Онлайн чтение книги Дело о преследуемом муже
Глава 17

Пол Дрейк полулежал в глубоком кресле, положив ноги на письменный стол Мейсона, и читал спортивный отдел вечерней газеты, когда адвокат вошел в кабинет.

— Быстро же ты обернулся! — заметил Дрейк, поднимая голову.

— Где Трэгг?

— Еще не показывался.

Мейсон взглянул на часы.

— Прошло уже полчаса.

— Должно быть, появится с минуты на минуту. Ну, и в чем там дело, отчего такой переполох?

Мейсон подошел к стенному шкафу, повесил пальто и шляпу.

— Я думаю, Хортенс Житковски не способна вызвать переполох.

— А что случилось?

— Ничего особенного, шофер нализался, стал к ней приставать, ну, она схватила такси и удрала от него. Теперь боится, что нажила в его лице врага, что он откажется давать показания.

— И что ты сделал?

— Напоил ее черным кофе, чтобы она немного протрезвела, и велел ей не беспокоиться. Мы сумеем разговорить ее шофера. И запретил ей звонить мне сегодня вечером. Она особа разумная, сумеет разобраться без моей помощи… Миссис Грили больше не звонила?

— Нет.

Мейсон взглянул на часы.

— Странно. Она уже должна быть здесь. Она…

Дрейк нахмурился:

— Мне это кажется чертовски неправдоподобным, Перри.

— Что именно?

— Ну, насчет Житковски.

Мейсон усмехнулся:

— Ладно, я внесу коррективы. Что тебе показалось неправдоподобным?

— Что она оскорбилась и закатила истерику, когда этот парень стал приставать. Она слишком привлекательна и слишком покладиста, чтобы…

— Спасибо за подсказку. Эту часть я изменю.

Дрейк прищурился.

— Для чего? — спросил он.

Мейсон объяснил:

— Нужно, чтобы для Трэгга мой рассказ звучал вполне правдоподобно.

— Да? И какова же идея? Обожди, Перри. Сюда идут. Похоже, женщина.

Мейсон подошел к двери, ведущей в коридор, и сказал:

— Насколько тебе известно, Пол, я не выходил из офиса. Возможно, это лучше, чем рассказывать Трэггу, как Хорти рассердилась на своего приятеля.

Он широко распахнул дверь. В коридоре стояла миссис Грили в траурной одежде с небольшим чемоданчиком в руке.

— Входите, — пригласил адвокат, забирая у нее чемоданчик. Она вошла в кабинет, он закрыл за ней дверь и продолжил: — Садитесь, миссис Грили. Извините, что мы нарушили ваши планы в отношении обеда.

— Это пустяки. Откровенно говоря, мистер Мейсон, мне не следовало бы выходить так рано, пока я в трауре, но среди людей я чувствую себя гораздо лучше, чем когда сижу дома и не знаю, чем себя занять. Появляется пугающее чувство ненужности.

— Понимаю.

— Я думаю, люди никогда не задумываются над тем, что многое в жизни они воспринимают как само собой разумеющееся. — Она невесело рассмеялась. — Всего лишь неделю назад я переживала из-за того, что моему мужу приходится много работать по вечерам, а вот теперь… теперь… Хватит, если я стану продолжать в том же духе, то начну себя жалеть. Хорошо было бы заняться каким-нибудь делом, уйти в него с головой. Смерть так чудовищно бесповоротна, мистер Мейсон. Никогда прежде она не затрагивала меня так близко. А теперь я на многое взглянула другими глазами… И никто не может сказать мне ничего утешительного. Смерть — это… так ужасно, так жестоко.

— Не более ужасно, чем рождение, — сказал Мейсон. — Просто мы не можем ее постичь, точно так же как не можем постичь и жизнь. Или ночное небо. Если бы мы обладали зрением, способным видеть всю схему жизни, мы бы воспринимали смерть как награду.

Она внимательно посмотрела на него.

— Продолжайте, пожалуйста. Если бы вы только могли сказать что-то практичное или разумное. Я уже наслушалась столько утешающих глупостей типа «что ни делается, все к лучшему», что сыта ими по горло. Ну как это может быть к лучшему? Ерунда!

— Предположим, вы можете помнить только события одного дня. Встали утром — и никаких воспоминаний о том, что было вчера. Вы полны энергии. На траве роса. Солнце сияет ярко и приветливо. Поют птицы, вы чувствуете, как прекрасна природа. Затем солнце поднимается выше. Вы начинаете ощущать некоторое утомление. К полудню вы уже устали, солнце затягивают облака. Раскат грома, и небеса, которые были столь безмятежны, становятся угрожающими. С них низвергаются потоки воды, кажется, они хотят смыть вас с земли. Сверкает молния, гремит гром. Вы в ужасе.

Затем облака рассеиваются, появляется солнце. Воздух вновь чист и прозрачен. Вы чувствуете себя увереннее. Но вдруг замечаете, что тени становятся длиннее. Солнце уходит. Темнеет. Вы в смятении и ждете, что будет дальше. Вы не столько испугались, сколько устали. Природа, которая была когда-то столь прекрасна, предала вас. Вы изо всех сил боретесь, чтобы сохранить в себе веру в ее неизменность, но это — заранее проигранная битва. Влюбленные, которые вместе с вами сидели вокруг костра, являют все признаки усталости. Их головы опущены, они в изнеможении растянулись на земле. Их глаза закрыты, они в забытьи. Вам тоже хочется лечь, но вы чувствуете: стоит вам это сделать, как вы погрузитесь в такое же бессознательное состояние… — Мейсон остановился, улыбнулся и сказал: — Мои слова кажутся вам неубедительными, но вы знаете: все эти признаки — часть жизни. Вы знаете, что это забытье — всего лишь сон. Вы знаете, что после нескольких коротких часов вы проснетесь совершенно освеженная, что будет рассвет, будет сиять солнце и будут петь птицы. Вы знаете, что гром и полыхание небес — это явления природы, перемещение воды из океана в горы, оно наполняет ручьи и реки и заставляет зеленеть урожай. Вы осознаете, что сон — это способ, каким природа дарует вам силы для нового дня, что бесполезно длить бодрствование в ночное время — природа помогает вам жить. Но допустим, вы этого не понимаете? Допустим, вы можете видеть только то, что вмещают пределы одного дня?

Она медленно кивнула. Потом из ее груди вырвался глубокий вздох.

Мейсон сказал:

— Вот так и жизнь. Нам дано видеть только от рождения до смерти. Остальное скрыто от наших глаз.

— Черт меня побери, — сказал Дрейк, уставившись на Мейсона.

— В чем дело, Пол?

— Никогда не знал, что ты мистик.

— Я не мистик, — улыбнулся Мейсон. — Это всего лишь дополнение к тому, что можно назвать «юридической логикой», приложением к схеме существования. Обычно я так не рассуждаю. Сейчас я завел этот разговор только потому, что он, мне кажется, необходим для миссис Грили.

— Мистер Мейсон, не могу вам передать, насколько мне стало легче. Ваши слова очень убедительны. Я… я думаю, ко мне вернулась былая вера в жизнь, — с чувством произнесла миссис Грили.

— Мне кажется, вы никогда ее не теряли, миссис Грили. Просто сейчас вам трудно. Вы ведь хотите, чтобы надежда и вера вернулись к вам как можно скорее?

— Не знаю, — сказала она. — Ох, мистер Мейсон, не могу вам передать, как вы меня успокоили. В конце концов, смерть — всего лишь сон. Ее приход неизбежен. Мне стыдно за себя, мистер Мейсон, — я усомнилась в естественном ходе вещей. Я была… Сюда кто-то идет?

— Должно быть, лейтенант Трэгг, — сказал Мейсон. — Вы его знаете.

— Ода.

В коридоре слышался звук быстрых шагов, затем раздался стук в дверь. Мейсон кивнул Дрейку, тот отворил дверь, вошел Трэгг.

— Сожалею, но меня задержали, — сказал он. — Добрый вечер, миссис Грили. Надеюсь, вы не считаете нас всех бесчувственными истуканами?

— Нет, я все понимаю. Хочу показать вам эти вещи. Она взяла чемодан, который Мейсон протянул ей, поставила его к ногам, раскрыла и вытащила смятую рубашку. Спереди на сильно накрахмаленной рубашке виднелась ярко-красная полоска длиной примерно пять дюймов. Выше был заметен смазанный отпечаток полуоткрытых губ.

Мужчины склонились над этими отпечатками.

Трэгг сказал:

— Смотрите, тут ясно видно место, где к рубашке был прижат палец, испачканный помадой, затем палец скользнул вниз и в сторону. Она пыталась оттолкнуть мужчину.

Мейсон кивнул.

Трэгг взглянул на чемодан.

— Вы принесли что-нибудь еще, миссис Грили?

— После того как мистер Мейсон спросил меня про смокинг, я его тщательно осмотрела. На нем — никаких пятен.

Трэгг забрал у нее смокинг и поднес его к лампе. Через пару минут он взглянул на Мейсона:

— Насколько я могу видеть — ничего.

— Разве на смокинге не должно было остаться каких-то следов, если… если та девушка говорит правду? — спросила миссис Грили.

— Вероятно, должно.

— У нее было несколько порезов, не так ли?

— Совершенно верно, в нескольких местах.

— А если мой муж вел машину, он должен был сидеть слева. То есть с той стороны, на которую опрокинулась машина. Девушка оказалась на нем. Ему пришлось выбираться из-под руля, выкарабкиваться из-под лежащей в бессознательном состоянии женщины, протискиваться через окно… Мне кажется, на его одежде должно быть немало пятен.

— Да, — согласился Трэгг, — это верно. Куда вы клоните, миссис Грили?

— Я принесла вам рубашку, потому что нашла ее, потому что это улика. Я подумала, это мой долг… ну, вы понимаете. Мы с мужем были очень близки. Не хочу казаться сентиментальной, не хочу поддаваться чувству жалости к самой себе и не хочу навязывать личное горе посторонним людям, но я хочу справедливого решения.

— Вы его получите, — сказал Мейсон. Она благодарно улыбнулась.

— Все же я не понимаю, миссис Грили, — заговорил Трэгг. — Несмотря на это вещественное доказательство, вы все же продолжаете думать, что ваш муж не сидел за рулем той машины?

— Да, я так думаю.

— Боюсь, я вас не понимаю, миссис Грили.

— Эдлер не вел бы себя так, как тот человек за рулем машины.

Трэгг указал на рубашку:

— Вы хотите сказать, что он не пытался ее поцеловать?

— Ах, это? — Она небрежно махнула рукой. — Ерунда. Он пил. Чувствовал себя раскованно. Девушка позволила себе некоторую вольность — ну, то, о чем она говорила; может быть, пококетничала с ним. Не знаю. Мне все равно. Эдлер не был святым. Но в одном я уверена: он ни за что не удрал бы из машины, оставив бесчувственную девушку за рулем. Этого он бы не сделал.

— И тем не менее это так, — возразил Мейсон. Она упрямо покачала головой:

— Здесь есть что-то еще, мистер Мейсон, то, чего мы не знаем. Если Эдлер все же сидел за рулем той машины и выбрался из нее, оставив девушку в таком положении, чтобы на нее пала ответственность за аварию, значит, был кто-то еще, вынудивший его поступить таким образом. По-видимому, тот человек прятался в машине, либо затаился сзади на полу, либо скрывался в багажнике, либо где-то еще. Возможно, ехал следом за ними в другой машине.

— Одну минуточку, — вмешался Трэгг, — это всего лишь предположения. Известно, что множество машин остановилось почти одновременно. Там была страшная неразбериха.

— Кто-то, — с холодной настойчивостью продолжала миссис Грили, — вынудил Эдлера выйти из машины. Кто-то увез его с места аварии и заставил держать язык за зубами. Когда вы найдете этого человека, вы найдете убийцу моего мужа и… и… — Она не выдержала и разрыдалась, но быстро взяла себя в руки. — Простите. Уж очень я распустилась…

Мейсон посмотрел на Трэгга:

— Полагаю, к миссис Грили у нас больше нет вопросов, верно, лейтенант?

Трэгг кивнул в ответ.

Миссис Грили протянула Мейсону руку.

— Когда я впервые встретилась с вами, вы мне понравились, но тем не менее я разозлилась на вас. Надеюсь, что теперь мы лучше понимаем друг друга.

Она быстро пожала Мейсону руку, улыбнулась Трэггу, кивнула Дрейку и вышла из офиса.

Дрейк, прислушиваясь к звуку ее торопливых шагов, сказал:

— На месте Грили я бы не заигрывал с другими женщинами. Господи, Перри, а ты прирожденный проповедник.

— Кажется, я что-то пропустил? — осведомился Трэгг.

— Пожалуй. Пятиминутный разговор о жизни и смерти, который я никогда не забуду.

Трэгг перевел взгляд на Мейсона и вопросительно приподнял брови.

Мейсон, усмехнувшись, пояснил:

— У нее была передозировка всеми этими — «что Бог ни делает, все к лучшему». Вот мне и пришлось преподать ей урок своей собственной философии жизни.

— Ладно, у меня есть кое-какие новости, — сказал Трэгг. — Я не мог приехать сюда раньше, потому что провел некоторое время в телефонной будке внизу, в ресторане. Довел управление до истерики, но кое-чего добился. Человек, одетый в смокинг, рано утром в среду девятнадцатого купил билет на самолет Сан-Франциско — Фресно. В два часа, чтобы быть точным. Дошло до вас, Мейсон? В два часа — иными словами, среди ночи.

— И когда он должен был оказаться во Фресно? — спросил Мейсон.

— Примерно через час.

— А затем?

— Мы отслеживаем его путь от Фресно. Думаю, нам удастся собрать на него материал.

— Выяснили, на чье имя был продан билет?

Трэгг широко улыбнулся:

— Л.К. Спинни.

— Как скоро можно ждать известий из Фресно?

— Теперь уже с минуты на минуту.

— В управлении известно, где вы находитесь? Они могут позвонить вам, если что-то узнают?

— Конечно.

— Ну, похоже, дело начинает проясняться. Отдельные куски складываются в определенную картину.

— А вот эта Уорфилд, она просто растворилась в воздухе, — покачал головой Трэгг. — Мне это очень не нравится. Приезжая, неискушенная женщина-труженица не могла просто так уйти из отеля в город, где она никого не знает…

— А вы не забыли об этой ее подруге из кафетерия, лейтенант? — спросил Дрейк.

— Нет, не забыл, мы с ней беседовали. Она уверяет, что абсолютно ничего не знает. На всякий случай мы установили за ней наблюдение. Нам удалось выяснить вот что: после того как миссис Уорфилд договорилась по телефону о том месте в кафетерии, туда явился какой-то тип и заявил: Уорфилд был осужден и бежал, миссис Уорфилд регулярно посылала ему деньги, а потом принялся задавать разные вопросы. Естественно, место для нее накрылось. Кафетерию не нужны жены сбежавших преступников…

Мейсон прервал лейтенанта:

— Значит, тот человек знал, что миссис Уорфилд обещали это место. А ведь об этом было известно только Спинни.

Трэгг улыбнулся:

— Описание соответствует Грили.

Дрейк присвистнул.

— Мне начинает казаться, что вы были правы в отношении Хомана… — сказал Трэгг Мейсону.

Он замолчал, потому что в коридоре раздались торопливые шаги.

— У нас сегодня день открытых дверей, — проворчал Дрейк.

— Наверное, это Делла, — успокоил его Мейсон. Он открыл дверь. Делла Стрит быстро вошла в комнату и сказала:

— Привет всем! Надеюсь, я не заставила вас долго ждать… Добрый вечер, лейтенант.

Мейсон улыбнулся:

— В данный момент Трэгг — член нашей компании. Произошло несколько важных событий. Полиция согласна, что Стефани Клэр не виновна в небрежном вождении машины, послужившем причиной аварии, и, хочешь — верь, хочешь — нет, я работаю вместе с полицией.

Делла Стрит посмотрела на стоявший на полу чемоданчик, затем на лежавшую на письменном столе мужскую рубашку.

— А это откуда?

— Миссис Грили, — пояснил адвокат. — Рубашка ее мужа. После его смерти она обнаружила ее в куче грязного белья.

— Ого! — воскликнула Делла Стрит и после минутной паузы добавила: — Полагаю, то, что я узнала, теперь не очень существенно?

— Наоборот, — возразил Мейсон, — сейчас это важнее, чем раньше. — И, повернувшись к Трэггу, пояснил:

— Она собирала о Хомане разные слухи.

— Я бы тоже хотел послушать, — заявил Трэгг, с явным одобрением посматривая на Деллу.

— Ой-ля-ля, разве я не в Голливуде? — Делла слегка повела рукой. — Вы понимаете, что я имею в виду? Это просто ужасно. Что я здесь делаю?

— Давай, Делла, — сказал Мейсон, — выкладывай, что там у тебя.

— Разве мы не идем обедать? — удивилась она. Мейсон с беспокойством взглянул на телефон.

— Трэгг уже пообедал, теперь он ждет сообщения.

— Какой же это был обед? — возразил Трэгг. — Просто перехватил на скорую руку. Хороший бифштекс был бы весьма кстати. Я могу позвонить в управление и сказать им, где меня искать. В конце концов, я ведь уже не на дежурстве. На этой работе просто не замечаешь времени.

— Лично я умираю с голоду, — призналась Делла Стрит. — Причем в полном смысле этого слова. Мысль о бифштексе кажется мне просто великолепной. Совершенно великолепной.

Мейсон взял справочник по законодательству, взвесил его на руке и сказал:

— Кончай, пока он не полетел в тебя. Глаза Деллы недобро сверкнули.

— Не глупите, — сказала она, — это же гвоздь всей программы.

— Пошли, — объявил Пол, поднимаясь с места. — Я слишком долго ждал, пока мне выпадет шанс вкусно поесть за счет Перри и потанцевать с его секретаршей.

— Боюсь, в качестве официального представителя закона, — вмешался Трэгг, — я имею преимущественное право перед вами.

— Перед красотой пасует даже возраст, — заметил Дрейк.

— А как насчет меня? Я могу войти в долю? — поинтересовался Мейсон.

— Не можешь, — ответил ему Дрейк. — Ты хозяин. Ты должен следить за тем, чтобы твои гости как следует веселились.

— Замечательно! — воскликнула Делла Стрит. — Великолепно!

— Пошли, — сказал Мейсон, поднимаясь с места.

— Учтите, моросит дождь, — предупредила его Делла Стрит.

— Угу, — буркнул Мейсон, надевая пальто и шляпу. Трэгг стоял, внимательно наблюдая за ним.

— Знаете, Мейсон, — заметил он как бы между прочим, вытряхивая из пачки сигарету, — вы чертовски непростой парень.

— Вы даже не представляете, какой он непростой, — согласился с ним Дрейк.

Мейсон выключил всюду свет, пропустил всех в коридор, запер дверь на ключ и на всякий случай подергал ручку. Они двинулись к лифту.

— Есть неплохой ресторан в «Адирондаке», — заметила Делла.

— Давайте поищем что-нибудь повеселее, — предложил Мейсон. — Уж очень там чопорно и скучно.

— Мне все равно, куда идти, — объявил Трэгг. — Но первый танец за мной. А, мисс Стрит?

— Все будет зависеть от того, как я себя почувствую после первого бифштекса. В данный момент я едва переставляю ноги.

— Я первый подал заявку, — возразил Пол Дрейк.

— Ни на минуту не забывая о своих обязанностях хозяина вечера, — заговорил Мейсон, — последний танец я все же оставляю за собой. А вы уж боритесь за первый.

Девушка повернулась и понимающе улыбнулась.

— Вот так, лейтенант, — вздохнул Дрейк. — Наш с вами корабль разбился еще до того, как вышел из гавани. Как вы только что сказали, Мейсон не такой уж простой парень.

— Так куда же мы все-таки идем? — спросила Делла Стрит.

— Давайте попробуем в «Танджерин», — предложил Мейсон. — Это хороший, оживленный ресторан, и всего в трех кварталах отсюда.

— Можем пройтись пешком, — предложил Трэгг.

— Ни за что, — заявила Делла. — Учтите, вот-вот хлынет настоящий ливень. Говорю вам совершенно определенно.

Мейсон протянул руку, чтобы схватить ее, но Делла, смеясь, увернулась от него, скользнула за угол и побежала по коридору. Когда он бросился за ней, то заметил, как Трэгг как-то нелепо взмахнул в воздухе рукой. Мейсон поймал девушку у лифта и обнял за талию. Делая вид, что отбивается от него, она прижалась к нему и прошептала:

— Что такое с вашей шляпой, шеф?

— То есть? — удивленно спросил Мейсон.

— Трэгг что-то уж слишком внимательно смотрел на нее, когда вы достали ее из шкафа.

— А-а… — протянул Мейсон, нажимая на кнопку лифта. — Как бы сегодня вечером с тебя не сорвало шляпу. Смотри, не пей много.

Подошли остальные. Как только лифт остановился, Делла Стрит высвободилась из рук Мейсона, и вся четверка, смеясь и перебрасываясь шутками, вывалилась из кабины.

Когда они вышли на улицу, дождь усилился. Они простояли под навесом вестибюля минут пять, прежде чем Мейсону удалось поймать такси. Зато в «Танджерине» по случаю дождя было много свободных мест, и почтительный официант предложил им на выбор несколько столиков.

— Делла, я как внимательный хозяин, — начал Мейсон, — сяду спиной к танцплощадке, а тебя посажу между Трэггом и… черт возьми, где же она?

Трэгг оглянулся.

— Она только что была здесь… Вот это да!

Он уставился на танцевальную площадку, где Делла Стрит уже кружилась с Полом Дрейком.

— Вы только посмотрите! — засмеялся лейтенант, усаживаясь за стол. — Частные детективы постоянно бьют официального блюстителя закона. Боюсь, что в конце концов мне придется отобрать лицензию у этого парня. Уж слишком он прыткий.

Заказываем бифштексы? Поинтересовался Мейсон.

— Угу. Пожалуй, я схожу позвонить. А вдруг в управлении уже есть какие-нибудь новости?

— Коктейль?

Трэгг заколебался.

— Вы же не на дежурстве, — напомнил ему Мейсон.

— Правильно. Закажите мартини.

— Оказывается, в этом вопросе у нас у всех вкусы сходятся, — сказал Мейсон, и Трэгг стал пробираться между танцующими к будке телефона-автомата.

К Мейсону подошел официант.

— Четыре сухих мартини и четыре бифштекса «де люкс». Три с кровью, четвертый для джентльмена, сидящего вон там, хорошенько подрумяньте. И я бы хотел, чтобы все было подано быстро. Понятно?

— Понятно, сэр.

Мейсон удобно уселся в кресле, следя за танцующими. Возвратился Трэгг, Мейсон бросил на него быстрый взгляд. Судя по улыбке Трэгга, он еще не получил сообщения о безжизненном теле, свешивающемся через край ванны в отеле «Адирондак».

— Есть новости? — спросил Мейсон.

— Кое-что есть. Во Фресно обнаружили следы нашего парня в смокинге. Он сошел с самолета, расспросил, где можно взять напрокат машину, чтобы вести ее самому. Раздобыл машину только в половине девятого утра, когда открылись пункты проката. Машину взял на имя Л.К. Спинни, проехал на ней сто шестьдесят пять миль и вернул приблизительно в два часа. Вышел и… бесследно исчез. Мы его потеряли. По описанию это Грили.

Музыка смолкла. Пол Дрейк и Делла Стрит направились к столику.

Мейсон повернулся к Трэггу:

— Проверьте все гаражи, которые сдают напрокат машины с водителями.

— Для чего?

— А вы не догадываетесь?

— Нет, провалиться мне на этом месте.

— Готов поспорить на обед, вы обнаружите, что около трех часов он явился в один из таких гаражей и арендовал машину с водителем, тот провез его ровно восемьдесят две мили вверх по горной дороге, и там он вышел.

Пол Дрейк и Делла Стрит подошли к столу. Дрейк придвинул стул для Деллы.

— Я не стану спорить с вами на обед, — сказал Трэгг. — Я всего лишь бедный трудящийся и не могу относить расходы на счет богатого клиента, как это делаете вы. За счет своей службы я не могу компенсировать даже транспортные расходы. И наконец, я думаю, что вы просто пускаете мне пыль в глаза.

— Сделайте, как я говорю, и потом позвоните мне, — сказал Мейсон.

— Хорошо, я позвоню в управление и попрошу их связаться с полицией во Фресно. Если вы окажетесь правы, то объясните мне, как вы до этого додумались.

— Угу.

Трэгг снова стал пробираться к телефону между столиками и все еще разбредающимися танцующими.

— Как дела, шеф? — спросила Делла Стрит.

— Похоже, мы вышли на финишную прямую, — ответил Мейсон.

— Не торопись, Перри, ухмыляясь, заметил Дрейк. — Я получаю поденно, и не видать бы мне этого замечательного обеда и танцев с Деллой, если б не твое дело.

Мейсон кивнул в сторону Деллы:

— Пол, она уже вернулась из Голливуда?

— Теперь уже да, — ответила Делла.

— Тогда давай, малышка, выкладывай, что ты там раскопала.

— А вон возвращается Трэгг.

— Пускай себе. Он из нашего клана, — сказал Мейсон, слегка повысив голос, чтобы Трэгг расслышал его слова.

— О чем речь? — поинтересовался Трэгг.

— Делла собирается вылить на нас голливудские помои.

Появился официант с коктейлями.

— За преступление, — сказал Мейсон, поглядывая на лейтенанта поверх своего бокала.

— И за поимку преступников, — уточнил лейтенант перед тем, как выпить.

— Любыми средствами, — добавила Делла.

Они сделали по большому глотку, затем, когда спиртное в бокалах существенно уменьшилось, Трэгг заметил:

— Я вижу, вы уже обратили мисс Стрит в свою веру.

— А почему бы и нет? — сказал Мейсон. — Преступник не в крикет играет. Он добивается своего любыми способами. Почему бы не использовать против него его же методы?

— Потому что это незаконно.

— Чепуха, — нетерпеливо возразил Мейсон. — Те, кто это говорит, либо дураки, либо лицемеры.

— Вы не правы, — серьезно сказал Трэгг. — Правосудие — это внушающее уважение, достойное здание, которое покоится на крепком фундаменте. Когда вы отклоняетесь от закона, вы разрушаете часть этого здания, независимо от того, какой цели вы хотите достичь.

— Ладно, — усмехнулся Мейсон, — почему бы нам прямо сейчас не разрушить часть здания?

— Что вы имеете в виду?

— Допустим, вы находитесь на крыше, — начал Мейсон, — а убийца пробирается через подвал. Криком вам его не остановить, но если вы вытащите из трубы шатающийся кирпич и уроните его на голову преступника, он остановится. Что тут несправедливого? В конце концов, вы взяли всего один расшатавшийся кирпич из внушающего уважение, достойного здания, о котором вы только что говорили, и…

— Ну, это не совсем так, — возразил Трэгг. — И…

— Черта с два не так, — прервал его Мейсон. — Человек имеет кабак, где незаконно продает спиртное, но он дает вам информацию на своих клиентов. В интересах полиции не трогать это место. Она знает, человек торгует спиртным незаконно после официально разрешенного времени, но закрывает на это глаза, потому что в обмен на некоторое нарушение закона, очень незначительное, вы получаете нечто очень важное для вас. Таким образом, вы просто вынимаете расшатавшийся кирпич из трубы вашего достойного, уважаемого здания и роняете его на голову убийцы.

Трэгг поднял руки.

— С адвокатом лучше не спорить. И помните, мисс Стрит, следующий танец за мной.

— О’кей.

— А между прочим, как насчет Хомана? — поинтересовался Мейсон.

— Моя дорогая, — быстро затараторила Делла высоким писклявым голосом прирожденной сплетницы, — ты совершенно не представляешь, как взлетел этот человек! Это ужасно. Совершенно ужасно. Он начал как драматург, получил какой-то сомнительный заказ и написал паршивую пьесу. И вдруг, просто гром среди ясного неба, на него сваливается большущая работа, хороший жирный кусок.

— Так что же за этим стоит?

— Женщина.

— Какая женщина?

— Никто не знает.

— А откуда известно, что это женщина?

— Потому что у Хомана нет никаких любовных связей. По словам моей осведомительницы, он ведет монашескую жизнь. Конечно, нельзя быть уверенной, что именно она имела в виду, говоря так.

— Осторожнее, — предупредил ее Пол. — Твое замечание может быть превратно понято.

— Совершенно верно, за этим столом собрались те, кого всегда можно превратно понять, — вмешался Трэгг.

Делла рассмеялась:

— Во всяком случае, Хоман — уникальная личность в Голливуде, но он там пребывает не всегда. Время от времени Хоман исчезает, а когда он исчезает — тра-ля-ля…

— Куда он ездит? — спросил Мейсон.

— Туда, где он может остаться наедине со своей работой, — ответила Делла Стрит, закатывая глаза и поджимая губы: — Он всегда старается куда-то запрятаться, где можно беспрепятственно «творить». Он исчезает из студии и запирается дома в своем кабинете, где может сосредоточиться, затем, когда его нервы, измотанные цивилизацией, не выдерживают, он садится в машину и в одиночестве мчится в свое убежище.

— В одиночестве? — переспросил Мейсон.

— Да, в одиночестве, — подтвердила Делла, — в полном одиночестве. Именно это я имею в виду.

Загремела танцевальная музыка, и Трэгг сказал:

— Обсудим обет безбрачия мистера Хомана в другой раз, мисс Стрит. В данный момент у нас есть куда более важные дела.

Он поднялся и подошел к спинке ее стула. Мейсон предупредил:

— Смотри, Делла, чтоб он не выпытал у тебя твои секреты.

— Не глупите, он не из тех, кто станет этим заниматься, не правда ли, лейтенант?

— Конечно, особенно если я не уверен, что мне это сойдет с рук.

Дрейк покачал головой:

— Следи за ним, Перри. Он — вероломный человек. Лучше бы ты запретил ему танцевать с Деллой, пусть она танцует со мной. Я-то безопасен.

— Совершенно верно. — Делла подмигнула Мейсону. — Он совсем как Хоман. Хочет сосредоточиться. Все время, пока мы с ним танцевали, он пытался выведать у меня…

Она неожиданно замолчала.

— Что именно? — спросил Трэгг.

— Не может ли шеф записать коктейли на свой счет, — насмешливо произнесла она и, слегка качнувшись в ритме музыки, позволила Трэггу обнять себя.

Мейсон взглянул на Дрейка:

— Так что же ты пытался у нее выведать?

— Маленькая хитрушка, — сказал Дрейк. — Мне следовало догадаться, что она обязательно наябедничает тебе.

— Так все-таки?

— Я пытался выяснить, не она ли тебе звонила, когда Трэгг отправился перекусить. Ты еще опрометью вылетел из офиса.

— Ну и что из того?

— Гм… просто я подумал, что дело это чрезвычайно важное. Ты бы не рискнул пропустить свидание с миссис Грили, чтобы просто поболтать с девчонкой Хорти.

— Так… Одну минуточку! — сказал Мейсон, нахмурясь. — Значит, ты сказал Делле, что я уезжал?

— Да.

— И спросил, не знает ли она — куда?

— Ну, не совсем так. Я пытался выяснить…

— Ты хотя бы предупредил ее, чтобы она не проговорилась Трэггу?

— О чем?

— О том, что я уезжал.

Дрейк растерялся:

— Господи, нет! Я ей ничего такого не сказал.

— Ты разговаривал с ней серьезно или просто поддразнивал?

— Просто поддразнивал… Подвернулась такая дурацкая тема для разговора, и я… Черт возьми! Если она скажет Трэггу…

— Трэгг совсем не дурак, — заметил Мейсон. — Когда он пришел, дождя еще не было, он пошел позднее. Я в основном сидел в такси, но мне пришлось перебегать через улицу, и на моей серой шляпе остались следы дождя. Когда я вынимал ее из стенного шкафа, Трэгг заметил эти пятна, хотя они почти незаметны — вода впиталась в фетр. Но надо отдать ему справедливость, Пол, Трэгг прекрасный детектив. Он понял что к чему, но промолчал. Интересно, он что-нибудь заподозрил?

— Не знаю. Черт побери, Перри, мне очень жаль.

Мейсон хмуро уставился на скатерть.

— Мне нравится работать с Трэггом, но уж очень он торопится с выводами, и, кроме того, мы по разные стороны забора. Да и не все мои методы он одобряет.

— А куда ты все-таки ездил? — поинтересовался Дрейк.

— Я отправился домой к Хортенс Житковски, нашел ее в сильном подпитии, прописал кофе и вернулся.

— Ерунда, — сказал Дрейк. — Когда ты приехал обратно, у тебя были такие мрачные складки вокруг рта, что… Черт возьми, Перри, да ты игрок.

— Конечно, я игрок.

— И ты играешь, чтобы испытать острую радость, когда выступаешь со своими идеями правосудия.

— И что из этого?

— В один прекрасный день ты провалишься сквозь тонкий лед, по которому скользишь…

— Ну и…

— И потащишь меня за собой, — закончил Дрейк.

— Но пока я еще не провалился, напомнил Мейсон.

— Потому что ты развиваешь такую скорость, что за тобой не угнаться, однако…

— Забудь об этом, — прервал его Мейсон, — тем более что они возвращаются. — Он повернулся к Делле: — В чем дело?

— На площадке ужасно тесно, да к тому же я слишком голодна, чтобы танцевать. Разве что после толстого бифштекса с грибным соусом… Вы заказали мне не слишком прожаренный, шеф?

— Угу.

— А мне? — поинтересовался Дрейк.

— Хорошо прожаренный.

— Как ты догадался?

— Я купил тебе достаточное количество бифштексов, чтобы помнить об этом.

— Ты хочешь сказать — твои клиенты. Я…

К столу подошел посыльный и обратился к Трэггу:

— Лейтенант, вас к телефону.

— Прошу извинить меня. — Трэгг отодвинул свой стул.

Мейсон посмотрел на Деллу Стрит.

— Попытался выпотрошить меня, — коротко пояснила она. — И Пол, кстати, тоже. На его расспросы я внимания не обратила. Он безвредный, а вот Трэгг…

— Что он хотел узнать?

— Куда вы ходили, пока меня не было.

— И что ты ему сказала?

— Я его спросила, откуда мне это знать, если меня там не было?

— Ты не сказала, что Пол задавал тебе тот же вопрос?

— Не глупите, шеф. Тогда бы он знал, что вы уезжали. Сейчас же он это только предполагает, потому что заметил следы дождя на вашей шляпе.

Дрейк облегченно вздохнул:

— Умница. Я чертовски об этом беспокоился.

— Ну, так произошло что-нибудь? — спросила Делла Стрит.

— Ничего. Постепенно затягиваем сеть.

— Это Хоман убил Грили? — спросила Делла Стрит.

— С этим можно подождать, — ответил Мейсон. — Меня заботит сейчас только одно: как доказать, что Грили управлял той машиной по поручению Хомана как его доверенное лицо. Тогда Трэгг возьмется за Хомана.

— А тебе-то что? Если ты докажешь, что вела машину не мисс Клэр, твоя миссия выполнена. Разве не так? — спросил Дрейк.

— Знаешь, Хоман с такой легкостью подставлял эту девушку… Я хочу посмотреть, что он теперь запоет. А кроме того, она может получить с него за моральный ущерб. Деньги ей пригодятся.

Дрейк тихонечко присвистнул.

— Это точно, что машину вел Грили? — спросила Делла Стрит.

— Точно, если только кто-то не подсунул рубашку со следами губной помады в корзину с его грязным бельем, — ответил Дрейк, многозначительно поглядывая на Мейсона.

Мейсон покачал головой:

— Я тут ни при чем.

— Возможно, но ты вполне способен на такое, — заявил Дрейк. — И этот отпечаток на рубашке — совсем как губы Деллы.

Появился официант с коктейлями и сказал, обращаясь персонально к Мейсону:

— Ваш ужин будет сейчас готов, сэр.

Трэгг вернулся прежде, чем официант успел расставить бокалы с коктейлями. Лейтенант подождал, пока тот удалится, сел, демонстративно отодвинул в сторону бокал с коктейлями, склонился над столом и уставился на Мейсона.

— Выяснили что-нибудь? — спросил Мейсон, поднимая свой бокал.

Трэгг шумно вздохнул:

— Мейсон, я вынужден признаться — ваша догадка почти… нет, просто гениальна.

— Какая на этот раз?

— Как вы и предсказывали, Спинни появился в гараже, арендовал автомашину с водителем, проехал ровно восемьдесят две мили, остановил машину посреди горной дороги и заявил, что хочет выйти. Водитель мельком заметил, как его пассажир не торопясь шагал вдоль крутого откоса, подметая переброшенным через руку пальто толстый слой пыли на дороге, петляющей между соснами — этакий чудак в шикарном смокинге и легких туфлях. Это первое, что я узнал.

— А второе? — спросил Дрейк.

— Второе, — продолжал Трэгг, не сводя глаз с адвоката, — это то, что обнаружен труп Эрнеста Тэннера в ванной комнате, которая находится между спальнями Макса Олджера и Стефани Клэр в отеле «Адирондак». На случай, если вы запамятовали, мистер Мейсон, напоминаю, что Эрнест Тэннер — шофер Жюля Хомана, тот самый человек, которого Хоман обвинил в том, что он без его ведома звонил по его телефону в Сан-Франциско мистеру Л.К. Спинни.

Мейсон выпрямился. Его вилка стукнула по краю тарелки.

— Вы не шутите? — спросил он.

— Не шучу, — ответил Трэгг ровным, спокойным голосом. — К вашему сведению, Мейсон, убийство было совершено примерно в то время, когда вы выходили из своего офиса, а я ел гамбургер.

— Не смогли устоять перед искушением разыграть эффектный спектакль, лейтенант? — с подчеркнутой вежливостью спросил Мейсон. — Если бы вы поинтересовались насчет этих мокрых пятен у меня на шляпе…

— Это, — прервал его Трэгг, — всего лишь исходная точка. Как вы думаете, какого черта я столько времени потратил на телефон? Я дал указания управлению связаться с водителями такси, которые стояли около вашего офиса. И довольно точно установил время, когда вы выбежали на улицу, вскочили в машину, доехали до «Адирондака», пробыли в отеле примерно двенадцать минут и затем снова вернулись в офис.