Онлайн чтение книги Готов к семейной жизни
Глава 8

Теперь уже путь к отступлению был отрезан.

Мэттью вернулся в Сидней вместе с Кэсси, намереваясь поговорить с ее родителями.

— Это будет правильно, — сказал он. — Может, я им и не понравлюсь, но попытаться стоит. Этого не избежать. Просто помни, что ничто и никто не сможет нас разлучить.

Он говорил с такой страстной убежденностью, что на глаза Кэсси навернулись слезы. Она любила Мэттью. Перед ней был мужчина, которому достанет силы преодолеть любое препятствие.

Они отправлялись в путешествие, которое должно было изменить их жизни, но Кэсси знала, что последней проверкой их любви станет встреча с ее родителями. Мэттью из осторожности решил остановиться в отеле. Они оба пришли к выводу, что свадебная церемония и абсолютное единение их тел станет еще сладостнее после ожидания.

— Пусть только это случится пораньше, — пробормотал Мэттью, уткнувшись в ее нежную шею. Он почти привык усмирять демонов желания, но им все же стоило поторопиться, пока он держал себя в руках.

Когда Кэсси позвонила отцу в офис, сжавшись в комок от холода и явного неодобрения, прозвучавшего в его голосе, тот сообщил, что слишком занят для беседы, что он глубоко сожалеет о ее проступке, но, если она желает обсудить это с ним и с матерью, пусть приезжает домой в субботу днем.

Как это на него похоже, подумала Кэсси. Еще одна деловая встреча. Только она набралась храбрости предупредить, что с ней придет Мэттью, как отец уже повесил трубку.

Мэттью был готов встретиться с родителями Кэсси, вытерпеть все упреки и проявления неприязни, чтобы окончательно разрубить узел. Его любимая взрослая женщина, она способна принимать самостоятельные решения. И ее родственники должны с этим смириться.

Он подстриг волосы. Не слишком сильно. Парикмахер посоветовал ему не менять прическу. Он всегда оставлял волосы на шее, чтобы защитить ее от обжигающих лучей солнца.

В новой одежде он с трудом себя узнавал. Элегантный костюм на каждый день, сказали ему в магазине. На каждый день за такую цену? Серый пиджак с мелким рисунком, брюки на тон темнее, синяя рубашка, приятно ласкавшая кожу. Новые носки, новые ботинки — все дела. Все ради Кассандры Он взглянул на свое отражение в зеркале и улыбнулся. Черт, он выглядит немного театрально. Чтобы преодолеть смущение, он состроил страшную гримасу.

Перед тем как покинуть комнату, он достал из ящика в столе маленькую зеленую коробочку из бархата. Он от всей души надеялся, что Кассандре понравится его подарок. Узнать это можно только одним способом. Надеть его ей на палец.

— Выглядишь чудесно, — сказала Кэсси, когда они встретились: у нее перехватило дыхание от его красоты.

— Все для тебя, моя любимая магнолия. — На ней была кремовая шелковая блузка и длинная юбка, подчеркивавшая стройную талию; на ногах простые сандалии, а волосы перехвачены бирюзовым шарфиком. У нее были такие великолепные волосы, что Мэттью искренне недоумевал, как кому-то может нравиться, чтобы она их убирала. На него нахлынула волна желания защитить эту девушку. Никто, никогда не обидит Кассандру. По крайней мере не в его присутствии.

Когда они уже почти достигли цели, Мэттью остановил машину в небольшом парке рядом с бухтой и помог Кэсси выбраться наружу.

Он взял ее за руку и повел к воде.

— Бухта потрясающе красивая, — сказал он.

— Да, мои родители тоже так думают.

— Ты уверена, что не будешь скучать? Сидней полон заманчивых предложений.

— Мы сможем периодически сюда приезжать.

— Сможем, — согласился он. — И у тебя всегда будет время, чтобы навестить родителей и друзей, Кассандра. Я не собираюсь держать тебя на ферме, как пленницу в тюрьме. — Он нежно коснулся ее щеки. Легкое, но властное прикосновение.

Есть что-то невыразимо волнующее в том, чтобы стать пленницей Мэттью, подумала Кэсси.

— Столько всего произошло, — произнес Мэттью, лицо его было задумчивым.

— Я знаю, тебе непросто решиться на визит к моим родителям, Мэттью.

Он обвил рукой ее талию.

— За себя я не беспокоюсь, но не хочу, чтобы ты расстроилась. Не уверен, что смогу с этим смириться. Ты мне подробно описала, какой была твоя жизнь дома. Но теперь ты взрослая женщина. И сама несешь ответственность за себя. Твои родители должны это понять.

— Надеюсь, так и будет. — Но разум подсказывал Кэсси, что ее ожидают большие испытания.

— Что тебе нужно, так это обручальное кольцо. — Мэттью решительно полез во внутренний карман. — Это заявит о моих намерениях лучше всего. Протяни руку Кэсси просто растаяла. Она замерла, почти не дыша и чувствуя, как сердце бьется где-то в горле.

— Надеюсь, тебе понравится, — сказал Мэттью, открывая коробочку, в которой лежало восхитительное золотое кольцо с бриллиантом.

Глядя на кольцо, на камень, весивший не меньше карата, Кэсси вдруг с волнением подумала о том, что это заставит Мэттью надолго отказаться от многих из своих планов. А может ли он себе это позволить? Но в его глазах светилась радость.

— Мэттью, кольцо прекрасно. Оно мне безумно нравится. — Она с трудом удерживалась от слез. — Пожалуйста, надень его мне на руку.

— Я хочу, чтобы оно стало частью тебя. Частью нас. Оно напоминает мне звезду, — произнес он так прочувствованно, что по спине Кэсси пробежали мурашки. — Напоминает твои глаза. Я хочу, чтобы ты знала до разговора с твоими родителями, ты — моя путеводная звезда. Я хочу, чтобы мы с тобой навсегда соединили наши жизни. — Он надел кольцо ей на палец и поднес ее руку к губам.

— Навсегда, Мэттью, — искренне ответила Кэсси.

И все же дню, который начался так замечательно, суждено было завершиться провалом. Когда они прибыли в особняк Стерлингов, горничная провела их через роскошно обставленный дом, полный прекрасной мебели, картин, антиквариата — невозможно было решить, на что смотреть в первую очередь, — в просторную гостиную в конце здания. Из нее открывался захватывающий вид на бухту. Мэттью по достоинству оценил обстановку и даже ощутил укол зависти. Кроме того, он отчетливее, чем когда-либо, представил себе, от чего Кассандра готова отказаться.

Она выросла в этом роскошном доме, в то время как они с матерью узнали горький вкус бедности в те ужасные годы до их переезда в Северный Квинсленд, где им на помощь пришли такие люди, как Марси.

Яркий свет слегка ослепил его, и он не сразу разглядел троих людей, которые сидели рядом на удобных диванах в одном конце комнаты. Три головы повернулись в сторону Кэсси и Мэттью: две мужские и одна женская. Двое мужчин, высоких, хорошо сложенных, встали им навстречу, и на мгновение Мэттью показалось, что он сошел с ума.

Как такое возможно? Когда его глаза привыкли к свету, он решил, что перед ним стоит сам дьявол во плоти.

Джон Макалистер.

Наконец-то. На лице Джона Макалистера застыло выражение полной растерянности. Мэттью испытывал те же чувства, но в тот момент заметил только, что вокруг них прошелестел взволнованный шепот и воцарилась тишина.

Стоя позади него, Кэсси побледнела от ужаса. Ее отец мог бы по крайней мере предупредить, что придет Джон Макалистер. Но в этом и состояло проклятие их семьи. Каждый поступал, как ему хочется, не советуясь друг с другом.

Ее отец, немного оправившись от шока, заговорил первым:

— Ради бога, Кассандра, что это значит? — В первый раз его голос звучал не столь самоуверенно, как обычно.

Ее мать тоже заговорила, подавшись вперед, не веря собственным глазам. Как могло получиться, что незаконнорожденный сын Джона Макалистера стоит сейчас перед ними?! Рядом с их дочерью. Это не укладывалось в ее голове. Если бы Анита Стерлинг не была настолько шокирована, она наверняка оценила бы по достоинству облик их гостя. Молодой человек с огненной шевелюрой и блестящими голубыми глазами являл собой точный портрет Джона, написанный много лет тому назад. В кабинете Макалистера в «Монако-Даунс» этот портрет занимал почетное место, и сама Анита не раз им восхищалась. А теперь перед ними живой двойник, из плоти и крови?

Сам Макалистер ухватился за спинку стула, пытаясь обрести опору.

— Кассандра, будь так любезна, сообщи нам имя своего друга, — рявкнул Стюарт Стерлинг. Как будто он не знал. Это сын Джона. Невероятное сходство между ними не оставляло места сомнениям.

— Только не говорите, что не знаете, мистер Стерлинг. — Звучный голос Мэттью бросал вызов всем присутствующим, заполняя собой комнату. Его физическое превосходство не позволяло пропустить его слова мимо ушей. — Меня зовут Мэттью Карлайл. Это девичья фамилия моей матери. Я никогда не знал своего отца. — При этом он бросил взгляд, полный презрения, на внушительную фигуру пожилого седовласого человека, который слушал его молча, переживая неимоверную муку. Казалось, ему сейчас станет плохо.

Стюарт Стерлинг повернулся к Макалистеру с выражением глубокого смущения на лице.

— Будь уверен, Джон, мы и понятия не имели об этом знакомстве. Кассандра ни словом даже не намекнула… Мы ни разу не видели этого молодого человека.

— Да, это так характерно для вас, — протянул Мэттью. — Мой отец тоже ни разу меня не видел. До сих пор.

Он мог бы с тем же успехом прокричать об этом на весь город.

Анита Стерлинг, бледнея на глазах, быстро подошла к дочери, глядя на нее бешеными глазами. Стюарт был связан с Джоном как дружескими, так и тесными деловыми отношениями.

— Ты за это заплатишь, Кассандра, — яростным шепотом произнесла она. — Я всегда говорила, что ты очень странная девушка.

— Это должно было произойти. — У ее матери перехватило дух от того, каким мрачным тоном это было сказано. Но теперь Кэсси была уверена в своей правоте. Она побледнела не меньше, чем мать, и на ее лице не осталось ничего, кроме горящих глаз. — Разве ты не видишь? Это должно было случиться. Я тоже понятия не имела, что у нас в доме будет гость. Отец ни разу не упомянул о том, что позвал сэра Джона.

— Ты думаешь, я тебе поверю? — Анита Стерлинг нервно хохотнула. — Ты что, совсем глупая или сумасшедшая?

— Пока вы подыскиваете оскорбления побольнее, миссис Стерлинг, — вмешался Мэттью, которому с первого взгляда не понравилась эта худая элегантная женщина, — хочу сказать, что никогда не приехал бы сюда, знай я, кто будет у вас в гостях.

Стюарт Стерлинг присоединился к своей жене, в его глазах светился гнев.

— Послушайте, молодой человек, не думайте, что мы поверим вам на слово. Каким-то образом до вас с Кассандрой дошли слухи, кого мы сегодня ждем. Сэр Джон часто навещает нас, когда приезжает в Сидней. Многие об этом знают. Например, шеф Кассандры.

— Я так понял, вы хорошие друзья? — Мэттью одними губами улыбнулся отцу Кэсси.

— Мы знакомы более двадцати лет, если это вообще вас касается, — почти грубо ответил Стюарт.

— Почему ты мне ничего не сказала, Кассандра? — Мэттью неожиданно обратился к Кэсси, которая вся сжалась.

— Не было удобного случая, Мэттью. — Она в отчаянии подняла голову, чувствуя, что он перестает ей верить.

К Джону Макалистеру, молчавшему до сих пор, вернулся дар речи.

— Не знаю, имеет ли это для тебя какое-то значение, Мэттью Карлайл, но я расплатился сполна страданием за свои ошибки. — Он осторожно пересек комнату.

— Вы представить себе не можете, что значит страдать. — Мэттью ответил ему твердым взглядом. — Зато моя мать прочно усвоила этот урок.

Краска покинула лицо Макалистера.

— Клянусь, когда-нибудь я возмещу…

— Даже не пытайтесь, сэр, — предупредил Мэттью, вызвав вспышку гнева со стороны Стюарта Стерлинга.

— Я был бы весьма благодарен, молодой человек, если бы вы покинули мой дом, — сказал он, сердито встряхнув головой.

— Нет, нет, Стюарт, это я должен уйти, — с трудом произнес Макалистер. — Прости меня, Кассандра, милая. — Он сказал это почти с грустью. — Ты превратилась в такую красивую молодую женщину. Могу я узнать, каким образом ты познакомилась с… Мэттью?

— Да ладно, вы не хуже остальных знаете, где мы жили, — перебил его Мэттью, пылая праведным гневом. — Могу поспорить, что вы следовали за нами по пятам.

Макалистер выглядел старым и неуверенным.

— И мне всегда было стыдно. Ужасно стыдно. Но сначала твоя мать просто исчезла.

— К черту все эти ненужные объяснения! — Мэттью развернулся на каблуках. — До конца своих дней живи с собственной ложью и чувством вины!

Кассандра с тревогой схватила его за рукав.

— Не уходи, Мэттью, пожалуйста.

Он замер, но только на мгновение. Перед ним была женщина, укравшая его сердце. И она его предала. Гнев душил его. Гнев и ярость.

— Извини, Кассандра. У меня просто нет слов.

— Я пойду с тобой. — Она подошла ближе, пытаясь показать, что она на его стороне. И это взбесило ее мать.

— Может, скажешь нам, зачем ты сюда приехала? — воскликнула она, едва справляясь с раздражением.

— Скажи ей, Кассандра, — холодно произнес Мэттью.

— Мы пришли сказать, что мы обручены, — с чувством собственного достоинства сказала Кэсси и повернула руку так, чтобы солнце заиграло на гранях бриллианта в ее кольце.

Ее мать отчаянно затрясла головой.

— Впервые слышу такую чушь. Обручены? Ты познакомилась с этим человеком, когда была в отпуске, ты совершенно его не знаешь!

— И все же он тот, за кого я собираюсь выйти замуж. — Кэсси смотрела на родителей с выражением непоколебимой уверенности в своем решении.

— Бог мой! — Лицо Стюарта Стерлинга перекосилось. — Это какая-то ужасная шутка. Ничего подобного не могло произойти на самом деле.

Кэсси сама удивилась тому, как она разозлилась и оскорбилась одновременно.

— Ты никогда особенно не интересовался моей жизнью, папа. Я хотела сказать тебе все по телефону, но ты был слишком занят.

— Почему бы нам всем не сесть и не обсудить создавшуюся ситуацию? — предложил Джон Макалистер, пытаясь предотвратить еще больший раскол. — Жизнь — странная штука. Мужчина должен увидеть своего сына хотя бы перед смертью.

Анита Стерлинг направилась к нему, в ее глазах светилось беспокойство.

— О чем это ты говоришь, Джон? Ты в отличной форме. И откуда нам знать, что это действительно твой сын?

— Я знаю, — медленно, печально ответил Макалистер. — Да и ты ведь ни секунды не сомневалась, правда? — с легким вызовом спросил он. — Он — вылитый я в молодости.

— Но ты не мог заставить себя со мной встретиться? — презрительно произнес Мэттью.

— Тебе неизвестны некоторые стороны моей жизни, Мэттью, точно так же, как мне неизвестны детали твоей, — ответил Макалистер.

— Тебе нет прощения.

— Я и сам не могу себя простить, — кивнул Макалистер.

Мэттью ничего не сказал, его красивое лицо походило на бронзовую маску.

— Я найду выход, Анита, — сказал Джон Макалистер. — Мэттью, может… — он попытался поймать взгляд молодого человека с волосами цвета пламени. Он рассматривал эти кудри, вьющиеся над высоким лбом, черные брови, черты лица, до боли напоминавшие его собственные.

Такой сильный и властный человек, а сколько неуверенности в голосе, без всякой жалости подумал Мэттью. Каким несчастным он кажется. Как будто продал душу дьяволу.

— Слишком поздно. — Мэттью развернулся и устремился к выходу, сохраняя отчужденное, горделивое выражение лица. Кэсси в ужасе последовала было за ним, но он сильной рукой остановил ее, не справившись со вспышкой гнева, подобной извержению вулкана.

— Я не готов выслушивать твои объяснения, Кассандра.

— Но ты же не уйдешь без меня?! — Кэсси не могла поверить, что все так обернулось.

Он посмотрел на нее, и его красивые губы сжались в тонкую полоску.

— Ты знаешь, что я влюбился в тебя, Кассандра. Ты видела, как это происходило. Ты стала самой важной частью моей жизни, и, черт возьми, ты меня подставила! — открыто обвинил он ее.

Кэсси смертельно побледнела.

— Нет, Мэттью, ни в коем случае! — Она схватила его за локоть. — Может, хотя бы выслушаешь меня?

— Думаю, нет, — резко ответил он, высвобождая руку. — Уж очень меня разочаровала вся твоя проклятая семейка.

Он долго не возвращался в отель, причиняя Кэсси еще большие страдания. Она пережила страшный скандал с родителями, и теперь ее мысли кружились в голове не хуже карусели. Куда он пропал? Этого она не знала, зато с болью признала, что, скрыв от него правду, она обидела и разочаровала его. Разумеется, если он хорошенько задумается, то с негодованием отвергнет даже намек на то, что она могла заманить его в ловушку. Зачем ей это? Чтобы соединить отца и сына? Но это только невероятно усложнило ситуацию.

Джон Макалистер был мультимиллионером. Неужели она стала бы с ним сговариваться, чтобы привести к нему Мэттью? Ведь она отлично помнила, с какой гордостью он отверг ее предложение помочь ему материально. Кэсси едва не стало плохо от волнения. Одно только вселяло надежду: Мэттью не уехал из отеля. Надо просто продолжать звонить.

В конце концов она отправилась в отель, уселась в вестибюле и стала ждать, пока он все-таки не вышел из такси и не открыл входную дверь. Он не заметил ее, поскольку она забилась в самый угол, и направился прямиком к лифту. Служащий сказал ей номер комнаты Мэттью, и теперь Кэсси пропустила его вперед, прежде чем пойти следом.

— Боже, помоги мне, — прошептала она. — Подскажи, как с этим справиться.

Он встретил ее в дверях, растрепанный, без пиджака и в наполовину расстегнутой рубашке. В руке его был бокал с виски.

— Та-ак, уж не моя ли это красавица невеста? — насмешливо протянул он своим низким, хрипловатым голосом.

— Можно войти, Мэттью?

Он оглядел ее с ног до головы.

— Вообще-то нет. — Он явно не мог контролировать себя.

— Я хочу быть с тобой, — настаивала Кэсси, и все ее чувства отразились в ее глазах.

— Еще бы. — Его дыхание было теплым и пахло виски. — Может, устроим себе небольшое развлечение в кровати? — Он подмигнул ей, как дьявол-искуситель.

— Мне казалось, мы все обговорили. Мы собирались пожениться… — сказала Кэсси, поняв, что это не первый бокал, выпитый им за вечер.

— Но ты настоящий игрок, Кэсси, и можешь легко поменять все планы. Я не уверен, что мне это нравится. Или что я смогу тебя простить.

— Пожалуйста, дай мне войти, Мэттью. — Она сделала шаг в его сторону и тут же почему-то почувствовала себя совсем маленькой по сравнению с его огромной покачивающейся фигурой. — Я не собираюсь обивать пороги.

— Ты хочешь остаться со мной в номере? — Он выглянул в коридор и театрально покрутил головой.

— Ну конечно. — Осторожно, но решительно Кэсси проскользнула мимо его руки и остановилась возле маленького круглого столика со стульями.

— Что тебе от меня надо, Кэсс? — жестко спросил он, закрывая дверь.

— Я люблю тебя, Мэттью, — тихо сказала она, не сдавая позиций. — Мы сегодня обручились, помнишь? — Слезы, подобно бриллиантам, сверкали в ее глазах.

— Ну, черт возьми, не надо так уж убиваться по этому поводу, красавица. — Подойдя к девушке, он усадил ее на диван, зажав в угол своим крупным телом. — Проблема в том, Кэсси, — он приблизил к ней свое лицо, — что ты сделала самую ужасную вещь, какую только могла сделать.

— Я не лгала тебе, Мэттью, — быстро произнесла она, но он поднес палец к ее губам.

— Конечно, нет, милая. Ты просто не рассказала мне всей правды. Тебя, вероятно, прельстила идея получить много-много денег. Ты из-за этого хотела помирить нас со стариком Джоном? — Он отчаянно потер глаза. — Боже, Кэсс! Я бы жизнь за тебя отдал, не задумавшись ни на секунду, но это неважно. Дело в том, что я не могу дать тебе того, что у тебя всегда было. Того, чего ты действительно хочешь.

— Ты ведь не деньги имеешь в виду?! — с отчаянием воскликнула она.

— О, дорогая, пожалуйста, давай не будет обманывать друг друга! — Он поцеловал ее сначала в лоб, потом в щеки. — Ты выросла в чертовски богатом доме. Целый особняк с дорогущими картинами и антикварными вещицами. Боже, он ведь стоит в Сиднейской бухте! Кто осмеливается хотя бы мечтать о том, чтобы жить возле этой бухты? Кэсси, девочка моя, ты с рождения была богата.

— И что? — Кэсси дрожала, ее тело каждой клеточкой отвечало на прикосновения Мэттью. — Это не сделало меня счастливой. Пока мой отец зарабатывал бешеные деньги, я практически с ним не общалась. Моя мать жила ради него и ради светского общества. Я с таким же успехом могла бы быть сиротой. Меня не интересуют деньги, Мэттью.

Он улыбнулся ей, его усмешка была ослепительной и полной едкой иронии.

— Да, милая, потому что ты никогда не жила без них. — Внезапно поддавшись желанию, он приподнял голову девушки и впился в ее губы яростным поцелуем.

— О боже мой! — Он неожиданно отпустил ее и отвернулся, полный презрения к самому себе.

— Мэттью, пожалуйста, можно, я скажу? — взмолилась Кэсси.

— Извини, Кэсс. — Он покачал головой. — Как раз сейчас я стараюсь как можно сильнее напиться. Хочешь присоединиться? — Он дразнил ее взглядом. — Скажи, когда ушел Макалистер? — хрипло спросил он.

— Почти сразу после тебя.

— Да ты хоть представляешь себе, каково это — неожиданно столкнуться с дорогим папашей? И все по твоей милости.

Она прильнула к нему, взяв его ладони в свои.

— Мэттью, в последний раз говорю: я не имела ни малейшего представления о том, что у родителей будет Джон Макалистер или что они вообще знают о вашем родстве. Я им просто ничего об этом не говорила, потому что не хотела, чтобы они судили о тебе предвзято. Ты хоть можешь меня понять? Даже разозлившись так, как ты разозлился, ты не мог не заметить выражения ужаса на их лицах, когда мы вошли!

Он расхохотался.

— Я решил, что вы просто великолепны. Достойны самых высоких театральных наград. Я прекрасно понимаю, Кэсси, что твои родители — изощренные манипуляторы. Вы втроем вполне могли все подстроить. Все, что вам надо было сделать, — это привести в дом Джона и его давно забытого внебрачного сына. По мне, так Джон доживает свои последние дни. Не очень-то здорово он выглядел. Деньги всегда тянутся к деньгам. Для некоторых людей этого добра всегда мало…

— Тогда с какой стати отец угрожал лишить меня наследства, если я все-таки выйду за тебя? — спросила Кэсси.

— Да ладно, Кэсс! — Он поднял бокал, будто бы в ее честь, и разом осушил его.

— Я вполне серьезно, — сказала она.

— Бедняжка! — усмехнулся он. И все же она настаивала, любовь заставляла ее бороться с недоверием дорогого ей человека.

— Мне ужасно стыдно, что я не рассказала тебе правды о моем отце и о сэре Джоне, Мэттью.

— И в чем же было дело? — с вызовом спросил он; от всей его фигуры веяло едва сдерживаемой яростью. — Ты не подросток, Кассандра. Не маленький нищий ребенок, которого угораздило родиться не вовремя. Ты принцесса. Мадонна, черт возьми. Я сгораю от желания заняться с тобой любовью, но терплю. Только из-за тебя. Чтобы у нас все было безупречно, моя обожаемая маленькая лгунья.

— Если ты не можешь мне поверить… — Она попыталась встать, поскольку ее собственный гнев тоже готов был выплеснуться наружу, но Мэттью одной рукой без труда удержал ее на месте.

— Хорошего понемножку, Кэсс. Снизойди до моего уровня, тогда я тебя прощу. Вы все думали, что брак со мной не такая уж плохая идея, если в конечном итоге Джон меня признает. Да еще и расчувствуется настолько, что захочет компенсировать причиненные мне страдания. Он ведь стоит около трехсот миллионов, если я не ошибаюсь? Я почти уверен, что где-то об этом читал. Меня это в свое время не на шутку взбесило. Выдающийся сэр Джон Макалистер, который спрятал своего незаконнорожденного сына подальше от любопытных глаз и забыл о нем!

— Я знаю, как тебе больно, как ты злишься, — повторяла Кэсси. — На него, на меня… — Неожиданно Кэсси разрыдалась.

— Думаешь, это меня смягчит? — По его голосу и по глазам было видно, что он теряет контроль над собой. Она увернулась от него, вытирая глаза рукой.

— Я только сейчас начинаю понимать, какой ты жестокий, Мэттью. Да, я не святая. Я обыкновенная женщина с многочисленными недостатками. Я сожалею, что вовремя не подняла вопрос о Макалистере, но я всегда ненавидела конфликты! У меня их слишком много было! С моими родителями…

— Да уж, и ты, разумеется, страх как меня боялась, — раздраженно перебил ее Мэттью.

— Нет-нет… — она покачала головой — Но ты единственный, кому мне трудно было открыться. Разве ты сам не понимаешь?

— Нет. И не верю.

— Ты хочешь разорвать нашу помолвку? — воскликнула она, и глаза ее заблестели от непролитых слез.

— Послушай, милая, по-моему, я довольно четко сформулировал свою позицию: ты моя.

— Тогда лучше загляни в собственную душу и найди в себе достаточно сил, чтобы меня простить! — с чувством произнесла она.

— Может, я так и сделаю. Рано или поздно, — протянул он.

— Ты отвратительно себя ведешь, Мэттью, — бросила она, убирая с лица длинные волосы.

— Я? Вот это здорово, особенно в твоих устах. — Он был зол, действительно зол. Ему хотелось задушить ее в объятиях. Наказать ее. Наказать.

— У тебя тоже есть недостатки, — сквозь зубы сказала она.

— У всех они есть, Кэсси, — сообщил он. — Ты не могла бы выглядеть красивее и непорочнее, даже если бы постаралась, и тем не менее все это время у тебя были скрытые планы.

Она хотела его ударить. Его, своего властителя.

— Лучше прекрати, Мэттью. Мне это не нравится.

— Тогда давай займемся тем, что тебе нравится, почти весело объявил он и одним рывком притянул ее к себе, перекинул через колено так, что ее роскошные волосы свесились с дивана. Мэттью на мгновение почудилось, что его кровь превратилась в раскаленную лаву. — Ну же, Кэсс! Тебе ведь гораздо больше хочется заняться любовью, чем спорить, так? И когда только ты так хорошо этому научилась — Чему научилась? — в ярости осведомилась она, пытаясь вырваться из его объятий.

— Тому, как завести мужчину. Он говорил безнадежно циничные вещи, но выглядел при этом великолепно.

— Давай, тебе надо на ком-то сорвать свою злость, резко сказала она, и на щеках ее заалел румянец.

Надо было остановиться в ту же секунду, но волнение, охватившее его, было слишком сильно. Поддерживая ее спину одной рукой, он приподнял ее и накрыл ее рот губами, целуя неистово, с такой жаждой, как будто готов был проглотить ее целиком. Такие сладкие губы. Он заставил ее замолчать, и она никогда не забудет способ, который он для этого избрал. Как бы ни потрясло Мэттью то, что ее родители проделали с ним этим утром, пригласив к себе ненавистного Макалистера, эта женщина навсегда осталась в его крови. Он целовал ее снова и снова, пока она не стала задыхаться.

— Мэттью!

— Я здесь, и я никогда тебя не отпущу.

— Я не лгала тебе.

— Замолчи. — Он был груб, но очень хотел ей верить. Даже ее слабые попытки отбиться только усиливали сексуальное возбуждение. Властным жестом он сжал в кулаке длинные густые пряди ее волос. Шикарных волос. Таких, какие должны быть у женщины, — густых, шелковистых, ароматных. Он с восторгом ощущал невероятную близость с ней, близость, от которой ей было никуда не деться. Она чувствовала, что он невероятно возбужден. Он столько говорил о том, чтобы дождаться брачной ночи. Черт, все это осталось далеко. Чудовищное желание завладело им, воспламеняя кровь.

На ней был маленький облегающий топик под горло, который подчеркивал соблазнительные линии ее груди. Мэттью сорвал его. Еще одна кружевная преграда. Она тоже устремилась в бездонный колодец удовольствия. Ее груди были идеальной формы, они послушно легли в его ладони. Он быстро провел руками вверх-вниз по ее соскам и услышал слабый стон Кэсси. Ее лицо, такое красивое, прикрытые глаза и полураскрытый рот, из которого вырывались слабые вздохи, выражение, близкое к экстазу. И агонии. Мягкая шелковистость ее кожи удивила его до глубины души. Он не мог больше ждать.

На мгновение его отвлек непроизвольный возглас, вырвавшийся из груди Кэсси.

— Кэсси! Что же мне делать? — в исступлении твердил он.

— Люби меня! Люби! — отвечала она, глядя на него, но одновременно и сквозь него, как будто пытаясь рассмотреть собственное желание, рождение которого она с радостью признавала. — Сейчас, Мэттью. Сейчас. — Ее тело сгорало в огне.

Он взял ее на руки и прижал к себе.

— Ты хочешь этого, Кассандра?

— Да, да…