Роман «Последнее лето» завершает трилогию «Живые и мертвые»; вљнем писатель приводит своих героев победными дорогами «последнего лета» Великой Отечественной.
Из-под пера Дмитрия Мамина-Сибиряка вышли живописные рассказы и новеллы. Их населяют самобытные народные типы, первые уральские заводчики, которых, по выражению писателя, отличали «ум, железная воля, самодовольство, жестокость, дикое великодушие».
В рассказе «Желтый свет» уже с первых строчек создается особая атмосфера благодаря необычной музыке слов: «Странный свет – неяркий и неподвижный – был похож на солнечный. Это светили осенние листья.» К. Паустовский создает яркую картину осеннего утра, прибегая лишь к двум цветам: серому и целой гамме оттенков желтого – от солнечного до пастельно-блеклого. Пейзаж К. Паустовского оптимистичен, хотя писатель – подлинный певец осени, самого грустного времени года. По-своему передано ощущение воздуха, ощущение прозрачности, чистоты. Читатель видит солнечные пятна на реке и лесах: золотые, синие, радужные, разгорающиеся или меркнущие в зависимости от освещения; слышит звук воздуха, разрезаемого крыльями.…
«Этот сон видел бедный Макар, который загнал своих телят в далекие, угрюмые страны, – тот самый Макар, на которого, как известно, валятся все шишки. Его родина – глухая слободка Чалган – затерялась в далекой якутской тайге. Отцы и деды Макара отвоевали у тайги кусок промерзшей землицы, и, хотя угрюмая чаща все еще стояла кругом враждебною стеной, они не унывали. По расчищенному месту побежали изгороди, стали скирды и стога; разрастались маленькие дымные юртенки; наконец, точно победное знамя, на холмике из середины поселка выстрелила к небу колокольня. Стал Чалган большою слободой…»
АН СССР, Серия "Литературные памятники"Наиболее полное издание "сказочного" цикла М.Е. Салтыкова-Щедрина.Подготовка издания, критические статьи и примечания: В.Н. Баскаков, А.С. Бушмин.
" Из чужеземных правительственных знаменитостей я видел покойного Наполеона III – на открытии бульвара в Париже, князя Бисмарка – на водах, Мак-Магона – на разводе и нынешнего австрийского императора, Франца-Иосифа – за кружкою пива. Самое памятное впечатление произвел на меня Франц-Иосиф, хотя он при этом капитально поссорил между собою двух моих соотечественниц. Это стоит того, чтобы рассказать."