Онлайн чтение книги Полмира Half the World
Урок второй

Ройсток оказался вонючим и тесным лабиринтом деревянных лавок, которые громоздились одна на другую на крошечном гнилом островке в устье Священной. Кругом толкались и гомонили завывающие попрошайки, нагловатые наемники, грузчики с мозолистыми руками и медоточивые торгоцы. К шатким причалам швартовались десятки иноземных судов, полных иноземцев и иноземных грузов, все они закупали воду и провизию и сбывали товар и рабов.

– Будь я проклят, если щас же не выпью! – рявкнул Одда, когда «Южный ветер» со скрежетом ударил бортом о причал, а Колл спрыгнул на берег, чтобы ошвартовать ее.

– А не составить ли тебе компанию… – протянул Доздувой. – Но уговор – в кости я не играю, хоть режьте. Не везет и все.

Бранд мог бы поклясться: «Южный ветер» значительно потерял в осадке, когда этот малый спрыгнул на берег.

– Ты с нами, парень, или как?

Пойти с ними, конечно, хотелось. Такой путь по морю Осколков они осилили – умаялись до смерти, чуть не перегрызлись насмерть и не потопли. По правде говоря, надежды Бранда на удивительное плавание к дальним берегам остались просто надеждами, команда оказалась не дружной семьей, а натуральным гадючьим гнездом, где все с увлечением переплевывались ядом. Можно подумать, плавание – это такое состязание, в котором выигрывает только один…

Потому Бранд облизнулся, припомнив, как сладок был эль у Фридлиф. Затем увидел, как неодобрительно свел брови Ральф – и припомнил, как горек был эль, когда Бранд блевал им в канаве. И решил, что нет, лучше он будет пребывать в свете.

– Не, что-то неохота.

Одда аж сплюнул:

– Да что с тобой станет, с одной-то кружки!

– С одной – ничего, – мрачно заметил Ральф.

– Я как начну пить, так остановиться не могу, – покачал головой Бранд.

– К тому же у меня найдется для них занятие получше.

Скифр скользнула между Брандом и Колючкой и жестко прихватила обоих за шею:

– К оружию, мои лапульки. Вернемся к нашим урокам.

Бранд застонал. Драться? Сейчас? Нет уж! Особенно не хотелось становиться против Колючки: стоило ему поднять весло, как она пихала его под локоть, да еще насмехалась беспрерывно – видно, очень уж ей не терпелось отыграться. Да уж, команда – гадючье гнездо, а Колючка – самая ядовитая из этих ползучих гадин…

– Чтоб все вернулись к полудню! – проорал Ярви вслед разбредающейся по проулкам Ройстока команде.

Потом тихо сказал Ральфу:

– Если на ночь здесь встанем, обратно наших славных воинов не соберем… Сафрит, проследи, чтоб они там никого не убили. И друг друга не перерезали.

Сафрит как раз пристегивала к поясу кинжал величиной с меч, в красноречиво потрепанных ножнах.

– Человек, склонный к саморазрушению, всегда найдет способ убить или убиться.

– Вот и проследи, чтоб они ни об кого не убились.

– Есть какие-нибудь идеи, как это осуществить на практике?

– Ну ты ж у нас острая на язык как не знаю кто! Дерево уболтаешь, чтоб оно забегало!

Колл, вязавший узел, захихикал.

– А ежели острое словцо не поможет, пырнешь их чем поострее. А то я не знаю, как ты с кинжалом управляешься…

– Ну ладно, хотя ничего обещать не могу.

И Сафрит кивнула Бранду:

– Не давай моему сыночку лезть на мачту, ладно? А то он вокруг Смерти, как вокруг девки, увивается…

Бранд покосился на Колла, тот расплылся в хитрой ухмылке.

– Есть какие-нибудь идеи, как это осуществить на практике?

– Если бы! – фыркнула Сафрит, вздохнула и пошла в город.

А Ральф приказал несчастным, которым выпал жребий остаться на борту, скрести палубу.

Бранд выбрался на причал. После долгого плавания было непривычно и странно ступать по твердым доскам. Довольно постанывая, он потянулся – мышцы затекли от долгого сидения на скамье. Заодно получилось размять и ставшую коробом одежду – с нее обильно посыпалась соль.

Скифр же стояла, уперев руки в боки, и мрачно оглядывала Колючку:

– Ну что, грудь будем перевязывать?

– Чего?

– Если груди болтаются, как два мешка, это мешает в бою. Ну-ка…

Рука Скифр по-змеиному метнулась к груди Колючки, и та ахнуть не успела, как наставница чувствительно прихватила грудь:

– А, тогда ладно. У тебя болтаться нечему.

Колючка смерила ее злобным взглядом:

– Ну спасибо.

– Не благодари, мне платят за то, что я с тобой занимаюсь.

И старуха запрыгнула обратно на борт «Южного ветра». Бранд и Колючка остались на причале, друг против друга, деревянные мечи наготове. Бранд стоял спиной к городу, Колючка – к морю.

– Ну? Чего стоим, чего ждем? Чтоб орла с приглашением прислали? Деритесь!

– Где? Здесь?

И Колючка мрачно оглядела узкий, шириной в несколько шагов, причал между ними. Внизу поплескивала холодной водой о столбы Матерь Море.

– А где ж еще? Деритесь, говорю!

Зарычав, Колючка бросилась на противника. На причале не развернешься, поэтому вышло только пырнуть. А он, естественно, с легкостью взял удар на щит и пошел на нее, тесня шажок за шажком.

– Чего ты щекочешься? – гаркнула Скифр. – Бей его, бей!

Колючка лихорадочно искала брешь в защите, но Бранд держался настороже – и продвигался, продвигался вперед. Выталкивая ее к краю причала. Она кинулась на него с обычной свирепостью, щиты столкнулись, заскрежетали, но он был наготове: устоял и принялся таранить, налегая всем телом. Она рычала и плевалась, сапоги скребли по поросшим мхом доскам, Колючка колотила мечом, но разве так отобьешься…

В общем, дальше случилось неизбежное: с горестным криком она сверзилась с края причала и плюхнулась в гостеприимные объятия Матери Море. Бранд досадливо сморщился: купание не сделает ее добрее, а им еще год грести в паре…

До Калейва еще плыть и плыть, а после таких упражнений дорога казалась и вовсе нескончаемой…

Команда похохатывала, глядя на поединщиков. Колл, несмотря на материнский запрет, снова забрался на мачту и теперь восторженно улюлюкал со своей верхотуры. Скифр потерла виски большим и указательным пальцами:

– Плохо дело.

Колючка выбросила на доски щит и выбралась по облепленной ракушками лестнице сама. С нее капало, бледное лицо перекосилось от злости.

– Ты, похоже, расстроена, – заметила Скифр. – Считаешь, что с тобой поступили нечестно?

Колючка процедила сквозь зубы:

– Нечестно! Здесь слишком узко!

– Какая молодая, и какая умная!

И Скифр снова протянула Колючке деревянный меч:

– Попробуем еще раз?

Во второй заход ее спихнули в море еще быстрей. В третий она рухнула спиной на весла «Южного ветра» и долго среди них барахталась. В четвертый она треснула по щиту Бранда так сильно, что у меча отвалился кончик. После чего Бранд опять сбросил ее с причала.

А на пристани уже собралась веселая толпа зевак: кто-то из команды «Южного ветра», кто-то с других кораблей, несколько горожан, подтянувшихся, чтобы посмотреть, как купают в море упрямую девку. Словом, народ веселился и даже делал ставки на исход очередного поединка.

– Хватит! – взмолился Бранд. – Пожалуйста.

Для себя он видел только два выхода: скинуть ее в море снова и разозлить еще сильнее – или сигануть в море самому. Ни то, ни другое Бранду не улыбалось.

– Пожалуйста, говоришь? – взревела Колючка. – Да пошел ты знаешь куда?!

И снова встала в боевую стойку. Без сомнения, эта сумасшедшая продолжила бы драться и шлепаться в море до глубокой ночи, но Скифр не дала ей такой возможности: старуха надавила кончиком пальца на обломанный кончик меча Колючки и опустила его вниз.

– Думаю, ты достаточно повеселила добрых горожан. Ты сильная и крепкая девушка, спору нет.

Колючка гордо выпятила челюсть:

– Да уж посильней многих мужчин.

– Посильнее большинства парней на тренировочной площадке, это точно. Но…

Тут Скифр лениво ткнула в сторону Бранда:

– Какой урок ты извлекла из всего этого?

Ключка сплюнула на доски причала, умудрилась заплевать подбородок, гордо утерлась – и мрачно промолчала.

– Тебе что, так нравится вкус соли, что ты хочешь снова встать против него?

Скифр шагнула к Бранду и приобняла его за плечи:

– Посмотри на его шею. На его плечи. Какой урок ты извлекла из поединка?

– Что он сильнее.

Через борт «Южного ветра» перевесился Фрор, с тряпкой и бруском, которыми драил палубу, в руках. Надо же, раньше Бранд вообще не слышал, чтобы он разговаривал…

– Именно! – воскликнула Скифр. – И вот что я скажу: этот молчаливый ванстерец – опытный боец! Как ты получил этот шрам, голубчик?

– Это все северный олень, в смысле, олениха. Я ее доил, а она возьми да и ляг на меня сверху. Потом-то, конечно, она обо всем пожалела, а вот шрам остался…

Бранду показалось, что ванстерец подмигнул покалеченным глазом.

– Тоже мне подвиг, – проворчала Колючка, скривив губы.

Фрор лишь пожал плечами:

– Кому-то ж нужно оленей доить.

– Кому-то нужно мой плащ подержать.

И Скифр сорвала с себя лоскутный плащ и бросила его ванстерцу.

Оказалась, что она худая и гибкая, как хлыст, узкая в талии, как оса, и вся перетянута лентами, поясами и ремнями, и повсюду у нее торчат ножи и крючки, болтаются мешочки, отмычки, косточки, палочки, бумажки и штуки, назначения которым Бранд и вовсе не знал.

– Ну что, никогда бабу без плаща не видали? – гаркнула Скифр.

И выхватила из-за плеча топор.

Хороший такой топорик, с топорищем из темного дерева и тонким лезвием с «бородой». Замечательное оружие. По блестящей стали змеились какие-то странные письмена. Она подняла другую руку, подогнув большой палец и сжав остальные.

– Вот мой меч. Песни бы складывать об этом клинке, правда? Так вот, малыш, давай, попробуй столкнуть меня в море.

И Скифр… пришла в движение. Такого Бранд еще не видел: она шаталась, как пьяная, руки у нее болтались, как у куклы, а топор летал вверх-вниз, врезаясь в доски, разбрасывая щепки. Бранд наблюдал за ней поверх щита, пытаясь предугадать следующее движение, но куда там… Но он дождался, когда она широко размахнется топориком, и сделал осторожный выпад.

Как же быстро она двигается! Он промахнулся буквально на волосок, а она бросилась вперед, зацепила край щита лезвием топора, дернула в сторону, скользнула поверх держащей меч руки и резко ткнула ему в грудь сложенными пальцами. Он охнул и попятился.

– Ты убит, – сказала Скифр.

Лезвие топора сверкнуло, Бранд дернул щит вверх – поймать и отбить удар. Но удара не было. Вместо этого он дернулся и скривился – Скифр ткнула его пальцами в мошонку. Он глянул вниз – так и есть, ее рука там, под нижним краем щита! Скифр смотрела вверх и довольно скалилась.

– И снова убит.

Он попытался оттолкнуть ее, но с таким же успехом можно было попытаться оттолкнуть ветер. Она как-то сумела вывернуться, скользнуть мимо и ткнуть его пальцами прям под ухо. Бок отозвался жуткой болью.

– Убит.

Он попытался развернуться – она долбанула его ребром ладони по почкам.

– Убит.

Он крутанулся, скалясь, целясь мечом ей в шею – но ее уже и след простыл. Его прихватили за щиколотку, боевой клич перешел в хрип, его закружило, повело, и вот он уже валился с причала, как…

…как его прихватило за шею, и он едва не задохнулся.

Но и не упал.

– Убит. Ты самый мертвый парень в Ройстоке, малыш.

Скифр стояла, опираясь на каблук, сильно отклонившись в сторону, чтобы удержать равновесие – еще бы, ведь она подцепила его за воротник бородой топорика. Вот почему он не упал. И сейчас висел, совершенно беспомощный, над холодной водой. Зеваки молчали – наверное, тоже прибалдели от того, что выдала Скифр.