Онлайн чтение книги Дело счастливых ножек
Глава 18

Джонсон едва успел защелкнуть на Маджери Клун наручники, как Мейсон схватил его за плечо и повернул к себе.

— Мерзавец, тебе этого делать не следовало, — прорычал адвокат.

Джонсон с ненавистью оскалился:

— Только потому, что вы — адвокат, да? Вы сказали, что мы не можем арестовать вас, пока вы стоите в черте закона. Но ситуация изменилась. Мы арестуем вас, и прямо сейчас.

— Вы можете выслушать меня? — глухо спросил Перри Мейсон.

— О, вы хотите поговорить, не так ли? — издевательски поиграл носком Райкер. — Ситуация изменилась, и вы стали ужасно словоохотливы, да?

Делла Стрит вошла в кабинет и, поймав взгляд Мейсона, сказала ему:

— Главное управление на проводе.

— Скажи сержанту О'Мэлли, если он сможет появиться у меня в конторе где-то через десять минут, я сообщу ему немало интересного по делу Пэттона.

Делла Стрит кивнула.

— Сержант не поедет сюда, — прокричал Джонсон. — Ты слышишь, ты скажешь ему, чтобы он ждал в управлении.

Делла Стрит, не обратив на него ни малейшего внимания, вышла в приемную.

Дж.Р. Брэдбери с хладнокровно-торжествующей улыбкой достал из кармана сигару, оторвал кончик и прикурил.

— Вот человек, — Перри Мейсон указал на Брэдбери, — именно тот, что нанял меня представлять интересы Маджери Клун. Он именно тот, кто настаивал, чтобы, минуя полицию, вытащить мисс Клун из этого дела…

— Я ни на чем таком не настаивал, — быстро возразил Брэдбери.

— …И тот, кто предлагал мне представлять интересы доктора Дорэя.

— Я ничего такого не предлагал, — еще быстрее повторил Брэдбери.

— Какого хрена нас должно волновать, кто из вас что делал? — грубо сказал Райкер. — Девица разыскивается за убийство. И вы прекрасно об этом осведомлены. Все прокручивалось в газетах. Она была в вашей конторе, вы ее прятали, значит, вы ее соучастник, а это уголовное преступление, и тут не нужно никаких ордеров.

— Если вы меня выслушаете, — сказал Перри Мейсон, — я все вам объясню.

— Это самое вы скажете судье, — отрезал Джонсон. — Вы все время ходили кругами, Перри Мейсон, и все время над нами посмеивались, теперь вы пойдете с нами. Надень на него наручники, Райкер.

— Я хочу поговорить, — настаивал Перри Мейсон.

— Мне плевать, что вы хотите, — рявкнул Джонсон.

— Когда мы доберемся до главного управления, — сказал Перри Мейсон, — меня спросят, что я могу сказать в свое оправдание. А я отвечу, что хотел было сделать признание, но вы, два глупых голубка, не дали мне этой возможности.

— Закрой дверь, — обратился Джонсон к Райкеру. — Если человек хочет сделать признание, это меняет дело.

— Вы хотите признаться? — спросил он, солидно поправив пиджак.

— Да, — кивнул Мейсон.

— В чем?

— Я раскрою все в ходе признания.

Райкер открыл дверь в приемную.

— Ты, — сказал он Делле Стрит, — иди сюда и будешь записывать все, что скажет этот хмырь.

— Да она же его личная стенографистка, — с неудовольствием возразил Джонсон.

— Нормально. Она все запишет, если он ей велит.

Мейсон рассмеялся:

— Делла, пожалуйста, записывай каждое слово, сказанное в этой комнате. Я хочу, чтобы был полный текст того, что сказано и кто сказал.

— Начинайте, — сказал Джонсон, слегка поджав губы.

— Я впервые столкнулся с этим делом, когда меня ангажировал Дж.Р. Брэдбери, джентльмен, здесь стоящий. Он обращался к окружному прокурору. Там ему не смогли помочь. Он хотел, чтобы я нашел Пэттона и начал его преследование в соответствии с судебным порядком. По моим рекомендациям он нанял Пола Дрейка из сыскного агентства, чтобы найти Пэттона…

— Это не похоже на признание, слишком длинно, — заявил Райкер.

Перри Мейсон устремил на него ледяной взгляд.

— Вы хотите слушать или хотите, чтобы я молчал?

— Пусть говорит, покровительственно бросил Джонсон.

— А меня ничто не связывает с россказнями этого господина, — надумал высказаться Брэдбери.

— Заткнитесь, — осек его Джонсон.

— Я не буду молчать, пока не выскажусь! Я знаю свои права.

Райкер подошел к нему и намотал на свой кулак его галстук.

— Слушай, ты, мы здесь торчим, чтобы выслушать признания этого типа, а не твое соло! Сядь и заткнись. — Он толкнул Брэдбери на стул и повернулся к Мейсону. — Продолжайте. Вы хотели говорить. Говорите.

— Брэдбери пришел ко мне в контору, — продолжал Перри Мейсон. — Но сначала я получил телеграмму, подписанную Евой Лэймонт. Брэдбери уверял, что посылал телеграмму он. В телеграмме просили меня начать дело, связанное с Маджери Клун. Брэдбери обрисовал мне ситуацию. Маджери Клун была обманута Фрэнком Пэттоном. Брэдбери хотел, чтобы я нашел Пэттона и завел дело против него. С помощью Дрейка я обнаружил Пэттона. При выяснении его местонахождения нам пришлось переговорить с девушкой по имени Тэльма Бэлл, которая живет в «Сэнти-Джеймс-Эпартментс» на Ист-Фолкнер-стрит. Телефон ее: Харкорт, 63891. У меня просто жуткая память на телефонные номера.

В тот вечер, когда Дрейк обнаружил Пэттона, я сидел в своей конторе и ждал звонка от Дрейка. Мы хотели поехать вместе и вытянуть из Фрэнка Пэттона признание. В контору явился Брэдбери. Я попросил его подождать и отправил в приемную. Позвонил Дрейк. Я сказал ему, что беру такси и выезжаю на встречу с ним. В это время я послал Брэдбери в отель, чтобы он принес забытые там газеты. Он остановился в «Маплетон-отеле». Он рассчитал, что на такси туда и обратно это займет у него полчаса. Пожалуй, так.

— А вы собираетесь, — жестко и агрессивно вступил Брэдбери, — сознаться в присутствии полицейских, что входили в комнату Пэттона и, выходя, заперли за собой дверь?

Джонсон живо повернулся к Брэдбери:

— А что вам об этом известно?

— Я знаю, это сделал он!!

— Откуда?

— Да потому что он сам позвонил мне тогда после девяти часов в свою контору и рассказал детали убийства. Он доверительно выложил, как оно было совершено. Даже полиция в то время не знала. Я распорядился, чтобы он защищал Маджери Клун, в то время еще для меня дорогую.

Джонсон и Райкер переглянулись.

— Этот звонок Перри Мейсона был из аптеки? — задумчиво спросил Райкер. — Мы ведь проследили его путь от конторы к Найнс-энд-Олив, от Найнс-энд-Олив до дома Пэттона, от дома Пэттона до аптеки, где он и звонил, а уже от аптеки до «Сэнти-Джеймс-Эпартментс»…

— Так это он со мной и разговаривал, — с готовностью уточнил Брэдбери. — А уж как сообщил мне все — я сразу понял, что он работал нелегально. Я не собираюсь быть замешанным…

Райкер посмотрел на Деллу Стрит:

— Вы записываете?

— Да, — ответила она звенящим голосом.

— Продолжайте, — обратился к Брэдбери Джонсон.

— Нет уж, пусть он говорит! — Брэдбери указал на Мейсона.

— Я пришел к Пэттону, — негромко продолжал Мейсон. — Постучал — никто не ответил. Я открыл дверь и вошел. Она была не заперта. Я обнаружил тело Пэттона. Его проткнули ножом. Я нашел также в углу гостиной дубинку. Тут я услыхал, что по коридору идет полицейский, вызванный соседкой Пэттона. Я, естественно, не хотел, чтобы полиция застала меня в комнате с убитым или чтобы меня засекли возле открытой двери. У меня с собой была связка ключей, я закрыл дверь, а после этого постучал. Сказал полицейскому, мол, только что пришел и пытаюсь достучаться.

Мейсон замолчал. В конторе царила тишина, слышно было лишь прерывистое дыхание Деллы да скрип ее ручки на бумаге.

— Надо же быть таким идиотским адвокатом, — заметил Райкер. — Это признание и свидетельские показания Брэдбери обеспечат вам тюрьму по гроб жизни.

— На столе в комнате Пэттона, — продолжал Перри Мейсон, словно не слыша сказанного, — лежали две записки. В одной просили передать Тэльме, что Маджери подъедет к ней позже. В другой — позвонить Маджи: Харкорт, 63891. Я запомнил телефон Тэльмы Бэлл: у меня фотографическая память на цифры, и понял, что Маджери Клун можно найти у Тэльмы Бэлл. Я позвонил Брэдбери и спросил, как мне поступить. Он поставил мне задачу: защищать Маджери Клун, невзирая ни на что…

— Это ложь, — поспешно заявил Брэдбери. — Я нанял вас как адвоката. Я никак не ожидал, что вы что-то предпримете нелегальным путем.

— Опустим это, — сказал Джонсон, — продолжайте, Мейсон.

— Я выехал к Тэльме Бэлл. Маджери Клун была там. Она принимала ванну. Тэльма Бэлл это сделала еще до моего прихода. Тэльма сказала мне, что у нее с Фрэнком Пэттоном была назначена встреча, но она не пошла, поскольку проводила время со своим приятелем. Я позвонил тому для проверки. Он подтвердил ее слова. Я попросил Маджери Клун пойти в отель, зарегистрироваться под своим именем, позвонить мне в контору, дать знать, где она остановилась, и не покидать отель. Она пообещала. Позднее Маджери позвонила, что она в «Бостуик-отеле», комната 408, телефон: Экзетер, 93821. Я тут же поставил Брэдбери в известность о том, что случилось, утаив, правда, что был в комнате Пэттона и закрыл за собой дверь. Брэдбери вдруг поставил мне задачу представлять доктора Дорэя, равно как и Маджери Клун. Я согласился. Мы встретились с Брэдбери у него в отеле, он почему-то не хотел больше оставаться в конторе. Он ведь как раз вернулся в контору с газетами, взятыми в отеле, когда я звонил из аптеки недалеко от дома Пэттона.

— Там еще был портфель, — заметил Брэдбери.

— Да, — согласился Мейсон, — вы позвонили Делле Стрит, нужно ли принести портфель, а она сказала, что было бы неплохо.

— Я звонил из своей комнаты в отеле, — объяснил Брэдбери полицейским.

— Далее я позвонил Маджери Клун. Она ушла из отеля. Детективы связались с Деллой Стрит и обвинили ее, что якобы она звонила доктору Дорэю, советуя тому бежать из города. На самом деле Делла Стрит ему не звонила.

— Это вы так говорите, — ядовито вставил Брэдбери.

— Заткнитесь, — приструнил его Райкер.

— Я узнал, что Маджери Клун намеревалась сесть в самолет, улетающий в полночь. На первой его остановке в Саммервилле, я выяснил, высадился доктор Дорэй. Я отправился в «Ривервью-отель» и нашел его в свадебном номере люкс. Поначалу все связанное с Маджери Клун он отрицал, но, пока мы беседовали, Маджери Клун явилась туда собственной персоной. Она опоздала на самолет и приехала поездом. Почти тут же нагрянули полицейские, чтобы их обоих арестовать. Я тайно вывел Маджери из отеля и привез обратно в город.

— Вы! — радостно простонал Райкер.

— Я, — коротко подтвердил Мейсон.

— И коню понятно, — резюмировал Джонсон. Перри Мейсон с насмешливым презрением взглянул на него:

— Если вы, джентльмены, заинтересованы в моем признании, не закроете ли вы свои рты, я закончу.

— Хватит острить, давай дальше, — бросил Джонсон. Перри Мейсон глянул на Джонсона и отвернулся к Делле Стрит.

Брэдбери лихорадочно заговорил:

— Если вы двое пошевелите своими мозгами, то поймете, что вопрос о закрытой двери становится все более актуальным. Коли дверь была не закрыта, значит, почти наверняка Фрэнка Пэттона убил доктор Дорэй. Если же дверь была заперта, следовательно, Фрэнка Пэттона…

— Оставьте свои догадки при себе, — небрежно посоветовал ему Джонсон. — У вас еще будет возможность поговорить. И сдается мне, вы все пытаетесь своей информацией шантажировать Перри Мейсона. Не думайте, что это вам удастся.

— Вы не смеете со мной так говорить, — надулся Брэдбери, приподнимаясь со стула.

— Усади его, Райкер, — взялся за виски Джонсон. Райкер вновь намотал на кулак галстук Брэдбери и грубо толкнул банкира на стул: — Сиди и молчи. В дверь постучали. Джонсон засуетился.

— Это, должно быть, сержант О’Мэлли. Впусти его, Райкер.

Райкер открыл дверь. Человек с брюшком, невысокий, с круглым розовощеким лицом и светлыми глазами, как будто совершенно лишенными выражения, пружинисто переступил через порог и вошел в кабинет Перри Мейсона. Он оглядел всю «компанию».

— Привет, О’Мэлли, — сказал Перри Мейсон.

— Что вы тут делаете? — вместо приветствия спросил вошедший.

— Эта особа — Маджери Клун, она обвиняется в убийстве, — поспешно принялся докладывать Джонсон. — Перри Мейсон прятал ее в конторе. Он тайно похитил ее.

Светлые глаза О’Мэлли остановились на Маджери Клун, затем на Перри Мейсоне и, наконец, на Джонсоне.

— Когда Мейсон что-то делает, — назидательно сказал сержант Джонсону, — он обычно знает, что делает. Наручники так необходимы?

— Это по подозрению в убийстве, — бестолково ответил Джонсон, — а Перри Мейсон делает признание.

— Что-что? — переспросил О’Мэлли.

— Признание.

— Признание в чем?

— Ну, что он вошел в комнату Пэттона, нашел Пэттона мертвым, закрыл за собой дверь перед тем, как пришла полиция, и сделал вид, что впервые стучится в номер…

О’Мэлли, прищурясь, посмотрел на Мейсона, потом перевел взгляд на Деллу Стрит.

— И ты все это записываешь, Делла? — участливо спросил он.

Она потерянно кивнула.

О’Мэлли снова взглянул на Мейсона:

— Перри, какие у тебя проблемы?

— Я пытаюсь сделать признание, но меня все время перебивают.

— Ты хочешь сказать, что делаешь письменное признание в уголовном преступлении, и твоя секретарша стенографирует? — озадаченно спросил О’Мэлли.

— Когда я закончу, — устало сказал Перри Мейсон, — если мне дадут закончить, признание само за себя скажет…

— Кто этот парень? — О’Мэлли повернулся к Брэдбери.

— Дж.Р. Брэдбери, — ответил Мейсон. — Он нанял меня представить Маджери Клун и доктора Дорэя. Он платит.

— Продолжай и заканчивай свое признание, — обратился сержант к Перри Мейсону.

— Я хочу объяснить мою связь с… — начал было Брэдбери, но О’Мэлли властно оборвал его:

— Заткнитесь.

Перри Мейсон возобновил свой рассказ:

— Очевидно, Фрэнка Пэттона убили ножом. Дубинку в этом случае не использовали вовсе. Но возможно, убийца после преступления просто отбросил ее в угол. После того как переговорил с Маджери Клун, я узнал от нее, что доктор Дорэй подвозил ее к отелю Пэттона. Дорэй купил нож. Он все грозился убить Пэттона, поэтому Маджери Клун не сказала ему, где конкретно обитает ее киношный патрон. Она отправила доктора в кондитерский отдел, зашла в дамскую комнату, подозвала горничную и попросила ее передать Дорэю, что вышла из здания через заднюю дверь. Она терпеливо выждала там, когда Дорэй уйдет, и направилась к Пэт-тону. Маджери уверяет, что обнаружила Паттона уже мертвым. Я видел, как она выходила из здания отеля.

Я съездил и к Тэльме Бэлл, ей нужно было скрыться. Я купил для нее билет в Колледж-Сити. Она уехала туда и остановилась в отеле.

Но в комнату Тэльмы Бэлл я вернулся. Я осмотрел все углы и нашел коробку из-под шляпы, где лежали белые сапоги, чулки и юбка, недавно отмытые, еще влажные. На каждой вещи были пятна от крови, их пытались смыть. Белые сапоги принадлежат Маджери Клун, остальное — Тэльме Бэлл. Я отправил коробку в камеру хранения в Колледж-Сити, и у меня есть жетончик на нее. Потом я отдал Тэльме Бэлл билет. — Перри Мейсон полез в карман, достал пластмассовую карточку и протянул ее сержанту О’Мэлли. — Это из камеры хранения, где стоит коробка, — пояснил он.

— И сапоги принадлежат Маджери Клун? — спросил О’Мэлли.

— Только сапоги.

— Это она утверждает? — спросил О’Мэлли.

— Это утверждаю я, — ответил Мейсон.

— Вы идиотский адвокат, — заявил Брэдбери. — Выдаете тайны своих клиентов, разглашаете то, что не подлежит разглашению. Вы…

— Если он не заткнется сам, — обратился О’Мэлли к Райкеру, — вы можете его заткнуть.

Райкер вразвалку направился к стулу, на котором сидел Брэдбери.

— У тебя что-то со слухом, приятель? — сказал он, показывая кулак.

Брэдбери встретил его бесстрашным взглядом колючих, насмешливых глаз.

— Не думайте, что вы меня хоть чуточку напугали, — дерзко сказал он.

Мейсон продолжал рассказывать, изредка поглядывая в сторону Брэдбери и Райкера:

— Я проверил алиби Тэльмы Бэлл, выяснилось, что его просто не существует. Непрофессиональное алиби, из тех, что придумывают на ходу. Тэльма Бэлл принимала ванну, когда Маджери Клун пришла к ней. По всей видимости, в ванной она смывала следы крови.

Наступила тишина.

Вы думаете, убила Тэльма Бэлл? спросил О’Мэлли.

Перри Мейсон жестом попросил О’Мэлли не перебивать его.

— Когда Брэдбери появился в конторе, он не знал, где обитает Пэттон, где — Маджери Клун. Когда я оставил Маджери Клун у Тэльмы Бэлл, она намеревалась выйти замуж за доктора Дорэя, поскольку влюблена в него. Когда я встретил ее в Саммервилле, она намеревалась выйти замуж теперь уже за Брэдбери. Это не значит, что она разлюбила Дорэя, нет. На самом деле она собиралась за Брэдбери, потому что действительно любила доктора Дорэя. Она знала, что Дорэй замешан в преступлении. Он купил нож, все грозился убить Пэт-тона. А нож-то в крови — неопровержимая улика. Она страдала, понимая, что доктор Дорэй в какой-то мере мстил за нее и теперь поплатится свободой, если не жизнью. И она справедливо полагала, что Брэдбери выложит деньги за хорошего адвоката Дорэю, если она согласится выйти за него, Брэдбери, замуж.

Перед тем, как я встретил Маджери Клун в Саммервилле, но после того, как она покинула «Бостуик-отель», я встретился с Брэдбери. Он настаивал, чтобы я занимался доктором Дорэем так же, как и Маджери Клун, и чтобы доктора Дорэя непременно оправдали. Потом я позвонил в свою контору и попросил Деллу Стрит связаться с Тэльмой Бэлл, узнать, говорила ли Маджери Клун по телефону до того, как ушла от Тэльмы. Брэдбери прослушивал линию. Он бесцеремонно вошел в мою контору и умело воспользовался коммутатором, до такой степени, что оказался на линии… Он нагло ворвался в наш разговор и настаивал теперь уже, чтобы доктор Дорэй признал себя виновным, поплатившись за это смертной казнью.

Очевидно, у доктора Дорэя не было с собой ножа, когда он пошел в кондитерский отдел за мороженым для Маджери Клун. И очевидно, он не знал тогда, где живет Фрэнк Пэттон. Он ушел из кондитерского отдела, напрасно прождав свою спутницу, зашедшую в дамскую комнату, минут через пять, а потом ушла и Маджери. Можно предположить, что он мог бы вернуться в машину, взять нож, пойти к Пэттону, убить его и исчезнуть, — все это в течение пяти минут. Спрашивается, как он мог найти номер Пэттона за столь краткое время? Маджери Клун думает, что он шел за ней по пятам, но убийство-то было совершено до того, как она пришла, а не после.

Когда Брэдбери вечером в день убийства пришел ко мне в офис, он не знал, где живет Пэттон, понятия не имел, где обитает Маджери Клун. Но после убийства ему вдруг удается связаться с Маджери, и тут же дает мне распоряжение представлять интересы доктора Дорэя. А причина — Маджери Клун согласилась выйти за него замуж; переступила через мой запрет выходить из отеля и уехала в Саммервилль, чтобы там провести счастливую неделю с любимым человеком. Маджери Клун не знала, где остановился Брэдбери. Но кто-то позвонил Маджери Клун в номер Тэльмы Бэлл. Вот из-за этого-то звонка изменились планы Маджери. Тем не менее этот телефонный разговор мог быть у нее только с Брэдбери. Она отказалась говорить со мной об этом, но думаю, мои догадки вполне справедливы.

Перри Мейсон повернулся к Брэдбери.

— Так Маджери звонили вы? — спросил он у банкира.

— Думаете, я? — изумился Брэдбери. — И что тогда?

— Я просто рассуждаю об обстоятельствах преступления и о том, что же побудило Маджери Клун нарушить мое настоятельное требование остаться в «Бостуик-отеле». Я спрашиваю вас, Брэдбери, прямо и откровенно. Хочу предупредить вас, если вы будете лгать — это зачтется при вашем обвинении…

— Обвинении в чем? — невинно спросил Брэдбери. Перри Мейсон пожал плечами.

— О, вы хотели бы, чтобы так и случилось, не правда ли? — спросил Брэдбери.

— Мне совершенно наплевать на ваши умозаключения, — ответил Мейсон.

Брэдбери перевел взгляд с Перри Мейсона на Маджери Клун. Какое-то время он не спускал с нее глаз. Потом, придавая словам особую весомость, произнес:

— Теперь вижу, к чему вы ведете, Мейсон! Маджери Клун пытается спасти шкуру Дорэя. Вы достаточно умны, чтобы подстроить такие доказательства, как телефонный звонок. И выглядит так, будто эта улика — наиважнейшая в вашем деле…

— Когда вы закончите свои рассуждения, — спокойно сказал Мейсон, — ответьте, пожалуйста, на вопрос: звонили вы ей или нет?

— Нет, — отрезал Брэдбери.

— Предупреждаю вас, повторил Мейсон, — ложь усугубит ваше обвинение. Звонили вы ей или нет?

— Продолжайте в том же духе, — сказал Брэдбери, презрительно усмехнувшись, — то, что вы желаете услышать, несколько преувеличено в сравнении с тем, что скажет Маджери Клун. Используйте весь свой опыт и не дайте Маджери сказать неправду! А когда вы все выясните, дело обернется так, что я не звонил ей.

— Нет, — медленно сказал Перри Мейсон, — вы звонили. Я могу это доказать. Резонный вопрос: откуда вы узнали, что Маджери Клун можно застать по этому телефону?

Брэдбери хотел было что-то сказать, но осекся.

— Я жду ответа, — терпеливо сказал Мейсон.

— Жди и будь проклят!

Перри Мейсон повернулся к сержанту О’Мэлли.

— Он знал, что ее можно застать по такому-то телефону, — очень медленно произнес Мейсон, — потому что видел записку на столе Пэттона. Он прочел ее, когда убивал Пэттона.

Делла Стрит оторвалась от своего блокнота. Маджери Клун побледнела. О’Мэлли осторожно взглянул на Брэдбери.

Брэдбери секунд пять сидел абсолютно неподвижно. Потом покровительственно улыбнулся.

— Не забывайте, — сказал он, — прежде всего, я не знал, где нашли Фрэнка Пэттона; вы не очень-то разбрасывались передо мной информацией, Мейсон; более того, вы сами послали меня в отель за газетами. Я съездил туда и вернулся за тридцать пять минут. Я не мог бы совершить путь туда-обратно даже минут за двадцать пять… Чтобы добраться до Пэттона, мне бы потребовалось полчаса, да еще надо вернуться… При таком раскладе, думаю, вы воспользуетесь и еще какими-нибудь своими идиотскими методами, чтобы отвести от себя подозрения. Надеюсь, вы все же не станете так усердствовать, чтобы отомстить мне.

— Вы знали, где мы нашли Пэттона, — словно не слыша его, продолжал Мейсон, — потому что прослушивали телефонный разговор. Ваша способность умело обращаться с коммутатором только доказывает это. И то, что вы отправились к Пэттону и увидели записку с номером Маджери Клун, тоже доказывает это. Кстати, вы ведь совсем не забыли газеты, вы принесли их с собой. И портфель вы тоже привезли с собой. А звонили из автомата где-нибудь неподалеку от дома Пэттона. Делле Стрит вы сказали, что звоните из своего номера в отеле. Правда, она могла это проверить, но, когда вы только пришли в это здание, вы оставили завернутые в общий сверток газеты и портфель у Мэйми в сигаретном киоске.

Вы принесли с собой и дубинку: знали, что лучше положиться на бесшумное оружие. Знали и то, что если я выехал к Пэттону, думая, что вы заняты другими делами и не подозреваете о местонахождении Пэттона, — вы запросто можете убить его и смыться. Вы прикинулись, что уходите из конторы не спеша, вальяжно, заигрывая с Деллой Стрит. Однако, когда вышли, вам пришлось поспешить. Вы подъехали к дому Пэттона. Но потом вам представился отличный шанс. Вы увидели припаркованную машину доктора Дорэя, которую трудно спутать с любой другой в силу ее экстравагантности. Вы отпустили такси, влезли в машину Дорэя и нашли там нож. Вы взяли нож, отправились к Пэттону, убили его и скрылись. А когда вы только появились в номере Пэттона, там в ванной в это время закатывала истерику Тэльма Бэлл. Входная дверь была не заперта. Вы тихо открыли ее и вошли. Пэттон с известными мужскими намерениями пытался проникнуть в ванную, где бушевала Тэльма. На нем было только нижнее белье, когда он вас увидел, хотел было надеть халат. Не сказав ни единого слова, вы подошли к нему и вонзили ему в сердце нож. Он упал. Вы направились к выходу, но вспомнили о своей дубинке: она вам больше была не нужна. Вы подумали, что у вас ее могут найти, достали ее из-за пояса и кинули в угол. Вы стремглав выбежали из номера по лестнице и взяли такси. Через пару кварталов вы остановились и позвонили Делле Стрит, сказав, что звоните из своего отеля, и спросили, нужно ли прихватить с собой вместе с газетами еще и портфель. Потом вы приехали сюда, в контору, забрали внизу в вестибюле у Мэйми все свое «имущество», развернули и достали портфель и газеты. Вы пришли в контору, как раз когда я звонил и спрашивал, появились ли вы, поскольку я хотел рассказать вам про убийство.

Тэльма Бэлл слышала грохот от падающего тела Пэттона. Она открыла дверь ванной и вышла. Не помня себя от ужаса, перешагнула через Пэттона, но кровь попала на ее юбку и чулки, а также на сапоги. Но, заметим, она была не в белых сапогах… На темных следы от крови были не особенно заметны, поэтому она вытерла их тряпкой. А юбка и чулки были в крови. Она попыталась отмыть все в ванной, насколько смогла. Потом направилась к себе и сразу же полезла под душ. Ехала она на такси. Тэльма едва закончила свои «процедуры», как пришла Маджери Клун. Тэльма знала, что у Маджери назначена встреча с Пэттоном, и оглядела ее, нет ли на ней следов крови. Она заметила их на сапогах Маджери и заставила ее залезть в ванну. Тэльма вполне искренне не хотела, чтобы Маджери была замешана в убийстве. С другой стороны, она и сама не хотела оказаться замешанной. Тэльма позвонила своему приятелю Санборну, как только добралась до дома, и они состряпали алиби. Причина прокола ее алиби в том, что его обсуждали по телефону.

Перри Мейсон замолчал.

Брэдбери презрительно усмехнулся.

— Вас еще попросят пересмотреть ваши червивые выводы, — сказал он.

Перри Мейсон улыбнулся весьма холодно.

— На следующее утро я встретил Мэйми, — продолжал адвокат. — Она сказала мне, что вы оставили у нее свою странную упаковку. Она упомянула также, что вы всегда носите коричневый костюм. Я вспомнил, что в тот вечер в конторе вы были одеты в коричневый костюм. Когда я увидел вас чуть позже в отеле, на вас был серый костюм из твида. Вы помчались из моей конторы в отель и переоделись. Интересно, почему? Не потому ли, что на коричневом костюме остались брызги крови. Конечно, при искусственном свете кровь была бы заметна не слишком отчетливо. Но брызги были, и вы захотели избавиться от костюма. Думаю, вы недостаточно о нем побеспокоились, и наверняка мы найдем его где-нибудь в вашей комнате.

Более того, чтобы осуществить свой план, вы принудили доктора Дорэя уехать отсюда, буквально ввергнув его в панику. Ева Лэймонт под вашим руководством позвонила доктору Дорэю в отель. Она сказала, что звонит Делла Стрит, секретарь Перри Мейсона, и я, мол, хочу, чтобы он немедленно покинул город. Доктор Дорэй спешно уехал из отеля. Но перед этим Маджери Клун оставила ему записку с просьбой позвонить ей. Он позвонил, и Маджери согласилась встретиться с ним в Саммервилле.

— Кто такая Ева Лэймонт? — спросил О’Мэлли.

— Это особа, которая занимала номер Брэдбери в «Маплетон-отеле» до вчерашнего дня. Потом с деньгами Брэдбери и по его инструкции она отправилась в «Монмарт-отель», зарегистрировалась под именем Веры Куттер и сообщила Полу Дрейку о том, что Дорэй причастен к убийству. Когда я позвонил Брэдбери сюда, в контору, и сказал ему о смерти Пэттона, он очень удивился, но при этом переусердствовал. Удивление перешло в испуг, а испуг — в ужас.

Брэдбери использовал Еву Лэймонт, чтобы впутать в это убийство Дорэя. Брэдбери подслушал наш разговор с Деллой Стрит, когда я просил проверить всех, звонивших Маджери Клун по телефону Тэльмы Бэлл, и он знал, что я иду, нет, бегу по горячим следам. Поэтому он просто заклинал меня немедленно заставить доктора Дорэя признать вину и расплатиться за якобы убийство смертной казнью. Он чувствовал, что мне удается выяснить, как все было на самом деле. Ну-с, как видите, он пытался переложить вину на Дорэя и вовлечь меня в это дело, чтобы спасти свою шкуру. Вот, джентльмены, мое признание.

Он прошел через комнату и сел.

Брэдбери увидел обращенные к нему совершенно светлые обвиняющие глаза сержанта О’Мэлли.

— Все это ложь, — воскликнул Брэдбери, — грязная ложь. Пусть он докажет хоть самую малость из того, что здесь наговорил!..

— Думаю, — спокойно продолжал Перри Мейсон, — если вы, О’Мэлли, обыщете его комнату в «Маплетон-отеле», наверняка найдете тот костюм. А когда проверите отпечатки пальцев на ноже и его отпечатки, убежден, они совпадут. Более того, чтобы доказать, какой он лжец, я сегодня был в отеле и оплатил его счета. При этом я попросил выписать мне все телефонные номера, по которым он звонил. Квитанция у меня с собой. Он звонил: Харкорт, 63891 вечером в день убийства. Он звонил: также Гроув, 36921 — телефон доктора Дорэя в «Мидуик-отеле». Вы увидите по счету, что его номер люкс оплачен до нынешнего утра; что другую комнату занимала женщина, она зарегистрировалась под именем Веры Куттер, и Пол Дрейк опознает ее как давшую информацию о виновности доктора Дорэя. — Перри Мейсон достал из кармана квитанцию и протянул ее сержанту О’Мэлли. Мейсон повернулся к Брэдбери: — Я предупреждал вас, Брэдбери, не лгать про телефонный звонок к Маджери Клун. Я говорил вам, что это усугубит ваше обвинение.

Брэдбери неподвижно глядел на Перри Мейсона. Лицо его стало серого цвета, глаза погасли.

— Будь ты проклят, — дрожащим от ненависти голосом вымолвил он.

— Мы едем в главное управление, — кивнул О’Мэлли Райкеру и Джонсону. И обратился к Делле Стрит: — Ты не свяжешься по телефону с управлением? Я хочу послать нескольких ребят за Евой Лэймонт и произвести обыск в комнате Брэдбери в «Маплетон-отеле».

— Спасибо, сержант. — Перри Мейсон благодарно склонил перед О’Мэлли голову. Он повернулся к Брэдбери: — Как вы удачно подметили, Брэдбери, мы прекрасно понимаем друг друга. Мы оба — борцы. Но применяем разное оружие. Все.