XI. БАЗАР, УСТРОЕННЫЙ КОРОЛЕВОЙ

Онлайн чтение книги Грешница и кающаяся
XI. БАЗАР, УСТРОЕННЫЙ КОРОЛЕВОЙ

Теперь мы попросим благосклонного читателя вернуться вместе с нами в столицу.

Во время продолжительного отсутствия князя Монте-Веро при дворе произошло много перемен. Король сделался серьезным и молчаливым. Его теперь окружали другие советники, лучше прежних, но, обманутый своим камергером и его союзниками, он перестал доверять всем. Единственной его отрадой были теперь письма из Парижа, от сына Кристины.

Он питал к Эбергарду любовь и глубокую привязанность, возвышенные идеи князя вызывали у старого короля искреннее уважение, и он старался, подобно Эбергарду, удовлетворять общественные нужды, покровительствуя различным предприятиям и строительству.

Учрежденные князем Монте-Веро организации в Германии с каждым годом расширяли свою деятельность, и король во время поездок по стране никогда не проезжал мимо, не навестив их.

Дворец Эбергарда, находившийся на Марштальской улице, остался его собственностью, но управление дворцовым хозяйством князь поручил одному бедному семейству, взятому им под свое покровительство.

Королева с каждым годом все ревностнее посещала церковь, влияя своим примером и на короля; нам известны все тайные причины, объясняющие это обстоятельство. Большое влияние на королевскую чету имела принцесса Шарлотта, отказавшаяся от мирских почестей и ставшая игуменьей монастыря Гейлигштейн.

Казалось, дух Эбергарда говорил и действовал через нее. Она, благочестивая монахиня, отреклась от всего мирского, искала цель своей жизни в борьбе против мракобесия и, служа Богу, старалась всем указывать путь, ведущий к свету истины и жизни.

Она с презрением игнорировала все старания многочисленных придворных ханжей, пытавшихся возвысить себя своей мнимой религиозностью. Всеми силами боролась она против злоумышленных планов иезуитов, повсюду распространявших свое влияние; против тех богомольных пустословов, что под овечьей шкурой скрывают волчье сердце и показное благочестие используют лишь для достижения собственных целей, что гораздо хуже и противнее Богу, нежели дикость язычников, незнакомых с великими истинами христианства.

В этих благородных трудах Шарлотте постоянно казалось, что всеми ее поступками руководит Эбергард, что он рядом и борется вместе с ней. В свою очередь, королева и король охотно поддавались ее влиянию и следовали ее учению.

Принц Вольдемар, которому было теперь почти тридцать пять лет, редко показывался при дворе.

Он не мог забыть своего изгнания не потому, что оно разлучило его с девушкой, так сильно пострадавшей из-за него. С тех пор прошло немало лет, а время лечит душевные раны. Другая причина побуждала принца избегать шумной придворной жизни. Чтобы понять эту причину, нам следует познакомиться с прошлым принца.

Тлетворное влияние хромого камергера, как тень следовавшего за ним все время, поразило не только душу его, но и тело.

Отличительным качеством барона Шлеве была способность исподволь губить свою жертву. За всеми расчетами барона крылось что-то иезуитское. Он с большим искусством завлек неопытного двадцатилетнего принца в греховные наслаждения, постепенно приближающие его к смерти.

И Вольдемар, страдая душевно, слабел также и телесно. В то время мы видели принца слабым, бледным, усталым и грустным.

Однако Шлеве находил все новые и новые развлечения и все более увлекал слабохарактерного принца на путь гибели.

Так прошло несколько лет, и если бы случай не помог изобличить гнусный поступок Шлеве, который упрятал несчастную Маргариту так близко около замка, принц Вольдемар продолжал бы находиться под влиянием своего камергера и тем самым погубил бы себя окончательно.

Внутренний голос говорил принцу, что он причинил страшное зло прекрасной и невинной девушке, поверившей его клятвам и отдавшейся ему со всей пылкостью своего юного сердца. Но лишь теперь он получил возможность оценить всю бесчеловечность и мерзость натуры барона Шлеве.

Маргарита, как мы знаем, была далеко не первом девушкой, чью невинность барон принес в жертву им же развитым в принце страстям.

Но два обстоятельства заставляли принца серьезнее смотреть на свои отношения с прекрасной Маргаритой, тогда как все прочие жертвы его мимолетных увлечений давно были преданы забвению; во-первых, его сильная любовь к Маргарите, любовь, какой он еще никогда — ни прежде, ни после — не испытывал; и во-вторых, его клятва, первая и единственная в жизни, которая теперь невольно его обязывала.

Вольдемар постоянно упрекал себя в том, что так скоро покинул молодую женщину, оставив ее на попечение барона.

Но он ничего не знал о страданиях, которые пришлось вынести из-за него Маргарите; он не подозревал, что однажды ночью, зимой, она приходила в замок в поисках крова, но негодяй Шлеве вытолкал ее прочь и натравил на нее собак. А она была в таком положении, которое всеми народами почитается священным; негодяй видел это, знал, что она бездомна, голодна и на грани помешательства, и все-таки лишил ее приюта.

Если на земле существует справедливость, если Бог действительно не оставляет преступников безнаказанными, то уж конечно барона ожидали самые страшные кары.

Если бы Вольдемару было известно об этом преступлении, он, наверное, тогда же пронзил бы грудь негодяя шпагой.

Но принц покоился в объятиях Леоны, которую Шлеве сделал своей сообщницей, чтобы вернее погубить принца; Вольдемар в то время не думал о прекрасной Маргарите, ничего о ней не слышал, а когда однажды ему захотелось взглянуть на нее, она уже исчезла.

Вольдемар сошел бы с ума от горя, если бы увидел, как в заснеженном лесу молодая мать в безумном отчаянья бросила своих детей, которые были и его детьми.

Но он ничего не знал о Маргарите, и постепенно облик прекрасной молодой женщины потускнел в его памяти.

С течением времени душа принца пресытилась. Он отказался от всех светских развлечений, уехал в Париж и под чужим именем вел тихую уединенную жизнь, посвятив свой досуг изучению различных тайн природы, до сих пор ему неизвестных.

Обретя душевное равновесие, он вновь возвратился в Берлин, но придворной суеты старался избегать. Это был уже другой человек — серьезный и молчаливый.

Принц Вольдемар достиг теперь настоящей зрелости, был красив, статен и величествен, но вместе с тем ласков и снисходителен, особенно к прежним веселым приятелям, с которыми все же не порвал окончательно.

Лицо его обрамляла темная бородка, брови были черны и густы, а полные щеки дышали здоровьем. Развившись телесно, он и душу свою усовершенствовал, она сделалась возвышеннее и благороднее. Никому из окружающих не была известна тайна его жизни, даже самому близкому другу принца, игуменье монастыря Гейлигштейн.

Принц Вольдемар часто навещал принцессу Шарлотту — бывшую принцессу, которая постриглась в монахини; одно ее присутствие оказывало на принца благотворное влияние и успокаивало его.

То ли потому, что оба они немало пережили в прошлом, то ли благодаря любви к одному и тому же благородному человеку, жившему теперь в далеком Париже, но оба они — и Вольдемар, и Шарлотта — находили громадное удовольствие в беседах друг с другом.

Но что заставило принца так любить теперь Эбергарда, на которого он прежде смотрел косо? В нашем сердце часто происходят чудеса, которые мы напрасно стараемся объяснить, называя их симпатией, предчувствием и тому подобным.

В то время, когда Эбергард возвращался из Бургосского монастыря в Париж, близ монастыря Гейлигштейн произошел пожар в одном из городков и около десяти тысяч человек остались без крова, лишенные также одежды и пищи. В Берлине это известие вызвало, конечно, всеобщее сострадание. Начались сборы на воспомоществования, стали давать благотворительные концерты, представления — одним словом, со всех сторон посыпались благодеяния, чтобы помочь несчастным погорельцам.

Помимо общественных воспомоществований, добродетельная королева и ее супруг оказывали еще более существенные благодеяния.

Будучи попечительницей многих заведений, в том числе воспитательного дома и сиротских приютов столицы, королева объявила своим придворным, что она намерена устроить благотворительный базар в пользу пострадавших от пожара, а продавщицами будут девочки из воспитательного дома и сиротских приютов.

Королева выразила желание, чтобы придворные и состоятельные жители столицы помогли ей в этом предприятии, и велела взять из своей шкатулки значительную сумму для покупки разных предметов.

Король одобрил этот план и объявил своей благочестивой супруге, что намерен просить князя Монте-Веро уступить ему на время для этой цели свой дворец.

— Мы заранее знаем, что князь исполнит наше желание,— сказал король,— и тогда базар можно будет устроить в великолепном звездном зале; мы можем обещать большой успех этого доброго дела, потому что явится много любопытных, желающих полюбоваться чудесами роскошного дворца князя.

Согласие Эбергарда не заставило себя жlать, и, при общей поддержке, королева за несколько дней приготовила все необходимое для открытия базара.

Предсказание короля сбылось: наплыв публики был небывалый, каждому хотелось посмотреть дворец князя Монте-Веро; кроме того, аристократы, покупая из рук совсем юных девушек различные вещи, платили за них вдесятеро больше настоящей их стоимости.

Королева со своей свитой ежедневно посещала великолепный звездный зал, где вещи были разложены на длинных столах, покрытых белыми скатертями.

Понятно, что вся знать стекалась к базару, и сборы для погорельцев шли весьма успешно.

Принц Вольдемар посетил базар в первый же день вместе с остальными придворными. Желая купить какие-нибудь безделушки, он подошел уже было к столу, как вдруг внимание его привлекла одна из воспитанниц.

На маленькой скромной продавщице, как и на всех остальных девочках, было коротенькое платьице из голубого сукна, белый передничек и белый платочек вокруг шеи. Ее белокурые волосы вились крупными локонами, а черты лица были тонки и нежны.

Едва только Вольдемар хотел попросить у этой маленькой продавщицы какую-нибудь безделушку, как к нему подошел принц Август и завел с ним такой длинный разговор, которого хватило до самого конца базара. Вольдемар все же успел подойти к этой хорошенькой девочке и купить у нее коралловую нитку с маленьким крестиком.

Девочка, по-детски скромно смотревшая на него, протянула ему его покупку, но принц улыбнулся ей и попросил оставить нитку с крестиком себе. Девочка поблагодарила, и принц ушел.

Спустя несколько дней Вольдемар снова посетил базар, на этот раз в сопровождении игуменьи монастыря Гейлигштейн; он пришел как раз вовремя, чтобы стать свидетелем сцены, чреватой важными последствиями.

Шарлотта пожелала прежде всего пройти в звездный зал, с которым у нее было связано много воспоминаний, прежде чем там соберется толпа. Принц Вольдемар охотно сопровождал ее; он хотел показать своей благочестивой кузине прелестную сиротку и заранее предвкушал радость от этой встречи.

В зале было еще немноголюдно.

Принц был в штатском платье, так что никто не обращал внимания ни на него, ни на игуменью.

Шарлотта, осматривая звездный зал, всецело ушла в свои воспоминания.

А тем временем двое распорядителей базара остановились возле белокурой девочки, так заинтересовавшей принца Вольдемара, и повели свой разговор.

— Почему вон у той продавщицы почти совсем нет вещей? — спросил один у другого.— Надо смотреть за этой девчонкой; к сожалению, в приютах содержится много испорченных созданий, которым нельзя доверять!

— Она все распродала и, как я вижу, получила много денег,— возразил другой.

— Так, а что означают эти лубочные картинки, лежащие на пустых местах? — снова спросил первый, пожилой уже человек со злым выражением лица — вероятно, какой-нибудь отставной чиновник.— Не может быть, чтобы ей велено было их продавать.

— Насчет картинок я ничего не знаю.

— Как не стыдно оскорблять взоры знатных особ подобной безвкусицей!

С этими словами он подошел к юной продавщице.

— Как тебя зовут, девочка? — спросил он довольно грубо.

Именно в этот момент принц Вольдемар заметил девочку и направился к ней.

— Жозефина, благородный господин,— ответила девочка.

Имени принц не расслышал, но присутствовал при всем остальном разговоре.

— У тебя очень мало вещей, все ли у тебя в порядке? — спросил пожилой, испытующим взглядом уставившись на ребенка; при этом вопросе лицо девочки покрылось румянцем.

— Все недостающие веoи проданы, благородный господин,— пролепетала девочка,— а деньги сданы.

— Ты очень покраснела, это нехороший признак! За тобой будут строго наблюдать. Что означают эти лубочные картинки, как они попали сюда, кто их дал тебе?

— Никто, благородный господин,— опустив глаза, чуть слышно ответила девочка.

— Что значит «никто»? Кто нарисовал эти дрянные картинки?

— Я, благородный господин.

— Ты? Разве в воспитательном доме учат рисованию? Я думал, там учат только работать, а не тратить время на пустяки.

— Я рисовала эти цветы в свободные от занятий часы,— сказала девочка.

— И где ты взяла краски?

— Чужая дама, посетившая недавно воспитательный дом, видела мои рисунки и подарила мне ящик с красками; тогда я стала раскрашивать цветы.

— И ты осмеливаешься предлагать покупателям эти скверные картинки — здесь, где бывают королевские особы? Или ты воображаешь, что это художественные произведения?

— Нет, благородный господин, но мне хотелось, подобно богатым людям, чем-нибудь помочь несчастным погорельцам, а так как я больше ничего не сумела сделать, кроме этих картинок, то и принесла их сюда и…

— Убери сейчас же эти ужасные картинки,— перебил ее чиновник,— и не смей никогда больше заниматься этой мазней!

— Не сердитесь, благородный господин,— сказала девочка, и слезы выступили у нее на глазах, слезы обиды.— Я не думала, что мои картинки так плохи, но если вы не желаете их видеть, я уберу.

Девочка принялась быстро собирать картинки, и тут к столу подошел принц Вольдемар.

— Покажи-ка мне свои работы,— ласково попросил принц и протянул за ними руку. Чиновник в замешательстве то бледнел, то краснел — он узнал принца и, заикаясь, пытался что-то сказать.

Игуменья тоже приблизилась к ним, а принц, бросив пренебрежительный взгляд на грубого и невежественного чиновника, более не обращал на него внимания.

— Эти цветы очень естественно нарисованы, дитя мое,— сказал он девочке и подозвал Шарлотту.— Посмотрите, дорогая кузина! Не правда ли, это неплохо сделано?

Шарлотта с удовольствием рассматривала то живописные картинки, то прелестного, раскрасневшегося ребенка.

— Но что это такое? — проговорил Вольдемар, указывая на коралловую нитку с крестиком, лежавшую рядом с картинками.— Разве маленькой продавщице дали две таких нитки?

— Нет, ваше королевское высочество, каждая из них получила по одной такой нитке для продажи! — отвечал чиновник, довольный, что может сообщить принцу нужные сведения.

— Так ты пренебрегла моим подарком, милая голубоглазка? — спросил принц с легким упреком.— Я ведь купил у тебя эту коралловую нитку и затем уже подарил тебе.

— Какая неслыханная дерзость! — с негодованием заметил чиновник.

— Не сердитесь, благородный господин…

— Ваше королевское высочество,— шепнул ей покрасневший от злости смотритель.

— Не вмешивайтесь, любезный,— сказал ему тихо принц,— вы не даете прелестному ребенку быть откровенным.

— Не сердитесь, благородный господин,— повторила девочка, вероятно, не расслышав слов чиновника,— я деньги сдала, а нитку снова положила сюда.

— Так она тебе не понравилась? — спросил Вольдемар, в то время как Шарлотта любовалась девочкой.

— О, она мне очень, очень понравилась, благородный господин, но мы не смеем носить подобных украшений, а так как вы мне ее подарили, то я и подумала, что могу с ней сделать все, что захочу.

— Совершенно верно, милое дитя, ты имела на это полное право.

— Если я ее еще раз продам, то опять получу деньги для бедных погорельцев, вот я и решилась снова положить ее сюда.

— А тебе не жаль было расстаться с такой красивой красной коралловой ниткой? — спросила Шарлотта, добродушно улыбаясь.

— О да, благородная дама, она мне очень нравится, но…

— Ну говори, не стесняйся.

— Я ее надела на себя, и она мне показалась такой роскошной, что я поскорей сняла ее и положила сюда.

— Ты милое, доброе дитя! — сказала игуменья, а чиновник, несколько озадаченный, отступил назад, заметив, что их королевские высочества гораздо больше интересуются девочкой, нежели им.— Сколько же тебе лет?

— Тринадцать, благородная дама.

— Эти цветы тем более достойны одобрения, что они так искусно нарисованы твоими маленькими ручками на этой скверной тонкой бумаге,— проговорил принц, все более и более заинтересовываясь девочкой.— А как тебя зовут, дитя мое?

— Жозефина, благородный господин.

— А дальше?

— Дальше? — спросила девочка и замялась.— Дальше у меня нет никакого имени.

Шарлотта нагнулась к принцу и шепнула ему на ухо:

— Она из воспитательного дома, это бедное безымянное существо!

— О Боже, я и забыл! — так же тихо ответил Вольдемар.

Продолжая рассматривать картины, он обратился к девочке:

— У тебя везде полевые цветы, а рисуешь ли ты камелии, фиалки, гортензии?

— Я их никогда не видела, благородный господин! Я люблю троицын цвет, незабудки, дикие розы. Они растут у дороги, но разве они хуже тех, что вы назвали?

Принц был даже несколько смущен этим неожиданным и верным замечанием; он все пристальнее смотрел на сиротку.

— Нет, они вовсе не хуже, и кроме того их каждый может сорвать. Я часто встречал их, но никогда они не нравились мне так, как сегодня, на этой простой бумаге. Можешь kи ты отдать мне эти картинки? Вероятно, ты намеревалась продать их?

— Я не смею этого сделать, благородный господин; мне сказали только что, что они слишком дурны,— отвечала Жозефина со смущением и грустью.

— Как это — слишком дурны? Может ли быть дурным подношение ребенка, тем более сделанное от чистого сердца? Ай-я-яй, любезный,— проговорила Шарлотта, обращаясь к чиновнику,— у вас, как видно, нет ни чувства, ни вкуса! — Затем она повернулась к принцу.— Не оставите ли вы мне несколько произведений этой милой невинной девочки, дорогой кузен?

— Жозефина,— сказал принц,— здесь я вижу восемь картин; можно ли нам забрать все? Мы заплатим за них бедным погорельцам так, как если бы купили их у тебя.

— О благородный господин, неужели вы решили взять все мои картинки? Если это правда, то я теперь буду знать, что они кому-то понравились, и нарисую новые!

Маленькая Жозефина проговорила это с такой искренней доверчивостью, что Шарлотта и Вольдемар обменялись взглядами, выражавшими одно и то же: какая милая, прелестная девочка!

Любуясь маленькой Жозефиной — ее изящной фигуркой, белокурыми локонами, белым платочком, повязанным вокруг тоненькой нежной шеи, Шарлотта диву давалась, как такое очаровательное и невинное существо могло вырасти в стенах воспитательного дома. Бытовало мнение, что воспитанники этого заведения успешно учились там лишь лгать и лицемерить.

Забрав картинки, Шарлотта и Вольдемар ласково попрощались с Жозефиной и удалились, а пожилой чиновник прикусил губу от злости. Слыханное ли дело — их королевские высочества попрощались с этим непочтительным чертенком за руку, а его, полицейского секретаря, смотрителя округа, церкви и попечителя приютов, одетого в форменный фрак с лентами и орденами, едва удостоили взглядом, осмеяли его придворный этикет и обвинили в недостатке чувства и вкуса!

Господин Шварц был вне себя от негодования, в то время как принц и игуменья уже выходили из звездной залы.

В следующей главе мы узнаем, как гнев смотрителя Шварца отразился на Жозефине.

На другой день смотритель Шварц указал «чертенку», распродавшему все порученные ей вещи, другое место в совершенном отдалении и поручил одному из инспекторов строго за ней наблюдать.

Благотворительный базар близился к концу. Он принес солидный доход, благодаря которому бедные погорельцы были теперь надолго обеспечены всем необходимым. В последний день базара его снова посетил принц Вольдемар в сопровождении своих придворных. Он долго искал взглядом прелестную сиротку — ведь в сущности он только ради нее и пришел.

Для него было особенным удовольствием говорить с невинным ребенком; образ девочки не покидал его ни на минуту.

Вольдемар много раз рассматривал картинки Жозефины и с нетерпением ждал следующей встречи.

Наконец он увидел ее милую белокурую головку и лицо его прояснилось. Принц подошел к отдаленному столу, за которым стояла Жозефина.

Но что это с ней? Она была задумчива и печальна, а голубые глаза покраснели от слез.

Увидев Вольдемара, девочка сразу повеселела, как это бывает при встрече с человеком, который нравится, и темно-голубые глаза ее снова заблестели.

Вольдемар должен был сознаться себе, что радость ребенка чрезвычайно его тронула и он нашел ее еще прелестнее прежнего.

— Тебя запрятали в самый дальний угол, Жозефина,— сказал ей принц.— Мне кажется, ты плакала?

— Немножко, благородный господин, но теперь это прошло,— отвечала девочка.

— Утешься, милое созданье, все будет хорошо. Тебя, верно, обидели?

— Начальница отняла у меня мой ящичек с красками, чтобы я больше не смела рисовать. Она сказала, что я должна молиться, а не заниматься греховными делами. Я очень люблю рисовать, и мне так жаль этих красок!

— Куда же делась коралловая нитка? — спросил принц, пошарив взглядом по опустевшему столу; он хотел перед закрытием базара еще раз купить это скромное украшение и снова подарить его девочке.

— Она принесла мне еще пять золотых монет! — с радостью объявила Жозефина.

— Очень жаль, я заплатил бы вдвое больше. Но так как теперь ничего уже не поделаешь, поступим иначе. Ты говоришь, что начальница отняла у тебя ящик с красками?

— Да, и выбросила его в окно.

— Вот тебе золотая монета, купи себе новые краски.

— О благородный господин, как я могу ослушаться начальницу? — проговорила девочка, и на прелестном ее личике отразились и радостный испуг при виде золота, и надежда приобрести новые краски.

— Об этом не беспокойся, Жозефина, бери монету, она твоя.

— Мое сердце так и бьется от радости,— проговорила девочка с сияющими глазами,— благодарю вас, благородный господин, за эту монету, но еще больше я буду вам благодарна, когда смогу купить себе новые краски.

Вольдемар ласково улыбался, его радовало ликование так легко осчастливленного ребенка.

— Куда ты спрячешь эту монету, милая Жозефина? — спросил он.

— Вы правы, благородный господин, я даже не знаю, куда ее спрятать, нам ведь не разрешается иметь карманы… Но вот, придумала! Я спрячу ее за своим корсажем!

Быстро развязав платочек на шее, она опустила монету за лиф.

— А ты не потеряешь ее там?

— О нет, благородный господин. Но вы постарайтесь, пожалуйста, сделать так, чтобы у меня не отняли краски.

— Обещаю, милая Жозефина, вот тебе моя рука.

Принц протянул девочке руку, и Жозефина так доверчиво вложила в нее свою, что Вольдемар радостно засмеялся.

Затем он простился с прелестной малюткой и уехал домой.


Читать далее

Георг Борн. Грешница и кающаяся. Часть I
ПРОЛОГ 16.04.13
I. «ГЕРМАНИЯ» 16.04.13
II. ВЪЕЗД КОРОЛЯ 16.04.13
III. ЛЕОНА 16.04.13
IV. НАРОДНОЕ СОБРАНИЕ 16.04.13
V. ПРИДВОРНАЯ ОХОТА 16.04.13
VI. ПЕРЕД ОБРАЗОМ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ 16.04.13
VII. ПАНСИОНАТ ГОСПОЖИ ФУКС 16.04.13
VIII. В ЦИРКЕ 16.04.13
IX. ПАУЧИХА 16.04.13
X. ПОХИЩЕНИЕ С МАСКАРАДА 16.04.13
XI. ТРАКТИР «БЕЛЫЙ МЕДВЕДЬ» 16.04.13
XII. ЭБЕРГАРД И ФУКС 16.04.13
ХIII. ПРЕКРАСНАЯ МАРГАРИТА 16.04.13
XIV. УТРАЧЕННОЕ СЧАСТЬЕ 16.04.13
XV. ЛЮБИМЕЦ КОРОЛЯ 16.04.13
XVI. ПРИНЦ ВОЛЬДЕМАР И ЕГО ТЕНЬ 16.04.13
XVII. НА ДОРОГЕ 16.04.13
XVIII. БАЛ 16.04.13
XIX. ГОСТИ ЧЕРНОЙ ЭСФИРИ 16.04.13
XX. НАПАДЕНИЕ 16.04.13
XXI. ДЕТОУБИЙЦА 16.04.13
XXII. ЗВЕЗДНАЯ ЗАЛА 16.04.13
ХХIII. ВОЗЛЮБЛЕННАЯ ИМПЕРАТОРА 16.04.13
XXIV. ЗАГОВОР 16.04.13
XXV. ЧЕРНЫЙ ПАЛАЧ ГОРОДА РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО 16.04.13
XXVI. ТРАКТИР СВЯТОГО ИЕРОНИМА 16.04.13
XXVII. СОКРОВИЩА МОНТЕ-ВЕРО 16.04.13
XXVIII. ДЬЯВОЛ В ОБРАЗЕ ЧЕЛОВЕКА 16.04.13
XXIX. ПОХИЩЕНИЕ РЕБЕНКА 16.04.13
XXX. ПРИТОН ПРЕСТУПНИКОВ 16.04.13
XXXI. ОХОТА НА МОРЕ 16.04.13
XXXII. ЦИРКОВЫЕ НАЕЗДНИЦЫ 16.04.13
XXXIII. ЛЕВ НА СВОБОДЕ 16.04.13
XXXIV. ПРЕКРАСНАЯ МОНАХИНЯ 16.04.13
XXXV. ПЕРЕД ВОСПИТАТЕЛЬНЫМ ДОМОМ 16.04.13
XXXVI. СЫН МОГИЛЬЩИКА 16.04.13
XXXVII. КРИК СУМАСШЕДШЕЙ 16.04.13
XXXVIII. КРОВАВАЯ ЖЕРТВА РЕВНОСТИ 16.04.13
XXXIX. СТАРЫЙ УЛЬРИХ 16.04.13
XL. ДОКУМЕНТ 16.04.13
XLI. ВОРЫ ВО ДВОРЦЕ 16.04.13
Георг Борн. Грешница и кающаяся. Часть II
I. ПРИНЦЕССА ШАРЛОТТА 04.04.13
II. РЕВОЛЮЦИЯ 04.04.13
III. ВЕСЕЛАЯ НОЧЬ В ШАТО-РУЖ 04.04.13
IV. МЕСТЬ КАТОРЖНИКА 04.04.13
V. ТАЙНА ПРИНЦЕССЫ КРИСТИНЫ 04.04.13
VI. В ЛАБИРИНТЕ ЛЮБВИ 04.04.13
VII. НЕМОЙ И ДВОЙНИК 04.04.13
VIII. ШПИОН КНЯЗЯ 04.04.13
IX. В ПОДЗЕМЕЛЬЕ МОНАСТЫРЯ 04.04.13
Георг Борн. Грешница и кающаяся. Часть II
X. КАЮЩАЯСЯ МАГДАЛИНА 04.04.13
XI. БАЗАР, УСТРОЕННЫЙ КОРОЛЕВОЙ 04.04.13
XII. ОТЧИЙ ДОМ ЖОЗЕФИНЫ 04.04.13
XIII. ИСПОВЕДЬ СТРАДАЛИЦЫ 04.04.13
XIV. РОДИМОЕ ПЯТНО 04.04.13
XV. ЭШАФОТ НА ПЛОЩАДИ ЛА-РОКЕТ 04.04.13
XVI. ЗАКЛЮЧЕННЫЙ ТЮРЬМЫ ЛА-РОКЕТ 04.04.13
XVII. СУСАННА В ВАННЕ 04.04.13
XVIII. ПОБЕГ 04.04.13
XIX. ЗАВЕЩАНИЕ СТАРОЙ УРСУЛЫ 04.04.13
XX. СЕН-КЛУ 04.04.13
XXI. КЛЯТВА В ЛЕСНОЙ ЧАСОВНЕ 04.04.13
XXII. АНГЕЛ-ДУШИТЕЛЬ 04.04.13
XXIII. ТАЙНА ГОСПОДИНА Д'ЭПЕРВЬЕ 04.04.13
XXIV. ЯД В ЛИМОНАДЕ 04.04.13
XXV. САНДОК И МОРО 04.04.13
XXVI. ИМПЕРАТОР И КНЯЗЬ 04.04.13
XXVII. МОЛИТВА БЕГЛЕЦА 04.04.13
XXVIII. ВЗРЫВ НА КОРАБЛЕ 04.04.13
XXIX. ПОЛУНОЧНАЯ ПЛЯСКА МЕРТВЕЦОВ 04.04.13
XXX. ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ В АНГУЛЕМСКОМ ДВОРЦЕ 04.04.13
XXXI. СТРАШНЫЙ СУД 04.04.13
XXXII. ПОЕДИНОК 04.04.13
XXXIII. МОНТЕ-ВЕРО 04.04.13
ЭПИЛОГ 04.04.13
XI. БАЗАР, УСТРОЕННЫЙ КОРОЛЕВОЙ

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть