ГЛАВА V. Утренний визит

Онлайн чтение книги Барчестерские башни
ГЛАВА V. Утренний визит

Было известно, что доктор Прауди должен незамедлительно назначить смотрителя богадельни, как того требовал упомянутый выше парламентский акт, но все понимали, что назначить он может только мистера Хардинга. И сам мистер Хардинг с тех пор, как вопрос о богадельне был окончательно решен, не сомневался, что вскоре вернется в свой милый дом и сад. И радовался этому, как ни печально, ни мучительно даже могло оказаться такое возвращение. Он надеялся, что дочь согласится жить у него. И она почти обещала, хотя в душе таила убеждение, что этот величайший из смертных, важнейший атом человечества, маленький земной бог — Джонни Болд, ее сыночек,— должен жить под собственным кровом.

При подобных обстоятельствах мистер Хардинг не думал, что назначение доктора Прауди в их епархию может как-то повлиять на его судьбу. Он, как и многие другие барчестерцы, сожалел, что их епископом станет человек, придерживающийся иных взглядов, но сам он не был доктринером и готов был приветствовать доктора Прауди в Барчестере с подобающей учтивостью и почтением. Он ничего не искал, ничего не страшился и не видел, почему бы им с епископом и не быть в добрых отношениях.

В этом настроении на второй день после водворения во дворце нового епископа и капеллана мистер Хардинг отправился туда с визитом. И не один. Доктор Грантли вызвался, пойти с ним, а мистер Хардинг был только рад переложить на кого-нибудь обязанности поддерживать беседу. Но время торжественной церемонии в соборе архидьякон был представлен епископу, но мистер Хардинг, хотя и присутствовал там, предпочел держаться в отдалении, и потому ему еще предстояло познакомиться с главой их епархии.

Архидьякон был настроен не столь благодушно. Он не собирался прощать предпочтение, оказанное другому, и спускать посягательства на свои прерогативы. Пусть доктор Прауди оказался Венерой, но Юнона готова была начать воину против обладателя заветного яблока и всех его прихвостней — капелланов и прочих.

Тем не менее, ему надлежало держаться с этим выскочкой, как должно старому архидьякону держаться с новым епископом, и хотя он знал, каких гнусных взглядов придерживается доктор Прауди относительно сектантов, церковной реформы, гебдомадального совета и прочего, хотя ему не нравился человек и были ненавистны его воззрения, он готов был воздать почтение епископскому сану. Итак, они с мистером Хардингом явились во дворец.

Его преосвященство был дома, и посетителей провели из знакомой прихожей в столь же знакомый кабинет покойного епископа. Они знали тут каждый стул и столик, каждый книжный шкаф, каждую клетку ковра (новый епископ купил мебель своего предшественника) и все же сразу почувствовали себя в этой комнате чужими. Незначительные изменения совсем преобразили ее. Появилась новая кушетка, обитая веселеньким ситцем — ужасная, почти кощунственная: подобной кушетки еще не видел ни один кабинет респектабельного англиканского священнослужителя. Исчезли и прежние занавески. Они, правда, обветшали, и густой винный цвет стал рыжеватым. Однако мистер Хардинг и эту рыжеватость предпочел бы крикливым песочным драпировкам, которые, по мнению миссис Прауди, вполне годились для кабинета ее мужа в провинциальном Барчестере.

Доктор Прауди сидел в кресле покойного епископа; он выглядел очень мило в своем новом облачении; на коврике перед камином (любимом месте архидьякона) стоял мистер Слоуп, любезный и оживленный; но на кушетке восседала миссис Прауди — новшество, беспрецедентное в анналах барчестерской епархии.

Однако она сидела на кушетке, и нашим друзьям оставалось только смириться с этим, Последовали церемонные представления. Архидьякон пожал руку епископа и назвал мистера Хардинга, с которым поздоровались так, как епископы здороваются с соборными регентами. Затем епископ представил их своей супруге — сначала подобающим тоном архидьякона, потом регента — уже не так торжественно. Затем мистер Слоуп представил сам себя. Доктор Прауди, правда, назвал его, и еще громче произнесла его имя миссис Прауди, однако главный труд мистер Слоуп взял на себя. Он счастлив познакомиться с доктором Грантли, он столько слышал о его благой деятельности в подведомственной ему части епархии (подчеркнуто забыв, что архидьякон долгое время правил всей епархией!). Его преосвященство рассчитывает на помощь доктора Грантли в подведомственной ему части епархии. И мистер Слоуп, схватив руку своего новоявленного врага, обильно увлажнил ее. Доктор Грантли поклонился, сдвинул брови и вытер ладонь носовым платком. Мистер Слоуп как ни в чем не бывало обратил взор на регента и снизошел к низшему духовенству. Он пожал ему руку, сыровато, но дружески, и изъявил большое удовольствие познакомиться с мистером... а, да, мистером Хардингом — он не расслышал. Соборный регент? — догадался мистер Слоуп. Мистер Хардинг подтвердил, что его смиренное занятие именно таково. И какой-нибудь приход? — предположил мистер Слоуп. Мистер Хардинг назвал крохотный приход Св. Катберта. После чего мистер Слоуп, достаточно поснисходив к низшему духовенству, оставил его в покое и снова вознесся в высшие сферы.

Из четырех принадлежавших к ним человек каждый считал (или считала, ибо в их числе была и миссис Прауди) себя важнейшей персоной в епархии, и при таком расхождении во взглядах они вряд ли могли поладить. Епископ носил видимое облачение и полагался в основном на него — и еще на свой сан, ибо это были неопровержимые факты. Архидьякон знал предмет и умел быть епископом, чего остальные не умели, и в этом заключалась его сила. Миссис Прауди опиралась на свой пол и привычку командовать, и надменность доктора Грантли ее ничуть не пугала. Мистер Слоуп мог рассчитывать только на себя, на свою энергию и такт, но не сомневался, что скоро возьмет верх над епископом и архидьяконом, которые придают такое значение внешним формам.

— Вы живете в Барчестере, доктор Грантли? — с любезнейшей своей улыбкой осведомилась миссис Прауди,

Доктор Грантли объяснил, что он живет в Пламстеде — в своем приходе, который расположен вблизи города. Миссис Прауди выразила надежду, что это не очень далеко, так как она была бы рада сделать визит миссис Грантли. Она не замедлит посетить ее, как только их лошади прибудут в Барчестер; их лошади пока в Лондоне; их лошади прибудут сюда не сразу, так как епископ вскоре должен будет вернуться в столицу Доктор Грантли, конечно, знает, что епископ отдает много времени комиссии, занимающейся университетами — и все дело остановилось, так как без него они не могут составить свой доклад. К тому же епископу надо подготовить устав “Общества утренних и вечерних воскресных школ в фабричных городах”, коего он состоит покровителем... председателем... главой — и поэтому лошади пока не могут прибыть в Барчестер, но как только лошади прибудут, она не замедлит сделать визит в Пламстед, если только это не очень далеко.

Архидьякон отвесил пятый поклон — по поклону на каждое упоминание лошадей — и сказал, что миссис Грантли не преминет сама сделать ей визит в ближайшее же время. Миссис Прауди объявила, что будет в восторге: сама она не решилась пригласить ее, не зная, есть ли у миссис Грантли лошади, и очень ли это далеко, и т. д.

Доктор Грантли еще раз поклонился и промолчал. Он мог бы купить все вещи каждого члена семейства Прауди и подарить их им без заметного ущерба для своего состояния. И сразу же после свадьбы он завел отдельный выезд для жены, тогда как миссис Прауди в прошлом во время сезона тряслась по лондонскому булыжнику за столько-то в неделю, а в прочие месяцы ходила пешком или нанимала извозчичий экипаж почище.

— Конечно, школы дня субботнего в подведомственных вам приходах процветают? — спросил мистер Слоуп.

— Школы дня субботнего? — повторил архидьякон с притворным удивлением.— Право, не знаю. Это дело жены каждого священника и его дочерей. В Пламстеде никаких таких школ нет!

Тут архидьякон уклонился от истины, так как у миссис Грантли прекрасная школа. Правда, она не совсем воскресная и так не называется, но эта образцовая женщина всегда заходит туда за час до начала службы, слушает, как дети отвечают катехизис, и присматривает за тем, чтобы они шли в церковь чистенькими и аккуратными, вымыв руки и завязав шнурки башмаков; а Гризельда и Флоринда, ее дочери, в субботу относят в школу большую корзину свежих булочек и раздают их всем детям, кроме наказанных, и вечером дети с удовольствием уплетают дома эти булочки, поджаренные и намазанные маслом. Пламстедские дети, наверное, вытаращили бы глаза, услышав, как их почтенный пастырь утверждает, будто в его приходе нет воскресной школы.

Мистер Слоуп только чуть поднял брови и пожал плечами. Но он не думал отказываться от своего излюбленного проекта.

— Боюсь, в дни субботние тут слишком много ездят,— сказал он.— Я видел расписание: по дням субботним тут останавливается три поезда в Лондон и три из Лондона. Неужели нельзя заставить железнодорожную компанию отменить их? Стоит приложить усилие, и зло можно уничтожить, не правда ли, доктор Грантли?

— Не могу судить, не будучи директором компании. Но думаю, если вы сможете отменить пассажиров, компания отменит поезда. Ведь это только вопрос дивидендов.

— Право, доктор Грантли,— вмешалась миссис Прауди,— право, такие взгляды нам не пристали. Право же, мы обязаны делать все, что в наших силах, дабы положить конец столь тяжкому греху. А как вы полагаете, мистер Хардинг? — обратилась она к регенту, хранившему все это время унылое молчание.

Мистер Хардинг полагал, что всем носильщикам, кочегарам, кондукторам и стрелочникам должна предоставляться возможность посещать церковь, и выразил надежду, что они ее имеют.

— Но право же, право,— продолжала миссис Прауди,— право, этого мало. Право же, это не ведет к такому соблюдению дня субботнего, которое, как нас учат, не только желательно, но и обязательно. Право же...

Доктор Грантли никоим образом не желал вступать в богословский спор с миссис Прауди или же с мистером Слоупом, а потому он бесцеремонно отвернулся от кушетки и выразил надежду, что доктор Прауди доволен тем, как подновлен дворец.

Да, да, ответил его преосвященство, в целом, конечно... в целом причин быть недовольным нет, хотя архитектор, пожалуй, мог бы... Но его двойник, мистер Слоуп, возникнув у епископского кресла, не дал ему докончить эту туманную речь.

― Μне хотелось бы упомянуть одно, господин архидьякон. По просьбе его преосвященства я обошел службы, и оказалось, что стойла во второй конюшне оставляют желать лучшего!

— Но ведь первая конюшня вместит дюжину лошадей.

— Возможно. Я даже уверен, что это так, но видите ли, надо подумать и о гостях. Родственники епископа обычно приезжают на своих лошадях.

Архидьякон обещал, что для лошадей родственников будет отведено столько места, сколько позволят размеры конюшни. Он сам поговорит с архитектором.

— А каретник, доктор Грантли? — продолжал мистер Слоуп.— В большом каретнике с трудом уместится второй экипаж, а о малом и говорить нечего.

— И газ! — вмешалась миссис Прауди.— Во всем доме нет газа — нигде, кроме кухни и коридоров. Право же, во дворце нужны газ и горячая вода. А горячая вода подается только на первый этаж; право же, можно найти способ провести горячую воду в спальни и не таскать ее туда в кувшинах из кухни.

Епископ считал, что провести горячую воду необходимо. Без нее дворец немыслим. Это — необходимая принадлежность дома любого джентльмена.

Мистер Слоуп заметил, что садовая стена обветшала.

Миссис Прауди видела в людской большую дыру, по-видимому, сделанную крысами.

Епископ объявил, что не выносит крыс. По его мнению, в мире не было существа отвратительнее крысы.

Мистер Слоуп видел, что замки некоторых служб оставляют желать лучшего,— например, угольного и дровяного сараев.

И миссис Прауди видела, что замки комнат прислуги никуда не годятся. Все замки в доме стары и плохи.

Епископ высказал мнение, что от хорошего замка зависит многое — и от ключа тоже. Он не раз замечал, что в беде часто бывает повинен ключ, особенно если бородка погнута.

Мистер Слоуп продолжал перечень, но тут его в несколько повышенном тоне перебил архидьякон, объяснивший, что с этим следует обращаться к архитектору епархии, а вернее, к подрядчику, он же, доктор Грантли, поинтересовался состоянием дворца только из любезности. Впрочем, он сожалеет, что обнаружилось столько неполадок. И он встал, собираясь уйти.

Миссис Прауди, хотя она и успела внести свою лепту в поношение дворца, тем не менее продолжала пытать мистера Хардинга, доказывая греховность развлечений в день субботний. Вновь и вновь она обрушивала свое “право же, право” на благочестивую главу мистера Хардинга, который не умел защищаться.

Никогда еще его так не терзали. До сих пор дамы, которые интересовались его мнением в вопросах религии, почтительно слушали, а если не соглашались, то молча. Миссис же Прауди подвергла его допросу и прочла ему нотацию. “Ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни слуга твой, ни служанка!” — внушительно повторяла она, словно мистер Хардинг забыл эти слова. Она грозила ему пальцем, словно напоминая о неизбежной каре, и под конец потребовала, чтобы он подтвердил, что езда по железной дороге в день субботний — гнуснейшее кощунство.

Впервые в жизни мистер Хардинг подвергался подобному натиску. Он чувствовал, что должен был бы указать ей на неуместность такого тона по отношению к священнику и человеку намного ее старше; но не мог же он сделать выговор жене епископа в присутствии епископа, да еще во время своего первого визита во дворец! К тому же, сказать правду, он начал ее побаиваться. Он растерянно молчал, но она не оставила его в покое.

— Надеюсь, мистер Хардинг,— сказала она, торжественно покачав головой,— вы не заставите меня думать, будто вы одобряете езду в день субботний? — И она выразительно посмотрела ему в глаза.

Этого мистер Хардинг выдержать не мог, тем более что теперь на него смотрели мистер Слоуп, и епископ, и архидьякон, уже распрощавшийся с ними. Мистер Хардинг встал и, протянув руку миссис Прауди, сказал:

— Если вы как-нибудь заглянете в воскресенье в церковь Святого Катберта, я скажу об этом проповедь.

И, низко поклонившись даме, пожав руку епископу и попробовав увернуться от мистера Слоупа, архидьякон и регент удалились. Мистер Хардинг вновь пострадал, но доктор Грантли поклялся про себя, что ни за что на свете не коснется больше мокрой лапы этого нечистого и мерзкого животного.

Владей я поэтическим пером, я воспел бы теперь в эпических стихах благородный гнев архидьякона. Перед крыльцом дворца была большая, усыпанная песком площадка, а сбоку от нее — ворота, выходившие на улицу, и калитка соборного сада. Слева от площадки начиналась широкая аллея, которая вела через обширные дворцовые сады и примерно полумиле от собора кончалась воротами, выходившими на Лондонскую дорогу.

Оба наши друга молчали, пока не вышли в боковую калитку и не оказались в саду собора, однако регент ясно видел по лицу своего спутника, что вот-вот разразится буря, он разделял его чувства. Хотя он был далеко не так вспыльчив, как архидьякон, даже он рассердился, даже он — кроткий, благовоспитаннейший человек — чувствовал настоятельную потребность прибегнуть к не самым благовоспитанным выражениям.


Читать далее

Антони ТРОЛЛОП. БАРЧЕСТЕРСКИЕ БАШНИ
ПРЕДИСЛОВИЕ 14.04.13
ГЛАВА I. Кто будет новым епископом? 14.04.13
ГЛАВА II. Хайремская богадельня после парламентского акта 14.04.13
ГЛАВА III. Доктор Прауди и миссис Прауди 14.04.13
ГЛАВА IV. Капеллан епископа 14.04.13
ГЛАВА V. Утренний визит 14.04.13
ГЛАВА VI. Война 14.04.13
ГЛАВА VII. Настоятель и соборное духовенство держат совет 14.04.13
ГЛАВА VIII. Бывший смотритель радуется своему ожидаемому возвращению к прежним обязанностям 14.04.13
ГЛАВА IX. Семейство Стэнхоуп 14.04.13
ГЛАВА X. Прием у миссис Прауди. Начало 14.04.13
ГЛАВА XI. Прием у миссис Прауди. Окончание. 14.04.13
ГЛАВА XII. Слоуп против Хардинга 14.04.13
ГЛАВА XIII. Мусорная тележка 14.04.13
ГЛАВА XIV. Новый боец 14.04.13
ГЛАВА XV. Претенденты на руку вдовы 14.04.13
ГЛАВА XVI. Поклонение младенцу 14.04.13
ГЛАВА XVII. Кому держать бразды? 14.04.13
ГЛАВА XVIII. Гонения на вдову 14.04.13
ГЛАВА XIX. Барчестер при луне 14.04.13
ГЛАВА XX. Мистер Эйрбин 14.04.13
ГЛАВА XXI. Дом священника в приходе Св. Юолда 14.04.13
ГЛАВА XXII. Торны из Уллаторна 14.04.13
ГЛАВА XXIII. Первая служба мистера Эйрбина в церкви Св. Юолда 14.04.13
ГЛАВА XXIV. Мистер Слоуп весьма ловко улаживает дело в Пуддингдейле 14.04.13
ГЛАВА XXV. Четырнадцать доводов в пользу мистера Куиверфула 14.04.13
ГЛАВА XXVI. Миссис Прауди борется и получает подножку 14.04.13
ГЛАВА XXVII. Любовная сцена 14.04.13
ГЛАВА XXVIII. Миссис Болд у доктора и миссис Грантли в Пламстеде 14.04.13
ГЛАВА XXIX. Серьезный разговор 14.04.13
ГЛАВА XXX. Еще одна любовная сцена 14.04.13
ГЛАВА XXXI. Епископская библиотека 14.04.13
ГЛАВА XXXII. Новый соискатель церковных лавров 14.04.13
ГЛАВА XXXIII. Миссис Прауди — победительница 14.04.13
ГЛАВА XXXIV. Оксфорд. Декан, и тьютор колледжа Лазаря 14.04.13
ГЛАВА XXXV. Сельский праздник мисс Торн 14.04.13
ГЛАВА XXXVI. Уллаторнские забавы. Акт 1 14.04.13
ГЛАВА XXXVII. Синьора Нерони, графиня Де Курси и миссис Прауди в Уллаторне 14.04.13
ГЛАВА XXXVIII. Епископ садится завтракать, а настоятель умирает 14.04.13
ГЛАВА XXXIX. Лукелофты и Гринакры 14.04.13
ГЛАВА XL. Уллаторнские забавы. Акт II 14.04.13
ГЛАВА XLI. Миссис Болд поверяет свои печали своей подруге мисс Стэнхоуп 14.04.13
ГЛАВА XLII. Уллаторнские забавы. Акт III 14.04.13
ГЛАВА XLIII. Мистер и миссис Куиверфул счастливы. Мистера Слоупа поддерживает пресса 14.04.13
ГЛАВА XLIV. Миссис Болд у себя дома 14.04.13
ГЛАВА XLV. Стэнхоупы у себя дома 14.04.13
ГЛАВА XLVI. Прощальное свидание мистера Слоупа с синьорой 14.04.13
ГЛАВА XLVII. Избранник министра 14.04.13
ГЛАВА XLVIII. Мисс Торн в роли свахи 14.04.13
ГЛАВА XLIX. Вельзевул 14.04.13
ГЛАВА L. Архидьякон доволен положением вещей 14.04.13
ГЛАВА LI. Мистер Слоуп прощается с дворцом и его обитателями 14.04.13
ГЛАВА LII. Новый настоятель вступает во владение своей резиденцией, а новый смотритель — богадельней 14.04.13
ГЛАВА LIII. Заключение 14.04.13
КОММЕНТАРИИ 14.04.13
ГЛАВА V. Утренний визит

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть