Онлайн чтение книги Черный мотылек
ГЛАВА 10. Леди О'Хара удаляется

На некоторое время в комнате воцарилось молчание: все трое актеров этой маленькой комедии прислушивались к тяжелым шагам, замиравшим в коридоре. Карстерз все еще обнимал одной рукой талию миледи, но лицо его было напряженным. Молли инстинктивно почувствовав, что что-то не так, и испуганно заглянула в его бледное лицо. Выражение синих глаз, устремленных на ее мужа, заставило ее резко повернуться. Оказалось, что и тот смотрит на «кузена Гарри», как на привидение. Ей хотелось заговорить, разрядить атмосферу – но она не находила слов и могла только затаив дыхание наблюдать. Наконец О'Хара сдвинулся с места и пошел к ним, не сводя с Джека глаз. Изумление его рассеялось и, словно ощутив душевную муку друга, он неожиданно улыбнулся и снова положил руки на его напряженные плечи:

– Джек, мошенник, с чего это ты вздумал обнимать и целовать мою жену у меня на глазах?

Молли опомнилась, ахнув, высвободилась из объятий «кузена Гарри» и отскочила.

Милорд попытался отстранить своего друга.

– Майлз, вспомни – вспомни, кто я!

Говорил он с трудом, но головы не опустил.

– Гром и молния, дружище! Это я-то должен беспокоиться, кто ты? Ах, Джек, Джек – я так рад тебя видеть! Никак не могу поверить, что это действительно ты! Когда ты приехал в Англию и какого черта так вырядился?

Он кивнул головой в сторону маски, не переставая жать Джеку руку.

– Я в Англии год. А что до маски!..

Он пожал плечами и рассмеялся.

Леди О'Хара встала между ними.

– Я ничего не понимаю! – пожаловалась она.

Карстерз склонился над ее пальчиками.

– Смею ли я поблагодарить вас за ваше своевременное вмешательство, миледи? И поздравить Майлза с женитьбой?

Она мило заулыбалась и сделала реверанс. Муж обхватил ее за талию:

– Да уж, плутовка! Подумать только – «мой кузен Гарри»! Да будь это не Джек, я бы рассердился на тебя, сокровище – потому что это нехорошая шутка!

Она похлопала его по руке и улыбнулась Джеку.

– Конечно, я никогда не позволила бы себе такого, если бы не знала, что он действительно джентльмен – и если бы он не спас меня от неминуемой смерти, – добавила она.

Майлз резко обернулся к Карстерзу.

– Что такое?

– Миледи преувеличивает, – улыбнулся милорд. – Просто я имел честь подхватить ее, когда она сегодня утром падала с лестницы.

О'Хара явно успокоился:

– Ты не ушиблась, сокровище мое?

– Господи, ничуть! Но я должна была как-то отблагодарить и была уверена, что ты не станешь меня выдавать, и я… Но…– опомнилась она, – похоже ты знаешь моего разбойника!

– Еще бы не знать, Молли. Да ведь это никто иной, как Джек Карстерз, о котором я так часто тебе рассказывал!

Она перевела изумленный взгляд на милорда:

– Может ли… возможно ли это – вы лучший друг моего мужа… лорд Джон?

Покраснев, Джек поклонился.

– Был когда-то, сударыня, – неловко ответил он.

– Когда-то! – возмутилась она. – Да если бы вы знали, как он говорит о вас! Но я дам вам побеседовать с ним – наверное, вам это будет приятнее. Я уверена, что вам надо очень много сказать друг другу, так что убегаю и оставляю вас одних.

Она любезно улыбнулась Джеку, послала мужу воздушный поцелуй и быстро вышла.

Карстерз закрыл за нею дверь и вернулся к О'Харе, который снова плюхнулся в свое кресло, стараясь скрыть неподобающее мужчине волнение.

– Ну-ка, усаживайся, Джек, и выкладывай все!

Милорд скинул плащ и расправил заткнутые в рукава манжеты. Из кармана элегантного алого сюртука для верховой езды он достал табакерку и неспешно открыл ее. Озорно поглядывая на О'Хару, он изящным движением взял понюшку и засеменил через комнату.

Майлз расхохотался:

– Что это?

– Это, милый друг, сэр Энтони Ферндейл, баронет. – Он церемонно поклонился.

– Похож. Но иди сюда, сэр Энтони Ферндейл, баронет, и рассказывай мне все.

Джек устроился на краешке стола, раскачивая ногой.

– По-моему, так ты почти все знаешь, Майлз. Например, тебе ведь известно о вечере у Дэра ровно шесть лет тому назад?

– Ничего мне о нем не известно! – возразил О'Хара.

– Неужели? Я считал, эту историю все слышали.

– Ну, Джек, не довольно ли пустой болтовни? Не забывай: я твой друг…

– Друг? Если ты знаешь правду обо мне, почему ты называешь меня другом?

– Не было такого времени, когда я не назвал бы тебя другом – и ты не спорил бы, не будь таким проклятым гордецом. Слышал я эту глупую историю про вечер с картами, но неужели ты думаешь, что я поверил?

– Это было бы естественно.

– Может быть, но я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить таким небылицам. И даже будь я настолько глуп, что поверил бы, – ты думаешь, я бы от тебя отступился? Хорош друг!

Джек молча уставился на свой правый сапог.

– Я знаю, что в тот вечер произошло что-то мне неизвестное, и у меня есть кое-какие подозрения, – но это твое дело, и в любом случае, у тебя были твои собственные соображения. Но, Джек, с чего это ты вздумал бежать черт знает куда, ни с кем не попрощавшись?

Карстерз продолжал разглядывать свой сапог и с трудом проговорил:

– Майлз, на моем месте… разве ты не сделал бы того же самого?

– Ну…

– Конечно, сделал бы. Мог ли я навязываться тебе в такой момент? Что бы ты подумал, если бы я это сделал?

О'Хара с силой ударил друга по коленке:

– Я не считал бы тебя таким дураком! Уехал бы с тобой, и ничто бы меня не остановило!

Джек поднял голову и встретился с ним взглядом.

– Знаю. Именно это… и… и… не был уверен. Да почему я мог быть уверен, что ты вообще со мной станешь разговаривать? Вчера вечером… вчера… я так боялся…

Рука на его колене сжалась.

– Глупый мальчишка! Глупый мальчишка!

Постепенно он выпытал у Карстерза все о прошедших шести годах, и хоть это был сильно сглаженный рассказ, Майлз, достаточно хорошо зная друга, понял, что осталось недосказанным.

– А теперь, – сказал Джек, закончив повестовование, – рассказывай о себе. Когда ты женился на очаровательной особе, которую я только что целовал?

– Мошенник! Я женился на Молли три года назад. Она прелесть, правда? А наверху спит малыш, твой крестник.

– Счастливец! Крестник, говоришь? Неужели ты не нашел для него кого-нибудь подостойнее? Я хочу на него посмотреть!

– Посмотришь. Ричарда видел?

– Год назад я остановил его экипаж. Было темно и видно плохо, но мне показалось, что он постарел.

– Постарел? Да его просто не узнать. Он настоящий старик. Хотя, клянусь, и неудивительно, живя в одном доме с этой бабой! Господи, Джек, как тебе повезло, что ты отделался от ее милости!

Карстерз задумчиво покачал носком сапога.

– Лавиния? А что с ней такое?

– Насколько я знаю – ничего, если не считать сварливого характера. Она устроила бедняге Дику отвратительную жизнь.

– Ты хочешь сказать, она не любит Дика?

– Не знаю. Иногда она так нежна, что только диву даешься, а иногда закатывает ему страшные скандалы. А сколько тратит! Конечно, она вышла за него из-за денег. Ее больше ничего не волновало – никогда.

Джек окаменел.

– И только такой неопытный дурак, как ты, мог этого не заметить!

Синие глаза заискрились смехом:

– Наверное. Вот ты, например…

О'Хара рассмеялся.

– О, я-то знал! Ей нужны были только деньги – а, оказалось, что их не так уж много: Дик отказался трогать то, что принадлежит тебе.

– Угу. Уорбертон мне сказал. Глупо с его стороны.

Майлз только хмыкнул.

Чуть прищурив глаза, Джек смотрел в окно.

– Так Лавйния его никогда не любила? Господи, ну и дела! А Дик?

– Боюсь, что он по-прежнему любит ее!

– Бедняга Дик! Черт бы ее побрал, эту женщину! Она вертит им? Я знаю, он всегда готов уступить.

– Не уверен. Но готов поклясться: если бы не Джон, он был бы и жизни не рад. Ему не хватает тебя, Джек.

– Кто такой Джон?

– Уорбертон не говорил? Джон – надежда всей семьи. Ему четыре с половиной. Баловной постреленок – просто прелесть!

– Сын Дика? Боже правый!

– Да, сын Дика и твой племянник. – Он замолчал и заглянул другу в глаза. – Джек, может, ты покончишь с этой тайной? Может, ты вернешься?

Он сжал руку Джека, но тот отдернул ее, и взгляд его стал вдруг скучающим и холодноватым.

– Я никакой тайны не знаю.

– Джек, старина, уж не собираешься ли ты и от меня таиться?

Изящные губы изогнулись в ласковой улыбке:

– Давай говорить о погоде, Майлз, или о моей кобыле. О чем угодно, только, пожалуйста, не об этой больной теме.

О'Хара нетерпеливо вскочил и встал у окна спиной к милорду. Джек наблюдал за ним.

– Если ты мне не доверяешь, то, конечно, говорить нам не о чем! – вспыхнул О'Хара. – Похоже, ты не слишком ценишь друзей!

Милорд не ответил ни слова, но лежавшая на столе рука вдруг сжалась. Резко повернувшись, О'Хара вернулся к нему:

– Джек, я это не всерьез! Прости, я погорячился!

Карстерз соскользнул со стола и выпрямился, взяв ирландца под руку.

– Пустяки, Майлз, забудем, – улыбнулся он. – Дело не в том, что я тебе не доверяю, а…

– Я понял. Я больше не стану тебя расспрашивать. Лучше скажи мне: с чего это ты был с незаряженным пистолетом?

Улыбка сбежала с лица Карстерза.

– А, простая небрежность! – коротко бросил он и сжал губы, тут же вспомнив про отсутствующего Джима.

– Вот и со мной то же самое!

Джек изумленно уставился на друга:

– Майлз, неужели твой тоже был не заряжен?

– Вот именно! Господи, Джек, да я уже год так не смеялся! – Они оба расхохотались. – Я просто блефовал, Джек, когда сказал что у тебя пистолет не заряжен. А моя жена решила отпустить тебя, как только ей все рассказал сегодня утром. Мы были уверены, что ты не простой грабитель, хоть я, дурак, сразу тебя и не признал. Но теперь ты погостишь У нас, а… кузен Гарри?

– Я очень тебе благодарен, Майлз, но этого не сделаю. Я должен вернуться к Джиму.

– И кто такой этот Джим?

– Мой слуга. Он уже до смерти перепугался. Нет, не уговаривай – я не могу оставаться здесь, Майлз. Ты и сам понимаешь, что это невозможно: Джека Карстерза не существует, остался только Энтони Ферндейл.

– Джек, друг мой, может быть, я…

– Нет, Майлз, ты, скорее всего, ничего не можешь сделать – хотя это так похоже на тебя – пытаться мне помочь! Спасибо, но… А, ладно! Так как насчет моей кобылы?

– Чума меня забери – совсем забыл! Джек, мой негодяй натрудил ей связку! Мне чертовски жаль.

– Бедняжка Дженни! Но держу пари, она устроила ему веселую поездку.

– Если я еще погляжу на нее, Джек, то захочу ее купить. Такая красотка!

– Не продам. Но я собирался просить, чтобы ты взял ее себе, если…

Майлз решительно взмахнул рукой, прерывая его.

– Нечего! И все равно я для нее слишком тяжелый.

– Как и тот чертов грум, которого ты на нее посадил?

– Да. Я дурень.

– Я это всегда знал.

– Полегче, Джек! Возьмешь одну из моих кляч, пока Дженни не поправится, раз уж ты у нас не остаешься. Как ты думаешь, можешь ты оставить ее у меня на недельку?

– Не знаю. Похоже, придется… Ну, виноват, виноват! Ты слишком большой, а сегодня очень жарко, а я так хорошо завязал галстук… Полно, Майлз! Ах, хотел бы я снова стать мальчишкой, и… Да. Когда можно будет увидеть сына и наследника?

– Пойдем, найдем Молли, которой не терпится на тебя посмотреть. Я за тобой, сэр Энтони Ферндейл, баронет!