Онлайн чтение книги Граф де Шантелен
Глава XIV. ГРОТЫ МОРГА

Мыс Козы замыкал длинную полоску суши, выступавшую от северного берега бухты. Этот высокий мыс отделял своеобразный маленький заливчик, который был хорошо виден из поселка.

В средней части мыса и находятся знаменитые скалы Морга. В большинство из них можно попасть на лодке даже при отливе, но один, самый большой и самый красивый, доступен только при высокой воде.

Он очень велик. Там есть такие уголки, в которые никогда не заглядывал человек. Зажженные факелы гаснут там от недостатка воздуха, и ничто живое не смогло бы выжить в этих условиях. Но основная часть грота огромна, хорошо проветривается и оставляет неизгладимое впечатление.

Именно она была выбрана для совершения свадебного обряда. По окрестным деревням быстро распространился слух, что в гроте будет отслужена торжественная месса. Можно понять эффект, который эти слова произвели на жителей, так долго лишенных церковных служб. Все рыбаки решили вместе прийти в гроты Морга. Впрочем, выбор самого места обеспечивал безопасность церемонии.

Действительно, прихожане, вынужденные слушать мессу в лодках, были недосягаемы для отрядов республиканцев, если бы те появились на берегу. Это обстоятельство и убедило таинственного священника отслужить мессу публично.

Наступил долгожданный день. Дул благоприятный восточный ветерок. С самого утра потянулось множество лодок, на которых мужчины, женщины, дети, старики покинули пристань Дуарнене и направились к дальней оконечности гавани. Величественное зрелище: целая флотилия лодок с рыбаками в своих лучших одеждах.

Лодка Треголана летела впереди остальных. Мари была очаровательна в своем костюме бретонской невесты. Ее лицо, все еще немного печальное, светилось безграничным счастьем. Анри держал ее за руку. Кернан сидел за рулем, а Локмайе — на носу лодки. Граф де Шантелен ушел из дома рано утром: следовало все подготовить к предстоящей церемонии и в особенности позаботиться о присутствии священника.

Итак, флотилия отчалила перед обедом при прекрасной погоде. Несколько раз ветер свежел, и все лодки одновременно наклонялись к волне и разом выпрямлялись, когда дуновение бриза стихало. Уже скрылись из глаз очертания Дуарнене.

Вскоре стал виден грот. Эту церковь не венчала колокольня, и, предвещая праздничную службу, не звонил радостно колокол, но набожность всех присутствующих превратила грот в истинный храм Божий.

Когда лодки приблизились к нему, вода еще не настолько поднялась, чтобы они смогли проникнуть внутрь; все в ожидании застыли вокруг входа.

Вскоре волны закрыли полоску берега, отделявшую грот от моря, вначале вспениваясь на песке, затем успокаиваясь по мере того, как вода прибывала. Рыбаки направили лодки вовнутрь и расположили их кругом вдоль гранитных стен, отбрасывающих красноватые отблески: казалось, стены этой церкви отделаны сердоликом.

В центре грота из воды выступала уединенная скала — островок площадью в несколько квадратных футов.[80]Один квадратный фут равен 929 квадратным сантиметрам. На нем устроили алтарь: несколько свечей горело в деревянных подсвечниках, и даже волны, казалось, обходили стороной эту скалу, в то время как суденышки покачивались на волнах зыби.

Мари окидывала все вокруг беспокойными взглядами.

— А мой отец? — спросила она у бретонца.

— Он непременно объявится, — ответил Кернан.

— Мари, я люблю вас, — шептал шевалье девушке на ушко.

Вскоре в глубине раздался звон, и все увидели, как на середину грота медленно выплывает лодка. В колокольчик звонил ребенок, на носу греб рыбак, а на корме стоял священник, держащий потир.[81]Потир — церковный кубок. Лодка подошла к скале, священник, выйдя из нее, поставил святую чашу на алтарь и повернулся к присутствующим.

— Отец! — воскликнула Мари.

— Он! Он! — подтвердил Кернан.

Священником был граф де Шантелен, и, в то время как его близкие, глазам своим не веря от удивления, приходили в себя, граф в глубокой тишине начал свою речь:

— Братья мои, друзья мои! Обращается к вам отец, который, овдовев, стал священником, чтобы приносить людям исцеление духа! Святой епископ, укрывшийся неподалеку от Редона, наделил его правом отправлять религиозные надобности, и он пришел обвенчать свою дочь с тем, кто спас ее от эшафота, и просит вас помолиться за нее.

Рыбаки зашевелились, узнав говорившего и почувствовав его безграничную веру. Мари рыдала, а Кернан не мог произнести ни слова.

Теперь они поняли причину отсутствия графа. Учеба в семинарии в молодые годы позволила ему перешагнуть первые ступени, ведущие к возведению в сан, и в несколько дней он был назначен священником.

Тогда, вернувшись, он использовал ночи, чтобы исполнять святую миссию: он выходил из дома по наружной лестнице, и никто не замечал его отсутствия. Он скрывал свое занятие ото всех, не желая пугать свою дочь опасностями, которые его подстерегали.

Движением руки граф подал знак лодке с женихом и невестой приблизиться к скале и начал церемонию. Слышалось что-то трогательное в голосе овдовевшего отца, венчавшего свою дочь; необычность этой ситуации овладела всеми.

Вскоре шелест волн смешался с шепотом священника. Чувствовалось, как он взволнован.

Наконец настал момент подношения даров, раздался звук колокольчика; все склонились в благоговейной молитве, и священник поднял над головой освященную просфору. В этот момент снаружи раздались крики:

— Огонь!

Страшный грохот сотряс воздух.

— Гвардейцы! Гвардейцы! — закричали со всех сторон.

Лодки повернули в море. Военный бриг «Санкюлот» стоял у берега на якоре и вел прицельный огонь из пушек. С борта корабля спустили на воду шлюпки с солдатами, и они устремились к гроту.

Все смешалось; раненые истекали кровью, одни старались зацепиться за скалы и бежать на равнину, другие — тонули; в дыму ничего нельзя было разглядеть.

Шлюпки республиканцев добрались до места церемонии; одна из них направилась прямиком к алтарю. Кто-то проворно выпрыгнул из шлюпки на скалу.

— А, граф де Шантелен, наконец-то я до тебя добрался! — воскликнул он, хватая графа и передавая его в руки солдат. — Священник и аристократ, твоя песенка спета!

Это был Карваль. Записка, оставленная Анри, попала в руки шпиона. Карваль, прознав о готовящейся церемонии, тут же вышел на корабле из Бреста и застиг несчастных врасплох.

Кернан заметил Карваля, но, услышав крик графа, быстро отогнал лодку в самую темную часть грота.

Однако Карваль успел заметить Мари, чему немало удивился, так как считал, что девушка умерла. Он приказал искать ее повсюду, как только дым рассеется, и Кернан решил спрятать лодку в глубокую расщелину в гранитной скале, куда не проникал даже свежий воздух.

Карваль сыпал проклятиями и требовал продолжать поиски.

— Никого! Никого! Девчонка сбежала от меня! Но разве ее не казнили? Как же им удалось выбраться?

Он направился к выходу. Те, кто смог добраться до берега, улепетывали в разные стороны, и Карвалю пришлось удовольствоваться арестом графа.

Того препроводили на борт судна, которое снялось с якорей и вернулось в Брест.

Положение Кернана оставляло желать лучшего; Мари, без сознания, лежала у его ног, Анри тоже задыхался. Наконец шлюпка Карваля покинула грот. Бретонец поспешил выбраться из укрытия, чуть не ставшего для них могилой. Он обрызгал водой белое как мел лицо девушки.

— Она жива! Жива! — воскликнул юноша.

— Отец! — прошептала Мари.

Оставив Мари на попечение шевалье, чей союз с молодой девушкой еще не был освящен, Кернан бросился в море и вплавь добрался до берега. Не замечая поблизости солдат, он вылез из воды. Повсюду виднелись кровь и трупы. Вскоре он присоединился к уцелевшим рыбакам, прятавшимся среди скал.

— Где республиканцы? — спросил он.

— Там.

Они показали на бриг,[82]Бриг — двухмачтовый парусный военный корабль водоизмещением 200–400 тонн, с вооружением до 24 орудий. огибающий мыс Козы.

— А священник?

— На борту, — ответили рыбаки.

Кернан вернулся в грот. Мари, едва дыша, лежала в лодке.

— Что с графом? — встретил его Анри.

— Увезли в Брест.

— Ну так надо идти туда, — воскликнул Анри, — и либо освободить его, либо погибнуть!

— Я тоже так думаю, — согласился Кернан. — К тому же нам нельзя показываться в Дуарнене — мы больше не сможем там чувствовать себя в безопасности. Локмайе вернется на лодке, а мы спрячемся в окрестностях Бреста и будем ждать.

— Но как туда добраться?

— По суше.

— А Мари?

— Я понесу ее, — ответил Кернан.

— Я пойду сама, — раздался слабый голос девушки. — В Брест, в Брест!

— Дождемся темноты, — умерил ее пыл Кернан.

Весь день они мучились от страха и безнадежности. Словно удар молнии поразил молодых людей на пороге счастья.

Когда начался ночной прилив, Кернан вывел лодку в море. Друзья добрались до берега, бретонец пожал руку Локмайе и, поддерживая Мари, направился через поля.

Полчаса спустя беглецы достигли деревни Крозон в полулье от грота. На дороге им попадались еще не остывшие трупы. Прошел еще час. Они шли не останавливаясь.

Куда направлялись эти несчастные? Что они собирались делать? На что надеялись? Как спасти графа от смерти? Они и сами не знали этого, но все же шли вперед. Они оставили позади деревни Пен-о-Мене, Лескоа, Ласпило и наконец, после двух часов ходьбы, добрались до местечка Фрет на берегу залива, недалеко от Бреста.

Они уже выбились из сил, но, к счастью, нашли рыбака, который перевез их через залив.

В час ночи они высадились недалеко от Бреста, со стороны Рекувранса, возле местечка Ле-Порзик, где и устроились на ночь в грязном трактире.

На следующий день Кернан узнал, что бриг «Санкюлот» вернулся в Брест с важной добычей, захваченной у берегов Бретани.

С этими вестями он возвратился в трактир.

— Теперь, Анри, — заявил он, — я оставляю вас с невестой и отправляюсь в город, разузнать что к чему.

Кернан пошел вдоль берега на Рекувранс и вскоре добрался до Бреста. Весь день он бродил возле замка.

В Бресте царил невыразимый ужас. Кровь на площадях лилась ручьями. Один из членов Комитета общественного спасения, Жанбон Сент-Андре, развязал здесь жесточайший террор. Революционный трибунал заседал день и ночь. Палачами на гильотину ставили даже детей, «чтобы научить их читать в сердцах врагов Республики».

К кровавому угару примешивалось безумие.

Карваль хотел, чтобы девушку гильотинировали на глазах отца, и поклялся разыскать ее любой ценой.

— Этого не случится, — сказал себе Кернан. — Небо никогда не позволит свершиться такому!

Как бы то ни было, Карваль, получив поздравления от клубов и проконсула, в тот же день возвратился в Дуарнене и продолжил свои поиски.

Кернан в тот же вечер вернулся в Ле-Порзик; он поведал молодым людям, что казнь графа отложена, не раскрывая причин задержки, и объявил, что отныне будет каждый день наведываться в Брест, чтобы быть в курсе происходящего. Но с особой настойчивостью просил он своих друзей не выходить никуда из комнаты.

Впрочем, Мари чувствовала себя совсем разбитой этим последним свалившимся на нее несчастьем.

Тринадцать дней Кернан уходил рано утром и возвращался под вечер, не принося никаких новостей. Большинство рыбаков, арестованных в гроте Морга со своими женами и детьми, казнили. Что же касается графа, то только чудо могло спасти его.

На четырнадцатый день, двадцать шестого июля, Кернан, как обычно, ушел поутру, но не вернулся, и Анри провел ночь в страшной тревоге.