Онлайн чтение книги Борьба за жизнь: Сирота Les Combattants de la Vie. Orphelin
ГЛАВА 27. МАРЬЕТТА В ГВИАНЕ

Плавание проходило без происшествий, море было благосклонно к Марьетте. Девушку грызло нетерпение, время тянулось медленно, но радостный щебет Полины скрашивал долгие часы. Благодаря мулатке Марьетта вышла из своего оцепенения. Душа беглянки разрывалась между горечью тайного отъезда и надеждой вскоре прижать к груди любимого. Постепенно под влиянием сердечной доброжелательности мулатки и молчаливого сочувствия лакея Марьетта успокоилась.

Пакетбот качала высокая волна. Он шел очень быстро, и это умеряло нетерпение нашей путешественницы. Глядя, как офицеры сменяются на вахте, она говорила себе: «Еще семьсот, еще шестьсот километров…»

Полина, выросшая на море и рано познавшая азы навигации, сказала, что «Сен-Жермен» делает четырнадцать узлов в час и что каждый узел равен половине сухопутного лье (1852 метра)[142]Не совсем точное утверждение. Половина лье — 2,2 км, узел — 1,8 км (округленно): следовательно, соотношение здесь не 0,5:1, а 0,8:1.. Марьетта поинтересовалась, не могут ли ветер, или буря, или происшествие в машинном отделении нарушить скорость прекрасного корабля. Мулатка ее успокоила.

Берега Гваделупы девушка встретила без интереса, не проявила ни малейшего любопытства и на продолжительных остановках в Пуэнт-а-Питре[143]Пуэнт-а-Питре — основной торговый центр и порт на острове Гваделупа. и в Басс-Тере[144]Басс-Тер — административный центр там же.. На Мартинике она приготовилась сойти на берег. «Сен-Жермен» после заправки углем должен был продолжить путь на Панаму. Девушке показали «Венесуэлу», паровое судно водоизмещением в 1000 тонн, которому и предстояло доставить пассажиров в Гвиану.

Переход обычно длится двадцать часов.

Чтобы избежать суеты, толкотни и угольной пыли, Полина предложила молодой спутнице осмотреть Фор-де-Франс. Стоял чудесный вечер, душистый, мягкий, типичный для Антильских островов, этих жемчужин в теплом океане.

Марьетту заинтересовало зрелище ярко одетых и весело напевавших негров и негритянок с трубками в зубах, которые носили уголь на «Сен-Жермен» под светом электрических фонарей. Девушка и мулатка зашагали по дороге в Фор-де-Франс. Полная луна лила свой голубой свет на громадные деревья. Воздух был напоен крепким пьянящим запахом цветущих магнолий и апельсиновых деревьев. Этот аромат постоянно плавает над островами. Бесчисленные светлячки вспыхивали в темноте, рисуя на черном бархате ночи светящиеся узоры. В ярко освещенном городе праздновали прибытие пакетбота — ведь он приносил в эту солнечную страну дыхание матери-метрополии. Все искрилось радостью, танцевало и пело, люди ходили группами, счастливые солдаты морской пехоты сжимали в руках полученные из дома письма. Царившее вокруг веселье на время усыпило боль исстрадавшейся души.

На «Венесуэле» было теснее, чем на «Сен-Жермене», пассажиры стали встречаться чаще. Марьетта ближе познакомилась с семьей Кордье, их поддержка и добрая симпатия вселяли силы и веру в будущее.

Остановки так и мелькали: Сент-Люси, которая хотя и находилась под Британской короной, оставалась французской и по языку, и по духу; затем Тринидад, английский остров с испанским названием; «Венесуэла» побывала в устье Дракона, в заливе Парна, в устье Змеи, и Марьетта даже увидела американский берег с широким устьем Ориноко[145]Ориноко — река в Венесуэле и Колумбии, впадает в Атлантический океан, напротив острова Тринидад. Длина 2730 км, площадь бассейна свыше 1 млн. кв. км., огромной реки, соперничающей с Амазонкой[146]Амазонка — река в Бразилии, крупнейшая в мире. Длина (от одного истока) — 6,4 тыс. км, от другого — 7 тыс. км. Площадь бассейна около 7 млн. кв. км..

В школе все эти названия представлялись Марьетте ужасно таинственными, заставляли мечтать о неведомых краях… А теперь горькая судьба сама вела ее туда, одну, совсем юную, без опыта и защиты.

Еще две остановки — Демерара и Суринам, — час стоянки на островах Спасения, и «Венесуэла» вошла в гавань Кайенны.

Город был празднично убран, дома украшены зеленью и французскими национальными флагами. На вершине горы Сереру цвела множеством знамен казарма морской пехоты. Оба военных судна, торговые корабли и бедные местные суденышки также красовались, убранные триколорами. Лодки утюжили гавань, отряды морской пехоты и артиллерии вместе с жандармами образовали живую цепь на набережной, пушка стреляла, приветствуя нового губернатора, всеми любимого бывшего начальника колонии. Наряду с официальными властями прибывшего встречало и население. Люди давились, чтобы увидеть и поприветствовать месье Кордье.

Новый губернатор появился в окружении гражданских и военных властей. На нем была парадная форма главного комиссара морских военных сил. Господин Кордье вместе с семьей сошел в устланное коврами гребное судно. Сердце Марьетты сжалось — двадцать гребцов, усилиями которых празднично убранное суденышко летело к берегу, были каторжниками.

Остальные пассажиры разместились в специально для них поданных лодках, и Марьетта так и осталась бы одна на корабле, не зная, что делать и куда идти, если бы не добрая Полина. Мулатка посадила девушку в лодку с багажом, а на берегу повела юную подругу к себе домой. Она рассказала девушке, что в Кайенне нет ни отелей, ни ресторанов. Чиновники живут в своих домах, приезжие, в большинстве своем коммерсанты, гостят у друзей или посредников. Люди в колониях славятся гостеприимством, но нужно, чтобы тебя представили. Бедная Марьетта снова и снова с тоской спрашивала себя, что бы с ней приключилось, если бы Провидение не послало эту скромную и преданную покровительницу. Девушка вспомнила свою молитву в церкви Святого Людовика и вознесла в сердце горячую благодарность Богу, который ее не оставил.

Два дня спустя, когда улеглась суматоха приезда и праздничной встречи, Полина сказала хозяину, что приютила свою юную протеже[147]Протеже — лицо, находящееся под чьим-либо покровительством; ставленник..

— Хорошо сделала, моя милая, — ответил месье Кордье с доброй улыбкой. — Теперь я ею займусь. Пусть зайдет ко мне.

Смущенная вниманием, Марьетта пролепетала слова благодарности. Губернатор воздал должное ее смелости и мужеству, но не скрыл, что именно теперь начинаются самые тяжелые испытания. На что она будет жить? В Кайенне можно было бы как-то заработать на жизнь, но в Сен-Лоране, исправительной колонии с тюремным режимом, ей будет несладко. Месье Кордье напомнил, что свидания с женихом будут крайне редки. Впрочем, он тут же пообещал сделать все возможное, чтобы смягчить режим, в котором содержали Поля. Марьетта рассказала, что очень давно, в детстве, была знакома с доктором Шарле и пояснила, при каких обстоятельствах. Губернатор знал и уважал морского врача. Хорошие люди быстро распознают друг друга. Господин Кордье подумал, что доктор, человек женатый и живущий с семьей, мог бы приютить и опекать молодую девушку. Он велел телеграфировать начальнику санитарной службы в Сен-Лоране. Ответ не заставил себя ждать. Через два часа доктор сообщил, что его жена с удовольствием примет Марьетту и поможет ей. Оставалось ждать отплытия одного из военных судов, совершавших поочередно раз в две недели рейс из Кайенны в Сен-Лоран.

«Ойапок», прекрасное малотоннажное военное судно третьего класса, отправлялось через день. У Марьетты почти не осталось времени познакомиться с Кайенной, красивым городом с широкими прямыми улицами и роскошными домами из ценных пород дерева. Но она унесла с собой благодарное воспоминание о своих добрых цветных друзьях, так сердечно к ней отнесшихся.

Господин Кордье выдал девушке разрешение на проезд на военном судне, поручил заботам капитана «Ойапока», дал ему письмо к коменданту Сен-Лорана и пожелал Марьетте счастливого пути. Бедняжка была так растрогана добрым отношением, что не знала, как выразить благодарность. Но слезы, блестевшие на глазах девушки, волнение и бледность говорили о ее чувствах.

Помощь и участие семьи Кордье этим не ограничились. Приехав на «Ойапок» в сопровождении Полины, Марьетта обнаружила там для себя целое приданое, состоявшее из необходимой в экваториальном климате одежды. Это мадам Кордье и ее дочери позаботились о новой жительнице Гвианы. Девушка расцеловала мулатку, мешая слова благодарности со слезами, обещала никогда не забывать ее доброты и вырвалась из объятий толстухи только тогда, когда раздался свисток к отправлению.

Двенадцать часов спустя Марьетта прибыла в Сен-Лоран.