Онлайн чтение книги Братья Кип
Глава XII. Три недели на архипелаге

Все последующие дни были заняты разгрузкой судна. Наняли нескольких туземцев, с полдюжины крепких и довольно ловких мужчин. Работа быстро подвигалась, а мистер Хаукинс, Нат Джибсон и братья Кип, не теряя времени даром, осматривали окрестности Порт-Праслина в сопровождении мадам Зигер. Они побывали в факториях,[130]Фактория — торговое поселение европейских купцов в колониях. часть которых принадлежала немецким поселенцам, а часть оставалась еще у англичан.

И те и другие торговали с большой выгодой. Импорт и экспорт в бывших Томбаре и Бираре возрастали в пользу немецкой Меланезии.

Имперское правительство сохранило местному населению полную свободу. Как свободные труженики, туземцы нанимались на работу в поле или на фабрику, где им платили промышленными товарами или продуктами питания. Приобщению местных племен к цивилизации способствовала усердная деятельность миссионеров. В Порт-Праслине есть протестантская церковь, а при ней два пастора. Проповедники с Евангелием в руках достигают здесь самых отдаленных уголков архипелага.

Однажды, во время экскурсии в центральную часть острова, расположенную примерно в трех милях от порта, Хаукинс, Нат Джибсон и братья Кип в сопровождении Зигера попали в томбарскую деревню, в которой стояло около пятидесяти деревянных хижин. Несмотря на полное отсутствие болот, они возвышались на сваях. Жители принадлежали к какому-то племени папуасов и мало чем отличались от жителей Новой Гвинеи. Они жили семьями, и всего их насчитывалось, вместе с детьми и стариками, примерно сто шестьдесят человек. Все они знали мистера Зигера и относились к нему с величайшим уважением. Экспедиция была принята двумя почтенными старцами с бесстрастными, прямо-таки непроницаемыми лицами. Женщины и дети оставались в хижинах.

Гости сразу увидели новшество, появившееся в этом уголке земного шара благодаря цивилизации.

Жители больше не ходили голыми, прикрыв свою наготу лишь повязкой из коры вакуа (кору разрезали на полоски и скрепляли волокнами). Мужчины (как и женщины, скрывшиеся при появлении гостей в хижины) оказались одеты в полосатые ткани, производимые английскими и немецкими фабриками.

Мистер Зигер рассказывал об особенностях местных племен. По его словам, у них были поразительно развиты зрение, обоняние и слух. Туземцы отличаются невероятной гибкостью и ловкостью. Но что касается работы, то на нее они соглашались лишь в случае острой нужды в пище — папуасы больше всего любят отдых. Вот и сейчас они лежали, растянувшись около своих домов или скрестив ноги и сложив руки на груди, молча наблюдали за происходящим, продолжая жевать бетель, точно так же, как на Востоке курят опиум, а на Западе табак.

Бетель они изготовляют из плодов, которые на языке туземцев называются «камбан», смешивая их с известью. Этот продукт, если его жевать, вместе с обильным слюноотделением, вызывает легкое опьянение, от него чернеют зубы и кровоточат десны. По обычаю, который сохраняется и поныне, молодые люди не имеют права доставлять себе эту радость, и лишь пожилым разрешается жевать бетель.

Что же до новоирландских ремесел, то они ограничиваются плетением циновок из листьев и изготовлением глиняной посуды. Всю эту работу делают женщины, ибо они менее ленивы. В поле здесь тоже трудится почти исключительно слабый пол, не говоря уже о ежедневном приготовлении пищи, — разумеется, чисто женской привилегии. Правда, блюда папуасов не требуют большого кулинарного искусства. К тому же туземцы не едят, как мы, в определенное время, то есть они едят все время.

Путешественники рассказывают:

«Какое бы животное ни попалось под руку дикарю, оно будет немедленно брошено на угли, поджарено и сожрано; при этом его не будут потрошить, если это четвероногое, или ощипывать, если это дичь».

Рыбы, морские черепахи, моллюски, лангусты, крабы, рептилии, ящерицы, любые насекомые — все идет в пищу этим обжорам. Из плодов особенно употребительны мапэ, или лака (вид съедобных каштанов), кокосовые орехи, молочные кауро и сахарный тростник, а также плоды хлебного дерева. Выращивают туземцы только свиней. Тем не менее, они совсем не сопротивляются попыткам цивилизовать их. Миссионеры пытаются обратить их в христианство. Но язычество здесь очень стойко и смешано с мусульманством, заимствованным у малайцев. В каждой деревне есть дом, в котором установлены идолы, и за ним наблюдают старики.

Мистер Хаукинс и его спутники свободно вошли в такой дом. Двери его, в отличие от жилых домов, гостеприимно распахнулись перед мистером Зигером. Там они увидели множество грубо сделанных глиняных изображений, выкрашенных в белый, черный и красный цвет, их перламутровые глаза сверкали и искрились. Эти идолы назывались «вакуи». Среди многих предметов, окружавших идолов, были два тамтама.[131]Тамтам — барабан с деревянными щитками вместо кожи, распространенный у многих первобытных народов. По знаку старика с длинной, вымазанной охрой бородой молодой туземец ударил в один из них. Раздался страшный грохот. К статуям были привязаны «прапраганы» — вырезанные из дерева амулеты,[132]Амулет — оберег; предмет, которому приписывается способность предохранять людей от болезней и несчастий всякого рода; носится на теле. которыми обычно украшают носы пирог.

Нат Джибсон мгновенно вооружился своим фотоаппаратом и сделал и внутри и снаружи прекрасные фотографии, которым надлежало обогатить коллекцию Хаукинса.

Когда экскурсанты собрались в обратный путь, совсем стемнело. Над высокими кронами деревьев сверкали небесные звезды, а звезды земные сверкали в траве. Светлячки, которых меланезийцы называют «калотт», были столь многочисленны, что казалось, будто ступаешь по сверкающему ковру.

Так в интересных прогулках проходили дни. Однажды все вместе поднялись на гору позади виллы, что очень утомило всех, несмотря на то, что дорога проходила в тени.

Гора эта не из самых высоких, не более пяти тысяч футов, но с вершины открывается прекрасный вид на пролив Сент-Джордж между Новой Британией и Новой Ирландией. А на юге, насколько хватает глаз, высятся Помпо.

Чета Зигер не забыла ничего, что в окрестностях их виллы могло бы произвести впечатление на туристов. Конечно, прежде всего, им показали водопад, которому француз Дюперей дал имя своего соотечественника Бугенвиля. Вода падает здесь с высоты пятидесяти футов, обрушиваясь пенным потоком с пяти ступенек, расположенных между зелеными вершинами. Этот соленый поток обрастает по сторонам сталактитами[133]Сталактиты — натечные известковые образования, свешивающиеся в виде сосулек с потолка пещер. и среди них продолжает свой путь. Глядя на него, невольно вспоминается описание капитана Дюперея: «Почти ровные выступы горы направляют и разбивают этот водный каскад, образуя сотни небольших бассейнов, из которых прямо растут огромные деревья».

Разгрузку «Джеймса Кука» закончили к вечеру двадцать пятого ноября. Весь товар, предназначенный для торговли на прилавках Зигера, был немедленно размещен, ибо изделия немецкой и английской промышленности пользовались большим спросом.

Теперь бриг мог принять обратный груз, который, как известно, состоял из нескольких тонн копры и ящиков с перламутром. Из трехсот тонн копры сто пятьдесят поставлял торговый дом Зигера, а остальные сто пятьдесят ждали погрузки на Кераваре — островке, расположенном к югу от Йорка, или Нового Лауэнбурга.

Капитан договорился с мистером Зигером и Хаукинсом, что вначале погрузит копру на Кераваре, а потом догрузится в Порт-Праслине.

Бриг не нуждался в ремонте, но не мешало почистить подводную часть и покрасить надводную часть корпуса. На это требовалось дня три-четыре. Экипаж сразу принялся за работу, так что через четыре дня, а именно утром двадцать девятого ноября, «Джеймс Кук» мог покинуть Порт-Праслин.

Вопреки ожиданиям заговорщиков, пассажиры корабля не остались дожидаться его в Порт-Праслине. На борту остались не только братья Кип, но и мистер Хаукинс, Нат Джибсон; и даже мистер Зигер решил совершить это путешествие вместе со всеми.

Флиг Балт и Вэн Мод с трудом скрывали свою злобу: возможность завладеть кораблем, на которую они так рассчитывали, опять провалилась.

— Сам черт охраняет этого капитана! — воскликнул Вэн Мод.

Политическим и торговым центром архипелага Бисмарка поначалу являлся маленький остров Миоко, южнее острова Йорк. Он располагался между двумя большими островами архипелага. Потом в связи с нездоровым климатом столицу перенесли на остров Матупи, образовавшийся в кратере Белой Бухты возле северной оконечности Бирары. Но там замучили землетрясения, и столицу снова перенесли — на этот раз окончательно на Керавару, островок, расположенный к юго-западу от Миоко.

Бриг медленно шел по проливу Сент-Джордж, встречный ветер мешал ему продвигаться быстрее. Мистеру Хаукинсу и Нату Джибсону очень хотелось высадиться в широкой и глубокой бухте, между островами Томбара и Бирара. Но, к сожалению, это не удалось, а между тем остров Бирара, окруженный амфитеатром вулканов, стоит того, чтобы там побывать: это самый гористый и самый лесистый остров, он знаменит еще своими кокосовыми пальмами. Кроме того, Бирара (Новая Британия) отличается удивительными этнологическими[134]Этнология (в отечественной номенклатуре — этнография) — отрасль исторической науки, изучающая состав, происхождение, разделение и культурно-исторические взаимоотношения народов мира, их материальную и духовную культуру, особенности быта. особенностями: где еще можно встретить обычай, когда зять не смеет обратиться к своей теще и даже прячется, боясь встречи с ней? Где еще можно встретить людей, у которых на ногах перепонки между пальцами и, как утверждает молва, даже есть хвостовой отросток?!

Название Йорк было дано острову в 1707 году вместо меланезийского названия Амаката. Благодаря тому, что остров посетили в 1791 году — Гюнтер, в 1792 году — Д'Антркасто, в 1823 году — Дюперей, его географическое положение, между 150°02 и 150°07 восточной долготы и 4°05 и 4°10 южной широты, точно определено. Длина его равна восьми милям с северо-востока на юго-запад, а ширина — пяти милям, он довольно высоко расположен над уровнем моря. Но, несмотря на его населенность и удобные причалы, он не стал центром архипелага. Остров Йорк окружен многими островами: Макада, Бурнан, Улу, Утуан, Кабоко, Муарлин, Миоко, Керавара.

На рассвете тридцатого ноября вахтенный матрос объявил о том, что показался мыс Брун островка Макада. «Джеймс Кук», направляясь к югу, вошел в пролив между мысом Макукар и островом Улу и встал на якорь у Керавары. Этот островок серповидной формы протянулся на три мили с запада на восток и предоставляет кораблям прекрасные условия для стоянки.

Мистер Гамбург, выполнявший обязанности главы администрации архипелага, имел давние торговые связи с Зигером, поэтому на его плечи легла погрузка ста пятидесяти тонн копры на судно «Джеймс Кук». Мистер Гамбург занялся ею без промедления.

А у мистера Хаукинса, Ната Джибсона и братьев Кип опять появилась возможность побродить по незнакомым местам.

В лесу они увидели большое разнообразие деревьев. Местность здесь пересеченная, но холмы невысокие: семьсот-восемьсот футов. Среди жителей, которых на острове около тысячи, четвертую часть составляют европейцы, остальные меланезийцы. Туземцы, правда, живут в основном на острове Йорк и других соседних островах, а на Керавару приезжают лишь по делам. Поэтому проливы между островами так и кишат их пирогами, добротно сработанными и удобными.

Мистер Гамбург рассказал гостям все, что знал об этой части архипелага. Выбор острова Керавары в качестве политического центра ему кажется правильным, ибо сообщение с Новой Британией и Новой Ирландией отсюда наиболее удобное.

В порту в это время стояли под разгрузкой два судна: одно под британским, другое — под немецким флагом. В ожидании отправки — одно в Австралию, другое — в Новую Зеландию — они должны были простоять в порту еще три недели. Господа Хаукинс и Джибсон знали капитана английского корабля, который бывал в Хобарте, и очень обрадовались встрече.

Погрузка ста пятидесяти тонн копры не заняла много времени, через два дня «Джеймс Кук» уже мог возвращаться в Порт-Праслин. Перед его отплытием управляющий пригласил всех на прощальный обед. Капитан, приняв приглашение, решил, что и экипажу следовало бы дать отдых. Здесь, на крошечном островке, нечего было опасаться, что кто-нибудь не вернется на судно, и он разрешил всем сойти на берег.

К пяти часам мистер Хаукинс, Нат Джибсон и мистер Зигер пришли к дому Гамбурга. Его усадьба располагалась на небольшом холме в лесу, к ней вела широкая тропа, окаймленная густым кустарником. С ними не было братьев Кип, которые вместо обеда решили побродить в последний раз по острову. Капитана ждали с минуты на минуту.

В половине шестого хозяин с гостями вышли в сад встречать капитана. Отсюда хорошо были видны острова Улу и Какабон, за ними в лучах заходящего солнца розовели тучи. С моря подул свежий ветер, в воздухе пахло апельсиновыми деревьями.

Но время шло, а мистер Джибсон не появлялся.

«Что могло задержать отца?» — спрашивал себя Нат.

— Мистер Гамбург, разве он не должен был зайти к вам в бюро? — спросил судовладелец.

— Да, но лишь затем, чтобы взять бумаги.

— Может быть, его задержали там?

— Наберемся терпения, не так уж мы торопимся…

Прошло еще полчаса, и гости забеспокоились.

— А он не мог заблудиться по дороге? обратился мистер Зигер к управляющему.

— Это вряд ли возможно: дорога прямая, и он много раз бывал в доме, она ему знакома…

— Давайте пойдем ему навстречу, — предложил Нат Джибсон.

— Пошли, — согласился Хаукинс.

Гамбург позвал слугу с фонарем, и все вышли на тропу, прислушиваясь, не раздастся ли шум шагов.

Ни звука.

Стали звать…

Никакого ответа.

Наконец, пройдя около полумили, вышли на площадь Керавары.

Из ярко освещенной таверны раздавались пьяные голоса. Когда подошли к кораблю, оказалось, что матросы вернулись на борт. Питер и Карл Кип тоже уже были здесь и сидели на корме. За полчаса до них вернулись Флиг Балт и Вэн Мод.

— А где капитан? — с беспокойством спросил Нат Джибсон.

— Мистер Джибсон? — переспросил Вэн Мод. — А разве он не у господина Гамбурга?

— Нет, — ответил управляющий.

— Он сошел с корабля и направился туда, — заявил матрос Бернс.

— И я видел, как он пошел по тропинке, — добавил Хоббс.

— Как давно он ушел? — спросил Зигер.

— Да уж около часа, — ответил Вэн Мод.

— С ним случилось несчастье! — воскликнул Хаукинс.

И все бросились по улицам порта, тавернам, конторам… Там капитана не видели.

Оставалось рассеяться и искать в лесу. Может быть, он свернул куда-нибудь по пути, а теперь уже ждет их в доме Гамбурга? Через несколько часов все вернулись на борт ни с чем. Ночью по дороге, ведущей от площади к усадьбе управляющего, непрерывно ходили люди с факелами и фонарями. Гарри Джибсона не было нигде… Ната Джибсона охватило отчаяние, ему казалось, что он больше не увидит отца.

Увы, предчувствия его не обманули. На рассвете стало известно, что труп капитана Джибсона нашли в лесу в полумиле от порта.