Онлайн чтение книги Госпожа Хризантема Madame Chrysanthème
XLIII

У нас в доме вода для питья, приготовления чая и обычного умывания хранится в белых фарфоровых тазах, расписанных голубыми рыбками, уносимыми быстрым течением в гущу разметавшихся водорослей. А чтобы вода была попрохладнее, тазы стоят на самом ветру, на крыше госпожи Сливы, так что их легко достать, протянув руку с нашего выступающего балкона. На редкость удачное место для всех мучимых жаждой окрестных кошек; прекрасными летними ночами этот уголок крыши, где стоят наши расписные тазы, становится для них излюбленным местом встреч под луною, после любовных похождений или долгих одиноких сидений на крыше.

Когда Ив впервые захотел попить этой воды, я счел своим долгом предупредить его.

— Ну что вы! — ответил он удивленно. — Кошки! Да разве они грязные?

В этом мы с Хризантемой с ним согласны; мы находим, что кошки — животные с чистыми губами, и не гнушаемся пить после них.

Хризантема для Ива тоже «не грязная», и он охотно пьет после нее из ее маленькой чашечки, тем самым по признаку чистоты губ относя ее к разряду кошек.

Так вот, эти самые фарфоровые тазики — одна из величайших повседневных забот в нашем хозяйстве: вечно там нет воды по вечерам, когда мы возвращаемся с прогулки и так хочется пить после подъема и вафель госпожи Час, которые мы всю дорогу ели от нечего делать. Невозможно добиться, чтобы госпожа Слива, или мадемуазель Оюки, или их молоденькая служанка мадемуазель Дэдэ[69]Дэдэ-сан — по-французски «мадемуазель Девушка»; это очень распространенное имя. позаботились наполнить тазы, пока светло. А когда мы возвращаемся поздно, все три дамы уже спят, и мы вынуждены заниматься этим сами.

То есть надо снова открыть все запертые двери, обуться и спуститься в сад за водой.

А поскольку Хризантема умирала от страха одна среди деревьев, в темноте, под стрекот насекомых, я чувствую себя обязанным идти к колодцу вместе с нею.

Для этого мероприятия нам необходим свет; значит, надо поискать в коллекции фонариков, купленных у госпожи Чистюли, которые из ночи в ночь скапливаются в глубине одного из наших бумажных шкафчиков: и у всех кончились свечки — я так и знал! Ладно, значит, надо не раздумывая взять первый попавшийся и насадить новую свечу на торчащий внутри железный штырь: Хризантема старается изо всех сил; свеча трескается, ломается; мусме колет пальцы, надувает губки и хнычет… Неизбежная ежевечерняя сцена, которая на добрых четверть часа отдаляет момент укладывания под темно-синий газовый полог, а между тем цикады с крыши оглашают округу своим самым насмешливым стрекотанием…

И все это, что с другой — любимой, — может быть, показалось бы забавным, с нею изрядно меня раздражает…