Онлайн чтение книги Песнь о Нибелунгах Das Nibelungenlied
Авентюра XXXII. О том, как Данкварт убил Блёделя

Меж тем был к битве Блёдель уже вполне готов. [313] Меж тем был к битве Блёдель уже вполне готов. — Действие, описываемое в авентюре XXXI, внезапно прерывается переходом в зал, где пируют оруженосцы бургундов. На то время, пока происходит схватка над телом поверженного Данквартом Блёделя, в зале, где сидят Этцель со знатными гостями, ничего не происходит, — действие тут возобновится лишь с приходом Данкварта с вестью о происшедшем. Как уже отмечено (см. прим. к строфе 1803), в эпосе нет параллельного развития событий, но лишь последовательное.

Пошло с ним десять сотен испытанных бойцов

В зал, где с прислугой Данкварт сидел и пировал.

Там скоро меж героями раздор забушевал.

Когда к столам бургундов направил Блёдель шаг,

Поднялся Данкварт с места и гунну молвил так:

«Вам, государь мой Блёдель, мы рады, как всегда.

Поведайте, что вас прийти заставило сюда».

Надменно Блёдель бросил: «Не радуйся, пришлец.

Приход мой означает, что ждёт тебя конец.

Расплатишься ты ныне за братнюю вину —

За то, что Хагеном сражён был Зигфрид в старину».

Воскликнул Данкварт: «Полно! Ужели мы должны

Жалеть о том, что были к друзьям приглашены? [314] Ужели мы должны // Жалеть о том, что были к друзьям приглашены?  — Расправа над бургундами, которую замыслила Кримхильда, ужасна, помимо того что жертвой мести должны пасть её родичи, ещё и тем, что при этом попираются все законы гостеприимства.

Когда скончался Зигфрид, мне было мало лет, [315] Когда скончался Зигфрид, мне было мало лет… — Эти слова Данкварта противоречат тому, что рассказывается в первой части «Песни о нибелунгах»: он участвовал в поездке Гунтера к Брюнхильде (см. авентюры VI и VII).

И не обязан я держать за смерть его ответ».

«Его убили Гунтер и Хаген, а за это

Тебе платить придётся — с обоими в родстве ты. [316] …а за это // Тебе платить придется — с обоими в родстве ты. — По германским обычаям, месть распространялась не только на убийцу и его ближайших родственников, но и на более далеких сородичей; важно было нанести ощутимый ущерб роду врага.

Бургунды, защищайтесь! Вам больше нет спасенья,

И кровью вашей утолит Кримхильда жажду мщенья».

«Коль вы, — ответил Данкварт, — стоите на своём,

Мне жаль, что столковаться пытался я с врагом», —

И выскочил проворно из-за стола герой,

Вытаскивая на ходу клинок булатный свой.

Одним ударом гунну снёс голову он с плеч

И, пнув её ногою, сказал такую речь:

«Сей свадебный подарок ты в гроб возьмёшь с собою,

Хотя невесту Нудунга и не назвал женою.

Пусть к ней теперь другие затеют сватовство.

Ты гнался за приданым — и получил его».

О замыслах Кримхильды был Данкварт извещён —

Сумел доброжелателя найти меж гуннов он.

Едва лишь рухнул Блёдель, как все его вассалы

Оружье обнажили, не мешкая нимало,

И ринулись на челядь бургундских королей,

Но горько поплатились те, кто в бой втянул гостей.

Возвысил голос Данкварт и крикнул землякам:

«Друзья, теперь вам ясно, что здесь готовят нам

И для чего Кримхильда нас зазвала к себе.

Сражайтесь! Если умирать, так умирать в борьбе».

Кто был не при оружье, тот в ход пустил скамью.

Столы, кувшины, стулья — сгодилось всё в бою.

У смельчаков и слуги бывают смельчаками.

На гуннах челядь шишаки дробила рундуками.

Без шлемов и доспехов дрались бургунды так,

Что выбит был из зала вооружённый враг.

Пятьсот иль больше гуннов та схватка унесла.

Ручьями с победителей кровь недругов текла.

Узнал с прискорбьем каждый, кто Этцелю служил,

Что голову в сраженье безвременно сложил

Высокородный Блёдель с толпой мужей своих.

Брат Хагена со слугами повинны в смерти их.

Вооружились гунны, две тысячи числом,

И, прежде чем прослышал их государь о том,

Ворвались в двери зала лавиною кольчужной

И в бой вступили с челядью почти что безоружной.

Как ни старались вормсцы напор врага сдержать,

Сломила их упорство языческая рать.

Хотя они и были отважными людьми,

Им всем до одного в тот день пришлось полечь костьми.

Резни кровопролитней от века не бывало.

Двенадцати вассалов у Данкварта не стало,

Да пало девять тысяч слуг и простых бойцов, [317] Пало девять тысяч слуг и простых бойцов… — Гибель бургундов распадается на серию эпизодов, следующих один за другим в соответствии с принципом восхождения по феодальной лестнице: сперва погибают рядовые воины, затем вассалы все более высокого ранга, пока, наконец, очередь не доходит до королей и Хагена. Соответственно, первоначально гибнут большие массы (девять тысяч оруженосцев), потом же описываются отдельные поединки между знатными господами, и изображение боевых сцен из суммарного становится все более индивидуализированным. Таким образом в песне нарастает чувство напряжения. Тенденция максимально увеличивать численность участников походов и сражений отличает «Песнь о нибелунгах» не только от более ранних версий того же сказания, но и от рыцарского романа, герой которого обычно действует в одиночку.

И только сам он уцелел под натиском врагов.

Умолкли шум и крики, стенанья отзвучали, [318] Умолкли шум и крики, стенанья отзвучали… — Контраст яростного движения и грохота боя, с одной стороны, и тишины и усталости, сменяющих их по окончании схватки, с другой, неоднократно повторяется в этой части эпопеи. См. строфы 2008, 2078, 2227.

И, зал окинув взором, исполненным печали,

Сказал бесстрашный Данкварт: «Мертвы мои друзья,

И с гуннами лицом к лицу один остался я».

Ремень щита на локте стянул потуже он

И о мужьях поплакать заставил многих жён.

Хоть сыпались удары дождём на смельчака,

Немало обагрил кольчуг он остриём клинка.

Сын Альдриана молвил: «С дороги, гунны, — прочь!

Здесь духота такая, что мне дышать невмочь.

Хочу за дверь я выйти и воздуха глотнуть».

И прорубил герой мечом себе из зала путь.

Когда, разгорячённый, он выскочил во двор,

Там снова подступили враги к нему в упор:

Тот, кто ещё не видел дел, совершённых им,

Мнил, что нетрудно справиться с бургундом удалым.

Воскликнул смелый Данкварт: «Когда бы знал мой брат,

Как Этцелевы люди сейчас меня теснят,

Давно б помог мне Хаген иль пал со мною здесь.

Дай Бог, чтоб кто-нибудь ему успел доставить весть».

Сказали гунны: «Будешь ты сам таким гонцом,

Когда твой труп безгласный мы к Хагену снесём.

Пусть боль и скорбь впервые проймут его до слёз.

Тебе не жить: ты Этцелю большой ущерб нанёс».

Ответил он: «Вы правы: трём нашим королям

Я о коварстве вашем поведать должен сам.

Вы лучше не грозитесь, а дайте мне дорогу.

Кровь кой-кому пустить могу ещё я, слава Богу».

Врагов рассеял Данкварт ударами клинка,

Но гунны стали копья метать издалека.

Так много их застряло в щите бойца, что он

Был тяжестью немалою в движениях стеснён.

Отбросил щит воитель и ринулся вперёд.

«Теперь, — решили гунны, — от нас он не уйдёт».

Но витязь не сдавался, а бился втрое злей.

Стяжал он славу в этот день отвагою своей.

Со всех сторон бросались мужи Кримхильды в бой.

Померяться с бургундом хотел из них любой.

А Данкварт шёл на гуннов, как вепрь на свору псов. [319] …как вепрь на свору псов. — Сравнение бойца с вепрем было распространено в германской поэзии. Ср. строфу 2001.

Кто и когда смелей, чем он, мечом крушил врагов?

Дымились лужи крови на всём пути его.

Никто не мог бы лучше явить пример того,

Как надлежит в сраженье вести себя бойцу.

Вот так он и пробил себе дорогу ко дворцу.

Едва там стали слышны ударов лязг и стук,

У стольников и кравчих всё выпало из рук.

Раздался крик: «К оружью!» — и встречен был храбрец

Толпою новых недругов у входа во дворец.

«Уйдите-ка с дороги, — сказал герой устало. —

Не ввязываться в схватку вам, стольники, пристало,

А королю с гостями прислуживать честь честью.

Прочь с лестницы! Я тороплюсь к своим владыкам с вестью».

Тех, кто его пытался наверх не допустить,

Сумел мечом тяжёлым воитель укротить,

А прочие бежали — такой он страх внушил.

Да, много Данкварт в этот день чудесных дел свершил.