Онлайн чтение книги Черная Индия
12. ПОДВИГИ ДЖЕКА РАЙАНА

Джека Райана и трех его товарищей, тоже раненных, перенесли на ферму Мельроз, где им немедленно была оказана помощь.

Джек пострадал больше всех, так как в тот момент, когда он, обвязавшись веревкой, кинулся в море, яростные волны швырнули его на риф. Еще немного, и товарищи вытащили бы на берег только его безжизненное тело.

Отважный юноша был принужден пролежать два дня в постели, что его страшно бесило. Однако, когда ему позволили петь сколько угодно, он стал терпеливее переносить свою беду, и веселые переливы его голоса постоянно оглашали ферму. Но в этом приключении он почерпнул еще более живое чувство страха перед всякими гномами и духами, которые любят беспокоить бедных людей, и обвинял их в гибели «Мотала». Невозможно было бы уверить его, что никаких Огненных женщин не существует и что пламя, внезапно появившееся на развалинах, вызвано только физическими причинами. Его товарищи еще упорнее, чем он, держались своего суеверия. По их мнению, Огненная женщина умышленно завлекла «Мотала» на берег, а ее не притянешь к ответственности — это все равно что оштрафовать ураган! Судебные чиновники могут возбуждать преследование сколько им вздумается: пламя не посадишь в тюрьму, неосязаемое существо не закуешь в цепи. И нужно сказать, что проведенное в дальнейшем расследование подтвердило, по крайней мере с виду, такой суеверный взгляд.

В самом деле, судейский чиновник, которому поручили расследовать крушение, явился, чтобы опросить свидетелей катастрофы. Все стояли на том, что крушение было вызвано сверхъестественным появлением Огненной женщины на развалинах замка Дендональд.

Разумеется, правосудие не могло удовлетвориться такими объяснениями. Несомненно, в развалинах произошло нечто вполне естественное. Но было ли это случайностью или злым умыслом? Вот что предстояло выяснить следователю.

Пусть слова «злой умысел» не удивляют читателя. Не нужно углубляться в историю, чтобы найти им подтверждение. Многие грабители судов на бретонском берегу занимались тем, что заманивали корабль на рифы и после его крушения делали между собой добычу. То купа смолистых деревьев, зажженных ночью, заводила корабль в такие места, откуда он больше не мог выйти; то факел, привязанный к рогам быка и движущийся по прихоти животного, обманывал экипаж относительно пути, по которому нужно следовать. В результате подобных козней неизбежно следовало кораблекрушение, которым пользовались злоумышленники. Потребовалось вмешательство правосудия, чтобы уничтожить это варварство. Могло случиться, что и в этом случае преступная рука воскресила старые повадки береговых грабителей.

Так думали полицейские агенты, что бы ни говорили Джек Райан и его товарищи. Узнав о расследовании, люди разделились на два лагеря: одни только пожимали плечами, другие, более робкие, заявляли, что такой вызов, брошенный сверхъестественным существам, наверняка приведет к новым катастрофам.

Тем не менее расследование велось очень тщательно. Полицейские агенты отправились в замок Дендональд и провели там самые кропотливые розыски.

Следователь хотел прежде всего установить, не сохранилось ли на земле следов, которые можно было бы приписать кому-либо другому, кроме духов. Но никаких следов, ни старых, ни позднейших, не обнаружили, хотя земля, размокшая накануне от дождя, сохранила бы малейший отпечаток.

— Следы духов! — вскричал Джек Райан, узнав о неуспехе первых розысков.

— Это все равно, что искать на болоте следы блуждающего огонька.

Итак, первая часть расследований не дала результатов. Невероятно было, чтобы вторая дала что-нибудь большее.

Речь шла о том, чтобы определить, каким образом мог быть зажжен огонь на вершине башни, какие материалы послужили горючим и, наконец, что после этого горения осталось.

Обнаружить следов разжигания огня не удалось: ни обгоревших спичек, ни клочков бумаги найдено не было.

Точно так же не нашли ни сухой травы, ни сучьев, ни поленьев, хотя ясно было, что топлива нужно было немало, чтобы поддерживать ночью столь сильное пламя.

Что касается остатков костра — их тоже нигде не оказалось. Полное отсутствие золы, пепла, углей, головешек, сажи даже не позволяло определить, в каком месте был зажжен огонь. Ни на земле, ни на скалах не было никаких черных пятен. Может быть, кто-либо из злоумышленников держал огонь в руках? Это было малоправдоподобно, так как, по словам свидетелей, пламя было огромное, — настолько, что экипаж «Мотала» мог, несмотря на туман, различить его в нескольких милях от берега.

— Так! — вскричал Джек Райан. — Огненная женщина умеет обходиться без спичек! Ей стоит дунуть, чтобы воздух вокруг нее воспламенился, а золы от ее костра никогда не остается!

Таким образом, следственные власти остались при своих хлопотах, а ко множеству местных легенд прибавилась еще одна, которая должна была увековечить гибель «Мотала» и неоспоримо доказать существование Огненных женщин.

Такой храбрый и крепко сложенный юноша, как Джек Райан, не мог, конечно, долго оставаться в постели. Ушибы и растяжение связок не могли уложить его на большой срок. Ему было некогда болеть. А кому в здоровом климате Южной Шотландии некогда болеть, тот и не болеет.

Итак, Джек Райан быстро поправился. Едва встав на ноги, он решил, прежде чем снова взяться за работу на ферме, выполнить одно свое намерение. Он хотел навестить своего друга Гарри и узнать, почему тот не пришел на Эрвинский праздник.

Со стороны такого человека, как Гарри, всегда выполнявшего свои обещания, это отсутствие было необъяснимым. Кроме того, невероятно было, чтобы сын старого мастера не слыхал о катастрофе «Мотала», подробно описанной в газетах. Он должен был узнать о роли, которую Джек Райан играл в спасении погибавших, о том, что с ним случилось. Почему же он не явился на ферму пожать руку своему другу? Что за невнимание!

Нет, если Гарри не пришел, значит он не мог прийти. Джек Райан готов был скорее отрицать существование Огненных женщин, чем поверить, что Гарри способен изменить дружбе.

Итак, уже через два дня после крушения Джек Райан бодро отправился в путь. Крепкий парень уже совершенно не чувствовал своих ушибов. Разбудив веселой песней эхо скалистого берега, он отправился на станцию железной дороги, идущей через Глазго и Стерлинг в Колландер.

Там, пока он ожидал поезда, внимание его привлекли объявления следующего содержания:

«4 декабря инженер Джемс Старр из Эдинбурга сел на пристани Грэнтон на пароход „Принц Уэльский“ и в тот же день высадился в Стерлинге. С тех пор о нем ничего не известно.

Все сведения, касающиеся его, просят адресовать председателю Королевского института в Эдинбурге».

Джек Райан, остановившись перед этим объявлением, перечел его дважды, крайне изумляясь.

— Мистер Старр! — вскричал он. — Но как раз четвертого декабря я встретил его с Гарри на лестницах в стволе Ярроу! Прошло вот уже десять дней! И с тех пор он больше не появлялся… Не этим ли объясняется и то, что мой приятель не пришел на Эрвинский праздник?

Не тратя времени на письменное сообщение председателю Королевского института о том, что он знал о Джемсе Старре, честный малый прыгнул в поезд, твердо решив отправиться прежде всего к стволу Ярроу. Там он, если нужно, спустится на дно шахты Дочерт, чтобы найти Гарри, а с ним и инженера Джемса Старра.

Через три часа он вышел из поезда на станции Колландер и быстро направился к стволу Ярроу.

— Они не появлялись больше, — говорил он себе. — Почему? Возникло какое-нибудь препятствие? Или их задержала в глубине шахты важная работа? Я это узнаю!

И Джек Райан, ускорив шаги, достиг ствола Ярроу меньше чем за час.

Снаружи ничто не изменилось. Вокруг такое же молчание. Ни одного живого существа в этой пустыне.

Джек Райан вошел под разрушенный навес, прикрывающий устье ствола. Он вгляделся в пропасть — и ничего не увидел; он прислушался — и ничего не услышал.

— А моя лампа! — вскричал он. — Почему она не на обычном месте?

Лампа, которой пользовался Джек Райан, посещая шахту, стояла обычно в углу, возле площадки верхней лестницы. Сейчас ее там не было.

— Вот и первое осложнение, — сказал Джек Райан, начиная беспокоиться. Потом, не колеблясь, несмотря на все свое суеверие, он воскликнул: — Я пойду, будь там темнее, чем в преисподней!

И он стал спускаться по длинному ряду лестниц, уходивших в бездонный колодец.

Чтобы решиться на это, Джек Райан должен был хорошо помнить свои прежние шахтерские привычки и знать наизусть шахту Дочерт.

Впрочем, он спускался очень осторожно. Ноги его ощупывали каждую ступеньку. Некоторые из них были источены червем. Всякий неверный шаг означал гибельное падение в пропасть глубиною в полторы тысячи футов. Поэтому Джек Райан считал каждую пройденную площадку между лестницами. Он знал, что ступит на дно шахты только после тридцатой. А там уж будет нетрудно, как он думал, найти коттедж, находившийся, как известно, в конце главного штрека.

Так достиг он двадцать шестой площадки. От дна шахты его отделяло только двести футов. Он опустил ногу, чтобы нащупать первую ступеньку двадцать седьмой лестницы. Но его нога повисла в пустоте, не встретив никакой опоры.

Он опустился на колени и попытался рукой найти конец лестницы… Напрасно.

Было ясно, что двадцать седьмой лестницы на месте нет. Следовательно, ее убрали.

— Уж не прошел ли здесь Старый Ник! — сказал он себе с некоторым страхом.

Джек Райан стоял, скрестив руки, стараясь разглядеть что-нибудь в этой непроницаемой тьме. Потом ему пришло в голову, что если он не может спуститься, то, значит, обитатели шахты не могут подняться. Действительно, между внешним миром и глубинами шахты не было больше никакого сообщения. И если нижние лестницы ствола Ярроу были сняты после его последнего посещения, то что сталось со старым Симоном Фордом, с его женой, сыном и с инженером? Длительное отсутствие Джемса Старра доказывало, что он не покидал шахты с того дня, как Джек Райан встретил его в стволе Ярроу. Как же существовали с тех пор обитатели коттеджа? Хватило ли съестных припасов этим несчастным, запертым под землей на глубине полутора тысяч футов?

Все эти мысли мгновенно промелькнули в голове у Джека Райана. Он понял, что один не сможет сделать ничего, чтобы добраться до коттеджа. В том, что за этим перерывом сообщения в стволе кроется злой умысел, он не сомневался. Судебные чиновники, конечно, убедятся в этом, но их нужно поскорее предупредить.

Джек Райан наклонился с площадки.

— Гарри! Гарри! — закричал он своим могучим голосом.

Эхо повторило несколько раз имя Гарри и замерло в глубинах ствола Ярроу.

Джек Райан быстро поднялся по верхним лестницам и вышел на дневной свет. Он решил не терять времени. Без отдыха, одним духом добежал он до станции Колландер. Там ему пришлось подождать лишь несколько минут, пока подошел эдинбургский экспресс, и в три часа пополудни он уже явился к лорду-префекту столицы.

Там его сообщение выслушали. Точность приводимых им подробностей не оставляла сомнений в их правдивости. Немедленно дали знать сэру Эльфистону — не только коллеге, но и личному другу Джемса Старра, — и он попросил разрешения руководить розысками, которые решено было провести в шахте Дочерт незамедлительно. В распоряжение сэра Эльфистона предоставили несколько агентов. Они взяли с собой лампы, кайла, длинные веревочные лестницы, не забыв также о пище и лекарствах. Затем под предводительством Джека Райана все отправились на Эберфойлские копи.

В тот же вечер сэр Эльфистон, Джек Райан и агенты прибыли к устью ствола Ярроу и спустились до двадцать шестой площадки, на которой Джек останавливался несколькими часами раньше. В глубину ствола спустили лампы, привязанные к длинным веревкам, и убедились, что четырех последних лестниц нет.

Не было сомнений, что всякое сообщение между поверхностью и недрами шахты намеренно прервано.

— Чего мы ждем, сударь? — нетерпеливо спрашивал Джек Райан.

— Ждем, чтобы лампы были подняты, мой друг, — ответил сэр Эльфистон. — Потом мы спустимся в нижний штрек, и ты поведешь нас…

— К коттеджу! — вскричал Джек Райан. — А если нужно, то и в самые глубокие пропасти шахты!

Как только лампы были подняты, агенты прикрепили к площадке веревочную лестницу. Она, разворачиваясь, упала вниз. Нижние площадки были целы, и ими можно было пользоваться, чтобы спускаться с одной на другую.

Спуск был очень труден. Джек Райан первым повис на колеблющейся лестнице и первым достиг дна шахты. Вскоре к нему присоединились сэр Эльфистон и агенты.

Круглая площадка, составлявшая дно ствола Ярроу, была совершенно пуста, и сэр Эльфистон немало удивился, услыхав восклицание Джека Райана:

— Вот обломки лестницы, — они наполовину обгорели!

— Обгорели? — повторил сэр Эльфистон. — Да, верно, вот и головешки.

— Как вы думаете, сэр, — спросил Джек Райан, — зачем понадобилось инженеру Джемсу Старру сжигать эти лестницы и прерывать всякое сообщение с внешним миром?

— Да, — задумчиво ответил сэр Эльфистон. — В путь, друг мой, в коттедж! Там все выяснится!

Джек Райан с сомнением покачал головой и, взяв лампу у одного из агентов, быстро направился по главному штреку шахты Дочерт. Остальные последовали за ним.

Через четверть часа сэр Эльфистон со спутниками достигли углубления, в конце которого был выстроен коттедж Симона Форда. Света в окнах не было.

Джек Райан кинулся к двери и быстро распахнул ее. Коттедж был пуст.

Комнаты темного жилища были тщательно осмотрены. Внутри — никаких следов насилия. Все оказалось в порядке, словно старая Мэдж еще была здесь. Запас провизии был еще достаточно велик, чтобы семейству Форд его хватило на несколько дней.

Таким образом, отсутствие хозяев было необъяснимым. Но представлялось ли возможным установить, когда они ушли? Вполне, так как в этом подземелье, где нельзя было отличить день от ночи, Мэдж обычно помечала каждый день крестиком в своем календаре.

Этот календарь висел на стене в гостиной. Последний крестик был сделан 6 декабря, то есть через день после прибытия Джемса Старра, что мог подтвердить и Джек Райан. Очевидно, 6 декабря, десять дней назад, Симон Форд, его жена, сын и гость покинули коттедж. Могло ли такое долгое отсутствие объясняться тем, что инженер предпринял новую разведку? По-видимому, нет. Так по крайней мере думал сэр Эльфистон. Тщательно осмотрев коттедж, он положительно не знал, что предпринять.

Тьма была непроглядная. Только лампы в руках агентов освещали, как звезды, этот непроницаемый мрак.

И вдруг Джек Райан вскрикнул.

— Там! Там! — повторял он, и его рука указывала на довольно яркое пятно света, двигавшееся в темной глубине штрека.

— Друзья, бежим на этот свет! — сказал сэр Эльфистон.

— На огонек духа? — вскричал Джек Райан. — К чему? Мы его никогда не догоним.

Председатель Королевского института и агенты, мало склонные к суеверию, кинулись к мелькающему огню. Джек Райан, поборов свой страх, бросился за ними.

Это была долгая и утомительная погоня. Казалось, светлый огонек находится в руках у небольшого, но поразительно проворного существа, которое ежеминутно исчезало за поворотами и снова показывалось в глубине какого-нибудь поперечного штрека. Быстро кидаясь из стороны в сторону, оно скрывалось из виду. Казалось, что оно пропало окончательно, но вдруг фонарик снова бросал свой яркий луч. В общем, расстояние между ним и преследователями сокращалось медленно, и Джек Райан не без основания думал, что догнать его невозможно.

Бесполезная погоня длилась уже час. Сэр Эльфистон со спутниками углубились в юго-восточную часть шахты Дочерт. Они тоже начали спрашивать себя, не имеют ли дела с неуловимым блуждающим огоньком.

В этот момент, однако, расстояние между огоньком и его преследователями начало как будто уменьшаться. Утомилось ли убегавшее существо, или оно хотело увлечь сэра Эльфистона и его спутников туда, куда, быть может, были завлечены обитатели коттеджа, — трудно сказать. Во всяком случае, агенты, видя, что цель стала ближе, удвоили усилия. Огонек, блестевший все время больше, чем в двухстах шагах, находился теперь ближе, чем в пятидесяти, и это расстояние продолжало сокращаться. Тот, кто нес фонарик, стал виден яснее. Иногда, когда он поворачивал голову, можно было смутно различить профиль человеческого лица, — если только не дух принял этот облик. Джек Райан был вынужден признать, что имеет дело с существом отнюдь не сверхъестественным.

— Смелее, товарищи! — кричал он, прибавляя ходу. — Оно устает! Мы скоро догоним его, и если оно говорит так же хорошо, как и бегает, то многое сможет рассказать нам!

Однако погоня становилась все труднее. В самой глубокой части шахты штреки скрещивались, как ходы лабиринта. В такой путанице беглец легко мог ускользнуть: для этого ему было достаточно погасить свой фонарик и броситься в сторону, а какой-нибудь темный проход.

«В сущности, — думал сэр Эльфистон, — если он хочет скрыться от нас, почему он этого не делает?»

Неуловимое существо до сих пор не гасило фонарь, но едва подобная мысль промелькнула у сэра Эльфистона, как огонек вдруг исчез, и агенты, продолжая погоню, почти тотчас же очутились перед узким отверстием между сланцевыми пластами, в конце низкого прохода.

Проскользнуть туда, поправив свои лампы, было для сэра Эльфистона, Джека Райана и их спутников минутным делом.

Но не сделали они и сотни шагов по новому проходу, более широкому и высокому, как внезапно остановились.

У стены лежали на земле четыре тела — четыре трупа, быть может.

— Джемс Старр! — проговорил сэр Эльфистон.

— Гарри! Гарри! — вскричал Джек Райан, бросаясь к своему другу.

Действительно, это были инженер, Мэдж, Симон Форд и Гарри. Они лежали без движения. Но вдруг одно из распростертых тел приподнялось, и послышался слабый шепот старой Мэдж:

— Их!.. Сначала их…

Сэр Эльфистон, Джек Райан и агенты поспешили привести в чувство инженера и его спутников, дав им выпить несколько капель укрепляющего лекарства. Это им удалось почти сразу. Несчастные, десять дней погребенные в Новом Эберфойле, умирали от истощения.

И если они не умерли за время своего долгого заключения, — как сказал Джемс Старр сэру Эльфистону, — то лишь потому, что трижды находили подле себя хлеб и кувшин воды. Несомненно, сострадательное существо, которому они были обязаны жизнью, не могло сделать для них большего.

Сэр Эльфистон спросил себя, не было ли это делом того же неуловимого создания, которое привело их прямо к месту, где лежали Джемс Старр и его товарищи.

Как бы то ни было, инженер, Мэдж, Симон Форд и Гарри были спасены. Их отвели в коттедж, пройдя через то самое отверстие, которое неуловимый проводник как будто нарочно указал сэру Эльфистону.

Того отверстия, которое Джемс. Старр и его товарищи пробили динамитом, они не могли найти потому, что оно было плотно заделано нагроможденными друг на друга каменными глыбами. В глубокой тьме им не удалось ни распознать, ни разрушить эту преграду.

Значит, пока они обследовали огромное подземелье, чья-то враждебная рука намеренно прервала всякое сообщение между Старым и Новым Эберфойлом!