Онлайн чтение книги Люси в облаках Lucy in the Sky
Глава 3

У меня похмелье, я почти не спала, а глаза словно вымочили в уксусе. Но несмотря на все это, я на седьмом небе от счастья. Мысли постоянно крутятся вокруг Нейтана. О Джеймсе почти и не вспоминаю. Пусть он там хоть полный самолет стюардесс перетрахает – мне плевать, я хочу думать только о сексуальном серфере с растрепанными волосами. Но когда я спустилась, надеясь увидеть своего ночного собеседника за завтраком, меня постигло разочарование.

– Где Нейтан? – уточняю я у Молли.

– Должно быть, уехал на рассвете, – буднично отвечает она.

Но мы же сидели под звездами всего за каких-то пару часов до восхода солнца, так что я могла поклясться, что он где-то тут.

– Во сколько ты легла вчера? – интересуется Молли.

– Ой, не помню точно. Вскоре после того, как вы, ребята, ушли.

Не знаю, почему я не сказала подруге, что мы с Нейтаном проболтали до четырех утра. Наверное, хотела сохранить этот секрет только между нами.

Держу телефон под рукой на случай, если вчерашний компаньон позвонит с предложением заняться серфингом, хотя я уверена – он не взял мой номер. Жаль, что мы не договорились о новой встрече. Мы обсуждали, что возможно пойдем сегодня, но сейчас мысль отправиться на пляж вдвоем кажется нереальной. Интересно, не забыл ли об этом разговоре Нейтан. В конце концов, мы изрядно набрались.

После обеда на несколько часов идем с Молли в магазин. При каждом тренькании колокольчика, извещающего об очередном покупателе, раскалывается голова, а плаксивый ритм-энд-блюз из динамиков только усугубляет боль. К счастью, сегодня днем начальницы Молли нет: не уверена, насколько бы ей понравилось, что покупателям приходится лицезреть возле кассы позеленевшую с похмелья девицу.

– Ты сегодня какая-то тихая, – беспокоится Молли. – Надеюсь, не переживаешь до сих пор насчет Джеймса?

– О нет, даже не думаю, – отмахиваюсь я от подруги, наверное, слишком поспешно. В ее лице что-то на секунду меняется, и я не могу понять, что бы это значило. Стону: – Ну, то есть, я скучаю по нему. Просто перепила.

Она как-то странно улыбается, но расспросы не продолжает.

На самом деле я не хочу разговаривать, потому что слишком занята бесконечной прокруткой в голове ночной беседы. Я бы с легкостью осталась болтать с Нейтаном на крыльце до рассвета.

Прошлой ночью, когда он пошел спать в свою комнату, я слышала его вздох: в нем было столько печали. То, что раньше было подростковым пристанищем парня, теперь стало тщательно убранным местом ночлега для случайных клиентов. Даже не могу представить, каково было Нейтану потерять родителей в пятнадцать лет. До сих пор жалею, что меня не было рядом с Сэмом, когда произошла трагедия. Но у него, по крайней мере, была Молли. Я тогда из-за этого эгоистично ревновала, но, видимо, как раз в то время друзья наконец поняли ценность своих отношений.

Ранним вечером, когда усталость окончательно сваливает меня с ног, говорю Молли и Сэму, что тяжелый случай синдрома смены часовых поясов окончательно доконал меня, и иду в кровать. Наверное, я больше не увижу Нейтана до свадьбы. До нее еще девять дней, а я не знаю, как мне дождаться. Интересно, пройдет ли это странное умопомешательство к утру?

Только задремала, пищит телефон. Просыпаюсь и тянусь за ним с мыслью, что это, наверное, Нейтан. Но это смска от Джеймса, и я чувствую себя разочарованной и одураченной. Он просит перезвонить, но я не хочу. Мне не дает покоя разговор с Нейтаном про «истории» моего бойфренда. Беспокойство только растет, вместо того чтобы проходить, и я опять сомневаюсь в Джеймсе.

Снова пытаюсь заснуть, но через десять минут телефон начинает звонить. Нейтан? Я всем сердцем надеюсь, что да.

Нет, это Джеймс. Ну конечно, он.

– Люси! Привет, как ты?

– Сплю.

– О, детка, прости. Мне следовало знать. Погоди, разве там сейчас не всего полдесятого?

– Да, но я устала. Никак не привыкну к смене поясов.

– А, понятно, – вздыхает он и после паузы добавляет: – Извини. – Мне не по себе, но я не знаю, что сказать. – Что случилось? У тебя какой-то не такой голос.

– Ну, я далеко. Извини. – Пытаюсь оживиться. – А ты где? Тебе разве не положено быть на работе?

– Я и есть на работе, Люси.

– О, ты звонишь с рабочего?

– Да.

– А у тебя не будет с этим неприятностей?

– Не думаю, что кто-нибудь в компании заметит. – Судя по тону, он немного расстроен моими вопросами. Приободрившись, говорит: – Вчера я кое-что тебе купил.

– Правда? Что же?

– Не скажу, – весело отзывается он, добавив нотку таинственности.

Я даже не знаю, что на это ответить.

– Джеймс, ты идешь на совещание или нет? – слышу женский голос на заднем фоне.

– Одну минуту. – Слова Джеймса звучат приглушенно. Он явно прикрывает трубку. – Прости, – говорит он, – не стоило тебя будить. Люблю тебя.

– И я тебя, – отзываюсь я.

После этого мне уже не до сна. Понимаю, гадко, но когда мысли о Джеймсе потихоньку уступают место очередным фантазиям о Нейтане, я не пытаюсь бороться.

Утром, похоже, очень-очень ранним, я просыпаюсь, охваченная жаром и лихорадкой. Мне снилось, что Нейтан целует мои губы, и я даже чувствовала его щетину на своей коже. На секунду в неожиданном пробуждении я обвиняю летучую мышь Берта, но потом осознаю: звонит телефон. «О, Джеймс…»  – раздраженно думаю я и нажимаю кнопку ответа.

– Алло?

– Люси.

– Да? – сонно спрашиваю я.

– Это Нейтан.

Подскакиваю и сажусь в кровати.

– Нейтан, который час?

– Уже шесть утра, – радостно сообщает он. – Мы же договаривались посерфить завтра, верно? Ну, вот завтра и настало. Едва минуло двадцать четыре часа. Извини, чуть подзадержался.

Я теряю дар речи. Он продолжает:

– Что, слишком рано? Хочешь еще поспать?

– Нет! – почти кричу я. – Я уже встала, давай пойдем.

– Круто. У тебя есть костюм для серфинга?

– Нет, а надо?

– Ага, ты замерзнешь. Не переживай, возьмешь у Эми.

Мне не нравится эта мысль. Совсем. У нас что, один размер?

– Сойдет ведь и без него, правда? – надеюсь я.

– Нет, честное слово, тебе нужен костюм. Она не будет против. – Если бы Эми знала, какие грязные фантазии рождаются у меня в голове о ее парне или кто он там для нее, думаю, она была бы против. – Ладно, увидимся через десять минут.

Десять минут? Каких-то десять минут? От такого сюрприза я выскакиваю из кровати. С удивлением чувствуя себя абсолютно проснувшейся – хвала тебе, смена поясов! – за три минуты принимаю душ. Надеваю зеленое бикини – у меня нет подходящего случаю закрытого купальника, – а сверху юбку и футболку. Потом передо мной встает дилемма с макияжем. Наношу немного блеска для губ и тут же стираю, потому что это смотрится, словно я чересчур стараюсь. Взвешиваю вариант с водостойкой тушью, но в конце концов откидываю и его. Мне повезло, потому что ресницы у меня и так длинные и темные, и здорово подчеркивают мои карие глаза. Решаю заплести волосы, чтобы по крайней мере не выглядеть на доске как мокрая крыса.

Царапаю записку для Сэма и Молли – интересно, как они к этому отнесутся? – и, наконец, выхожу, тихо закрывая за собой входную дверь. Присаживаюсь в гамак на террасе и тихонько покачиваюсь туда-сюда в ожидании.

Потрепанный универсал Нейтана со все еще горящими в предрассветном сумраке фарами подкатывает, будто по заказу. На секунду замираю и смотрю, как появляется водитель. Нейтан выглядит иначе, чем я себе представляла. Но во сне он был лишь слегка одет и делал со мной такое, от чего я и сейчас краснею. Собираюсь с мыслями и встаю.

На долю секунды становится неловко, потому что мы не знаем, как приветствовать друг друга. Он с улыбкой говорит: «Привет» – и открывает дверцу машины. С надеждой, что бабочки, порхающие внутри меня, успокоятся, сажусь.

На полу полно песка, и мои сандалии шуршат по нему.

– Прости за бардак, – извиняется Нейтан, наконец устроившись в водительском кресле.

– Не дури, – подбадриваю я.

На нем выцветшая коричневая футболка с розовой эмблемой спереди и длинные темные плавательные шорты. Скольжу взглядом вниз, чтобы узнать, права ли я была насчет его обуви. Угу, шлепанцы.

Он поворачивает ключ в замке зажигания, включает музыку, и тишину разрывает «Боже мой» группы «Кайзер чифс». Снова извиняясь, Нейтан приглушает звук.

– Все нормально, мне нравится, – говорю я и выкручиваю ручку громкости на полную.

Примерно через минуту в салоне раздаются напряженные ноты «Горьковато-сладкой симфонии» группы «Верв».

– Отличная песня… Что за сборник?

Нейтан перегибается через меня и открывает бардачок. Несколько кассет съезжают со стопки и едва не выпадают. Мой спутник хватает одну, успевая следить за дорогой, и захлопывает дверцу, задев мою голую коленку рукой, от чего у меня начинает кружиться голова. Нейтан передает подкассетник. На улице еще довольно темно, так что я включаю свет в салоне. Уточняю:

– Ты не против?

– Конечно нет.

Небрежно написанный от руки список где-то двадцати названий групп и песен. Почти все мне знакомы, кроме одной-двух. «Роллинг Стоунз», «Радиохед», «Паудерфингер», «Блюр»…

У нас с Нейтаном схожие музыкальные вкусы, что приятно отличает его от Джеймса, у которого в машине обычно играет электрохаус.

– Я бы хотела себе копию этой кассеты, – говорю я. – У тебя нет такого сборника на диске?

– Не-а, – ухмыляется водитель.

– А на айподе?

– Нет. – Кажется, он этим доволен.

А, ну ладно, проехали.

– Откуда ты достал мой телефон? – спрашиваю я спустя минуту.

– Молли держит записную книжку на кухне. Я вчера нашел там номер, перед тем как отбыть.

«Ага, значит, все еще думал обо мне, когда проснулся».

– Во сколько ты уехал?

– Думаю, где-то около семи. Весь день чувствовал себя отвратно.

– Я тебе говорила, что водка – плохая идея, но ты же не послушал!

– Хорошая была ночь, правда ведь?

– Хорошая, – согласно киваю я.

Вот мы и на пляже. На часах половина седьмого, холодно, и с каждой минутой становится светлее. Мы вылезаем из нашего «железного коня», и Нейтан отвязывает красно-белый борд от крыши универсала и прислоняет к машине, а потом достает из багажника большую синюю доску для лежачего серфинга. Интересно, она тоже принадлежит Эми? Не хочу даже спрашивать. Нейтан отдает мне костюм для серфинга. Выглядит маленьким, но они же должны тянуться или как?

Через дорогу есть маленькая кабинка, и я говорю, что переоденусь там. Что-то мне не улыбается втискиваться в комбинезон Эми у Нейтана на глазах.

Ткань туго меня обтягивает, но одеяние приходится впору. Еле-еле. Нейтан появляется через несколько минут, уже готовый.

Кроме нескольких серферов, силуэты которых я различаю на другом краю пляжа, здесь больше никого нет. Мы шлепаем по холодному мокрому песку к прибою. Океан выглядит спокойнее, и волны совсем не такие большие, как пару дней назад.

– Спасибо, что привез ее для меня, – киваю я на большую доску для лежачего серфинга у себя под мышкой.

– Я уже был утром на пляже. Погода, конечно, не идеальная, но ты справишься.

– Не думаю, что у меня получится серфить правильно.

– Сможешь, но на это нужно время, а меня только что осенило, что ты здесь ненадолго…

Мне вдруг становится грустно. «Если ты будешь учить меня серфить, я не против потратить на это все оставшиеся деньки». Но, разумеется, у Нейтана есть дела и поинтереснее. На какое-то ужасное мгновение мне вдруг кажется, что он, возможно, смотрит на меня просто как на старшую сестру. Есть вполне реальная вероятность, что он пришел бы в ужас, узнав, в каком ключе я о нем думаю.

– Готова? – отрывает Нейтан от тяжелых мыслей, когда мы доходим до кромки воды. Он надевает ремешок серфа на лодыжку. Его доска выше него самого.

– Как холодно! – визжу я, когда очередная волна окатывает ноги.

– Хочешь пока пересидеть? – смеется Нейтан.

– Да, пожалуй.

Я немного отхожу назад и наблюдаю, как он входит в воду, отталкивается от берега на доске, а затем ложится на нее и начинает медленно грести овер-армом.

Поднимается вал, и пловец ныряет, направляя серф прямо сквозь него, выходит с другой стороны и гребет дальше.

Вскоре Нейтан с легкостью забирается на свое транспортное средство, садится верхом и какое-то время качается на воде, пока не находит подходящая волна, и тогда он разворачивает доску и начинает отчаянно грести к берегу. Потом встает и так едет на серфе. Доска на долю секунды задирается практически вертикально, прежде чем опуститься, скользя сквозь гребень. Нейтан направляет доску к берегу и на мгновение выпрямляется почти полностью, прежде чем медленно погрузиться в воду.

– Готова? – зовет он, откидывая с глаз отросшие до скул мокрые волосы. Боже, он великолепен. Я киваю. – Ладно, мы не станем заплывать слишком далеко. Волны тут поменьше, чем на том конце пляжа, но тебе не придется слишком удаляться от берега, чтобы поймать более-менее приличную.

Поначалу все еще до чертиков холодно, но скоро вода, просочившаяся через костюм, нагревается до температуры тела, и становится теплее. Мы бок о бок гребем в воде, и Нейтан определенно двигается медленнее, чем обычно. Мне кажется, что мы заплыли уже достаточно далеко, и он, должно быть, думает так же. Нейтан выпрямляется и становится на доску, широко расставив ноги. Я остаюсь лежать на своей, потому что еще не могу и пытаться балансировать на этой штуке, и мы оба поворачиваемся лицом к берегу.

– Ладно, ты первая. Я – за тобой, – говорит Нейтан.

– Не смотри на меня, – хнычу я, словно подросток.

– Почему нет? – смеется он.

– Костюм Эми может лопнуть на моей огромной заднице.

– И вовсе она не огромная, – хохочет Нейтан, – а костюм на тебе сидит превосходно.

«Х-м, если у нас один размер, по каким параметрам, интересно, он еще нас сравнивает?»

– Она спрашивала, где ты был позавчера ночью? – любопытствую я.

– Ну да. Мне за это немножко досталось.

– Правда? – Пытаюсь улыбаться, словно это ничего не значит. – Ты сказал ей, что просидел до утра, болтая со мной?

– Не-а. Она бы только ревновать начала.

«Ага! Замечательно»,  – думаю я, и тут же кажусь себе злобной стервой.

– Она не моя девушка, не забывай, – напоминает Нейтан и ловит мой взгляд. Я отвожу глаза.

– Ладно, мне пора?

– Нет, не на этой, – оглядывается он на волны, – подожди следующую.

Волна набирает обороты, и я ловлю ее, лишь когда она доходит до меня и толкает, быстро и яростно, вперед по направлению к берегу. Я еду на ней верхом, пока меня не выносит на песок, и внезапно обнаруживаю, что не могу перестать смеяться. Я и забыла, какая это забавная штука – бугибординг. Смахиваю намокшую челку с глаз и смотрю на Нейтана. Он следит за мной издалека. Машу ему, и он машет в ответ, а потом оглядывается, готовясь поймать следующий вал.

Теперь, когда солнце стоит уже гораздо выше над горизонтом, на другом конце пляжа поприбавилось серферов. Мы какое-то время держимся подальше от них, иногда встречаясь посередине, иногда нет. Надеюсь, я выгляжу не слишком ужасно со своими мокрыми солеными волосами.

У меня уже устали руки, так что мы решаем, что сейчас будет последний заход. Интересно, насколько тут глубоко. Я рада, что неплохо умею держаться на воде, хотя, конечно, до Дэвида Уильямса, переплывшего Ла-Манш, мне далеко. Оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Нейтаном, находящимся на пляже. Он уже поймал последнюю волну и сейчас стоит на песке, наблюдая за мной. Он стащил костюм до талии и небрежно набросил на плечи полотенце. Но вот накатывает большой вал, и я решаю прокатиться на нем. В то же время краем глаза замечаю какое-то движение. Черный плавник. О боже! Отталкиваюсь и начинаю грести, постоянно представляя тварюку позади, хватающую меня за пятки. Или колени…Или бедра… Или правую руку. Господи. Господи. Господи! Волна поднимает доску и быстро тащит к берегу, но паника основательно и явственно охватывает меня, и, едва добравшись до мелководья и встав на ноги, я с криком срываюсь на бег к сухому песку и Нейтану. От лица отливает кровь. Нейтан кажется удивленным и обеспокоенным, когда ловит меня в объятия.

– Я видела… я видела… акулу! Акулу!

Указываю на океан и с трудом выдавливаю слова, потому что не могу перевести дыхание. Нейтан напрягается и встревоженно смотрит на воду, в сторону остальных серферов. Некоторые из них поглядывают на нас. Все происходит очень быстро, и, вместо того чтобы предупредить ребят, этот тип начинает с облегчением смеяться. Слезы катятся по моим побледневшим щекам, я перевожу глаза на океан и вижу там стайку из четырех дельфинов, резвящихся на волнах. Заикаюсь:

– Дель… фины.

– Ага, дельфины, ненормальная. Господи, ты меня напугала.

Я все еще тяжело дышу и трясусь от ужаса. Спасибо за внимание! Нейтан, вероятно, это осознает, потому что усаживает меня на песок и берет за руки.

– Ты в порядке? – спрашивает он, не отрывая взгляда серо-голубых глаз от моего лица.

Я чувствую себя униженной. Отвечаю:

– Всегда мечтала поплавать с дельфинами. – Негодяй закатывается в пароксизме безудержного хохота. – Перестань! – шутливо рявкаю я и хлопаю его по руке. – Мне неловко!

Он продолжает заливаться.

– Ой, Люс! Ты меня уморила. Не смущайся. Слушай-ка, вот это поднимет тебе настроение. Лежат две сосиски на сковородке. И одна говорит: «Чтоб мне провалиться, как здесь горячо!». А вторая: «Черт! Говорящая сосиска!».

Мой смех переходит в фырканье – очень «привлекательное».

– Да уж, прикольно! – хихикаю я. – Ладно, теперь моя очередь… Что получится, если скрестить ежа и ужа? – Нейтан мотает головой. – Полтора метра колючей проволоки.

Теперь его очередь фыркать. Но у него выходит совсем не отталкивающе. Размышляю:

– Почему никто больше не травит анекдоты? В детстве мы все время так развлекались.

– Да, сущая правда. Мама обычно заставляла рассказывать анекдоты ее друзьям, когда мы ходили в гости, – с любовью улыбается Нейтан. – Казалось, она считала меня домашним комиком. – Судя по его виду, он определенно не возражал. – У меня была книжка анекдотов про слонов, – внезапно вспоминает он. – Жуть просто. Как там… Вот, точно, почему слоны не пользуются компьютерами?

Я неуверенно качаю головой.

– Они боятся мышей.

Хихикаю.

– Почему слоны ходят на пляж с теннисными ракетками?

Нет, не знаю.

– Они надевают их на ноги, чтобы не провалиться в песок.

– Ужас! – хохочу я. Ну он и в ударе.

– Ладно, ладно, подожди. Чем отличается слон от рояля? – Пауза. – К роялю можно прислониться, а к слону нельзя прироялиться.

Я опять фыркаю и говорю:

– Эта – классная. Погоди, я сейчас тоже расскажу. Как впихнуть шесть слонов в седан?

– Давай уже, ожидание убивает, – улыбается Нейтан.

– Троих сажаешь назад, троих – вперед. А кто же поведет? Слон, у которого есть права категории Б.

– Фигня какая-то. – Смеется.

– А ты, что, стенд-ап комик, что ли? Вот, есть еще забавная.

– Давай.

– Погоди, вспомню, как там было. – Делаю паузу, пытаясь воссоздать историю в точности. – Итак, поздно ночью грабитель залезает в дом, думая, что там никого нет. Крадется на цыпочках, но застывает на месте, услышав громкий голос: «Иисус тебя видит». Потом все стихает, и злоумышленник продолжает пробираться дальше. «Иисус тебя видит», – снова рокочет голос. Грабитель останавливается как вкопанный – и тут замечает в темном углу попугая в клетке. «Это ты говорил, что Иисус меня видит?» «Да», – отвечает птица. Вор с облегчением вздыхает и спрашивает: «Это ты Иисус?» «Нет, меня зовут Кларенс», – говорит попугай. «Что за дурацкое имя для птицы, – начинает дразнить его грабитель. – Какой идиот назвал тебя Кларенсом?» «Тот же, что назвал ротвейлера Иисусом».

Мы оба хохочем. Нейтан валится на песок, и я украдкой бросаю взгляд на кубики его пресса. Старый розовый шрам извилисто тянется через живот, прямо под ребрами.

– Откуда это у тебя? – спрашиваю я.

– От серфинга. Ударился о камни, – отвечает он, возвращаясь в сидячее положение.

– Жесть! А вдруг бы головой стукнулся?

– Ну, тогда Сэм был бы круглым сиротой.

От этой мысли мне становится не по себе. Тихо говорю:

– Жаль, что так получилось с вашими родителями.

– Мне тоже.

Мы сидим рядышком и смотрим в открытый океан.

– Сэм больше не ходит купаться, – внезапно выдает Нейтан.

– После того, что случилось? – подсказываю я, хотя понимаю, что он имеет в виду.

– Ну да. С большими лодками проблем нет, но если что-нибудь поменьше. А вот – плавать… Он это ненавидит. Какое-то время мне тоже казалось, что я больше никогда не захочу встать на доску. Но я не представляю свою жизнь без серфинга.

Я смотрю на него, и от этого зрелища сердце словно разрывается пополам.

– Знаешь, Молли и Сэм скучают по тебе, – произносит он спустя минуту, глядя на меня, и шершавой рукой смахивает мою челку со лба.

– Я тоже по ним скучаю.

– Ты когда-нибудь собиралась вернуться?

– Прямо сейчас мне невыносимо думать, что придется снова уезжать из Австралии. Знаю, звучит слишком драматично, но жизнь в Англии видится сейчас такой далекой.

– И вовсе не драматично.

Понимаю, что зуб на зуб не попадает.

– Ты продрогла. Наверное, стоит переодеться, – замечает Нейтан и начинает расстегивать мое облачение, но потом внезапно останавливается и отворачивается в поисках сухого пляжного полотенца. Я спускаю костюм до талии. Нейтан набрасывает на плечи полотенце и обнимает меня одной рукой, энергично растирая ладонью мою замерзшую руку. Чуть погодя прекращает и крепко прижимает меня к своему теплому телу. Так мы сидим еще несколько минут, глядя, как объезжают волны другие серферы. То, как они балансируют на досках, взлетая вверх и опускаясь вниз, напоминает мне о доме и скейтбордистах на южном берегу Темзы.

Наконец Нейтан снова заговаривает:

– Думаю, пора собираться. Я обещал утром помочь приятелю со строительством. Ты не прочь заехать ко мне и позавтракать?

Мы подбираем снаряжение и идем к машине. Пока я переодеваюсь из костюма для серфинга в юбку и футболку, Нейтан привязывает доски к багажнику на крыше. Мое бикини еще не совсем высохло, но сойдет и так.

Нейтан садится за руль, смотрит на меня и улыбается.

– Здорово снова увидеть тебя, Люс.

Потом он заводит двигатель и трогается.