Онлайн чтение книги Зеленые тени, Белый Кит Green Shadows, White Whale
Глава 5

Я постучал, и дверь широко распахнулась.

Мой режиссер стоял в сапогах и рейтузах для верховой езды. Из демонстративно расстегнутого ворота его шелковой рубахи выглядывал эскотский шейный платок. Увидев меня, он вытаращил глаза. Его обезьяний рот приоткрылся на несколько дюймов, и из легких вырвался сдобренный алкоголем воздух.

– Чтоб я сдох! – воскликнул он. – Это ты!

– Я, – смиренно признался я.

– Опаздываешь! Ты в порядке? Что тебя задержало?

Я показал на дорогу за спиной и сказал:

– Ирландия.

– Боже. Тогда понятно. Добро пожаловать!

Он втащил меня внутрь. Дверь захлопнулась.

– Выпить хочешь?

– Еще как, – вырвалось у меня, затем, услышав свой новоприобретенный ирландский говорок, я учтиво ответил: – Да, сэр.

Пока Джон Хьюстон, его жена Рики и я сидели за обеденным столом, я пристально разглядывал убиенных птичек на теплом блюде, со свернутыми шеями и полузакрытыми глазками-бусинками, потом сказал:

– Можно предложить?

– Валяй, парень.

– Речь о парсе Федалле, персонаже, который проходит по всему роману. Он портит «Моби Дика».

– Федалла? А, этот! Ну и?..

– Ты не против, если мы прямо сейчас, за бокалом вина, отдадим самые лучшие строки Ахаву и выбросим Федаллу за борт?

Мой режиссер поднял свой бокал:

– Да будет так!

Снаружи погода стала проясняться, трава пышнела и зеленела в темноте за французскими окнами. Наконец-то я здесь, я заполучил эту работу, я лицезрею своего кумира и воображаю, какие фантастические перспективы открываются предо мной в качестве сценариста на службе у гения. От этих мыслей по всему моему телу разливалось тепло.

В какой-то момент за обедом возникла тема Испании, почти мимоходом, или, может, Джон сам упомянул о ней.

Я заметил, как Рики вся сжалась и перестала есть. Она вяло ковырялась в тарелке, пока Джон разглагольствовал про Хемингуэя и корриду, Франко и путешествия в Мадрид, в Барселону и обратно.

– Мы там были месяц назад, – сказал Джон. – Тебе определенно нужно туда съездить, малыш, – сказал он. – Прекрасная страна. Замечательный народ. Двадцать тяжких лет, но они встают на ноги. Кстати, у нас там случилось маленькое происшествие. А, Рики? Небольшое недоразумение.

Рики стала подниматься из-за стола с тарелкой в руке, и нож со звоном упал на стол.

– Почему бы тебе не рассказать нам об этом, дорогая? – спросил Джон.

– Нет, я… – промямлила Рики.

– Расскажи нам, что приключилось на границе, – сказал Джон.

Его слова прозвучали настолько властно, что Рики села и, немного помолчав, чтобы справиться со своим дыханием, начала говорить:

– Мы возвращались из Барселоны, и нам повстречался испанец без документов, который хотел попасть во Францию, и Джону вздумалось провезти его тайком через границу в нашей машине под ковром на заднем сиденье, мол, ничего страшного, и испанец сказал: «О, будьте так любезны», а я говорю, боже мой, если пограничники разнюхают и поймают нас, то задержат, может, даже посадят в тюрьму, а вы знаете, какие там тюрьмы, сидишь там днями, неделями, а может, вечно, и тогда я сказала «нет, ни в коем случае», а испанец умолял, а Джон говорил, что это дело чести, что мы должны это сделать, помочь этому бедному человеку, а я сказала, что очень сожалею, но не собираюсь ставить под удар детей, что если меня посадят, а дети попадут в чужие руки на множество часов и дней, то кто им объяснит, а Джон настаивал, ну, короче, получилась ссора…

– Все очень просто, – сказал Джон. – Ты перетрусила.

– Ничего подобного, – возразила Рики, подняв глаза.

– А я говорю, ты сдрейфила, – сказал Джон, – ясно как божий день. Пришлось оставить бедного сукина сына, потому что у моей жены не хватило мужества перевезти его.

– А откуда ты знаешь, что он не преступник, Джон? – сказала Рики. – Какой-нибудь беглый политический, и тогда бы нас упекли навечно…

– Все равно струсила. – Джон раскурил сигару и подался вперед, сверля глазами жену, сидевшую на дальнем конце стола, за много миль. – Мне претит сама мысль, что я женат на женщине, начисто лишенной смелости. А тебе, малыш, не было бы противно?

Я откинулся на спинку стула, с полным ртом пищи, которую не мог ни прожевать, ни проглотить.

Я взглянул на своего гениального работодателя, потом на его жену, затем снова на Джона и снова на Рики.

Она опустила голову.

– Трусиха, – сказал Джон в последний раз и выпустил дым.

Я смотрел на умерщвленную птицу, что лежала на моей тарелке, и мне вспомнился один случай, который, казалось, остался в далеком прошлом.

В августе я, очарованный, забрел в книжный магазин на Беверли-Хиллз в поисках издания «Моби Дика» малого формата. Экземпляр, который был у меня дома, оказался слишком громоздким для путешествий. Мне нужно было нечто компактное. Я поделился с хозяином магазина мыслями о том, как это здорово – писать сценарии и странствовать.

Пока я восторгался, некая женщина в углу магазина повернулась ко мне и отчетливо произнесла:

«Не отправляйтесь в это путешествие».

Это был Илия у трапа «Пекода», предостерегающий Квикега и Измаила не ходить с Ахавом в кругосветное странствие, ужасное и безнадежное предприятие, из которого никто не вернется.

«Не уезжайте», – повторила таинственная женщина.

Я пришел в себя и спросил:

«Кто вы?»

«Бывшая подруга режиссера и бывшая жена одного из его сценаристов. Я знаю их обоих. Боже, как бы я хотела их не знать. Они оба монстры, но ваш режиссер наихудший. Он сожрет вас и только косточки выплюнет. Так что… – она уставилась на меня, – сделайте все, только не езжайте туда».

Рики смежила веки, но слезы сочились из-под ресниц на кончик носа, откуда капали одна за другой на тарелку.

«Боже мой, – подумал я, – это мой первый день в Ирландии, первый день работы на моего героя».