перстня в твоем кармане не осталось даже медного гроша, и мне очень неловко принимать от тебя столь ценный дар.

– Ах, это?! – беззаботно махнул рукой поручик. – Не беспокойся, знакомство Шимона Бен Иехуды с Зууром помогло мне получить значительную скидку. К тому же под опекой тетушки Маары мне скорее грозит ожирение, нежели голодная смерть. Удивительно, как при таком съестном изобилии сама она умудряется сохранять девичью хрупкость?..

Разговор о Мааре Бушуй Зенон завел не случайно – исключительно с целью направить беседу в сторону от щекотливой ювелирной темы. Кайла оказалась умницей, а не показушной щепетильной ханжой.

– В таком случае я и моя мама готовы разделить с тетушкой Маарой хлопоты по обеспечению продуктами питания одного поручика, явно не страдающего отсутствием здорового аппетита. А за подарок большое спасибо. Поговаривают, что изделия этого мастера – не просто красивые бирюльки, они обладают полезными магическими качествами.

С этими словами девушка поднялась на цыпочки и, приобняв за шею, хотела чмокнуть Зенона в щечку, но на этот раз наш герой был начеку и вместо щеки успел подставить в нужное место свои губы. Он резонно полагал, что уж теперь-то вполне искупил вину за вчерашнюю неявку на свидание. Ощутив мягкое прикосновение юношеских губ к своим губам, Кайла поначалу была немного обескуражена, но очень быстро вошла во вкус, и благодарственный чмок перерос в нечто долгое, пьянящее, необъяснимо волнующее, но, самое главное, никем из них доселе неизведанное.

Лишь отстранившись от восхитительного ротика, чтобы хоть немного перевести дух, Зенон почувствовал острую боль в шее, причиняемую зажатым в руках Кайлы колючим букетом. И, решив для себя, что в следующий раз будет более осмотрительным при выборе цветов, вновь жадно прильнул к жаждущим губкам любимой, не обращая далее никакого внимания на впившиеся в кожу острые шипы…

Через какое-то время Кайла и Зенон осознали, что находятся посреди пусть хоть и не очень многолюдной улицы, но все-таки при достаточном скоплении народа, а также то, что случайные прохожие начинают обращать самое пристальное внимание на целующихся молодых людей. Один конопатый сорванец лет семи или восьми прошепелявил щербатым ртом в их адрес: «Тили-тили тесто, жених и невеста!» Зенон продемонстрировал излишне развязному пацану свой нехилый кулак, скорчив при этом самую угрожающую рожу. Мальчишку как ветром сдуло, но это никак не повлияло на прочих любопытствующих граждан, продолжавших пялиться на красивую пару.

Смущенная Кайла все-таки проявила инициативу первой: крепко сжав ладонь Зенона своей маленькой ладошкой, она как можно быстрее увлекла сомлевшего от счастья юношу прочь от любопытных глаз…

Опомнился Зенон лишь у самого дома девушки. Ничуть не стесняясь взоров соседей, которые не упустят возможность понаблюдать за тем, что творится на их улице, он нежно обнял ее за тонкую талию и привлек к себе.

Кайла также ничуть не стеснялась посторонних взглядов и без колебаний прильнула к чувственным губам молодого человека.

«Что мне досужие сплетни кумушек, – думала она, – что мне мораль и нравственность? Главное, что рядом со мной тот, которого я так долго ждала и наконец-то дождалась».

– Я люблю тебя, Кайла. И хочу, чтобы мы всегда были вместе.

Царящая в голове девушки сумятица поначалу помешала ей осознать смысл услышанного. Впрочем, когда она наконец-то постигла суть сказанного юношей, порядка в ее красивой головке это вовсе не прибавило. Наоборот, в мыслях и чувствах образовалось непривычное коловращение, и в полном соответствии с законами жанра, именуемого мелодрамой, опьяневшая от счастья Кайла, едва не грохнулась в обморок, подобно какой-нибудь кисейной барышне прямо на глазах любопытствующих соседей. Но, как говорится, от счастья не умирают, во всяком случае, надолго. К тому же при внешней мягкости, Кайла всегда отличалась от прочих своих подруг несгибаемым характером и твердой волей, что и позволило ей не выскочить замуж за первого встреченного смазливого офицерика, а дождаться того единственного, о ком мечтала всю жизнь. Поэтому девушке все-таки удалось устоять на ногах.

– Я тоже тебя люблю, Зен, – томным голосом прошептала она на ушко юноше.

Так уж устроен человек, что в дополнение к действиям ему обязательно нужны слова, подтверждающие легитимность данных действий. Вот сейчас, несмотря на то что девушка пребывала в его объятиях и, казалось бы, в отношениях молодых людей все уже яснее ясного, ответное признание Кайлы вызвало в душе Зенона самый настоящий эмоциональный кавардак. В какой-то момент ему даже показалось, что его трепещущее сердце вот-вот разорвет грудную клетку и воспарит к небесам, оставив своего хозяина лежащим замертво у ног любимой.

И все-таки подобное состояние неуправляемой эйфории не могло продолжаться вечно. В конце концов (как это ни приземлено звучит) избыточный уровень адреналина, тестостерона, эстрогена и прочих гормонов в крови нашей парочки постепенно возвратился к обычной норме. Другими словами, к Зенону и Кайле вернулась способность думать головой.

Ловко высвободившись из жарких объятий юноши, Кайла поправила слегка растрепанные волосы и, стрельнув глазками в Зенона (когда только научилась?), с томной хрипотцой в голосе произнесла:

– Приходи к половине восьмого на ужин. Мама будет очень рада.

– А ты? – немного кокетливо поинтересовался юноша, за что едва не заработал колючим букетом по физиономии, что могло означать лишь одно: «Ну как ты мог задать такой вопрос? Для меня ты всегда желанный гость». Отсюда Зенон сделал для себя вывод о том, что с чувствами шутить крайне опасно.

Впрочем, девушка вовсе не желала оцарапать лицо и без того пострадавшего от острых розовых колючек юноши, скорее просто шутливо замахнулась, тем самым давая ему понять, что в делах амурных всякое фиглярство и ерничанье недопустимы.

– Ну что, ждать нам тебя сегодня к ужину?

Зенон почти готов был принять приглашение, но вспомнил, что на сегодняшнюю ночь у него уже назначена встреча. Конечно же, он мог бы поговорить с гномом и после посиделок в кругу приятных во всех отношениях дам, но что-то ему подсказывало, что ночное рандеву не ограничится кратким обменом информацией и, вполне вероятно, ушлый Туз в очередной раз попросит «свово кореша» вызволить его гномью задницу из какого-нибудь крайне опасного положения. По этой причине оставшееся до встречи время было бы полезно провести не в теплой семейной обстановке, а банально в постели, чтобы потом не страдать от приступов непреодолимой сонливости. С самым грустным выражением на физиономии и скрепя сердце наш герой вынужден был отказаться от крайне заманчивого предложения:

– Извини, Кай, не могу – дела служебные.

– Бедняжка! – понимающе произнесла Кайла и сочувственно погладила его щеку своей нежной ладошкой. – Ну что ж, дела так дела. В таком случае предложение поужинать переносится на завтрашний вечер.

– Договорились, – кивнул головой Зенон и, слегка погрустнев, добавил: – Если, конечно, не случится чего-нибудь экстраординарного.

Напоследок молодой человек еще раз крепко обнял и поцеловал девушку. На этот раз Кайла благоразумно положила колючий букет на стоящую у забора лавочку. Этот поцелуй был долгим, очень приятным, но не столь головокружительным, как тот самый первый в их жизни настоящий поцелуй. Теперь Зенон мог ощущать не только мягкую прелесть губ своей любимой, но упругость ее восхитительной груди, легкую дрожь ее молодого сильного тела. В свою очередь, Кайла на физическом уровне почувствовала всю грозную и в то же время манящую мощь крепкого организма юноши.

Неожиданно у него и у нее возникло непреодолимое желание сорвать разделяющие их покровы и слиться в едином всесокрушающем любовном порыве. Несложно представить, что могло бы произойти дальше, если бы Кайла и Зенон были не разумными существами, а какими-нибудь пещерными троглодитами, далекими от общепринятых норм цивилизованного общества. И все-таки руки юноши как бы сами по себе потянулись к расположенным на спине хитроумным застежкам легкого платьица девушки, а нежные ручки Кайлы готовы были попросту сорвать с Зенона форменные китель и рубаху, чтобы своими истосковавшимися по ласке сосками прижаться к его обнаженной груди.

К досадному разочарованию подглядывающих за нашей парочкой соседей, этот страстный порыв не получил своего логического завершения по той простой причине, что Кайла и Зенон были представителями высокоразвитого общества, поэтому умели вполне успешно подавлять первобытные инстинкты. Оба одновременно, как бы испугавшись охватившего их желания, отстранились друг от друга и, не глядя друг другу в глаза, смущенно пробормотали:

– До завтра, Кайла.

– Удачи, Зен.