Онлайн чтение книги Малькольм Malcolm
Кермит и Лорин

На следующий вечер Малькольм обнаружил, что стоит в длинном холле и ждет, пока домофон впустит его в квартиру Кермита и Лорин Рафаэльсон.

Но поскольку домофон не работал много недель или даже лет, открыть дверь пришла сама Лорин — крепкая молодая блондинка с лицом, усыпанным белыми родинками.

В ее взгляде угадывалась крайняя подозрительность, а также дежурная приветливость и скука.

— Вы от профессора Кокса? — спросила она.

Малькольм кивнул.

— Крошка еще не вышел в гостиную, — сообщила Лорин, проводя его в дом.

— Не вышел? — переспросил Малькольм, гадая, кого это она имеет в виду.

— Собственно говоря, — продолжила Лорин, когда они вошли в переднюю, — он в кладовой, заканчивает ужин. Он там часто ест в одиночку, мне назло. Сегодня он даже пудинг с изюмом отказался есть со мной. Я боюсь, что мистер Кокс прав и что нам предстоит бракоразводный процесс, — Лорин указала Малькольму на большое раздутое кресло.

— У меня совершенно нет опыта в бракоразводных процессах, — ответил Малькольм, — но мне жаль, что они вам предстоят.

— Обратите внимание, я не сказала, что развод в самом деле неминуем, — поправилась Лорин.

Но Малькольм не слушал ее. Он изучал бездны раздутого ветхого кресла, из которого почти вся набивка вывалилась на пол.

Малькольм собирался воскликнуть «Какое глубокое кресло, Лорин!» — но тут женщина провозгласила «Крошка!» таким громким голосом, что Малькольм испугался и выскочил из кресла, хотя это движение и потребовало от него изрядной живости и усилия.

— К тебе посетитель, — обратилась Лорин к человеку, вошедшему в комнату.

Малькольм поначалу принял его за ребенка, но даже со своим ограниченным опытом скоро понял, что этот человек был взрослым мужчиной и лилипутом.

— Кто вы? — Малькольм не удержался от восклицания.

—  Ее муж, — Кермит Рафаэльсон, «крошка», со злобой и ликованием указал в направлении Лорин.

Малькольм был поражен не только тем, что Кермит Рафаэльсон оказался лилипутом, но и тем, что выглядел он человеком весьма привлекательным и умным и отличался от любого другого молодого мужчины разве что размером. Чувство было такое, будто смотришь на него через другой конец окуляра.

— Я рад увидеть гостя столь свежего и юного! — выкрикнул Кермит. — И не глядите с таким удивлением, Малькольм, — продолжил он. — Забудьте Лорин, пожалуйста, и обратите все внимание на меня. Одинок здесь я!

— Боже правый, — воскликнула Лорин, подымая взгляд к потолку. — Уже начинается.

— Да, мы состоим в браке, — рассмеялся Кермит, садясь в кресло, очевидно, спроектированное специально для него. — В браке, в браке, и в браке.

— Я умоляю тебя не разыгрывать сцен перед этим мальчиком, — Лорин повернулась к мужу.

Кермит проигнорировал ее слова, хотя и выстрелил в нее косым черным взглядом из-под опущенных век.

— Так вы, — он повернулся обратно к Малькольму, — и есть тот самый мальчик, что влюблен в собственного отца?

— Я? — Малькольм указал на себя пальцем. — Влюблен?

— Профессор Кокс все рассказал мне о вас, — пояснил лилипут.

— Но здесь нечего рассказывать, — Малькольм запротестовал против слова все, которое показалось ему слишком исчерпывающим и страшным.

— Малькольм, всегда найдется что рассказать, — проговорил Кермит с некоторой мрачностью.

— А вы и в самом деле состоите в браке, — отметил Малькольм, внимательно глядя на Кермита.

Кермит опустил глаза.

—  Она сделала мне предложение, — объяснил он, указывая на Лорин.

— Я предупреждаю тебя, — воскликнула Лорин. — Я не стану больше терпеть, что ты рассказываешь тайны нашего брака посторонним! — Лорин продолжала стоять на месте, потому, вероятно, что не решила, уйти ей или остаться, а также потому, что пребывала в сквернейшем расположении духа, которое с приходом Малькольма лишь ухудшилось.

— Почему вы решили посетить нас, Малькольм? — задал вопрос Кермит, пододвинув свой миниатюрный стул ближе к гостю.

Малькольм вспомнил о бедственном вечере у Эстеля Бланка и ответил не сразу.

— Так почему же вы пришли? — Лорин была сурова. И она, и Кермит смотрели на мальчика в упор.

—  Почему я пришел познакомиться с вами? — Малькольм сглотнул и по очереди посмотрел на обоих собеседников. Контраст между хозяином и хозяйкой привел его в оцепенение: Кермит был таким маленьким, а Лорин такой большой, пышной и внушительной.

— Мне велел мистер Кокс, — признался Малькольм под их испытующими суровыми взглядами.

— То есть мы как таковые вас не интересуем? — продолжила допрос Лорин.

— Нисколько, — ответил Малькольм без тени сожаления или воинственности в голосе.

— Нам все ясно, — ответила Лорин и победно улыбнулась.

— Вы ведь все знаете о моей встрече с Эстелем Бланком, — продолжил Малькольм.

— Разумеется, знаем, — ответил Кермит. — Профессор Кокс исправно поставляет нам сведения о том, что делают и думают все его друзья.

— Профессор Кокс! Ужасный старый… — начала Лорин, но не договорив того, что собиралась сказать, села на высокий стул с прямой спинкой и стала скручивать себе сигарету. Это занятие заняло много времени, потому что руки ее сильно дрожали.

— Профессор Кокс, — снова заговорила Лорин, когда сигарета была скручена, — профессор Кокс погубил Кермита своими идеями. Мы были так счастливы, пока не встретились с ним.

Кермит сардонически рассмеялся в ответ.

— Смейся, сколько тебе вздумается, — Лорин повернулась спиной к мужу и села лицом к Малькольму.

Мы с Кермитом были счастливы. Но этот старый… Малькольм, — сказала она внезапно, — вы должны отказаться от профессора Кокса, если хотите вырасти достойным респектабельным человеком.

— Лорин, дорогая, — обратился Кермит к жене, — если ты собираешься читать нам проповеди, мне придется попросить, чтоб ты ушла из гостиной и села с кошками в задней комнате.

— Ты лучше скажи Малькольму, сколько у тебя кошек, — ответила Лорин, — чтобы он представлял себе, куда ты мне приказываешь уйти.

Однако Кермит не произнес ни слова, а только состроил ироническую рожицу Малькольму, который разразился сдавленным гоготом.

— У нас пятнадцать кошек! — провозгласила Лорин трагическим голосом, но скоро сбилась на свой телеграфный порывистый стиль. — Малькольм, вы слышите меня?.. Профессор Кокс — не тот человек, с кем стоит водить знакомство в вашем возрасте. Я же стараюсь вам помочь!

— На каком основании я должен избегать знакомства с мистером Коксом? — поинтересовался Малькольм.

— Блестящее возражение на глупый приказ, — воскликнул Кермит.

— Кермит, ради всего святого, — взмолилась Лорин. — Мне стыдно в этом признаться, но мой муж, — пояснила она, — едва ли лучше профессора Кокса. Я вижу, что вы, Малькольм, еще не испорчены… Во всяком случае, не окончательно, — она изучила мальчика несколько пристальней.

— Благодарю вас, Лорин, — ответил ей Малькольм, и Кермит опять взорвался смехом. Малькольм воспринял смех как комплимент и коротко кивнул лилипуту, а затем перевел все внимание на Лорин.

— Профессор Кокс заставляет людей быть хуже, чем они есть.

— Чепуха, — перебил Кермит. — Он велит людям делать то, что они должны делать и так, без его подсказки; при этом люди вольны быть такими, как им нужно.

— Все свои метафизические мысли Кермит оптом скупает у профессора Кокса, — терпеливо сказала Лорин, глядя на голый деревянный пол.

— В настоящий момент профессор Кокс довольно низкого мнения о Лорин, — проинформировал Кермит Малькольма.

— Низкого? — подхватила Лорин. — Не только обо мне, Кермит, — продолжила она. — Он низкого мнения обо всех. Малькольм, — сказала Лорин, придвинув стул к мальчику, и нежно коснулась его пустой бутоньерки, — знаете, что профессор Кокс предложил мне на прошлой неделе? Это научит вас, какой опасности и риску вы подвергаетесь с ним…

Малькольм покачал головой.

— Но вы слишком молоды, чтобы слышать об этом! — рассудила Лорин. — Так ужасно молоды и неопытны. — Она закрыла глаза рукой. Ее, вероятно, увлекла мысль о неведении Малькольма.

— Не бывает людей слишком молодых! — прокричал Кермит с отвращением. — И где, кстати, мой чай? Я просил у тебя чаю почти час назад, а ты сегодня вечером только и знаешь, что расхаживать взад-вперед и жаловаться на свой женский удел. Если б ты соблюдала свои женские обязанности по дому, приносила мне ужин вовремя, готовила чай, как порядочная домохозяйка, у тебя не оставалось бы времени чувствовать себя несчастной или беспокоиться о приказах профессора Кокса.

— Милый мой, неужели я не принесла тебе чаю? — воскликнула Лорин. — Что бы ни случилось потом, я не допущу укоров, будто я пренебрегаю своим долгом…

Лорин немедленно бросилась к столику, где стоял уже приготовленный чай, и поднесла Кермиту чашку.

— Вы выпьете с Кермитом чашку чая? — спросила Лорин у Малькольма, и когда тот кивнул, принесла ему чашку, такую же, как у мужа, только с трещиной. Малькольм некоторое время рассматривал трещину, прежде чем поднести напиток к губам.

Несколько секунд Малькольм цедил чай с критическим выражением на лице, а затем громогласно спросил:

— Лорин, что вам приказал мистер Кокс?

— Мой драгоценный, — отреагировала Лорин и, подойдя к Малькольму, поцеловала его в щеку.

— Какая нелепая демонстрация наигранного чувства, — крикнул Кермит жене. — Я скажу вам, что ей приказал мистер Кокс, — он тотчас повернулся к Малькольму.

— Позволь мне сказать ему, Кермит, — взмолилась Лорин. — Я хочу, чтобы мальчик все услышал без прикрас.

— Ты дашь мне развлекать моего гостя, как я хочу, или мне снова попросить тебя удалиться в заднюю комнату? — прогрохотал Кермит ей в ответ.

Лорин склонила голову.

— Мы бедны, — начал Кермит дрожащим голосом. Лорин поднесла руки к голове, словно в сцене из зала суда. — Я очень мало зарабатываю своим искусством, — тут он неопределенно указал на многочисленные мольберты, пустые рамы и скульптуры, заполнявшие большую комнату. — Лорин, хоть она и прекрасный стенограф, редко способна удержаться на рабочем месте: ей охота вмешиваться в дела контор, которые ее нанимают. Молчать! — пророкотал Кермит, увидев, что Лорин сделала знак, будто собирается говорить.

— Зная о пристрастиях моей жены, — проговорил Кермит мстительно, — профессор Кокс просто и разумно предложил, чтобы Лорин провела время с некоторыми джентльменами, которые заплатили бы ей за уступчивость их желаниям. Тем более, что Лорин была вполне известна своими услугами, прежде чем внезапно предложила мне вступить с ней в брак.

Лилипут вынул ковбойский платок, вытер рот и принялся рассматривать одно из недорогих колец на указательном пальце.

— Делая предложение, Лорин обещала мне, — продолжил лилипут, — что стоит мне согласиться стать ее мужем и совершить визит в мэрию, как с днями борьбы и лишений будет покончено; я смогу посвятить себя исключительно искусству и достичь, наконец, полного развития и расцвета моих талантов. На деле вышла полная противоположность. После нашего длинного медового выходного в Питсбурге не было ни одного дня, ни одной ночи, когда бы мы не заботились о пище или о прочих необходимых вещах — я не говорю о роскоши — а те небольшие деньги, которые я получил в наследство, она, бестолочь, разбазарила по своей непрактичности! Мне пришлось отдать свои лучшие масляные краски за бесценок!

— Ты преувеличиваешь, зайчик, — выкрикнула Лорин.

— Однако, Малькольм, — Кермит вдруг восстановил самообладание, — я не для того согласился на ваш визит, чтобы вы только слушали о нас.

— Но это все так интересно и необычно, — воскликнул Малькольм. — Видите ли, про меня слушать совершенно нечего. Я, как говорится, ноль без палочки и пустой лист.

Тем не менее, Кермит и Малькольм скоро обнаружили, что прислушиваются к Лорин, поскольку та, как оказалось, произносила что-то вроде речи:

— Когда муж тебя не уважает, когда он способен излагать самые интимные тайны брака в присутствии человека постороннего, — говорила Лорин, — тебе вправду не остается ничего, кроме улицы. Малькольм, — Лорин обратилась непосредственно к молодому человеку. — Я хочу, чтобы вы знали, что мне предложил профессор Кокс.

— Какая скука! Сколько можно! — проговорил Кермит.

— Похожа я на уличную девку? — потребовала Лорин, подойдя вплотную к Малькольму. — Ответь мне, милый мальчик, ведь ты еще не испорчен…

Малькольм не отвечал, и Лорин подошла еще ближе к нему:

— Похожа или нет?

— Но разве вы уже… не уличная, дорогая Лорин? — выкрикнул Малькольм в замешательстве. — Я думал, ваш муж…

Кермит громогласно засмеялся и одновременно указал на заднюю комнату, подавая Лорин сигнал уходить.

— Иди туда и разговаривай с кошками, — велел ей Кермит. — Я хочу вести с Малькольмом тихую беседу. Я определенно заслужил, чтобы этот вечер со мной проводила не ужасная блондинка вроде тебя, а кто-то другой.

— Настоящий ученик профессора Кокса, — воскликнула Лорин. Затем, благодушно обернувшись к Малькольму, Лорин коротко поцеловала его в лоб и, драматическим жестом прикрыв рот рукой, удалилась в заднюю комнату.

После насыщенного молчания Малькольм спросил:

— Там действительно пятнадцать кошек?

— Лорин ведь сказала вам, — кивнул Кермит, — пятнадцать.

— Меня так клонит в сон, — заметил Малькольм.

— В сон? В такой час? — Кермит изобразил потрясение.

— Я от разговоров засыпаю, — объяснил Малькольм. — Видите ли, обычно я только общаюсь с теми, кто меня обслуживает. То горничная принесет мне чашку шоколада, то парикмахер в зале пострижет мне ногти и волосы, или я обменяюсь парой слов с дирижером струнного оркестра в отеле, но не более того. С тех пор, как я встретил мистера Кокса, я все веду с людьми длинные разговоры и от них засыпаю.

— Тогда прилягте на диван, а я буду с вами разговаривать, пока вы отдыхаете, — предложил Кермит.

— Лучше бы вы не разговаривали, пока я лежу, — ответил Малькольм, подошел к дивану и растянулся на нем. — Скоро, — сообщил он хозяину, — вам придется вызвать такси, я поеду в отель.

— Нет, нет, вы не должны уезжать так скоро; вы ведь едва приехали, и Лорин только что ушла, чтобы мы могли поговорить наедине! — пожаловался Кермит.

— Но о чем же нам еще говорить? Мы ведь все затронули, не так ли? — удивился Малькольм и немного поднял голову, чтобы взглянуть на Кермита внимательнее.

Кермит рассмеялся и допил чай.

— Как странно, что Лорин… — размышлял Малькольм.

— Странно, что она шлюха? — Кермит зевнул. — Ну что же, она всегда хотела ей быть. Почему она решила, что брак исправит ее, одному Богу известно, особенно, брак со мной, — он поднял одну из кистей для рисования и быстро осмотрел ее. — Я никогда не думал, что брак исправит меня, — продолжил Кермит. — Но я думал, что мой брак будет долгим праздником. А он оказался настоящей работой, скажу я вам. Я уже говорил: дня не проходит, чтобы мы не беспокоились о деньгах.

Лилипут вздохнул и покачал головой.

— Кажется, я не узнаю таких женщин, когда встречаю, — отметил Малькольм.

— На вас прекрасная одежда, — сказал Кермит, глядя на Малькольма.

— Да? — Малькольм оглядел себя. — Все это костюмы, которые мой отец выбрал прежде, чем я дорос до таких размеров, — объяснил Малькольм. — Он выбрал мне костюмы вплоть до моего восемнадцатилетия. Мне кажется, у него было предчувствие, что он меня покинет, и он оставил мне много одежды.

— Ваш отец был человеком весьма неординарным, — заявил Кермит.

— Это я и пытался сказать мистеру Коксу, — ответил Малькольм, — но он не поверил.

— О, он, вероятно, поверил вам, — сказал Кермит, — он только хотел испытать вашу веру. Чтобы разговорить вас.

Малькольм кивнул.

— Но я рад, что вы считаете моего отца неординарным человеком, — сказал мальчик. — Понимаете, отец — это все, что у меня есть. А сейчас у меня его нет, — Малькольм издал короткий гортанный всхлип.

Кермит посмотрел на запястья, потом на свою пустую чашку.

Тогда Малькольм сел, но рассмеялся и лег обратно со словами:

— Я слишком сонный, чтобы сидеть.

— Я надеюсь, вы не хотите, чтобы я перестал разговаривать, — любезно спросил Кермит.

— Лучше вам перестать, — ответил Малькольм, — но если вы не против, чтобы я не отвечал и даже не слушал, то, наверное, можете говорить и дальше.

— Прекрасно, — сказал Кермит, — так я и поступлю. Я очень люблю говорить.

— Есть одна вещь, с которой я хочу разобраться прежде, чем вы начнете говорить, — сообщил Малькольм Кермиту. — Вы — гном или лилипут? — И Малькольм сел на диване.

— О Господи, — сказал Кермит после короткой паузы. — Я ни то, ни другое.

— Ни то, ни другое? — Малькольм был так удивлен, что сел прямо и опустил ноги на пол. — Как же! вы должны быть или тем, или другим.

— Нет, нет, нет! — ответил Кермит. Он сильно покраснел. — Сколько глупости бывает в человеке!

— Но вы такой маленький, — прокричал Малькольм. — Вы должны быть лилипутом!

— Я невелик, — Кермит говорил терпеливо, но подчеркнуто сдержано, — но я не отличаюсь от других мужчин — по существу, — сказав это, он встал.

— В таком случае, вы просто коротышка? — поинтересовался Малькольм.

— Можно сказать и так, — согласился Кермит.

— Но я видел вас в цирке, то есть, таких коротышек, как вы.

— Не как я! — Кермит замотал головой и вытер рот ковбойским платком. — Вы никогда не видели там такого, как я, — повторил он и неожиданно высунул язык и широко распахнул глаза, как киноартист.

— Ух и жуткий у вас вид, когда вы так делаете, — заметил Малькольм.

— Я иногда бываю жутким, — Кермит рассмеялся несколько немелодично.

— Все-таки, кажется, вы мне нравитесь, — сказал Малькольм. — Вы необычный.

— Что ж, я мог бы сказать то же о вас, Малькольм, хотя и не стану, — ответил Кермит. — Вы не большого ума, как я посмотрю, но в вас есть обаяние и задатки для… безобидного товарищества.

— Вы ведь не занимаетесь ничем ужасным, вроде бальзамирования трупов, а? — решил узнать Малькольм.

— О, опять Эстель Бланк, — поддразнил Кермит. — Нет, как я сказал вам, я пишу маслом, хотя никто моих картин не покупает.

— Вы мой первый знакомый художник, — рассказал ему Малькольм. — Правда, до вчерашнего дня у меня не было и знакомых гробовщиков.

Вдруг они услышали громкие выкрики из задней комнаты, и вскоре оттуда выскочила Лорин. Ее волосы были спутаны, платье порвано, и она держалась за окровавленную руку.

— Питер укусил и исцарапал меня, — закричала она. Казалось, она была на грани истерики.

— Принесите тот кувшин, — велел Кермит Малькольму.

Малькольм доставил кувшин Кермиту, и тот быстро выплеснул содержимое на Лорин.

Вода, или другая жидкость, бывшая в кувшине, имела цвет сажи. Когда вода полностью оросила голову Лорин, Малькольм подумал, что эта женщина заметно напоминает Кору Нальди, хотя, конечно, эти две дамы были совершенно непохожи, и Лорин не носила парика и, скорее всего, не могла бы спеть ни единой ноты.

Лорин все еще кричала после того, как на нее плеснули водой, но уж не в полный голос.

— Теперь подойди сюда и сядь на табуретку рядом. Я буду с тобой говорить, — сказал Кермит жене.

Лорин послушалась его и, сев на табуретку, стала жаловаться:

— Почему нам не избавиться от этих зверей! Они постоянно кусают меня и вымещают на мне злобу.

— Ты должна научиться жить с ними и любить их, зайчик, — Кермит употребил ту же ласковую кличку, с которой она обращалась к нему. Он нежно поцеловал Лорин в волосы.

— Жить и любить, зайчик, — сказал Кермит жене.

Они почти забыли Малькольма, который стоял и ждал, пока на него обратят внимание и, наконец, через несколько минут медленно двинулся к входной двери.

— Спокойной ночи, — крикнул Малькольм, переждав еще несколько минут, пока супружеская пара ворковала и обнималась.

— О Малькольм, — ответил Кермит, — вы ведь не уходите!

— Я вижу такси снаружи, — прокричал мальчик, — мне хочется скорее вернуться в номер.

Кермит начал спорить.

— Но я вернусь, — обещал Малькольм. — То есть, если вы позволите.

— Еще ведь рано, — заметил Кермит. Затем, смирившись с уходом Малькольма, добавил, — Вы не знаете, что такое брак. Но приходите снова, милый мальчик. Вы страшно необычны, и это в высшей степени приятно, — беспомощно объявил Кермит, сидя в обнимку с Лорин.

— Да, приходите снова, милый Малькольм, — крикнула ему Лорин. — И простите, что мы не поднимаемся. Вы поймете, когда будете женаты.

— Позвоните нам, милый Малькольм, — выкрикнул Кермит из-под тяжелого объятия жены.

— Спасибо за вечер. Спасибо вам за все, — прокричал Малькольм, уходя. — Спокойной ночи вам обоим.