Онлайн чтение книги Жемчужина Лабуана
Глава 8. ОХОТА НА ТИГРА

Когда с первыми лучами солнца лорд постучал в его дверь, Сандокан еще не смыкал глаз.

Вспомнив о предстоящей охоте, он одним прыжком вскочил с постели, на которой лежал одетым, засунул за пояс свой верный крисс и открыл дверь со словами:

— Я готов, милорд.

— Прекрасно, — сказал англичанин, — Не думал, что найду вас в полной готовности, дорогой князь. Как вы себя чувствуете?

— Во мне сейчас столько сил, что мог бы свалить целое дерево.

— Тогда поспешим. В парке нас ждут шестеро охотников, которым не терпится добыть шкуру тигра.

— А леди Марианна поедет с нами?

— Конечно, я думаю, что и она уже ждет нас там.

Сандокан не сдержал радостной улыбки.

— Пойдемте, милорд, — сказал он. — Я горю желанием встретиться с тигром.

Они вышли из комнаты и спустились в гостиную, где на стенах, покрытых коврами, было развешано разное оружие. Марианна была там. Она была свежа, как роза, и ослепительна, как никогда, в своей голубой амазонке, которая прекрасно шла к ее золотым волосам.

Взволнованный, Сандокан подошел к ней.

— Вы тоже на охоту? — спросил он, сжимая ее руку.

— Да, князь. А вы, наверное, очень опытны в подобных охотах?

— Я проткну тигра моим криссом и поднесу вам его шкуру, — пылко сказал Сандокан.

— Нет! Нет!.. — испуганно воскликнула она. — Вы еще не совсем здоровы. С вами может случиться новая беда.

— Ради вас, миледи, я дал бы разорвать себя на куски; но не тревожьтесь: тигру Лабуана не одолеть меня.

Подошел лорд Джеймс, держа в руках богатый карабин.

— Возьмите, князь, — сказал он. — Пуля стоит иногда больше, чем самый закаленный клинок. И поспешим, друзья уже ждут нас.

Они спустились в парк, где в ожидании их курили и беседовали между собой пятеро охотников; четверо были окрестные колонисты, а пятый элегантный морской офицер.

При виде его Сандокан, сам не зная почему, почувствовал к нему резкую антипатию, но подавил в себе это чувство и дружески протянул каждому руку.

Морской офицер пристально посмотрел на него, странно морща лоб, а потом, когда охотники разобрали своих лошадей, подошел к лорду Джеймсу, который осматривал сбрую своего жеребца, и сказал ему тихо:

— Капитан, мне кажется, я уже видел этого малайского князя.

— Где? — спросил лорд.

— Точно не помню, но лицо мне очень знакомо.

— Едва ли. Вы, наверное, ошибаетесь, мой друг.

— Возможно. Но я постараюсь вспомнить, милорд.

— Хорошо! А теперь в седла, друзья — все готово!.. Но берегитесь: тигр, говорят, большой, и когти у него мощные.

— Я убью его одной пулей, а шкуру подарю леди Марианне, — сказал офицер.

— Надеюсь убить его раньше вас, сударь, — усмехнулся Сандокан.

— Увидим, друзья, — сказал лорд. — Ну, по седлам!

Охотники вскочили на лошадей, которых им подвели слуги, и по сигналу лорда выехали из парка, предшествуемые загонщиками и двумя дюжинами собак.

Едва выйдя за ограду, отряд разделился, чтобы прочесать большой лес, который протянулся до самого берега моря.

Сидя на вороном горячем коне, Сандокан углубился по узкой тропинке в чащу, торопясь первым обнаружить зверя; другие разъехались по боковым тропинкам в разных направлениях.

— Быстрей, быстрей! — восклицал пират, яростно пришпоривая коня. — Нужно показать этому нахальному офицеру, на что я способен. Шкуру Марианне поднесу я.

В этот момент в чаще леса послышался звук трубы.

— Тигр обнаружен, — встрепенулся Сандокан. — Быстрее туда, мой вороной!

Как молния, он пересек кромку леса и наткнулся на нескольких загонщиков, которые в панике бежали ему навстречу.

— Куда вы? — спросил он.

— Тигр! — воскликнули беглецы.

— Где?

— Возле пруда!

Пират спустился с седла, привязал лошадь к стволу дерева, взял в зубы крисс, перекинул через плечо карабин и двинулся к указанному месту.

Как всегда в минуты жаркого боя или азартной охоты, он был спокоен и собран, но быстрым взглядом своим замечал все. Он поглядел на ветви деревьев, откуда тигр мог спрыгнуть на него, осмотрел следы на земле и осторожно прошел к берегу пруда, поверхность которого была чуть взволнована.

— Зверь прошел здесь, — сказал он. — Хитрец пересек пруд, чтобы сбить собак со следа, но Сандокан хитрее его.

Он вернулся к лошади и снова вскочил в седло. Он уже натянул поводья, но тут невдалеке раздался выстрел, сопровождавшийся восклицанием, которое заставило его побледнеть.

Галопом он направил коня к тому месту, и посреди густой чащи увидел Марианну на белой лошади с дымящимся карабином в руках. Одним прыжком он оказался рядом с ней.

— Вы… здесь… одна!.. — воскликнул он.

— А вы, князь, как вы оказались здесь? — спросила она, покраснев.

— Я шел по следу тигра.

— Я тоже.

— Но в кого же вы стреляли?

— В зверя, но он убежал невредимый.

— Великий Боже!.. Зачем вы так рискуете своей жизнью?

— Чтобы помешать вам рискнуть еще больше, бросаясь на тигра с вашим криссом.

— Вы были неправы, миледи. Но зверь еще жив, и мой крисс готов пронзить его сердце.

— Не делайте этого! Вы храбры, я знаю, я читаю это в ваших глазах, вы сильный и ловкий, как тигр, но борьба один на один с этим зверем может стать для вас роковой.

— Ну и что! Пускай он нанесет мне такие раны, чтобы они заживали потом целый год.

— Зачем же? — спросила девушка удивленно.

— Миледи, — сказал пират, приближаясь к ней. — Мое сердце разрывается при мысли, что скоро я навсегда должен буду покинуть вас. Если меня ранит тигр, то по крайней мере я еще некоторое время останусь под вашей крышей и буду наслаждаться тем сладким волнением, которое испытал, когда, побежденный и раненый, лежал на ложе боли. Я был бы счастлив, действительно счастлив, если бы еще более страшные раны вынудили меня остаться возле вас, дышать тем же воздухом, что и вы, слышать ваш нежный голос, упиваться вашими взглядами, вашими улыбками!.. Миледи, вы околдовали меня, я чувствую, что не смогу жить вдали от вас, что без вас я буду несчастен. Что вы сделали со мной? Что вы сделали с моим сердцем, которое было глухо к любви?

Пораженная столь внезапным и страстным признанием, Марианна была испугана и нема, но она не отняла своих рук, которые пират сжимал с исступлением.

— Не сердитесь на меня, — снова начал Сандокан страстным тоном. — Не сердитесь, если я признаюсь вам в своей любви, если я скажу, что я, хотя и принадлежу к другой расе, обожаю вас, что когда-нибудь и вы полюбите меня. С той минуты, как вы появились, я не знаю покоя, голова моя идет кругом, вы все время здесь, в моей душе, в моих мыслях, ночью и днем. Любовь, которая горит в моей груди, так сильна, что ради вас я мог бы бороться со всем миром, с самой судьбой, с Богом! Хотите быть моей? Я сделаю вас королевой этих морей, королевой Малайзии! По одному вашему слову триста человек, отважных, как тигры, поднимутся и опрокинут любого врага, чтобы возвести вас на трон. Пожелайте все, что честолюбие только может подсказать вам, и вы будете обладать этим. У меня хватит золота, чтобы купить целое государство; у меня есть корабли, пушки, солдаты, я более могуществен, чем вы даже можете себе представить.

— Бог мой, но кто же вы? — спросила девушка, изумленная этой лавиной чувств и очарованная его глазами, которые, казалось, изливали пламя.

— Кто я! — воскликнул пират, и лицо его потемнело. — Кто я!..

Он подошел еще ближе к молодой леди и, пристально глядя на нее, мрачно произнес:

— Вокруг меня тьма, которую лучше не рассеивать. За этой тьмой кроется нечто страшное, ужасное, но знайте также, что я ношу имя, благословляемое всем населением этих морей, имя, которое заставляет дрожать не только султана Борнео, но даже англичан вашего острова.

— И вы говорите, что любите меня, вы, такой могущественный? — прошептала девушка сдавленным голосом.

— Да, и ради вас могу сделать все! Люблю такой любовью, что могу совершить и любые безумства, и чудеса. Испытайте меня, прикажите мне что угодно, и я повинуюсь, как раб, с восторгом и без раздумья. Хотите, чтобы я сделался королем и дал вам трон? Я стану им. Хотите, чтобы я, который любит вас до безумия, вернулся туда, откуда приехал, и я вернусь, навсегда разбив свое сердце. Хотите, чтобы я умер у ваших ног, и я убью себя. Говорите, я потерял голову, кровь моя горит! Говорите, миледи, говорите!..

— Да… любите меня, — прошептала она, побежденная этой страстью.

В эту минуту на противоположном берегу прогремели два или три ружейных выстрела.

— Тигр! — воскликнула Марианна.

— Он мой! — вскричал Сандокан.

И, дав шпоры коню, он, как молния, кинулся на своем вороном в ту сторону. Выскочив на поляну, он увидел спешившихся охотников. Впереди всех стоял морской офицер с ружьем, наставленным в сторону ближайших зарослей.

Сандокан бросил поводья с криком: «Тигр мой!» — и спрыгнул с коня.

Казалось, это был второй тигр. Огромными прыжками он ринулся прямо в заросли, сжимая в правой руке сверкающий крисс.

— Князь! — испуганно закричала Марианна.

Но Сандокан уже не слышал ничего.

Морской офицер прицелился и выстрелил в тигра, который прятался в зарослях, готовясь к прыжку.

Дым еще не развеялся, когда все увидели, что тигр жив и в ярости мчится к стрелку. Он готов был уже наброситься на охотника и разорвать его, когда Сандокан подоспел со своим криссом. Не раздумывая, он ринулся на зверя, и прежде чем тот, удивленный такой отвагой, подумал защищаться, опрокинул его на землю, сжав горло с такой силой, что придушил его рычание.

— Смотри на меня, — сказал он. — Я тоже Тигр.

И быстрый, как молния, вонзил змеевидное лезвие своего крисса в сердце могучего зверя.

Криками удивления и восторга приветствовали другие охотники и загонщики эту сцену. А пират, вышедший невредимым из этой схватки, бросил презрительный взгляд на бледного, обескураженного своим промахом офицера и, повернувшись к молодой леди, онемевшей от ужаса и тревоги, с жестом, достойным короля, сказал ей:

— Миледи, шкура этого тигра — ваша.