Онлайн чтение книги Голубоглазая богиня
7

— Черт! Черт, черт, черт! — выругался он.

— Да уж, — согласилась она.

— Пат, конечно, прав, но…

— Но что?

— Но мы не можем на это пойти.

— Почему? — старательно пытаясь казаться безразличной, спросила Лесли. — Тебя одного найти намного сложнее, практически невозможно.

— Вероятно, но я не могу взять и бросить тебя. Особенно после того, что ты для меня сделала…

— Ничего особенного я не сделала… — начала было Лесли, но Гарри жестом приказал ей замолчать.

— Не спорь. Во-первых, мы оба знаем, сколько ты со мной нянчилась. А во-вторых, я видел, как на тебя реагируют мужчины. Как ты предполагаешь передвигаться дальше? Самолетом? Поездом? У нас нет на это денег. На попутках? Это добром не кончится. Точно. Найдется еще один Грязный Тедди или даже не один. Нет, Лес, так не годится. Поверь мне.

— Да брось, — с напускной бравадой отозвалась она. — Я в состоянии за себя…

— Да уж, в состоянии… Ты же неглупая девушка, Лесли, что же такую чушь несешь? Мы и вдвоем-то не справимся, если на нас нападут человек пять, а одна ты… — Он посмотрел ей в глаза, ярко-голубые, полные странного, непонятного ему выражения, и продолжил: — Я не могу позволить тебе пойти на такой риск. Вот если бы ты поехала домой, где бы он ни был… — И замолчал, не закончив фразы.

Она потупилась.

— Я не могу. Пока не могу.

— Почему? В чем дело, Лес? Объясни мне, пожалуйста. Скажи, почему ты, девушка явно образованная и воспитанная, болтаешься по сомнительным притонам и подрабатываешь, дразня своим телом всякое отребье? — взмолился Гарри.

— Гарри, милый, сейчас не время вдаваться в такие подробности. Давай лучше решать, что нам делать дальше.

Он вздохнул. Ну конечно, с какой стати она будет с ним откровенничать! Да мало ли почему она так поступает… Может, хочет насолить возлюбленному… Заставить его ревновать… Что он вообще о ней знает, кроме того, что в сложной ситуации на нее можно положиться?

Да разве этого мало?! Про какую из известных ему женщин можно еще сказать такое?

Нет. Конечно, не мало. Но…

Но все же…

Все же…

— Ну хорошо, если тебе непременно надо знать, я расскажу, только вкратце, — заметив, что его раздирают какие-то сомнения, уступила Лесли. — Ты сказал, что я образованная, это частично так. Я больше года отучилась на факультете менеджмента, уступив настояниям отца. Он всегда твердил и продолжает твердить, что образование в нашей жизни необходимо…

— Полагаю, он прав, — согласился Гарри, но она подняла руку.

Ты хотел узнать, почему я так живу, теперь изволь слушать, не перебивай. В общем, я оттрубила три семестра, хотя, видит Бог, у меня челюсти от скуки сводило. И от предметов, и от сокурсников. Напыщенные, самодовольные хлыщи, мечтающие о том, чтобы протирать штаны по восемь-десять часов в день в шикарном кабинете, важно разговаривать по телефону и периодически хватать за задницу секретаршу. Брр… — Она передернулась. — Жуть, просто жуть. А после этого отправляться куда-нибудь в бар с такими же хлыщами из других столь же престижных контор и обсуждать, у кого выше зарплата, где продают самые модные галстуки, как и, главное, с кем в прошлый уикэнд играли в гольф, и тому подобные «крайне важные» темы. Одним словом, я скоро почувствовала, что просто время теряю зря. Жизнь уходит, а я учусь в основном тому, как важно надувать щеки, корча из себя большого начальника. Я считаю, что если у человека есть дар руководить другими, то он есть, а уж если нет, то бесполезно его учить, что и как. Он в конце концов сорвется и обязательно выдаст себя, покажет, какой он бездарный и беспомощный, что бы там ни говорил висящий на стене в позолоченной рамочке диплом. Ты согласен со мной?

— Н-ну… не знаю. Если честно, то никогда не задумывался над этим. Для меня эта сфера деятельности столь же далека и непостижима, как Марс или Юпитер.

Ну, так вот, я терпела сколько могла, а в апреле заявила отцу, что отказываюсь продолжать выбрасывать его деньги и свое время на бессмысленное и скучнейшее занятие. Он рассвирепел, мы поссорились. Мама с большим трудом уговорила отца пойти на компромисс. Мы договорились, что я закончу семестр и после этого должна буду прожить минимум полгода самостоятельно, не обращаясь к нему за помощью, и решить за это время, чего хочу в жизни. Если мне это удастся, то он отнесется ко мне и моим словам серьезно. Если нет… — Она развела руками. — Вот, собственно, и все.

— Ясно. То есть для тебя сейчас вернуться домой — значит признать свое поражение.

— Точно. И возвратиться в этот жуткий колледж, и потерять еще три с лишним года на то, что мне совершенно неинтересно. По крайней мере в таком виде.

— Понятно. И… и ты уже поняла, чем хочешь заниматься?

— Нет. То есть… не знаю… — то ли смущенно, то ли растерянно призналась Лесли и тут же добавила: — Но во всяком случае в мои планы не входит продолжать сценические выступления, если тебя это интересует. Карьера стриптизерши или шоу-герл меня не прельщает ни в малейшей степени. Это была временная мера, средство материально поддержать себя во время путешествия. Мне всегда хотелось поездить по стране, везде побывать и все посмотреть, прежде чем осесть на одном месте.

Ясно, — в очередной раз повторил Гарри, испытывая облегчение от того, что ничего таинственного в ее прошлом нет, что ее история — самая обычная для юной американки, стремящейся к независимости и свободе. И не только облегчение, но и невольное уважение к тому, что Лесли отказывается плыть по течению, причем более чем комфортному, и готова терпеть немалые неудобства, лишь бы выяснить, каково же ее истинное призвание. — Ну, в таком случае нам и вовсе не стоит расставаться. Тебе нужно средство передвижения, а на настоящий момент это единственное, что у меня есть. И я рад предоставить его в твое распоряжение. Хотя… — он чуть смущенно усмехнулся, — тогда тебе придется терпеть мое общество…

Девушка посмотрела ему в глаза — серьезно, без тени улыбки.

— Мне казалось, ты бы уже мог понять, что твое общество мне не противно. Отнюдь не противно. Даже наоборот.

Трудно было понять, кто из них двоих покраснел сильнее, но Гарри первым пришел в себя и обрел дар речи.

— Полагаю, мы пришли к обоюдному согласию. Насчет того, чтобы не расставаться… Я правильно понял?

Она кивнула:

— Да. Если тебя не смущает то, что нас ищут именно вдвоем…

— Смущает, если честно. Но еще больше смущает, даже пугает, что тебе и одной оставаться далеко не безопасно. Не скажу, что от меня до сих пор было много проку, но я постараюсь изменить ситуацию и не быть тебе обузой. Я уже могу…

— Постой, Гарри, — прервала его Лесли. — Если хочешь сказать то, что я думаю, лучше и не начинай. Твое основное дело сейчас выздороветь. Это самое важное. А потом мы уже будем обсуждать, кто кому обуза. Мы с тобой ведь партнеры, товарищи, разве нет? Если бы не ты… В общем, — перебила она саму себя, — хватит болтать. Нам еще ночлег искать.

Как обычно, она была права. Ее здравомыслие и врожденная нелюбовь к напыщенным речам положили конец разговору и призвали их к немедленным действиям.

Они быстро доели растаявшее мороженое, расплатились и пошли к машине, сопровождаемые любопытными взглядами немногочисленных посетителей. В таком местечке, как Грильи, появление двух незнакомцев не могло остаться незамеченным.

— А они ведь запомнят нас, — заметила Лесли, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья. — И машину тоже.

— Да, пожалуй, — согласился Гарри. — Мы можем сначала свернуть в другую сторону, проехать несколько миль, а потом вернуться.

Так они и поступили. Утомленная долгим днем девушка вскоре задремала, а Гарри выполнил задуманный маневр и потом в сгустившихся сумерках двинулся по Сороковому шоссе к Альбукерке, понимая, что в полумиллионном городе с сотней, а то и большим числом мотелей и отелей найти их гораздо сложнее, чем в Ногалесе и тем более в Грильи.

Около десяти вечера он нашел то, что посчитал подходящим для них пристанищем, снял номер, перенес туда их сумки и только потом нехотя стал будить Лесли.

— Лес, Лес, просыпайся. Давай я помогу тебе дойти до кровати.

Она вылезла, не открывая глаз, обняла его за шею и сонным голосом пробормотала:

— Угу, помоги. У меня что-то совсем сил нет.

Он крепко обхватил ее за талию и провел на второй этаж, где бережно положил поверх покрывала на кровать, и уже собирался отпустить руки, как вдруг Лесли с неожиданной силой притянула его на себя и нашла губами его губы. Поцелуй был нежным — удивительно, восхитительно нежным, но только поначалу. Вскоре оба уже тяжело дышали и прижимались друг к другу все теснее, словно опасаясь, что любое ничтожно малое пространство между ними может оказаться смертельным.

С трудом, едва не теряя сознания от охватившего его возбуждения, но зная, что не может уступить ему, Гарри приподнял голову и прохрипел:

— Лес… Лесли, не искушай меня. Пожалуйста, не надо… Я не могу…

— Не можешь? — Она открыла глаза и почти испуганно взглянула на него. — Но почему? Я думала… думала…

— О, Лесли, прошу, не терзай меня, — едва не теряя остатки воли к сопротивлению, прошептал Гарри и заставил себя разжать руки и выпустить ее прекрасное, столь вожделенное тело.

Потому что знал, что это, увы, ни к чему не приведет.

Она молча отвернулась. Он поднялся с кровати и прошел в ванную, пустил холодную воду и подставил под струю пылающую голову, надеясь остудить жар и в то же время прекрасно понимая, что это не поможет. Память о пережитом позоре — давнем и трехминутной давности — жгла раскаленным железом.

Через четверть часа Гарри вышел и посмотрел в сторону ее кровати, не зная, что сказать, как объяснить, но Лесли мерно дышала — то ли спала, то ли делала вид. Он тяжело вздохнул, не раздеваясь, упал на постель и закрыл глаза. И лежал долго-долго, терзаемый воспоминаниями о ее губах, о твердой груди, прижимавшеися к его, о ее вздохах и стонах и о разочаровании в ее голосе… О своем поражении… Очередном…


— Доброе утро, соня!

Гарри потянулся, повернулся, сел и увидел улыбающуюся Лесли.

Улыбающуюся? И тут же воспоминания о вчерашнем позоре нахлынули с неудержимостью морского прилива. Почему она улыбается? Насмехается над ним? О какой ужас!..

Ему захотелось натянуть на голову одеяло и спрятаться, нет, провалиться сквозь землю. Но ее веселый голос помешал осуществить желаемое:

— Ну-ну, не прикидывайся спящим. Я же вижу, что ты проснулся. Давай-ка вставай скорее. Я просто умираю, как есть хочу.

Он внимательно вслушивался и в слова, и в интонации, но не заметил ни тени издевки. А Лесли тем временем продолжала:

— Ну же, поторопись. А то я одна отправлюсь завтракать…

И он с благодарностью поддержал предложенный ею легкий тон:

— Но-но, не надо угрожать. Партнеры так не поступают.

Лесли засмеялась.

— Ладно, партнер, я спускаюсь вниз и жду тебя в машине. Даю тебе пять минут. Потом пеняй на себя.

— Эй, пощади! — взмолился Гарри. — Мне хоть побриться надо, а то я на разбойника похож. Тебе стыдно будет показаться в моем обществе.

— Ну хорошо, — уступила она. — Тогда четверть часа, но ни секундой дольше. Кстати, куда это ты нас завез?

— Альбукерке, Нью-Мехико.

— Понятно. Итак, поторопись.

Лесли направилась к выходу, но у самой двери остановилась и повернулась. Пристально посмотрела на Гарри, который немедленно побагровел. И задумчиво произнесла:

— А знаешь, пожалуй, тебе не стоит бриться.

— Нет? Но почему? — поразился он и машинально провел рукой по подбородку. — Это же просто отвратительно. Я ненавижу всю эту мерзкую растительность. Уж в чем-чем, а в неряшливости я себя никогда не мог упрекнуть.

— Тем более! — с торжеством воскликнула она. — Ты почти что на себя не похож. А завтра и вовсе…

— Ты что, смеешься надо мной? — возмутился Гарри.

— Да нет же! О господи, ну неужели ты сам не понимаешь? Нас ищут, так?

— Так.

— Но кого ищут? Девицу с длинными белокурыми волосами по имени Бэбс и гладко выбритого парня лет тридцати, которого зовут Гарри Джодди. А мы…

— Ха! Да ты просто гений!

— Знаю, — довольно отозвалась Лесли. — И еще знаю, что отныне мы будем регистрироваться под моим именем, а не под твоим. Моего-то настоящего никто не знает.

— Верно, — неожиданно тихо согласился молодой человек. — И я тоже…

Лесли кинула на него быстрый взгляд, но промолчала.

Почему? Что она от него скрывает? И он решил задать тревожащий его вопрос вслух.

— Скрываю? — удивленно вскинув брови, произнесла Лесли. — Ничего. Никогда не думала, что это так важно — представляться полностью. Впрочем, у нас, помнится, и возможности такой не было при первой встрече, а потом… Меня зовут Лесли Тэлли, если тебя это так интересует. Самое обычное, ничем не выдающееся имя. Просто я никогда не использовала его ни в Эль-Дентро, ни в Ногалесе. Вот и все.

— Тэлли… — задумчиво повторил Гарри. Фамилия что-то смутно ему напоминала, но что именно?

Нет, не помню, наконец решил он. Да, в общем-то, она, безусловно, права, какое значение имеет фамилия? И почему незнание ее так меня уязвляло?..

— Ну ладно, — прервала его размышления Лесли, — если мы собираемся сегодня действовать по новому плану, то давай поторопимся. Не стоит терять деньги, платя за лишние сутки. Ты — в душ, а я тем временем соберу наше барахло и отнесу в машину. Ты ведь за номер вчера заплатил? — Гарри кивнул. — Тогда остается только ключ сдать.

Не прошло и четверти часа, как молодые люди покинули мотель. Они направились к ближайшему ресторану, рассудив, что, чем дальше от центра города, тем дешевле.

Утолив первый голод, Гарри попытался затеять серьезный разговор об их перспективных планах и его непосредственном участии в них, но Лесли только отмахнулась.

— Даже и не начинай. Достаточно того, что мы непрерывно мотаемся по дорогам, когда тебе полагалось бы лежать и выздоравливать. Не хочу показаться занудой, но, думаю, твои ребра заслуживают большего внимания, чем мы им уделяем. Так что не твое это дело — пытаться найти работу. Подумай сам, единственное, что тебе могут предложить на временной основе, — это нечто, связанное с тяжелой физической нагрузкой, не требующее никакой квалификации. Ну и что, тебе станет легче, если ты будешь по восемь-десять часов копать какую-нибудь траншею?

— Будет, — твердо ответил Гарри.

— А мне — нет, — с неменьшей твердостью тут же заявила Лесли. — Если тебе так уж необходимо срочно чем-то заняться, вспомни о своей основной профессии. Ты черт знает сколько лет потратил на то, чтобы научиться писать. Вот и пиши. Все, что тебе необходимо, — это голова и пальцы. Машинка твоя в багажнике.

Он удивленно взглянул на нее.

— Писать? Но о чем? Я же репортер… И потом, какой от этого прок? Что толку заниматься тем, от чего не получишь ни цента?

— Слушай, ты просто как дитя малое. Никогда не слышал, что масса твоих коллег предпочитают работать на себя, а не на чужого дядю? — Лесли внезапно фыркнула. — А знаешь, мне только что пришло в голову, что ты пропустил сейчас, пожалуй, первые волнующие события в Эль-Дентро, верно?

Гарри расхохотался в ответ.

— Точно. Я как-то ни разу не думал об этом, а ведь ты совершенно права. Вот бы почитать сейчас «Вестник»!

— Ага! И хоть краешком глаза на Грязного взглянуть! — поддержала его Лесли. — Как он бесится…

Гарри поморщился.

— Нет, лично я с легкостью воздержусь от столь увлекательного зрелища. В жизни своей не встречал мрази, подобной Грязному Тедди и его шайке. Никак не могу понять, почему таких все боятся.

— Ишь ты, герой какой! А чего же тогда сам прячешься? — возмутилась девушка.

— Я, между прочим, не хотел, если ты помнишь?

— Я-то помню. И не только это, но и то, что у тебя два ребра с трещинами, которые за это время еще не срослись. И срастутся недели через полторы, а то и две. И еще помню, что Грязный Тедди не ленится разыскивать нас даже за пределами штата. Команду для этого отрядил.

— Ну и что?

— Да то, что это серьезно. От того, сумеет ли он нас найти и наказать, зависит сейчас очень и очень многое. Для Грязного, я имею в виду.

— Почему? — удивился Гарри.

— Как почему? Потому, что если он найдет нас, то укрепит свое положение как никогда. А если нет, то станет настоящим посмешищем. Не забывай, его подружка только что бросила. По нашей якобы вине. Что может быть для мужчины оскорбительнее и унизительнее, чем сознание собственной неполноценности? Тем более, сексуальной.

Да уж, криво усмехнулся про себя Гарри, кому и знать это, как не мне? Он кинул на нее молниеносный взгляд, чтобы понять, не намекает ли она на события прошлой ночи. Но нет, на лице ее — прекрасном и открытом — не было ни намека на заднюю мысль. Лесли говорила о Тедди и только о нем.

— Но если все так, как ты сказала, то… то Грязный рискует утратить свое положение лидера, верно?

— Естественно! Поэтому-то нам так важно залечь на дно и не высовываться. У него сейчас весьма трудное положение, и он кинет на поиски все силы и средства, что имеет в своем распоряжении. А каковы они, ты мне скажи.

— Не знаю, — откровенно сообщил Гарри. — Знаю только, что его банда держит в страхе немалую территорию, а не один только Эль-Дентро.

— Хм… я вдруг вспомнила, что Пат просил не называть имен, когда я звонила ему в последний раз. Может ли быть, что Грязный прослушивает разговоры?

Гарри пожал плечами.

— Ну, прослушивает едва ли. Но если ему придет в голову запугать телефонистов, то получить распечатку с номерами большого труда не составит.

— Тогда… — Лесли распахнула шире и без того огромные глаза и поднесла к губам длинные тонкие пальцы.

— Что? Что с тобой?

— Тогда… тогда они могут узнать, откуда я звонила…

Он внимательно поглядел на нее.

— И откуда же это было в последний раз? Ты помнишь?

— По-моему… по-моему, вчера… из того городка со смешным названием, где мы ужинали…

— А, да, Гриньи, кажется. Или Грильи… Не важно. Главное, в таком случае нам лучше двигаться дальше.

— Вот уж нет! — воскликнула Лесли. — Мы останемся тут, в Альбукерке. Сделаем все, как и собирались. Тебе необходима передышка. Хватит трястись по дорогам. Уверена, у тебя все болит, только ты скрываешь от меня. В крупном городе возможностей спрятаться больше, чем где бы то ни было. А до следующего такого же надо еще целый день ехать. — Она обвела глазами зал и продолжила: — Посмотри, на нас никто, ни один человек не обращает внимания. Чего же лучшего ждать и искать?

— Да я и не возражаю. Никоим образом.

— Вот и отлично. Тогда давай выпьем еще кофе и поедем осмотримся. Найдем жилье, может, и работа какая-нибудь подвернется… А нет, так отдохнем оба. Слушай, давай в кино сходим! Я даже не помню, когда в последний раз была.

— А что? Почему бы и нет? Развлечение не из дорогих, можем себе позволить, — согласился Гарри. Помолчал, потом добавил: — Если бы у меня было много денег, я бы повел тебя в самый шикарный ресторан.

— Я запомню, — засмеялась Лесли. — И когда ты создашь шедевр и получишь Пулитцеровскую премию, обязательно напомню тебе об этом.


Читать далее

Памела Робертс. Голубоглазая богиня
1 13.03.16
2 13.03.16
3 13.03.16
4 13.03.16
5 13.03.16
6 13.03.16
7 13.03.16
8 13.03.16
9 13.03.16
10 13.03.16
11 13.03.16
12 13.03.16
13 13.03.16
14 13.03.16

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть