Онлайн чтение книги Женщины в народном собрании
Эписодий третий

За двери выглянь, сито непорочное, [38] …сито непорочное… – Домашняя утварь уподобляется здесь участникам торжественного шествия на Панафинеях.

Из всех вещей моих ты станешь первым здесь

В муке, как кошеносица на празднике –

Немало мне мешков муки просеяла.

Где ж дева со скамейкой? Сковородка, эй!

Черна же ты, как зелье Лисикратово,

Которым он обычно красит волосы!

Сюда и ты подвинься, подметальщица!

Эй, выноси корчагу, водоносица!

И ты, мой друг кифара, стань скорей сюда!

В часы ночные звоном ты не раз меня

Будила и звала идти в собрание.

И ты, с корытом, подойди! Медовых сот

Пусть принесут! Поставят ветвь масличную!

Треножники придвиньте! Дать кувшин сюда,

А черепки и рухлядь трогать нечего!

Отдать свое имущество? Ведь буду я

Тогда глупцом и дураком помешанным,

Мне Посейдон свидетель, ни за что! Сперва

Сто раз отмерю, взвешу и обдумаю.

Свой горький пот и бережливость мудрую

Так безрассудно, так бесцельно выкинуть,

Не разглядев затеи всей внимательно?

Эй, эй, сосед! Со скарбом собрался куда?

Все вытащил! Переезжать готовишься?

Иль распродажа на носу?

Да вовсе нет!

Зачем же эта выставка? Надеешься,

Придет глашатай Гиерон оценивать?

Да нет же! Все отдать хочу я городу,

Снести на рынок, как в законе сказано.

Отдать решаешь?

Да!

Совсем с ума сошел,

Свидетель Зевс!

Но почему?

Пустой вопрос!

Законам не должны ль повиноваться мы?

Глупец! Каким законам?

Установленным!

Сказал же! Установленным! Чудак же ты!

Чудак?

Еще бы нет! Ты дуралей, осел

Среди ослов!

Дурак, что правил слушаюсь?

Да разве правил слушаются умники?

Ну да, конечно.

Тупость беспросветная!

Добро не сдашь ты разве?

Подожду сперва,

К чему склонится большинство и как решит.

Чего ж решать? Имущество заставят сдать

На общество.

Поверю, как увижу сам.

Народ шумит на площадях.

И пошумит.

Народ вопит: «Отдать добро!»

И завопит!

Отчаяньем убьешь меня!

Отчаешься!

Пускай тебя ударит Зевс!

Ударишься!

Да кто ж из умников свое добро отдаст?

Не отдавать, а брать – таков обычай наш!

Свидетель Зевс, ведь так и боги делают.

Ты погляди им на руки на статуях!

Мы о щедротах молим их и милостях,

Они ж суют нам руки вверх ладонями.

И ясно, не дарить, а брать им хочется.

Довольно слов, несчастный! Дело делать дай!

Связать поклажу следует. Веревка где?

И впрямь потащишь?

Видит Зевс! Треножники,

Гляди, уж упакованы.

Бессмыслица!

Не выжидать, что делать станут прочие!

А подождав и поглядев…

Ну, что еще?

Отсрочить, отложить, пересмотреть опять.

А для чего?

Случись землетрясение, [39] Случись землетрясение… – Намек на то, что любая примета может заставить афинян пересмотреть свое решение.

Начнись пожар, по рынку пробеги хорек,

Придет конец всем сдачам, оглашенный ты!

Вот было б славно, если б для мешков моих

На складах места не хватило.

Приходи

Хоть в новолунье, хватит места!

Думаешь?

Я знаю их насквозь, законодателей.

Решать им – быстро. Отменить – еще быстрей!

Но все сдают ведь.

Вдруг не все сдадут, так что?

Сдадут, не бойся!

Вдруг не отдадут? Так что?

Полезу в драку.

Вдруг тебя побьют? Так что?

Отчалю с миром.

Вдруг да продадут? Так что?

Чтоб ты пропал!

А вдруг да пропаду? Так что?

И на здоровье!

Сильно подмывает сдать?

И даже очень! Вижу я, соседи все

Поклажу сносят.

Да, и Антисфен, гляди,

Сдавать собрался. Но сперва отлить решил

Никак не меньше, чем за тридцать дней вперед.

Уйди!

А Каллимах, [40] Каллимах – бедняк, готовивший хоры к праздникам. наставник хора, сдать

Добро намерен?

Каллия богаче он.

Чудак, всего лишится достояния!

Ужасно!

Что ужасно? Или думаешь,

Законы не такие всякий день у нас?

Указ о соли, помнишь, был недавно дан.

Еще бы!

А о медяках решение,

Которое мы приняли, забыл?

Ну нет!

Оно мне вышло боком. Виноград тогда

Я продал. Рот набил деньгами медными [41] Рот набил деньгами медными… – Бедные афиняне, выходя в город, клали мелкие монеты за щеку.

И за мукою на Торжок отправился.

Но только-только развязать мешок успел,

Как заорал глашатай: «Никому не брать

Чеканки медной. Серебро одно в ходу».

А разве под присягой не решили мы, [42] А разве под присягой не решили мы… – Некий Еврипид (конечно, не трагический поэт) внес предложение, чтобы каждый гражданин жертвовал казне сороковую часть своего имущества. Осуществить это решение не удалось.

Чтоб городу пятьсот талантов податей

Сороковиной сдали? Еврипида все

Тогда хвалили, словно бога славили.

А на поверку вышло это сказкою,

Сплошною чепухой и пустяком сплошным,

И Еврипида люди дегтем мазали.

Есть разница. Ведь прежде управляли мы,

Теперь у власти – женщины.

Вдвойне боюсь.

Перемарают так, что не отмоешься.

Болтаешь вздор! Эй, мальчик, подымай мешок!

О дети горожанок! Так вас звать теперь!

Спешите все, бегите к полководице,

Пускай она решает жеребьевкою,

Как за столами разместятся граждане.

Широкие столы уже расставлены,

Добром и снедью всякою уставлены,

Коврами, мехом скамьи все украшены.

Вино мешают. Девушки с помадою

Стоят кругом. На углях мясо жарится,

Зайчатину готовят, пироги пекут,

Плетут венки, орех каленый щелкают.

Красавицы в горшочках кашу стряпают,

И знаменитый Смой, [43] Смой – лицо более не известное. в наряде всадника,

Тарелки моет поварихам-женщинам.

Пришел Геронт [44] Геронт – лицо более не известное. в сафьяне, в дорогом плаще,

Со щеголем болтает, шутит шуточки.

Где рваный плащ, где башмаки дырявые?

К столу спешите! Вносят угощение!

Вы раскрывать лишь поспевайте челюсти.

Бегу, бегу, не медля. Медлить нечего,

Когда народа таково решение.

Куда ж пойдешь? Ведь ты не сдал имущества?

На пир.

Прогонят, если ум есть в женщинах,

Пока всего не отдал им.

Отдам.

Когда?

Чему помехой мой скарбишко?

Как это?

Поздней, чем я, сдадут другие, многие.

На пир пойдешь ты все же?

Почему же нет?

Участвовать посильно в деле города –

Вот долг того, кто честен.

А не впустят вдруг?

Я прокрадусь тихонько.

Поколотят вдруг?

К суду поволоку их.

Посмеются вдруг?

Так перед дверью стану.

Для чего, скажи?

У подавальщиц с блюда буду рвать еду.

Так приходи попозже!

Парменон, Сикон!

Весь этот скарб себе взвалите на плечи.

Позволь, я подсоблю тебе.

Уйди, не тронь!

Боюсь, что ты обманешь полководицу

И выдашь скарб мой за свое имущество.

Изобрести необходимо каверзу,

Чтоб рухлядь сохранить свою и все-таки

К общественной похлебке приспособиться.

Вот осенила мысль меня: пойду скорей,

Поем со всеми. Не о чем печалиться!