Онлайн чтение книги Друзья и родители
2

В теплый солнечный ноябрьский день, когда на кленах еще держался золотисто-зеленый лист, мать и сын Саяновы, одетые по-зимнему, отыскивали свою одесскую квартиру.

Поднявшись по чугунной лестнице на второй этаж, они постучали в дверь. Им открыла пожилая женщина.

– Вам кого? – спросила она, удивленно оглядев их теплую одежду.

Выслушав Саянову, посочувствовала:

– Если бы раньше! Ваш муж уехал, а квартиру заняли старые жильцы. Они всего неделю тому назад вернулись.

Заметив, как опечалена Саянова, старушка посоветовала:

– Идите, милая, к смотрителю дома. Ваш муж оставил ему ключи и ордер. Требуйте, чтобы вас вселили хоть в одну комнату. Только прошу вас, милая, – добавила она тихо, – я вам не открывала, и вы со мной не разговаривали. Мы ведь соседи…

Новые хлопоты встретили Марию Андреевну в незнакомом городе. Она даже не знала, далеко ли муж: адресом его был номер почтового ящика.

В первый же день она послала мужу телеграмму и вскоре получила ответ. Он выражал свою радость, но просил задержаться в Одессе до получения квартиры на новом месте, советовал Вадику поступить в школу, о подробностях обещал сообщить письмом.

Эту длинную телеграмму перечитывали не только мать с сыном, но и работники районного и городского жилищных отделов, куда по совету управдома Саяновой пришлось обращаться.

С ордером на жилплощадь, с ключом от квартиры мать и сын Саяновы целую неделю прожили у дворника.

– Мамочка, поедем лучше обратно, – говорил Вадик.

– Теперь при всем желании обратно нам не выехать, – отвечала озабоченная мать. – Вот папа получит квартиру, и мы уедем отсюда.

Наконец вселение состоялось, и Мария Андреевна решила написать мужу. Она не любила роптать на свою судьбу. Ей хотелось, чтобы письмо было бодрое, без жалоб, чтобы муж почувствовал, как они ждут его, как томятся этим ожиданием, и на листке появилось: «Дорогой Коленька!» Потом она принялась подбирать слова, но они будто прятались куда-то. Казалось, из всех слов, какие только она знала, оставалось в ее памяти одно: «Почему?» Осмелев, оно настойчиво просилось на бумагу.

Саянова порвала листок и на новом написала: «Дорогой Коля!» И это навязчивое «почему» теперь уже лезло на первую строчку, а в мыслях ее вопросам становилось тесно. «Почему ты молчишь? Почему, выезжая из Одессы, ты не предупредил, чтобы мы задержались в Челябинске? Почему до сих пор не позаботился о квартире на новом месте?»

И все эти «почему?» заставили Марию Андреевну еще раз изорвать листок и на новом написать просто: «Коля!»

В этот мрачный и сырой вечер, когда по дребезжащим стеклам окна неумолимо колотил дождь, а в необжитой комнатушке было неуютно и холодно, слова, говорящие о радости, становились фальшивыми.

Многое в эту ночь передумала Мария Андреевна. Прежде всего, она винила себя: «Задержалась с отъездом – вот и результат!» Но вдруг ей припомнился сегодняшний разговор с Екатериной Васильевной. «Выглядит молодо, свежий, красивый», – мысленно повторяла она слова соседки.

Тайная обида на мужа находила уже реальную основу, и утром Мария Андреевна порвала письмо. Она села за новое только две недели спустя, когда была получена открытка.

Саянов писал, что болен и лежит в стационаре, и что ему уже значительно легче. Он просил жену и сына не волноваться, обещал, что как только поправится, возьмет отпуск и приедет к ним.

И потянулись дни ожиданий.