Онлайн чтение книги Жанна де Ламот
Глава XLI. Супружеская сцена

На другой же день утром дук дель Асидо получил от Николаева письмо, в котором тот в очень вежливой форме извещал его, что по изменившимся обстоятельствам он, Николаев, не считает себя более обязанным платить по расписке кардинала, так как имеет на руках доказательство, что кардинал вернул по принадлежности все деньги.

Дук Иосиф, прочтя это извещение, вынужден был перечесть его еще раз, чтобы убедиться, так ли он понял, до того оно ему показалось неправдоподобным.

Единственным неопровержимым доказательством того, что деньги были возвращены кардиналом, могла явиться обратная расписка, но для дука было несомненно, что эта расписка была уничтожена во время ночного посещения кабинета Николаева бывшим графом Савищевым.

Правда, она могла упасть во время схватки бывшего графа Савищева с Орестом, но подкупленный лакей на следующий день обшарил весь кабинет и нигде не нашел ни клочка бумаги.

Насколько помнил бывший граф Савищев, в их схватке Орест выхватил у него расписку и они стали отнимать ее друг у друга, разорвали ее и клочки записки вылетели в окно.

Подкупленный лакей на другой день после происшествия, пока все еще спали, обыскал все и за окном, но не нашел ничего. До него никто не мог подобрать расписку, и было ясно, что клочки были унесены ветром, так что собрать их было невозможно. Да и если расписка была найдена, то Саша Николаич сослался бы на нее раньше и не выражал бы желания платить. Ввиду этого в извещении Николаева для дука было много непонятного.

Он взял это извещение и направился к жене. Она, сказавшись больной, сидела в утреннем капоте, с французским романом, но не читала его, а, задумавшись, смотрела поверх книги.

— Он отказывается платить! — сказал, входя и подавая княгине письмо Николаева, дук.

Княгиня Мария, как сидела, так даже и не двинулась, точно не слыша слов дука.

— Вы слышите, что я вам говорю?! — проговорил дук, несколько повышая голос.

— С тех пор как вы стали себе позволять кричать на меня, я перестала слышать обыкновенный голос!..

— Пойми, Мария, он отказывается платить!

Княгиня пожала плечами и произнесла:

— Может быть! Меня это не касается… Если вам угодно, чтобы я сидела взаперти, по крайней мере, не требуйте от меня, чтобы я помогала вам в ваших делах!

— Так вот оно что! — сообразил дук. — Так это просто месть с твоей стороны! Он, значит, не хочет платить благодаря какому-то твоему намеку?. Но, видишь ли, шутить такими вещами нельзя, потому что для нас это слишком важно.

— Уж будто бы в самом деле так и важно? — протянула княгиня Мария, прищурившись.

— Да, да!..

— Но, насколько мне было известно, вы на эти деньги не рассчитывали…

— Ты ошибаешься, я рассчитывал и даже очень… И, ты слышишь, я требую теперь от тебя, что ты должна сделать все возможное, чтобы он платил…

— Знаете! — вдруг серьезно обратилась к нему Мария. — Я с некоторых пор не узнаю вас… Вы до того изменились, что перестали быть похожими на самого себя… Где ваше прежнее спокойствие и уравновешенность?..

Дук Иосиф почувствовал, что она права. Он действительно очень изменился за последнее время, он и сам не мог не сознавать этого…

И именно потому, что Мария была права, он сейчас же рассердился и захотел немедленно восстановить авторитет сердитым окриком, хотя и должен был знать, что это не только будет напрасным, но и может послужить признаком еще большей его слабости…

Словом, испытанный в жизни человек, умевший укрощать таких, каким был даже Борянский, пасовал перед молоденькой, хорошенькой женой именно потому, что она была молоденькой и хорошенькой.

— Перестаньте учить меня, — рассердился он, — а делайте то, что я говорю вам…

— Как же мне быть? — насмешливо возразила княгиня Мария. — То вы хотите, чтобы я сидела взаперти и никого не видела, то вам угодно, чтобы я влияла на человека, который не хочет вам платить… Если вы ищете моей помощи, то дайте мне свободно действовать самой!

— Хорошо! Я согласен. Действуй! Действуй сама, но только действуй! Он отказывается платить…

— Как? Совсем?

— Да, вот его письмо…

Княгиня Мария прочла письмо Саши Николаича, уверенная в своей силе и уверенная, что он подписал это письмо под ее же влиянием и что теперь, когда ее цель достигнута, то есть она снова получила свободу действий от мужа, она сумеет справиться с Николаевым так, как это будет нужно ей.

— Понимаешь ли, — повторил дук, — положение гораздо серьезнее, чем ты думаешь.

— Нам эти деньги очень нужны?

Этот вопрос Мария задала не как оскорбленная жена мужу-обидчику, а как сотоварищ по общему делу, интересующийся выгодами компании.

Дук ответил одним только словом:

— Очень!

— Вы начинаете беспокоить меня, — сказала княгиня Мария.

— И могу уверить вас, что беспокоиться есть о чем…

— Даже так?

— Да… — Дук Иосиф подошел к жене совсем близко, нагнулся и почти шепотом произнес: — У меня такое положение, что я расходую последнюю тысячу рублей…

— Но вы можете, в крайнем случае, получить деньги из Парижа…

Дук покачал головой и произнес:

— Ничего я не могу получить: я только что получил письмо оттуда… Там произошел крах банка и все рухнуло…

Он дипломатично свалил все на крах банка, который действительно произошел тогда в Париже, на самом же деле он получил оттуда известие, что главная парижская фракция общества «Восстановления прав обездоленных» потерпела неудачу во всех своих делах и понесла такие убытки, что теперь просила помощи Петербурга. Здесь же, в Петербурге, требовалась помощь Парижа. В эти частности своей деятельности дук не посвящал жену и удовольствовался тем, что сказал ей о крахе банка.

Это известие для княгини Марии было так неожиданно, что она в первую минуту не смогла ничего сказать. Она уже успела привыкнуть к окружающей ее роскоши и к тому, что когда ей нужны деньги, то достаточно обратиться к дуку, чтобы получить их. Эта привычка укоренилась до того крепко, что иначе она и не могла себе представить дальнейшую жизнь.

И вдруг, как снег на голову среди жаркой летней погоды, такое сообщение мужа!..

Княгиня Мария уже забыла в эту минуту оскорбление, нанесенное ей, и ту злобу, соединенную с жаждой мести, которую она имела против него. Опасность полного разорения снова соединила ее с ним.

— На что мы можем надеяться? — спросила она.

— Во-первых, на отдачу денег Николаевым, а во-вторых, на дело по наследству маркизы де Турневиль. Если эти комбинации удадутся, мы будем опять обеспечены надолго…

— Принимай меры относительно наследства маркизы и не беспокойся о деле Николаева. Это дело я беру на себя, — сказала княгиня.