5. Ардис-холл

Онлайн чтение книги Илион
5. Ардис-холл

Лампочки, мерцающие в кроне вяза, бросали таинственные отсветы на празднично накрытый стол. В кубках сияли красные и белые вина из ардисских виноградников, плескалась содовая с лимоном; на широких блюдах красовалось жаркое из оленины и дикого кабана (зверья в здешних лесах водилось предостаточно), форель из ближайшей речки, отбивные из мяса овец, пасущихся на местных лугах, листья салата, свежая кукуруза и зрелые сливы из собственного сада и еще красная икра, доставленная по факсу… откуда-то издалека.

– Кстати, кто нынче именинник и какую Двадцатку мы отмечаем? – поинтересовался Даэман, дождавшись, когда сервиторы поставили еду перед каждым из двенадцати гостей.

– День рожденья у меня, только это не Двадцатка, – отозвался миловидный мужчина с вьющимися волосами.

– Прошу прощения? – Гость вежливо, но недоуменно улыбнулся, передавая чашу с лимонадом соседке по столу.

– Харман справляет свою годовщину, – пояснила Ада, занявшая место во главе стола.

Она была безумно хороша в платье из бордово-черного шелка, и собиратель бабочек весь трепетал от предвкушения, глядя на девушку.

И все-таки он не понял. Годовщина? Их вообще не замечают, не то чтобы закатывать пирушку.

– А, так вы не празднуете по-настоящему, – протянул он и кивнул сервитору на пустую винную чашу.

– Почему же, у меня и впрямь день рождения, – повторил Харман с улыбкой. – Девяносто девятый по счету.

Даэман оцепенел. Потом изумленно заозирался по сторонам. Это какой-то провинциальный розыгрыш, причем весьма низкого пошиба. В приличном обществе подобными вещами не шутят. Мужчина приподнял уголки губ, ожидая подвоха.

– Да нет же, серьезно, – беззаботно обронила Ада.

Остальные гости хранили молчание. В лесу кричали ночные птицы.

– Э-э-э… извините, – выдавил из себя коллекционер.

Харман задумчиво покачал головой:

– У меня такие планы на этот год. Столько нужно успеть.

– В прошлом году он прошел пешком сотню миль по Атлантической Бреши, – вставила Ханна, подруга Ады – смуглая брюнетка с короткой стрижкой.

Теперь Даэман не сомневался: ну разумеется, над ним подтрунивают.

– Бросьте, там же нельзя ходить.

– Но я это сделал, – возразил именинник, вгрызаясь зубами в кукурузный початок. – Как и упомянула Ханна, это была обычная прогулка: сто миль туда и сразу обратно, к побережью Северной Америки. Ничего особенного.

– И как же вас занесло в те края, Харман Ухр? – съязвил собиратель, дабы не отстать от шутников. – Кажется, рядом нет ни единого факс-узла.

В действительности гость ни сном ни духом не ведал, где обретается пресловутая Брешь, и весьма приблизительно догадывался о местоположении Северной Америки. Зато он лично побывал во всех трехстах семнадцати узлах. И не единожды.

Именинник положил кукурузу на стол.

– А я дошел, Даэман Ухр. Начиная от восточного побережья Северной Америки, Брешь тянется вдоль сороковой параллели, если не ошибаюсь, до Испании – была такая страна в Потерянную Эпоху. Развалины старинного города Филадельфии (вам они известны как Узел 124, жилище Ломана Ухр) находятся всего лишь в нескольких часах ходьбы от Бреши. Будь я посмелее и захвати тогда побольше еды, устроил бы пикник в самой Испании.

Соблазнитель девушек слушал, кивал и учтиво улыбался этим бредням. Что он несет? Начал непристойным бахвальством по поводу девяносто девятого дня рождения, теперь вот порет чушь про какую-то ходьбу, города Потерянной Эпохи, параллели… Что за странная прихоть? Люди не передвигаются пешком далее нескольких ярдов. Да и зачем? Все нужное и интересное установлено возле факсов, и лишь некоторые чудаки, вроде хозяев Ардис-холла, обитают чуть поодаль – так ведь и до них всегда легко добраться на одноколке или дрожках. Коллекционер, конечно же, знал Ломана: третью Двадцатку Оно отмечали как раз в его обширном поместье. А вот все прочее звучало пустой тарабарщиной. Спятил мужик на старости лет. Случается и такое. Окончательный факс в лазарет и Восхождение это исправят.

Даэман бросил взгляд на хозяйку стола в надежде, что она вмешается и уведет разговор в нормальное русло, но та лишь улыбалась, как будто бы соглашаясь с речами сумасшедшего. Собиратель бабочек огляделся: неужели никто его не поддержит? Гости внимательно – даже с видимым интересом – слушали Хармана. Можно подумать, подобный треп давно стал привычной частью их провинциальных ужинов.

– Форель сегодня отменная, не правда ли? – обратился коллекционер к соседке слева. – У вас тоже?

Сидящая напротив крупная рыжеволосая дама, чей возраст явно перевалил за третью Двадцатку, пристроила выдающийся подбородок на маленьком кулачке и спросила:

– Ну и как там, в Атлантической Бреши? Расскажите! Кудрявый, прожаренный на солнце мужчина принялся отнекиваться, однако все за столом – в том числе и юная блондинка, грубо пропустившая мимо ушей учтивую реплику Даэмана, – взмолились о том же. Наконец Харман грациозно поднял руку, показывая, что уступает:

– Хорошо-хорошо. Если вы никогда не видели Брешь, она потрясает, ошеломляет, завораживает еще с берега. Расщелина в восемьдесят ярдов шириной убегает на восток, сужаясь к горизонту, и там, где волны сходятся с небом, кажется: это просто яркая прожилка в океане.

Когда заходите внутрь, вас охватывает странное чувство. Песок на дне абсолютно сух. Вы не слышите плеска прибоя. Сперва взгляд скользит по краям пролома, затем вы шагаете дальше, и постепенно с обеих сторон воздвигаются стены воды, словно стекло, что отделяет человека от бурлящего прилива. Нельзя устоять перед искушением потрогать загадочный барьер – прозрачный, пористый, почти не поддающийся давлению, излучающий прохладу пучины и при этом совершенно непроницаемый. Под ногами скрипит песок и ссохшийся за столетия ил, повсюду видны окаменевшие останки растений и разных подводных жителей: в этих местах морское дно веками не ведало иной влаги, кроме нескольких капель дождя.

Уже через дюжину ярдов отвесные стены вздымаются высоко над головой. За ними движутся какие-то тени. Вот вы замечаете маленькую рыбку, а вот мелькает грозный силуэт акулы, потом глаз ловит бледное мерцание чего-то бесформенного, полупрозрачного, непонятного… Иногда морские создания подплывают слишком близко к преграде между морем и воздухом, утыкаются в нее холодными носами – и в ужасе кидаются прочь. Еще миля-другая, и вы оказываетесь на такой глубине, что безоблачная синева над вами наливается тьмой. Спустя еще двенадцать миль, когда высота удивительных стен достигает тысячи футов, на узкой полоске небосвода высыпают первые звезды. И это посреди белого дня.

– Не может быть! – воскликнул стройный мужчина с волосами песочного цвета, сидящий на другом конце стола. – Вы шутите!

Даэман напрягся и припомнил его имя: Лоэс.

– Ничуть, – улыбнулся Харман. – Так я и шел четыре дня. По ночам спал. Кончилась еда – повернул обратно.

– А как же вы ориентировались в темноте? – вмешалась молоденькая, атлетически сложенная подруга хозяйки Ханна.

– Светился сам океан, – пояснил именинник. – Далеко вверху – ярко-голубым, и только ближе ко дну мрак поглощал все краски.

– Наверное, видели что-нибудь экзотическое? – произнесла Ада.

– Несколько затонувших кораблей. Настоящая древность. Потерянная Эпоха и даже старше. Хотя один из них выглядел… посвежее прочих. Огромный заржавевший нос посудины торчал из северной стены, так что я не удержался – нашел дыру в обшивке, забрался по лестнице и прогулялся по наклонным палубам, освещая путь карманным фонариком. И вдруг в одном из огромных помещений – трюмов, по-моему, – натыкаюсь на водный барьер от пола до потолка. Прижимаю лицо к холодной невидимой стене: по ту сторону – стаи рыб, рачки, моллюски, змеи, кораллы, все живут и пожирают друг друга, а там, где я, – лишь пыль, осыпающаяся ржавчина да белый сухопутный крабик под ногами – тоже, очевидно, забрел с берега.

В этот миг из леса подул ветерок, и листья старого дерева зашелестели. Лампочки закачались, сочные блики заплясали на мягких складках шелка и хлопка, на прическах, ладонях и восторженных лицах. Гости слушали как завороженные. Даже Даэмана захватил этот дикий, нелепый рассказ. Вдоль дороги трепетали и потрескивали растревоженные факелы.

– А как насчет войниксов? – промолвила соседка Лоэса. Собиратель бабочек попытался вспомнить и ее имя. Эмма, что ли?.. – Там их больше, чем на суше? Или меньше? Подвижные или стражники?

– Войниксов там нет.

У гостей перехватило дыхание. Даэман ощутил внезапное головокружение. Должно быть, вино ударило.

– Никаких войниксов, – повторила Ада скорее задумчиво, чем изумленно. Затем подняла бокал и провозгласила: – Тост!

Сервиторы залетали вокруг, наполняя пустые чаши. Коллекционер помотал головой, дабы стряхнуть наваждение. И нацепил на лицо дежурную ослепительную улыбку.

Объявленного тоста не последовало, однако все – Даэман чуть позже остальных – выпили залпом.


К окончанию торжественного ужина ветер разгулялся не на шутку. Темные тучи затмили полярное и экваториальное кольца, в воздухе запахло озоном и дождем, плотные завесы которого надвигались по черным холмам со стороны заката, и хозяева пригласили гостей в особняк. Вскоре гуляющие разбились на маленькие группы, ища развлечений на свой вкус. В южной оранжерее сервиторы услаждали слух камерной музыкой, некоторых людей привлек остекленный бассейн за домом, изогнутая открытая веранда на втором этаже предлагала стол с изысканными закусками, отдельные парочки уединились в частных комнатах и занялись любовью, прочие, отыскав тихий уголок и нацепив туринские пелены, отправились в древнюю Трою.

Ада повела Ханну и мужчину по имени Харман в домашнюю библиотеку на третий этаж. Даэмана звать не пришлось, он и так следовал за девушкой по пятам. Обольщение, к тому же стремительное (успеть бы до конца уик-энда), – это не только искусство, но и целая наука. Сплав умения, дисциплины, упорства и удачи. Причем основное здесь – упорство.

Не отходя ни на шаг от намеченной добычи, мужчина буквально впитывал в себя тепло, которое излучала кожа Ады сквозь черный с бордовыми разводами шелк. Нижняя губа девушки, как и десять лет назад, опьяняла своей полнотой и ярко-алым цветом, дразнила, будто напрашивалась на укус… Вот Ада обвела рукой огромный зал, указывая гостям на верхние полки, – Даэман разглядел, как мягко, почти незаметно шевельнулась ее правая грудь под нежным шелковым покровом.

Кстати, хотя собиратель и прежде наведывался в подобные места, библиотека и впрямь оказалась ужасно большой. Целых три стофутовых стены высотою в пятьдесят футов занимали антресоли, вдоль которых легко скользили двухэтажные стремянки, позволявшие быстро достать самый труднодоступный экземпляр. Повсюду, особенно у широченного окна, располагались удобные ниши, кресла, столы с раскрытыми на них фолиантами и даже настоящие книжные шкафы. Собиратель, конечно, знал, что бесполезные артефакты, созданные неведомо с какой целью из кожи, чернил и бумаги, тысячу лет назад были обработаны для сохранения специальными антиразлагающими нанохимикалиями. И тем не менее в этой обитой махагоновыми панелями комнате с ее старомодной кожаной мебелью, лужицами электрического света и наводящими тоску полками чувствительный нос Даэмана улавливал явственный запах тления и ветхости. С чего это вдруг семье Ады вздумалось хранить подобный мавзолей, а главное – каким ветром занесло сюда Ханну и Хармана?

Мужчина с вьющимися волосами, якобы доживающий свой последний год и якобы бродивший по дну Атлантической Бреши, остановился на пороге в полном изумлении:

– Ада, это же великолепно!

Проворно взобравшись на стремянку, он проехал вдоль книжных рядов, протянул руку и осторожно коснулся толстого потрепанного переплета.

Даэман рассмеялся:

– Вы что же, вообразили, будто бы функция чтения вернулась к людям, Харман Ухр?

Именинник тоже улыбнулся, да так уверенно, что на мгновение коллекционер почти поверил: вот сейчас по его руке побежит поток золотых символов, раскрывая таинственное содержание тома. Само собой, об утраченной функции Даэман знал только понаслышке – когда-то в детстве бабушка рассказывала ему, как развлекались ее собственные прапрапрародители.

Однако ничего не произошло. Запечатанные слова не брызнули щедрым дождем. Харман убрал руку за спину.

– А ты, Даэман Ухр, никогда не сожалел о том, что человечество разучилось читать?

Ну и вечерок! Мужчина вновь покатился со смеху, но вдруг поймал на себе взгляды обеих девушек, полные любопытства и необъяснимой неловкости.

– Ясное дело, нет, – выдавил он наконец. – С какой радости? Разве вся эта древняя мура хоть одним боком касается нашей сегодняшней жизни?

Упрямый «старик» залез повыше.

– И тебе совсем не любопытно, куда исчезли постлюди, отчего их больше не встречают на Земле?

– Что здесь непонятного? Убрались в небесные города на кольцах. Это каждому известно.

– А почему? – настаивал Харман. – Тысячи лет они вмешивались в наши дела, следили чуть ли не за каждым шагом и вдруг улетели?

– Ерунда! – Молодой гость и сам не ожидал от себя столь резкого тона. – ПЛ до сих пор наблюдают за нами. Сверху.

Собеседник закивал с таким видом, словно ему только что открыли глаза, и проехал еще пару ярдов на латунной стремянке.

– Ну а как насчет войниксов?

– А что с ними?

– Столько веков лежали недвижно, никак не проявляли себя и вот теперь зашевелились.

Собиратель разинул рот, однако не сразу нашелся с ответом.

– Полная чепуха. Войниксы, спавшие вплоть до Финального факса, – это же миф. Сказки.

Ада шагнула к нему.

– И ты ни разу не задумывался, откуда они взялись?

– Кто, милая?

– Войниксы.

Даэман расхохотался во все горло:

– Что ж тут голову ломать, красавица? Эти твари были всегда. Они вечны, постоянны, неизменны, хоть и перемещаются, на время пропадая из виду. Но не исчезают. Как солнце или звезды.

– Или кольца? – негромко прибавила Ханна.

– Точно, – обрадовался он.

Харман взял с полки тяжелую книгу:

– Даэман Ухр, Ада упоминала, что ты у нас опытный лепидоптерист.

– Пардон?

– Эксперт по бабочкам.

Молодой мужчина ощутил, как запылали щеки. Приятно, когда твои способности оценивают по заслугам. Даже чужаки. Даже полоумные.

– Не такой уж эксперт, Харман Ухр. Скорее любитель, набравшийся кое-каких знаний от своего дяди.

Именинник спустился с лестницы и разложил фолиант на столе:

– Тогда, я думаю, тебя заинтересует вот это.

Он принялся перелистывать желтые страницы, на которых пестрели изображения бабочек. Коллекционер задохнулся. Десятка два названий он выучил со слов дяди, еще несколько разузнал от собратьев по увлечению. А тут… Соблазнитель протянул руку и бережно коснулся картинки.

– Западный светлый парусник, – изрек Харман. – Pterourus rutulus.

Даже не разобрав последних слов, Даэман восхищенно уставился на старика:

– Ты тоже!..

– Ничуть. – Собеседник указал на другую, золотую с черным красавицу: – Монарх, верно?

– Да, – смутился молодой гость.

– Красный адмирал, афродита перламутровка, голубянка Икар, чертополоховка, парусник Феб, – без запинки перечислил Харман.

Коллекционеру оказались известны лишь три названия.

– Вижу, ты настоящий специалист!

– Ничего подобного, – покачал головой его собеседник. – До сей поры я и не подозревал, что у бабочек бывают такие сложные прозвища.

– Неужели… – Даэман уставился на пустую ладонь «шутника». – Ты сохранил функцию чтения. Да?

Именинник опять покачал головой:

– Сейчас на это уже никто не способен. Наши руки утратили множество функций: геопозиционирование, доступ к данным или самоотправление в любую точку от факс-узла.

– Тогда… – Мужчина вконец растерялся.

Да что эти люди задумали? Он-то явился, можно сказать, с добрыми намерениями – соблазнение Ады, конечно, не в счет, – а они… попросту издеваются. Как же так?

Почуяв надвигающуюся бурю, хозяйка потянула гостя за рукав тонкими пальцами:

– Забудь о функциях, Даэман Ухр. Дело в том, что Харман совсем недавно выучился читать.

Даэман опешил. Тарабарщина какая-то. То же самое, что праздновать последний год или молоть чепуху об Атлантической Бреши.

– Это всего лишь навык, – тихо сказал загорелый мужчина. – Ты ведь сумел запомнить названия бабочек… Ну и… с дамами, например…

Последняя фраза совершенно доконала гостя. «Я что, и здесь прогремел?»

Первой заговорила Ханна:

– Харман обещал научить нас этому трюку… с книгами. А что, когда-нибудь пригодится. Я вот хочу больше узнать о литье, пока не заигралась и не спалила себя заживо.

«Рытье? От слова рыть?» Даэман дружил с одним рыбаком, который умел нарыть червей, но от этого никто не сгорал заживо. И при чем тут чтение…

Молодой гость облизнул пересохшие губы:

– Не люблю я такие игры. Что вам вообще от меня нужно?

– Мы ищем космический корабль, – ответила за всех Ада. – И верим, что именно ты сможешь нас выручить.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
5. Ардис-холл

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть