Онлайн чтение книги Лизочкино счастье
ГЛАВА IV. Неожиданная новость

— Мама, мамочка, дорогая, о чем же ты плачешь? Ради Бога, не плачь, мамочка, тебе вредно волноваться. Доктор сказал, что от беспокойства и волнения тебе может быть хуже.

И Лиза, сама еле удерживаясь от слез, принялась нежно ласкать и целовать больную. Но Марья Дмитриевна долго не могла утешиться, несмотря на все заботы и ласки своей дочурки. Наконец, когда слезы её несколько утихли, она крепко-крепко прижала к своей груди Лизу и прошептала чуть слышно:

— Знаешь ли ты, деточка, зачем приходил ко мне твой новый знакомый?

— Нет, не знаю, мамочка, — отвечала Лиза. — Он говорил мне только о каком-то лекарстве, которое обещал тебе принести. Он дал тебе это лекарство, мамочка?

— Слушай же, дорогая. Никакого лекарства он мне не принес. Этот господин очень добрый человек и хочет сделать тебя счастливою, моя Лиза…

У него есть своя школа, но совсем особая школа, в которую он желает принять и тебя. Это очень большое счастье — попасть в его школу, моя крошка. И это счастье улыбается тебе…

— Что же, мама, я охотно пойду в школу, — заметила Лиза.

— Да, деточка, но это не такая школа, как ты думаешь. Этот господин собирает маленьких бедных детей, преимущественно сироток, и обучает их в своей школе играть на сцене, т. е. представлять разные волшебные сказки, в которых дети изображают принцев, царевен, добрых и злых волшебниц, словом — всех тех лиц, о которых говорится в сказках.

— Ах, как это хорошо! — воскликнула Лиза. — Как интересно изображать принцесс и волшебниц! Это, должно быть, очень легко и весело. Неправда ли, мамочка?

— Да, но этому надо учиться. Павел Иванович Сатин — так зовут этого господина—сам показывает каждому ребенку, что надо делать на сцене, помогает им заучивать все то, что должны говорить маленькие актеры и актрисы, проходит с ними все, что им задано. Подучив их, как следует, Павел Иванович отправляется с ними в путешествие и в разных городах дает представления. Деньги, которые он выручает с публики за вход на эти представления, он частью оставляет себе, частью распределяет между детьми. У него теперь 15 человек детей, одна девочка изображает у него в театре Золушку, другая—Спящую Царевну, Красную Шапочку, волшебницу. Мальчики представляют карликов, принцев, королей, гномов и т. д. Но девочка, которая до сих пор изображала у него одних принцесс и царевен, уже выросла, и Павел Иванович решил, что ее надо заменить другой. Да кроме того он очень недоволен этою девочкою: она отличается дурным характером, очень капризна, непослушна и сердита. Давно уже Павел Иванович искал такую девочку, которая могла бы заменить прежнюю Золушку, но никак не мог найти. Когда он увидал тебя, Лизочка, вчера в аптеке, то сразу решил, что ты была бы отличная Золушка, Спящая Царевна и принцесса Босоножка, словом — могла бы играть все то, что до сих нор играла та злая девочка, с которою он хочет расстаться. И вот, Павел Иванович предлагает мне отпустить тебя в его школу, или как он ее называет, в его «кружок». II при этом он мне сказал, что как и всем детям, так и тебе, за то, что ты будешь играть в кружке, будет полагаться жалованье. Про Павла Ивановича, — прибавила Марья Дмитриевна, — я давно уже слышала; все говорят, что он очень добрый человек, любит детей, и поэтому я могу совсем спокойно сдать тебя на его попечение. Тебя там ждет хорошая жизнь, куда лучше, нежели здесь со мною; как и другие дети у г. Сатина, ты будешь всегда сыта, одета, а играть с детьми на сцене тебе будет, вероятно, не трудно. Словом, тебя ждет счастье, Лизок, и я сердечно благодарна за него доброму человеку. Одно только грустно—нам придется расстаться с тобою…

Лиза внимательно слушала речь матери, не проронив ни одного слова. Неожиданная новость сначала очень обрадовала ее.

Когда был жив отец Лизы, дела их семьи были много лучше, нежели теперь, и родители Лизы доставляли какие могли удовольствия своей девочке. Раза два в раннем детстве Лиза была в театре. Она видела сказочных принцесс на сцене в нарядных платьях и в богатых уборах — и вдруг теперь ей представлялась возможность быть такой же нарядной и блестящей, как они. Эта мысль привела в восторг девочку, но лишь на одну минуту. Внезапно вспомнила она о словах матери: «нам надо расстаться с тобою» — и оживленное её личико разом омрачилось. Припав к груди Марьи Дмитриевны, Лиза вскричала:

— Нет, нет, мамуся моя, никогда, ни за что не оставлю я тебя одну. Лучше будем голодать, бедствовать, но только бы не разлучаться с тобой!

— Милая девочка, — проговорила больная растроганным голосом, с полными слез глазами. — Расстаться нам все равно придется, так как с каждым часом я чувствую себя хуже и хуже, да и доктор постоянно советует мне лечь в больницу. Если бы у тебя были родные, я бы охотнее отдала тебя к ним, но родных у тебя нет, Лиза, и поэтому я решила принять предложение Павла Ивановича и отдать тебя ему. К тому же ведь мы расстаемся не навсегда, моя деточка! Вскоре мы снова, Бог даст, будем вместе, чтобы уже никогда не разлучаться больше, во всю жизнь. А я надеюсь скоро поправиться… Когда я выйду из больницы, то поступлю куда нибудь на место постоянной швеей, чтобы как можно больше и скорее заработать денег на наше будущее существование. И не заметишь, Лизок, как пройдет время и ты снова вернешься ко мне. Правду ли я говорю, деточка?

— О, мамочка, — поднимая на мать свое затуманенное личико, прошептала Лиза, — ты всегда говоришь правду и все, что ты делаешь, так хорошо!

И обе, мать и дочь, тихо заплакали в объятиях друг друга.

Участь Лизы была решена.