Онлайн чтение книги Девушка, золотые часы и всё остальное
3

Когда Кирби открыл заднюю дверь такси, мимо него, точно угорь, проскользнула девушка и нахально шлепнулась на сиденье.

— Эй! — сказал он возмущенно.

Бетси Олден одарила Кирби сердитым взглядом.

— Помолчи-ка лучше и забирайся сюда, балбес!

Поколебавшись, он сел рядом и, нахмурившись, сказал:

— Но в чем…

— А ну-ка, шеф, — повелительно сказала она водителю, — гони на север, к Коллинзу. Потом узнаешь, куда дальше.

— Но мне нужно…

— Да заткнешься ты или нет!

Несколько кварталов они проехали в молчании. Кирби покосился на ее профиль и подумал, что она казалась бы очень хорошенькой, если бы все время не злилась. Такси затормозило перед светофором.

— Как раз сюда нам и нужно, — сказала она, сунула деньги водителю и быстро выскользнула из машины. Он с трудом догнал ее. Она шла в обратную сторону, на юг, внимательно оглядываясь по сторонам.

— Не будете ли вы так добры…

— Вот сюда, я думаю, — перебила она, подхватила его под руку и потащила в узкий проход между домами к заднему крыльцу небольшого пляжного отеля. Оказавшись в вестибюле, она осмотрелась, точно кошка, вышедшая на охоту, и порывисто двинулась вверх по лесенке на бельэтаж. На ней была зеленая юбка и белая блуза. В руках она держала небольшую сумочку. Пышные волосы, приведенные в некоторое подобие порядка, уже не торчали в разные стороны. Следуя за ней по лестнице, Кирби невольно залюбовался выразительностью ее движений. Даже стройные бедра под развевающейся юбкой — и те, казалось, излучали возмущение и прятали затаенное коварство.

— Садись! — велела она, указав на псевдо-викторианский диванчик, обитый гладким пластиком, под висящей на стене копией Утрилло. Кирби послушно сел. Она постояла у перил, глядя вниз в вестибюль, затем нервно пожала плечами, подошла и села рядом с ним.

— Я тебе сейчас кое-что скажу, Винтер, а ты слушай и вникай! — заявила она. — Значит так… Как бы ты не осторожничал, этого недостаточно. Понял? — она в упор уставилась на него своими зелеными глазами.

— По-моему, вы ошибаетесь…

— Как ты находишь мою дорогую тетку Карлу? Пульс не шалит?

— Мисс Олден, у меня, честное слово, такое чувство… Я не понимаю…

— Уж если она навострила зубы, тогда держись: обязательно зацапает. А ты, похоже, наживочку-то уже того, слопал!

— Она необыкновенная женщина!

— Это точно. Хитрющая! Думаешь, зачем она меня сюда вытащила? Для тебя, голубчик. Для подстраховочки. На случай, если ты предпочитаешь помоложе да постройнее. Но я уже говорила ей: больше я в эти игры не играю! Ясно? Пусть обделывает свои делишки без меня. Хватит! Я в ее интригах больше не участвую!

— Все-таки не понимаю, что вы имеете в виду.

— Что ты не понимаешь? Или решил, что она в тебя втюрилась?

— Она влюблялась не один раз, как сказала мне.

— Что? Она тебе уже и это говорила?

— Мисс Олден, да объясните вы наконец, в чем дело?

Девушка нахмурилась. Прядь золотистых волос упала ей на лоб. Она нетерпеливо отбросила их.

— Я прочитала в газетах, что Омар Креппс был твоим дядей. Вот об этом и разговор.

— Я все равно не понимаю. При чем здесь мой дядюшка?

— Ну, хорошо. Придется начать с начала, если ты такой безмозглый. Когда мне исполнилось пятнадцать, тетушка Карла забрала меня из школы в Швейцарии и стала таскать за собой по всему земному шару. Они дельцы, Винтер, она и этот отвратительный Джозеф. Канадское золото, африканская нефть, индийский опиум, бразильские девушки — чего только они не покупали и не загоняли! Они не из самых крупных, не из самых оборотливых, но они богатеют. Правда, это происходит не так быстро, как им бы хотелось. Все время они создают и распускают какие-то картели, какие-то синдикаты — все совместно с подлецами того же пошиба, и любимое развлечение у них — друг друга надувать. Мне было всего пятнадцать, но я быстро узнала, что имя Омара Креппса наводило страх в кругу им подобных. Почти сверхъестественный ужас. Слишком часто старый Креппс, неожиданно объявившись к самому дележу, снимал сливки и исчезал с полными карманами. Я думаю, они со своими дружками не раз пытались его ухлопать, но у них ничего не получалось.

— Ухлопать? Убить дядюшку Омара?

— Заткнись и слушай дальше. И верь, когда тебе добра хотят. Этот маленький старикашка казалось, ухитрялся успевать во все концы света одновременно. Однажды он почти разорил их, перехватив крупную сумму, которую они пытались положить на счет в Цюрихе. И ничего нельзя было поделать, так как сами они, по сути дела, сперли эти денежки — Джозеф, Карла и еще парочка мерзавцев. В то время Карла носила изумрудное колечко с секретом — колечко, которое открывалось. Думаю, в нем был яд. Она как-то случайно раскрыла его и увидела, что там лежит свернутый клочок бумаги. На нем было написано: «Благодарю. О.Креппс». Когда тетка очухалась после обморока, с ней случилась ужаснейшая истерика, пришлось целую неделю проваляться в больнице. Видишь ли, с тех пор, как пропали деньги, она колечко это с руки не снимала.

— Дядюшка Омар? Нет, я не могу поверить, что он…

— Дай мне закончить! Креппс умер в прошлую среду. Они в это время находились на Бермудах. В четверг утром они вылетели сюда. Ты появился здесь в пятницу, а вечером в субботу оказался в постели в номере Карлы. Ты что думаешь, это могло произойти так просто?

— Конечно! Я думал, мы познакомились случайно.

— Эта веселая парочка случайных знакомств не водит. Она всегда действует расчетливо. Что они от тебя хотят, а?

— Они пригласили меня попутешествовать с ними.

— Попутешествовать? Ну, Винтер, придется тебе рассказать все. Каждое слово, которое ты запомнил.

Опуская подробности и кое-что сглаживая, Кирби поведал, что произошло с ним за последние дни. Бетси нахмурилась.

— Значит, твой дядюшка Омар ничего тебе не оставил. Тогда, я думаю, они хотят с твоей помощью разобраться, как он действовал.

— Но я не имел никакого отношения к тому, как делают деньги. Я ничего не знаю о делах своего дядюшки. Он говорил мне, какие курсы изучать в колледже, и я их изучал. Когда я закончил колледж, то начал работать на него, причем занимался всегда одним и тем же — с самого начала.

— Чем?

— Раздавал пожертвования.

— Что?

— Раздавал дядюшкины деньги, — повторил Кирби, смущенно улыбаясь. — У дядюшки был помощник, который делал вырезки из газет. А моя обязанность состояла в том, чтобы ездить по указанным адресам и проверять положение дел. Если все оказывалось без обмана и тайна гарантировалась, я давал деньги.

— Много денег?

— Думаю, в среднем около трех миллионов в год.

— На благотворительные цели?

— Да. Иногда отдельным лицам, которые собирались начать какое-нибудь дело, или небольшим компаниям, у которых возникали трудности.

— Зачем он это делал?

— Он говорил, что жертвует деньги для того, чтобы от него не отвернулась удача. Впрочем, он говорил это как бы шутя. Он не терпел серьезных разговоров. Зато любил рассказывать длинные анекдоты, показывать карточные фокусы и демонстрировать, как он умеет снять пиджак, не снимая пальто.

— Ты часто встречался с ним?

— Раз в год примерно. Дядюшка все время куда-то ездил один, заставляя нервничать всех, кто его окружал. Повсюду, по всему свету, он имел квартиры и лично ему принадлежащие дома. Трудно было узнать, где он в данный момент находится. Но я без работы никогда не оставался, как бы долго он не отсутствовал. И еще он ненавидел любую рекламу.

— Ты говоришь правду, — задумчиво сказала Бетси. Это было скорее утверждением, чем вопросом.

— Правду. Пока он был жив, я не имел права никому рассказывать о том, что делал для него. Теперь, думаю, это уже не имеет значения. Еще в самом начале его карьеры о нем слишком много говорили. Вероятно, именно поэтому он стал таким скрытным.

— Много говорили?

— Мои родители погибли, когда мне едва исполнилось семь лет, и я стал жить с дядюшкой Омаром и его старшей сестрой, тетей Тельмой. Ко мне она хорошо относилась, но жизнь дядюшки Омара из-за нее стала невыносимой. Мы жили в старом доме в Питсбурге. Дядюшка преподавал в школе физику и химию. В подвале он устроил мастерскую и пропадал в ней целыми вечерами. Я думаю, только там он чувствовал себя вполне счастливым. Тетя Тельма вечно была недовольна тем, что он тратил слишком много денег на инструменты и материалы, ругалась с ним из-за больших счетов на электричество. Когда мне исполнилось одиннадцать, он уволился из школы, уехал в Рено и выиграл там за раз сто двадцать тысяч долларов. Об этом кричали во всех газетах. Его называли математическим гением. Репортеры не давали ему покоя. Жизнь в Питсбурге стала невозможной. Он оставил немного денег нам и снова исчез. Его не видели почти год. Потом он снова появился в Рено и проиграл там около ста тысяч долларов. После этого все потеряли к нему интерес. Затем мы переехали в Техас, где он построил дом на острове в проливе Браунсвилль. Только с тетей Тельмой он все равно не мог ужиться. Открыв счет на ее имя, он отправил ее назад в Питсбург.

Некоторое время я жил с ним, потом тоже вернулся в Питсбург. Тогда у него уже были предприятия, разбросанные по всему миру. Он поддерживал меня материально, заплатил за мое образование и дал работу, когда я закончил колледж. Но он ничего мне не оставил, и я ничего не знаю о его делах. Фактически, я о нем самом мало что знаю. В газетах писали, что состояние Омара Креппса оценивается в пятьдесят миллионов долларов. А он завещал мне только свои часы и письмо, которое будет вручено через год после его смерти.

— И ты рассказал об этом Карле?

— Да.

— И рассказал ей о характере своей работы?

— Да, кажется.

— И за все эти годы ты никак не пытался раскусить своего милого дядюшку?

Этот суровый допрос, который учинила ему Бетси, вдруг привел Кирби в раздражение.

— Я могу вести себя иногда как идиот, мисс Олден, но, тем не менее, голова на плечах у меня все-таки есть. Дядюшка совершенно неожиданно бросил школу, свою любимую мастерскую, исчез внезапно. Да и вообще, так ли часто простые школьные учителя становятся миллионерами?

— Значит, он нашел средство, которое давало ему какое-то преимущество.

— Очевидно. Превосходство над другими людьми. Может, поэтому он и отдавал часть денег. Может, его почему-то мучила совесть. А от пожертвований становилось легче.

Бетси довольно кивнула.

— И Карла страшно интересуется, что в этом письме. Разве это тоже неочевидно?

— Но она не может… я не могу получить его раньше, чем через год.

— Мистер Винтер, разъяснение способов, которыми один коротышка умудрился затерроризировать целую банду, ободрать ее как липку, и набить сундуки пятьюдесятью миллионами долларов, стоит года усилий. А к концу этого года, может случиться, ты совсем будешь ходить перед ней на задних лапках и отдашь ей письмо не читая, только повизгивая от удовольствия, что хоть в чем-то ее ублажил.

— Хорошего же вы обо мне мнения.

— Я знаю Карлу. Я видела ее в деле.

— Ну, а какова здесь ваша роль? Вы тоже хотите получить это письмо?

— У меня свои планы. Своя цель. И мне необходимо средство, чтобы ее достичь. Мне наплевать, как я это средство добуду, но я, черт подери, заставлю Карлу сделать так, чтобы меня снова приняли на работу, — Бетси больно ткнула Кирби пальцем в грудь. — И если для этого придется воспользоваться тобой, запрыгаешь и ты как миленький, чтобы мне помочь. Понял? Я, между прочим, уже сделала тебе одолжение, предупредив об их интригах.

— Вы так сильно ненавидите Карлу?

— Фи, ненависть! Все гораздо проще, мистер Винтер. Я ее презираю. Ею движет всегда одно чувство — жадность. Жадность к деньгам, к власти, к побрякушкам. Она любит власть, любит, чтобы ее обожали и исполняли все ее гнусные прихоти. Джозеф такой же, но она — главарь их банды.

— Он ваш дядя?

— Ну, это едва ли. Она, конечно, называет его братом, только это чепуха. Если он ей и родственник, то весьма отдаленный. Во всяком случае, их отношения далеко не родственные. Впрочем, они очаровательная пара, не так ли? Поэтому и опасны.

— Мне кажется, вы все-таки преувеличиваете. Я никак не могу поверить…

— Да помолчи ты! Ага! Я, кажется, кое-что сообразила. Ты у своего дядюшки единственный родственник, так? Это было в газетах; значит, Карла об этом знает. Вдобавок к тому, что тебе следует по завещанию, ты должен будешь получить и весь его архив?

— Наверно… Я не подумал об этом.

— Можешь не сомневаться, Карла подумает. Уже подумала. Не вздумай давать ей что-нибудь оттуда.

— Да почему я должен ей что-либо давать?

— Не сердись. Значит, мы уже знаем, что она стремится заполучить. Следовательно, остается узнать, что именно в этих бумагах ее так интересует. А дальше ты решаешь, продавать ей это или не продавать. Если решишь продать, то разреши мне быть посредником. Я смогу получить с нее больше, чем кто бы то ни было.

— Все в последнее время происходит так быстро, — пробормотал Кирби, уклоняясь от прямого ответа.

— Я куда тверже тебя, Винтер. Я прошла школу Карлы. Переселяйся в отель «Элайза». Если они увидят, что ты что-то подозреваешь, они сменят тактику.

Она написала на листке адрес и телефон и подала ему.

— Когда узнаешь что-нибудь определенное, свяжись со мной. Я живу в квартирке, которую уступил мне на время один приятель. Он сейчас в Нью-Йорке. Ездит туда на время подзаработать в рекламном агентстве, чтобы, вернувшись, спокойно писать пьесы. Он по уши влюблен в меня. Послушай, Кирби. Совсем не обязательно, чтобы я тебе нравилась и ты мне верил. Пока что ты ничего не потерял, верно ведь? И называй меня просто Бетси.

— Пока ничего не потерял. Разве что остатки соображения. Ничего существенного, впрочем.

— Играй свою роль, и играй ее осторожно, а когда узнаешь, что им нужно, тогда решишь, стоит ли тебе обращаться ко мне. О'кэй?

— О'кэй, Бетси.

Ее глаза смягчились.

— Когда меня не загоняют в угол, я веду себя совсем иначе; правда, поверь.

— А я, как правило, соображаю лучше.

— Я ведь ничего о тебе, в сущности, не знаю. Но запомни: чем меньше будет известно Карле, тем больше ты сможешь потом получить от нее.

Она слегка замялась.

— Главное, не дай бог ей тебя ослепить, Кирби. Не забывай, что по части постельного убеждения она специалист экстракласса. Не теряй головы, и мы заставим ее платить без конца.

— Если только будет что продавать.

— Она уверена, что игра стоит свеч, иначе ее бы здесь не было. — Она погладила его руку и быстро встала — Итак, я жду твоего звонка. И погоди сразу уходить отсюда. Задержись минут на пять.