Онлайн чтение книги Мельница Değirmen
XVII. НОВАЯ ВЛАСТЬ

Со следующего дня в уездной управе создалось странное положение — какое-то междувластие.

Сперва Халиль Хильми-эфенди решил собрать пожитки и переселиться в свой дом, где еще не закончился ремонт. Хоть там не умолкал стук топоров, но дома, как известно, и стены помогают. С другой стороны, оставаясь в управе, он получал известные преимущества в борьбе с Эшрефом, не воспользоваться которыми было бы просто грешно.

Хорошо, когда человек доволен собой. Коли дела идут успешно, то уважение и почет всегда обеспечены, а стоит попасть в беду, как, скажем, случилось ныне с беднягой Халилем Хильми-эфенди, то ни почета, ни уважения, ни даже человеческого достоинства — ничего не остается…

Рабочий кабинет нового каймакама помещался, по- прежнему на втором этаже. В коридоре убрали, и ходить теперь можно было безбоязненно, так как на потолке не осталось никакой штукатурки и валиться было нечему. В кабинете навели невиданную чистоту и порядок. После обеда Эшреф ненадолго заглядывал в кабинет, потом спускался к Халилю Хильми-эфенди и проводил немного времени у него.

Халиль Хильми-эфенди пока еще не мог составить окончательного мнения об этом субъекте. С одной стороны, заместитель очень почтительно относился к старому каймакаму, по каждому вопросу непременно советовался с ним и — что было особенно приятно — без умолку жаловался на Сарыпынар и уверял, что с нетерпением ждет приказа, который вызволит его отсюда. Тогда Эшреф казался умным и хорошим малым. В то же время он частенько, словно полновластный хозяин, сердитым, непозволительно высокомерным тоном отдавал чиновникам приказания и, не раздумывая, решал вопросы, на которые Халилю Хильми-эфенди потребовались бы недели, да что недели — месяцы. И тогда получалось, что он выскочка и наглец. Ну, а что касается чиновников, то они проявляли непростительное двоедушие: готовы были, как говорится, служить и нашим и вашим.

Оставаясь наедине с Халилем Хильми-эфенди, чиновники подчеркнуто выказывали ему свое уважение, давая понять, что считают его законным начальником, и критиковали, хотя и с оглядкой, действия вновь назначенного заместителя. Однако от Халиля Хильми-эфенди не могло ускользнуть, что точно так же вели себя эти лицемеры, оказавшись в обществе Эшрефа. Но по-настоящему Халиля Хильми-эфенди задевало лишь предательство Хуршида. Видя, как его верный страж прислуживает Эшрефу, он начинал ревновать Хуршида к своему сопернику с той капризной сварливостью, с какой жены в гареме ревнуют своего повелителя.

Чтобы не дразнить Эшрефа, старый каймакам приказал вынести из своей комнаты служебный стол и кресло и задвинуть в угол кровать. Все разбросанные в беспорядке вещи он велел собрать и спрятать и жил теперь в управе случайным гостем.

Халиль Хильми-эфенди был в полной уверенности, что ответа на свою телеграмму начальнику округа он не получит. Однако это не мешало ему каждодневно и ежечасно ожидать посыльного с телеграфа. Он по нескольку раз просыпался по ночам, заслышав звонок, и ждал, подняв голову с подушки, что вот сейчас постучат в дверь и принесут телеграмму.

Все остальные дела и хлопоты он полностью возложил на доктора Ариф-бея. Доктор теперь как бы возглавлял тайный комитет. Роль руководителя тайной организации пришлась ему явно по душе; увлекшись новой игрой, он заметно помолодел. Доктор очень тщательно, в порядно самого строгого отбора, вербовал в свою партию сторонников Халиля Хильми-эфенди и ежедневно с наступлением темноты являлся к каймакаму с докладом.

Если Халиль Хильми-эфенди видел, что Ариф-бей чересчур увлекается и горячится, он старался охладить его пыл, а заодно и продемонстрировать свое равнодушие к происходящим событиям, правда, несколько наигранное. Он без конца уснащал свою речь глубокомысленными изречениями и говорил приблизительно в таком роде:

— Ах, доктор, да бросьте вы все это! Какое это имеет теперь значение! Не мучьте себя понапрасну! Ей-богу, игра не стоит свеч… Все само собой образуется!

Однако стоило каймакаму заметить, что Ариф-бей начинает охладевать или действует неправильно, он спешил подбодрить его и сам развивал бурную деятельность…