Онлайн чтение книги Кругом одни лжецы
Глава 17

Внезапно заговорил шеф Турмонд:

— Подходящее местечко, а?

Мы находились в паре миль от Сиклиффа, на двухрядном шоссе, по обочинам которого росли деревья и высокая трава. Прелестный сельский пейзаж! Из тени деревьев веяло прохладой.

Карвер, сидевший полуобернувшись на переднем сиденье, посмотрел в заднее стекло и подтвердил:

— Вполне. И шоссе почти пустынное. Только одна машина плетется. Пропусти-ка ее вперед.

Как бы отреагировав на его слова, я обернулся назад. Мак, справа от меня, тоже бросил беглый взгляд в заднее стекло, но тут же уставился обратно на меня. Коричневый «форд» все еще довольно далеко держался позади нас, но, пока я глазел, он начал медленно нагонять нас.

Во рту и в горле у меня пересохло. Надеясь отвлечь внимание копов от «форда» на себя, я заговорил снова:

— Карвер, дело, похоже, идет к концу. Так удовлетвори напоследок мое любопытство. Прав я был с самого начала или нет? В чем состоит участие Норриса? Силовое давление?

Карвера рассмешил мой глупый вопрос, поэтому он важно поджал губы и сказал:

— Все верно, тебе конец, приятель. Да, здорово ты все просек. Тебе просто повезло вычислить, что босс — Барон. Но тебе этого мало. Так тебя разбирает любопытство по поводу Норриса, а? Ну что ж, приятель, так и должно быть, понятно? Норрис пашет на Барона. Если бы кто-нибудь догадался про операции с недвижимостью, он, естественно, посчитал бы виновными Норриса и его профессионалов — как людей мафии. Разумеется, Норрис вложил много баксов в дело, потому и прибыль получит большую. А вот Барон... Это стоит ему немного дороже, зато он чист, как клык собаки. Ловко, а?

— Ага. Ловко.

Я просто умирал от желания взглянуть на дорогу позади нас, но заставил себя смотреть в лицо Карвера. «Что, черт побери, задумала Бетти? Если она просто будет тащиться сзади, парни все поймут».

Я повернулся к Маку и процедил:

— Тебе обязательно все время целиться в меня?

Он чуть не сломался — так ему это показалось смешным, а я воспользовался предлогом, чтобы повернуть голову чуть дальше и бросить беглый взгляд через заднее стекло. «Форд» был уже ярдах в тридцати и мчался на гораздо большей скорости, чем мы. Мой пульс участился, и я снова прижал одну ладонь к своему ремню, нащупывая пряжку и надеясь, что палец Мака не слишком сильно нажимает на спусковой крючок. Бетти даже и не пыталась выехать из ряда, чтобы обогнать нас. Я вдруг понял, что она намеревается сделать — она собирается протаранить нас.

Я продолжал говорить с Карвером, стараясь одновременно отсчитывать последние секунды и угадать момент удара.

— Карвер, мне известно, что Дороти Крэйг вступила в интимную связь с издателем «Стар», а позже и с Бароном. И Джозефсон не пропускает в печать ничего, что могло бы помешать операции Барона. В этом и заключается роль мисс Крэйг?

Мысленно я отсчитал пять секунд, прижал ступни к нижней части сиденья, напряг мышцы ног и запустил палец под пряжку.

Карвер пояснил:

— У нее было несколько писем старого козла — отличный материален. Теперь они у Барона.

Я заметил, что шеф смотрит в зеркало заднего обзора. Он что-то крикнул, и его руки сильнее сжались на руле. Я рванул пряжку на ремне и почувствовал, как она расстегнулась. Мои руки дернулись вверх передо мной. Мак завопил: «Эй!» — и сунул свою «пушку» практически мне в лицо.

Я отдернул голову в сторону, уставившись в дуло револьвера Мака, но успел заметить, как оскалился его рот, обнажая крепко сжатые зубы, когда он начал нажимать на спусковой крючок. Уголком глаза я увидел смутное коричневое пятно «форда», вплотную надвинувшегося на нас, и тут он врезался в нашу машину.

«Пушка» Мака громыхнула почти мне в лицо, жар выстрела опалил мою кожу, жгучие крупинки пороха впились в мою щеку. Однако удар «форда» вжал всех нас в спинки сидений, и пуля Мака просвистела мимо моей головы и разбила стекло бокового окна.

Седан повело боком по дороге. Мы все потеряли равновесие, но остальные в большей степени, чем я, ибо я был готов к толчку. И прежде, чем Мак выпрямился и снова прицелился в меня, я размахнулся обеими скованными наручниками руками и изо всех сил врезал ему тяжелыми стальными кольцами по лбу. Он отключился, и револьвер выпал из его рук на пол.

На переднем сиденье кто-то вскрикнул, но я даже не взглянул туда, а соскользнул с сиденья, упал коленями на пол и стал шарить обеими руками в поисках упавшей «пушки». Моя правая ладонь охватила ее рукоятку, и указательный палец сам лег на спусковой крючок.

Я не ждал ни секунды. Мне было плевать, держал ли Карвер свою «пушку» в руке. Даже не взглянув вверх, я поднял зажатый в кулаке револьвер к спинке сиденья передо мной и начал нажимать на спусковой крючок. Я выстрелил три раза сквозь спинку, позволяя отдаче поднимать ствол все выше с каждым выстрелом, и, только спустив курок в четвертый раз, увидел лицо Карвера и «пушку» в его руке.

Ее ствол был нацелен прямо мне в голову, но еще до моего четвертого выстрела Карвер ослаб настолько, что его палец уже не смог нажать на спусковой крючок. Его грудь окрасилась красным, и пальцы уже разжимались на рукоятке револьвера. И тут моя четвертая пуля угодила ему точно в пробор, он повалился назад и рухнул на пол между сиденьем и приборной доской.

Голова шефа полиции была повернута ко мне, его рука уже поднималась от бедра, где он носил свою «пушку», седан почти остановился, но его тормоза еще визжали.

Я сунул револьвер под нос шефа и пригрозил:

— Только подними свою «хлопушку», и я снесу тебе череп.

Из его горла вырвался писк, рука поднялась пустой.

— Ухватись за руль и следи за дорогой, — велел я. — Припаркуй машину.

Едва я успел произнести последние слова, как раздался жуткий грохот, и седан прыгнул вперед футов на пять. Меня отбросило на заднее сиденье, но я все еще сжимал в обеих руках револьвер, и мой правый указательный палец лежал на спусковом крючке.

Турмонд сумел остановить машину на обочине шоссе, пока «форд» не стукнул нас снова. Я наклонился вперед, приставил дуло револьвера к уху шефа и приказал:

— Смотри прямо перед собой! Поверни вверх зеркало заднего обзора!

Он повиновался. Я велел ему повернуть зеркало для того, чтобы он не видел, как я огрею его по затылку. Он не видел и свалился поверх Карвера. Я вылез из машины и огляделся. Никого. Потом недалеко от себя я увидел «форд», стоящий поперек проезжей части. Бетти была хладнокровна, как полк морской пехоты, но спятила она не совсем. Я замахал обеими руками над головой и закричал. Потом еще раз. Мне только казалось, что я кричал, но ни звука не вырвалось из моего горла. Со мной все было в порядке, все о'кей. Просто застрял ком в горле. Наконец я проглотил его, глотнул немного воздуха, и завопил опять, и опять ухитрился лишь выдавить из себя еле слышный звук. «Форд» повернул, подъехал ко мне, и из его окна выглянула Бетти с белым как мел лицом.

Дрожащим голосом она попыталась заговорить:

— Ты... с тобой...

— Порядок, — заверил ее я и, когда она вылезла из машины, засыпал ее вопросами: — Что это ты надумала? Откуда ты взялась? Как ты узнала...

Она остановила меня:

— Ой, что же они сделали с твоим лицом? Как ты себя чувствуешь?

— Да так, отвалтузили немного, зато не подстрелили. Если бы не ты, я бы сейчас протекал во многих местах. Ну и страха я натерпелся. — Только-только начинала сказываться реакция: мои руки дрожали, как листики дерева. — Как ты оказалась у выхода из участка?

Она разразилась скороговоркой:

— Я провела там уйму времени, ждала, и ждала, и ждала. Я знала, что ты должен быть там, но не имела понятия, жив ли ты, и не могла зайти и спросить их. Когда вы все выходили, я вывесила в окно твой футляр в надежде, что ты увидишь его и догадаешься, что это я. И я поехала следом за вашей машиной, еще не представляя себе, что предпринять. Выезжая из города, я решила: если они остановятся, чтобы... сделать что-нибудь с тобой, я начну гудеть и вопить, чтобы они знали, что есть свидетель, и, может быть, испугались бы. Я сама была в таком ужасе, что ни в чем не была уверена. Потом, в последний момент, меня осенило, что надо протаранить вашу машину. Я надеялась, что ты сможешь этим воспользоваться.

— Подожди минутку. Забудь, что... — Я смолк, ибо она стала белой как простыня. — С тобой все в порядке, золотце?

Она кивнула, пролепетала:

— Да. Я... — И упала в обморок.

Я неудачно попытался подхватить ее, но все же ухитрился смягчить падение на асфальт. Оставив ее лежать, я обошел полицейскую машину с другой стороны, открыл дверцу и пошарил по чужим карманам, пока не нашел ключ от наручников. Через минуту мне удалось освободиться от них, и я сковал ими руки шефа полиции Турмонда и Мака. Потом поднял Бетти на руки и посадил в «форд».

Ее ресницы затрепетали, с минуту ее лицо выражало ужас, затем она вздохнула, обвила мою шею руками и притянула к себе. И пару минут мы наслаждались нашими объятиями. Наконец я сказал ей, что она спасла меня от неминуемой смерти и что, если хочет, может получить мою левую руку — да что там! — все мои руки и ноги и все, что ни пожелает, а она попросила:

— Поцелуй меня.

И я поцеловал ее, а она пожаловалась:

— От твоих усов щекотно.

И я пощекотал ее еще немножко. Наконец я высвободился из ее объятий и напомнил:

— Золотце, дело еще не закончено. Но сначала скажи, как ты нашла фотокамеру? И как ты вообще узнала, где я нахожусь?

— Ну, когда ты не вернулся утром, я поняла: что-то не так. Слушая радио, я узнала, что случилось. Примерно в половине седьмого я покинула мотель, нашла свою машину и поехала на Главную улицу. По радио сообщили только, что тебя схватили у помоста Красного Креста, а ты назвал его нашей базой и назначил встречу именно там, в случае, если что-то пойдет не так. Я подумала, что ты мог пробыть у помоста какое-то время до того, как тебя задержали, и осмотрела там все, вдруг ты оставил или бросил там что-нибудь? Я и фотокамеру искала, однако не очень-то тщательно, ибо предполагала, что полиция прихватила тебя вместе с ней. Я даже твою кровь искала.

— В меня не попали.

— Я видела пулевые отверстия. Позднее я ушла оттуда и позвонила в газету. Поговорила с одним репортером по имени Мартин. Он рассказал мне все, что знал, и даже больше, чем передавали по радио. Меня интересовало, вычислила ли полиция, что ты проник в офис адвоката, и обнаружили ли они у тебя «лейку»? Мартин навел справки и узнал, какие личные вещи изъяли у тебя. Фотокамеру не упомянули. А я специально просила Мартина узнать это, и он сообщил, что полицейского удивил его вопрос. Так я поняла, что ты отделался от нее. Я не знала, где, но логика подсказывала — помост Красного Креста. Я вернулась туда и обыскала все вокруг, в том числе и ту маленькую заднюю комнату. И заметила дыру в материи, обтягивающей помост. Я заползла под него и нашла твою «лейку».

— Золотце, — проговорил я, ошеломленный, — не хочешь ли заняться частным сыском? Наше бюро мы назовем «Бетти и помощник».

Она улыбнулась:

— Никакой особой дедукции не потребовалось. Как мне кажется, я просто действовала по-умному. Я знала, зачем тебе нужны те снимки, поэтому я снова позвонила Мартину, а потом проехала мимо «Стар» и бросила кассету с пленкой в припаркованную там его машину. Затем я отправилась к полицейскому участку и стала ждать, не вывезут ли тебя оттуда. Ты говорил, что они могут это сделать. Мартин же занялся всем остальным, то есть проявил пленку и отвез снимки на графологическую экспертизу.

Я переварил информацию и воскликнул:

— Черт побери! Когда мы можем справиться у эксперта?

— Я уже звонила ему. Да! Я завернула кассету в открытку Эмметта, которую ты оставил мне прошлой ночью. Поскольку на ней стоит подлинная подпись Эмметта, я передала ее Мартину. — Она на миг нахмурилась. — Я говорила по телефону с мистером Бриджесом — экспертом-графологом. Он мог дать, по его словам, только предварительный ответ, а именно: он почти уверен, что единственная поддельная подпись стоит на почтовой открытке.