Онлайн чтение книги Часодеи. Часовое сердце
Глава 2. СОВЕТ ЧАСОВЩИКОВ

По стене проскользнул тонкий луч.

За ним второй, третий, вспыхнули голубые огни на деревянном кольце люстры, и гостиная наполнилась мягким переливающимся светом.

В комнате чувствовалось напряжение: безмолвную тишину разбивало лишь дробное тиканье настенных часов в виде замка. Лица присутствующих казались хмурыми – возможно, это мерещилось из-за причудливой игры теней, мягко кружащих по стенам.

– Я рад приветствовать вас, господа, в моем скромном жилище, – тихо произнес высокий светловолосый мужчина. Он стоял в непринужденной позе, облокотившись на каминную полку. – Прошу вас, располагайтесь…

Из-за его спины выглядывал некто Мандигор, весьма нервный на вид. Если бы здесь присутствовала Василиса, она смогла бы узнать этого человека: его крупная, блестящая голова, похожая на бильярдный шар, отражала тревожные огни люстры. Мужчина не садился, хотя два кресла возле камина пустовали. Его рассеянный взгляд блуждал по огромной шкуре медведя, расстеленной на полу, – белой в рыжих подпалинах. Зверь замер в страшном оскале, обратившись красными рубинами глаз к плотно закрытой двери.

По разные стороны дивана, накрытого синим плюшем с богатой серебряной оторочкой, сидели две женщины. Одна из них – светловолосая и хрупкая, в роскошном наряде из пышных черных кружев, была очень красивой. Но чувствовалась в этой особе некая холодность, в ярко-голубых глазах сквозило равнодушие и надменность. Вторая гостья казалась ее полной противоположностью: широкоплечая, смуглая, с огненным взглядом черных глаз, похожая на древнюю воительницу-амазонку.

Одинаково облокотившись на валики дивана, будто зеркальные отражения друг друга, женщины лишь изредка обменивались презрительными взглядами.

– Спасибо за гостеприимство, Нортон, – вежливо поблагодарил хозяина один из гостей – высокий, но уже в сединах, мужчина.

Даже в пространстве маленькой гостиной часодей Астариус выглядел величественно и важно: расположившись в удобном плюшевом кресле, он весьма успешно делал вид, что интересуется убранством комнаты.

– Насколько я понимаю, это универсальное помещение? – поинтересовался он у хозяина дома.

Нортон-старший коротко кивнул.

– Проектом моего дома занимался известный эфларский архитектор, – тихо сказал он. – Этот человек первым смог расширить пространство при помощи ленты Мебиуса, так называемым способом парадромных колец…

– Да, твой дед был великим часовщиком, Нортон. – Астариус чуть сдвинул брови. – Правда, его искусство нередко служило и темным силам… Он был одним из тех, кто открыл секрет зачасования человека. Он когда-то основал Орден Непростых, ныне запретный. А также придумал несколько изобретений, за которые впоследствии был изгнан из Астрограда.

Лицо Нортона-старшего потемнело от гнева. Мандигор отошел в тень, спрятавшись за спину хозяина дома. Остальные часовщики продолжали хранить угрюмое молчание.

– Да, РадоСвет считает правомерным платить злом за добро, – вдруг с непонятной тоской произнес отец Василисы, – и гнать самых преданных.

– Мы благодарны тебе, Нортон Огнев, – сказал Астариус. – Ты принес Астрограду четыре Часовых Ключа. Но ты не будешь отрицать, что добыл их не совсем честно. Осталось подождать Белую Королеву, – продолжил Астариус, делая вид, что не заметил следов ярости на лице хозяина дома. – И наш часовых дел Мастер, Константин Лазарев, обещал непременно прийти. Вот тогда и начнем наш маленький, но чрезвычайно важный совет.

– Мне кажется, – произнес Нортон-старший, вновь принимая бесстрастный вид, – Белая Королева вряд ли посетит наше милейшее собрание. Она слишком… пуглива для этого. Что касается Лазарева, можно прекрасно обойтись без него.

– Ты поспешен в выводах, Нортон, – донеслось из раскрытого окна. – Впрочем, как и всегда.

На самом краю подоконника, опершись спиной о косяк рамы, сидела женщина в темном, мерцающем одеянии. С остроконечной шляпы на ее голове спускалась плотная черная вуаль, полностью скрывавшая лицо и волосы.

– Она придет, – продолжила женщина. – Даже несмотря на твое присутствие.

Нортон смерил говорившую быстрым взглядом:

– Черная Королева, как всегда, может ошибаться. И с выводами, и с действиями.

– Как и ты, Нортон, как и ты.

– Пока мы теряем время на ожидание, – продолжил хозяин дома, обращаясь к Астариусу, – наши дети подвергаются опасности… Я предлагаю не тратить больше ни минуты и немедленно пригласить великого Духа Осталы – Астрагора, главу Ордена Драгоциев.

– Я уже здесь, – прозвучал несколько глухой, но довольно четкий голос.

Часы на стене пробили громко и тревожно – три звонких удара, один за другим. Все присутствующие обернулись в их сторону.

В тот же миг часовой циферблат, мягко отделившись от корпуса, подался вперед; из щели, скручиваясь длинной спиралью, потек густой сизый дым. Его ручеек медленно закружился у самого пола, сгущаясь и уплотняясь, и перед часовщиками предстал высокий человек в фиолетовой мантии, с неясным ликом в обрамлении жидких черных волос. Внезапно черты лица его обострились и будто бы стали четче: выступил вперед большой прямой нос, узкие губы и после – глубокие настороженные глаза, спрятанные под темными морщинистыми веками.

– Я давно здесь, господа, – вновь проговорил новоприбывший. – Решил заранее воспользоваться приглашением хозяина этого дома… Как я понимаю, у Духов и часовщиков наконец-то появилась общая цель?

Напряжение в комнате достигло высшей точки – люди застыли, словно каменные изваяния.

– Я вижу здесь много знакомых лиц, – медленно продолжил странный гость, окидывая присутствующих цепким, пристальным взглядом. – Ну что ж, тем проще будет договориться.

– Разве Духи могут путешествовать по часовым мостам? – резко спросила Черная Королева. – Разве для тебя, Астрагор, не губительно пребывание в будущем?

Дух повернулся к ней.

– К сожалению, вы правы, дорогая. Мне тяжело находиться на Эфларе. На планете, так неразумно унесенной часовщиками в будущее… Но этот дом, пусть и перемещенный с планеты-призрака, – он усмехнулся, – все же принадлежит Остале. И конечно, мне хотелось бы решить наше дело побыстрее.

– Приветствую тебя, Астрагор, – подал голос Астариус. – Надеюсь, я выражу всеобщее мнение, если скажу, что мы рады видеть здесь великого Духа Осталы, главу Ордена Драгоциев. – Он встал, чтобы отвесить поклон.

Нортон-старший низко поклонился, и Мандигор тут же последовал его примеру. Дамы поприветствовали Астрагора короткими кивками.

Одна лишь Черная Королева едва повернула голову в сторону гостя:

– Давайте сразу спросим у великого Духа Осталы: есть ли у него решение, которое он не собирается менять ни при каких обстоятельствах? – В ее голосе слышался явный сарказм.

– Вы правы, госпожа королева, повелительница темных фей, – равнодушно отозвался гость. – У меня есть решение, которое в достаточной степени компромиссно и устроит нас всех. Астариус, ты мудр и обладаешь способностью к здравому рассуждению, поэтому я буду говорить только с тобой. А после ты передашь мои слова остальным. Так мы сохраним драгоценное время и не будем тратить его на пустые эмоции.

Произнеся столь велеречивую тираду, Астрагор поклонился собравшимся, шагнул к стене с часами и прошел сквозь нее. Астариус молча поднялся и исчез таким же способом.

Неожиданно воздух над медвежьей шкурой засеребрился, и в гостиной появились еще двое: одетый в простой черный плащ смуглолицый мужчина поддерживал за локоток красивую рыжеволосую женщину в длинном белоснежном наряде.

– Извините нас за опоздание, – произнесла женщина, изящно поправляя шляпу, чтобы тонкий прозрачный шлейф спускался на плечо. Она грациозно повернулась и присела на диван, умостившись ровно посередине между двумя дамами.

– Здравствуй, Диара, – поприветствовала она черноволосую часовщицу, сидевшую слева, и чуть пожала ей руку.

– Ваше величество, – пробормотала та, порываясь встать и поклониться, но Белая Королева тут же остановила ее легким жестом:

– Без церемоний, Диара. Сегодня мы уже виделись при дворе, когда обсуждали участие в Часовом Круге нашей железной ключницы Дианы Фрезер, твоей особой подопечной…

– Приветствую и тебя, Елена! – Большие синие глаза новоприбывшей обратились к другой женщине. Та подскочила, словно ужаленная, и метнулась к камину, встав за Нортоном, хозяином дома.

Медвежья шкура на полу тут же усеялась зелеными изумрудами, но было среди них и несколько синих камней. Никто из присутствующих не удивился этому, так как все знали об уникальном часодейном даре повелительницы фей выражать свое настроение россыпью драгоценных камней: зеленых изумрудов, если она была весела, аквамарина густого синего цвета – если в сердце ее вспыхивала злость. Бриллианты символизировали тревогу и грусть, ну а если в душе королевы бушевала ненависть – то вокруг рассыпались алые рубины.

– Ее величество, как всегда, расточительна, – произнес Нортон, оглядывая разноцветье драгоценностей на полу. – Как на слова, так и на эмоции.

– Можешь оставить себе эти камни, Нортон, – произнесла королева, и ее ярко-синие глаза вспыхнули гневом. – Этого будет достаточно, чтобы окупить твои расходы за последние двенадцать лет. Тем более, ты весьма охоч до чужого.

– Да как ты смеешь! – прошипела Елена, устремляясь к королеве, но ее остановил окрик женщины в черной вуали.

– Попрошу без глупых, никому не нужных стычек, – жестко произнесла Черная Королева. – Все мы, собравшиеся здесь, питаем друг к другу не самые лестные чувства, однако есть вещи поважнее мелких ссор.

Молча развернувшись, Елена отступила к камину и застыла в отстраненной позе, уподобившись статуе.

– А пока великий Астариус беседует с не менее великим Духом Осталы, – продолжила часовщица в черной вуали, – не предложишь ли ты присутствующим по чашечке кофе, милый хозяин? – Последние слова были сказаны все так же иронично.

– С удовольствием, уважаемая, – холодно усмехнувшись, произнес Нортон и щелкнул пальцами.

В одно мгновение в комнату влетели крохотные феи-мотыльки: они несли красивые белые чашки с крупными черными цветами и блюдца с таким же узором. Некоторые из малюток тащили длинные серебряные ложечки. Целая стайка тянула большой пузатый кофейник, из узкого горлышка которого шел густой и сладкий аромат.

– Ты держишь на службе фей?! – не удержалась от восклицания Белая Королева. – Ты человек, и феи не должны служить тебе! Как же Главный Часодейный Закон, Нортон Огнев? Гласящий о том, что все равны перед Временем, а значит, равны друг перед другом?

– Все слуги находятся здесь по добровольному согласию, – тут же ответил хозяин дома. – Закон не запрещает добровольное согласие, не правда ли, ваше величество?

Королева вспыхнула: к драгоценным камешкам на медвежьей шкуре добавилась пригоршня рубинов.

– Еще немного, и я смогу позволить себе еще один хороший замок, – усмехнулся Нортон Огнев, разглядывая великолепие драгоценностей на полу.

– Отдай эти камни своим добровольным слугам, – процедила рыжеволосая королева, слегка нахмурившись.

– Как будет угодно ее величеству, – произнес хозяин и махнул феям рукой: – Заберите это.

Маленькие слуги тут же кинулись подбирать драгоценные камни, и вскоре медвежья шкура опустела.

Без единого шороха из стены возник Астариус. Он выглядел оживленным и благожелательным, но глаза его под седыми бровями казались застывшими, словно великий часовщик обдумывал некую важную мысль, старательно утаивая ее на самом дне темных зрачков.

Жестом руки он отказался от предложенного малютками феями кофе и произнес, обращаясь сразу ко всем:

– Астрагор согласен сотрудничать с РадоСветом. Он защитит детей и откроет им секрет нового рождения Алого Цветка. Он гарантировал неприкосновенность каждого из ключников и дал обещание не причинять им никакого вреда. Но при условии, что часовщики Эфлары и носа не покажут на Осталу, пока не исполнится предназначение Алого Цветка. Другими словами, ключники должны действовать самостоятельно.

Казалось, будто воздух настолько уплотнился, что стало невозможно дышать: на лицах собравшихся читались напряжение, паника, растерянность. Лишь темная фигура возле окна не принимала участия во всеобщем волнении – черная вуаль повелительницы лютов даже не покачнулась.

– Как это – самостоятельно?! – первой выразила всеобщее изумление Елена. – Без нашей помощи?

Астариус прокашлялся и ровным голосом начал:

– Отдельно Астрагор просил передать, что любое вмешательство эфларцев будет расценено как нарушение границ между планетами и будет караться со всей строгостью согласно Великому Часодейному Закону, а именно – полным зачасованием…

– Но как же так, ведь наши ключники столь юны! – с жаром воскликнула Белая Королева, и шкура медведя вновь украсилась россыпью бриллиантов, символизирующих крайнее волнение повелительницы фей. – Нельзя оставлять их без внимания, без нашей помощи и поддержки! Когда мы решили вновь воссоздать по древним чертежам Часовой Круг, речь шла о простом обряде… Разве еще тогда Астрагор не давал согласия раскрыть секрет Алого Цветка?

– Он и не забирает свое обещание назад, – устало произнес Астариус. – Великий Дух Осталы разрешает эфларцам провести обряд, связанный с Алым Цветком, на его земле. Но при условии, что дети будут находиться только под его контролем. Ключники, смотрители и тайные наблюдатели будут ожидать обряда цветения, проживая в обычном летнем лагере.

– Этого не будет, – резко произнес Нортон-старший. – Я доверяю Астрагору, но не хочу настолько рисковать сыном и…

– Никто не хочет рисковать! – резко перебила его Белая Королева. – Я не хочу, чтобы нашу девочку обидели! Этот Марк, золотой ключник, не внушает мне доверия…

– Вот как! – Елена холодно усмехнулась. – Тогда твое счастье, что Астрагор взял их под свою защиту, потому как я давно хочу глянуть, как долго продержится без тела ее сердце! – Последние слова Елена выкрикнула во весь голос, подступая к Белой Королеве.

– Ты первая останешься без сердца! – вскочив с дивана и заслоняя собой Белую Королеву, горячо воскликнула Диара, темноволосая часовщица.

– Но помилуйте, Елена, – робко вмешался Мандигор, – чем вам не угодила маленькая госпожа Диана, железная ключница?

Три женщины одновременно посмотрели на него в немом изумлении. Нортон Огнев не смог скрыть злой усмешки, Астариус покачал седой головой с явным неодобрением.

– Они там передерутся, – в наступившей тишине произнесла повелительница лютов, – наши юные ключники… А может, что вполне вероятно, перережут друг другу глотки! Если мы, взрослые люди, не умеем сдерживать эмоций, что можно сказать о детях, в понимании которых моральные законы еще не совсем ясны и устойчивы? Зато их головы полны глупых предрассудков, внушенных старшими…

– Конечно, Черная Королева само благородство, – подал голос Нортон-старший, вновь облокотившись на каминную полку. – Она выше интриг, выше неразумных склок и суеверий. Ведь она сама недрогнувшей рукой выбрала черного ключника…

– То, что никто из вас толком не знает, что несет в себе Черный Ключ, еще не значит, что он прячет лишь зло.

Произнеся это, повелительница лютов легко спрыгнула с подоконника, выпрямилась, сделала несколько шагов по направлению к Нортону-старшему и очутилась возле Астариуса, с интересом наблюдавшего за происходящим.

– На мой взгляд, – гневно продолжила Черная Королева, – я нашла самого достойного обладателя из незанятых… Все же лучше, чем отдать драгоценную вещь твоему сыночку, заполучившему Рубиновый Ключ подлым и гнусным обманом. Впрочем, мальчишке есть у кого поучиться.

И тогда заговорили все сразу: выкрикивая оскорбления, Елена пыталась добраться до Белой Королевы, в чем ей препятствовал растерянный Мандигор, пытавшийся одновременно остановить и образумить разъяренную часовщицу. Рыжеволосая повелительница фей, наоборот, удерживала разозленную Диару, а Черная Королева обменивалась с Нортоном-старшим громкими и едкими репликами.

Молчали только Лазарев, за все время своего присутствия не произнесший ни слова, да Астариус, задумчиво постукивавший пальцами по мягкому подлокотнику кресла. Иногда Лазарев делал жест рукой, словно пытался вмешаться в происходящее, но, так как драка все же не начиналась, оставался на месте.

– Если бы достопочтимое собрание наконец успокоилось, – перекрывая гул, неожиданно громко и четко произнес Астариус, – то я бы предпочел сделать еще одно важное сообщение…

Словно по взмаху волшебной палочки, шум и крики тотчас прекратились.

Великий часовщик продолжил:

– Астрагор предлагает вновь увеличить Временной Разрыв между нашими планетами весьма интересным способом… Другими словами – сделать его мостом.

– Не хочешь ли ты сказать, Астариус, – медленно произнес Нортон-старший, невольно делая к нему шаг, – что Астрагор желает сделать возможным для Духов переход на Эфлару?

– Да, – просто ответил великий часовщик. – Разве ты раньше не догадывался об этом, Нортон?

Их взгляды встретились.

– Конечно, Огнев знает побольше нас, – вмешалась Черная Королева. – Но не собирается делиться полученными знаниями. За время, проведенное на Остале, он мог спеться с местными часовщиками – с Духами. Ведь и сам он – полудух.

– И все же, уважаемая повелительница лютов, не будем переходить на личности. – Астариус поднялся из кресла, оправил одежду и лишь тогда продолжил: – Мост между Эфларой и Осталой, как утверждает Астрагор, вернет часовщикам мир. Духи, люди и феи объединятся.

– Или же вновь пойдут войной друг на друга, – вмешался Лазарев. – Нельзя забывать, что в древние времена часовщики специально переселились на другую планету, чтобы избежать мировой войны с духами.

– И почему это так беспокоит простого часового мастера? – едко произнес Нортон Огнев. – Не все ли равно, кому он будет мастерить свои поделки – духам или часовщикам?

Лазарев сузил глаза, окинув Огнева-старшего презрительным взглядом, но промолчал.

– Еще раз призываю собравшихся к спокойствию… – Астариус сделал паузу, а после вновь продолжил: – Давайте вспомним историю Алого Цветка. Некогда, еще в начале Эпохи Часов, этот удивительный цветок вырос из самого сердца Земли, вот почему он столь могуществен. Древние часодеи во главе с Эфларусом распознали его силу и смогли загадать великое по своей мощи желание – сотворить Временной Разрыв на сто часов вперед. Все мы знаем, что вначале Временной Разрыв и сам был частью планеты, материальным объектом. Спасаясь от духов, часодеи решили перенести на «третью» землю свой лучший замок, ведь в его стенах были собраны все великие часовые секреты. Но земля, сотворенная между мирами, неожиданно стала хрупкой – начала таять, истончаться, время в этом пространстве пошло по другим законам… Замок то исчезал, то появлялся в другом месте. Осознав, что вскоре великое сооружение исчезнет навсегда, Эфларус сам обрушил на замок мощный удар часовой спирали, надеясь развалить его до основания. Но тот выдержал и лишь раскололся надвое – с тех пор его принято называть Расколотым Замком. Впоследствии семь ключей от семи тайных комнат были найдены на эфларской земле, причем в самых неожиданных местах. – Астариус сделал паузу.

Ожидая продолжения его речи, присутствующие молчали, и только хозяин дома – Нортон Огнев – с иронией поглядывал на часы, всем своим видом показывая, что они теряют время на пересказ давней легенды.

– И теперь, когда наши ключники загадают перед Алым Цветком желание, соединив ключи от Расколотого Замка, Временной Разрыв вновь станет землей. Миром, где время течет по другим законам. Но все же это будет отдельный мир. И главное, есть большая вероятность, я сам это видел в будущем, что Расколотый Замок вновь будет существовать на его просторах. – Астариус обвел лица всех присутствующих пристальным взглядом. – Астрагор, как и все мы, тоже занимался расчетами, сверял карты неба и земли, изучал древние тексты… Он тоже видел Расколотый Замок на земле Временного Разрыва.

– Ну что ж, – в абсолютной тишине произнес Нортон Огнев. – Раз наши расчеты и расчеты духов Осталы совпадают, значит, и дело наше правильное. Когда ключники соберутся вместе и предоставят все семь ключей, они произнесут заклинание… – И он продекламировал: – «Серебряный, Бронзовый и Золотой будут соперничать между собой. Железный откроет цветения тайну, Расколотый Замок покажет Хрустальный. Рубиновый Ключ все секреты расскажет, а Черный – путь к самому сердцу укажет…» – и Алый Цветок расцветет. Вот тогда нужно загадать новый Временной Разрыв.

– Который увеличится и окрепнет, как в древние времена, – подхватил его речь Астариус. – Но, в отличие от первого Временного Разрыва, загаданного на жалкие сто часов, этот будет намного крепче… Мы исправим ошибку древних часодеев и сделаем новый Временной Разрыв бесконечным. Вот почему так необходимо знать, согласны ли мы рискнуть.

– При всем моем уважении, Астариус, – подала голос Черная Королева. – Мы это обсуждали на десятках важных и не очень важных советов. РадоСвет чешет языки на эту тему чуть ли не каждую неделю, присутствующие не дадут солгать… – Ее черная вуаль покачалась из стороны в сторону. – Всем нам интересен бесконечный Временной Разрыв, нам же не хочется снова попасть впросак хотя бы в ближайшую тысячу лет. Кроме того, это интересно в целях науки: оправдаются ли наши расчеты? Будет ли сам Временной Разрыв действительно отдельной землей, аномальной зоной, территорией странного часодейства? Конечно, все мы давно согласны рискнуть, чтобы получить наконец твердую почву под ногами. Чтобы Эфлара перестала быть планетой-призраком, как любезно напомнил нам это ироничное название Астрагор.

– Есть ли возражения? – спросил Астариус.

Никто не ответил, все молчали.

– Я понимаю, все мы обеспокоены судьбой мира, – подал голос Лазарев. – Но давайте вспомним о детях.

Астариус кивнул и сказал:

– Да, все верно. Поэтому позвольте перейти к следующему сообщению, переданному мне Астрагором… Он желает награду за то, что присмотрит за детьми.

– Награду? – изумилась Диара. – И какую же? Золото? Некое часодейное знание? А может, личный гороскоп? – Она презрительно фыркнула.

– Он просит отдать ему чашу Алого Цветка, – ответил Астариус. – Конечно, после того, как ключники загадают желание о новом Временном Разрыве.

Мандигор шумно сглотнул, будто съел целиком огромную жабу, а Елена так резко дернулась, что ее локоть соскользнул с каминной полки, на которую она опиралась, и надменная дама упала на спину, оказавшись в неприглядной позе. Впрочем, она сразу вскочила на ноги, весьма сконфуженная и чуточку порозовевшая под насмешливыми взглядами остальных дам.

– А тому из ключников, кто принесет ему чашу Алого Цветка, – продолжал Астариус в полной тишине, – Астрагор обещал подарить нечто ценное. Что-то весьма «занятное», как он выразился, что поможет этому юному часовщику в дальнейшей учебе.

Нортон-старший быстро поднял руку ко лбу и тут же опустил; он открыл рот, словно решил высказаться, но, кажется, передумал – его лицо вновь приняло безразличное выражение. Лазарев неодобрительно покачал головой, но также не произнес ни слова. Повелительница лютов вообще повернула голову к окну, будто происходящее абсолютно перестало ее интересовать.

В комнате стало так тихо, что, казалось, люстра над головами людей начала звенеть от напряжения: мелко задрожало пламя свечей на ее деревянном кольце, словно выдавая волнение присутствующих часовщиков.

– У Астрагора и так полно занятных вещиц, – скептически произнесла Черная Королева. – Вспомним только о гадательном зеркале. Интересно, что это он задумал…

– Но как же так?! – неожиданно вскрикнула Белая Королева. – Я думаю, все захотят увидеть чашу Алого Цветка, изучить его… Узнать волшебные свойства! Это же самое великое часовое растение!

– Мне кажется, мы и так делаем духам большой подарок – мост между двумя мирами – Осталой и Эфларой. Ведь теперь они запросто смогут ходить к нам в гости. – Черная Королева скрестила руки на груди. – Даже когда мы не очень того захотим… Верно, Нортон?

Мужчина не удостоил ее даже взглядом.

– Я думаю, мы должны отдать великому Духу Осталы чашу Алого Цветка, – сказал он. – Астрагор теперь связан клятвой и будет не только присматривать за ключниками, но и, как обещал, не причинит им вреда.

– Нельзя рисковать детьми! – прозвенел в абсолютной тишине голос Диары. Волнуясь, она даже привстала от напряжения. – Особенно я переживаю за девочек…

– Я уверена, что малышке Диане вряд ли удастся первой сорвать Алый Цветок и получить приз от Астрагора, – ехидно произнесла Елена. – Тебе незачем так волноваться, дорогая.

Диара решительно встала, намереваясь возразить, но тут поднялась Белая Королева.

– Я против такого риска, – глухо произнесла она. – Дети еще так малы, а Астрагор хитер и силен. Это похоже на странную, опасную ловушку.

– Мне кажется, – вдруг вмешалась Черная Королева, – борясь за власть и богатство, люди порою могут пожертвовать и большим… Например, бросить на произвол судьбы едва родившегося ребенка.

Белая Королева смертельно побледнела.

– Поэтому, – продолжала женщина в черной вуали, – я согласна рискнуть своим кандидатом, а именно – черной ключницей, если кто вдруг забыл об этом.

– Примите и мое согласие, – произнес Нортон-старший, – я верю в сына – рубинового ключника. И в Марка – золотого ключника. Уверен, кто-то из них сможет принести Алый Цветок в подарок.

– Что касается меня, я также уверена в моей протеже – Маришке, хрустальной ключнице, – жеманно улыбаясь, произнесла Елена. – Она славная девочка и сильная часовщица. Засчитай и мой голос, достопочтимый Астариус.

– Я согласен, – глухо произнес Лазарев. – Я не доверяю Астрагору. Он силен, хитер, жесток и беспощаден и явно затеял свою игру. Но он по-своему честен. Если великий Дух даст клятву, то не сможет нарушить ее. Уверен, что он не причинит ключникам вреда.

– Но я совсем не доверяю Марку и девице Маришке, которая напала на моего сына. – Голос Лазарева стал громче. – И тем, по чьей указке они действуют!

Его взор обратился к Нортону-старшему.

– Маришка защищалась, – сладким голосом пропела Елена. – А твой сын вместе со своим другом-полудухом проник в замок Черновод незаконно. Скажи спасибо, что их оправдали.

Карие глаза Лазарева сузились, его ноздри бешено раздувались, но он нашел в себе силы промолчать и на этот раз.

– Твой сын не ключник, – отчетливо произнес Нортон-старший. – Ты можешь не переживать за его судьбу. Он не интересен Астрагору. Что касается серебряного ключника – Фэша Драгоция, то все мы прекрасно знаем, что Дух Осталы более чем вправе решать за него.

– Вы все сошли с ума. – Белая Королева обернулась к Астариусу. – Я заявляю, что хочу отозвать Диану – железную ключницу. Когда было решено запустить Часовой Круг, речь шла о простом обряде! Семь ключников, два смотрителя и два тайных наблюдателя с Осталы должны были объединиться, чтобы загадать общее желание вокруг Алого Цветка и спасти наш мир, вновь увеличив Временной Разрыв. И все! Астрагор должен понимать, что, если Эфлара погибнет – погибнет и часодейство!

– Астрагор хочет одного – получить Алый Цветок, – подал голос Астариус. – И одарить того ключника, который принесет ему чашу великого растения. Это его единственное условие.

– Я тоже против! – неожиданно вскрикнула Диара.

– Нельзя отозвать Диану, заменив ее другим ключником, – насмешливо сообщил Нортон-старший, – так что просто успокойтесь, дорогие феи. Если ключники не смогут вырастить Алый Цветок, мы все погибнем. Вот почему нам всем так нужна поддержка Астрагора.

– Уверена, что о себе ты позаботился, – процедила сквозь зубы темноволосая часовщица. – Всем давно известно, что между вами с Астрагором есть тайный договор!

– А это уже совсем не ваше дело, уважаемая фея, – спокойно произнес Нортон-старший. – Но вы, гм… слегка ошибаетесь.

– Докажи! – холодно усмехнулась Диара. – Ты жил на Остале двенадцать долгих лет и вел с ним какие-то дела…

– Попрошу вернуться к теме обсуждения! – Голос Астариуса стал более резок. – Еще будут возражения?

– Насколько я понимаю, – с торжеством проговорил Нортон-старший, – большинство голосов «за»? Вот и чудесно – вопрос решен: мы принимаем помощь Астрагора.

– Да, но вновь обратимся к легенде… – медленно произнес Астариус. – Все мы помним, что тот, кто сорвал чудесное растение, погиб. Никто не помнит, что именно повлекло за собой его смерть… Астрагор сообщил мне, что ходил в прошлое – в час, когда вырос Алый Цветок. Двенадцать детей стояли в круге, и над одним была черная дымка. Он видел, что сначала надо перерезать стебель Алого Цветка и лишь после загадать желание…

– Не значит ли это следующее: кто принесет ему Алый Цветок – сам вскоре погибнет? – ровным голосом спросил Нортон-старший.

– Нет. Тот, кто держал Алый Цветок в руках, остался жив. Это был сын великого Эфларуса. Как мы помним из легенды, он жил долго и счастливо. Погиб другой ребенок – владелец Черного Ключа.

Глаза Елены сверкнули торжеством, но она тут же потупила взор.

– Может, великий Астариус уже предвидел, – спросила она елейным голоском, – кому может не повезти на этот раз?

– Да, вы правы, уважаемая госпожа Мортинова. Я ходил в будущее, – ответил Астариус. – Но, к сожалению, вероятностей сего знаменательного события оказалось слишком много. Я так и не смог отыскать наиболее верную модель. Все мы знаем, что такое случается, когда будущее не хочет давать ответ. Потому как это знание может помешать правильному развитию событий и привести к большим несчастьям… Поэтому, – продолжил Астариус в абсолютной тишине, – нам следует проголосовать, положившись на судьбу. Кто за предложение Астрагора – прошу поднять руки. Те же, кто против…

– А кто против, – неожиданно вмешался Нортон-старший, – пусть вспомнит со всей ясностью, что вскоре вся Эфлара обратится в ничто вместе с нами, нашими детьми и еще тысячами людей, обреченных на вымирание.

Почти одновременно в воздух взметнулись пять рук. Чуть помедлив, Белая Королева тоже подняла руку. Вслед за повелительницей нехотя повиновалась Диара.

– Раз мы худо-бедно пришли к единому решению, позвольте на этом и закончить наше маленькое собрание, – сказал Астариус. – До скорой встречи, господа и дамы.

Все встали и, отвесив друг другу холодные учтивые поклоны, начали уходить один за другим.

Черная Королева исчезла, растворившись в мерцающей обсидиановой дымке; Белая Королева, вновь поддерживаемая под руку Лазаревым, тоже растворились в серебристых отблесках света, и Астариус последовал их примеру.

В комнате остались Елена, Мандигор и сам хозяин дома.

– Не здесь, – коротко произнес последний.

Елена и Мандигор вместе поклонились и вышли в коридор.

Нортон-старший остался один. Он прошел к дивану и медленно провел кончиками пальцев по его спинке, замерев на том месте, где еще недавно находилась прелестная голова Белой Королевы: на синем плюше, выделяясь особенно ярко, искрились алые рубиновые капли. Неожиданно глаза Нортона-старшего потемнели от гнева, он резко сжал покрывало пальцами и дернул его за край: все до последнего драгоценные камешки осыпались на шкуру медведя.

– Предвидится знатная игра, Астрагор, – пробормотал Нортон-старший.

Он окинул долгим взглядом гостиную и тоже вышел. И, словно от дуновения ветра, в опустевшей комнате мгновенно погасли все свечи.