Онлайн чтение книги Классическая драма Востока
Калидаса. Шакунтала, или перстень-примета

Действие первое

Появляется царь Душьянта на колеснице; в руке у него лук и стрелы; он преследует лань; рядом с ним — колесничий.

Колесничий

(Смотрит на царя и лань.)

Государь, когда за ланью мчитесь вы один без слуг, Мнится мне: то мчится Шива, свой натягивая лук!

Душьянта. Далеко эта лань завела нас с тобой, колесничий! Посмотри на нее:

(С удивлением.) Но почему я не вижу ее, хотя неотступно за ней гоняюсь?

Колесничий. Дорога была неровная, и я, подтянув поводья, замедлил бег колесницы. Вот почему лани удалось так далеко убежать от нас. А теперь, государь, мы на ровной дороге, и настичь ее будет нетрудно.

Душьянта. Отпусти поводья.

Колесничий. Слушаю, государь. (Изображает быстрое движение.) Смотрите, государь, смотрите:

Душьянта (радостно) . Поистине кони скачут быстрее гнедых Солнца и зеленоцветных скакунов Индры, — и вот доказательства:

Но погляди, колесничий, сейчас моя стрела ее настигнет! (Кладет стрелу на тетиву.)

Голос за сценой. Государь! Государь! Эту лань убивать нельзя!

Колесничий (вслушиваясь и вглядываясь) . Между тобой, государь, и ланью встали отшельники.

Душьянта (поспешно) . Попридержи коней.

Колесничий. Слушаю, государь. (Останавливает колесницу.)

Появляется отшельник в сопровождении двух учеников.

Отшельник (поднимая руку) . Государь, эта лань принадлежит святой обители, и нельзя ее убивать, нельзя!

Душьянта (пряча стрелу в колчан) . Я сделал, как ты сказал.

Отшельник (радостно) . Это достойно тебя, царь из рода Пуру!

Ученики отшельника. Да обретешь ты сына, повелителя мира!

Душьянта (низко склоняясь)  — Я благодарю вас за благопожелание.

Отшельник. Царь, мы вышли собирать топливо. А там, на берегу реки Малини, виднеется пустынь святого отца Канвы[42] Пустынь святого отца Канвы.  — По представлениям древних индийцев, жизнь человека делилась на четыре стадии-ашрама: первая из них — брахмачарья, когда принадлежавшие к так называемым дваждырожденным варнам изучали веды и шастры, вторая — грихастха, когда мужчина становился главой семьи, ванапрастха — когда удалялись от мирских дел в леса и предавались размышлениям, и четвертая — саньяса (освобождение от всяких обязанностей и человеческих связей). Ашрама — убежище — так же было и название жилища того, кто достиг стадии ванапрастха, особенно когда речь шла о божественных мудрецах, подобных Канве. Паломничество в Саматиртху.  — Тиртха в индуизме — место паломничества, обычно связанное с возможностью омовений в водах священных рек или водоемов, вообще всякое святое место. К числу важнейших тиртх относятся города Айодхья, Матхура, Гая, Бенарес, Уджайини, Хардвар, Дварака, реки Ганга, Джамна, Сарасвати, Годавари, Нармада, Инд, Кавери, горы Кайласа, Параснатх, Абу, Пални и т. д.. Если у тебя нет другого, более важного, дела, то посети пустынь. Тебя примут с почетом, достойным такого высокого гостя. А кроме того, -

Душьянта. А святой отец пребывает сейчас в пустыни?

Отшельник. Нет, он поручил своей дочери Шакунтале принимать гостей, а сам совершает паломничество в Соматиртху, надеясь с помощью молитв сделать счастливой долю девушки.

Душьянта. Хорошо, я с нею повидаюсь, и пусть она, изведав мою преданность богам, расскажет об этом своему отцу, великому подвижнику.

Отшельник. А мы пойдем своей дорогой.

Отшельник уходит с учениками.

Душьянта. Быстрее, быстрее, колесничий. Очистим наши души созерцанием святой обители.

Колесничий. Как прикажет государь. (Изображает езду на колеснице.)

Душьянта. Если бы даже нам ничего не сказали, можно было бы догадаться, что мы приближаемся к священной роще.

Колесничий. Почему?

Душьянта. Да разве ты сам не замечаешь?

И еще:

Колесничий. Все так и есть.

Душьянта (проехав немного вперед). Не будем тревожить обитателей святой пустыни: останови колесницу, я сойду.

Колесничий. Я крепко держу поводья, государь.

Душьянта (сходит и оглядывает себя) . В святую обитель полагается вступать в скромной одежде и без оружия. Возьми украшения и лук. (Отдает все колесничему.) Пока я буду у отшельников, искупай лошадей.

Колесничий. Повинуюсь, государь. (Уходит.)

Душьянта (идет и смотрит вокруг) . Вот врата обители. Я войду. (Войдя, чувствует подергивание в руке.) Рука моя дрожит, примета хорошая, но к чему она здесь?

Голоса за сценой. Входите, входите, подруги!

Душьянта (прислушиваясь) . Справа от купы деревьев как будто слышатся голоса. Пойду вперед. (Идет и смотрит кругом.) Да это девушки-отшельницы, и у каждой — кувшин, и как раз такого размера, чтобы ей легко было его нести. Они идут утолять жажду молодых деревьев. (Пристально разглядывая.) Какое чарующее зрелище!

Укроюсь в тени и подожду девушек. (Стоит и смотрит.)

Появляется Шакунтала с двумя подругами; они поливают деревья.

Шакунтала. Сюда, сюда, подруги!

Анасуйа. Мне кажется, милая Шакунтала, что твоему отцу, святому Канве, деревья дороже, чем ты, — иначе он не приказал бы тебе, которая нежнее лианы, наполнять водой все канавки около деревьев.

Шакунтала. Я это делаю не только по приказу отца. Я люблю деревья, они для меня — родные сестры. (Поливает деревья.)

Душьянта. Так это и есть дочь святого подвижника! Поистине, почтенный Канва поступает плохо, возлагая на нее такую тяжкую работу в обители.

Укроюсь под сенью дерева и полюбуюсь на нее, невинную. (Прячется.)

Шакунтала. Милая Анасуйа, наша Приямвада так затянула на мне одежду из бересты, что она жмет. Прошу, распусти ее.

Анасуйа. Как хочешь. (Распускает одежду.)

Приямвада (смеясь) . Почему ты упрекаешь меня, — вини свою цветущую молодость, которая так развила твои груди!

Душьянта. Она права.

Но если говорить правду, берестяная одежда, хотя и не соответствует ее юной прелести, по-своему украшает ее:

Цветущий лотос нам приятен, Хоть грязной тиною обвит. Хоть на луне и много пятен — А все же хороша на вид! И этой девушки сиянье Еще красивей и сильней Не потому ли, что на ней Берестяное одеянье?

Шакунтала (смотря вперед) . Ветерок колеблет пальцы-побеги деревца кесары[44] Кесара — цветок шафрана., и они как бы манят меня. Подойду и посмотрю. (Приближается к дереву.)

Приямвада. Не двигайся, Шакунтала, постой одно мгновение там, где ты стоишь.

Шакунтала. Почему?

Приямвада. Когда ты приблизилась к дереву, мне почудилось, будто лиана обвила ствол кесары.

Шакунтала. Как ты умеешь льстить, Приямвада. Не поэтому ли и назвали тебя "Приятноречивой"?

Душьянта. Приямвада сказала Шакунтале правду, хотя и приятную!

Анасуйа. Посмотри, Шакунтала, лиана сама выбрала себе жениха: она стала невестой мангового дерева. Ты назвала эту лиану "Лесная Лучезарность". Ты не забыла ее?

Шакунтала. Я забыла бы себя, если бы забыла ее. (Подходит к лиане и радостно смотрит на нее.) В какую чудесную пору соединилась эта чета: ярко расцветшая лиана, Лесная Лучезарность, и ствол манго, чьи побеги сулят наслаждение. (Стоит и любуется.)

Приямвада. Анасуйа, ты знаешь, почему Шакунтала так пристально смотрит на Лесную Лучезарность?

Анасуйа. Нет, я даже не догадываюсь, скажи мне.

Приямвада. Она думает: "Пусть и я с любимым соединюсь, как соединилась Лесная Лучезарность со стволом манго!"

Шакунтала. Свое желание ты присвоила мне. (Зачерпывает кувшином воду.)

Душьянта. О, если бы я узнал, что у дочери святого отшельника мать принадлежит к другой касте! Я надеюсь на это:

Однако мне нужно разузнать всю правду о ней.

Шакунтала (волнуясь) . Ой! Ой! Вокруг моего лица вьется шмель! Брызги воды, когда мы поливали дерево, потревожили его, и он покинул лиану. Сейчас он ужалит меня! (Изображает испуг.)

Душьянта

(страстно)

И еще:

(с некоторой ревностью.)

Шакунтала. Наглец не прекращает своих домогательств. Уйду отсюда! Как, и он за мной? Подруги, спасите меня от этого скверного, бесстыжего шмеля!

Обе подруги. Кто мы такие, чтобы спасать тебя? Позови на помощь царя Душьянту: долг венценосцев — охранять священные рощи.

Душьянта. Хороший повод объявиться. Однако они… (не договаривает, в сторону) … признают во мне царя. Ладно, скажу им так…

Шакунтала. Он и здесь меня преследует!

Душьянта (поспешно выступая вперед) . Кто преследует девушку?

Когда великая держава Цветет под властью паурава[45] Под властью паурава — то есть потомка Пуру. И строгим судит он судом Всех, незнакомых со стыдом, — Какой наглец и оскорбитель Ворвался в мирную обитель, Как смеет обижать злодей Ее прекрасных дочерей?

Девушки при виде царя выказывают некоторое смущение.

Анасуйа. Ничего особенно ужасного не произошло, благородный господин. Просто нашу подругу испугал назойливый шмель.

Душьянта. Я надеюсь, благородные госпожи, что ваше благочестие возрастает в святом уединении.

Шакунтала молчит, потупившись в смущении.

Анасуйа. Да, возрастает, поскольку к нам прибыл такой высокий гость. Шакунтала, сходи, принеси из хижины плодов. А этой водой можно омыть гостю ноги.

Душьянта. Благородные госпожи, вы уже исполнили долг гостеприимства своими учтивыми речами.

Приямвада. Отдохните, благородный господин, на скамье в прохладной тени семилистника.

Душьянта. Вы тоже, думаю, устали от трудов.

Анасуйа. Милая Шакунтала, мы обязаны угождать гостям, так расположимся вокруг нашего гостя.

Все садятся.

Шакунтала (в сторону) . Почему, когда я его увидела, во мне вспыхнуло чувство, чуждое духу нашей святой обители?

Душьянта (смотря на девушек) . Как приятно видеть вашу дружбу, это обворожительное равенство молодости и красоты.

Приямвада (в сторону, к Анасуйе) . Кто он? Внешность его привлекательна и значительна. Даже в словах учтивости чувствуется его величие и благородство.

Анасуйа. Меня тоже разбирает любопытство. Я спрошу его.

(Громко.) Господин, вы так учтивы, что я осмеливаюсь у вас спросить: какой царский род вами украшен? И народ какой страны печалится из-за разлуки с вами? И по какой причине вы, столь изящно воспитанный, столь молодой, предприняли утомительное путешествие к нашей святой обители?

Шакунтала. Сердце, не трепещи: это твои сокровенные мысли произносит вслух Анасуйа!

Душьянта (в сторону) . Сказать, кто я? Или сохранить свою тайну? Ладно, отвечу так. (Громко.) Государь из рода Пуру назначил меня надзирать за исполнением Закона и Долга. Я прибыл в эту лесную обитель, чтобы убедиться в том, что святым отшельникам при исполнении Закона и Долга не чинятся никакие препятствия.

Анасуйа. Теперь, значит, в обители есть кому позаботиться о девушках!

Шакунтала выказывает смущение.

Обе подруги (глядя на царя и Шакунталу) . Милая Шакунтала, если бы сейчас был здесь твой отец!

Шакунтала. Что же было бы?

Обе подруги. Чтобы доставить радость благородному гостю, он пожертвовал бы для него самым дорогим своим сокровищем.

Шакунтала. Подите вы! Что вы там болтаете! Слушать вас не хочу!

Душьянта. Я тоже хотел бы спросить вас, благородные госпожи, кое о чем, что касается вашей подруги.

Обе подруги. Спрашивайте, господин, ваш вопрос — милость для нас.

Душьянта. Известно, что святой Канва всеми помыслами предай Закону и Долгу, он пребывает в постоянном целомудрии, как же вы говорите, что ваша подруга — его дочь?

Анасуйа. Послушайте, благородный господин. Есть человек, чье родовое имя — Каушики[46] Родовое имя Каушики.  — Брахманы подразделялись на роды, называвшиеся по имени легендарного прародителя.. Он — царственный мудрец, и могущество его огромно.

Душьянта. Я слыхал о нем.

Анасуйа. Знайте же, что наша милая подруга произошла от него, но когда она была покинута, святой отец Канва и впрямь стал для нее отцом, он ее вырастил и воспитал.

Душьянта. Слово "покинута" возбудило мое любопытство. Я хотел бы услышать обо всем с самого начала.

Анасуйа. Извольте, мой господин. Говорят, что много лет назад, когда царственный мудрец исполнял суровый обет подвижничества на берегу реки Гаутами, боги, увидев мощь его благочестия и возревновав, послали к нему небесную деву Мёнаку, чтобы эта апсара соблазнила его и помешала его благочестивому подвигу.

Душьянта. Да, боги ревнуют, когда видят, как человек достигает совершенства с помощью молитв и подвижнической жизни.

Анасуйа. В канун наступления весны суровый отшельник, увидев ее пьянящую красоту… (Не договорив, стыдливо замолкает.)

Душьянта. Легко понять, что произошло потом. Значит, ваша подруга — дочь апсары?

Анасуйа. Да.

Душьянта. Иначе и быть не могло!

Средь женщин человеческого рода Где мы такую красоту найдем? Блеск молнии сверкает с небосвода, — Не в прахе зарождается земном!

Шакунтала опускает в смущении голову.

(В сторону.) Мне кажется, что мои надежды могут осуществиться: она не из касты жрецов. Но о каком соединении с любимым говорили в шутку ее подруги? В сердце моем тревога…

Приямвада (смотря с улыбкой на Шакунталу и обращаясь к царю) . Кажется, высокому гостю хочется спросить еще кое о чем?

Шакунтала грозит ей пальцем.

Душьянта. Вы угадали, благородная госпожа. Мне очень хочется узнать побольше о жизни в святой обители, и у меня есть еще один вопрос.

Приямвада. Спрашивайте, не колеблясь. Мы, отшельники и отшельницы, — именно те люди, которые должны отвечать на все вопросы.

Душьянта. Вот что еще поведайте мне о своей подруге:

Приямвада. Она, как и все мы, подчинена суровому обету, но отец решил ее выдать замуж за человека достойного.

Душьянта (в сторону) . Мою мечту легко осуществить!

О сердце, пред тобою верный путь. Теперь свои сомненья позабудь: К тому, что пламенем казалось глазу, Могу я прикоснуться, как к алмазу!

Шакунтала (с притворным гневом) . Я ухожу, Анасуйа!

Анасуйа. Но почему?

Шакунтала. Пойду скажу благочестивой матери Гаутами, что Приямвада мелет вздор.

Анасуйа. Подруга, пока мы не исполнили долг гостеприимства, нельзя тебе покидать почтенного гостя и уходить когда вздумается.

Шакунтала, не отвечая, направляется к выходу.

Душьянта (хочет ее удержать, но останавливается. В сторону) . Как удивительно, что мысль влюбленного всегда есть действие, движение:

Приямвада (удерживая Шакунталу) . Тебе нельзя уходить, подруга.

Шакунтала. Почему — нельзя?

Приямвада. Ты должна полить еще два дерева: ты мне это задолжала. Заплатишь долг — можешь идти. (Силой заставляет ее вернуться.)

Душьянта. мне кажется, что поливка деревьев утомила госпожу. Посмотрите:

Ее долг выплачу я. (Снимает с пальца перстень и дает его двум подругам.)

Они читают вырезанное на печатке имя и смотрят друг на друга.

Не принимайте меня за другого: я получил этот перстень в подарок от престарелого царя, отца нынешнего государя. Это — знак, что я здесь представляю повелителя страны.

Приямвада. Тогда этому перстню не следует расставаться с пальцем. Достаточно вашего слова, благородный господин, чтобы освободить ее от долга. (Слегка усмехнувшись.) Шакунтала, за тебя выплатил долг этот знатный и добрый господин, — или, вернее, сам государь. Теперь можешь уйти.

Шакунтала (в сторону) . О, если бы я могла от него уйти! (Громко.) Разве ты вправе отсылать или удерживать меня?

Душьянта (глядя на Шакунталу, в сторону) . Чувствует ли она ко мне то же, что я чувствую к ней? Мне кажется, что я могу надеяться —

Хотя со мной не говорит ни слова, Но лишь заговорю я сам, Всем существом она внимать готова Моим вопросам и речам. Хотя ко мне лицом не обернется, Стыдливость милую храня, Пытливый взгляд ее не оторвется, Все время смотрит на меня!

Голос за сценой. Отшельники! Отшельники! В вашей защите нуждаются живые существа в священной роще! Говорят, что неподалеку охотится царь Душьянта на своей колеснице!

И еще:

Девушки прислушиваются; они кажутся встревоженными.

Душьянта (в сторону) . Увы, мои воины в поисках меня нарушили покой священной рощи. Я должен вернуться назад.

Обе подруги. Высокий гость, мы напуганы известием о слоне, ворвавшемся в лес. Позвольте нам удалиться в нашу хижину.

Душьянта (с волнением) . Ступайте, благородные госпожи. А я позабочусь о том, чтобы никто не тревожил святую обитель.

Все встают.

Обе подруги. Поскольку для нас оказалось невозможным исполнить долг гостеприимства, мы со стыдом просим вас, почтенный гость, еще раз пожаловать к нам.

Душьянта. Благородные госпожи, уже одно то, что я увидел вас, для меня честь и радость.

Шакунтала. Анасуйа, я уколола ногу об острый лист травы, а моя берестяная одежда зацепилась за ветвь дерева. Подожди, пока я высвобожу ее. (Говоря так, смотрит на царя и, притворно хромая, уходит с подругами.)

Душьянта. Не очень-то мне хочется ехать в столицу. Я вернусь к своим спутникам, и мы устроим привал неподалеку от священной рощи. Я не в силах перестать думать о Шакунтале. Что же со мной происходит?

Тело двигаться вперед обязано, Но, к моей возлюбленной спеша, С телом будто бы ничем не связана, Движется назад моя душа: Так стяга шелковое полотно При сильном ветре вспять устремлено.

(Уходит.)

Конец первого действия

В отсутствие наставника Канвы в лесную обитель повадились ракшасы. Эти злые демоны мешают отшельникам совершать жертвоприношения. Отшельники просят царя Душьянту провести несколько ночей в лесной обители и защитить их от демонов. Царь радуется этой просьбе, как прекрасному предлогу для того, чтобы не возвращаться в столицу, не разлучаться с Шакунталой. В это время прибывает вестник от матери Душьянты. Старая царица собирается справлять праздник Почитания сына и требует Душьянту к себе. Душьянта отправляет к матери вместо себя своего шута и наперсника Матхавью. Когда царь открывается шуту в своей любви к Шакунтале, острослов говорит ему: "Пренебрегая жемчужинами дворца, вы стремитесь к лесному цветку. Вы напоминаете мне человека, который, объевшись сладкими финиками, захотел кислого тамаринда". — "Болтлив этот малый, — думает Душьянта, — как бы он не проговорился на женской половине дворца о моем чувстве". И царь, устрашенный этой мыслью, отказывается в разговоре с шутом от своей любви: "Надеюсь, тебе не придет в голову, что я и вправду стремлюсь к дочери святого отца?

Что раньше я сказал — тебе сказал я в шутку.

Ты позабудь слова, противные рассудку!"

Шут уезжает в сопровождении царской свиты. Душьянта побеждает демонов. Он и Шакунтала объясняются друг другу в любви. Анасуйа, подруга Шакунталы, сочувствуя влюбленным, опасается, что царь обманет простодушную девушку: "Государь, говорят, что у царей — множество жен и наложниц. Не причиняйте же горя ни подруге нашей, ни ее близким". Царь клянется в вечной любви к Шакунтале. Он предлагает вступить с приемной дочерью лесного отшельника в так называемый брак по обычаю гандхарвов, без совершения особых обрядов:

Есть брак старинный — вольное супружество[47] …Вольное супружество.  — Среди форм брака в древней Индии существовал и так называемый брак по закону гандхарвов, предусматривавший любовный союз без совершения каких-либо ритуальных обрядов и без согласия родителей или старших родственников. Естественно, что подобная форма не влекла за собой никаких правовых обязательств ни одной из сторон.: не надо Согласия родителей, венчального обряда. Так поступают дочери подвижников святых, И, радуясь, родители благословляют их

Пролог

Действие четвёртое

Появляются две подруги; они изображают, что собирают цветы.

Анасуйа. Хотя я радуюсь, Приямвада, что Шакунтала вступила в вольное супружество с царем и вполне счастлива, у меня все же есть причины для беспокойства.

Приямвада. Какие?

Анасуйа. Сегодня после окончания жертвоприношения отшельники разрешили мудрому царю покинуть святую обитель. Но когда он вернется во дворец к своим женам и наложницам, вспомнит ли царь о бедной девушке из лесной глуши?

Приямвада. Не беспокойся. Он не забудет ее. Столь красивая внешность, как у него, не может не сочетаться с внутренним благородством. А вот что скажет ее отец, когда возвратится из паломничества, — это еще неизвестно!

Анасуйа. Мне кажется, что святой Канва одобрит этот брак.

Приямвада. Почему ты так думаешь?

Анасуйа. Самое главное желание отца — выдать дочь за человека достойного. А если сама Судьба этого пожелала, то, значит, отец достиг цели без всяких усилий.

Приямвада (смотрит на цветы в кошелке) . Мы собрали достаточно цветов, чтобы почтить небожителей.

Анасуйа. Но мы еще должны оказать почести богине — покровительнице нашей дорогой Шакунталы. Соберем цветов побольше.

Приямвада. Хорошо. (Изображают, что собирают цветы.)

Голос за сценой. Госпожа, это я!

Анасуйа. Кажется, к нам пришел гость. Надо его встретить.

Приямвада. Но ведь возле хижины Шакунтала. (В сторону.) Но не возле супруга.

Анасуйа. Ну хватит, цветов у нас предостаточно.

Голос за сценой. А, ты пренебрегаешь мною, который так богат благочестием!

Приямвада. О, горе, горе! Шакунтала, всем существом погруженная в мысли о возлюбленном, оскорбила своим невниманием кого-то, кто достоин уважения. (Вглядываясь.) И не просто кого-то, а великого мудреца-подвижника Дурвасу, легко воспламеняющегося гневом. Он произнес проклятье и теперь, как бы паря над землей, удаляется от нас. Кто его умилостивит? Кто властен вернуть его? Кто, кроме огня, властен сжигать?

Анасуйа. Беги, упади к его ногам, вороти его, а я приготовлю священной воды, чтобы оказать ему почести.

Приямвада. Бегу! (Уходит.)

Анасуйа (спотыкаясь) . Ой, я споткнулась, — дурная примета! И кошелка с цветами выпала из моих рук! (Изображает, что собирает цветы.)

Возвращается Приямвада.

Приямвада. Разве на него, жестокого в гневе, подействуют чьи-нибудь уговоры? Все же мне удалось хотя бы немного смягчить его ярость.

Анасуйа (усмехаясь) . И этого уж немало для него. Рассказывай.

Приямвада. Когда он не захотел вернуться, я стала упрашивать его: "Святой подвижник, тебе ведь хорошо известно, что эта девушка впервые не признала великую власть твоего благочестия. Прости ей первую и единственную ее вину!"

Анасуйа. И тогда?

Приямвада. И тогда он сказал: "Слово мое должно исполниться непременно, по проклятью наступит конец, как только возлюбленный увидит свой перстень". Сказав, он исчез.

Анасуйа. Если так, то мы можем вздохнуть спокойно: мудрый царь при расставании надел Шакунтале на палец перстень со своим именем на печатке. Таким образом, все теперь зависит от Шакунталы.

Приямвада. Пойдем, подруга, почтим богов.

Идут.

(Оглядываясь.) Посмотри-ка, Анасуйа, вот наша любимая подруга стоит, подперев щеку левой рукой, застыла, как будто нарисованная. Она не то что гостя — она и себя не замечает!

Анасуйа. Приямвада, пусть то, что случилось, останется между нами. Шакуптала такая нежная, нам надо беречь ее.

Приямвада. Да и кто вздумает поливать кипятком хрупкую лиану?

Обе уходят.

Конец пролога

Появляется ученик Канвы. Он только что проснулся.

Ученик. Святой отец Канва вернулся из паломничества и велел мне узнать, который час. Выйду на открытый простор и погляжу, сколько еще осталось ночи. (Идет и смотрит.) А, уже светает.

И еще:

Анасуйа (стремительно входя) . Хотя я и отвратилась от мирской суеты — мне стало известно, что царь поступил с Шакунталой неблагородно.

Ученик (в сторону) . Пойду скажу наставнику, что пришла пора утреннего жертвоприношения. (Уходит.)

Анасуйа. Разгорается день, а все дела у меня валятся из рук, и ноги не слушаются меня. Теперь пусть бог любви полюбуется на самого себя! Это он виноват в том, что моя подруга, чистая сердцем, простодушная, доверилась обманщику. А может быть, все дело портит проклятие Дурвасы? Иначе как же могло случиться, что благородный царь, обещавший любить Шакунталу вечно, за все это время даже весточки не прислал? Отошлем ему перстень, который он оставил Шакунтале на память, — может быть, царь вспомнит о лесной девушке. Но кто из отшельников, столь чуждых мирским заботам, пригоден для такого поручения? А с подругой-то случился грех, и я, хоть и решилась, да не осмеливаюсь сказать святому отцу Канве, что Шакунтала вышла замуж и ожидает ребенка. Что же мне делать, что предпринять?

Приямвада (входя, радостно) . Пойдем, подруга, вознесем молитвы за Шакунталу: она отправляется в путь.

Анасуйа. Как же это?

Приямвада. Слушай. Только вошла я к Шакунтале, чтобы спросить, хорошо ли она спала, как, гляжу, — сам отец Канва обнимает ее, склонившую чело, и говорит ей слова благословения: "Волею Судьбы жертвенное приношение попало прямо в священное пламя, хотя дым и мешал видеть это. Дитя мое, ты не должна горевать, — как не горюет учитель о том знании, которое он преподал ученику. Сегодня, под защитой отшельников, я отправлю тебя к мужу".

Анасуйа. Подруга, кто же рассказал обо всем святому отцу?

Приямвада. Едва он вступил в храм, где горел священный огонь, как некто, лишенный телесной оболочки, произнес такие стихи…

Анасуйа. Говори же!

Приямвада. Вот что сказал незримый:

Анасуйа (обнимая Приямваду) . Как я рада, милая! Но к радости моей примешивается печаль, когда я вспомню, что уже сегодня мы расстаемся с Шакунталой.

Приямвада. Была бы счастлива наша страдалица, а мы-то справимся с любой печалью.

Анасуйа. Ты права… Видишь, на ветке мангового дерева корзиночка из скорлупы кокосового ореха? Я поместила туда цветок кесары, — там не скоро он утратит свою свежесть. Еще я приготовлю для Шакунталы приносящие счастье амулеты из оленьей желчи, а также горстки земли со священных мест и листья из побегов дурвы.

Приямвада. Так мы и сделаем.

Анасуйа уходит; Приямвада изображает, что снимает с ветки корзиночку с цветком.

Голос за сценой. Гаутами, попроси почтенного Шарнгарву и остальных собраться здесь, чтобы сопровождать Шакунталу.

Приямвада (прислушиваясь) . Поторопись, Анасуйа, уже созывают отшельников, чтобы они отправились в Хастинапуру.

Входит Анасуйа; в руках у нее амулеты.

Анасуйа. Поспешим, подруга.

Приямвада (глядя вперед) . Я вижу Шакунталу. С восходом солнца она искупалась и умастила голову, она окружена отшельницами, они поздравляют и благословляют ее, а в руках у них — стебли священных злаков. Пойдем к ней.

Идут. Появляется Шакунтала, окруженная отшельницами.

Первая отшельница. Доченька, да обретешь ты звание великой государыни: этим супруг твой докажет, что он высоко тебя чтит.

Вторая отшельница. Дитя мое, да станешь ты матерью доблестного витязя.

Третья отшельница. Да почитает тебя твой супруг!

Все отшельницы, за исключением Гаутами, расходятся.

Обе подруги (приближаясь) . Милая, будь навеки счастлива!

Шакунтала. Доброе утро, подруги. Присядем.

Обе подруги (садясь и держа в руках амулеты) . Мы хотим надеть на тебя амулеты, приносящие счастье.

Шакунтала. О, как мне это дорого! Вряд ли теперь любимые подруги будут меня украшать! (Плачет.)

Обе подруги. Не плачь, дорогая, в такие счастливые мгновения не плачут. (Утирают ей слезы и украшают ее.)

Приямвада. Амулеты, эти бедные украшения отшельницы, только мешают сиять твоей красоте, достойной самых дорогих украшений.

Два ученика (появляются с подарками в руках) . Пусть госпожа наденет на себя эти украшения.

Все поражены.

Гаутами. Сын мой, откуда это?

Первый ученик. Они созданы великой силой отца Канвы.

Гаутами. Созданы его мыслью?

Второй ученик. Не совсем. Слушайте. Святой отец послал нас нарвать цветов с деревьев для Шакунталы, и вдруг —

Приямвада (Шакунтале) . Это тебе милость, добрый знак, что ты будешь царственно счастлива в доме супруга.

Шакунтала выказывает смущение.

Первый ученик. Пойдем расскажем отцу Канве, уже совершившему омовение, о чуде, сотворенном деревьями.

Второй ученик. Пойдем.

Уходят.

Обе подруги. Милая, мы, девушки, выросшие в лесной глуши, никогда не видели подобных украшений, но мы видели картины, на которых изображены знатные госпожи, и поэтому, быть может, мы сумеем тебя украсить как следует.

Шакунтала. Я знаю, какие вы искусницы.

Подруги украшают Шакунталу; входит, окончив омовение, Канва.

Канва

(Ходит взад и вперед.)

Обе подруги. Вот мы и украсили тебя, Шакунтала. Теперь надень лунно-белое шелковое одеяние.

Шакунтала встает и надевает его.

Гаутами. Доченька, пришел твой отец. Он как бы обнимает тебя заплаканными глазами, но слезы — радостные. Обратись к нему с приветствием.

Шакунтала. Приветствую вас, отец.

Канва. Дитя мое!

Гаутами. Святой отец, это не просто благословение, это прорицание!

Канва. Дитя мое, теперь обойди слева направо священный огонь, в котором горит топленое масло.

Все обходят огонь.

А теперь — в дорогу! (Оглядывается кругом.) Где же Шарнгарва и его спутники?

Шарнгарва (появляясь) . Святой отец, мы здесь.

Канва. Веди свою сестру.

Шарнгарва. Идем, госпожа моя.

Канва. О деревья священной рощи!

Голоса незримых существ

Все слушают с изумлением.

Гаутами. Доченька, богини священной рощи, столь тобою любимые, желают тебе доброго пути. Поклонись незримым и любящим.

Шакунтала (обходя деревья, кланяется; тихо, в сторону, к Приямваде) . Приямвада, милая, не понимаю, что со мной. Я тоскую по государю, и все же ноги мои не хотят идти, когда я покидаю святую обитель.

Приямвада. Не только ты, подруга, страшишься разлуки со священной рощей: посмотри — и роща грустит, увидев, что пришла пора с тобою расстаться.

Шакунтала (вспомнив) . Отец, я пойду попрощаюсь с лианой Лесная Лучезарность, с моей названой сестрой.

Канва. Я знаю, как нежно ты любишь свою лесную сестру. Вот она — справа от тебя.

Шакунтала (приближаясь к лиане) . Сестра моя, Лесная Лучезарность! Хотя ты слилась с манговым деревом, — обними и меня, протяни ко мне руки-ветки. Теперь я буду жить далеко от тебя.

Девушка с подносом. Аджанта. VI в.

Канва

Шакунтала (подругам) . Милые мои, я поручаю сестрицу-лиану вашим заботам.

Обе подруги. А чьим заботам ты поручаешь нас? (Плачут.)

Канва. Девушки, вам бы утешить Шакунталу, а вы сами плачете.

Все идут.

Шакунтала. Недалеко от хижины медленно бродит лань. Она должна стать матерью. Когда она родит, непременно пришлите мне кого-нибудь со счастливой вестью.

Канва. Я не забуду об этом, дитя мое.

Шакунтала (спотыкаясь) . Кто это держит меня за платье, не пускает меня? (Оборачивается, чтобы посмотреть.)

Канва. Дитя мое!

Шакунтала. Маленький, зачем ты бежишь за мной? Я покидаю лес, где мы жили вместе. Вскоре после того, как ты родился, умерла твоя мать, и я вырастила тебя. Теперь, когда я тебя оставляю, мой отец позаботится о тебе. Ступай назад, мой олененок! (Плачет.)

Канва

Шарнгарва. Святой отец! Шастры предписывают: провожать близкого человека надо только до первой воды. Вот берег пруда. Мы просим вас, — дайте нам свои наставления и воротитесь в пустынь.

Канва. Тогда отдохнем в тени смоковницы.

Пройдя немного, все останавливаются.

(В сторону.) Что же я поручу сказать Душьянте, достойному государю? (Размышляет.)

Шакунтала (Анасуйе) . Посмотри, подруга: казарка не заметила, что ее возлюбленный укрылся под листьями лотоса, и она жалобно кричит: "Горе мне, горе мне!"

Анасуйа. Не говори так, дорогая.

Канва. Когда ты, Шарнгарва, представишь мою Шакунталу царю, ты скажешь ему от моего имени…

Шарнгарва. Приказывайте, святой отец!

Канва

Шарнгарва. Я передам царю эти слова.

Канва. Теперь, дитя мое, я хочу тебя наставить: хотя я живу в лесу, я знаю мирскую жизнь.

Шарнгарва. Мудрому внятно все.

Канва

Гаутами. Ты дал мудрый совет новобрачной. (К Шакунтале.) Запомни его, доченька.

Канва. Обними, дитя мое, меня и подруг.

Шакунтала. А разве и подруги мои должны вернуться домой?

Канва. Придет время, и они выйдут замуж. Не пристало им идти ко двору царя. С тобой отправится мать Гаутами.

Шакунтала (обнимая отца) . Как я теперь проживу на чужой земле без отцовской ласки? Оторвали меня от отцовского сердца, как сандаловое деревце от горы Малайа!

Канва. К чему твоя печаль, дитя мое?

Шакунтала падает к ногам отца.

Да сбудется все, чего я тебе желаю!

Шакунтала (подойдя к подругам) . Милые мои подруги, обнимите меня!

Обе подруги. Дорогая, если государь не сразу припомнит тебя, то покажи ему перстень, на печатке которого вырезано его имя.

Шакунтала. От ваших опасений мое сердце забилось в тревоге.

Обе подруги. Нет, нет, не тревожься: только слишком сильная любовь к тебе заставляет нас быть подозрительными.

Шарнгарва. Солнце уже сместилось на небе, поторопитесь, госпожа моя.

Шакунтала (повернувшись лицом к пустыни) . Отец, увижу ли я когда-нибудь снова нашу священную рощу?

Канва. Знай, дитя мое:

Гаутами. Нам пора, доченька. Скажи отцу, чтобы он вернулся в священную рощу. Впрочем, ты никогда ему этих слов не скажешь, будешь взывать к нему снова и снова. Лучше скажу я: вернись домой, святой отец!

Канва. Дитя мое, да не будет помехи благочестивым занятиям.

Шакунтала (снова обнимая отца) . Отец, не тоскуй обо мне. Ты и так изнурен своим подвижничеством.

Канва

(вздыхая)

Шакунтала и ее спутники уходят.

Подруги (глядя вслед Шакунтале) . Увы, она уже скрылась за деревьями.

Канва. Анасуйа и Приямвада! Ушла ваша сотоварка по жизни в святой обители. Сдержите свое горе и ступайте за мной.

Обе подруги. Отец, как мы войдем теперь в священную рощу? Без Шакунталы она кажется нам пустой.

Канва. Потому что вы смотрите на рощу глазами, полными любви к Шакунтале. (Идет, погруженный в размышления.) А я, отправив Шанкуталу к мужу, снова обрел душевную ясность.

Правильно сказано: "Дочь — достоянье другого".

К мужу отправил я ту, что растил и берег,

И преисполнилось сердце покоя благого:

Отдал я то, что мне дали когда-то в залог.

Все уходят.

Конец четвертого действия.

Действие пятое

Появляются царь, шут, слуги.

Матхавья (прислушиваясь) . Обратите внимание, государь, какие стройные звуки доносятся из зала. Они сопровождают нежное и чистое пение госпожи Хансападики, которая упражняется в искусстве сочинения музыки.

Душьянта. Помолчи, дай послушать.

Песня за сценой:

Душьянта. Что за песня? В ней столько страсти!

Матхавья. Вы поняли, государь, тайный смысл песни?

Душьянта (усмехнувшись) . Когда-то я любил эту женщину. Теперь она упрекает меня за то, что я люблю царицу Васумати. Пойди, скажи, приятель, госпоже Хансападике, что я принимаю ее упрек.

Матхавья. Как прикажет государь. (Встает.) Однако, повелитель мой, когда ее слуги примутся колотить меня, сдавив мне виски, у меня останется надежд на спасение не больше, чем у того отшельника, который, уйдя от страстей мирских, попал в горячив объятия апсары.

Душьянта. Иди. И говори с ней не как деревенщина, а как искушенный горожанин.

Матхавья. У меня нет другого выхода. (Уходит.)

Душьянта (в сторону) . В самом деле, почему я испытал столь сильное томление, когда постиг смысл песни? Разве я разлучен с любимой? Но бывает и так:

(Стоит в глубокой задумчивости.)

Появляется Ватайана, глава придворных.

Ватайана. Как я состарился!

Я знаю, что для царя непреложно исполнение державного долга, но я не отваживаюсь сейчас, когда он только что покинул престол правосудия, доложить ему о прибытии учеников святого отца Канвы и тем самым нарушить его отдых. Однако обязанность — править государством — не позволяет отдыхать. В самом деле:

Хочешь не хочешь, а надо служить свою службу. (Ходит взад и вперед и осматривается.) Вот государь.

(Приближаясь.) Да будет государь с победой! Пришли отшельники, мужчины и женщины, из лесной пустыни у подножья Гималаев. Они доставили послание от святого отца Канвы. Как поступить с ними?

Душьянта (почтительно) . Принесли мне послание от святого отца Канвы?

Ватайана. Да.

Душьянта. Передай от моего имени нашему домашнему жрецу Сомарате, чтобы он благоговейно, как предписано древним законом, приветствовал жителей святой пустыни и препроводил их ко мне. Я буду ожидать их в том месте, которое предназначено для приема отшельников.

Ватайана. Слушаю, государь. (Уходит.)

Появляется привратница Ветравати.

Душьянта. Ветравати, проводи меня к святилищу Агни.

Ветравати. Идите за мною, государь.

Душьянта (идет, выказывая признаки усталости) . Каждый человек, достигнув цели, счастлив, только цари, исполнив свои желания, страдают, потому что

За сценой.

Два придворных поэта. Победа государю!

Первый поэт

Второй поэт

Душьянта. Мои царские обязанности утомили меня, но теперь я снова чувствую себя бодрым. (Прогуливается.)

Ветравати. На этом возвышении расположено святилище Огня. Оно чисто выметено, красиво, а рядом с ним — корова, которая дает молоко для жертвоприношения. Благоволите подняться, государь.

Душьянта (стоит, опершись на плечо слуги) . Ветравати, для чего святой отец Канва прислал ко мне отшельников?

Ветравати. Я думаю, что отшельники, осчастливленные благочестивым правлением государя, пришли его поблагодарить.

Появляются отшельники, Гаутами и Шакунтала; впереди — домашний жрец Сомарата и глава придворных.

Глава придворных. Сюда, сюда, достопочтенные!

Шарнгарва. Друг мой Шарадвата!

Шарадвата. То ощущение, которое ты испытываешь, — Верно. А если говорить обо мне, -

Шакунтала. Почему дергается мой правый глаз? Это дурная примета!

Гаутами. Да отвратится зло, доченька. Да ниспошлют тебе счастье боги-покровители твоего супруга и всего его рода.

Сомарата (указывая на царя) . Святые отшельники, вот он — государь, хранитель обычаев, защитник людей. Он поднялся с престола и ждет вас. Смотрите на него.

Шарнгарва. Великий брахман, спору нет, государь заслуживает всяческих похвал. Но мы от него ничего не хотим.

Ветравати. Государь, мне кажется, что у отшельников легко на душе. Я думаю, что дело, с которым они пришли, — нетрудное.

Душьянта (увидев Шакунталу) . А кто эта госпожа?

Ветравати. Меня тоже разбирает любопытство, но мой рассудок отказывается сейчас мне служить. А внешность ее такова, что ею можно любоваться.

Душьянта. Довольно. Я не должен смотреть на чужую жену.

Шакунтала (прижимая руку к груди, в сторону) . Сердце мое, почему ты заныло? Вспомни любовь царя и успокойся.

Сомарата (выступая вперед) . Мы встретили отшельников с надлежащим почетом. Они пришли с посланием царю от своего наставника. Благоволите их выслушать, государь.

Душьянта. Я слушаю.

Отшельники (поднимая руки) . Да пребудет государь с победой!

Душьянта. Приветствую всех вас.

Отшельники. Да обретешь ты все, чего желаешь!

Душьянта. Совершаются ли ваши благочестивые занятия без помех?

Отшельники

Душьянта. Значит, не напрасно я облечен званием царя! В добром ли здравии пребывает, на радость миру, святой отец Канва?

Отшельники. Достигшие духовного совершенства повелевают и своим телесным здоровьем. Святой отец наказал нам, государь, справиться о твоем здоровье, а потом сказал…

Душьянта. Что приказывает мне святой отец?

Шарнгарва. Он сказал: "Поскольку ты женился на моей дочери с ее согласия, то я с радостным сердцем благословляю вас обоих.

Она беременна от тебя. Благоволи принять ее, чтобы жить с нею по закону.

Гаутами. И я хотела бы кое-что сказать, если бы меня спросили. Ведь как все получилось?

Без ведома ее отца, без ведома родных,

Вы сами заключили брак, невеста и жених!

Шакунтала (в сторону) . О, как я жду ответа государя!

Душьянта. Что все это значит?

Шакунтала (в сторону) . Какие обидные слова! Они обжигают сердце, как пламя.

Шарнгарва. Вот именно, что все это значит? Вам-то, государь, хорошо известны наши обычаи:

Душьянта. Вы утверждаете, что я женат на этой женщине?

Шакунтала (печально, в сторону) . Сердце мое, сбылось все, чего ты боялось!

Шарнгарва

Душьянта. Откуда это обвинение, основанное на лжи?

Шарнгарва

(продолжая стих)

Душьянта. Меня оскорбляют со злым умыслом!

Гаутами. Доченька, отбрось на один только миг свою стыдливость. Я приподниму твое покрывало — и муж признает тебя. (Делает это.)

Душьянта

(глядя на Шакунталу, в сторону)

(Царь погружается в размышления.)

Ветравати. Какой он добродетельный, наш государь! Другой не стал бы долго раздумывать, приди к нему такая прелесть!

Шарнгарва. Почему вы молчите, государь?

Душьянта. Достопочтенные! Сколько я ни думаю, как ни напрягаю память, — не могу припомнить, чтобы я взял в жены эту женщину. Как же я приму ее, беременную, когда знаю, что стану владельцем поля, а сеятелем был другой[49] …владельцем поля, а сеятелем был другой?  — Имеется в виду ситуация, при которой супруг, оказавшийся бесплодным или умиравший прежде жены, мог дать ей разрешение зачать от другого мужчины. Родившееся от такого зачатия дитя считалось ребенком от мужчины, давшего такое разрешение. Душьянта, таким образом, в этой фразе подчеркивает свою мужскую силу.?

Шакунтала (в сторону) . Горе мне! Государь отрицает даже супружество наше! Высоко вознесли меня мои надежды, — где они теперь?

Шарнгарва

Шарадвата. Довольно, Шарнгарва. Ты сказал все, что должен был сказать. Выслушали мы и ответ царя. Шакунтала, теперь скажи ему то слово, которое все объяснит.

Шакунтала (в сторону) . Если прошла такая любовь, как его любовь, если даже такой, как он, меня забыл, — то зачем напоминать о себе? Лишь оплакивать себя — вот что мне остается! (Громко.) Мой повелитель… (Останавливается.) Нет, теперь, когда вы отрицаете наше супружество, не подобает мне вам говорить: "мой"… Паурав, справедливо ли вы поступаете со мною после того, как в лесной пустыни вы взяли мое доверчивое сердце и стали моим мужем?

Душьянта (затыкая уши) . Какая ложь!

Шакунтала. Если вы в самом деле поступаете так только потому, что подозреваете, будто я — жена другого, то я развею ваши подозрения с помощью перстня-приметы.

Душьянта. Превосходная мысль.

Шакунтала (ощупывая свой палец) . О боги! На моем пальце нет перстня! (В отчаянье смотрит на Гаутами.)

Гаутами. Доченька, когда на пути сюда мы достигли места паломничества, достигли берега, на который сошел некогда Индра, ты пожелала почтить воды Ганги, в которую вступила сама Шачи, жена Индры. Наверно, ты не заметила, как обронила перстень в реку.

Душьянта (усмехнувшись) . Отличная выдумка. Но какова женская сообразительность!

Шакунтала. Да явит творец свое могущество! Я скажу вам еще кое-что.

Душьянта. Наконец я услышу нечто, достойное быть услышанным.

Шакунтала. Однажды мы были в беседке, увитой лианами. Вы держали в руке сосуд из листьев лотоса, наполненный водой…

Душьяита. Я слушаю. Продолжай.

Шакунтала.…Ко мне подошел олененок, приемное дитя мое. Вы сказали: "Напоим его водой", — но олененок, не зная вас, не стал пить из ваших рук. Тогда я у вас взяла сосуд, поднесла олененку воды, и он стал пить. И тогда вы, рассмеявшись, сказали: "Земляки доверяют друг другу. Ведь вы оба выросли в одном лесу!"

Душьянта. Вот такими сладкими и лживыми речами и заманивают женщины в свои путы сластолюбцев!

Гаутами. Государь, ты не должен так говорить: Шакунтала выросла в священной роще, среди праведников, она не знакома с обманом.

Душьянта. О седовласая подвижница!

Шакунтала (гневно) . Презренный! Все в мире измеряете мерой своего ничтожного сердца! Кто иной осмелился бы так оскорблять меня, как вы? Вы прячетесь под покрывалом добродетели, как болото прячется под травой!

Душьянта (в сторону) . Мне кажется, что гнев ее непритворный, и это смущает меня:

(Громко.) Милая, поведение царя Душьянты известно всей державе. Никто никогда не обвинял меня в прелюбодеянии.

Шакунтала. А я стою здесь, как распутница. Поделом мне! Зачем я предалась в его руки, зачем я поверила потомку Пуру, у которого на устах — мед, а в сердце — яд!

Шарнгарва. Теперь все видят, к чему приводит несдержанность.

Душьянта. Достопочтенный, почему вы верите этой женщине и не верите мне и обвиняете меня во всех смертных грехах?

Шарнгарва (презрительно) . Где это слыхано, чтобы так все переворачивали с ног на голову?

Душьянта. Почтенный правдолюб, предположим, что все это так. Но чего я добиваюсь, обманывая ее?

Шарнгарва. Своей гибели.

Душьянта. Кто поверит, что отпрыск Пуру жаждет своей гибели!

Шарадвата. Шарнгарва, какой прок в долгих препирательствах с царем? Мы исполнили приказ нашего наставника. Теперь вернемся домой.

(В сторону царя.)

Направляются к выходу.

Шакунтала. Меня обманул этот бесчестный, а теперь и вы меня покидаете?

Гаутами (останавливаясь) . Шарнгарва, сынок мой, Шакунтала идет за нами и жалобно плачет. Да и что ей, моей доченьке, делать, если муж оттолкнул ее столь грубо?

Шарнгарва (оборачиваясь в гневе) . Своевольная! Разве ты забыла, что должна всюду следовать за супругом? Или ты решила нарушить завет предков?

Шакунтала дрожит в испуге.

Душьянта. Почтенный, зачем ты обманываешь эту женщину?

Шарнгарва. Государь, вы уже забыли, наслаждаясь с другими, о том, что случилось прежде, — почему же вы теперь боитесь нарушить закон?

Душьянта (домашнему жрецу) . Я спрашиваю тебя, какое из двух зол меньшее: отвергнуть чужую жену или жить с ней? Сделаю, как ты посоветуешь.

Сомарата (размышляя) . Если все же так случилось…

Душьянта. Наставь меня, достопочтенный.

Сомарата.…То пусть эта женщина останется в моем доме, пока не родит. Если спросишь: "Для чего?" — отвечу. Звездочеты предсказали, что твоему первенцу суждено стать повелителем мира. Если у дочери святого подвижника родится сын с царскими знаками, то окажи ей почет и введи ее в женские покои дворца. Если нет, то она должна будет вернуться к своему отцу.

Душьянта. Я принимаю совет наставника.

Сомарата. Следуй за мною, дочь моя.

Шакунтала. О мать-Земля, разверзнись и поглоти меня! (Уходит, плача.)

Удаляются и жрец и отшельники с Гаутами.

Царь, у которого память отнята проклятием, стоит, размышляя о Шакунтале.

Голос за сценой. Чудо! Чудо!

Душьянта (прислушиваясь) . Что там происходит?

Сомарата (входя, с изумлением) . Государь, свершилось нечто небывалое.

Душьянта. Что именно?

Сомарата. Удалились ученики святого Канвы, и на дороге —

Душьянта. И тогда?

Сомарата

(продолжая стих)

Все выражают изумление.

Душьянта. Мы покончили с этим делом, к чему же напрасно мучить себя размышлениями. Иди отдыхать, достопочтенный.

Сомарата. Да пребудет государь с победой! (Уходит.)

Душьянта. Ветравати, я не знаю, что и подумать. Провода меня в опочивальню.

Ветравати. Идемте, государь.

Душьянта

Все уходят.

Конец пятого действия

Перстень, утерянный Шакунталой, находит рыбак в брюхе распотрошенного карпа. Городские стражники, заподозрив рыбака в краже драгоценности, показывают перстень царю. Царь узнает этот перстень, подаренный им возлюбленной с такими словами:

При виде перстня царь освобождается от заклятия, он сразу же вспоминает, что вступил в вольное супружество с Шакунталой, а потом, лишенный памяти, прогнал ее. Душьянта упрекает шута-брахмана в том, что тот ни разу не напомнил ему о Шакунтале, но Матхавья возражает: "Вы сказали: "Все это не более, как пустая шутка". Я поверил вам, государь".

Скорбь об утраченной возлюбленной сочетается в сердце Душьянты с тоской о том, что он бездетен. Он не знает, что Шакунтала, унесенная небесной девой-апсарой, родила на небе сына от него. Вскоре у царя появляется возможность убедиться в том, что у него есть сын. Бог Индра направляет к царю своего колесничего Матали с повелением: возглавить рать небожителей, повести ее в бой против стоглавого, сторукого предводителя демонов.

Душьянта поручает управление страной своему главному советнику, а сам отправляется вместе с Матали на небо, чтобы начать битву с демонским полчищем.

Действие седьмое

На колеснице, летящей в воздухе, появляются царь и Матали.

Душьянта. Матали, хотя я исполнил приказ могучего Индры, я чувствую, что не заслужил того милостивого приема, какой мне оказал предводитель богов.

Матали (улыбаясь) . Я думаю, — о долгоживущий, — что каждый из вас считает себя должником другого.

Душьянта. Не говори так, Матали. Пойми, что честь, которую бог мне оказал при расставании, находится за пределами воображения. Подумай только, в присутствии богов могучий

Матали. Но разве, о долгоживущий, ты и впрямь не заслужил таких почестей от предводителя богов?

Душьянта. И все же победил бесовское полчище не я, а Индра:

Матали. Скромность возвышает тебя. (Проехав немного.) Смотри, твоя слава утвердилась даже на небесах:

Душьянта. Когда мы поднялись на небо, я думал только о том, как бы поскорей сразиться с демонами, и не смотрел на дорогу. Где мы сейчас находимся? На пути какого ветра?

Матали

Душьянта. Теперь я понимаю, Матали, почему очистилось мое "я", — и чувства, и разум, и плоть, и дух. (Взглянув на колеса.) Но пока шла наша беседа, мы спустилась на путь первого ветра, на тропу облаков.

Матали. Как ты заметил?

Душьянта

Матали. Ты прав. Еще одно мгновение, и ты будешь на подвластной тебе Земле.

Душьянта (глядя вниз) . Из-за нашего стремительного снижения Земля кажется удивительной, все обозначается явственней.

Матали. У тебя зоркий взгляд. (С благоговением смотрит вниз.) Как величава, как обворожительна Земля!

Душьянта. Что это за гора там виднеется, Матали? Ее склоны вдаются и в Восточное море, и в Западное. Подобно облаку на закате, она как бы струит влажное золото.

Матали. Это златоглавая Хемакута, обиталище полулюдей-полуконей[50]Обиталище полулюдей-полуконей — то есть страна киннаров, мифических существ с лошадиными головами и человеческими телами.. Здесь живут и величайшие подвижники.

Душьянта. Я не могу миновать такой благодати. Я хочу посетить святого и почтительно совершить вокруг него обход справа налево.

Матали. Благая мысль.

Колесница опускается.

Душьянта

(с удивлением)

Матали. Таково свойство колесницы Индры.

Душьянта. Где же находится обитель сына Маричи?

Матали

Душьянта. Слава тому, кто совершает столь тяжкое подвижничество!

Матали (натянув поводья колесницы) . Мы вступили в святую пустынь Прародителя, где жена его Адити растит волшебные деревья.

Душьянта. Обитель эта полна большим блаженством, чем небеса. Мне кажется, что я погрузился в живую воду богов.

Матали. Сходи, о долгоживущий.

Душьянта. А ты, Матали?

Матали. Сойду и я, — вот только остановлю колесницу. (Сходит.) Пойдем, посмотрим на священную рощу, где обитают величайшие подвижники.

Душьянта. Я потрясен тем, что я вижу!

Матали. Воистину так: тот, кто велик, стремится к еще большему совершенству. (На ходу разговаривает с кем-то невидимым.) А, праведник Вриддхашакалья! Как поживает досточтимый сын Маричи? Что ты говоришь? Он сейчас отвечает Адити, в присутствии других женщин, на ее вопрос — в чем состоит высший долг верной супруги?

Душьянта (прислушиваясь) . Видно, чтобы встретиться с великим подвижником, нужно дождаться благоприятного времени.

Матали (царю) . Отдохни, — да живешь ты долго, — под сенью ашоки, а я доложу о твоем прибытии Кашьяпе — отцу Индры.

Душьянта. Как пожелаешь, Матали.

Матали. Я иду к нему. (Уходит.)

У царя дергается рука — счастливое предзнаменование.

Душьянта

Голос за сценой. Не будь таким непослушным! Вот беда, весь в отца уродился!

Душьянта (прислушиваясь) . Здесь нет места непослушанию. Но кого же все-таки укоряют? (Смотрит в сторону, откуда донесся голос; удивленно.) Это мальчик, маленькое дитя, наделенное недетской силой. И две отшельницы бегут за ним.

Мальчик. Лев, раскрой свою пасть, я сосчитаю, сколько у тебя зубов!

Первая отшельница. Неслух! Зачем пристаешь к живой твари, которая ничем не отличается от наших детей? Ты становишься все более дерзким, диким. Недаром отшельники прозвали тебя Всеподавляющим.

Душьянта. Отчего я всем сердцем тянусь к этому мальчику, как будто он — мой сын? Все оттого, что у меня нет детей.

Вторая отшельница. Львица кинется на тебя, если ты не отпустишь ее детеныша.

Мальчик (смеясь) . Ой, боюсь, ужасно боюсь! (Презрительно выпячивает нижнюю губу.)

Душьянта

Первая отшельница. Отпусти львенка, малыш, я дам тебе другую игрушку.

Мальчик. Где она? Давай! (Протягивает руку.)

Душьянта. О создатель, на его руке — царские знаки, он будет повелителем мира!

Чего-то желая, он вытянул руку.

Разбужен багряного цвета зарею?

Вторая отшельница. Суврата, одними словами его не угомонишь. Ступай-ка в мою хижину, там у меня стоит игрушка мальчика-отшельника Маркандеи — раскрашенный глиняный павлин. Принеси его.

Первая отшельница. Сейчас принесу. (Уходит.)

Мальчик. А пока я поиграю с львенком.

(Смеется, глядя на отшельницу.)

Душьянта. Сердце мое так и рвется к этому ребенку, хотя он дурно воспитан.

Вторая отшельница. О создатель, он не хочет меня слушаться! (Осматривается кругом) . Нет ли здесь кого-нибудь из юношей-отшельников? (Увидев царя.) Благородный господин, прошу вас, освободите несчастного львенка. Для негодного мальчика это забава, а львенок мучается. Малыш схватил его так крепко, что руку не разожмешь.

Душьянта (приближаясь, с улыбкой) . Послушай, сын отшельника!

Вторая отшельница. Благородный господин, вы ошибаетесь, этот мальчик — не сын отшельника.

Душьянта. Об этом говорят его поступки, его нрав и внешность. Только потому, что я нахожусь в пустыни, я предположил, что мальчик — сын отшельника. (Он высвобождает львенка из рук мальчика и, прикоснувшись к мальчику, говорит себе.)

Вторая отшельница. Удивительно, удивительно!

Душьянта. Чему ты удивляешься, достопочтенная?

Вторая отшельница. Я поражена сходством между этим ребенком и вами. Он впервые видит вас, а не дичится, не выказывает вам никакого нерасположения.

Душьянта. Если он не сын отшельника, то из какой же он семьи?

Вторая отшельница. Из царского рода Пуру.

Душьянта (в сторону) . Он из одного рода со мной? Так вот почему отшельнице кажется, что он похож на меня! В обычае тех, кто принадлежит к роду Пуру, налагать на себя такую последнюю епитимью:

(Громко.) Не всякий смертный, даже мечтающий об этом, может сюда попасть. Откуда же здесь мальчик из рода Пуру?

Вторая отшельница. Ты сказал сущую правду, благородный господин, но мать ребенка связана родством с апсарой и поэтому разрешилась от бремени здесь, в священной роще наставника богов.

Душьянта (в сторону) . Еще одна причина, чтобы во мне проснулась надежда. (Громко.) А кто супруг ее? Как зовут того царя?

Вторая отшельница. Могу ли я тебе назвать его имя, если он отверг, прогнал свою законную жену?

Душьянта (в сторону) . Эти слова указывают прямо на меня. А не спросить ли мне у мальчика, как зовут его мать? Нет, это было бы недостойно меня, — она может оказаться чужой женой.

Появляется первая отшельница с глиняным павлином в руках.

Первая отшельница. Погляди, Всеподавляющий, какая прелестная птица. Чтобы она не разбилась, я ее в платок закутала.

Мальчик (оглядываясь по сторонам) . Ты сказала: "Шакунтала"? Где мама?

Первая отшельница. Я сказала "закутала", а ему послышалось "Шакунтала"!

Вторая отшельница. Он так любит свою мать, что даже слабое сходство звучаний этих слов обмануло его…

Душьянта (в сторону) . Стало быть, его мать зовут Шакунталой? Впрочем, разве одна только женщина в мире носит такое имя? Но неужели это имя — марево, и оно исчезнет, как и моя надежда?

Мальчик. Матушка, мне нравится этот красивый павлин (берет игрушку) .

Первая отшельница (с тревогой.) О, горе, я не вижу амулета на руке ребенка!

Душьянта. Не волнуйся, достопочтенная. Вот он. Амулет упал во время возни со львенком. (Наклоняется, чтобы поднять амулет.)

Обе отшельницы. Не трогайте, не трогайте его!.. О создатель, он взял его! (Пораженные, прижимают руки к груди и смотрят друг на друга.)

Душьянта. Почему мне нельзя было притронуться к амулету?

Первая отшельница. Послушайте, благородный господин. Этот амулет — волшебное растение, именуемое "Непобедимым". Когда мальчик родился, всеправедный Кашьяпа надел ему на руку этот амулет во время священного обряда. Если амулет упадет, никто, кроме родителей и самого ребенка, не должен к нему прикоснуться.

Душьянта. А если кто другой прикоснется?

Первая отшельница. Тогда амулет превратится в змею и ужалит постороннего.

Душьянта. А вы своими глазами когда-нибудь видели такое превращение?

Обе отшельницы. И не раз.

Душьянта (в сторону, радостно) . Как мне не радоваться исполнению моих надежд? (Обнимает мальчика.)

Вторая отшельница. Суврата, расскажем необычайную новость той, кто блюдет обычаи вдовства. Пойдем к Шакунтале. (Уходят.)

Мальчик. Пусти меня! Я хочу к маме!

Душьянта. Сынок, мы вместе встретим твою мать.

Мальчик. Вовсе я не твой сынок, мой отец — Душьянта.

Душьянта (улыбаясь) . Споря со мной, ты лишь подтверждаешь мою правоту.

Появляется Шакунтала; волосы ее заплетены в одну косу, — признак горя по отсутствующему мужу.

Шакунтала. Я услышала, что амулет Всеподавляющего не превратился в змею, и не поверила своему счастью. Но, быть может, правда все то, что мне говорила о моем муже Санумати?

Душьянта (увидев Шакунталу) . Это она, это моя Шакунтала!

Шакунтала (смотрит на царя — поникшего, испытывающего муки раскаяния) . Этот человек не очень похож на моего мужа. Но кто же он, осквернивший своим прикосновением моего, дорогого мальчика, охраняемого чудесным талисманом?

Мальчик. Мама, кто этот человек? Он обнимает меня и говорит мне "сынок".

Душьянта. Любимая, то горе, которое я причинил тебе с такой жестокостью, в конце концов, обернулось великим счастьем. Ты узнаешь меня?

Шакунтала (в сторону) . Сердце мое, успокойся! Судьба перестала мне завидовать и сжалилась надо мной. Это и впрямь государь!

Душьянта. Жена моя!

Шакунтала. Победа государю, побе… (Слезы ей сдавливают горло, и голос ее прерывается.)

Душьянта

Мальчик. Мама, кто он?

Шакунтала. Спроси свою Судьбу, мой мальчик.

Душьянта

(падает к ногам Шакунталы)

Шакунтала. Встаньте, государь. Наверно, в одном из прежних своих рождений я совершила грех, и пришло возмездие, и мой супруг отвернулся от меня.

Царь встает.

Но как же к царю вернулась память? Как вспомнил он обо мне, изгнанной?

Душьянта. Я отвечу тебе, но сперва сотру следы горя.

(Смахивает слезы с ресниц Шакунталы.)

Шакунтала (увидев перстень) . Государь, это тот самый перстень, который вы мне когда-то подарили!

Душьянта. Он вернулся ко мне, — и вернулась моя память.

Шакунтала. Он причинил мне много зла, когда пропал, и я не могла заставить государя мне поверить.

Душьянта. Возьми его: пусть лиана соединится с цветком, — в знак того, что Весна соединяет любящих.

Шакунтала. Я ему не доверяю. Пусть перстень останется у вас.

Появляется Матали.

Матали. Царь, живи долго! Поздравляю тебя с тем, что ты соединился со своей женой и увидел лицо своего сына.

Душьянта. Сладок плод исполненных желаний! Скажи мне, Матали, а разве твой властелин Индра не предвидел хода событий?

Матали (усмехнувшись) . Что скрыто от богов? Идем, Кашьяпа дарует тебе возможность увидеться с ним.

Душьянта. Шакунтала, возьми с собой нашего сына. Я хочу предстать перед наставником богов с тобой, идущей впереди.

Шакунтала. Я стыжусь того, что великий подвижник увидит меня рядом с государем.

Душьянта. Так поступают в дни торжеств. Идем, любимая.

Все идут. На сцене — Кашьяпа и Адити, они сидят рядом.

Кашьяпа (увидев царя) . Адити, дочь Дакши!

Адити. О его величии можно судить даже по его внешности.

Матали. Да живешь ты долго, царь! Прародители богов и людей смотрят на тебя так ласково, как будто ты их сын. Подойди к ним.

Душьянта. О Матали!

Матали. Ты видишь родителей Индры.

Душьянта (приближаясь) . Душьянта, слуга Индры, пришел, чтобы преклонить перед вами колена.

Кашьяпа. Живи долго, сын мой. Будь Защитой Земли.

Адити. Да не будет тебе равных, дитя мое.

Шакунтала. Вместе с сыном припадаю к вашим ногам.

Кашьяпа. Дочь моя!

Адити. Да почитает тебя твой супруг. Да живет долго твой сын, да пребудет он счастьем и славой своих родителей. Сядьте с нами.

Все рассаживаются вокруг Кашьяпы.

Кашьяпа

(указывая на каждого)

Душьянта. Наставник богов! Сначала исполнились наши надежды, а потом мы сподобились увидеть тебя. Велика милость, которую ты нам оказал.

Матали. Так проявляются добро и милость святых праотцев.

Душьянта. О Прародитель! Я сочетался браком с твоей служительницей по обряду гандхарвов — вольного супружества. Когда некоторое время спустя родные привели ее ко мне, я, в умопомрачении, отверг жену. Тем самым я нанес тяжкое оскорбление потомку твоему, святому Канве. Впоследствии, когда я взглянул на перстень-примету, память вернулась ко мне и я вспомнил, что взял в жены дочь отшельника. Все это кажется мне странным, непонятным.

Кашьяпа. Не вини себя, сын мой. Не по своей воле ты совершил грех. Послушай, как было.

Душьянта. Я внимаю тебе.

Кашьяпа. Когда Менака унесла отвергнутую тобой Шакунталу на озеро апсар и пришла с несчастной дочерью к Адити, я силой йогической сосредоточенности узнал, что невинная страдалица была тобой отвергнута не потому, что ты ее разлюбил, а из-за проклятия Дурвасы. И открылось мне, что проклятие кончится, как только ты взглянешь на перстень.

Душьянта (со вздохом облегчения) . Теперь я избавлен от оговоров!

Шакунтала (в сторону) . Слава богам! Государь отверг меня не по своей воле. Он действительно забыл меня. Но и я не помню, что меня проклял подвижник Дурваса. Наверно, я так тосковала в разлуке с любимым, настолько была поглощена мыслью о нем, что могла и не услышать проклятия. Теперь я понимаю, почему подруги настойчиво советовали мне, чтобы я обязательно показала перстень супругу.

Кашьяпа (Шакунтале) . Дочь моя, ты узнала истину. Не держи зла против мужа твоего, преданного Закону и Долгу.

Душьянта. Как справедливы эти слова!

Кашьяпа. Был ли ты счастлив, сын мой, увидеть здесь мальчика, которого тебе родила Шакунтала? Когда он родился, я сам совершил над ним обряд джатакарма, — помазал его губы из золотой ложечки смесью меда и топленого масла.

Душьянта. Великий подвижник, этот ребенок — опора моего рода. (Обнимает сына.)

Кашьяпа. Так знай же, что он станет повелителем мира.

Душьянта. Я жду величайших деяний от того, над кем сам наставник богов совершил охранительные обряды.

Адити. Надо и Канву известить о том, что исполнилась мечта его дочери. Но кого пошлем к нему? Менаку, мать Шакунталы, я не могу послать, она мне нужна здесь.

Шакунтала (в сторону). Великая праведница высказала мое заветное желание.

Кашьяпа. Но мудрый Канва, благодаря силе своего подвижничества, предвидел все, что произойдет.

Душьянта. Так вот почему святой отец не слишком гневался на меня!

Кашьяпа. И все же надо к нему отправить вестника. Эй, кто там есть?

Галава (входя) . Я здесь, наставник.

Кашьяпа. Перенесись, Галава, по воздуху через пространство и отнеси от меня благочестивому Канве счастливое известие: "Проклятие Дурвасы кончилось, к царю Душьянте вернулась память, и он принял в свой дом Шакунталу и ее сына".

Галава. Я исполню твое повеление. (Уходит.)

Кашьяпа (царю) . И ты, сын мой, взойди вместе с женой и сыном на колесницу Индры, твоего друга, и направься в свою столицу.

Душьянта. Как прикажет благой подвижник.

Кашьяпа

Душьянта. Отец мой, все свои силы я устремлю ко всеобщему благу.

Кашьяпа. Сын мой, что еще отрадное мог бы я для тебя сделать?

Душьянта. Есть ли что-нибудь отраднее того, что ты уже сделал для меня? Но если ты хочешь оказать мне еще одну милость, то прошу тебя:

На этом заканчивается драма Калидасы "Шакунтала, или Перстень-примета".