Онлайн чтение книги Любовь бессмертна
Глава 3

– Фио! Фио! Проснись!

Сквозь сон до Фионы смутно доносились голоса сестер. Ее грубо дернули за руку. Она перевернулась на другой бок и что-то несвязно проворчала.

– О, Джинни! – ошеломленно пропищала Мораг. – На ней ничего нет! Спать голой нехорошо!

Фионе наконец удалось открыть глаза и взглянуть на сестру. Ноги затекли, а между бедрами слегка саднило. Ей так хотелось еще немного поспать, а эти противные девчонки неизвестно почему не дают ей покоя.

– Ну что вам? – рявкнула она на сестер. Мораг в страхе попятилась, но Джинни и бровью не повела.

– Старшая сестра лэрда, леди Стюарт, – сообщила она, – сейчас в зале и требует к себе брата. Джейми-малыш твердит, что все из-за тебя. Так что вставай и немедленно одевайся. Черный Энгус вот-вот спустится. Говорят, он во всем слушается леди Стюарт.

– Черный Энгус? – недоуменно повторила Фиона.

– Так его прозвали за черные как смоль волосы, – объяснила Мораг.

– Уведи Мораг и подожди за дверью, – велела Фиона. Не хватало еще, чтобы сестры увидели кровь на ее ногах и белье. В их нежном возрасте рано знать о подобных вещах.

Едва девочки вышли, она откинула одеяло и кубарем скатилась с кровати. Над очагом уже висел котел с водой. Очевидно, Нелли заходила в комнату.

Фиона налила немного воды в маленький, начищенный до блеска медный тазик и, взяв тряпочку, протерла лицо и бедра. Рядом с вычищенными юбками лежали чистая мягкая полотняная сорочка и свежевыстиранная блузка. На сапожки были брошены довольно тонкие шитые чулки, каких Фиона никогда не носила. Они подвязывались над коленями простыми ленточками. Девушка поскорее натянула чулки, потуже стянув их подвязками. Не дай Бог, сползут на людях! Вот позорище-то! Дженет Стюарт посчитает ее неотесанной дикаркой.

Она уже почти оделась, когда в комнату вошла Нелли.

– О, леди, вы встали и сами оделись! Не говорите ничего Уне, не то она задаст мне нагоняй!

– Сестры только что разбудили меня и сказали, что приехала леди Стюарт.

– Ну да! Лэрд немного ее побаивается. Она всего на два года младше, и тетя говорит, в детстве они жили как кошка с собакой и постоянно дрались. Удивительно, как еще не убили друг друга! – хмыкнула Нелли.

– Я хочу послушать, о чем идет речь, – заговорщически шепнула Фиона служанке. – Лэрд уже спустился?

– Только что, – ответила Нелли, весело сверкая глазами. – Пойдемте, я покажу, где можно встать, чтобы вас не увидели.

Она поманила Фиону за собой и выбежала из комнаты. У двери играли девочки. Безмолвно повинуясь знаку старшей сестры, они последовали за Нелли. Та повела их вниз по лестнице и через коридор. Не доходя до зала, девушка повернула в узкий закуток и ввела их в маленькую каморку. Приложив палец к губам, она подошла к стене и отодвинула маленькую панель.

– Это комната для слуг. Вот так мы узнаем, что нужно подать или сделать, даже не дожидаясь приказа, – пояснила она. – Отсюда слышно каждое слово, леди.

Фиона всмотрелась в полумрак холла. Энгус Гордон, стоя перед очагом, протягивал кубок с вином высокой привлекательной женщине.

– Освежись, Дженет! – предложил он. – Кстати, что привело тебя в Бре, сестрица? Надеюсь, Хеймиш и дети здоровы?

– Я навещала в Гленкирке нашего дядю, – ответила женщина. – Ты в самом деле считаешь, что святые отцы не сплетничают, Энгус?

– О каком священнике идет речь? – невозмутимо осведомился Энгус, пригубив вина.

– О том, кто венчал сестер Хей. Ну и скандал ты учинил, Энгус Гордон! Где мистрис Фиона Хей и девочки? Как ты мог?! Что за мерзкий договор заключил с бедной невинной девушкой! Теперь тебе придется жениться! Нет худа без добра – тебе давно пора стать семейным человеком! Кстати, Роберт шлет тебе привет и говорит, что будет молиться Пресвятой Деве, дабы она отвратила тебя от стези греха.

– Кто такой Роберт? – прошептала Фиона.

– Средний брат. Четырьмя годами моложе лэрда. В десять лет он поселился в аббатстве и три года назад постригся. Правда леди Стюарт чудо как хороша?

Фиона кивнула. Природа наградила сестру Энгуса Гордона блестящими темно-каштановыми волосами, которые были уложены короной, и светившимися умом синими глазами, в этот миг метавшими молнии. Настоящая шотландская красавица!

– Жениться на девчонке? – изумленно переспросил Энгус. – Это еще зачем? Она своровала моих коров и теперь должна платить единственной монетой, которая у нее нашлась. Я вовсе не желаю связывать себя, Джен. Мне и так хорошо, и кроме того, я еще слишком молод.

– Тебе уже двадцать пять, Энгус Гордон! – возмутилась сестра. – Я на два года младше, а замужем уже девять лет и родила пятерых!

– Жена должна быть моложе мужа, – добродушно ухмыльнулся лэрд, отрезая себе ломоть сыра.

– Фионе Хей не больше пятнадцати. Еще год, и она будет считаться старой девой, – возразила Дженет Стюарт. – Ты обесчестил ее, Энгус. Ни один уважающий себя мужчина не захочет ее. Ты обязан обвенчаться с девушкой. Она не дочь какого-то грязного батрака, а отпрыск порядочной семьи!

– Прежде всего она заядлая воровка, дорогая сестричка, – напомнил лэрд. – И успела стянуть дюжину моих коров, да еще имела наглость потребовать восемь голов для младших сестер. Не трать свой праведный гнев на защиту Фионы Хей.

– Ты спал с ней? – наступала Дженет.

Лэрд покраснел.

– Разве пристало порядочной замужней женщине спрашивать о таких вещах? – буркнул он.

– Значит, это правда! Черт возьми, Энгус! Ты даже в детстве вечно требовал новых игрушек! Теперь тебе придется жениться.

Фиона была по горло сыта услышанным. С нее хватит! Протолкнувшись мимо испуганной Нелли и девочек, она вбежала в зал.

– Я не выйду за него, мадам! – громко объявила она с порога. – Не желаю, как моя бедная ма, всю жизнь быть прикованной к человеку, которого не люблю.

Девушка вызывающе уставилась на брата и сестру.

– Выйдешь, если я прикажу! – проревел Энгус.

– Проваливай в ад, проклятый осел! – огрызнулась Фиона.

Дженет Стюарт залилась звонким смехом:

– Ну, Энгус, слава Господу, кажется, девушка попалась с характером! Похоже, она тебе не по зубам!

– Я не его девушка! – взорвалась Фиона.

– Подойди ко мне, Фиона Хей, – спокойно велела Дженет и, взяв девушку за руку, притянула к себе, любуясь ее необыкновенной красотой. – Если ты откажешься стать женой моего брата, девочка, значит, навсегда останешься одна. Это неплохой союз, и, кроме того, Энгус уже получил приданое, унаследовав земли твоего деда. – Она нежно погладила Фиону по щеке. – Твоя мама, царство ей небесное, любила моего отца. Супружеская жизнь с Дугалом Хеем, должно быть, стала для нее непреходящим кошмаром. И знаешь, не всегда приходится выходить замуж по любви. Иногда любовь приходит позже.

– Разве вы не любили своего мужа до свадьбы? – удивилась Фиона.

– Хеймиша? – засмеялась Дженет. – Его семья старалась заключить выгодный брак. Нас обручили, когда я еще лежала в колыбели. Он без малого на двадцать лет старше меня, и я встретила его за месяц до свадьбы, поскольку он нанялся в войско французского короля и почти всю юность провел на поле брани. Но он хороший человек, мой Хеймиш, и по мере того, как шли годы, росла и моя любовь к нему. У нас двое сыновей и три дочери.

– Он просто помешан на своей женушке, – пробормотал лэрд Лох-Бре.

– Мег тоже плохо знала Дэвида, – продолжала Дженет, – однако она счастлива. Мег – наша младшая сестра, которая замужем за Дэвидом Хэмилтоном. У них чудесные близнецы-мальчишки. Сущие ангелочки. Видишь ли, Фиона, брак – что поле: если не удобрять его, не засевать, не поливать, оно не даст урожая. Любовь приходит со временем и рождается из уважения. День ото дня ты узнаешь мужчину, и вы становитесь ближе. Дай только срок – и ты поймешь, о чем я говорю. У вас с Энгусом было неудачное начало, но думаю, вы просто идеальная пара. – Лицо женщины осветилось почти неземной улыбкой.

– Я не выйду за нелюбимого, – упрямо повторила Фиона.

– А я не женюсь на воровке и не опорочу герб Гордонов из Лох-Бре, – таким же несговорчивым тоном заявил лэрд.

Дженет Гордон Стюарт встревоженно нахмурилась. Ну почему с Энгусом вечно нет никакого сладу? Мнение Фионы не в счет. Она слишком молода и романтична. Ее легко уговорить, обойти, перехитрить. Энгус – другое дело. Возможно, стоит переждать зиму и между этой непреклонной парочкой еще расцветет настоящее чувство. И все разрешится само собой.

– Где твои сестренки, дорогая? – осведомилась она у Фионы.

– Джинни, Мораг, – позвала девушка. Вскоре в зал робко вошли девочки. – Поздоровайтесь с леди Дженет Стюарт.

Джинни и Мораг почтительно присели.

– Какие миленькие! – проворковала Дженет. – А малышка – просто твой живой портрет, Фиона Хей. – Присев перед ребенком на корточки, она спросила: – Ты Джинни или Мораг, крошка?

– Мораг, леди, – мило прошепелявила малышка.

Дженет снова встала.

– В таком случае ты, должно быть, Джинни. Тебе нравится кататься верхом на пони, Джинни Хей?

– Да, миледи. – Джин медленно наклонила голову, гадая, что у сестры лэрда на уме. Судя по ее медоточивому тону, вряд ли что-нибудь хорошее.

Дженет Стюарт обернулась к брату и Фионе.

– Эти дети отправятся со мной в Греймур и станут там жить, пока не вырастут и не выйдут замуж, – объявила она и, не давая Фионе возразить, добавила: – Ты сама выбрала такую жизнь, Фиона Хей, но, когда весть о том, что произошло, распространится по округе, к тебе будут относиться как к завзятой шлюхе.

Фиона побелела, но лишь крепче сжала губы.

– Не обижайся на меня, Фиона. Пойми, если хочешь найти для Джинни и Мораг достойных супругов, они не могут остаться здесь, в Лох-Бре, иначе всякий, зная о твоей участи, посчитает их легкой добычей. Тебе ясно, что я имею в виду?

Фиона опустила голову. В глазах ее стояли слезы.

– Ради Бога, Джен, будь с ней помягче, – запротестовал лэрд. – Джинни и Мораг совсем еще дети. Никто о них плохо не подумает. Фиона прекрасно заботилась о сестрах. Ты несправедлива и неоправданно жестока.

– Нет, – неожиданно произнесла Фиона, к величайшему удивлению брата и сестры, – она вовсе не жестока, милорд. И говорит правду. Видите ли, миледи, я хотела оставить сестер в Хей-Тауэр вместе с Тэмом и Флорой, но ваш брат сказал, что здесь они будут в безопасности. Я думаю лишь об их благополучии.

– Разумеется, – согласилась Дженет. – Я вижу, что у тебя были добрые намерения, Фиона Хей. Однако Энгус прав: не стоило детям жить одним, без всякой защиты, в старом доме на вершине горы. Все же, если не хочешь, чтобы их репутация пострадала, отпусти девочек со мной.

– Я не покину моего Джейми! – твердо заявила Джинни. Но Фиона, не обращая на сестру ни малейшего внимания, робко спросила:

– Вы согласитесь взять с собой Флору и Тэма? Это слуги моей матушки. Они с детства нас воспитывали. Я уже взрослая. И кроме того, милорд любезно предоставил мне служанку. Пусть старики присмотрят за девочками. Они не привыкли есть хлеб даром, сговорчивы и исполнительны и не причинят вам никаких огорчений, миледи.

– Конечно, они тоже поедут со мной.

– Я не оставлю моего Джейми, – повторила Джинни, топнув ножкой.

– Мой младший брат часто гостит в Греймуре, – утешила леди Стюарт, явно сочувствуя девочке. – У меня есть дочь, чуть младше тебя годами. Надеюсь, вы подружитесь. У тебя никогда не было подружки?

Джинни отчаянно замотала головкой.

– А у вас есть маленькая девочка, леди? Такая, как я? – вмешалась Мораг, дергая Дженет за юбку. – У меня тоже никогда не было подружки.

– Есть, – улыбнулась Дженет. – И еще двое мальчишек, только они любят играть друг с другом, а девчонок не замечают.

– Фиона! – прошептала Джин, обратив умоляющий взгляд на сестру.

– Леди Стюарт права, Джинни. Если вы останетесь со мной, все будут считать, что вы ничем не лучше меня. Помните, из какого благородного рода вы произошли! Вы не дочери каких-то издольщиков и не зря носите фамилию Хей! И если станете воспитываться в доме леди Стюарт, женихи не будут вас чураться, – медленно, видимо, стараясь сохранить самообладание и не разразиться слезами, выговорила Фиона.

У Дженет чесались руки дать брату полновесную оплеуху. Во всем виноват только он один! Не будь Энгус так чертовски упрям и тупоголов, всех этих бед можно было избежать! Ему ничего не стоило притвориться, будто верит словам Фионы, когда та клялась, что скот принадлежит ей. Но нет! Для Энгуса самое главное, чтобы не пострадала его проклятая гордость. Не дай Бог, вдруг кто-то вообразит, будто у лорда Лох-Бре доброе сердце. Подумать только, а ведь Юан Хей завещал Энгусу все свои земли!

Однако Дженет сочла за лучшее смирить свой норов. До поры до времени.

– Я позабочусь о твоих сестрах, как о собственных детях, Фиона Хей, – пообещала она. – Даю слово.

– Значит, решено! – жизнерадостно заключил лэрд, втайне довольный, что избавляется от девчонок. Он не совсем представлял, как их следует воспитывать, а кроме того, Джинни оказалась чересчур бойкой особой.

– Сегодня я не заберу девочек с собой, – мило улыбнулась Дженет. – Понадобится неделя-другая, чтобы сшить им и слугам одежду и обувь, подобающую богатому дому, дорогой братец, а также снарядить в дорогу. И ты станешь ежегодно платить мне унцию золота за их содержание и предоставишь письменное обязательство дать обусловленное приданое, когда придет срок. На чем вы сошлись, Фиона? По четыре коровы? Каждой?

Фиона ошеломленно кивнула, потрясенная непомерными требованиями Дженет.

– Значит, по четыре коровы или их стоимость серебром, плюс белье, наряды и какое-нибудь драгоценное украшение, – заключила Дженет.

– Ты слишком многого просишь, сестра, – возразил лэрд.

– Припомни, дорогой, ведь это ты обездолил их, отняв то, что по праву должно было принадлежать всем сестрам, и еще не забудь, что именно похитил у самой старшей, – отрезала Дженет.

– Согласен, – неохотно пробормотал Энгус.

– О, спасибо вам, леди! – воскликнула Фиона и, поймав руку Дженет, благоговейно поцеловала. – Я ваша вечная должница.

– Лучше постарайся полюбить его, девушка, – тихо посоветовала Дженет, – и заставь этого чванливого дьявола потерять голову так, чтобы он безмерно страдал, когда его не будет согревать сияние твоих изумрудных глаз. – Подмигнув Фионе, она приказала, ни к кому в особенности не обращаясь: – Принесите накидку. Я возвращаюсь в Греймур сообщить Мэри и Аннабелле, что вскоре у них появятся новые подружки.

– Рад был повидаться с тобой, сестра, – вставил лэрд. – Дай мне знать, когда пришлешь за Джинни и Мораг.

– Постарайся не скупиться на их гардероб, – бросила не оборачиваясь Джен и величаво выплыла из зала. Фиона разразилась смехом.

– Настоящий ураган! Влетела, все смела и снова вылетела!

– Скорее уж чума, – проворчал Энгус. – С самого детства пыталась мной командовать! Вечно учила, что следует и чего не следует делать. Однако муж ее боготворит, а дети обожают. Не понимаю, девушка, в чем тут причина. – И, забыв о присутствии сестер Фионы, нежно спросил: – Ну как ты сегодня утром, девочка?

Длинные пальцы ухватили ее за подбородок, и теплые губы прижались ко рту. Фиона дернулась от неожиданности, отскочила и укоризненно кивнула в сторону Джинни и Мораг:

– Милорд!

– Надо как можно скорее отправить в Греймур эту парочку, чтобы я мог целовать тебя где и когда захочу, девушка. Прошлая ночь лишь разожгла мой аппетит!

Фиона вспыхнула, но тут же раздраженно поморщилась. С чего это она краснеет, как жеманная барышня!

Следующие несколько дней лэрд не приходил в спальню Фионы, и она преисполнилась благодарности к нему, поскольку была слишком занята приготовлениями к отъезду Джинни и Мораг. Владелец Греймура Хеймиш Стюарт был дальним родичем короля, и хотя в правление регента знатные семьи не жили постоянно при дворе, однако часто наезжали в столицу. Сестрам Хей понадобится не менее двух нарядных платьев и сюрко[2]Верхнее одеяние без рукавов, короткое у мужчин, длинное у женщин. в тон. Повседневные платья будут довольно узкими и из простой материи, а праздничные сошьют из бархата. Сюрко отделают вышивкой, цветными бусами и крохотными жемчужинами.

– Как красиво! – ахала Джинни. – Думаешь, Джейми-малышу понравится? – Она покружилась и присела. – Я выгляжу старше?

– Не спеши повзрослеть, – остерегла Фиона девочку.

– Почему это? – удивилась Джинни. – Разве тебе не нравится быть настоящей женщиной? Говорят, лэрд – ненасытный любовник!

Она осторожно стянула платье и принялась его складывать.

– Не болтай о вещах, в которых ничего не понимаешь, – рассердилась Фиона.

– Ошибаешься! Очень даже понимаю! И знаю, что бывает между мужчиной и женщиной! Неужели ты не догадывалась, куда по ночам исчезали Марджери и Элсбет все эти несколько месяцев, оставшиеся до свадьбы? Марджери уже носит дитя. Она страшно боялась, что ты об этом проведаешь. Девочки рассказали обо всем, чем занимались со своими парнями, а я за это пообещала, что буду молчать и не скажу ни тебе, ни Флоре об их проделках.

– Повезло, что я сумела раздобыть им приданое, – мрачно вздохнула Фиона, – иначе малыш Марджери родился бы бастардом.

– Что такое «бастард»? – наивно осведомилась Мораг. Джинни хихикнула, и даже Фиона едва сдержала смех.

– Не забивай себе голову пустяками, Мораг. Порядочная девушка не должна произносить таких слов.

– Значит, ты непорядочная, Фио? – пропищала Мораг.

– Совершенно верно, милая. Именно поэтому ты и Джинни станете жить в доме леди Стюарт. Ну хватит об этом. Лучше посмотри, какую красивую одежду подарил тебе лэрд. Ты такая счастливица!

И в самом деле, жены арендаторов день и ночь трудились, чтобы снабдить новым гардеробом Джин и Мораг. Кроме нарядных и повседневных платьев, сюрко и сорочек, были еще ночные камизы с рукавами и теплые шерстяные накидки с капюшонами, отороченными кроличьим мехом. Башмачник обмерил их ноги и сшил красивые сапожки из тонкой кожи. Лэрд подарил каждой девочке газовые шарфы и ленты, расшитые жемчугом. Словом, все было сделано для того, чтобы сестрички не опозорились в доме Стюартов.

Флора и Тэм к этому времени уже прибыли в Лох-Бре, и, к удивлению Фионы, старуха целиком одобрила решение Дженет Стюарт забрать девочек. Она не расспрашивала Фиону об ее отношениях с лэрдом и спала вместе с мужем в комнате рядом со спальней Джинни и Мораг.

Вечером накануне разлуки Фиона сидела со старой служанкой в зале у огня, положив голову ей на колени.

– Ты больше не любишь меня, Флора Хей? За всю неделю, что прожила здесь, ты ни разу не задала мне выволочку, а завтра уезжаешь, и Бог знает, увидимся ли еще.

Флора пригладила черные, как ночь, волосы девушки.

– Что сказать тебе, малышка? Ты сама выбрала свою дорогу в тот день, когда заключила этот нечестивый договор с лэрдом!

– Разве у меня был другой выход! Он не задумываясь забрал бы скот, а ведь если верить Джинни, Марджери и Элсбет все лето тайно встречались со своими парнями и Марджери уже успела забеременеть! Правда, я всего этого не знала, но что я еще могла поделать, Флора?

– Ничего, ягненочек мой. Ты честно исполнила клятву, данную своей милой мамочке. Там, на небесах, она знает, чем тебе пришлось пожертвовать ради них.

– Она гордилась бы мной, Флора?

– Да, – сказала старушка, – но я знаю, Майра надеялась бы, что ты покоришь сердце лэрда и станешь его женой. У него добрая душа, ягненочек мой.

– Лэрду не нужна жена, и особенно такая, как я. Он сказал, что я опорочу честь Гордонов из Лох-Бре. Можно подумать, я стремлюсь выйти за это спесивое чудище!

– Ты должна заставить его обвенчаться с тобой! – покачала головой служанка. – Теперь, когда он лишил тебя невинности, ты обречена на одинокую жизнь.

– Неужели это все, что ценится в женщине? Ее девственность и плодовитость? Я хочу найти мужчину, который любил бы меня не только за эти качества, а Черный Энгус равнодушен ко мне. Для него я не более чем воровка. Воровка, которая стала его любовницей. Когда я ему надоем, вернусь в Хей-Тауэр, зато Энн, Элсбет и Марджери спасены, а Джинни и Мораг найдут себе подходящих женихов.

– И кроме того, ты позаботилась обо мне и моем Тэме, – с благодарностью добавила Флора. – Я рада, что покинула дом на горе. Мне никогда там не нравилось, но твоя ма была нашей госпожой, и когда она умерла, мы не могли оставить ее малышек.

– Знаю, – кивнула Фиона, – но теперь ты будешь мирно стариться у теплого очага, наблюдая, как подрастают мои сестры. Я ни за что не оставила бы тебя в горах.

– Перед отъездом я должна кое-что тебе поведать, – вспомнила Флора. – Если не хочешь раньше времени забеременеть, придется поостеречься. Знаешь дикую морковь – то растение с кружевными белыми цветами? Оно спасет тебя. Проглоти горстку семян и запей теплой водой. Или прожуй хорошенько и проглоти. Неплохо помогает также отвар болотной мяты. Не стоит производить на свет бастардов, дорогая, их и без того слишком много.

– Греймур не так далеко отсюда, – заметила Фиона. – Я буду приезжать к тебе за советами и наставлениями, родная. Лэрд обещал подарить мне лошадь.

– Хорошо, детка, но мне следовало бы сказать это прежде, чем лэрд взял тебя. Если окажется, что ты уже с ребеночком, немедленно повидайся со мной и я помогу тебе избавиться от него.

Фиона, удивленная столь обширными познаниями служанки, благодарно кивнула.

– Как часто нужно принимать семя?

– Раз в день, и я дам твоей Нелли целый мешочек. Хватит до следующего лета, когда морковь вновь зацветет. Твоя ма пила это зелье каждый раз, когда хотела лишить мужа возможности получить наследника, хотя это бывало редко. Она боялась возбудить подозрения и навлечь на себя гнев Дугала – ведь он сеял бастардов направо и налево.

– Верно, – согласилась Фиона. – Он в два счета раскусил бы обман, тем более что очень уж хотел заполучить земли в долине. – Поднявшись, она отряхнула юбки и помогла Флоре встать. – Пора спать, старушка.

Сам Хеймиш Стюарт приехал за сестрами Хей.

– Умная женщина твоя сестрица, – сообщил он Энгусу с довольной улыбкой. – Кажется, она вновь понесла. Надеюсь, это будет сыночек, уж очень много женщин у меня в доме, лишний мужчина не помешает!

Хмыкнув, он оглядел Джинни и Мораг веселыми темно-карими глазами:

– Это и есть малышки Хей, Энгус?

Девочки потрясенно уставились на Хеймиша Стюарта. Такого великана им еще не приходилось встречать. Не человек, а башня! А волосы! Красные, как пламя, и лицо поросло густой рыжей бородой.

– Ну и великан! – не выдержала Мораг, распахнув глазенки. – Прямо из сказки.

Хохот Хеймиша раскатился по залу. Подхватив Мораг на руки, он широко улыбнулся.

– Таким уж уродился!

Толстый палец пощекотал Мораг под подбородком, и девочка хихикнула.

– Ты и есть мистрис Мораг Хей? – осведомился Хеймиш.

– Да, сэр, – кивнула она и неожиданно для всех поинтересовалась: – Теперь ты будешь нашим папой?

– Мораг, что за вопрос? – мягко упрекнула Фиона. – Лорд Стюарт – твой опекун.

– А я хочу папу! – заупрямилась Мораг. – У меня его никогда не было.

– Она совсем не помнит отца, – пояснила Фиона.

Лорд Стюарт сочувственно кивнул:

– Буду счастлив стать твоим папой, мышка.

Он погладил Мораг по голове и поставил на ноги. Фиона подтолкнула Джинни, и девочка почтительно присела.

– Я Джин Хей, милорд, – сообщила она.

– Ты недостаточно взрослая, чтобы оправдать упреки моего юного зятя. Не могу поверить, что ты в самом деле настолько бесстыдна, – усмехнулся лорд Стюарт. – Ты действительно такая бойкая, как он рассказывал?

– Только в тех случаях, когда дело касается Джейми-малыша, – шепнула Джинни. – Что же до всего остального, обязуюсь вести себя как подобает истинной леди.

Хеймиш Стюарт снова разразился оглушительным смехом.

– Вижу, скучать нам не придется, – сказал он лэрду, – особенно теперь, когда в доме появятся такие забавные малышки. – И, взяв руку Фионы, учтиво поцеловал. – Вы, должно быть, мистрис Фиона Хей, – тихо заметил он. – Заверяю, мистрис Хей, что позабочусь о ваших сестрах, как о собственных отпрысках, а с вашими слугами будут хорошо обращаться. Вы всегда желанная гостья в Греймуре, девушка.

– Спасибо, милорд, – пробормотала Фиона. Слезы обожгли ей глаза, но она крепилась. Не стоит расстраивать сестричек. – Пожалуйста, передайте мои поздравления вашей доброй жене по поводу предстоящего разрешения от бремени. Я невыразимо благодарна вам за доброту к моим сестрам.

Она сделала реверанс и царственно наклонила голову. В глазах Хеймиша мелькнуло одобрение. Его жена, как всегда, права. Фиона Хей – прекрасная пара Энгусу и станет ему хорошей женой, если только проклятый дурень поборет свою чрезмерную гордость.

Вещи девочек погрузили в запряженную мулом повозку. Туда же уселись Флора и Тэм.

– Я оставила Нелли мешочек с семенами, – шепнула Флора Фионе.

Девушка поцеловала морщинистую щеку служанки.

– Я привел вам лошадок, которые будут отныне считаться вашими, – сообщил владелец Греймура своим подопечным. Он помог Джинни сесть на смирную серую кобылку в яблоках, а Мораг – на толстого вороного пони.

– Джинни, твою кобылку зовут Мисти, а пони, моя милая Мораг, кличут Блеки.

– О! – радостно воскликнула Фиона. – Какие вы счастливицы, что получили таких чудесных животинок!

Она чмокнула Мораг в розовую щечку и стиснула худенькую руку Джинни.

– Благослови вас Господь, сестренки. Я скоро приеду к вам в гости.

Хеймиш Стюарт поспешил распрощаться, поняв, что еще немного, и девочки разрыдаются. Фиона проводила их до моста и, помахав рукой, повернула к замку, прислушиваясь к неспешному топоту копыт по доскам. Джинни была непривычно молчалива, а Мораг что-то оживленно щебетала Хеймишу Стюарту. Девушка горько усмехнулась. Что ни говори, а она поступила правильно. Правильно!

Но на сердце лежал тяжелый камень, и остаток дня Фиона бесцельно прослонялась по маленькому острову. Наконец у самого берега она набрела на большой валун с глубокой выбоиной. Устроившись поудобнее, она долго смотрела на голубую воду. Тишина и покой немного утешили ее, помогли унять страх и сомнения. Хорошо ли она сделала, что так быстро решила судьбу девочек? И что теперь будет с ней? Вряд ли лэрд сильно увлекся ею, хотя и не спешит расстаться со своей невольницей. Он не приходил к ней с той первой ночи. Наверное, ему нужна была лишь ее девственность, несмотря на заверения в обратном?

Фиона прислушивалась к шороху невысоких волн, накатывавших на камни. Противоположный берег порос деревьями до самых зубчатых замшелых скал, протянувшихся вдоль линии воды. Там и сям виднелись небольшие песчаные прогалины. Деревья уже облачились в осенний наряд – зазолотились осины, на рябинах повисли гроздья оранжевых ягод. Ржаво-красные дубовые листья пламенели на фоне темно-зеленых сосен. Фиона глубоко вздохнула. Осень, ее любимое время года, на этот раз была окрашена грустью. Впервые в жизни она осталась одна, без дома и без родных.

Над верхушками деревьев начали сгущаться тучи. В рваных просветах проглядывали синие лужицы неба.

Закатный свет окрасил стены замка в золотистые тона. Последние отблески играли на воде. Как чудесно! Она никогда еще не видела такой красоты! Отец в своей неустанной погоне за наследством так много отнял у них и под конец оставил ни с чем. Если бы он вовремя помирился с дедом, все было бы по-иному и, возможно, ее даже обручили бы с лэрдом Лох-Бре.

Фиона покачала головой и негромко рассмеялась. Дугал Хей сошел в могилу, проклиная тестя и злую судьбу, лишившую его того, что, по его мнению, по праву ему принадлежало. Он оставил дочерей нищенками. И вот она, дитя гордого клана, продалась Энгусу ради счастья сестер.

Девушка поднялась и медленно побрела к замку. Стоило ей войти в свою спальню, как Нелли встревоженно воскликнула:

– Где вы были, леди? Черный Энгус нигде не мог вас отыскать и ужасно зол!

– Я привыкла к вольной жизни и не могу долго оставаться в четырех стенах, – пояснила Фиона. – Я не покидала острова. У берега есть большой валун с выбоиной. Прекрасное место для тех, кто хочет немного отдохнуть и посмотреть на воду.

– Вы скучаете по сестрам! – догадалась Нелли.

Фиона кивнула.

– Трудно остаться одинокой. Не знаю, что теперь и делать.

– Я согрела воду для купания, – постаралась утешить Нелли. – Хорошенько отмокнете в лохани, и сразу легче станет. Сегодня в зале будет играть волынщик.

После мытья Фиона надела чистые юбку и блузу и последовала за Нелли в зал, где за «высоким столом» уже сидел Энгус Гордон.

– Где ты была?! – взорвался он, сверкая глазами. – Я думал, что ты убежала и придется посылать на поиски!

Он рывком подвинул ей блюдо с жареным окороком и знаком велел слуге наполнить ее кубок.

Фиона отрезала кусочек мяса и, откусив, принялась энергично жевать.

– Мне ведомо, что такое честь, даже если я твоя любовница, милорд. Мы заключили соглашение, и я намереваюсь сдержать слово.

Она запила оленину вином, отломила горбушку от каравая и, намазав маслом, отправила в рот. Казалось, резкие слова лэрда ничуть ее не тронули. Она не позволит запугивать себя Энгусу Гордону и ему подобным!

Больше они не разговаривали. Когда со стола убрали посуду, вперед выступил волынщик и начал играть. Легкая улыбка коснулась губ Фионы. Хотя музыка была грубой и немелодичной, все же трогала ее до глубины души, будила неведомые чувства, утоляла печаль, гасила отчаяние.

Лишь только смолкли пронзительные звуки, Фиона встала и в сопровождении Нелли поднялась к себе. Энгус задумчиво смотрел ей вслед.

Нелли помогла хозяйке раздеться и подала мягкую полотняную камизу с широкими рукавами. Фиона завязала ее у ворота, протерла мокрой тряпочкой лицо и руки, тщательно вычистила зубы измельченной пемзой. Нелли в это время складывала одежду. Фиона подошла к окну и открыла ставни. В ночном воздухе веяло осенней прохладой.

– Ложись спать, Нелли, – распорядилась она. – Я еще немного посижу. Сна ни в одном глазу. Слишком многое произошло сегодня.

– Да пребудет с вами Господь, миледи, – пожелала Нелли, затворяя за собой дверь.

По небу плыл тонкий полумесяц. Лунный свет играл на воде, серебря кудрявые гребни волн. Легкий ветерок взметнул пряди, обрамлявшие лицо Фионы. Она подхватила непокорные локоны и стала их заплетать. Подвязав толстую косу обрывком ленты, она перегнулась через подоконник и принялась вглядываться в ночь. Она одна. Впервые в жизни по-настоящему одна. Сестры далеко. Старые Тэм и Флора покинули ее. Какое странное ощущение… Она словно листок, подхваченный ураганом, который несется неведомо куда. Что с ней станется?

Однако Фиона не грустила и не боялась того, что ждет впереди. Просто интересно, что еще приготовила ей жизнь. Она с самого детства привыкла заботиться о младшеньких. Сейчас, когда все устроены, что осталось ей?

Чья-то рука обвилась вокруг ее талии. Фиона не удивилась. Не вскрикнула. Она знала, что сегодня он придет. Прошло больше недели с тех пор, как Энгус ее взял, и теперь она снова залилась краской смущения. Но по крайней мере на этот раз она знала, чего ожидать.

– О чем ты думаешь? – неожиданно спросил он.

– О сестрах, – ответила она, гадая, поймет ли он ее.

– Тоскуешь по ним?

– Да, и кроме того, в толк не возьму, как жить теперь, когда больше не о ком заботиться, – честно призналась девушка.

– Ты моя любовница, – напомнил Энгус, наклоняясь, чтобы прижаться теплыми губами к тому местечку, где кончался вырез камизы. Фиона невольно рассмеялась.

– Интересно, каковы же обязанности любовницы, милорд? – лукаво осведомилась она.

– Ну… любовница должна… должна…

Энгус растерянно осекся.

– Вот именно, – кивнула Фиона. – Будь я твоей женой, пришлось бы хлопотать по хозяйству, следить за порядком в замке, но я не твоя жена. Чем же прикажешь заняться? Я ведь не игрушка, которую можно швырнуть в угол, как только надоест!

Лэрд потрясенно уставился на нее. Слышать такие слова от молодой женщины! Немыслимо! Да что ей нужно от него?

– Уна и Олей прекрасно справляются со своей работой, – начал он, но тут же сообразил, что женщинам пришлось бы непременно подчиняться законной хозяйке замка, которая каждое утро отдавала бы им повеления.

– Они на своем месте, – возразила Фиона, – как, впрочем, и остальные слуги. И точно знают, что от них требуется. Я же… я словно осенняя травинка. Одинокая и неприкаянная.

Горькие слезы обожгли глаза Фионы, но девушка плотно сжала губы и выпрямилась. Зачем она вообще затеяла этот бессмысленный разговор? Энгус может посчитать, что она набивается ему в жены.

– Твое место в моих объятиях и в моей постели, – твердо заключил он. – Это и есть главная обязанность любовницы, девушка.

– Но нельзя же проводить дни и ночи напролет в любовных утехах, – с отчаянием вздохнула Фиона. – Мне нужно чем-то заняться. Я не привыкла к безделью.

Мать Энгуса умерла много лет назад, и он почти не помнил, как она проводила время. Да и признаться, не интересовался: слишком рано на его плечи легла тяжкая ответственность. Он с головой ушел в новую, непривычную жизнь и мало обращал внимания на женщин замка. Ему казалось, что Уна и Олей всегда хлопотали по дому.

– Так что же ты желаешь делать? – спросил он наконец.

Фиона на секунду задумалась.

– Хочу научиться читать и писать, – объявила она. – Ты знаешь грамоту? Отец считал это ненужной роскошью, но мама умела писать свое имя и ничего больше. Правда, при мне она этого никогда не делала.

– Я научился читать и писать в Англии еще мальчиком, когда гостил у короля, – медленно выговорил лэрд. – Мой брат Роберт получил неплохое образование в Гленкиркском аббатстве, но ни Джейми-малыш, ни мои сестры, ни Хеймиш Стюарт грамоте не обучены. Я готов стать твоим наставником, если не возражаешь.

Фиона удовлетворенно закивала.

– Как ярко сегодня светит луна, верно? – прошептал Энгус.

– Да…

Ловкие пальцы принялись развязывать ленты у шеи. Камиза распахнулась до самого пупка. Рука Энгуса скользнула внутрь, чтобы забрать в плен круглое яблочко ее груди. Оно уютно улеглось в его ладони. Под мягкой и теплой кожей напряженно пульсировала жилка. Энгус стал потирать большим пальцем мгновенно набухший сосок. Губы вновь нашли крохотную ложбинку у шеи. Нашли и надолго припали к нежной плоти.

– Я так сильно желал тебя все эти дни, но старался не приближаться, чтобы ты смогла подольше побыть с Джинни и Мораг, – пробормотал он ей на ухо, проникнув языком в изящную розовую раковину.

– Знаю и благодарна тебе за это, – тихо ответила Фиона, вздрагивая от невыносимо приятного ощущения. Любовные игры, затеянные Энгусом, одновременно возбуждали и немного пугали ее. Девушка нервно поежилась, безуспешно пытаясь сосредоточить внимание на необычайно яркой звезде, сиявшей над вершинами гор. Ей ужасно хотелось оттолкнуть Энгуса, но уговор есть уговор. Она бессильно опустила руки, судорожно сжимая и разжимая пальцы.

Энгус Гордон чувствовал, как напряжена девушка, и неудивительно: хотя он сумел той ночью преодолеть ее страхи и сомнения и обнаружить, что под внешней робостью и скованностью пылает жаркий огонь, Фиона по-прежнему оставалась неопытной и невинной.

Он осторожно совлек камизу с плеч девушки. Рубашка скользнула вниз и светлой лужицей улеглась у ног. Энгус жадно потянулся к упругим холмикам нежной плоти и сжал их в ладонях. Дыхание Фионы пресеклось. Не в силах совладать с собой, она затрепетала.

– Нет, нет, ягненочек мой милый, – словно издалека донесся до нее голос Энгуса. – Тебе нечего страшиться. Неужели не помнишь, как сладостно мы любили друг друга в прошлую ночь?

– Д-да, – с трудом выдавила Фиона.

В тот единственный раз, когда они были вместе, ураган страсти захватил обоих, унося с собой ее непорочность.

– Сегодня будет еще слаще, клянусь, милая, – простонал Энгус, припадая к ее губам. Только тут Фиона с изумлением поняла, что он успел скинуть одежду. Она была так поглощена собой и своими переживаниями, что не почувствовала прикосновения его обнаженного торса. Огромные руки сжали ее ягодицы и притянули Фиону к могучей груди. Набухшая мужская плоть уткнулась ей в бедро, и ее щеки вновь загорелись.

– Мой Горди истосковался по тебе, девушка, – тихо признался Энгус.

– Он смелый паренек, – согласилась Фиона, робко гладя его. – Ах, какой же вы твердый, милорд!

– Я хочу тебя, – хрипло охнул Энгус. – Если бы ты знала, как я сгорал от желания. Эти несколько дней дались мне нелегко – трудно было удержаться, чтобы не заключить тебя в объятия каждый раз, когда ты проходила мимо, но приходилось соблюдать приличия – ради твоих сестер.

Он снова завладел ее губами, но на сей раз поцелуй был требовательным и властным. Фиона, отдавшись на волю приливной волне желания, обвила руками его шею и прильнула теснее. Энгус подхватил ее и, посадив на сплетенные руки, вошел в тугой, тесный грот. Фиона инстинктивно обхватила его ногами, потрясенная тем, что он сделал… что такое возможно. Он прижал ее к подоконнику, и Фиона ощутила, как холодные камни врезаются в спину, но Энгус с громкими стонами неумолимо вращал бедрами, с силой вторгаясь в нее. К собственному удивлению, Фиона мгновенно подладилась под его ритм и, насилу отстранившись, выдохнула:

– Ты искалечишь меня, Энгус Гордон, или мы оба выпадем из окна, если сию секунду не найдешь местечка поудобнее.

Энгус на миг замер, но не выпустил Фиону. Ему удалось пересечь комнату и, осторожно положив девушку на край кровати, возобновить свой неистовый штурм, погружаясь все глубже и глубже в опаляюще-жаркую бездну.

Фиона судорожно вцепилась ногтями ему в спину. Страсть разгоралась с каждой минутой все ярче и ярче, и девушка удивлялась, что в комнате царит мрак. Энгус словно поглощал ее заживо, но она ничего не боялась. Даже когда он стиснул ее запястья и, навалившись всем телом, глухо проворчал:

– Да перестань же царапаться, дикая кошка!

Последний отчаянный выпад… и все исчезло в слепящей вспышке экстаза.

Фиона медленно возвратилась на землю с невероятной высоты, маленького уголка рая, куда вознес ее Энгус. И тут нетерпеливо пульсирующая плоть, переполнявшая ее, точно взорвалась. Энгус с негромким криком упал ей на грудь, почти всхлипнув от облегчения. Фиона гладила темные волосы, умиротворенная и счастливая. На этот раз боли не было. Лишь неимоверное, благословенное наслаждение. Неужели всем женщинам дано это испытать? И женам тоже? Или это привилегия любовниц, которым повезло больше, чем законным супругам?

Энгус дышал глубоко и размеренно, пытаясь прийти в себя. Такого он не ожидал. Поразительно, как это он забылся настолько, чтобы взять ее стоя, словно нетерпеливый мальчишка. Правда, Фиона, кажется, ничуть не возражала, разве что пожаловалась на боль в спине.

Фиона вытянула ноги и чуть пошевелилась. Энгус приподнялся на локтях и всмотрелся в ее лицо.

– Ты, как всегда, неукротима, девушка, – заверил он.

– Да отпусти же, медведь, – притворно нахмурилась она, ловко высвободилась и, спрыгнув с кровати, метнулась в угол, налила воды в большую миску, обтерлась мокрой тряпкой и попросила: – Подойди поближе и позволь мне вымыть твоего Горди, милорд. Не хочешь же ты, чтобы он оставался грязным всю ночь.

Энгус удивленно поднял брови, но повиновался.

– Где ты узнала о таких вещах, девушка?

– Старая Флора сказала, что, если этого не делать, мужское достоинство может поразить злая болезнь.

Оттянув крайнюю плоть, Фиона хладнокровно и умело, так, будто проделывала подобное множество раз, принялась орудовать тряпкой. Вытерев его насухо, она улыбнулась и потрепала усмиренного Горди.

– Ну вот, теперь можно ложиться спать.

Энгус рассмеялся, очарованный безыскусностью девушки, но тут же поддразнил:

– Твои нежные хлопоты скорее воскресили моего Горди, крошка.

Фиона изумленно распахнула глаза:

– Хочешь сказать, что способен снова… второй раз за ночь? – К его удивлению, во взгляде девушки светилась надежда.

– Когда я был в твоем возрасте, Фиона Хей, мог без устали брать женщину ночь напролет. Сейчас, увы, я постарел и больше трех-четырех раз мне не осилить. Ложись в постель, – приказал он, притворно-зловеще хмурясь.

Фиона нерешительно прикусила губку, но Энгус тут же услышал озорной смешок.

– А как насчет сегодняшней ночи? – ехидно осведомилась она. – Учти, мне понравилось все, что ты делаешь, Энгус Гордон.

– Я уже заметил, – заверил он. – Да идем же, девочка!

Фиона кокетливо провела языком по губам.

– Так три или четыре раза, милорд?

– Ни за что не узнаешь, девочка, пока не ляжешь со мной, – хмыкнул он. – Впрочем, отважусь на четыре.

Фиона нетерпеливо потянула его к кровати и, когда они вновь лежали, стараясь отдышаться, подумала, что участь любовницы не так уж плоха.

Она не изменила своего мнения, проснувшись утром. Между ног отчаянно саднило, но жизнь казалась прекрасной.