Онлайн чтение книги Червь Уроборос
III. Алый Фолиот

Об увеселениях Витчей в замке Алого Фолиота; о хитростях и уловках лорда Гро; и о том, как Витчи ночью отплыли от островов Фолиот.

Алый Фолиот вернулся в свой замок и уселся на свой трон. Затем он послал за лордами Витчланда и Демонланда. Те, не заставляя себя долго ждать, сразу явились и расположились на длинных скамьях: Витчи вдоль восточной стены зала, а Демоны вдоль западной; воины же их выстроились позади них. Так сидели они в сумрачном зале, а садящееся в западный океан солнце сквозь высокие окна зала бросало отсвет на сверкающую броню и оружие Витчей.

Алый Фолиот заговорил:

— Сегодня в честном и равном поединке был повержен великий борец. И, в соответствии с данными вами торжественными клятвами, каковых я являюсь хранителем, отныне будет положен конец всей вражде между Витчландом и Демонландом; вам же, витчландцам, надлежит навеки отказаться от своих притязаний на господство над Демонами. Дабы скрепить и упрочить этот священный договор между вами, я не вижу лучшего для вас решения, нежели, забыв о своих раздорах, присоединиться ко мне сегодня и выпить за упокой короля Горайса XI, равных которому в могуществе и величии не было в этом мире, а затем отплыть с миром на родину.

Так говорил Алый Фолиот, и лорды Витчланда согласились с ним.

Но лорд Юсс ответил:

— О Алый Фолиот, касательно клятв, данных нами и королем Витчланда, ты говорил хорошо; мы не отступимся ни от одного слова этих клятв ни на йоту, и Витчи могут жить спокойно и нас не опасаться, если, вопреки своим нравам и повадкам, они воздержатся от враждебных планов против нас. Ибо повадки Витчланда всегда были подобны повадкам блохи, что нападает на человека в темноте. Но мы не преломим хлеба с лордами Витчланда, предательски бросившими нас, своих союзников, в морской битве с Вампирами. Не станем мы также и пить за упокой короля Горайса XI, применившего против моего родича постыдный и бесчестный прием в день, когда они боролись друг с другом.

Так говорил лорд Юсс, и Корунд прошептал на ухо Гро:

— Если бы не собравшееся здесь общество, сейчас был бы самый подходящий момент напасть на них.

Но Гро ответил:

— Прошу, будь терпелив. Это было бы чересчур опасно, ибо удача отвернулась от Витчланда. Лучше застигнуть их врасплох в их постелях сегодня ночью.

Алый Фолиот очень старался убедить Демонов отступиться от своего решения, но все было напрасно: они учтиво поблагодарили его за гостеприимство, но сказали, что предпочтут остаться на ночь в своих шатрах, с тем, чтобы поутру взойти на свой остроносый корабль и отправиться через бурные моря в Демонланд.

После этого поднялся лорд Юсс, и с ним лорд Голдри Блусско, что явился в полном боевом вооружении, в рогатом шлеме из золота и в золотой кольчуге, усеянной рубиновыми сердцами, со своим выкованным эльфами двуручным мечом, которым он однажды убил морское чудовище, и лорд Спитфайр, что смотрел на лордов Витчланда, как сокол смотрит на свою жертву, и лорд Брандох Даэй, взиравший на них, и в особенности на Кориния, с презрительной усмешкой и небрежно поглаживавший украшенный драгоценностями эфес своего меча, пока Кориний, которому стало не по себе от его взгляда, не заерзал на своем месте, с вызовом глядя тому в глаза. Ибо, несмотря на все свои богатые одеяния, на хорошее сложение и красивую внешность, по сравнению с лордом Брандохом Даэй Кориний выглядел неотесанным мужланом, и ненавидели они друг друга всем сердцем. Так лорды Демонланда вместе со своими воинами покинули зал.

Чтобы они не испытывали недостатка в увеселениях, Алый Фолиот отправил в их шатры слуг с винами и изысканными яствами, а также послал к ним музыкантов и менестреля, дабы те развлекали их песнями и старинными сказаниями. Для остальных же своих гостей он приказал принести массивные серебряные кубки и огромные кувшины по два феркина[19]Феркин — мера вместимости жидкостей = 36,3 — 40,9 л. каждый, и велел наполнить кубки Витчей и Фолиотов, и они выпили в память о короле Горайсе XI, погибшем в тот день от руки Голдри Блусско. Когда их кубки вновь наполнили пенистым вином, Алый Фолиот воскликнул:

— О лорды Витчланда, желаете ли вы, чтобы я спел погребальную песнь о короле Горайсе, унесенном сегодня смертью?

Когда те ответили согласием, он позвал к себе музыкантов с теорбой[20]Теорба — струнный инструмент, разновидность лютни. и гобоем, и приказал им:

— Играйте торжественную музыку.

И они начали тихо играть в эолийском ладу[21]Эолийский лад — один из натуральных ладов в музыке, соответствует натуральному минору. мелодию, что была подобна завыванию ветра в голых ветвях безлунной ночью, а Алый Фолиот склонился на своем высоком троне и завел похоронную песнь:

Когда Алый Фолиот дошел до этого места, его декламация была прервана не подобающей случаю перебранкой между Коринием и одним из сыновей Корунда. Вышло так, что Кориний, которому было мало дела до музыки и похоронных песней, но который любил играть в азартные игры, принес с собой кости, чтобы сыграть с сыном Корунда. Некоторое время ход игры весьма удовлетворял Кориния, ибо с каждым броском костей он выигрывал, а кошелек его соперника становился чуть легче. Но на этой одиннадцатой строфе сын Корунда выкрикнул, что кости у Кориния жульнические и налиты свинцом с одной стороны, и ударил Кориния коробкой от костей по гладко выбритому лицу, называя его плутом и грязным мошенником. В ответ на это Кориний выхватил кинжал, чтобы перерезать обидчику глотку, но кто-то вклинился между ними и их с большим трудом и множеством проклятий разняли. Когда было доказано, что кости не жульнические, сыну Корунда ничего не оставалось как принести Коринию извинения, и они примирились.

После этого лордам Витчланда вновь налили вина, и Алый Фолиот выпил до дна во славу этой страны и ее повелителей. И еще он приказал:

— Пусть придет моя Кагу[23]Кагу ( Rhynochetos jubatus ) — нелетающая светло-серая птица., и танцует для нас, а потом и другие мои танцоры. Ибо ничто не радует душу Фолиотов более, чем радость танца; и благостно нам созерцать восхитительный танец, будь это величавая пышность паваны, движения которой подобны движению огромных облаков на закате солнца, или грациозная аллеманда, или фанданго, переходящий от прекрасной расслабленности к живости и страсти вакханалий на высокогорных лугах под запутавшейся в ветвях сосен летней луной, или радостная неразбериха гальярды, или милая сердцу Фолиотов джига. Посему не мешкайте, но приведите Кагу, дабы она станцевала для нас.

И вот Кагу вступила в сумрачный зал, двигаясь медленно и чуть вразвалку и кивая головой в такт свои шагам. Легкое волнение угадывалось в ее движениях и в том, как метался по сторонам взгляд ее огромных прекрасных глаз, кротких и застенчивых, подобных раскаленному докрасна золоту. Она немного походила на цаплю, но сложение ее было плотнее, а ноги и клюв короче, чем у той; бледно-серые же перья ее были такими длинными и изящными, что их было трудно отличить от волос. Духовые, лютни и цимбалы заиграли куранту, и Кагу задвигалась в танце меж длинных столов, чуть подпрыгивая и наклоняясь при каждом шаге и превосходно держа ритм. Приблизившись к помосту, где, восхищенный ее танцем, восседал Алый Фолиот, Кагу увеличила шаг и медленно и плавно заскользила к нему. При этом она гордо выпрямилась, пригнула голову, так что ее открытый клюв прижался к грудке, распушила ставшие похожими на широкую юбку с кринолином перья и, раскрыв гребешок на голове на высоту в половину своего роста, величаво поплыла к Алому Фолиоту. Так она делала на каждом круге куранты, перемещаясь по всему залу Фолиотов. Все они радостно улыбались ей, будучи очарованы ее танцем. Когда танец закончился, Алый Фолиот подозвал Кагу к себе, усадил ее на скамью рядом с собой, гладил ее мягкие серые перья и всячески ее обхаживал. Она же робко сидела подле Алого Фолиота, удивленно взирая своими рубиновыми глазами на Витчей.

Затем Алый Фолиот велел позвать своих Панд, и те стали перед ним, красно-бурые и с черными животами, с круглыми покрытыми мехом мордами, с невинными янтарными глазами, с мягкими лапами и рыже-кремовыми полосатыми хвостами.

— О Панды, — сказал он, — танцуйте для нас, ибо великое наслаждение дарит нам ваш танец.

— Повелитель, хочешь ли, чтобы мы исполнили джигу? — спросили они.

И он ответил:

— Джигу, любимые мои.

Тогда струнные заиграли в быстром темпе, тамбурины и треугольники начали отбивать ритм, а лапы Панд засверкали в радостном танце. Музыка струилась и бурлила, а танцоры все танцевали, пока весь зал не был охвачен водоворотом их танца, а от скамей Витчей не донесся одобрительный рокот. Внезапно музыка стихла, танцоры замерли на месте, плечо к плечу, одна покрытая мехом лапа в другой, и робко поклонились гостям, а Алый Фолиот подозвал их к себе, поцеловал каждого в уста и усадил на свои места, где они могли отдыхать и наблюдать за последующими танцами.

Далее Алый Фолиот велел позвать своих белых Павлинов, цветом подобных лунному свету, дабы те станцевали для лордов Витчланда павану. Они развернули свои роскошные хвосты и начали размеренный танец; и дивно было наблюдать те грацию и великолепие, с которыми они двигались под сдержанную и величавую музыку. К ним присоединились Золотые Фазаны в своих золотых воротниках, и Серебряные Фазаны, и Павлиньи Фазаны, и Страусы, и Дрофы; они горделиво выступали, оттягивая носки, кланяясь и отступая под торжественную мелодию паваны. У каждого инструмента была своя партия в величавой паване: у лютней и цимбал, у теорб, у тромбонов и гобоев; у флейт, издававших сладкие трели подобно птицам в небесной вышине, у серебряных тру, у рожков с их низкими исполненными тайны и волнующей сердце неги напевами, у зовущего в битву барабана, у трепещущей арфы и у кимвалов, чье громыхание подобно столкновению двух армий. А соловей, сидевший подле Алого Фолиота, исполнял страстный мотив, в сладкой и скорбной красоте которого таяла сама душа.

Слушая и созерцая неземную павану, Лорд Гро плакал, уткнувшись лицом в свой плащ, ибо под ее звуки, подобно восставшим из могил призракам, к нему вернулись полузабытые воспоминания о счастливой поре в Гоблинланде, еще до того, как он устроил заговор против короля Гасларка, был изгнан со своей дорогой родины и изгоем осел в водянистом Витчланде.

Затем Алый Фолиот приказал исполнить гальярду. Струнные инструменты заиграли радостную мелодию, и по залу закружились две упитанные сони. Все громче звучала музыка, и все резвее отплясывали сони, подскакивая в радостном танце от пола до балок сводчатого потолка, вверх и вниз. К ним присоединились Фолиоты, вертясь и приплясывая в безумном веселье танца. Музыка играла все быстрее, а в зал, кружась, вошли шесть легконогих фавнов и одноножка, что прыгал туда и сюда, как блоха, пока Витчи не охрипли от пения и воодушевленных криков. А сони подскакивали все выше и все неистовее, и их маленькие ножки так быстро мелькали под неудержимую музыку, что невозможно было уследить взглядом.

Но лорда Гро мало радовал этот веселый танец. Тоска и уныние охватили его, омрачая его мысли и делая веселье ненавистным, как ненавистен ночным совам солнечный свет. Поэтому он испытал облегчение, когда заметил, как Алый Фолиот тихо поднялся со своего места на помосте и покинул зал через скрытую гобеленами дверь. Завидев это, Гро тоже незаметно вышел из наполненного движением и радостным смехом зала прямо в разгар гальярды и окунулся в вечернюю тишину. Ветер в безбрежных и безмолвных пространствах небес над пологими холмами улегся, и весь западный горизонт был охвачен оранжевым заревом заката, переходившим в вышине в пурпур и таинственную синь. Не было слышно ни звука, кроме неутомимого шороха морских волн, да пролетали в закатном небе птицы. В безмолвии Гро двинулся на запад вдоль ущелья, пока не оказался на краю обрывавшегося в море мелового утеса и не заметил Алого Фолиота, в одиночестве созерцавшего угасающие краски заката с этого высокого обрыва.

Они стояли некоторое время молча, глядя на море, и, наконец, Гро заговорил:

— Как день умирает в тех западных палатах, так и Витчланд покинуло величие.

Но Алый Фолиот не ответил ему, погруженный в раздумья.

Тогда Гро сказал:

— Хоть там, где зашло солнце, и лежит Демонланд, но на востоке от Витчланда следует искать великолепие утра. Завтра ты узришь там восходящее солнце, и столь же скоро увидишь ты возрождение величия, славы и могущества Витчланда, и под его карающим мечом враги его полягут, словно колосья под серпом.

— Мне по душе мир и спокойствие вечера, — ответил Алый Фолиот. — Оставь меня — или же, если желаешь остаться, не разрушай этих чар.

— О Алый Фолиот, — промолвил Гро, — тебе и впрямь по душе мир? Тогда весть о возрождении Витчланда будет сладкой музыкой для твоих ушей, ибо мы в Витчланде ценим мир, и не мы сеятели раздора, но одни лишь Демоны. Война с Вампирами, что потрясла весь свет, была затеяна Демонландом…

— Вопреки своим намерениям ты возносишь им сейчас великую хвалу, — сказал Алый Фолиот. — Ибо кто сравнится с этими погрязшими в пороке, пожирающими людей Вампирами в их развратности и нечеловеческом вырождении? С Вампирами, которые с незапамятных времен нападали каждый пятый год, а в прошлом году обрушились на нас с доселе невиданной жестокостью? Но если они и плавают ныне, то лишь по темным водам потустороннего мира, не оскверняя более земных морей и рек. Так восхваляй же воинов Демонланда, изгнавших их навеки.

— Этого я и не оспариваю, — ответил лорд Гро. — Но ревущий пожар затушит и гнилая вода. Против своей воли мы, витчландцы, присоединились к Демонам в той войне, предвидя (как в итоге ценой большой крови и произошло) лишь укрепление Демонов в их чванстве, ибо желают они одного: стать тиранами и повелителями всего мира.

— В молодости ты был соратником короля Гасларка, — сказал Алый Фолиот. — Ты родился и вырос Гоблином; ты был молочным братом короля, был вскормлен той же грудью. Почему я должен прислушиваться к тебе, что открыто предал столь доброго короля? К тому, чье вероломство откровенно осуждает даже простой люд (в чем я убедился совсем недавно, прошлой осенью, когда посетил город Зайё Закуло во время празднеств по случаю помолвки кузины короля, принцессы Армеллины, и лорда Голдри Блусско). Они несли по улицам твои непристойные изображения и пели о тебе так:

— Какие сами, такая и поэзия, — сказал Гро, немного поморщившись, — Не думаю, что такому благородному государю как ты следует идти на поводу у завистливых и в наивысшей степени предвзятых настроений черни. Что же до гнусного эпитета «предатель», то я отвергаю и плюю на него. Правда состоит в том, что я, не прислушиваясь к общественному мнению, этому идолу дураков и бабья, следую за своей собственной путеводной звездой. Однако же я пришел сюда не для того, чтобы разглагольствовать на столь незначительную тему, каковой является моя персона. Вот что я скажу тебе со всей серьезностью: не внушай себе мысли, будто Демоны оставят мир в покое, — это менее всего соответствует их намерениям. Они не желают ни слушать твои примирительные слова, ни трапезничать с нами за одним столом, ибо замыслили против нас недоброе. Что сказал Юсс? «Витчланд издревле был подобен блохе»: именно так, блохе, которую он жаждет раздавить меж своих ногтей. О, если тебе и вправду дорог мир, то путь к воплощению твоего желания воистину короток.

Ничего не ответил Алый Фолиот, продолжая вглядываться в тусклые отсветы заката на темнеющем небе, в котором высыпали первые звезды.

— Где не помог елей, там принесет облегчение хирургия, — проговорил Гро голосом, подобным мурлыканью кошки. — Предоставь это мне, хорошо?

Но Алый Фолиот сердито повернулся к нему и воскликнул:

— Какое имею отношение я к вашей вражде? Вы поклялись соблюдать мир, и я не потерплю ни насилия, ни клятвопреступления в моем мирном королевстве.

— Даже будь клятвы чистосердечными, нарушающий их, как сейчас, в открытую, зачастую на самом деле не есть клятвопреступник, — сказал Гро, — ибо клятвы эти уже давно отвергнуты и растоптаны противоположной стороной.

— Какое имею отношение я к вашей вражде, что уподобила вас дерущимся псам? — повторил Алый Фолиот. — С какой стати тому, чьи руки чисты, а душа праведна и свободна от ненависти к кому-либо, ввязываться в смертоубийственные ссоры таких как вы с Демонами?

Лорд Гро посмотрел на него в упор и сказал:

— Ты полагаешь, будто возможность не отдавать ни одной стороне предпочтение все еще открыта для тебя? Если такова была твоя цель, то тебе следовало хорошо подумать, прежде чем ты вынес свое решение после второго раунда. Ибо и нам, и твоим собственным людям, и в первую очередь Демонам было ясно как день, что король в том раунде смошенничал, и, назвав его победителем, ты во всеуслышание провозгласил себя нашим союзником и недругом Демонланда. Неужто ты не заметил, каким недобрым взглядом смотрел на тебя лорд Юсс, покидая зал? Ведь не только с нами одними, но и с тобой отказался он разделить трапезу, дабы сомнения и суеверия не тревожили его, когда он соберется уничтожить тебя. А именно так они и намерены поступить. Это несомненно.

Алый Фолиот опустил голову и погрузился в молчание. Там, где недавно пылали огни заката, сейчас разливались краски смерти и безмолвия, а в безграничных пространствах ночных небес, словно распускающиеся цветы, засияли огромные звезды: Арктур, Спика, Близнецы и Малый Пес, Капелла и ее спутники.

— Витчланд лежит у моих дверей, — сказал Алый Фолиот. — А Демонланд… какое мне дело до Демонланда?

А Гро добавил:

— Утреннее солнце также восходит в Витчланде.

Некоторое время они молчали. Потом лорд Гро вынул из-за пазухи свиток и сказал:

— Плоды этого мира пожинают те, кто тверд духом; нерешительный же оказывается между молотом и наковальней. Пути назад нет: Демоны будут презирать и высмеивать тебя, да и мы, Витчи, тоже. И теперь лишь одним способом можно достичь мира на долгие годы, а именно: усадив на трон Демонланда Горайса из Витчланда и окончательно усмирив этот сброд под пятой Витчей.

— Разве Горайс не погиб? — спросил Алый Фолиот. — Разве мы не пили за упокой души его, погибшего от руки Демона? И разве он уже не второй по счету в этой династии, что был убит Демоном?

— В этот самый момент, — ответил Гро, — двенадцатый Горайс воцарился в Карсё. О Алый Фолиот, знай же, что я разбираюсь в дорогах ночных планет и в тех скрытых силах, что ткут сети судьбы. Потому ведомо мне, что этот двенадцатый король дома Горайсов в Карсё будет чрезвычайно коварным колдуном, полным хитрости и лукавства, и с помощью некромантии и мечей Витчланда превзойдет он все сущие земные силы. И неотвратимой, словно молния небесная, будет его ярость для врагов его, — с этими словами Гро наклонился, подобрал с травы светлячка и ласково обратился к нему: — Посвети нам, малютка, — а затем дохнул на него, и, поднеся его к пергаменту, продолжил: — Подпишись своим королевским именем под этим договором, который совершенно не требует от тебя вступать в войну, но лишь (в том случае, если война начнется) быть нашим союзником и не принимать сторону этих Демонов, что втайне добиваются твоей смерти.

Но Алый Фолиот сказал:

— Как мне убедиться, что слова твои не лживы?

Тогда Гро вынул из своей сумки некий документ и указал на печать, похожую на печать лорда Юсса. Там было написано: «Дорогому и преданному Воллу: не премини при плавании в Витчланд отрядить iij или iv корабля на острова Фолиот, дабы усмирить их и сожечь Алого Фолиота в доме его. Ибо не лиши мы жизни червей сих, срам великий пребудет на нас вовеки».

— Мой слуга украл это у них, пока вы с ними беседовали у тебя в зале нынче вечером, — прибавил Гро.

Алый Фолиот поверил его словам, достал из-за пояса роговую чернильницу и перо и подписался под предложенным ему соглашением.

Лорд Гро спрятал пергамент за пазуху и сказал:

— Итак, хирургия. Нам необходимо застигнуть их сегодня в их постелях, чтобы завтрашний рассвет принес славу и ликование ныне омраченному Витчланду, а всему миру спокойствие и тихое довольство.

Но Алый Фолиот ответил ему:

— Лорд Гро, я подписался под этим соглашением и тем самым состою теперь с Демонландом во вражде. Но гостей своих, что ели мои хлеб и соль, я не предам, сколь бы заклятыми врагами они мне ни были. Знай, что я поставил этой ночью стражу у ваших шатров, равно как и у шатров демонландцев, дабы не допустить никаких стычек между вами. Я это сделал и на том стою; вы же отбудете завтра в мире друг с другом, как и пришли сюда. Я ваш друг и поклялся вам в союзничестве, и потому мои Фолиоты будут на вашей стороне, когда между Витчландом и Демонландом разгорится война. Но я не потерплю никакого кровопролития и убийств на моих островах.

При этих словах Алого Фолиота лорду Гро, словно шедшему по усыпанной цветами тропе к желанному отдыху, показалось, будто в нескольких шагах от цели поперек пути разверзлась бездна, и он остановился перед ней в изумлении и растерянности. Однако он не подал виду и тотчас отозвался:

— Справедливо твое решение и мудро, о Алый Фолиот, ибо верно говорится:

и то, что мы посеем во тьме, должно распуститься при свете дня, чтобы не увянуть в самом соку. И не думал я убедить тебя поступить иначе, ибо очень боюсь я этих Демонов, и все мои помыслы были о том, чтобы предотвратить их козни. Сделай же тогда для нас лишь одно. Если мы направимся домой, а они последуют за нами по пятам, то они нападут на нас, ибо имеют более быстрый корабль; если же они выйдут в плавание до нас, то будут поджидать нас в открытом море. Разреши же нам этой ночью отплыть, а их под каким-либо предлогом задержи хотя бы на три дня, дабы мы могли достичь дома еще до того, как они покинут острова Фолиот.

— В этом я не буду тебе перечить, — ответил Алый Фолиот, — ибо здесь нет ничего, что было бы бесчестным и несправедливым или запятнало бы мое имя. В полночь я приду к вашим шатрам и отведу вас на корабль.

Когда Гро вернулся к шатрам Витчей, он обнаружил, что они охраняются, как и говорил Алый Фолиот. Подобным же образом охранялись и палатки демонландцев. Он направился в королевский шатер, где на носилках из древков копий возлежал король, облаченный в королевские одеяния поверх черной, инкрустированной золотом брони, с короной Витчланда на челе. В головах у короля Горайса горели две свечи и две — в ногах. Когда сквозь щели в шатер проникал ночной ветер, пламя свечей мерцало и трепетало, отбрасывая на стены, пол и потолок беспокойно танцующие тени. На скамьях вдоль стен сидели лорды Витчланда; лица их были угрюмы, ибо хмель уже выветрился из их голов. Они смерили вошедшего лорда Гро недобрыми взглядами, а Кориний выпрямился на своем сиденье и произнес:

— А вот и Гоблин, отец и кормилец наших несчастий. Давайте-ка прикончим его.

Гро остановился среди них, не опуская головы, и, глядя Коринию прямо в глаза, сказал:

— Мы, витчландцы, еще не рехнулись, лорд Кориний, чтобы доставлять Демонам счастье, вцепившись друг другу в глотки подобно волкам. Думается мне, хоть Витчланд и не моя родина, но я сделал больше многих из вас, чтобы отвратить ее полный крах в том положении, в которое мы попали. Если у вас есть что-то против меня, скажите об этом вслух и позвольте на это ответить.

— Послушайте этого дурака! — горько расхохотался Кориний. — Ты думаешь, мы все здесь молокососы и несмышленыши? Нам ясно как день, что ты со своими дурацкими советами помешал нам атаковать Демонов, когда мы могли это сделать, убедив дождаться ночи. Ну вот, ночь наступила, и нас держат под стражей в наших же шатрах; и нет никакой возможности напасть на них, не растревожив все осиное гнездо Фолиотов и не предупредив о своих намерениях каждую живую душу на этом острове, включая Демонов. А все из-за твоих козней и интриг, что плетете вы с Алым Фолиотом. Но ты перехитрил сам себя, и теперь мы тебя убьем, положив конец и тебе и твоим махинациям.

С этими словами Кориний вскочил на ноги и выхватил меч. Другие Витчи последовали его примеру. Но лорд Гро, даже не моргнув, промолвил:

— Сначала выслушайте мой ответ. У нас вся ночь впереди, а убить меня — минутное дело.

Тогда лорд Корунд стал между ними, заслонив Гро от Кориния своим огромным телом, и прогремел раскатистым басом:

— Тому, кто направит против него оружие, сначала придется иметь дело со мной, будь это даже один из моих сыновей. Мы его выслушаем. Если он не оправдает себя, мы разрубим его на куски.

С ворчанием они расселись по местам. А Гро заговорил:

— Сначала взгляните на этот пергамент, соглашение о союзничестве, а также на подпись, которую собственноручно поставил на нем Алый Фолиот. Да, его страна слаба в войне, и мы могли бы растоптать его, не оставив от него и мокрого места, и мало пользы нам будет от его поддержки в день сражения. Но его острова расположены очень удачно, и если их займут наши враги, то их флот будет доставлять нам все неприятности, какие только возможно. Так разве этот договор — всего лишь мелкое преимущество в нашем положении? Далее, знайте, что, советуя вам застигнуть Демонов в их постелях вместо того, чтобы напасть на них в зале Фолиотов, я был осведомлен о том, что Алый Фолиот приказал своим солдатам обратиться против тех, кто первыми обнажат мечи, будь это мы или Демоны. И я вышел из зала, как проницательно заметил Кориний, чтобы строить интриги вместе с Алым Фолиотом; но цель своих интриг я вам уже показал — это соглашение о союзничестве. Да и затевай я что-то против Витчланда, в чем меня подло обвиняет Кориний, то вряд ли был бы я настолько простодушен, чтобы вернуться смерти в зубы, вместо того, чтобы отсидеться в безопасности у него во дворце.

Когда Гро почувствовал, что гнев Витчей усмирен его оправдательной речью, в которой были хитроумно сплетены правдивые слова и лживые, он снова обратился к ним:

— Немногое же я получил в награду за все мои помыслы и усилия, потраченные во благо Витчланда. И для Витчланда было бы лучше, если бы к моим советам больше прислушивались. Корунд знает, как я на свой собственный страх и риск убеждал короля окончить схватку после первого раунда, и если бы он последовал моему совету вместо того, чтобы подозревать в измене и угрожать смертью, нам не пришлось бы теперь везти его мертвым на родину, в королевские катакомбы Карсё.

— Ты говоришь правду, — промолвил Корунд.

— Лишь в одном я потерпел неудачу, — добавил Гро, — но и это вскоре будет исправлено. Алый Фолиот, хоть он и наш союзник, не станет атаковать Демонов исподтишка, и не позволит нам на этих островах уничтожить их самим. Его разум завешен паутиной сомнений, и он не желает прикасаться к ней. Однако мне удалось убедить его задержать их здесь на трехдневный срок, тогда как мы отплывем этой же ночью. Я сказал ему, а он простодушно поверил, что мы боимся Демонов и хотим бежать домой, дабы они не подстерегли нас в открытом море. Мы действительно будем дома, когда они только выйдут в море, но отнюдь не из страха перед ними, а чтобы нанести по ним смертельный удар до того, как они достигнут Демонланда.

— Какой еще удар, Гоблин? — спросил Кориний.

— Тот, что я разработаю вместе с нашим королем, Горайсом XII, ждущим нас в Карсё, — ответил Гро. — И я не собираюсь выбалтывать его выпивохе и игроку в кости, который только что обнажил меч против верного сторонника Витчланда.

При этих словах Кориний в ярости вскочил с места, чтобы обрушить свой меч на Гро, но Корунд с сыновьями удержали его.

Когда звезды в своем обращении по небосводу указали полночь, к шатрам Витчей тайно пришел Алый Фолиот со своей стражей. Лорды Витчланда взяли свое оружие, воины тащили прочие вещи, а короля несли на его носилках из древков копий в середине процессии. Так, осторожно выбирая путь в безлунной ночи, они обошли дворец, спустились по извилистой тропинке, ведшей ко дну ущелья, и направились вдоль ручья на запад, к морю. Здесь они уже смогли зажечь факел, чтобы освещать себе путь. Стены ущелья в неровном свете факела выглядели безжизненно и гнетуще. Пламя бросало отсветы на драгоценные камни в короне Витчланда, на торчащие из-под меховой мантии короля бронированные башмаки на его окоченевших ногах, на латы и оружие тех, что несли его носилки или шли рядом, и на холодные черные воды маленькой речушки, по каменистому руслу сбегавшей к морю. Тропа была завалена камнями, и они продвигались медленно, чтобы не оступиться и не уронить тело короля.