Онлайн чтение книги Последнее дело Друри Лейна Drury Lane's Last Case
Глава 28. КЛЮЧ В ВИДЕ КОЛОКОЛЬЧИКА

С мисс Пейшнс Тамм произошла странная перемена, беспокоившая инспектора. Она ела как птичка, мало спала и день ото дня становилась все бледнее и задумчивее. Скоро она стала напоминать стройный маленький призрак. Иногда Пейшнс жаловалась на головную боль и удалялась в свою комнату на несколько часов, а когда появлялась вновь, то всегда выглядела усталой и подавленной.

— В чем дело? — спросил однажды инспектор. — Поругалась со своим кавалером?

— С Гордоном? Чепуха, папа. Мы... просто хорошие друзья. Кроме того, эти дни он занят в Британском музее, и я редко с ним вижусь.

Разговор отнюдь не успокоил инспектора. Во второй половине дня он позвонил в музей и побеседовал с Гордоном Роу. Но молодой человек казался озабоченным своими делами и заявил, что ничего не знает... Тамм положил трубку и до конца дня превращал жизнь мисс Броуди в сплошной кошмар.

Спустя примерно неделю после событий в тэрритаунской больнице Пейшнс появилась в кабинете отца в парусиновом костюме и больше похожая на себя, чем в предыдущие дни.

— Я уезжаю за город, — сообщила она, натягивая белые сетчатые перчатки. — Не возражаешь, папа?

— Конечно нет! — поспешно отозвался инспектор. — Желаю приятно провести время. Ты едешь одна?

Пейшнс обследовала свое лицо в зеркале.

— Да. А почему я должна ехать с кем-то?

— Ну, я подумал... этот парень, Роу... Похоже, он тобой пренебрегает?

— Папа, я же говорила, что он очень занят. Кроме того, какое мне дело? — Она поцеловала его в кончик приплюснутого носа и вышла из кабинета.

Инспектор пробормотал проклятие по адресу мистера Роу и вызван звонком мисс Броуди.

Легкомысленные манеры Пейшнс улетучились, когда она села в свой родстер и машина тронулась с места. Складка между бровями появилась вновь. Пейшнс проехала по Пятой авеню мимо Британского музея и даже не обернулась, но, остановившись на красный свет на углу Шестьдесят шестой улицы, не удержалась и бросила взгляд в зеркало заднего вида. Разумеется, смотреть там было не на что, поэтому она вздохнула и поехала дальше.

Поездка в Тэрритаун была долгой. Пейшнс сжимала руль руками в перчатках и смотрела на дорогу, но ее мысли витали далеко.

Остановившись у аптеки в центре городка, она вошла внутрь, заглянула в телефонный справочник, задала вопрос продавцу и вышла. Вскоре Пейшнс свернула на узкую улочку и уменьшила скорость, вглядываясь на ходу в номера домов. Через пять минут она нашла то, что искала, — ветхий одноэтажный каркасный лом с маленьким садиком спереди и шаткой, увитой плющом оградой.

Поднявшись на крыльцо, Пейшнс нажала кнопку звонка. Пожилая женщина с усталыми глазами открыла дверь — на ней было мятое домашнее платье, а красные руки покрывала мыльная пена.

— Да? — резко осведомилась она, враждебно глядя на Пейшнс.

— Мистер Максуэлл дома?

— Который?

— Разве он не один? Я имею в виду джентльмена, недавно прислуживавшего в доме доктора Алеса.

— А, мой деверь, — фыркнула женщина. — Подождите на крыльце. Я посмотрю, здесь ли он.

Она исчезла, а Пейшнс со вздохом опустилась на пыльную качалку. Вскоре в дверях появилась высокая фигура старого Максуэлла в пиджаке, надетом поверх майки.

— Мисс Тамм! — воскликнул он, обшаривая улицу маленькими глазками, словно в поисках других. — Приехали меня навестить?

— Здравствуйте, мистер Максуэлл, — весело сказала Пейшнс. — Нет, я приехала одна. Садитесь. — Он присел на шаткий стул с облупившейся краской, с беспокойством глядя на нее. — Полагаю, вы слышали о взрыве.

— Да, мисс! Ужасная история. Я говорил моему брату и невестке, как мне повезло. Если бы вы не приехали в тот день и не заставили меня убраться из дома, то меня бы разорвало в клочки. — Он нервно дернулся. — Уже выяснили... кто это сделал?

— Пока нет. — Пейшнс строго посмотрела на него. — Максуэлл, я много думала об этом деле и, в частности, о вашей истории. Меня не покидает ощущение, что вы рассказали не все.

— Клянусь, я говорил правду...

— Я не имею в виду, что вы лгали намеренно... Следите за этой пчелой!.. Просто вы не упомянули кое-что, а это может оказаться важным.

Старик провел по голове дрожащими пальцами.

— Я... я не понимаю...

— Слушайте. — Пейшнс выпрямилась на качалке. — Все, кроме меня, очевидно, упустили один момент. Стены гаража, в котором человек в маске оставил вас связанным, были весьма тонкими. Гараж находился всего в нескольких футах от парадной двери дома. Была ночь, когда в сельской местности должен быть слышен каждый звук. — Она склонилась вперед и понизила голос. — Разве вы не слышали звяканье колокольчика над дверью?

— Господи! — ахнул он. — Конечно слышал!

* * *

Ворвавшись в кабинет отца, Пейшнс обнаружила там мистера Друри Лейна, расположившегося в самом удобном кресле, и инспектора в крайне нервном состоянии. У окна стоял Гордон Роу, мрачно уставясь на Таймс-сквер.

— Что это — конференция? — осведомилась Пейшнс, стягивая перчатки. Ее глаза возбужденно блестели.

— Пэт! — Молодой Роу быстро повернулся. — Инспектор встревожил меня. С вами все в порядке?

— В полном порядке, благодарю вас, — холодно отозвалась Пейшнс.

— А вот мне чертовски не везет, — удрученно произнес молодой человек. — Моя работа обернулась полным провалом.

— Как интересно.

Он сел напротив нее, приняв классическую позу «Мыслителя»[75]«Мыслитель» — скульптура Огюста Родена (1840–1917)..

— Я шел по неверному следу. Моему грандиозному исследованию Шекспира капут. Господи, сколько лет потрачено зря!..

Лицо Пейшнс смягчилось.

— Мне очень жаль, Гордон. Я не понимала... Бедняжка.

— Кончайте эту болтовню, — проворчал инспектор. — Где ты была? Мы уже собирались уезжать без тебя.

— Куда?

— Повидать Седлара. У мистера Лейна возникла идея. Может, расскажете ей, Лейн?

Старый джентльмен внимательно посмотрел на Пейшнс:

— Это подождет. В чем дело, Пейшнс? Вы демонстрируете все симптомы сдерживаемого ликования.

— Разве? — Пейшнс нервно хихикнула. — Я всегда была паршивой актрисой. Дело в том, что я только что выяснила одну удивительную вещь. — Она достала сигарету. — Я разговаривала с Максуэллом.

— С Максуэллом? — Тамм нахмурился. — Зачем?

— В последний раз его расспросили недостаточно тщательно. Он знает, сколько посетителей приходило в дом Алеса в ночь убийства!

— Вот как? — Лейн сделал паузу. — Интересно, если это правда. Каким образом?

— Максуэлл находился в гараже в полном сознании в течение всего периода, когда дом обыскивал человек в маске и произошло убийство. Я помнила, что входная дверь была снабжена старомодным колокольчиком, который звенел каждый раз, когда дверь открывалась. Мне пришло в голову, что Максуэлл должен был слышать каждое звяканье. Я спросила его, и он вспомнил. Это казалось неважным...

— Дьявольски умно, дитя мое, — пробормотал Лейн.

— Я была глупа, что не подумала об этом раньше. После того как человек в маске оставил Максуэлла в гараже и забрал его ключ, чтобы вернуться в дом, Максуэлл четко услышал два звяканья колокольчика с коротким интервалом — всего несколько секунд.

— Два? — переспросил Тамм. — Должно быть, когда человек в маске открыл дверь и когда закрыл ее, войдя внутрь.

— Верно. Значит, какое-то время он находился в доме один. А потом, как показалось Максуэллу, более чем через полчаса, колокольчик снова звякнул дважды. Через короткое время это повторилось опять. Больше Максуэлл ничего не слышал.

— Думаю, это весьма существенно, — странным тоном промолвил Лейн.

— Еще бы! — воскликнул Роу. — Первые два звяканья означали, как вы сказали, что человек в маске вернулся в дом. Вторые два — что в дом вошел кто-то еще. А третьи — что один из них ушел. Больше колокольчик не звенел — значит, во время убийства в доме находились только двое: человек в маске и посетитель!

— Вот именно. Гордон, — подтвердила Пейшнс. — То, что человек в маске был рубильщиком, мы знаем благодаря часам, а то, что рубильщик был убийцей, — на основании вмятины на наручных часах трупа и раны на его запястье. Значит, посетитель был жертвой, которую оставили умирать в подвале!

— То, что число участников сцены сведено к двум, — сухо заметил Лейн, — несомненно, проясняет ситуацию, не так ли, инспектор?

— Погодите, — буркнул Тамм. — Не так быстро, миледи. Откуда ты знаешь, что вторая пара звяканий была вызвана приходом второго посетителя, а не уходом человека в маске, оставившего дом пустым? И что третья пара не вызвана приходом второго визитера?

— Нет, — покачала головой Пейшнс. — Мы знаем, что в этот промежуток времени в доме кто-то был убит. Кто же? Если второй посетитель пришел после ухода человека в маске, что получается? Жертва без убийцы! Второй визитер должен быть жертвой — он не покидал дом, колокольчик больше не звонил, а все двери и окна были заперты изнутри. Но если он был жертвой и находился один в доме, кто же убил его? Нет, все произошло как сказал Гордон. Человек, который ушел из дома, был убийцей, и убийцей был человек в маске.

— Ну и к чему это нас приводит? — медленно осведомился Лейн.

— К убийце.

— Да! — подхватил Роу.

— Тише, Гордон! Той ночью в доме были два человека. Кто-то из них — жертва — был одним из братьев Седлар — внешние данные мертвеца слишком им соответствуют, чтобы допустить совпадение. Далее, один из двух посетителей точно знал, где находится документ, и направился прямиком к тайнику в кабинете; другой этого не знал и разрубил дом почти на кусочки в поисках тайника. Кто вероятнее всего мог знать о местонахождении тайника?

— Алес — Уильям Седлар, — отозвался инспектор.

— Правильно, папа. Потому что он создал тайник и спрятал в нем документ. Итак, поскольку второй посетитель знал, где тайник, первым был рубильщик, который этого не знал. Значит, вторым был доктор Алес. Это подтверждает тот факт, что второй визитер вошел в дом без затруднений — дверь захлопнулась автоматически. Ключ-дубликат Максуэлла был в распоряжении первого посетителя. Как же мог войти второй, если не с помощью оригинала ключа, а им располагал доктор Алес?

— А кем, по-твоему, был человек в маске? — осведомился Тамм.

— На это тоже есть указание. В прихожей мы нашли фрагменты монокля. Доктор Седлар был единственным из замешанных в деле, кто носил монокль. Ранее Максуэлл никогда не видел монокля в доме. Это указывает, что Хэмнет Седлар побывал там в ночь убийства! Если Хэмнет был в доме, значит, он был одним из двух визитеров, а другим был его брат Уильям — доктор Алес. Но так как я только что доказала, что жертвой является Уильям, значит, убийцей своего брата должен быть Хэмнет!

— Будь я проклят! — воскликнул инспектор.

Роу вскочил на ноги:

— Нет-нет, Пейшнс...

— Минутку, Гордон, — спокойно прервал его Друри Лейн. — На каком основании, Пейшнс, вы приписываете доктору Хэмнету Седлару роль главного злодея в этом деле?

Пейшнс с вызовом посмотрела на молодого человека:

— Я утверждаю, что Хэмнет охотился за шекспировским документом на нескольких основаниях. Во-первых, он библиофил и сам признал, что Уильям все рассказал ему о рукописи, а в нем слишком много крови ученого, чтобы не воспользоваться шансом наложить руки на подлинное письмо Шекспира. Во-вторых, его неожиданное согласие сменить пост хранителя лондонского музея на аналогичную должность в презираемой им Америке, притом за меньшее жалованье, поскольку этот пост давал ему законный доступ к Джеггарду из коллекции Сэксона. И в-третьих, его тайное прибытие в Нью-Йорк до объявленной им даты.

Лейн вздохнул:

— Мастерская работа, Пейшнс.

— Кроме того, — энергично продолжала Пейшнс, — теория, что Хэмнет — рубильщик, подтверждается фактом, что он, в отличие от своего брата, не знал, где находится тайник, и, следовательно, был вынужден искать его вслепую, как делал человек с топором... Придя к выводу, что в доме были два Седлара, легко реконструировать сцену. Покуда Хэмнет орудовал топором в спальне Уильяма наверху, Уильям вошел в дом и достал документ из тайника в кабинете. Вскоре после этого они встретились, и Хэмнет, увидев бумагу в руке Уильяма, взмахнув топором, повредил часы и запястье брата. В схватке монокль Хэмнета упал и разбился. Хэмнет застрелил Уильяма, перенес тело...

— Нет! — рявкнул Роу. — Заткнитесь, Пэт! Послушайте меня, мистер Лейн. До определенного момента я согласен со всем — что в доме находились Уильям и Хэмнет, что Уильям достал из тайника документ, а Хэмнет был человеком в маске и рубильщиком. Но в схватке за обладание документом не Хэмнет убил Уильяма, а Уильям — Хэмнета! Тело под развалинами могло принадлежать любому из них. Я уверен, что человек, который называет себя Хэмнетом и которого мы нашли «умирающим от голода» в том доме, на самом деле Уильям!

— Это чушь, Гордон! — фыркнула Пейшнс. — Ты забываешь, что оригинал ключа от дома Алеса найден возле трупа. Это означает, что погиб Уильям.

— Нет, Пейшнс, — возразил Лейн. — Это нелогично. Продолжайте, Гордон. Что убеждает вас в правильности этой изобретательной теории?

— Психология, сэр. Признаю, что реальных доказательств немного. Но я уверен, что человек в больнице солгал о своей личности, так как, будучи Уильямом Седларом, разыскивается французской полицией. Естественно, документ находится у него, как у выжившего, и ему нужна свобода передвижений, чтобы распорядиться им. Не забывайте, что ему были известны все детали — болтовня инспектора с репортером выплеснула большинство фактов на страницы газет, а остальное он сам узнал у журналистов на следующее утро.

На губах Лейна мелькнула странная улыбка.

— Мотив, безусловно, веский. Гордон, да и сама теория звучит складно. Но кто заложил бомбу?

Пейшнс и Роу уставились друг на друга. Оба пришли к поспешному выводу, что бомбу установило за сутки до убийства некое третье лицо, чьей единственной целью было уничтожение документа по неизвестным причинам, и что это лицо, заложив бомбу, исчезло со сцены, полагая, что дело сделано.

— Как насчет похищения? — продолжал старый джентльмен. — Почему выживший, будь он Уильямом или Хэмнетом, намеренно позволил полиции найти себя в «беспомощном» состоянии? Какова цель этого запутанного плана? Не забывайте, что человек, обнаруженный нами, действительно был изголодавшимся и изможденным.

— Это просто, — ответила Пейшнс. — Не важно, Уильям это или Хэмнет, цель у него была одна: возложить на мертвеца вину за похищение и создать видимость собственной невиновности.

Роу с сомнением кивнул.

— А как насчет Донохью? — осведомился инспектор.

— Если в живых остался Хэмнет, — сказала Пейшнс, — то это он похитил Донохью, потому что видел, как тот выходил из дома Алеса, и счел его сообщником Уильяма. Похищая Донохью, Хэмнет мог надеяться, что вытянет из него — помните об угрозе пыток — секрет тайника.

— А если выжил Уильям, — вмешался Роу, — то он похитил Донохью, потому что тот следовал за ним и являл собой потенциальную угрозу его планам.

— Выходит, — резюмировал Лейн, — вы согласны, что в преступлении участвовали Хэмнет и Уильям Седлары, но не можете прийти к единому мнению, кто из них кого убил.

— Но скоро это выяснится, — усмехнулся инспектор.

— Что ты имеешь в виду, папа?

— Перед твоим возвращением, Пэтти, Лейн говорил нам, что он допускает возможность лжи англичанина относительно своей личности и что есть способ определить, лжет он или нет.

— Какой способ? — нахмурилась Пейшнс.

— Очень простой. — Лейн поднялся. — Для этого нужна поездка в Британский музей. Гордон, ведь там сейчас человек, именующий себя Хэмнетом Седларом?

— Да, сэр.

— Великолепно. Пошли — это займет всего пять минут.