Онлайн чтение книги Беспомощная рука, или возмездие Дикого леса
ГЛАВА XIX. ТАЙНОЕ СОВЕЩАНИЕ НЕГОДЯЕВ

Было время, когда «Гостиница Слаугтер» считалась лучшей из гостиниц такого рода в Хелине. И было это при жизни Слаугтера-старшего. Теперь, когда отец умер, сын принял бразды правления; но из-за небрежности Слаугтера-младшего дела шли неважно, и гостиница быстро превратилась во второразрядную — здесь обитали теперь сомнительные личности, а респектабельные посетители стали обходить ее стороной, важные и представительные встречи здесь больше не проводились.

В гостинице Слаугтера порядочные постояльцы стали редкостью. Однако здесь все же было много разношерстных гостей и постоянных клиентов. Местные «спортсмены» и разного рода авантюристы постоянно снимали комнаты в гостинице. Собственно, гостиница превратилась теперь в бар, где в ходу были крепкие напитки; был здесь также игорный дом, где процветали азартные игры. Она стала излюбленным местом для всех молодых кутил в окрестности, впрочем, и старых также. В гостинице имелись как общие, так и частные комнаты; в одной из таких комнат владелец гостиницы мог уединиться для встречи со своими закадычными друзьями.

Вечером того самого дня, когда Альф Брэндон получил отказ от дочери Джерри Рука, в этой комнате собралось шесть человек, включая самого хозяина. Это были те самые молодые люди, которые шесть лет назад разыграли опасную «шутку», едва не повесив Пьера Робидо. Так что нет необходимости снова повторять их имена и описание, достаточно лишь отметить, что все шестеро остались такими же дикими и злыми; точнее, наверняка можно утверждать, что эти свойства их характеров только усилились.

На первый взгляд казалось странным, что случай вновь свел их всех вместе, и никто из посторонних в компании не появился. Однако собрались они совсем не случайно; дверь была заперта, и никого более не впускали. Это стало очевидным также из продолжения их беседы, разъяснившей цель собрания.

Альфред Брэндон, который и вызвал всех на тайное совещание, предварил его вступительной речью, разъяснив, для чего они собрались и что им следует предпринять.

После того, как все выпили и собрались вокруг Брэндона, тот сказал:

— Итак, ребята, я послал за вами, чтобы встретиться, и вот мы здесь. Я полагаю, вы знаете, почему?

— Я полагаю, что нет, — резко ответил Бак.

— Чак? — предположил Слаугтер.

— Да, мы знаем, что мы собрались по поводу Чака, — согласился сын торговца лошадьми. — Любой дурак мог бы догадаться об этом. Но конкретно по какой причине? Давайте послушаем, что ты нам скажешь, Альф.

— Хорошо, об этом чуть позже. А сейчас я хочу сказать, что пора нам кое-что предпринять, чтобы избавиться от ежегодного налога, который мы платим.

— О! в самом деле? Я так и знал, рано или поздно нам придется заняться этим. Но ты, Альф Брэндон, мог бы сделать это гораздо раньше. Я уже выложил из своего кармана пятьсот долларов, и пусть меня повесят, но я не дам больше ни цента.

— Так же как и я, Билл Бак! — присоединился Слаугтер.

Граббс, Рэндалл и Спенсер промолчали, хотя, очевидно, также склонялись к этой мысли.

— Я каждый год клялся, что прекращу это, — продолжал Бак. — Я так бы и сделал, если бы не Альф. Ему это выгодно: он богат и в состоянии платить. Но у всех остальных из нас положение совсем иное, черт побери!

— Ерунда! — воскликнул Брэндон, — мое богатство не имеет никакого значения. Я так же как и все вы хотел бы избавиться от этого налога; просто раньше у меня не было никаких разумных идей по этому поводу.

— А теперь? — спросил Спенсер.

— У меня есть кое-что на этот счет, признаюсь.

— Мне ясно как божий день: есть только один путь, — сказал Слаугтер.

— И мне, — отозвался Бак.

— Что это за путь? Поведайте нам! — потребовал владелец магазина Граббс. — Я готов на все, лишь бы избавиться от этого налога.

— Мы может избавиться от налога, только если избавимся от сборщика налога!

Это предложение поступило от Слаугтера, причем последние слова были сказаны шепотом.

— Могу сказать только одно, — заявил Бак, говоря громче и решительнее. — Я бы давно уже занялся этим, если бы Альф имел мужество согласиться. Я бы это сделал, черт возьми!

— Что сделал? — сказал плантатор, стремясь подчеркнуть нелепость предложенного. — Убрать сборщика налогов? Вы оба соображаете, что несете?

— Ой, какой ты безгрешный, Альф Брэндон, прямо как ангел!

Это сказал Слаугтер.

— Да, именно, — сказал Бак, отвечая на вопрос Брэндона. — Уберите сборщика, и нечего будет опасаться, что он придет за деньгами снова. Вот что мы имеем в виду. Ты можешь предложить что-нибудь получше? Если да, мы послушаем. Если же нет, к чему эта пустая болтовня?

— Хорошо, — согласился Брэндон, — я думал, что кто-нибудь из нас мог бы предложить что-то другое, разумное и отвечающее нашей цели, без того чтобы идти на крайние меры и убирать всех, кто нам мешает.

— Кого ты имел в виду убрать? Девчонку, дочь Рука?

— Нет-нет. Брэндон не думал ее убирать, она ему нужна. Он собирается обвенчаться с ней в церкви, и тогда с этой стороны нам не будет грозить опасность, ведь она станет его женой.

Это отметил Бак, с некоторой грустью в голосе, ибо он сам был одним из неудачливых поклонников Лины Рук.

Брэндон почувствовал себя уязвленным, тем более что именно сегодня он получил этот неприятный отказ. Кроме того, он знал, что Бак был в числе его соперников, и усмотрел в его речи намек на свой провал. Огонь в его глазах и мертвенно-бледный цвет губ отразили всю глубину его разочарования. Но он промолчал, боясь случайно разуверить остальных в том, что его отношения с Линой Рук складываются удачно.

— Ну что ж, господа! — сказал Рэндалл, впервые вступивший в беседу. — Этот разговор только отнимает время, так что давайте перейдем к сути — вопрос слишком серьезен для нас. Давайте выслушаем Брэндона; я так же как и любой из нас стремлюсь уладить эту неприятную проблему. И если будет предложен какой-либо безопасный план, мы можем согласиться с ним и вскоре избавиться от этого в лучшем виде. Не мне вам напоминать, что эта старая лиса может нас выдать, если наши планы сорвутся. Если кто-то из вас может предложить, как нам избавиться от платежей, думаю, остальные должны устроить ужин для всех с лучшим шампанским, какое только найдется у Джима Слаугтера в погребе.

— Думаю, мы найдем и лучшую закуску для этого случая.

— Итак, говори, Брэндон!

— Без всякого сомнения, — сказал Брэндон, обращаясь ко всем, — мы были дураками, что так долго ему платили. Допустим, мы откажемся платить старому негодяю, и он посмеет устроить нам неприятности. Но какие улики есть у него против нас? Только его собственные показания?

— А девчонка?

— Нет. Девчонка не видела ничего — по крайней мере того, что касается нашего дела. Она не сможет дать показания против нас; да и он сам, если на то пошло, не свидетель. Предположим, что он даст показания под присягой, что тогда? Нас шестеро — шесть присяг против одной! И совершенно ясно, что перевесит.

— Да, это совершенно ясно, — был единодушный ответ.

— Это уже хорошо. Итак, вы все знаете, что дальше показаний Джерри Рука под присягой дело не пойдет, и если мы все вместе будет всё отрицать, мне хотелось бы знать, каким образом суд присяжных сумеет нас обвинить. Мы были дураками, что не воспользовались этим обстоятельством. Я предложил бы это давно, или что-нибудь в этом роде, но я считал, что рано прибегать к этому средству, потому что не хотел ненужной огласки.

— Да, тебе не нужна была огласка этого грязного дела. Ты прав. Твоя репутация не должна была пострадать, поэтому ты предпочел платить, и мне это стоило пятьсот серебряных долларов.

— Так же как и мне, — подхватил Слаугтер.

— Ну, в этом мы все были в равном положении — мы все платили одинаково; и в дальнейшем нам следует нести одинаковые расходы, если потребуется. Однако я думаю, что мы больше платить не будем.

— Почему не будем? — спросил Рэндалл, который имел некоторую юридическую практику, подсказывающую ему совершенно иное заключение. — Неужели вы думаете, что старая лиса уступит без судебного разбирательства? Поверьте мне, друзья, он будет яростно бороться за то, чтобы сохранить свой доход в шестьсот долларов в год как можно дольше.

— Черт бы его побрал! Он будет бороться! Но что он сможет нам сделать? Расскажет эту историю, но какие у него есть доказательства? Как я сказал, его показания под присягой ничего не будут значить против показаний нас шестерых.

— Но, Альф, ты забыл про тело!

Это обстоятельство, о котором вспомнил Рэндалл, заставило всех насторожиться; все забыли о нем, все, кроме Брэндона.

— Нет, я не забыл, — ответил последний с сознанием превосходства и собственной проницательности.

— Хорошо, допустим, он предъявит суду тело, не так ли?

— Без сомнения, иначе он действительно считал бы нас дураками, позволяющими себя объегорить.

— Ага! Я вижу, к чему ты клонишь.

— Мы все так думаем.

— Мы знаем, где это находится; вернее, у нас есть серьезные основания подозревать, где именно. Мы были дураками, что позволили ему лежать там так долго; и мы будем еще более глупыми, если позволим продолжить ему лежать там.

— Что ты предлагаешь, Альф?

— Черт возьми, он дело говорит!

— Я имею в виду, что нам надо уничтожить тело, или перенести то, что от него осталось, в надежное место. А после этого пусть Джерри Рук делает что хочет!

— Хорошая идея!

— Всего и делов-то!

— Давайте перенесем его подальше!

— А когда?

— Завтра ночью. Мы должны подготовиться, иначе можно было бы заняться этим уже сегодня ночью. Давайте приготовим необходимые инструменты и встретимся завтра около полуночи. Мы можем встретиться на поляне и оттуда добраться до места. Вы все должны прийти и участвовать в этом.

— Согласны! Мы станем на время могильщиками и выроем Чаку могилу!

— Довольно, ребята! Давайте выпьем за наш успех!

Звон бокалов скрепил эту сделку; и будущие похитители тела разошлись, чтобы в следующую ночь снова встретиться.