Глава восьмая

Онлайн чтение книги История призрака Ghost Story
Глава восьмая

Дом достался Мёрфи в наследство от бабки, и построили его никак не меньше ста лет назад. Бабуля Мёрфи истово увлекалась разведением роз. Сама Мёрфи любви к цветам не унаследовала, а потому прибегала к услугам наемных садовников. Цветник в палисаднике не посрамил бы и особняка раза в четыре больше, но сейчас, укутанный снегом, производил довольно гнетущее впечатление. Голые, усеянные шипами ветви, подстриженные еще прошлой осенью, скелетами торчали из-под снежного покрывала.

Сам по себе дом невелик – типичный колониальный особнячок, одноэтажный, приземистый, крепкий и довольно уютный на вид. Его строили еще в те времена, когда спальня десять на десять футов не считалась зазорной для хозяев, а на кроватях спали по несколько детей. Въехав, Мёрфи обшила фасады сайдингом, поставила новые окна и утеплила стены, так что домик, похоже, готов был спокойненько простоять себе еще сотню лет.

На улице перед домом Мёрфи стоял низкий, дорогой черный седан, шины которого утонули в снегу на несколько дюймов. В этом квартале относительно дешевого жилья он выглядел не более естественно, чем колесница с карнавала на День святого Патрика с танцующими лепреконами на палубе.

Сэр Стюарт посмотрел на меня, на окружение и нахмурился:

– Что-то не так, Дрезден?

– Тачка какая-то неправильная, – ответил я.

Морти оглянулся на меня, и я ткнул пальцем в черную махину.

Он изучающе посмотрел на нее и кивнул:

– Угу. Немного странно видеть такую в квартале вроде этого.

– А что? – удивился сэр Стюарт. – Нормальная машина, удобная. Автоматическая коробка…

– Дорогая, – пояснил я. – Такие в непогоду просто так на улице не бросают. Стоит раз проехать мимо машине, посыпающей дорогу песком с солью, и увидите, что станется с полировкой и краской. Поезжайте дальше, Морти. Вокруг квартала.

– Ну да, да, – раздраженно отозвался Морти. – Я же не идиот.

– Оставайтесь с ним, – попросил я сэра Стюарта.

А потом сделал глубокий вдох, вспомнил, что я бестелесный, и решительно сунул ноги сквозь пол машины. Ноги ушли в снег по щиколотку, а тело неприятно защипало, когда материальное тело машины проходило сквозь меня. Я собирался оставаться на месте, пока машина не проедет дальше, но как-то забыл о таких штуках, как скорость и инерция, поэтому кубарем покатился следом за машиной и остановился только тогда, когда врезался в сугроб перед соседним домом. Это оказалось болезненно, и я, лязгая зубами от холода, поспешно выбрался из сугроба.

– Н-нет, Г-гарри, – напомнил я себе, зажмурившись. – Эт-то в-все иллюзия. Это все твое сознание выстраивает, сообразно твоим привычкам. Но ты вовсе не врезался в сугроб. Ты этого не можешь. И в снегу изваляться тоже не можешь. И уж тем более не можешь промокнуть и замерзнуть.

Я сосредоточился на этой мысли, слегка напрягся, как делал раньше, призывая духа или призрака, потом открыл глаза.

Снег, облепивший меня с ног до головы, исчез. Я стоял рядом с сугробом совершенно сухой, кутаясь в свой кожаный плащ.

– Ну что ж, – заметил я сам себе. – Вот так-то лучше.

Я сунул руки в карманы и, не обращая внимания на продолжавший идти снег и ровный северный ветер, зашагал через розовый палисадничек бабули Мёрфи к двери. Поднявшись на крыльцо, я собрался было постучать, как проделывал это столько раз в прошлом.

И тут произошло сразу два события.

Во-первых, моя рука застыла, не коснувшись дерева. То есть так близко, что два листика писчей бумаги между костяшками пальцев и дверью вы, возможно, и просунули бы, но уже три – никак. А еще я услышал приглушенный, но вполне различимый звук соприкосновения, хотя, как сказал, до двери так и не дотронулся. Во-вторых, полыхнула вспышка, и что-то вроде электрического разряда пронзило мою руку, ударив в позвоночник и отшвырнув прочь с крыльца.

Несколько секунд я оглушенно лежал в снегу. Я попытался еще раз убедить себя в том, что все это мне только мерещится, однако ощущение реальности – настоящей, жесткой, неоспоримой, реальной реальности – оказалось сильнее. Не сразу, но я все-таки пришел в себя и сел. Еще некоторое время у меня ушло на то, чтобы сообразить: меня поразило нечто, специально запрограммированное, чтобы задерживать пытающихся проникнуть в дом духов.

Дом Мёрфи защищали обереги; его естественный порог использовался в качестве основы для других, более агрессивных систем защиты. И пусть от меня оставалась лишь тень моего прежнего «я», все же я был еще чародеем настолько, чтобы распознать свои собственные чертовы обереги – ну или по крайней мере чьи-то другие, очень на них похожие.

Дверь отворилась, и на улицу выглянула Мёрфи. Ростом она заметно ниже среднего, зато вылеплена из упругой стали. Свои золотые волосы со времени нашей последней встречи она постригла коротким ежиком, и та же решимость читалась в напряжении шейных мышц, в упрямо выставленном вперед подбородке. Одета она была в джинсы и клетчатую рубаху поверх синей футболки; в руке сжимала свой полуавтоматический пистолет.

От одного ее вида все внутри меня болезненно сжалось.

На меня разом нахлынул целый вал воспоминаний – начиная с первой нашей встречи по делу о пропавших без вести много лет назад. Я тогда работал ассистентом другого частного детектива, а Мёрфи – простым следователем. Все наши тогдашние споры и недопонимания, то доверие, что медленно, неохотно, но все-таки зарождалось между нами, – все это ударило в меня с силой тысячи пушечных ядер. Ну и, конечно, последняя наша встреча, когда мы стояли на палубе катера моего брата, стояли у грани, которую до сих пор не позволяли себе переступить…

– Кэррин, – окликнул я едва слышным шепотом.

Мёрфи едва заметно нахмурилась и продолжала стоять на морозе, напряженно шаря взглядом из стороны в сторону.

Взгляд ее скользнул по мне, не задержавшись. Она меня не видела. И не слышала. Мы теперь принадлежали разным мирам.

Осознание этого оказалось неожиданно болезненным.

Прежде чем я успел собраться с мыслями, Мёрфи снова закрыла дверь. Я услышал, как щелкнуло несколько замков.

– Полегче, дружище, – услышал я спокойный, негромкий голос сэра Стюарта. Он наклонился и ободряюще положил руку мне на плечо. – Не спешите подниматься. Это больно. По себе знаю.

– Угу, – пробормотал я, кашлянул и поморгал, стряхивая с ресниц слезинки (которые никак не могли быть реальными). – Почему?

– Я же говорил. Воспоминания здесь – все равно что жизнь. Жизнь и сила. Вид тех, кто был тебе дорог, пробуждает воспоминания столь сильные, каких не дано испытать смертному при жизни. К этому приходится привыкать.

Я охватил руками колени и опустил на них подбородок.

– Долго?

– Обыкновенно, – мягко произнес сэр Стюарт, – до тех пор, покуда те, кого ты любишь, сами не преставятся.

Я поежился.

– Угу, – повторил я. – Что ж, на такое у меня нет времени.

– У вас, Дрезден, вообще ничего нет, кроме времени.

– Но у троих моих близких его нет, – с горечью возразил я. – Они пострадают, если я не сделаю все как надо. Если не найду того, кто меня убил. – Я зажмурился и несколько раз вдохнул-выдохнул. Воздуха я при этом в легкие не набирал. Мне вообще не нужно было дышать – только так, по привычке. – Где Морти?

– Ждет за углом, – ответил сэр Стюарт. – Подойдет сразу, как мы удостоверимся, что здесь безопасно.

– Чего? – возмутился я. – Так я, значит, теперь секретная служба этого трусишки? – Я встал наконец и покосился на дом. – Вы ничего угрожающего не заметили?

– Пока ничего, – ответил сэр Стюарт, – если не считать того подозрительного экипажа на улице.

– Ладно. Дом защищен оберегами. Не знаю, рассчитаны они только на нематериальных нарушителей или смертному навредить тоже могут. Скажите ему, пусть не дотрагивается до дома. Во избежание.

Сэр Стюарт кивнул.

– Я обойду дом кругом. Вернусь с Мортимером.

Я пробормотал что-то в ответ и осторожно ощупал обереги. Они оказались мощными, но… я бы сказал, уязвимыми. Свои обереги я выстраивал как цельный, монолитный энергетический барьер. В эти тоже закачали уйму энергии, но казалось, я стою перед стеной высотой двенадцать футов, выстроенной из кирпичиков LEGO. Всякий, обладающий мало-мальскими магическими способностями, мог бы нащупать в этой оборонительной схеме слабое звено, которое можно было бы и одолеть. Конечно, это ослабило бы защиту, но не обрушило бы ее всю. Вот мои обереги – те обрушились бы, потеряй хоть одна их часть свою целостность. Здесь же стена лишилась бы лишь некоторого количества кирпичиков.

Что ж, игроку из низшей лиги это давало определенные преимущества. Модульные обереги проще строить да и ремонтировать удобнее. Разрушь кто-нибудь часть обороны, и остальные ее части быстро сомкнут ряды. Блин, да подобное заклятие наверняка обходится на порядок дешевле, и для него вам не нужно полноценного чародея из Белого Совета.

Но и отрицательные стороны у него тоже имеются. В мире хватает всякого, способного сквозь такой барьер прорваться, а после того как вас укокошат, вашему остывающему трупу уже будет безразлично, дорого или дешево обойдется ремонт.

И все же, черт подери, такая защита гораздо лучше, чем ничего. Основная схема явно базировалась на моих принципах, только немного подредактированных. Кто, интересно знать, проделал это с домом Мёрфи? И зачем?

Я повернулся и сошел с крыльца, чтобы заглянуть в окно. Ощущал я себя при этом самым что ни на есть вуайеристом, но все равно не знал, чем еще заняться до тех пор, пока не подойдет Морти, чтобы говорить за меня.

– С вами правда все в порядке? – спросил откуда-то из глубины дома мужской голос.

Я зажмурился, нахмурил брови, собираясь с мыслями, и ухитрился забраться на узенький выступ цоколя под окном, с которого смог наконец заглянуть поверх спинки стоявшего у окна кресла.

На диване в гостиной у Мёрфи сидел мужчина в черном костюме, накрахмаленной белой рубашке и черном в красную полоску галстуке.

Еще его отличали смуглая кожа – не африканская, скорее средиземноморская – и выбеленные перекисью волосы. А вот цвет его глаз я описал бы с трудом: что-то среднее между темно-медовым и сумахом; резкий изгиб носа напомнил мне клюв хищной птицы.

– Нормально, – отозвалась Мёрфи. Она стояла, сунув пистолет за пояс джинсов. Вообще-то «ЗИГ» – компактное девятимиллиметровое оружие, но по сравнению с миниатюрной фигуркой Мёрфи он казался большим и особенно опасным. Она скрестила руки на груди и смотрела на мужчину так, словно застукала его за каким-то особо отвратительным разбоем. – Я ведь просила вас, Чайлдз, не являться сюда без предупреждения.

– Привычка, – хмыкнул Чайлдз. – Если честно, я не брал в голову.

– А стоило бы, – заявила Мёрфи, дернув подбородком в направлении двери. – Вы ведь знаете, как обстоят дела. Вы застали меня в напряженный момент. Запросто могла пальнуть в вас сквозь дверь.

Чайлдз сцепил пальцы на колене. Он не производил впечатления особенно крупного. Мускулатура не крепче средней, костяк тоже. Под пиджаком дорогого покроя с избытком хватило бы места для пушки любого калибра.

– Я совсем недолго у нынешнего работодателя. Но мне кажется, случись подобная неприятность, и последствия для вас могут оказаться очень и очень неприятными.

Мёрфи пожала плечами:

– Вполне возможно. С другой стороны, возможно, нам стоит начать убивать его людей и продолжать делать это до тех пор, пока цена общения с нами не окажется слишком дорогой и он не откажется от такого рода сотрудничества. – Она улыбнулась. Неуютная вышла эта улыбка, совсем-совсем ледяная. – Пусть у меня нет больше жетона, Чайлдз. У меня есть друзья. Очень даже особые друзья.

На некоторое время в комнате воцарилась напряженная тишина, угрожавшая вот-вот взорваться насилием. Пальцы Мёрфи как бы невзначай покачивались в паре дюймов от рукояти пистолета. Руки Чайлдза оставались сцеплены на колене. Выждав пару секунд, он вдруг улыбнулся и откинулся на спинку дивана.

– Последние несколько месяцев мы сосуществовали вполне неплохо. Не вижу смысла в том, чтобы это прекратилось по причине неважного настроения.

Мёрфи презрительно сощурилась:

– Главный мокрушник Марконе…

Чайлдз поднял руку:

– Прошу вас. Специалист по сложным ситуациям.

– …не пошел бы на попятный так быстро, – продолжала Мёрфи так, как если бы он вообще не открывал рта. – Как бы ему при этом ни хотелось жить. Вот почему вы явились так рано. Вам что-то нужно.

– Рад, что вы наконец заметили очевидное, – отозвался Чайлдз. – Да. Мой работодатель послал меня к вам с вопросом.

Мёрфи нахмурилась:

– И он не хотел, чтобы кто-то другой слышал, как вы его задаете.

Чайлдз кивнул:

– Он опасался, что это может привести к нежелательным последствиям.

Несколько секунд Мёрфи пристально смотрела на него, потом возвела глаза к потолку.

– Ну?

Чайлдз в первый раз за все время блеснул зубами в улыбке. Мне на ум почему-то пришли черепа.

– Ему хотелось бы знать, доверяете ли вы Леди-Оборванке.

При этих словах Мёрфи напряженно выпрямилась. Она выждала пару секунд, сделала глубокий вдох, выдох – и только после этого подала голос:

– Что вы имеете в виду?

– Странные вещи начали твориться поблизости от некоторых мест ее шатаний. Причем такие, объяснения которым никто пока не находит. – Чайлдз пожал плечами; руки он все это время демонстративно держал на виду, поза оставалась непринужденной, расслабленной. – Так какая часть этого вопроса представляет собой сложность для вас?

Мёрфи чуть повела плечом, словно рука ее сама по себе раздумывала, не выхватить ли пистолет из-за пояса. Однако же она заставила себя сделать еще вдох-выдох, чтобы успокоиться.

– Что он предлагает мне за ответ на этот вопрос?

– Северный остров. И – предупреждая ваш вопрос – да, включая пляж.

Я даже зажмурился. Остров у гавани Бёнем-парка не считался особенно криминальной территорией, поскольку на нем не размещалось ничего, кроме парков, лугов и пляжа, излюбленного места семейного отдыха, – однако же «джентльмен» Джон Марконе, король преступного мира Чикаго и единственный простой смертный, которому позволили стать участником Неписаного Договора, не делился территорией за просто так. Не бывало такого.

Глаза у Мёрфи тоже чуть округлились – в голове ее явно прокручивались те же мысли, что у меня. Хотя, если уж быть совершенно честным, мне показалось, что она сделала выводы на доли секунды раньше, чем это удалось мне.

– Если я соглашусь на эти условия, – осторожно заметила она, – я должна иметь наши стандартные гарантии не позже понедельника.

Лицо Чайлдза не выражало ровным счетом никаких эмоций.

– Заметано.

Мёрфи кивнула и секунду-другую сосредоточенно смотрела себе под ноги, явно собираясь с мыслями.

– На этот вопрос нету простого ответа, – произнесла она наконец.

– Простые ответы вообще редкость, – философски заметил Чайлдз.

Мёрфи провела рукой по своему ежику и подняла взгляд на Чайлдза.

– Пока она работала с Дрезденом, – произнесла она, – я бы, не колеблясь, ответила утвердительно.

Чайлдз кивнул.

– А теперь?

– А теперь… Дрезден исчез. И она вернулась из Ицы сильно изменившейся, – ответила Мёрфи. – Возможно, это все посттравматический стресс. А может, и что-то другое. Но она изменилась.

Чайлдз склонил голову чуть набок.

– Так вы ей не доверяете?

– Я не отключаю своих оберегов в ее присутствии, – сказала Мёрфи. – Вот мой ответ.

Тип с выбеленной перекисью шевелюрой обдумал ее слова и снова кивнул:

– Я передам это своему работодателю. Остров будет очищен от его интересов к понедельнику.

– Вы даете мне слово?

– Уже дал. – Чайлдз поднялся с грацией ленивого хищника. Для смертного – если он, конечно, смертный – его должна была отличать убийственная скорость. И легкость профессионального балетного танцовщика. Хотя я сомневался, что в кармане его пиджака лежат балетные туфли.

– Все, пошел. Будьте добры, известите меня в случае, если узнаете что-либо еще по теме нашего разговора.

Мёрфи кивнула, так и не убирая руки от пистолета, и проводила Чайлдза взглядом до двери. Чайлдз отворил ее и шагнул на крыльцо.

– Не забывайте, – негромко произнесла Мёрфи, – что мое доверие или недоверие не отменяет того факта, что она одна из моих. Если мне хоть на мгновение покажется, что в результате нашего разговора Молли Карпентер причинен какой-либо вред, наша договоренность будет расторгнута, и мы переходим непосредственно к отстрелу. Начиная с вас.

Чайлдз легко повернулся на каблуках, с улыбкой сложил пальцы пистолетиком, нацелил их на Мёрфи, сделал губами «пух-х» и, довершив разворот на все триста шестьдесят градусов, вышел.

Мёрфи подошла к окну, у которого я стоял, и смотрела, как Чайлдз идет по снегу к большому седану и садится в него. Напряжение ее не спадало до тех пор, пока машина не вырулила на дорогу и не скрылась из виду.

Потом она низко опустила голову, опершись на подоконник, и провела рукой по лицу.

Я поднял руку, повторяя ее движение; я старательно избегал касаться негромко гудящих оберегов. Размах рук у Мёрфи раза в два меньше моего. Плечи ее вздрогнули.

Она тряхнула головой, выпрямилась, несколько раз поморгала, и лицо ее приняло обычное для копа нейтральное выражение. Мёрфи отвернулась от меня, подошла к дивану и уселась там, подобрав под себя ноги. Очень она казалась крошечной – совсем ребенок, – только морщинки на лице выдавали ее возраст.

Мой взгляд уловил беззвучное движение – и небольшой серый горный лев с надорванным ухом и обрубком хвоста, запрыгнув на диван, устроился рядом с Мёрфи. Она прижала кота к себе и так и сидела, поглаживая серый мех.

При виде Мистера на глаза мне навернулись слезы. Мой кот. Когда чета вампиров, Ээбы, сожгли мою старую квартиру, я знал, что Мистеру удалось спастись от огня, но не имел ни малейшего представления о том, что случилось с ним дальше, – меня застрелили прежде, чем я успел вернуться на пожарище. Мистер был моим жильцом, а возможно, и настоящим хозяином квартиры с тех пор, как я приехал в Чикаго. Веса в нем добрых тридцать фунтов, и он полон кошачьей надменности. При всем при том он всегда демонстрировал свое присутствие, когда я пребывал в раздрае, давая мне шанс понизить кровяное давление, гладя его или уделяя ему внимание каким-нибудь другим образом. Уверен, сам он считал это едва ли не божественной милостью.

Кошки – они такие.

Не знаю, сколько я простоял так у окна. Очнулся я, когда рядом со мной возник сэр Стюарт.

– Дрезден, – шепотом произнес он. – С юго-востока приближаются несколько созданий.

– То, что вас прежде не называли Три-пи-о, мало что меняет, сэр Стюарт.

Он поморгал, уставившись на меня, потом тряхнул головой и взял себя в руки.

– Их там с полдюжины, и столько же машин.

– О’кей. Скажите Морти, пусть не выходит из машины, пока я их не идентифицирую, – сказал я. – Но мне кажется, ему ничего не угрожает.

– Ничего? – удивился призрак. – Вы что, их знаете?

– Пока не уверен, – мотнул головой я. – Сейчас увидим.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
Глава восьмая

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть