Онлайн чтение книги Ещё Флетч?
ГЛАВА 36

– А как по-твоему, Джума, – они сидели на крытой веранде ресторана на острове Васини и через узкий пролив смотрели на побережье, – можно найти в Восточной Африке потерянный римский город, или наши друзья напрасно тратят время и деньги?

Джума пожал плечами.

– Не найдешь, не узнаешь.

– Карр говорил, что в Лондоне есть документы, подтверждающие существование этого города, – вмешалась Барбара. – И боевая тактика масаев тоже говорит за это, – она улыбнулась. – Да и колдунья в Тика сказала...

– В одном она, безусловно, права, – прервал ее Флетч. – Я действительно ношу ящик камней, – под столом Флетч вытянул ноги.

Джума пристально вглядывался в лицо Флетча. Барбара положила в рот кусочек крабьего мяса.

– Я бы хотела помочь Шейле и Карру.

– Я не знаю, – Флетч покачал головой. – Какие-то отрывочные мысли, слова, впечатления... Никак не могу связать их воедино, составить общую картину.

– А они помогут? – спросила Барбара. – Эти мысли?

– Не знаю. И не узнаю, пока не сумею рассортировать их.

Джума ел вместе с ними жареного краба. Он же и организовал экскурсию на остров.

Днем раньше водитель грузовика с мешками орехов высадил их у границы национального парка Кисити-Мпунгути. Пешком они прошли по парку пятнадцать километров, мимо развалин особняка губернатора района. Рюкзак нес Флетч. Им пришлось заплатить несколько шиллингов, чтобы войти в парк.

Рыбацкий лагерь, в который они пришли, сливался с окружающей природой. Присутствие туристов не бросалось в глаза. Палатки стояли в укромных местах, не привлекая внимания. Сами туристы растворились в джунглях, на пляже, в море. Обслуживающий персонал старался лишь помогать отдыхающим, но ни в коем случае не мешал. А настоящие рыбаки с интересом приглядывались к тем, кто не счел за труд приехать к ним.

По прибытии Барбара, Флетч и Джума незамедлительно полезли в воду. Той же температуры, что и их разгоряченные тела, вода радостно приняла их в свои объятия и долго не отпускала.

Ближе к вечеру они прогулялись к Шимони – «дыре-в-земле», долго смотрели в черный зев пещеры. Флетч и Барбара не знали, куда их привели. Плотно утоптанная земля уходила во тьму. Пещера источала что-то непонятное, не звук и не запах.

– Вы хотите спуститься в нее? – спросил Джума.

– Почему нет? – откликнулась Барбара.

– Там можно поскользнуться, – Джума взглянул на рюкзак на спине Флетча.

Флетч снял рюкзак, опустил на землю.

– Там летучие мыши, – Джума посмотрел на волосы Барбары.

– Это пещера, – пожал плечами Флетч.

– Пещера большая? – спросила Барбара.

– Она тянется на двенадцать миль.

– Я что-то такое чувствую? – спросил Флетч.

Джума кивнул.

И первым двинулся вниз.

Они стояли в огромном подземном зале. Свет в пещеру проникал лишь от входа. Барбара с уважением оглядела сталактиты, затем хихикнула. Эхо разнесло ее голос по пещере.

Флетч обратил внимание, что каменный пол, каждый его квадратный сантиметр, и стены, до высоты полутора метров, отполированы чуть ли не до блеска.

– Для чего использовалась эта пещера? – спросил Флетч.

Над ними пролетела летучая мышь.

– Под склад, – ответил Джума. – Здесь держали людей. Человеческий склад. Людей, проданных в рабство, держали здесь до погрузки на корабли, которые увозили их за моря.

Где-то капала вода – единственный звук, нарушав ший мертвую тишину.

Когда Барбара повернулась в ним, по ее щекам текли слезы.

– Как же им было страшно, – прошептала она.

– И так сотни лет, – добавил Джума.

– Какой ужас, – выдохнула Барбара.

– Запах, пот, испражнения сотен, вернее, тысяч тел. Крик стоял над этой пещерой, днем и ночью, год за годом.

В пещеру вел широкий проход, но не столь широкий, чтобы несколько человек с мечами и ружьями, кнутами и дубинками не могли перегородить его. Дальняя часть зала терялась в кромешной темноте. И темнота эта тянулась вглубь на двенадцать миль. Не было из-под земли другого выхода, и никто – ни отчаянный смельчак, ни мудрец ни при каких обстоятельствах не мог вернуться к свету, воздуху, еде, свободной жизни, любимой женщине. Выйти из пещеры можно было лишь покорным рабом.

– Как вы думаете, ваши предки покупали рабов? – спросил Джума.

– Нет, – ответил Флетч.

– Я уверена, что нет, – ответила Барбара.

Джума провел ногой по гладкому полу.

– Видите, как все получается.

– О чем ты? – спросил Флетч.

– Я-то уверен, что мои предки продавали рабов. Понимаете? Что хуже, покупать людей или продавать их?

На складе-холодильнике они купили две рыбины, сразу после того, как рыбаки сдали свой улов, и поджарили их на пляже еще до того, как солнце скрылось за зеленой стеной джунглей.

Буквально перед тем, как сумерки перешли в ночь, их нашел один из неприметных сотрудников лагеря. Вместе они прошли к маленькой палатке под пальмами, у самого пляжа, неподалеку от пристани. В ней едва хватило места сотруднику, Флетчу, Барбаре и Джуме, но они сумели втиснуться в палатку.

Потом, когда они вновь вылезли на свежий воздух, а сотрудник ушел, Флетч спросил Джуму: «А где будешь ты?»

– Здесь же, – последовал короткий ответ.

В палатке Барбара и Флетч побыли недолго. Слишком там было жарко. Их кожа стала липкой от соли, шершавой от песка, мокрой от пота.

Вместе они выползли из палатки, взявшись за руки, обнаженные, побежали к океану. Не сбавляя скорости влетели в воду, отпустили руки, поплавали, то удаляясь, то сближаясь друг с другом.

Именно в те счастливые минуты Барбара и Флетч осознали, что же такое медовый месяц.

По пути к палатке они обогнули здоровенную скалу, выпирающую из песка на границе с джунглями. Луна как раз оказалась по другую сторону скалы, чуть выше ее.

Барбара ахнула. Схватила Флетча за руку.

Они остановились.

– Это статуя? – спросила Барбара.

На скале, боком к луне, вытянулся в струнку мужчина. Прямые ноги, прижатые к бокам руки, гордо поднятая голова.

– Раньше ее-там не было.

– Флетч, мне кажется, это Джума.

– Это Джума.

Твердый как камень пенис Джумы, торчал перпендикулярно его телу. И Джума, и его пенис застыли в абсолютной неподвижности.

– Что он там делает? – прошептала Барбара.

– Просто стоит.

– Он прекрасен.

– Да. Ты права.

Какое-то время они не могли отвести глаз от силуэта Джумы.

А потом, без единого слова, вернулись в палатку.

Вновь появились из нее перед самым рассветом, чтобы вбежать в океан, поплавать, порезвиться, окончательно проснуться. Жара, тяжелый воздух под низко натянутым противомоскитным пологом не способствовали крепкому, продолжительному сну.

Уже утром, возвращаясь к палатке, в рощице они наткнулись на живую картину из человеческих тел.

Джума, голышом, спал на земле. Две девушки, наряд которых состоял лишь из бус, браслетов и заколок для волос, спали рядом с ним. Голова Джумы покоилась на животе одной из девушек. Нога лежала на бедрах второй. На губах всех троих играла улыбка удовлетворенности.

Пенис Джумы уже проснулся, хотя сам он еще спал.

– Африканские соотношения, – прошептала Барбара. – Одному мужчине полагается несколько женщин. Я к этому никогда не привыкну.

Муха ползла по щеке девушки, направляясь к ее глазу. Рука девушки, покоящаяся на груди Джумы, не поднялась, чтобы отогнать ее.

Флетч едва удержался, чтобы не согнать муху. А затем увлек Барбару к палатке.

– Как тот лев, которого мы видели, – улыбнулась Барбара. – Устроившийся на двух львицах.

Джума нашел их в маленькой лавочке, где Барбара и Флетч купили на завтрак две бутылки «кока-колы» и пачку печенья.

Джума распланировал для них грядущий день.

Две итальянские пары собирались на морскую прогулку. Нанятая ими дау <Одномачтовое каботажное судно (в Индийском океане).> без труда вмещала восемь пассажиров.

Итальянцы и команда дау заверили Джуму, что будут рады, если он, Флетч и Барбара составят им компанию.

– Очень устала? – спросил Флетч Барбару, когда они отплывали на дау от материка.

– У меня такое ощущение, будто на мне, а не на джипе Карра возили этот чертов бур.

Оба мужчины и одна женщина оказались врачами, вторая женщина сказала, что она – домохозяйка, воспитывающая троих детей. Итальянцы едва говорили по-английски, Джума, Флетч и Барбара не знали итальянского. Но они без особого труда обходились языком жестов и местными словечками.

Поначалу и Флетч и Барбара стеснялись итальянцев. Обгоревшие на солнце, покусанные насекомыми, с ссадинами и царапинами (последствия работы в лесу), с волосами, вымытыми соленой водой и просушенными песком, одетые в обрезанные, а теперь и порванные нейлоновые лыжные брюки – для них пышущие здоровьем, богатые итальянские туристы казались пришельцами из другого мира. На борт дау итальянцы поднялись в модного фасона костюмах для загара, разделись, оставшись в не менее изящных плавках и купальниках. Крепкие, мускулистые тела. Чистая кожа, не знавшая ни солнечных ожогов, ни укусов москитов. Аккуратные прически, в которых чувствовалась рука опытного парикмахера. Когда дау приблизилась к коралловому рифу, около которого они собирались поплавать, итальянцы достали из нейлоновых мешков первоклассное снаряжение: маски, трубки, ласты, две подводные фотокамеры. Один из мужчин даже закрепил на голени нож.

– Я уже страдаю от столкновения культур, – пожаловалась Барбара.

– Все нормально, – успокоил ее Флетч. – В лагере Карра мы оставили великолепное лыжное снаряжение.

– Мне следует сказать им об этом? – спросила Барбара.

– Думаю, что нет.

Джума сразу же сдружился с итальянцами. Спросил и выучил, как будет по-итальянски парус, корабль, штурвал, остров, вода, рыба. Один доктор с гордостью показал Джуме, как пользоваться подводной фотокамерой.

На языке у Флетча вертелись вопросы: «Куда ушли те две девушки? Где ты их взял?» – но он так и не задал их Джуме.

Команда дау состояла из двоих добродушных, веселых матросов, говорящих на английском, итальянском, суахили и еще одном языке, понятном только им. Шутки ради они предлагали экипированным с иголочки итальянцам дешевые, потрепанные маски и трубки, которые хранились на борту дау. Они притворились, что отказ итальянцев использовать предложенное снаряжение оскорбил их до глубины души.

Рифы вдоль берега Танзании методично уничтожались браконьерами, охотившимися за уникальными рыбами и сувенирами из кораллов. Рифы к северу и югу от Момбасы быстро умирали. Так что рифы Кисите находились под защитой государства.

Дау бросила якорь у рифа Мако Кокве.

Некенийцы несколько часов плавали вдоль рифа. Мужчины-итальянцы фотографировали, а остальные просто смотрели коралловые скульптуры, подсвеченные в прозрачной воде солнцем. Их зачаровывали кружевные коралловые веера, раскачивающиеся в подводных течениях, их тени, движущиеся по песчаному или коралловому дну.

Лежа в теплой воде, едва шевеля руками и ногами, Флетч наблюдал за стайками рыб, окрашенных столь же ярко, что и птицы. Особенно ему понравились желтые рыбки с черными полосами, идущими ото рта. Казалось, они все время улыбаются. Увидев их в первый раз, Флетч рассмеялся, забыв про трубку, и наглотался воды. Ему пришлось поднимать голову, чтобы откашляться и не захлебнуться.

Подплывшая Барбара шлепнула его по плечу.

– Джума вернулся на дау.

Флетч посмотрел на судно. Джуму он нашел на носу. Матросы стояли на корме.

– Когда?

– Довольно-таки давно.

– С ним все в порядке?

– Поначалу мы были вместе. В воде ему было не по себе. Он махал руками и кашлял. Я подумала, что он шутит, потом решила, что он тонет.

– Он умеет плавать?

– Он старался изо всех сил. Но ему все время казалось, что вода тащит его на дно.

– Может, у него перехватило дыхание?

– Он сразу же вылез на палубу.

– Ну и хорошо.

– Может, нам тоже пора возвращаться?

– Да. Через несколько минут. Или чуть попозже.

Ближе к полудню дау привлекла дельфинов, которые начали гоняться с ней наперегонки. И судно, и плывущих на нем людей они встретили как старых друзей, с которыми волею судеб они давно не виделись.

Поплавав между островами, дау бросила якорь у острова Васини. Мелководье туристы преодолели на ялике. А уж потом прошли в Рас Монди.

– Слушай, – на шатких мостках Барбара оперлась о руку Флетча. – Похоже, мы наслаждаемся отдыхом.

– Да, судя по всему, все приходит в норму, – согласился Флетч.

В ресторане кроме их компании никого не было.

Из-за языкового барьера итальянцы сели за один столик, а Джума, Барбара и Флетч – за другой.

После прогулки под парусом и купания их мучила жажда и предпочтение они отдали не пиву, а воде. К тому же они изрядно проголодались и набросились на поданную закуску. Они решили, что огромные жареные крабы – основное блюдо, и ели их медленно, наслаждаясь каждым кусочком мяса. А потому выкатили глаза, когда перед ними поставили тарелки с чанга и рисом, сваренным в кокосовом соусе. Замешательство, однако, длилось недолго, и они принялись за еду.

– Шейла и Карр огорчатся, если ничего не найдут, – заметила Барбара. – Как бы нам им помочь? Или хотя бы подбодрить их?

– По всей Африке люди ищут свое прошлое, – вставил Джума. – Выкапывают из земли кости, горшки, наконечники копий. Можно подумать, что Африка – большой музей.

– Каким образом эта рыба, окунь, обитающая в реке Нил, попала в озеро Туркана? – спросил Флетч. – Реку и озеро разделяют сотни миль. Их не соединяет никакая другая река.

– Должно быть, в далеком прошлом они соединялись, – ответила ему Барбара.

– Почему людей так интересует их прошлое? – вопросил Джума. – Почему со всего мира люди слетаются в Африку и ищут своих предков – первого человека, первую кость, первую окаменелость?

– Из любопытства, – ответила Барбара.

– Что изменят эти находки? – гнул свое Джума. – Путь в будущее лежит через настоящее, а не через прошлое.

– Что изменят? – повернулся к нему Флетч. – В Кооби Фора нашли окаменелый скелет индийского слона. Это же многое меняет.

– Нет, – покачал головой Джума. – Для меня – нет.

– Эта находка свидетельствует о том, что когда-то давно Африка и Индия составляли единое целое, – пояснила Барбара. – Неужели для тебя это ничего не значит?

– Все ясно, – кивнул Джума. – Вы хотите, чтобы я сказал, что индийцы такие же коренные жители Африки, как и мы.

– Почему я прилетел в Африку на встречу с отцом? – спросил Флетч окружающий воздух.

– Из любопытства, – повторила Барбара.

– Почему ты прилетел, Флетч? Ты уже самостоятельный человек. Какое отношение имеет к тебе твой отец? Ты же ни разу не видел его.

– Культурные традиции, – Флетч говорил в тарелку. – Нравственные нормы.

– О чем ты говоришь? – переспросила его Барбара.

– Не знаю.

– Когда люди заглядывают в прошлое, – изрек Джума, – они ожидают найти там только хорошее, доброе. А если они найдут что-то очень, очень плохое?

– Мне предстоит узнать что-то очень, очень плохое, Джума? Ты знаешь моего отца. Я – нет.

– Я думаю, что людям лучше идти в будущее без груза вины, причиной которой служит случившееся в их прошлом.

– Похоже, ты стараешься предостеречь меня, Джума.

– Здесь есть люди, – продолжал Джума, – люди моего возраста, настаивающие на том, чтобы жить, как жили их предки тысячи лет тому назад. Вроде морана, которого ты видел у лагеря Карра. Для нас это большой груз. Нельзя работать на компьютере с копьем в руке.

– Копья тоже могут сослужить хорошую службу, – заметил Флетч. – Змей тут по-прежнему хватает. Тебе потребовалось копье, чтобы спасти Шейлу.

– И джип, – добавил Джума.

– Кстати, о будущем, – Флетч откинулся на спинку стула. – Карр сказал мне, что придет день, когда рухнет перемычка в верхней части Рифтовой долины и в нее устремятся воды Красного моря. Так что на месте долины образуется озеро.

– В данном случае мы узнаем будущее, изучая прошлое, – вставила Барбара.

– Все меняется, – вздохнул Флетч.

– Да, – кивнул Джума, – все меняется. Кочевники это знали. Мы постоянно уходим от нашего прошлого, потому что все меняется.

– Все меняется... – повторил Флетч.

– Ты перестал есть, – нахмурилась Барбара.

– Тебе понравилась кожаная рыба? – спросил Барбару Джума.

– Кожаная рыба? Я ела кожаную рыбу?

– Чанга, – объяснил Джума. – Кожаная рыба.

– О, мой Бог, – Барбара посмотрела на практически пустую тарелку. – Я съела кожаную рыбу.

– Я думаю о Миссисипи, – Флетч поднял голову.

– В Миссисипи нет кожаной рыбы. Только зубатка полосатая. Зубатка мне тоже не нравится.

– Говорят, что и Миссисипи изменит русло.

– Точно, – кивнула Барбара. – И Новый Орлеан окажется на мели.

– Реки иногда меняют русла, – согласился Джума.

Флетч тряхнул головой.

– У меня возникла идея.

Джума радостно рассмеялся.

– Карр и Шейла роют землю на берегу реки, которая существует сейчас.

– А сотни лет тому назад...

Барбара положила вилку.

– ...река могла течь по другому руслу.

– Так что гипотеза Карра, возможно, верна...

– ...да только река переместилась, – закончил Джума.

– Однако, – выдохнула Барбара.

– Погуляли, и хватит, – Флетч встал. – Пора возвращаться в лагерь Карра.

– Не могу пошевельнуться, – ответил Джума. – Слишком много съел.