ИЗ СБОРНИКА «ЧАСОСЛОВ»

Онлайн чтение книги Книга образов
ИЗ СБОРНИКА «ЧАСОСЛОВ»

Из книги «О МОНАШЕСКОЙ ЖИЗНИ»

I


И час этот пробил, ясен и строг,

и металлом коснулся меня.

Я дрожу. И я знаю: теперь бы я смог

дать пластический образ дня.


Здесь ничто без меня не завершено,

и ничто не успело стать.

И мой взгляд все светлее — ему дано

этот мир, как невесту, обнять.


Даже малая вещь для меня хороша

и в картине моей цветет

на сияющем фоне, — и чья-то душа,

с нею встретившись, оживет.


Перевод Т. Сильман

II


Моя жизнь — нарастающее круженье,

я кружу над вещами давно.

Суждено ли дожить мне до высших свершений,

или к ним лишь стремиться дано?


Я кружу вокруг бога, вкруг башни высокой —

это мой многотысячный круг —

и не знаю: я буря, а быть может, я сокол,

или песни неслыханной звук.


Перевод Т. Сильман

III


На рубеже веков мой век течет.

А прошлое — как лист, что испещрен

тобою, мною, богом… Дрогнул он…

И чья рука его перевернет?


Иные силы тянутся на смену,

невиданные до сих пор.

Теперь они выходят на арену,

вперив друг в друга тусклый взор.


Перевод Т. Сильман

IV


Тебя во всех предметах я открою,

с которыми я братски сопряжен;

в былинке малой ты блеснешь росою,

в великом ты величьем отражен.


Волшебных сил движенье без оглядки,

идущее дорогою вещей:

растет в корнях, в стволе играет в прятки,

и воскресает в зелени ветвей.


Перевод Т. Сильман

V


Столетье сдвинулось. Мне слышен шум глухой,

с страницы исполинской рвется ветер взлета,

она божественной, твоей, моей испещрена

рукой,

в бездонной высоте, неведомый — ее листает

кто-то.


Уже страницы новой край намечен,

на ней еще должно все появиться.

Безмолвно силы расправляют плечи

и сумрачно друг другу смотрят в лица.


Перевод Я. Монахова

VI


Из Слова твоего читаю эту быль,

Из свитка мудрых мановений

твоей руки — она вокруг творений,

их обтекая, нежно изгибалась.

Звучало громко — ж и т ь, а умирать —

шепталось,

и слово быть гремело, как прилив.

Но смерти час рожден убийством был.

И пропасть в мироздании раздалась.

И грянул взрыв

и голоса мгновенно раздробил,-

они едва-едва собрались

тебя назвать,

тебя позвать,

мост через пропасти великий —

намеки в речи их с тех пор одни остались —

блики:

мерцанье древнего именованья.


Перевод Н. Монахова

Из книги «О ПАЛОМНИЧЕСТВЕ»

I


Оставь без глаз — всё ж я тебя увижу;

Оставь без слуха — я тебя услышу;

Я и без ног пойду стезей твоею;

Я и немой воззвать к тебе сумею;

А если рук лишусь я ко всему —

Тебя своим я сердцем обниму;

А сердцу повелишь остановиться —

Мой мозг к тебе прорвется, как зарница;

Теперь еще и мозг мой умертви —

Я понесу тебя в своей крови.


Перевод В. Васильева

II


В деревне той стоит последний дом,

как будто впереди — конец всему.


Дорога повернула за холмом

и медленно ушла в ночную тьму.


Деревня — только робкий переход

между двух далей — все чего-то ждет,-

дорогой этой так легко уйти…


А кто ушел, тот все еще бредет

или давно уже погиб в пути.


Перевод Т. Сильман

III


Уже земные короли

состарились и умирают.

Наследники их погибают,

а дочки бледные теряют

короны чахлые в пыли.


И чернь, что надо всем царит,

их быстро в деньги превратит

или в машины переплавит —

она теперь их волей правит,

но счастье их и здесь оставит.


Металл тоскует: с жизнью этой,

такой далекой от природы,

никак не может он смириться.

К чему машины и монеты?

Он бросит кассы и заводы

и снова в шахты возвратится,

гора закроется за ним.


Перевод Т. Сильман

IV


Все станет вновь великим и могучим.

Деревья снова вознесутся к тучам,

к возделанным полям прольются воды,

и будут снова по тенистым кручам

свободные селиться скотоводы.


Церквей не будет, бога задавивших,

его оплакавших и затравивших,

чтоб он, как зверь израненный, затих.

Дома откроются как можно шире,

и жертвенность опять родится в мире,

в твоих поступках и в делах моих.


С потусторонним больше не играя

и смерть не выставляя напоказ,

служа земному, о земном мечтая,

достойно встретим свой последний час.


Перевод Т. Сильман

V


Нет без тебя мне жизни на земле.

Утрачу слух — я все равно услышу,

очей лишусь — еще ясней увижу.

Без ног я догоню тебя во мгле.

Отрежь язык — я поклянусь губами.

Сломай мне руки — сердцем обниму.

Разбей мне сердце. Мозг мой будет биться

навстречу милосердью твоему.

А если вдруг меня охватит пламя

и я в огне любви твоей сгорю —

тебя в потоке крови растворю.


Перевод А. Немировского

VI


Уж рдеет барбарис, и ароматом

увядших астр так тяжко дышит сад.

Тот, кто на склоне лета не богат,

тому уж никогда не быть богатым.


И кто под тяжестью прикрытых век

не ощутит игры вечерних бликов,

и ропота ночных глубинных рек,

и в нем самом рождающихся ликов,

тот конченый, тот старый человек.


И день его — зиянье пустоты,

и ложью все к нему обращено.

И ты, господь. И будто камень ты,

его влекущий медленно на дно.


Перевод Т. Сильман

VI. JETZT REIFEN SCHON DIE ROTEN BERBERITZEN…


Уже рдяные зреют барбарисы.

И астр стареющих — ослабшая гряда.

В лишеньи, чтоб себя не ждать всегда,

с своим богатством летним соберися.


И кто сейчас, свои смыкая очи,

Не убежден в видений полноте

Заждавшейся начала ночи,

Чтоб выпрямиться в темноте —


(Последние 5 строк не переведены).


Перевод Б. Пастернака


Читать далее

ИЗ СБОРНИКА «ЧАСОСЛОВ»

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть