Онлайн чтение книги Люби меня до смерти Love Me to Death
Глава 2

Отслужив десять лет в ВВС США, специальный агент Ной Армстронг привык отдавать и исполнять приказы, но даже ему вызов в штаб-квартиру ФБР на встречу с заместителем директора Риком Стоктоном в семь вечера показался необычным. Помимо позднего времени, было странным, что секретарь Стоктона не сообщила ему о теме совещания, однако он не испытывал никакого беспокойства – только любопытство. Агент не мог припомнить ни одного своего прошлого или текущего дела, которое могло бы привлечь внимание боссов в Бюро, а гадать на кофейной гуще было не в его правилах.

Здание носило имя первого директора ФБР – Гувера. Ной прошел на первый этаж и провел своим удостоверением по считывателю на столе в приемной. Она была уже закрыта, но доступ контролировался ночным сторожем. Апартаменты ФБР представляли собой неприступную крепость, и чтобы просто подняться на уровень выше, нужно было миновать стены из пуленепробиваемого стекла и множество уровней безопасности. Получив «добро» охранника, Ной быстро взбежал на верхний этаж – рабочий день уже закончился, и было немноголюдно.

Выйдя из лифта, он сразу же узнал доктора Ганса Виго, инструктора по поведенческим наукам и помощника директора в Квантико – учебном центре ФБР. Доктор Виго протянул руку:

– Агент Армстронг, спасибо, что смогли прийти, несмотря на столь поздний час. Рик опаздывает, так что я введу вас в курс дела.

Мужчина пожал ему руку.

– Никаких проблем, сэр. Я понимаю.

– Рад снова вас видеть. Вы были в группе семь-тринадцать или семь-четырнадцать, верно?

Ной кивнул.

– Семь-четырнадцать, сэр.

– Слышал много хорошего о вашей работе в Бюро – например, о проведенном вами расследовании последних убийств в Аннаполисе.

Ной удивленно приподнял бровь – он никак не ожидал, что кто-то столь высокого ранга, как доктор Виго, обратит внимание на обычное массовое убийство. ФБР не стало бы заниматься таким простым преступлением, если б не тот факт, что оно произошло в федеральном здании, а убийцей и жертвами были сотрудники Федерального бюро расследований.

Хотя Ной и признавал, что военная выправка и опыт помогли ему подняться выше уровня среднестатистического агента, он не мог понять, почему его делом заинтересовался сам заместитель директора.

– Спасибо, сэр.

– Пожалуйста, зовите меня Ганс. Я не люблю формальности.

Мистер Армстронг проследовал за ним по тихому коридору. Двери во все кабинеты были открыты, свет выключен. В небольшом конференц-зале сидели два человека, силуэты которых виднелись за приоткрытыми жалюзи. Больше никого не было, хотя обычно здесь весьма людно.

– Кофе? Воды? – спросил Ганс.

– Нет, спасибо, сэр.

В конце коридора доктор остановился, открыл дверь в офис Стоктона и вошел, затем закрыл ее за Ноем и указал ему на кресло у длинного стола в этом большом кабинете. После чего сел за стол напротив него.

– У нас есть чрезвычайно деликатное расследование, которое мы хотели бы поручить вам.

– Да, сэр.

– Ранним утром в субботу сотрудник службы уборки парка обнаружил тело у причала Вашингтонского яхт-клуба на Потомаке, со стороны Вирджинии. Мужчина был убит выстрелом в затылок. Документов при жертве не было, но отпечатки пальцев показали, что это Роджер Мортон. Мне звонили сегодня рано утром.

ФБР не занималось обычными убийствами. Интерес мистера Армстронга достиг высшего предела.

По словам Ганса, Мортон вышел из федеральной тюрьмы в Орегоне шесть месяцев назад, первого июля. Доктор Виго открыл папку и передал агенту тюремный снимок анфас. У Мортона было суровое выражение лица, столь распространенное среди заключенных, сидящих за насильственные преступления, – его полуоскал говорил Ною, что парень жалеет лишь о том, что попался.

Помощник директора продолжил:

– Дело считается деликатным по двум причинам. Во-первых, характер преступлений Мортона. Он был правой рукой безжалостного убийцы, который заправлял бизнесом, связанным с легальной и нелегальной порнографией, и специализировался на секс-видео в Интернете. Б о льшую часть преступлений парень совершил по приказанию своего босса, Адама Скотта, убитого в ходе перестрелки с федеральными агентами.

Дело казалось знакомым, но Ной не помнил почему.

– Как давно это было?

– Шесть лет исполнилось в июне. Вы с ним знакомы?

– В то время я еще служил в ВВС. – На тот момент он даже не жил в Соединенных Штатах.

– Скотт брал деньги со зрителей, через Интернет наблюдавших за тем, как он в режиме реального времени насилует и убивает девушек.

Теперь Ной вспомнил.

– Мы обсуждали данное дело во время занятий по киберпреступности в Квантико. Наш агент, женщина, нашедшая маньяка в его логове, – мастер отслеживания зашифрованных каналов в Интернете. Многие методы ее работы теперь используются нашим подразделением по борьбе с электронными правонарушениями.

– Мортона убили здесь, рядом с округом Колумбия, поэтому дело довольно щекотливое. Мы забрали его у местной полиции, все улики направляются в лабораторию ФБР. Да и в принципе оно подпадает под нашу юрисдикцию, потому как убийство совершено на федеральной территории, хотя обычные преступления мы, как правило, оставляем местной полиции.

Судя по всему, ситуация была из ряда вон.

Ганс рассказал, что одним из условий досрочного освобождения Мортона являлось согласие заключенного не приближаться на десять миль ко всем, кто участвовал в его деле, включая жертвы и членов их семей. Его последняя жертва живет в Джорджтауне, как и один из агентов, принимавших участие в его поимке.

– Жертва?

– Он насильник со стажем.

– И получил всего шесть лет? – Ной нахмурился. – Но ведь за подобное предусмотрено…

– Суда не было, – прервал его Ганс. – Он пошел на сделку со следствием. – Протянул агенту конверт. – Здесь закрытая информация. Я сделал для вас копию. Вы сами понимаете, насколько конфиденциальны эти сведения. Мортона арестовали тогда, когда главный негодяй все еще находился в бегах. В обмен на смягчение приговора насильник дал информацию, которая помогла выйти на Скотта, в результате чего мы спасли немало человеческих жизней. Помимо этого, он раскрыл всю банковскую информацию и финансовую документацию о схемах его босса по отмыванию денег. Легальная секс-индустрия приносит неплохие деньги, но незаконная торговля запрещенным порно гораздо выгоднее.

Ной открыл конверт с делом Мортона, засунул туда его фотографию и пробежал глазами по странице с краткой информацией, пока Ганс рассказывал ему детали дела. Одно имя показалось ему знакомым.

– Кейт Донован. – Он оторвался от бумаг. – Здесь говорится, что она не была агентом, но эта женщина ведь инструктор по электронным преступлениям?

– Донован была отстранена во время ареста Мортона, – ответил Ганс. – Я снял одного агента с другого дела и направил ее сюда, на помощь. Она и расскажет вам о деталях, которые вы не найдете в этой папке, потому что принимала участие в расследовании с самого начала.

– Простите за вопрос, но зачем везти сюда агента, когда Донован, которая тоже принимала участие в расследовании, уже здесь?

Собеседник не ответил, и Ной добавил:

– Вы думаете, что она замешана в убийстве?

– Нет, – быстро отозвался Ганс, – но Кейт и ее семья – мои друзья. Вот почему именно вы расследуете преступление, а не я. Мортона могли прикончить и по сотне других причин, но…

– Пуля в голову – это казнь. Возмездие, – закончил за него Ной.

– Точно.

Мистер Армстронг пробежал глазами по отчету судмедэксперта.

– Его пытали перед смертью?

– Сломанный нос, синяк на правом запястье. Судмедэксперт считает, что нос был сломан, когда нападавший бросил свою жертву лицом на землю. Тем не менее парня несколько раз сильно ударили в пах, пока он лежал на земле, причем так сильно, что если б тот остался жив, потерял бы как минимум одно яичко.

Ной поежился в кресле и сказал:

– Мортон был насильником, и это очень похоже на месть.

– На первый взгляд.

Больше, чем на первый взгляд, подумал Армстронг, но продолжил чтение дела.

– Последнее известное место жительства – Денвер. Подскажите, когда он переехал в округ Колумбия?

– Мы знаем не больше вас. Дело поступило к нам только сегодня утром, – ответил Ганс. – Рик Стоктон хотел сам поговорить с вами, чтобы объяснить его крайнюю деликатность. Он ожидает, что вы тихо проведете все необходимые следственные действия. Будете подчиняться напрямую мне, а я стану информировать Рика. Любые ордеры, разрешения, согласования – все, что только может понадобиться от прокуратуры, – у вас будут. Если вам нужно слетать в Денвер, считайте, что разрешение у вас уже есть. Считайте, что у вас вообще есть все, что вам может понадобиться. В случае чего просто напишите мне по электронной почте.

Должно быть, они уверены, что кто-то в Бюро замешан в этом, иначе не пошли бы на такие крайние меры, подумал агент.

– Благодарю вас. Что-нибудь еще?

– Вам стоит знать, что одной из жертв Мортона была золовка Кейт Донован, Люси Кинкейд. Она живет с Донован и ее мужем, доктором Диллоном Кинкейдом. Люси пока не информировали о сделке Мортона со следствием, и она не знает, что он был выпущен из тюрьмы.

Ной задумался.

– Кажется, припоминаю… Это те самые Кинкейды из частной охранной конторы «Роган-Карузо-Кинкейд»?

– Вы, должно быть, о Джеке и Патрике, братьях жертвы… Кейт замужем за Диллоном, психиатром-криминалистом и гражданским консультантом ФБР. – Ганс подался вперед и пристально посмотрел в лицо Ною. – У вас какие-то взаимоотношения с ними?

Не с Кинкейдами.

Агент ответил:

– Нет, но я наблюдаю за их весьма интересной карьерой.

«РКК» была не в ладах с законом. Ной подозревал, что контора явно имела доступ к самой конфиденциальной информации. Интересно, сколько же сотрудников федеральных правоохранительных органов сливают им важные сведения?

Задание расследовать дело Мортона было довольно мутным, особенно если учесть, что, оказывается, оно связано с такой конторой, как «РКК». Тем более что один из ее создателей – Роган – тип крайне скользкий.

– У вас есть какие-нибудь вопросы? – спросил Ганс.

– Мне нужны все следственные документы, отчеты криминалистов, все, что у вас есть на Мортона. Где он отбывал срок, условия сделки со следствием и условно-досрочного освобождения. И личная контактная информация Кейт Донован. Думаю, было бы лучше мне навестить ее дома, в интересах секретности. – Ной взглянул на Ганса. – И вам не стоит пока беседовать с кем-либо из замешанных лиц, пока я не опрошу их.

Доктор Виго согласился.

– Только не тяните. Да, мы взялись за это дело, но у Кинкейдов и «РКК» много друзей в самых разных местах. Уверен, что пока об этом никто не знает, иначе мне бы уже позвонили. Но я жду этого звонка с минуты на минуту.

* * *

Люси сидела в вагоне метро и делала вид, что читает книгу, хотя сюжет ее не интересовал, и едва ли по вине автора. При любых других обстоятельствах она была бы поглощена увлекательной историей, но сегодня думала лишь о том, как отправить насильника за решетку. Когда поезд замедлил ход, подъезжая к Государственному департаменту – ее остановке, – женщина сунула непрочитанную книжку в ранец и машинально застегнула пряжку: привычка, выработанная на тренировках по самообороне.

Грабители предпочитают легкую добычу.

Не будь легкой добычей.

Она встала и направилась к дверям, предвкушая встречу с братом. Завтра утром Патрик уезжает на две недели в Стэнфордский университет, где работает над системой безопасности для их новой лаборатории. Он всего месяц назад приехал в Вашингтон, и только Люси начала привыкать к комфорту его присутствия в ее повседневной жизни, брат снова уезжает.

Стоило лишь дверям разъехаться в стороны, как Люси покинула вагон вместе с другими пассажирами, но уже на первой ступеньке лестницы, ведущей на поверхность земли, испытала знакомое ощущение, будто за ней кто-то наблюдает. Она невольно напряглась и споткнулась, задев делового вида женщину впереди. Кинкейд извинилась, но прохожая даже не обернулась. Люси стало не по себе, ее сердце грозило выпрыгнуть из груди, словно она только что пробежала марафон. К тому моменту, когда она поднялась на улицу, на нее навалился приступ сильного страха.

Ты на чертовой станции метро! Конечно, другие люди смотрят на тебя!

Но она чувствовала нечто большее, чем безучастные мимолетные взгляды прохожих. Чьи-то глаза неотрывно следили именно за ней. Черт побери, разве она не справилась с панической атакой какие-то полчаса назад? Когда же это прекратится?

Дрожащей рукой Люси нащупала в кармане баллончик с перцевым аэрозолем, чувствуя, что поступает глупо, и, прикрыв глаза, приказала себе сделать глубокий вдох. Вдох. Выдох. Двигайся вперед, никто за тобой не наблюдает, все в порядке. Она сконцентрировалась на выходе и спокойно направилась к лестнице. Подальше от того, кто, возможно, за ней наблюдает.

– Люси!

Она резко развернулась на голос и одновременно сделала шаг назад, опрокинув чемоданчик бизнесмена, разговаривающего по телефону. Полицейский Коди Лоренцо протянул руку и придержал ее, чтобы она не упала на пол от волнения и усталости.

Он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что ей не угрожает опасность, а затем спросил:

– Всё в порядке?

Кинкейд толкнула его в грудь.

– Ты следил за мной?

– Я видел, как ты выходишь из вагона. Я ждал тебя, потому что…

– Так это был ты. – Она сделала глубокий вдох, закрыла глаза и помассировала виски. Вскоре ее тревога улеглась. По крайней мере, мысли снова прояснились. – Не делай так больше.

– Как?

– Не преследуй меня.

– Прости, не хотел.

Люси покачала головой. Это было несправедливо по отношению к Коди, но она никак не могла стряхнуть с себя остатки страха. Ей никогда не стать нормальной!

– Мне показалось, что кто-то преследует меня. Это моя вина, – пробормотала мисс Кинкейд.

Он погладил ее по плечу.

– Нужно мне было позвонить. Я только что закончил смену и увидел твое сообщение, вот и решил пригласить тебя на ужин, чтобы отметить.

Она осторожно освободилась от его руки и сказала:

– Прости, Коди, но я ужинаю с Патриком. В другой раз, ладно?

– Конечно. Давай провожу.

– Разве тебе не в другую сторону?

– Тут недалеко.

Люси нехотя согласилась, хотя и чувствовала некоторый дискомфорт. Она познакомилась с Коди через ФОМД, и они встречались почти два года, пока Люси не решила прекратить их отношения. Работать с бывшим парнем над проектами фонда – одно, а вот проводить с ним свободное время – совсем другое.

Коди взял ее под руку и уверенно направился к выходу из метро на морозный январский воздух. Люси поплотнее запахнула пальто и подняла воротник, закрывая уши. После Сан-Диего, где она родилась и выросла, Кинкейд все еще не могла привыкнуть к зимам на Восточном побережье.

– Сегодня обещали снегопад, – сказал Коди.

– И ты знаешь это потому, что метеорологи никогда не ошибаются?

– Нет, потому что я родился и вырос в Мэриленде. Вот увидишь, первая снежинка упадет еще до полуночи.

– А ты и рад, – проворчала женщина. Ее спутник лишь широко улыбнулся в ответ.

Они пересекли улицу, повернули на Пенсильвания-авеню и пошли по направлению к Джорджтауну. Коди выглядел и вел себя как прирожденный полицейский – широкоплечий, спортивный, он двигался с бахвальством и наглостью, порождаемыми уверенностью и тревогой. У него были красивые кубинские черты лица и обходительные манеры, которые нравились матери Люси, но при этом достаточно открытости и бесшабашности, что прельщало саму мисс Кинкейд. Когда-то она думала, что любит его, но много ли ей известно о любви? Только то, чем любовь не является…

И Коди Лоренцо не был ее любовью.

Когда она порвала с ним, ее семья переживала это тяжелее, чем сам парень. Они расстались друзьями, но Люси знала, что Коди мечтает снова быть с ней. Она же этого не хотела.

– Хорошо ты прижала Прентера, – сказал Коди.

– Он еще не в тюрьме, – ответила Люси. – Как ты думаешь, получится его посадить? В наше время, похоже, служители закона любят давать людям и второй, и третий, и десятый шанс.

Лоренцо улыбнулся без тени иронии.

– Пятьдесят на пятьдесят. Хотя в последние разы нам везло.

Люси вздохнула:

– Пятьдесят на пятьдесят… Если при нем найдут ГГБ или другой наркотик, тогда он загремит за решетку наверняка.

– Надеюсь, найдут. Если он действительно вернулся к своим старым пристрастиям, то и действовать будет проверенным способом. На хранение наркотиков для изнасилований не сможет закрыть глаза даже самый недалекий и добродушный судья. Уж одну ночь в кутузке Прентер точно проведет.

– Слабое утешение.

Полицейский остановился, и Люси обернулась, чтобы посмотреть на него. Лоренцо мрачно произнес:

– Я сделаю все возможное, чтобы он отсидел свои положенные пять лет. Обещаю.

– Я знаю. – Тут и она нахмурилась, обеспокоенная состоянием своего друга. – Ты в порядке?

– В порядке. Просто раздражен. Cегодня я расследовал один мерзкий случай домашнего насилия… – Он грустно посмотрел в сторону.

– Коди?

Ее бывший покачал головой, давая понять, что не хочет говорить об этом.

– Помнишь, что ты сказал мне, когда я не могла остановить ту девушку-подростка, рвущуюся встретиться со своим виртуальным парнем? – спросила она.

В Интернете Люси подружилась с тринадцатилетней девчонкой, хотя политика ФОМД и не поощряла подобные связи. Кинкейд сделала все возможное, чтобы эта девочка не повторила ошибки, совершенные Люси шесть лет назад. Но повлиять на нее не удалось.

Коди повернулся.

– Ты сказал, что мы не можем спасти всех, а потому нужно делать то, что в наших силах. И я снова поверила в себя. Разве мы с тобой не выкладываемся по максимуму? И в ФОМД, и в полиции…

Под его тяжелым взглядом Люси начала чувствовать себя неудобно. Быть может, стоило оставить Коди злым и раздраженным, может, не нужно было пытаться поговорить с ним? Кинкейд не хотела, чтобы парень подумал, будто она хочет возобновления их отношений, а потому просто улыбнулась, сжала на мгновение его руку и пошла дальше, сказав:

– Опаздываю на встречу с Патриком.

– А я срежу через Рок-Крик-парк и выйду как раз к дому, – ответил Коди.

Люси остановилась.

– Уверен?

– До «Клайдс» осталось пара кварталов. Я просто хотел убедиться, что общение с Прентером не слишком тебя измучило, – и, конечно, ты в полном порядке. Люси, ты удивительная женщина. – Он сделал шаг вперед и чмокнул ее в щеку. – Увидимся в субботу на вашем мероприятии.

Коди повернул вниз к Рок-Крик-парк, помахал ей рукой и исчез в сумерках. Она же быстрым шагом направилась в «Клайдс», понимая, что уже опоздала.

Неприятное ощущение, будто за ней кто-то наблюдает, не покидало Люси. Женщина остановилась и осмотрелась, благо уличные фонари давали достаточно света. Не двигались только пешеходы на углу, ждущие зеленого сигнала светофора. На нее, кажется, никто не смотрел.

Она сделала глубокий вдох, чувствуя, как морозный воздух очищает ее легкие и мысли. Усилием воли прогнала мерзкое чувство, научившись этому еще шесть лет назад, когда ощущение, что за ней кто-то наблюдает, не покидало ее ни днем, ни ночью, ни на улице, ни в запертой спальне.

Сработало. Люси улыбнулась самой себе и продолжила путь к ресторану, где брат уже наверняка злился из-за того, что ему снова приходится ее ждать.