Жизнь и подвиги Геракла

Онлайн чтение книги Мифы Древней Греции
Жизнь и подвиги Геракла

118. Рождение Геракла


Электрион, сын Персея, верховный царь Микен и муж Анаксо, повел свое войско против тафийцев и телебоев в отместку за их успешный набег на его стада, задуманный неким Птерелаем, считавшим себя претендентом на микенский трон. В результате этого набега Электрион потерял восемь своих сыновей. В его отсутствие страной правил его племянник царь Амфитрион из Трезены. «Правь хорошо, а когда я вернусь с победой, ты получишь в жены мою дочь Алкмену», — сказал перед отъездом Электрион. Амфитрион, узнав от царя Элиды, что у того находится угнанный скот, заплатил весь запрошенный выкуп и пригласил Электриона опознать скот. Электрион, раздосадованный тем, что Амфитрион ожидает от него возмещения выкупа, спросил: «Какое право имели жители Элиды продавать краденую собственность и почему Амфитрион смирился с этим обманом?» Вместо ответа возмущенный Амфитрион швырнул дубину в одну из коров, отбившуюся от стада, палица попала по рогам, отскочила и убила Электриона. За это его родной дядя по имени Сфенел изгнал Амфитриона из Арголиды, захватил Микены и Тиринф, а остальную часть страны со столицей в Мидии передал сыновьям Пелопа Атрею и Фиесту1.

b . Амфитрион вместе с Алкменой бежал в Фивы, где царь Креонт совершил над ним очистительный обряд, а свою сестру Перимеду отдал в жены единственному оставшемуся в живых сыну Электриона по имени Ликимний, родившемуся вне брака от фригийки по имени Мидея2. Однако благочестивая Алкмена не пожелала разделить ложе с Амфитрионом до тех пор, пока тот не отомстит за смерть восьми ее братьев. Для этой цели Креонт разрешил ему выступить с беотийской армией, но при условии, что он освободит Фивы от Тевмесской лисицы. Ему удалось выполнить это условие с помощью знаменитой собаки Лелапа, принадлежавшей афинянину Кефалу. После этого, взяв в союзники афинян, фокейцев, аргивян и локров, Амфитрион одолел телебоев и тафийцев, а принадлежавшие им острова раздал своим союзникам, среди которых был и его дядя Гелей.

c . Тем временем Зевс, воспользовавшись отсутствием Амфитриона, принял его обличье и, убедив Алкмену в том, что ее братья уже отмщены — что было правдой, поскольку утром именно этого дня Амфитрион одержал желанную победу, — провел с ней целую ночь, которая длилась, как три обычных ночи3. Для этого Гермес по воле Зевса повелел Гелиосу затушить солнечные огни, часам распрячь колесницу, а самому весь следующий день оставаться дома, поскольку зачатие такого великого воина, как задумал Зевс, должно было происходить без спешки. Гелиос повиновался, сетуя о старых добрых временах, когда день был днем, а ночь — ночью и когда Крон, бывший тогда всемогущим богом, не покидал свою законную жену ради любовных похождений в Фивах. После этого Гермес приказал Луне двигаться медленней, а Сну сделать человечество таким сонным, чтобы никто ничего не заметил4. Ничего не подозревающая Алкмена с радостью внимала рассказу Зевса о сокрушительном поражении, которое потерпел Птерелай при Эхалии, и целых тридцать шесть часов предавалась любовным утехам с тем, кого она посчитала своим мужем. На следующий день, когда вернувшийся Амфитрион не жалел слов, рассказывая Алкмене о своей победе и о своем чувстве к ней, та вопреки его ожиданиям не спешила пригласить его на супружеское ложе. «Мы всю прошлую ночь не смыкали глаз, — пожаловалась она. — Не хочешь ли ты сказать, что я дважды должна выслушать рассказ о твоих подвигах?» Амфитрион, озадаченный таким ответом, обратился к прорицателю Тиресию, который ответил, что ночью его счастливым соперником был Зевс. После этих слов Амфитрион ни разу не разделил ложе с Алкменой, боясь божественной ревности5.

d. Через девять месяцев, будучи на Олимпе, Зевс стал хвастаться, что скоро у него родится сын, которого назовут Гераклом, что значит «прославленный Герой», и который будет править благородным домом Персея. Услышав эти слова, Гера потребовала от Зевса обещания, что тот, кто до наступления темноты родится в доме Персея, станет верховным царем. Когда Зевс дал в этом нерушимую клятву, Гера тут же отправилась в Микены и ускорила роды Никиппы — жены царя Сфенела. Затем она поспешила в Фивы и села на корточки у дверей Алкмены, причем одежды ее были завязаны в узлы, а пальцы плотно сжаты. Это означало, что она задержала появление на свет Геракла до тех пор, пока в люльку не лег семимесячный сын Сфенела Эврисфей. Когда через час родился Геракл, обнаружилось, что у него есть близнец по имени Ификл, зачатый Амфитрионом на одну ночь позже. Некоторые считают, что это Геракл был зачат на одну ночь позже, а не Ификл. Другие говорят, что близнецы были зачаты в одну ночь и родились одновременно и что отец-Зевс чудесным способом осветил чертог, где они появились на свет. Поначалу Геракла назвали Алкидом или Палемоном6.

e. Когда Гера вернулась на Олимп и стала хвастаться, как ей удалось не допустить богиню деторождения Илифию к дверям Алкмены, Зевс пришел в неописуемую ярость и, схватив свою старшую дочь Ату[210]Ата — олицетворение вреда, несчастья, ослепления ума (от греч. ate)., из-за которой он попался на уловку Геры, поклялся, что никогда больше не допустит ее на Олимп. Зевс с силой швырнул Ату на землю, и лишь золотистые волосы ее на мгновение сверкнули над головой Громовержца. Хотя Зевс не мог нарушить свою клятву, чтобы поставить Геракла во главе дома Персея, он заставил Геру согласиться с тем, что его сын станет богом, если совершит двенадцать подвигов по поручению Эврисфея7.

f. В отличие от остальных смертных женщин, ставших возлюбленными Зевса, начиная с Ниобы, его выбор, павший на Алкмену, объясняется не обычным желанием — хотя Алкмена превосходила всех своих современниц красотой, статью и мудростью, — а тем, что она могла родить сына, способного защитить и богов и людей от уничтожения. Алкмена, принадлежавшая к шестнадцатому колену, происходящему от Ниобы, была последней смертной женщиной, ставшей возлюбленной Зевса, поскольку он не хотел, чтобы какая-либо другая женщина родила героя, который бы мог сравниться с Гераклом. Он так высоко ценил Алкмену, что отказался овладеть ею силой, а принял образ Амфитриона и не пожалел на нее любовных ласк и нежных слов. Он знал о неподкупности Алкмены, и, когда на рассвете вручил ей большой прекрасный кубок[211]Большой прекрасный кубок — речь идет о кархесии, крупном сосуде для вина, похожем на кантар (кубок с двумя ручками и на высокой ножке)., она приняла его, будучи полностью уверенной, что это военный трофей — наследство, доставшееся Телебою от его отца Посейдона8.

g. Некоторые говорят, что Гера не сама задержала роды Алкмены, а послала для этой цели колдуний и что дочь Тиресия Гисторида обманула их, издав в чертоге, где проходили роды, громкий крик радости. Обманутые колдуньи ушли, позволив ребенку родиться, а сам чертог показывают в Фивах до сих пор. Другие говорят, что по просьбе Геры роды задержала Илифия, а русоволосая Галантида, или Галена, верная служанка Алкмены, вышла из чертога и ложно объявила, что Алкмена родила. Когда удивленная Илифия вскочила, разжав пальцы и расставив ноги, Геракл действительно родился, и Галантида залилась веселым смехом, видя, что обман ей удался. Рассерженная Илифия схватила ее за волосы и превратила в ласку. Галантида продолжала бывать в доме Алкмены, но Гера наказала ее за ложь: во все времена она должна была производить на свет потомство, изрыгая его из пасти. Фиванцы, перед тем как отдать Гераклу божественные почести, совершали жертвоприношения в честь Галантиды, которую также называли Галинтия и считали дочерью Прета. При этом добавляли, что она была кормилицей Геракла и что в ее честь он построил святилище9.

h. Афиняне смеются над этим фиванским рассказом. Они утверждают, что Галантида была гетерой, которую Геката превратила в ласку за приверженность к половым извращениям, и что случилось так, что, когда Гера задерживала роды Алкмены, ласка пробежала рядом и так перепугала Алкмену, что у нее начались роды10.

і. День рождения Геракла празднуется в четвертый день каждого месяца. Некоторые, правда, утверждают, что он родился под десятым знаком Зодиака. Другие говорят, что Большая Медведица, смещаясь в полночь на запад к Ориону — а это значит, что солнце уже покидало двенадцатый знак Зодиака, — глядела на Геракла свысока, когда он уже десятый месяц был в утробе матери11.


1Аполлодор II.4.5—6; Гесиод. Щит Геракла 11 и сл.

2Аполлодор. Цит. соч.

3Гесиод. Щит Геракла 1—56; Аполлодор II.4.7—8; Гигин. Мифы 29; Пиндар. Истмийские оды VII.5 и сл.

4Лукиан. Разговоры богов X.

5Гесиод. Щит Геракла 1—56; Аполлодор II.4.7—8; Гигин. Цит. соч. 29.

6Гомер. Илиада XIX.95 и сл.; Аполлодор II.4—5; Плавт. Амфитрион 1096; Диодор Сицилийский IV.10.

7Гомер. Там же XIX.115 и сл. и 91; Диодор Сицилийский IV.9.

8Гесиод. Цит. соч. 4 и сл. и 26 и сл.; Атеней XI.474e-475b; XI.99; Плавт. Амфитрион 256 и сл.

9Павсаний IX.11.1—2; Овидий. Метаморфозы IX.285 и сл.; Элиан. О животных XII.5; Антонин Либерал. Превращения 29.

10Элиан. О животных XV.11; Антонин Либерал. Цит. соч.

11Овидий. Цит. соч. IX.285; Феокрит. Идиллии XXIV.11—12.


* * *


1. Алкмена («сильная в ярости») — первоначально это имя, вероятно, было микенским титулом Геры, чей божественный суверенитет Геракл («прославленный Герой»)[212]Этимология имени Геракл настолько очевидна (Hera — Гера и cleos — слава), что это один из редких случаев, когда традиционная этимология совпадает с научной. Зато этимология имени Гера совершенно неясна (ср. прим. [56]Герой (heros) — этимология слова неясна, однако многие склоняются к тому, чтобы толковать его как «спаситель», «защитник» (общее происхождение от лат. servare — сохранять). Во всяком случае, неверно возводить происхождение слова к Гере. Скорее, и «Гера» и «герой» имеют общее происхождение. Грейвс упрощает происхождение культа героев, возникновение которого относится к глубокой древности, когда олимпийский пантеон еще и не намечался. Мифы о богах и героях у всех народов формируются параллельно; первоначально эти понятия смешиваются и переходят друг в друга. Неясность сохраняется даже на сравнительно поздних ступенях развития мифологии (например, Прометей — типичный культурный герой — одновременно является дядей или братом верховного бога Зевса).). защищал от нападок ее ахейского врага Персея («разрушителя»). Окончательная победа оказалась на стороне ахейцев, и их потомки стали считать Геракла принадлежащим царскому дому Персея. Неприязнь Геры к Гераклу, скорее всего, является более поздней выдумкой. Гераклу поклонялись дорийцы, подчинившие себе Элиду и уничтожившие власть Геры.

2. Диодор Сицилийский (III.74) сообщает о трех героях по имени Геракл: одном египтянине, критском Дактиле и сыне Алкмены. Цицерон доводит число таких героев до шести («О природе богов» III.16), Варрон — до сорока трех (Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.564). Геродот (II.42) говорит, что, когда он спросил о первоначальной родине Геракла, египтяне назвали ему Финикию. Согласно Диодору Сицилийскому (I.17 и 24; III.74), египетского Геракла звали Сом или Хон, и он жил за десять тысяч лет до Троянской войны, а его греческий тезка унаследовал от него все подвиги. Сюжет, в котором фигурирует Геракл, — это своего рода крючок, на который нанизано большое количество как связанных между собой, так независимых, а то и просто противоречивых мифов. В основном, однако, Геракл представляет собой традиционный образ царя-жреца эпохи ранней Греции.

3. Зевс принимает образ Амфитриона потому, что, когда царь-жрец во время коронации переживал ритуальное рождение, он приобретал титул сына Зевса и навсегда расставался со своим происхождением от смертных родителей (см. 74.1). Однако обычай требовал, чтобы военные походы возглавлял смертный танист, а не богом зачатый царь, считавшийся старшим из близнецов. То, что в случае с Гераклом мы сталкиваемся с исключением из правил, говорит о том, что Геракл некогда был танистом, а Ификл — царем-жрецом. Феокрит совершенно четко называет Геракла младшим из близнецов, а Геродот (II.43), называя его сыном Амфитриона, добавляет, что он Алкид — по имени его деда Алкея, а не Кронид, т.е. происходящий от Крона. Более того, когда Ификл женится на младшей дочери Креонта, Геракл женится на старшей, хотя в матрилинейном обществе наследницей, как правило, являлась младшая дочь, подтверждение чему можно найти во многих европейских сказках. Согласно Гесиоду («Щит Геракла» 89 и сл.), Ификл унижается перед Эврисфеем, однако обстоятельства, при которых близнецы поменялись ролями, не объясняются. Между Гераклом и Ификлом не засвидетельствовано такой дружбы, которая существовала между Кастором и Полидевком или Идасом и Линкеем. Геракл присваивает себе функции и прерогативы своего брата-близнеца, превратив его в бесполезную и бездуховную тень, исчезновение которой происходит никем не замеченным.

4. Способ, примененный Герой, чтобы задержать роды, до сих пор применяют колдуньи в Нигерии, а наиболее «просвещенные» из них для усиления магии прячут под одеждой замок.

5. Было замечено, что ласки в момент опасности переносят своих детенышей в зубах, как кошки, что и породило легенду об их странном рождении. Апулей свидетельствует об ужасных обрядах, совершаемых фессалийскими колдуньями, обряженными в ласок, считавшихся спутницами Гекаты. Павсаний упоминает о человеческих жертвах, приносимых Тевмесской лисице (см. 89. h ). Фиванский культ Галинтиады — это пережиток примитивного культа Геры, поэтому, когда колдуньи задерживали рождение Геракла, они, скорее всего, должны были напоминать своим видом ласок. Этот миф искажен больше обычного, тем не менее из него следует, что олимпийству Зевса противостояли консервативные религиозные настроения в Фивах и Арголиде и что колдуньи единодушно подвергали нападкам дом Персея.

6. Судя по замечанию Овидия относительно десятого знака Зодиака, день рождения Геракла праздновался в день зимнего солнцеворота, как и дни рождения Зевса, Аполлона и других календарных богов. Фиванский год начинался в день зимнего солнцеворота. Если, как говорит Феокрит, Гераклу было десять месяцев, когда солнце покидало двенадцатое созвездие Зодиака, то Алкмена родила его в день весеннего равноденствия, когда италийцы, вавилоняне и другие народы праздновали Новый год. Тогда понятно, почему про Зевса сказано, что он осветил чертог, где происходили роды. Четвертый день месяца посвящался Гераклу потому, что ему как основателю Олимпийских игр принадлежал каждый четвертый год.


119. Юность Геракла


Алкмена, боясь ревности Геры, отнесла своего новорожденного в поле под стены Фив. Афина, по наущению Зевса, как бы невзначай предложила Гере прогуляться по этому полю. «Смотри, дорогая! Какой красивый и крепкий ребенок!» — воскликнула Афина с выражением удивления на лице, поднимая ребенка на руки. «Его мать, должно быть, лишилась рассудка, оставив его среди этого усыпанного камнями поля! У тебя есть молоко. Подойди и покорми крошку!» Ничего не подозревавшая Гера взяла ребенка и обнажила грудь. Геракл принялся сосать с такой силой, что Гере стало невыносимо больно и она отбросила его от себя. Струйка молока растеклась по небу и стала Млечным Путем. «Маленькое чудовище!» — воскликнула Гера. Но теперь Геракл стал бессмертным и Афина с улыбкой вернула его Алкмене, наказав ей хорошо воспитывать ребенка. Фиванцы до сих пор показывают место, где была сыграна эта шутка с Герой; оно называется «долина Геракла»1.

b. Некоторые, правда, говорят, что Гермес отнес младенца Геракла на Олимп, что Зевс сам положил его на грудь Геры, когда та спала, и что Млечный Путь возник, когда она проснулась и оттолкнула его от своей груди или оттого, что Геракл пожадничал, высосал больше молока, чем мог вместить его рот, и часть молока выплюнул. В любом случае Гера оказалась приемной матерью Геракла, пусть даже на время. Поэтому фиванцы величают его сыном Геры и говорят, что до того, как Гера дала ему свою грудь, он звался Алкидом, а потом был переименован в ее честь2.

c . Однажды вечером, когда Гераклу уже было восемь или десять месяцев, а некоторые считают, что ровно год, но его еще не отняли от груди, Алкмена, помыв и накормив близнецов, уложила их под одеялом из овечьей шерсти на широком бронзовом щите, который Амфитрион отнял в бою у Птерелая. В полночь Гера послала в дом Амфитриона двух огромных змей с лазурной чешуей, строго наказав им извести Геракла. При их приближении ворота открылись, и они, проскользнув в дом, поползли по мраморному полу в детскую. Из их глаз вырывалось пламя, а с зубов стекал яд3.

d. Проснувшиеся близнецы благодаря тому, что Зевс вновь чудесным образом осветил их чертог, увидели над собой чудовищных змей, выстреливавших свои раздвоенные языки. Ификл закричал, сбросил с себя одеяло и, пытаясь спастись, скатился со щита на пол. Его испуганные крики и странный свет, пробивавшийся под дверью, разбудили Алкмену. «Амфитрион, вставай!» — закричала она. В спешке не надев сандалий, Амфитрион спрыгнул со своего кедрового ложа и схватил висевший на стене меч. В это мгновение свет в детской погас. Ругая сонных рабов, чтобы те скорее несли светильники и факелы, Амфитрион вбежал в детскую. Геракл, который за все это время даже не вскрикнул, с гордостью показывал почти задушенных змей, которых он крепко сжимал по одной в каждой руке. Когда змеи умерли, он засмеялся, запрыгал от радости и бросил их к ногам Амфитриона.

e. Пока Алкмена успокаивала охваченного страхом Ификла, Амфитрион вновь укрыл Геракла одеялом и опять вернулся в свою постель. На рассвете, когда петух прокричал три раза, Алкмена призвала Тиресия и рассказала ему о случившемся чуде. Предсказав Гераклу славное будущее, Тиресий посоветовал Алкмене сложить большой костер из сухих сучьев утесника, терновника и ежевики и в полночь изжарить на нем змей. Утром служанка должна собрать оставшийся от змей пепел, отнести его на скалу, где когда-то восседал Сфинкс, пустить прах по ветру и, не оглядываясь, бежать назад. К ее возвращению дворец необходимо очистить дымом серы и соленой родниковой водой, а крышу украсить дикой оливой. Наконец, на высоком алтаре Зевса нужно принести в жертву вепря. Алкмена сделала все, как было сказано. Некоторые, правда, утверждают, что змеи были совсем безобидные и их в колыбель положил сам Амфитрион: он хотел убедиться, кто из близнецов его сын, и после случившегося сомнений у него не осталось4.

f . Когда Геракл немного подрос, Амфитрион научил его управлять колесницей и хорошо проходить повороты. Кастор давал ему уроки фехтования, учил оружейным приемам, тактике боя в пешем и конном строю, а также основам стратегии. Один из сыновей Гермеса учил его кулачному бою. Звали его Автолик, или Гарпалик, а во время боя вид его был столь свиреп, что никто не осмеливался сразиться с ним. Эврит обучил его стрельбе из лука, но не исключено, что среди его учителей были скиф по имени Тевтар, служивший у Амфитриона пастухом, или даже сам Аполлон5. Геракл сумел превзойти всех лучников, которые когда-либо рождались, включая своего спутника Алкона, отца аргонавта Фалера, который мог пустить стрелу через несколько колец, установленных на шлемах воинов, стоящих в затылок друг другу, или расщепить стрелу, укрепленную на конце меча или копья. Однажды, когда на сына Алкона напал змей и стал душить его, Алкон пустил стрелу так умело, что убил змея, не причинив ребенку вреда6.

g . Евмолп учил Геракла пению и игре на кифаре, а Лин, сын бога реки Исмений, приобщил его к изучению литературы. Однажды в отсутствие Евмолпа Лин стал давать ему уроки игры на кифаре, но Геракл, не желая изменять принципам, в которых его утвердил Евмолп, и побитый за свое упрямство, убил Лина, ударив кифарой по голове7. Привлеченный к суду за убийство, Геракл привел на суде закон Радаманта, который допускал применение силы против нападавшего, и был оправдан. Тем не менее Амфитрион, опасаясь, что мальчик и дальше будет склонен к насилию, отправил его подальше к пастухам, где он оставался, пока ему не исполнилось восемнадцать лет. К этому времени он уже значительно превосходил своих сверстников ростом, силой и храбростью. Тогда же ему доверили носить лавровый венок Аполлона Исменского, и фиванцы до сих пор показывают треножник, который Амфитрион по этому случаю посвятил за него богу. Хотя неизвестно, кто учил Геракла астрономии и философии, он обладал обширными знаниями по обоим предметам8.

h. Говорят, что ростом Геракл был четыре локтя. Поскольку он измерил шагами Олимпийский стадион, установив его длину в шестьсот футов, и поскольку позднейшая греческая стадия была номинально равна шестистам футам и значительно уступала олимпийской стадии, мудрец Пифагор решил, что длина шага Геракла и, следовательно, его рост должны находиться в таком же отношении к шагу и росту обычных людей, в каком длина олимпийского стадия находится к длине любого другого стадия. Эти расчеты показали, что ростом он был четыре локтя и один фут, хотя многие утверждают, что рост его был не выше среднего9.

i . Глаза Геракла горели огнем, его копье и стрела никогда не знали промаха. В полдень он ел немного, на ужин любимым его блюдом было жареное мясо с дорийскими ячменными лепешками; если этому можно верить, то он съедал столько, сколько бы съел самый голодный батрак. Он носил короткий аккуратный хитон, а ночью предпочитал спать под звездами, а не под крышей10. Умея предсказывать будущее, он всегда радовался появлению стервятников перед тем, как ему предстояло совершить очередной подвиг. «Стервятники, — говаривал он, — самые праведные птицы, потому что они никогда не нападают даже на самых маленьких живых существ»11.

j . Геракл никогда не искал повода для ссоры, а с нападавшими на него совершал то же, что они сами хотели совершить над ним. Некто Термер убивал путников, вызывая их на бой головами. У Геракла череп оказался крепче, и он раскроил голову Термера, словно куриное яйцо. Обычно Геракл был учтивым и стал первым из смертных, кто позволил врагам хоронить своих мертвых12.


1Диодор Сицилийский IV.9; Павсаний IX.25.2.

2Эратосфен. Превращения в звезды 44; Гигин. Поэтическая астрономия II.43; Диодор Сицилийский IV.10.

3Аполлодор ІІ.4.8; Феокрит. Идиллии XXIV.

4Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.288; Феокрит. Цит. соч.; Пиндар. Немейские оды I.35 и сл.; Ферекид. Цит. по: Аполлодор ІІ.4.8.

5Феокрит. Цит. соч.; Аполлодор II.4.9; Диодор Сицилийский IV.14.

6Сервий. Комментарий к «Буколикам» Вергилия V.11; Аполлоний Родосский I.97; Гигин. Мифы 14.

7Павсаний IX.29.3; Аполлодор II.4.9; Диодор Сицилийский III.67.

8Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.10; Павсаний IX.10.4; Схолии к Аполлонию Родосскому I.865; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия I.745.

9Аполлодор ІІ.4.9; Плутарх. Цит. по: Авл Геллий I.1; Пиндар. Истмийские оды IV.52 и сл.

10Аполлодор. Цит. соч.; Феокрит. Идиллии XXIV; Плутарх. Римские вопросы 28.

11Плутарх. Там же 93.

12Плутарх. Тесей 11 и 29.


* * *


1. Согласно другому свидетельству, Млечный Путь образовался, когда Рея силой отняла Зевса от груди (см. 7.b ). Кормление Герой Геракла — это миф, очевидно основанный на ритуальном рождении царя-жреца от царицы-матери (см. 145.3).

2. Древнее изображение, на котором основывается послегомеровский рассказ об удушении змей, вероятно, запечатлело Геракла, ласкавшего змей, когда они язычками прочищали ему уши, как это случалось с Мелампом (см. 72. c ), Тиресием (см. 105. g ), Кассандрой (см. 158. p ) и, возможно, сыновьями Лаокоона (см. 167.3). Без прочищения ушей змеями Геракл не сумел бы понять язык стервятников, а Гера, если бы она действительно хотела убить Геракла, направила бы к нему Гарпию, которая бы и сделала это. Дикая олива в Греции, как береза в Италии и Северо-Западной Европе, была новогодним деревом, символом начала и использовалась для вязания метел, которыми изгоняли злых духов (см. 53.7). У Геракла палица была сделана из дикой оливы; саженец оливы он привез в Олимпию из земли гипербореев (см. 138. j ). Костер, который Тиресий велел зажечь Алкмене, был сретенским костром, который до сих пор еще второго февраля зажигают в различных частях Европы: в нем сжигали старые кусты, чтобы облегчить рост молодой поросли.

3. Поедающий лепешки дорийский Геракл в отличие от своих культурных эолийских и ахейских предшественников был простым царем-скотоводом, наделенным приличествующими его положению добродетелями, но не претендующий на знание музыки, философии или астрономии. В классическую эпоху мифографы, памятуя о принципе mens sana in corpore sano («в здоровом теле здоровый дух»), сделали его образованным и объяснили убийство Лина как протест против тирании, а не против женственности. Однако он оставался воплощением физического, а не духовного здоровья, если не считать кельтов, которые почитали его как покровителя письменности и искусства бардов. Они придерживались традиции, согласно которой Геракл, т.е. идейский Дактиль, которого они звали Огмий, представлял собой первую согласную букву гиперборейского древесного алфавита — березу или дикую оливу (см. 52.3 и 125.1), а «на березовой ветви было вырезано первое из когда-либо отправлявшихся сообщений, а именно: буква «береза», повторенная семь раз» («Белая богиня», с. 121).

4. Тот факт, что Алкон поразил стрелой змея, предполагает соревнование лучников, похожее на то, которое описано в сочинении XV в. «Молот ведьм», когда кандидат на вступление в гильдию лучников должен был стрелять в предмет, установленный на шапке его собственного сына, причем таким предметом были или яблоко, или серебряная монета. Братья Лаодамии, соревновавшиеся за звание царя-жреца (см. 162. n ), должны были попасть в кольцо, установленное на груди ребенка, однако этот миф, очевидно, передан неверно, поскольку перед ними не стояла задача убить ребенка. Вероятно, от кандидата в цари-жрецы первоначально требовалось попасть стрелой в свернувшегося кольцом золотого змея, символизировавшего бессмертие. Такая фигурка устанавливалась на шапке, которую носил царевич. У некоторых племен этот обычай превратился в стрельбу по яблоку, в просвет между двумя изогнутыми лезвиями двойного топора или через кольцо, венчающее шлем. Позднее, когда точность стрельбы повысилась, стали стрелять через целый ряд шлемных колец, как это делал Алкон, или целый ряд отверстий в топорах, как это делал Одиссей (см. 171. h ). Лучники Робин Гуда, как и лучники в Германии, стреляли в серебряную монету, поскольку на ней был изображен крест. Гильдии лучников были откровенно антихристианскими.

5. Греческие и римские лучники натягивали тетиву к груди, как это делают дети, поэтому дальность полета стрелы была небольшой и копье оставалось основным метательным оружием в римских войсках вплоть до VI в. н.э., когда Велисарий вооружил своих катафрактариев тяжелыми луками и научил их стрелять по-скифски, натягивая тетиву к уху. В легенде меткость Геракла объясняется тем, что его учителем был скиф Тевтар, причем это имя, очевидно, происходит от слова teytaein («усердно тренироваться»), чем, похоже, пренебрегали обычные греческие лучники. Не исключено, что благодаря ловкости, с которой скифы обращались с луком, их называли потомками Геракла, а про него самого говорили, что он завещал свой лук Скифу, единственному из всех сыновей, кто мог согнуть лук на манер отца (см. 132. v ).


120. Дочери Феспия


В восемнадцатилетнем возрасте Геракл покинул пастухов и отправился на охоту за Киферонским львом, нападавшим на стада Амфитриона и его соседа царя Феспия, которого также называли Фестием и который принадлежал к афинскому роду Эрехтеидов. У льва было еще логово на горе Геликон, у подножия которой стоит город Феспии. На горе Геликон всегда царило веселье: феспийцы отмечали там древний праздник в честь муз и играли в любовные игры у ее подножия вокруг статуи их покровителя Эроса1.

b. У царя Феспия было пятьдесят дочерей от его жены Мегамеды, дочери Арнея, и все они были такими же веселыми, как и остальные феспийцы. Боясь, что дочери выберут себе плохих женихов, отец решил, что все они должны родить по ребенку от Геракла, который в то время проводил все дни, охотясь на льва. Поэтому Геракл провел в Феспиях пятьдесят ночей подряд. «Ты можешь разделить ложе с моей старшей дочерью Прокридой», — любезно предложил ему Феспий, однако каждую ночь к Гераклу приходили разные дочери, пока не перебывали у него все. Правда, некоторые говорят, что он познал их всех за одну ночь, кроме одной, которая отвергла его ласки и осталась девственницей до самой своей смерти, служа жрицей в феспийском святилище, поэтому до сих пор феспийские жрицы должны быть непорочны. Однако ее сестры родили Гераклу пятьдесят одного сына: старшая Прокрида родила близнецов Антилеона и Гиппея, а младшая родила еще двух близнецов2.

c. Выследив наконец льва и разделавшись с ним неотесанной дубиной из дикой оливы, которую он вырвал с корнем на Геликоне, Геракл нарядился в его шкуру, а голову с зияющей пастью надел, как шлем. Кое-кто, правда, говорит, что он носил шкуру Немейского льва или какого-то другого зверя, которого убил близ Тевмеса, неподалеку от Фив, добавляя при этом, что Киферонского льва убил Алкафой3.


1Аполлодор II.4.8—9; Павсаний IX.26.4; 27.1; Схолии к «Идиллиям» Феокрита XIII.6.

2Аполлодор ІІ.4.10 и 7.8; Павсаний ІX.27.5; Диодор Сицилийский IV.29; Схолии к «Теогонии» Гесиода 56.

3Феокрит. Идиллии XXV; Аполлодор II.4.10; Диодор Сицилийский IV.11; Павсаний I.41.4.


* * *


1. Гигин («Мифы» 162) упоминает только двенадцать Феспиад, скорее всего потому, что именно такое количество латинских весталок охраняли фаллический Палладий и справляли похожие ежегодные оргии на Альбанском холме в эпоху первых царей.

2. И младшая и старшая дочери Феспия родили Гераклу близнецов, а именно царя-жреца и таниста. Мифографы ошибаются здесь, пытаясь примирить более древнюю версию, согласно которой Геракл женился на младшей дочери (право младшей дочери на наследство) с патрилинейным правом первородства. В легенде классической эпохи Геракл — это патрилинейная фигура. Если не считать сомнительного свидетельства, где упоминается Макария (см. 146. b ), у Геракла вообще не было дочерей. Его девственница-жрица в Феспиях, как и пифия Аполлона в Дельфах, теоретически становилась его невестой, когда впадала в пророческий транс, поэтому не могла иметь смертного мужа.

3. Павсаний, не удовлетворенный мифом, пишет, что Геракл не мог ни опозорить своего хозяина, совратив сразу всех Феспиад, ни построить себе храм в самом начале своего пути, как если бы он был уже богом. Поэтому он отказывается отождествлять царя города Феспии с отцом Феспиад.

Убийство льва было одним из брачных испытаний, которое должен был пройти кандидат на царство (см. 123.1).

4. Геракл делает себе дубину из дикой оливы — дерева первого месяца, которое традиционно использовалось для изгнания злых духов (см. 52.3; 89.6; 119.2 и т.д.).


121. Эргин


За несколько лет до описываемых событий во время праздника Посейдона в Онхесте одно незначительное происшествие обеспокоило фиванцев: возничий Менекея швырнул камень, которым смертельно ранил минийского царя Климена. Умирающего Климена доставили назад в Орхомен, где, испуская последний вздох, он воззвал к своим сыновьям о мести. Старший, которого звали Эргин и чьей матерью была беотийская принцесса Будея, или Бузига, собрал войско и выступил против фиванцев, разбив их наголову. По условиям договора, скрепленного клятвами, фиванцы должны были платить Эргину ежегодную дань в виде ста голов скота как плату за смерть Климена, причем дань эта накладывалась на двадцать лет1.

b. Геракл, возвращаясь с Геликона, встретился с минийскими глашатаями, шедшими за фиванской данью. Когда Геракл спросил об их деле, они высокомерно ответили, что шли еще раз напомнить фиванцам, как милосердно с ними поступил Эргин, не отрубив уши, нос и руки всем жителям города. «Неужто Эргин действительно жаждал такой дани?» — сердито спросил Геракл. После этих слов Геракл искалечил глашатаев точно так, как они сказали, и отправил их назад в Орхомен, повесив им на шею окровавленные конечности2.

c. Когда Эргин потребовал, чтобы фиванский царь Креонт выдал человека, совершившего такое злодеяние, тот счел за лучшее повиноваться, потому что минийцы разоружили Фивы, а на дружеское вмешательство соседей не стоило и рассчитывать. Но Геракл уговорил своих юных товарищей бороться за свободу. Обойдя все городские храмы, он сорвал все щиты, шлемы, нагрудники, наколенники, мечи и копья, хранившиеся в храмах как часть военной добычи. Афина, которой понравилась такая решительность, сама надела эти доспехи на Геракла и его друзей. Так Геракл вооружил всех фиванцев, способных воевать, обучил их владению оружием и встал во главе войска. Оракул обещал ему победу, если кто-нибудь из благородных фиванцев собственноручно лишит себя жизни. Все устремили свои выжидательные взоры на Антипена, потомка спартов, так называемых «посеянных людей», и, когда он не пожелал умереть за общее дело, его дочери Андроклея и Алкида с радостью сделали это вместо отца, за что их стали почитать как героинь в храме Эвклин — славной Артемиды3.

d. Тем временем минийцы выступили против Фив, но Геракл устроил им засаду в узком проходе, убив Эргина и большое количество его военачальников. Победу в этой войне он одержал почти в одиночку, неожиданно напав на Орхомен, выломав ворота, разграбив дворец и вынудив минийцев платить двойную дань Фивам. Кроме того, Геракл перегородил два больших канала, в давние времена построенных минийцами, через которые река Кефис впадала в море. Из-за этого богатые нивы Копаидской долины оказались затопленными4. Сделал он это для того, чтобы не позволить вступить в бой грозной кавалерии минийцев и вести боевые действия в горах, где у противника не было преимущества. Но, дружески относясь ко всем людям, он впоследствии вновь открыл каналы. Святилище Геракла Связывателя Коней в Фивах напоминает об одном военном событии: под покровом ночи Геракл проник в минийский лагерь, увел коней, впрягавши их в колесницы, привязал их далеко от лагеря к деревьям, а спящих воинов предал мечу. К сожалению, его приемный отец Амфитрион погиб в схватке5.

e. Вернувшись в Фивы, Геракл поставил алтарь Зевсу Сохранителю, каменного льва — Артемиде Славной, а также два каменных изваяния — Афине Опоясывающей. Поскольку боги не наказали Геракла за жестокость по отношению к посланцам Эргина, фиванцы решили почтить его статуей, названной Геракл Обрезатель Носов6.

f . Согласно другому свидетельству, Эргин не погиб, когда минийцы потерпели поражение, а стал одним из аргонавтов, которые привезли золотое руно из Колхиды. Через много лет, вернув себе былое богатство, он разбогател, но за делами остался без детей. Послушавшись оракула, он обзавелся молодой женой, которая родила ему Трофония и Агамеда, ставших знаменитыми строителями7.


1Аполлодор ІІ.4.11; Павсаний IX.37.1—2; Схолии к Аполлонию Родосскому I.185—188а.

2Диодор Сицилийский IV.10.

3Диодор Сицилийский. Там же; Аполлодор ІІ.4.11; Павсаний IX.17.1.

4Еврипид. Геракл 220; Диодор Сицилийский. Цит. соч. IV.18.7; Павсаний IX.38.5; Страбон IX.11.40; Аполлодор II.4.11.

5Диодор Сицилийский IV.18.7; Павсаний IX.26.1.

6Еврипид. Геракл 48—50; Павсаний ІX.17.1—2 и 25.4.

7Павсаний IX.37.2—3; Аполлодор II.4.11.


* * *


1. То, как Геракл обошелся с минийскими посланцами (посланник везде считался неприкосновенным, как бы вызывающе он себя ни вел), свидетельствует о том, что в данном случае он представлял собой дорийских завоевателей середины XI в. до н.э., не считавшихся ни с какими нормами поведения.

2. Согласно Страбону (ІX.2.18), существовавшие в известняке подземные каналы, через которые стекали воды Кефиса, периодически то закупоривались, то освобождались землетрясениями, но в конце концов несмотря на два больших канала, пробитых минийцами эпохи бронзы, т.е. пеласгами, испытавшими на себе влияние минойской культуры, чтобы помочь естественным каналам, вся Копаидская долина превратилась в болото. Джеймс Фрэзэр, посетивший долину примерно пятьдесят лет назад, обнаружил, что три канала уже в древнюю эпоху были забиты камнями. Возможно, это сделали фиванцы, которые в 368 г. до н.э. разрушили Орхомен, предав всех мужчин мечу, а женщин продав в рабство (Павсаний IX.15.2). Не так давно одна английская компания осушила болото и вернула долину в хозяйственный оборот.

3. Когда Фивам грозила опасность (см. 105. i и 106. j ), Фиванский оракул часто требовал фармака из царского рода, однако только в чисто патриархальном обществе Андроклея и Алкида могли пожертвовать жизнью. Их имена, как и имена дочерей Эрехтея, которых принесли в жертву похожим образом (см. 47. d ), вероятно, были эпитетами Деметры и Персефоны, которые требовали принесения в жертву мужчин. Все выглядит так, словно две принцессы «принесли себя в жертву вместо» царя-жреца, получившего после этого имя Антипен и отказавшегося следовать примеру Менекея. Именно поэтому Сфинкс бросается со скалы вниз и разбивается (см. 105.5).

4. Выражение «Геракл Связыватель Коней» может говорить о захвате Гераклом диких кобыл Диомеда и обо всем, что связано с этим событием (см. 130.1).

5. Афина Опоясывающая была самой древней Афиной, которая раздавала оружие своим избранным сыновьям. В кельтских и германских мифах вручение оружия считалось матриархальной прерогативой, осуществлявшейся во время священного брака (см. 95.5).


122. Безумие Геракла


Поражение, нанесенное Гераклом минийцам, сразу сделало его самым известным героем. В награду за это он получил в жены старшую дочь царя Креонта, по имени Мегара, или Мегера, и был назначен защитником города. Ификлу досталась в жены младшая дочь царя. Одни говорят, что у Геракла было двое сыновей от Мегары, другие считают, что трое, четверо и даже восемь. Они известны как Алкиды1.

b. Затем Геракл разбил Пирехма, царя эвбеев, выступивших против Фив на стороне минийцев. Геракл навел ужас на всю Грецию, когда приказал, чтобы жеребцы разорвали тело Пирехма пополам и чтобы затем его оставили без погребения на берегу реки Гераклей в том месте, которое сейчас называют «жеребцы Пирехма». В этом месте эхо всегда доносит ржание, когда кони приходят сюда на водопой.

c . Гера, обеспокоенная выходками Геракла, наслала на него безумие. Сначала он напал на своего любимого племянника Иолая, старшего сына Ификла, которому все-таки удалось спастись, а потом, приняв шестерых своих детей за врагов, он перебил их всех, а тела побросал в огонь, как и тела двоих сыновей Ификла, упражнявшихся вместе с остальными в военном деле. Фиванцы ежегодно устраивают праздник в честь этих восьмерых одетых в кольчуги жертв. В первый день праздника совершаются жертвоприношения и всю ночь горят костры, на второй день устраиваются погребальные игры, победитель которых удостаивается венка из белого мирта. Участники праздника скорбят о том блестящем будущем, которое ждало сыновей Геракла. Один из них должен был править Аргосом, заняв дворец Эврисфея. Именно ему Геракл набросил на плечи свою львиную шкуру. Другой сын должен был стать царем Фив, ему в правую руку Геракл вложил жезл защитника города — обманчивый дар Дедала. Третьему сыну была обещана Эхалия, которую Геракл позднее опустошил. Для них всех были отобраны самые лучшие невесты, обеспечивающие союз с Афинами, Фивами и Спартой. Геракл так горячо любил своих сыновей, что многие отрицают его причастность к их гибели, предпочитая верить в то, что они были предательски убиты гостями Геракла: возможно, Ликом или, как предполагает Сократ, Авгием2.

d. Когда к Гераклу вернулся разум, он на несколько дней закрылся в темной комнате, избегая всякого общения с людьми, а затем, когда царь Феспий совершил над ним обряд очищения, отправился в Дельфы, чтобы спросить, что ему следует делать. Пифия, впервые назвав его Гераклом, а не Палемоном, посоветовала ему поселиться в Тиринфе, отслужить Эврисфею двенадцать лет и совершить любые подвиги, которые тот повелит совершить; в награду за это он станет бессмертным. Услышав эти слова, Геракл очень расстроился, не желая служить человеку, который, как он знал, во многом уступал ему самому. Вместе с тем он боялся ослушаться своего отца Зевса. Утешить его пришли многочисленные друзья, и со временем, когда боль несколько притупилась, он отдал себя во власть Эврисфея3.

e. Кое-кто, правда, говорит, что Геракл потерял рассудок и убил своих детей лишь после того, как вернулся из Аида, что он убил и Мегару и что пифия тогда сказала ему: «Ты не будешь больше зваться Палемоном! Феб Аполлон называет тебя Гераклом, поскольку именно Гере ты будешь обязан бессмертной славой среди людей!» — как если бы он совершил великую службу Гере. Некоторые говорят, что Геракл был возлюбленным Еврисфея и совершил двенадцать подвигов в его честь. Есть и такие, кто говорит, что он совершил эти подвиги, чтобы Еврисфей отменил приговор, по которому изгнали Амфитриона4.

f . Как уже говорилось, когда Геракл отправился совершать свои подвиги, Гермес вручил ему меч, Аполлон дал лук и стрелы с перьями орла. От Гефеста Геракл получил золотой панцирь, и сама Афина соткала для него одежду. Говорят, правда, что панцирь он получил от Афины, а Гефест сделал ему поножи и прочный шлем. Добавляют, что Афина и Гефест соревновались в том, чтобы сделать лучший подарок Гераклу: богиня дала ему возможность наслаждаться мирскими радостями, а Гефест оградил его от военных опасностей. От Посейдона он получил упряжку лошадей, а от Зевса — великолепный несокрушимый щит. О многом повествовали его украшения из эмали, слоновой кости, электра[213]Электр — сплав золота и серебра., золота, ляпис-лазури. Кроме того, двенадцать змеиных голов, расположенных вокруг центральной бляхи, гремели челюстями, когда Геракл шел в бой, и устрашали его противников5. Правда, однако, заключается в том, что Геракл с презрением относился к доспехам и после своего первого подвига редко пользовался даже копьем, полагаясь больше на дубину, лук и стрелы. Он почти не прибегал к помощи палицы с бронзовой головой, подаренной ему Гефестом, предпочитая ей вырезанную из дикой оливы дубину. Первую такую дубину он изготовил на Геликоне, а вторую — в Немее. Позднее на смену второй дубине пришла третья, тоже вырезанная из дикой оливы, росшей на берегу Саронического моря. Это та самая дубина, которую он во время посещения Трезены прислонил к изваянию Гермеса. Она дала корни, покрылась ветвями и теперь выглядит довольно внушительным деревом6.

g . Его племянник Иолай принимал участие в подвигах как возничий или щитоносец7.


1Аполлодор ІІ.4.11; Диодор Сицилийский IV.10; Гигин. Мифы 31.

2Диодор Сицилийский IV.11; Аполлодор ІІ.4.12; Еврипид. Геракл 462 и сл.

3Диодор Сицилийский IV.11; Аполлодор. Цит. соч.

4Еврипид. Геракл 1 и сл., 992 и сл.

5Аполлодор II.4.11; Гесиод. Щит Геракла 122 и сл., 141 и сл., 318 и сл.

6Еврипид. Геракл 159 и сл.; Аполлоний Родосский I.1196; Диодор Сицилийский IV.14; Феокрит. Идиллия XXV.28 и сл.; Аполлодор ІІ.4.11; Павсаний II.31.13.

7Плутарх. О любви 17; Павсаний V.8.1 и 17.11; Еврипид. Гераклиды 216.


* * *


1. Умопомрачение у греков классической эпохи извиняло принесение в жертву ребенка (см. 27 .e и 70. g ).

2. Смерть Пирехма, разорванного пополам дикими лошадьми, уже встречалась (см. 71.1). Эпитет Геракла Палемон отождествляет его с коринфским Меликертом, который был обожествлен под этим именем. Меликерт — это Мелькарт, «владыка города», или тирский Геракл. Восемь Алкидов, вероятно, были участниками танца с мечами, который, как и английский рождественский танец, где тоже восемь участников переодевались в разбойников Робин Гуда, завершался воскрешением жертвы. Мирт был деревом тринадцатого 28-дневного месяца, символизировавшим его конец; дикая олива была деревом первого месяца, символизировавшим его начало (см. 119.2). Восемь сыновей Электриона (см. 118. a ) могли быть участниками аналогичного танца в Микенах.

3. Гомосексуальные связи Геракла с Гиласом, Иолаем и Эврисфеем, а также описание его великолепных доспехов должны были обосновать фиванский военный обычай. В первоначальном мифе он должен был полюбить не Эврисфея, а его дочь. Как указывает Сервий, двенадцать подвигов Геракла, очевидно, соответствовали двенадцати знакам Зодиака. Правда, ни у Гесиода, ни у Гомера не говорится, что их было двенадцать. Кроме того, порядок совершения подвигов не совпадает с порядком знаков Зодиака.

4. Причиной, по которой двенадцать олимпийских богов осыпали подарками Геракла, бесспорно, был его священный брак, причем все подарки, скорее всего, должна была вручать его жрица-невеста Афина, Авга, Иола или носящая любое другое имя. Подарки вручались либо ею лично, либо ее свитой (см. 81. l ). Здесь Геракл получает доспехи за свои подвиги, другими словами — за ритуальные поединки и магические действия.


123. Первый подвиг: Немейский лев


Первый подвиг, который Эврисфей повелел совершить Гераклу, когда тот переселился в Тиринф, заключался в том, чтобы убить и содрать шкуру с Немейского, или Клеонейского, льва — огромного зверя, шкура которого надежно защищала от железа, бронзы и камня1.

b. Хотя некоторые называют этого льва потомком Тифона или Химеры и пса Орфра, есть и такие, кто считает, что Селена родила его в страшных судорогах и уронила на землю на горе Трет неподалеку от Немеи, у пещеры с двумя входами, и что в наказание за несовершение жертвоприношения Селена наслала его на свой собственный народ2.

с. Третьи говорят, что, по желанию Геры, Селена создала льва из морской пены, помещенной в большой ковчег, и что Ирида связала его своим поясом и привела в Немейские горы. Горы получили название по имени дочери Асопа или дочери Зевса и Селены, а пещеру, в которой жил лев, до сих пор показывают в двух милях от города Немеи3.

d. Прибыв в Клеоны, что расположены между Коринфом и Аргосом, Геракл расположился в доме поденщика или пастуха по имени Малорк, сына которого погубил лев. Когда Малорк собирался принести в жертву барана, чтобы умилостивить Геру, Геракл остановил его словами: «Подожди тридцать дней. Если я благополучно вернусь, принеси жертву Зевсу Спасителю, а если не вернусь, принеси жертву мне как герою!»

e . Геракл достиг Немеи в полдень, но, поскольку лев пожрал многих, ему не у кого было спросить дорогу, да и следов людей не было видно. В поисках льва Геракл сначала обыскал всю гору Апес, названную так по имени пастуха Апесанта, погубленного львом, — некоторые, правда, добавляют, что Апесант был сыном Акрисия, умершего от укуса змеи в пятку, — а затем направился на гору Трет и там увидел льва, возвращавшегося в свое логово и залитого кровью жертв дневной охоты4. Геракл выпустил в него колчан стрел, но они только отскакивали от толстой шкуры, а лев, позевывая, облизывался в предвкушении новой жертвы. Тогда Геракл прибегнул к мечу, но тот согнулся, словно был сделан из свинца. Наконец, он взмахнул дубиной и нанес такой удар по голове зверя, что лев поплелся в пещеру, тряся головой, но не от боли, а от звона в ушах. Геракл, уныло взглянув на разбитую в щепки дубину, один из входов в пещеру завесил сетью, а через второй вошел внутрь. Зная, что чудовищу не может повредить никакое оружие, он вступил с ним в схватку. Лев откусил ему один палец, но Геракл сумел схватить зверя за шею и огромным усилием задушил его руками5.

f . Взвалив на плечи убитого льва, Геракл вернулся в Клеоны как раз на тридцатый день после своего ухода и увидел, что Малорк уже готовится принести ему жертву как герою. Теперь они вдвоем совершили жертвоприношение Зевсу Спасителю. После обряда Геракл изготовил себе новую дубину и, внеся некоторые изменения в Немейские игры, которые до того времени устраивались в честь Офельта, посвятил их Зевсу, а сам понес убитого льва в Микены. Пораженный и испугавшийся Эврисфей запретил ему вновь появляться в городе. Отныне все плоды своих подвигов он должен был демонстрировать за городскими воротами6.

g. Геракл поначалу никак не мог додуматься, как ему содрать со льва шкуру, но боги надоумили его использовать для этой цели челюсти самого льва с острыми, как бритва, зубами. Вскоре он уже мог носить как доспех непробиваемую львиную шкуру, а голова зверя служила ему шлемом. Тем временем Эврисфей приказал кузнецам выковать бронзовый пифос. Когда пифос был готов, он закопал его и прятался в нем всякий раз, когда дозорные докладывали ему о приближении Геракла к городу. Все свои распоряжения он передавал через глашатая — сына Пелопа по имени Копрей, над которым он совершил обряд очищения от пролитой крови7.

h . Почести, которых Геракл удостоился в Немее за совершенный им подвиг, позднее он передал своим верным союзникам из Клеон, сражавшимся на его стороне во время Элейской войны и потерявшим триста шестьдесят своих сограждан. Что касается Малорка, то он основал неподалеку город Малоркию и посадил Немейский лес, в котором теперь проводятся Немейские игры8.

i. В те времена не только Гераклу удалось задушить льва. Такой же подвиг совершил его друг Филий в качестве первого из трех положенных жениху испытаний, которые он обязан был выполнить по воле Кикна, сына Аполлона и Гирии. Филий, кроме того, должен был поймать живьем чудовищных птиц, питавшихся людьми и похожих на стервятников, и, сразившись со свирепым быком, привести его к алтарю Зевса. Когда все три условия были выполнены, Кикн потребовал еще и быка, которого Филий получил в награду за победу на каких-то погребальных играх. Геракл посоветовал Филию отказать в этом требовании и просто договориться с Кикном, но тот с отчаяния бросился в озеро, которое с тех пор стало называться Кикнейским. Примеру Кикна последовала его мать Гирия. Оба они после смерти превратились в лебедей9.


1Аполлодор II.5.1; Валерий Флакк I.34; Диодор Сицилийский IV.11.

2Аполлодор. Цит. соч.; Гесиод. Теогония 327 и сл.; Элиан. О животных XІІ.7; Плутарх. О лике на диске луны 24; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.295; Гигин. Мифы 30; Феокрит. Идиллия XXV.200 и сл.

3Павсаний ІІ.15.3.

4Страбон VIII.6.19; Аполлодор II.5.1; Феокрит. Идиллия XXV.211 и сл.

5Вакхилид VIII.5; Феокрит. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.11; Еврипид. Геракл 153, 359 и сл.

6Аполлодор. Цит. соч. II.4.11.

7Феокрит. Идиллия XXV.272 и сл.; Диодор Сицилийский IV.11; Еврипид. Геракл 359 и сл.

8Элиан. Пестрые рассказы IV.5; Стефан Византийский под словом Molorchia; Вергилий. Георгики III.19.

9Антонин Либерал. Превращения 12; Овидий. Метаморфозы VII.371.


* * *


1. Ритуальный поединок царя-жреца с дикими животными являлся обязательным элементом обряда коронации в Греции, Малой Азии, Вавилонии и Сирии, причем каждое животное символизировало определенное время года. Количество таких зверей зависело от календаря: в календарях с тремя временами года, как и в Химере, было три животных-символа — лев, коза и змей (см. 75.2). Вот почему утверждалось, что Киферонский лев был рожден Химерой от Орфра, т.е. звезды-Пса (см. 34.3).

Укрощая этих зверей, царь приобретал власть над временами года, в течение которых царствовал. В родном городе Геракла Фивах богиня-Сфинкс стояла во главе двухсезонного года. Она представляла собой крылатую львицу с хвостом змеи. Вот почему Геракл носил львиную шкуру и маску льва, а не маску быка, как Минос (см. 98.2).

2. Фотий отрицает, что Геракл потерял палец, сражаясь со львом. Однако более вероятно, что Геракл откусил себе палец, чтобы умилостивить духов своих детей так же, как это сделал Орест, преследуемый эриниями своей матери. Еще одна пещера с двумя входами между делом упоминается в «Одиссее» (XIII.103 и сл.). Это та самая пещера, около которой Одиссей впервые уснул после своего возвращения в Итаку. Находилась пещера в глубине залива Форкия. В северный вход пещеры могли проходить люди, а в южный — только боги. В пещере стояли двоеручные сосуды, использовавшиеся в качестве ульев, имелись каменные чаши и в изобилии ключевая вода. Там же были каменные ткацкие станки — сталактиты? — на которых наяды ткали пурпурное полотно. Если Порфирий («О пещере нимф») прав, утверждая, что это была пещера, в которой совершались обряды смерти и последующего божественного воскрешения, то чаши там служили для сбора крови, а ключевая вода — для очищения. Сосуды были погребальными урнами, над которыми, как пчелы, роились души умерших (см. 90.2), а наяды — богини судьбы — ткали одежды, предназначенные для воскресшего (см. 10.1). Немейский лев жил в пещере с двумя входами потому, что первый подвиг символизировал переживание Гераклом ритуальной смерти, после которой он уже становился бессмертным и вступал в брак с богиней Гебой.

3. Смерть трехсот шестидесяти клеонцев предполагает наличие календарной мистерии, поскольку это число соответствует числу дней в священном египетском году, содержавшем еще дополнительные пять дней, посвященные Осирису, Исиде, Нефтиде, Сету и Гору. Геракл вносит изменения в Немейские игры потому, что, скорее всего, он изменил местный календарь.

4. Если царь Микен, как противник Ориона Энопион из Гирии (см. 41. c ), спасался в бронзовом сосуде, зарытом в землю, и появлялся только тогда, когда опасности уже не было, то этим он ежегодно изображал свою смерть, и в этот день правил его заместитель. Затем прежний правитель появлялся вновь. Среди таких заместителей были и дети Геракла (см. 122.1).

5. Апесант был одним из древних героев, погибших от укуса в пятку ядовитой змеи (см. 177.1). Его можно отождествить с Офельтом Немейским (см. 106.g), правда, неизвестно, куда был укушен Офельт.


124. Второй подвиг: Лернейская гидра


Второй подвиг, совершенный по велению Еврисфея, завершился уничтожением Лернейской гидры — чудовища, порожденного Тифоном и Ехидной и воспитанного Герой, чтобы угрожать Гераклу1.

b. Город Лерна стоит на берегу моря в пяти милях от Аргоса. С запада от Лерны находится гора Понтин с платановой рощей, тянущейся до самого моря. В роще, ограниченной с одной стороны рекой Понтин, на берегу которой Данай построил святилище Афины, а с другой стороны — рекой Амимоной, стояли изваяния Деметры, Диониса Спасителя и одной из кормилиц Геры по имени Просимна; на берегу моря находилась каменная статуя Афродиты, поставленная данаидами. Каждый год в Лерне совершались тайные ночные обряды в честь Диониса, спустившегося в этом месте в Аид, чтобы забрать оттуда Семелу. Неподалеку совершались мистерии Лернейской Деметры. Ограда отмечала то место, где спустились в Аид Гадес и Персефона2.

c. Это плодородное и святое место стала опустошать гидра, которая устроила себе логово под платаном у семи ключей, дающих начало реке Амимона, и рыскала по соседнему бездонному Лернейскому болоту. Император Нерон захотел измерить его глубину, но безуспешно. Для многих путников это болото стало могилой3. У гидры было огромное собачье туловище и восемь или девять змеиных голов, одна из которых была бессмертна. Некоторые считают, что у нее было пятьдесят, сто и даже десять тысяч голов. Во всяком случае, она была столь ядовита, что одно ее дыхание и даже запах ее следов могли уничтожить все живое4.

d. Афина все обдумала, как Гераклу лучше всего убить чудовище, и, когда на колеснице, управляемой Иолаем, он достиг Лерны, богиня указала ему, где находится логово гидры. По совету Афины он заставил ее покинуть логово, пуская из лука горящие стрелы, а когда ему удалось ухватить чудовище, он задержал дыхание. Однако чудовище обвилось вокруг его ног, стремясь свалить его. Напрасно Геракл бил дубиной по головам гидры — стоило ему раскроить одну голову, как на ее месте вырастали две, а то и три новые5.

e. На помощь гидре из болота выполз огромный рак и вцепился Гераклу в ступню, но Геракл в ярости растоптал его и призвал на помощь Иолая. Иолай поджег часть ближней рощи, а затем, чтобы у гидры не вырастали новые головы, стал прижигать горящими головнями обезглавленные шеи и тем самым остановил поток крови6.

f . Тогда мечом или золотым коротким клинком Геракл отрубил бессмертную голову, которая частично была золотой, и все еще шипящую закопал ее в землю у дороги в Элеунт, навалив сверху огромную скалу. Туловище он разрубил на куски и погрузил свои стрелы в смертоносную желчь гидры. Отныне даже небольшая рана, причиненная такой стрелой, становилась смертельной.

g . В благодарность за службу Гера поместила изображение рака среди двенадцати знаков Зодиака. Эврисфей посчитал, что этот подвиг совершен не по правилам, поскольку Иолай таскал для Геракла головни7.


1Гесиод. Теогония 313 и сл.

2Павсаний II.37.2 и 5; ІІ.36.6—8.

3Павсаний II.37.4; Аполлодор ІІ.5.2.

4Еврипид. Геракл 420 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.; Симонид. Цит. по: Схолии к «Теогонии» Гесиода 313; Диодор Сицилийский IV.11; Гигин. Мифы 30.

5Гесиод. Теогония 313 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч.; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VI.287.

6Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.11; Гесиод. Цит. соч.

7Еврипид. Ион 192 и сл.; Гесиод. Теогония 313 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.


* * *


1. Лернейская гидра приводила в недоумение мифографов классической эпохи. Павсаний утверждал, что это могла быть большая ядовитая водяная змея, но Писандр первым назвал ее многоголовой, желая сделать ее более устрашающей и в то же время придать еще больше веса своим стихам (Павсаний ІІ.37.4). Согласно евгемеристу Сервию (Комментарий к «Энеиде» Вергилия VI.287), гидра была источником подземных рек, которые периодически выбивались на поверхность и затопляли землю: если перекрывался один из многочисленных выходов, вода пробивала себе дорогу в другом месте. Поэтому Геракл сначала использовал огонь, чтобы высушить землю, а затем перекрыл все выходы воды на поверхность.

2. В древнейшем варианте этого мифа Геракл, как претендент на престол, вероятно, должен был бороться поочередно с быком, львом, вепрем или скорпионом, а затем нырять в озеро, чтобы отобрать золото у живущего в водных глубинах чудовища. Ясон должен был выполнить примерно такие же задания, а роль помощницы, которую играла Медея, в мифе о Геракле отведена Афине как его будущей невесте. Хотя гидра напоминает морского змея, убитого Персеем золотым клинком или серпом народившейся луны, это было пресноводное чудовище, как и большинство тех, которых упоминали ирландские и уэльские мифографы под именем пиастров, или аванков (см. 148.5), или как то, о котором можно догадаться по гомеровскому эпитету Лакедемона, а именно cetoessa, т.е. «водяное чудовище», бесспорно обитавшее в каком-нибудь глубоком водоеме Еврота (см. 125.3). Собачье туловище напоминает морское чудовище Скиллу (см. 16.2). Астрологи ввели рака в повествование для того, чтобы установить соответствие между двенадцатью подвигами Геракла и знаками Зодиака, однако ему следовало бы появиться в рассказе о поединке с Немейским львом, соответствующем следующему знаку.

3. Этот ритуальный миф оказался связанным с данаидами, которые были древними жрицами воды в Лерне. Количество голов, приписываемых гидре, варьирует по следующим причинам. Как коллегия жриц, она имеет пятьдесят голов; как священная каракатица, в которую превращалась Фетида (а у нее также было пятьдесят жриц), чудовище имеет восемь змееподобных рук, оканчивающихся головами, и еще одну голову на туловище, т.е. всего девять голов в честь луны-богини; сто голов предполагает centuriae, или военные отряды, которые нападали на Аргос из Лерны; десять тысяч — это обычное украшательство Еврипида, мало смыслившего в мифологии. На греческих монетах гидра обычно изображается с семью головами, что, бесспорно, указывает на семь источников реки Амимона.

4. Уничтожение Гераклом гидры, возможно, основано на реальном историческом событии — попытке искоренить лернейские обряды плодородия. Однако новые жрицы опять появлялись в платановой роще, пока ахейцы, а быть может, дорийцы не сожгли ее дотла, причем наличие платана и каракатицы предполагает критские религиозные влияния. Совершенно ясно, что первоначально Деметра существовала в виде триады, состоявшей из Гекаты, Кроны, которую здесь называли Просимной, т.е. той, «к которой обращают гимны», и девственной Персефоны. Однако Семела (см. 21. k ) Диониса вытеснила Персефону. Кроме того, на побережье существовал отдельный культ Афродиты-Фетиды.


125. Третий подвиг: Керинейская лань


Третьим подвигом Геракла была поимка Керинейской лани, которую он живой принес на плечах из Энои в Микены. У этого быстрого пятнистого животного были медные копыта и золотые рога, как у оленя, поэтому некоторые называли его оленем1. Это было священное животное Артемиды, которая еще ребенком видела пять ланей крупнее быков, пасшихся на берегах бежавшей по черным камням фессалийской реки Анавр у подножия Паррасийских гор. Солнце играло на рогах ланей. Бросившись в погоню, богиня поймала четырех своими руками и одну за одной впрягла пленниц в свою колесницу. Пятой удалось бежать за реку Келадонт на Керинейский холм, как того пожелала Гера, уже замыслившая все подвиги Геракла. По другому свидетельству, эта лань никому не принадлежала, она устраивала набеги на поля, и Геракл после жестокой схватки принес ее в жертву Артемиде на вершине горы Артемисий2.

b. Не желая убить или даже ранить лань, Геракл совершил этот подвиг, не прибегая к силе. Он непрерывно преследовал лань в течение года, причем охота привела его в далекую Истрию и страну гипербореев. Когда, вконец измученная, лань укрылась на горе Артемисий, а затем спустилась к реке Ладон, Геракл выпустил стрелу, которая пригвоздила передние ноги лани одну к другой, пройдя между костью и сухожилием так, что не упало ни капли крови. После этого Гераклу удалось поймать лань, и, взвалив ее на плечи, он поспешил через Аркадию в Микены. Кое-кто, правда, говорит, что он использовал сети или преследовал лань до тех пор, пока не застал ее спящей под деревом. Артемида вышла навстречу Гераклу, порицая его за такое отношение к священному животному, однако тому удалось доказать необходимость своего поступка и свалить всю вину на Эврисфея. Гнев богини прошел, и она разрешила Гераклу принести живую лань в Микены3.

с. По другой версии, эту лань плеяда по имени Тайгета, сестра Алкионы, посвятила Артемиде в благодарность за то, что она временно была превращена в лань, чтобы избежать объятий Зевса. Однако Зевс оставался обманутым совсем недолго, и она зачала от него Лакедемона. После этого она повесилась на вершине горы Амиклей, впоследствии названной гора Тайгет4. Племянница и тезка Тайгеты вышла замуж за Лакедемона и родила ему Гимера, который по желанию Афродиты, лишил девственности свою сестру Клеодику, причем все произошло неумышленно на одной из ночных пирушек. На следующий день, узнав, что он совершил, Гимер бросился в реку, которую сейчас иногда называют его именем, и больше его никто не видел. Однако чаще эту реку называют Еврот — потому, что предшественник Лакедемона царь Еврот, потерпев позорное поражение от афинян из-за того, что начал бой, не дождавшись полнолуния, утонул в водах этой реки. Еврот, сын Милета, изобретшего водяную мельницу, был отцом Амикла и дедом Гиакинфа и Евридики, вышедшей замуж за Акрисия5.


1Аполлодор ІІ.5.3; Диодор Сицилийский IV.13; Еврипид. Геракл 375 и сл.; Вергилий. Энеида VI.802; Гигин. Мифы 30.

2Аполлодор. Цит. соч.; Каллимах. Гимн к Делосу 103 и Гимн к Артемиде 100 и сл.; Еврипид. Цит. соч.

3Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.13; Пиндар. Олимпийские оды III.24 и сл.; Гигин. Цит. соч.

4Пиндар. Олимпийские оды. Там же; Аполлодор III.10.1, 3.

5Павсаний III.1.2—3 и 20.2; Аполлодор III.10.3.


* * *


1. Этот третий подвиг отличается от всех остальных. Исторически он может свидетельствовать о захвате ахейцами святилища, где Артемиде поклонялись как Элафиее («ланеподобной»); ее четыре впряженных в колесницу оленя соответствовали годам Олимпиад. По истечении каждого года жертву, одетую в оленьи шкуры, умерщвляли во время ритуальной охоты (см. 22.1). Про Элафиею по крайней мере сказано, что она была кормилицей Артемиды, то есть, по существу, самой Артемидой (Павсаний VI.22.5). Согласно мифу, однако, этот подвиг, вероятно, относится к Гераклу Дактилю (см. 52.3), которого (см. 119.3) галлы отождествляли с Огмием (Лукиан. Про Геракла 1). Преследование лани или косули символизирует погоню за мудростью, которая прячется, согласно ирландской мистической традиции, под дикой яблоней («Белая богиня» 217). Это объяснило бы, почему никто, кроме плохо информированного Еврипида, не говорит, что Геракл причинил зло косуле. Наоборот, он преследовал ее в течение целого года, достигнув даже страны гипербореев, считавшихся знатоками именно таких мистерий.

2. В Европе рога были только у северного оленя, и сообщения о нем могли прийти из Балтики по Янтарному пути, причем северный, в отличие от других оленей, мог ходить в упряжке.

3. То, что сын Тайгеты Гимер утонул так же, как и ее свекор Еврот, свидетельствует о том, что древних спартанских царей было принято приносить в жертву чудовищу, жившему в реке Еврот. Для этого их обвязывали ветвями и бросали в реку.

4. Эротические ночные пирушки устраивались в различных греческих государствах (см. 44. a ), а также во время праздника Альбан в Риме, который был уступкой древним эротическим обрядам, предшествовавшим моногамии.


126. Четвертый подвиг: Эриманфский вепрь


Четвертый подвиг, который должен был совершить Геракл, заключался в том, чтобы поймать живым Эриманфского вепря — свирепого, огромных размеров зверя, обитавшего на поросших кипарисами склонах горы Эриманф и в зарослях аркадской горы Лампеи и совершавшего набеги на земли вокруг города Псофиды1. Гора Эриманф названа так по имени сына Аполлона, которого Афродита ослепила за то, что он подсматривал за ней, когда она купалась. Аполлон в отместку превратился в вепря и убил ее возлюбленного Адониса. Тем не менее гора осталась священной горой Артемиды2.

b. По дороге к Эриманфу Геракл, проходя через Фолою, где он убил некоего Савра, жестокого разбойника, был принят кентавром Фолом, которого одна из ясеневых нимф родила от Силена. Фол поставил перед Гераклом жареное мясо, а сам предпочел есть сырое, не смея открыть сосуд с вином, принадлежавший всем кентаврам, до тех пор пока Геракл не напомнил ему, что это тот самый сосуд, который четырьмя поколениями раньше Дионис оставил в пещере как раз для такого случая3. Кентавры пришли в возбуждение, почуяв запах крепкого вина. Вооружившись большими камнями, вырванными из земли елями, головнями и топорами, они помчались к пещере Фола. Если Фол от страха спрятался, то Геракл смело отразил нападение первых двух кентавров — Анкия и Агрия4 — градом головней. Нефела, богиня облаков и бабка кентавров, пролила на землю сильный ливень, от которого у Геракла ослабла тетива, а земля под ногами стала скользкой. Однако он оказался достойным своей славы и убил нескольких кентавров, и среди них Орея и Гилея. Остальные бежали до самой Малеи, где нашли убежище у своего царя Хирона, которого лапифы изгнали с горы Пелион5.

c. Уже на излете стрела, пущенная Гераклом, прошла через руку Элата и вонзилась в колено Хирона. Опечаленный тем, что стрела попала в его старого друга, Геракл вытащил из его колена наконечник стрелы, и, хотя Хирон сам готовил снадобья для лечения ран, в этом случае они оказались бесполезными, и он, стеная, удалился в пещеру, но не умер, потому что был бессмертным. Прометей позднее согласился стать бессмертным вместо него, и Зевс утвердил этот обмен. Правда, некоторые говорят, что Хирон избрал смерть не потому, что страдал от боли в ране, а потому, что ему надоела его долгая жизнь6.

d. Тем временем кентавры разбежались в разные стороны: одни с Эвритионом отправились в Фолою, другие с Нессом — за реку Эвен, третьи — на гору Малея, а четвертые — в Сицилию, где их истребили сирены. Остальных Посейдон принял в Элевсине и спрятал в горе. Среди тех, кого позднее убил Геракл, был кентавр Хомад, который пытался обесчестить сестру Эврисфея Алкиону. Проявив благородство и таким образом отомстив врагу за нанесенное оскорбление, Геракл обрел большую славу7.

e. Тем временем Фол хоронил своих мертвых сородичей. Он извлек одну из стрел Геракла и стал ее рассматривать. «Надо же, такое большое существо погибло от какой-то царапины», — удивился он. Но тут стрела выпала из его рук, пронзила ногу, и он упал замертво. Геракл прервал охоту, вернулся в Фолою и предал Фола земле с необычайной пышностью у подножия горы, которая теперь носит его имя. Именно после этих событий река Анигр приобрела свой ужасный запах, который исходит на всем ее протяжении от истока на горе Лапиф. Случилось так, что кентавр по имени Пиленор, которого Геракл ранил стрелой в руку, бежал и промыл здесь свою рану. Некоторые, однако, говорят, что смердящий дух появился несколькими годами раньше, когда в Анигр бросали дурно пахнущие предметы, использованные при очищении дочерей Прета8.

f . Геракл тем временем преследовал вепря на реке Эриманф. Захватить живым такого свирепого зверя было делом исключительной трудности, однако Гераклу удалось громкими криками выгнать его из зарослей, загнать в глубокий сугроб и вскочить ему на спину. Геракл связал его цепями и живым отнес на плечах в Микены. Но когда он услышал, что аргонавты готовятся к плаванию в Колхиду, то сбросил вепря наземь у рыночной площади и вместо того, чтобы ждать дальнейших распоряжений от Эврисфея, прятавшегося в медном пифосе, отправился с Гилом, чтобы присоединиться к отплывающим. Неизвестно, кто потом убил вепря, известно только, что его клыки хранятся в храме Аполлона в Кумах9.

g . По некоторым свидетельствам, Хирон был случайно ранен стрелой, которая пронзила ему левую ногу, когда они вместе с Фолом и молодым Ахиллом принимали Геракла на горе Пелион. Через девять дней Зевс поместил изображение Хирона среди звезд как созвездие Кентавра. Другие, напротив, утверждают, что созвездием Кентавра Зевс отметил Фола, поскольку тот превосходил людей в искусстве предсказания по внутренностям. Стрелец среди знаков Зодиака — это тоже кентавр, некто Крот, живший на горе Геликон и нежно любимый своими сводными сестрами — музами10.


1Овидий. Героиды IX.87; Аполлоний Родосский I.127; Аполлодор ІІ.5.4; Диодор Сицилийский IV.12.

2Гомер. Одиссея VI.102 и сл.

3Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

4Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.

5Вергилий. Энеида VIII.293—294; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.

6Аполлодор. Цит. соч.; Лукиан. Разговоры в Царстве мертвых 26.

7Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

8Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Павсаний V.5.6.

9Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний VIII.24.2; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлоний Родосский I.122 и сл.

10Феокрит. Идиллия VII.149—150; Овидий. Фасты V.380 и сл.; Гигин. Мифы 224; Эратосфен. Превращения в звезды 40.


* * *


1. Вепри были священными животными луны из-за своих клыков, напоминающих по форме полумесяц. Возможно, танист, убивавший и оскоплявший своего двойника царя-жреца, был в это время наряжен вепрем (см. 18.7 и 151.2). Гора Эриманф являлась священной горой Артемиды, а не Афродиты, и именно Артемида должна была быть той богиней, за которой подглядывал царь-жрец, а не его танист (см. 22. i ).

2. Вполне возможно, что бой Геракла с кентаврами, как и аналогичная битва на свадьбе Пирифоя (см. 102.2) первоначально были ритуальными схватками между новым царем и его противниками, обряженными в зверей. Традиционным оружием Геракла были стрелы, которые он, чтобы утвердить свою власть, пускал по одной в каждую сторону света, а пятую — прямо в небо. Пограничные войны между эллинами и доэллинскими горцами Северной Греции, возможно, тоже нашли отражение в этом мифе.

3. Ядовитые стрелы, вонзившиеся в колено и ступню, явились причиной смерти не только Фола и Хирона, но и Ахилла — ученика Хирона (см. 92.9 и 164. j ): все кентавры были магнесийскими царями-жрецами, чьи души, естественно, достались сиренам. Присутствие кентавра в Малее подтверждается местным преданием, утверждавшим, что отец Фола Силен родился именно там (Павсаний III.25.2). Кентавры часто изображались не как полулошади, а как полукозы. Их пребывание в Элевсине, где Посейдон прятал их в горе, говорит о том, что, когда посвящаемый в Элевсинские мистерии праздновал ритуальный брак с богиней, в обряде принимали участие танцоры, скачущие верхом на палочках, увенчанных лошадиными головами.


127. Пятый подвиг: Авгиевы конюшни


Пятый подвиг Геракла заключался в том, чтобы за один день очистить от навоза конюшни царя Авгия. Эврисфей уже радостно представлял себе, с каким отвращением Геракл вынужден будет складывать в корзины навоз и носить их на плечах. Царь Элиды Авгий был сыном Гелиоса, или Элея, и Навпидамы, дочери Амфидаманта, или, по мнению некоторых, сыном Ифибои. Есть и такие, кто называет его сыном Посейдона. По величине стад и табунов он был самым богатым человеком на земле потому, что по божьей милости его скот не болел и хорошо размножался. Хотя приплод почти всегда был женского пола, у него было триста белоногих черных быков и двести краснопородных племенных; кроме того, у него было двенадцать прекрасных серебристо-белых быков, посвященных его отцу Гелиосу. Эта дюжина защищала его стада от нападения диких зверей, живущих на лесистых холмах1.

b. К тому времени навоз в Авгиевых конюшнях и овчарнях не убирался многие годы, и, хотя зловоние не сказывалось на самих животных, от него распространился мор по всему Пелопоннесу. Более того, пастбища в долине покрывал такой слой навоза, что их нельзя было пахать под зерновые2.

c. Геракл издалека приветствовал Авгия и обещал ему еще дотемна очистить все конюшни в обмен на десятую часть скота. Авгий недоверчиво рассмеялся и позвал своего старшего сына Филея, чтобы тот стал свидетелем предложения Геракла. «Поклянись, что закончишь всю работу до наступления темноты», — потребовал Филей. Геракл поклялся именем своего отца, и это была первая и последняя клятва, которую он давал в своей жизни. Авгий дал такую же клятву, что выполнит свое обещание. В этот момент бык Фаэтон, вожак двенадцати белых быков, бросился на Геракла, приняв его за льва. Тогда Геракл ухватил его за левый рог, пригнул и, собрав все силы, повалил на землю3.

d. По совету элейца Менедема и при помощи Иолая Геракл для начала проломил в двух местах каменную стену, окружавшую конюшни, а затем повернул ближайшие реки Алфей и Пеней, или Мений, так, чтобы их потоки устремились через скотный двор, начисто вымыли его и понеслись дальше, смывая навоз с загонов для овец и с пастбищ в долине. Так Геракл совершил подвиг за один день, вернув земле жизнь и не испачкав даже мизинца. Но Авгий, узнав от Копрея, что Геракл вычистил конюшни, повинуясь Эврисфею, отказался дать обещанную награду за труд и даже осмелился отрицать, что он с Гераклом заключил сделку.

e. Геракл предложил, чтобы дело передали на рассмотрение третейским судьям, но, когда судьи заняли свои места и Филей, вызванный Гераклом, под присягой показал правду, Авгий в ярости изгнал их обоих из Элиды, утверждая, что Геракл обманул его — ведь всю работу выполнили боги рек, а не он. Что еще хуже, Эврисфей объявил этот подвиг не идущим в счет положенных десяти, поскольку Авгий нанял Геракла.

f . После этого Филей отправился в Дулихий, а Геракл — ко двору царя Дексамена Оленского, чью дочь Мнесимаху он позднее спасет от кентавра Евритиона4.


1Аполлодор ІІ.5.5. и 7.2; Диодор Сицилийский IV.13; Павсаний V.1.7; Гигин. Мифы 14.

2Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VII.300; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Павсаний. Цит. соч.

3Павсаний. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.; Плутарх. Римские вопросы 28; Феокрит. Идиллия XXV.

4Гигин. Цит. соч. 30; Павсаний. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Каллимах. Гимн к Делосу 102.


* * *


1. Этот странный миф, вероятно, основан на легенде, повествующей о том, как Геракл, словно Ясон, должен был укротить двух быков, запрячь их, расчистить поросший лесом холм, а затем вспахать его, засеять и собрать урожай, совершив все это за один день, — обычное испытание, которое должен был пройти кандидат на царский трон (см. 152.3). В этом случае холм нужно было очистить не от деревьев и камней, как требовалось в кельтском варианте мифа, а от навоза — возможно, потому, что глашатая Эврисфея, который сообщал распоряжения, звали Копрей («навозный человек»). Джеймс Фрэзер в комментарии к Павсанию (V. 10.9)[214]Имеется в виду великолепное издание Павсания, снабженное подробнейшим комментарием: Frazer J. Pausanias' Description of Greece, v. I—VI. London, 1898. приводит скандинавскую сказку «Хозяюшка», в которой принц, мечтающий жениться на дочери великана, должен сначала очистить три конюшни. Однако каждая куча навоза, поднимаемого на вилах, тут же становилась в десять раз больше. Тогда принцесса посоветовала герою перевернуть вилы вверх и пользоваться рукояткой. Послушавшись совета, он вскоре очистил конюшни. Фрэзер предполагает, что в первоначальном варианте мифа Афина могла дать Гераклу такой же совет. Более вероятно, однако, что скандинавская сказка является пересказом подвига Геракла. Скот Авгия не имеет никакого значения для мифа, если не считать того, что рассказ о его количестве помогает представить, сколько нужно было убрать навоза. Как показывает миф, навоз не ценился греческими земледельцами. Гесиод («Работы и дни») не упоминает о нем, а Г. Митчелл («Экономика Древней Греции»)[215]Мичелл Х. (Michell, 1883 — после 1966) — канадский экономист, политолог, автор трудов по экономике Канады, а также «Экономики древней Греции» (The Economics of Ancient Greece. Cambridge, 1940; 2nd ed. Cambridge, 1957). указывает, что некоторые древние своды законов запрещали выпас скота на парах. Действительно, пес Одиссея по кличке Аргус лежал на навозной куче, предназначавшейся для удобрения полей («Одиссея» XVII.296 и сл.), но где бы ни была создана «Одиссея» — и уж, конечно, это не была материковая Греция, — все упоминания в ней о земледелии и садоводстве говорят о наличии критского влияния. Согласно некоторым мифографам, Авгий был сыном Элея, имя которого означает не что иное, как «царь Элиды», другие мифографы называют его сыном Посейдона, что также говорит в пользу того, что он был эолийцем. Однако в данном варианте мифа Элея спутали с Гелием — коринфским богом солнца. Поэтому Авгия и считали владельцем священного стада, аналогичного тому, которым владел Сисиф (см. 67.1). В таком стаде должно было быть 350 голов скота, причем это число соответствовало количеству дней в двенадцати лунных месяцах за вычетом священных пяти дней праздников, характерных для египетского года (см. 42.1). О том, что это был скот, посвященный луне, говорит его масть — красная, белая и черная (см. 90.2), причем белые быки соответствуют двенадцати лунным месяцам. Такой священный скот часто угоняли — как, например, Геракл, совершая свой десятый подвиг, — поэтому подоплека ссоры с Авгием состоит в том, что Гераклу достались и эти двенадцать быков.

2. Пятый подвиг, который, по сути, был связан с пахотой, севом и сбором урожая, был перепутан с двумя другими: десятым подвигом — похищением коров Гериона — и седьмым — захватом белого критского быка Посейдона, который, однако, использовался не для пахоты. В культе Посейдона, который назывался отцом Авгия, юноши боролись с быками, поэтому схватку Геракла с Фаэтоном, как и схватку Тесея с Минотавром, лучше всего понимать как обряд коронации: благодаря магическому прикосновению к рогу быка царь становился способным оплодотворять землю и получал титул Потидан, или Посейдон. Аналогичным образом во время брачного испытания Геракл сражался с рекой Ахелой в виде человека с бычьей головой, которому он отломил рог изобилия (см. 141 .d ).


128. Шестой подвиг: Стимфалийские птицы


Шестой подвиг Геракла заключался в том, чтобы уничтожить птиц с бронзовыми клювами, когтями и крыльями, поедавших людей и считавшихся священными птицами Ареса. Испугавшись волков в Волчьем овраге, что у Орхоменской дороги, эти птицы перелетели на Стимфалийское болото1. Там они кормились и бродили вдоль реки под тем же названием, а иногда большими стаями поднимались в воздух, чтобы ливнем бронзовых перьев убивать людей и зверей, а ядовитым пометом портить урожай.

b. Прибыв на болото, которое было окружено густыми лесами, Геракл обнаружил, что птиц было несметное множество и что рассчитывать на то, чтобы выгнать их из болота стрелами, было бесполезно. Кроме того, по болотной трясине человек пройти не мог, а воды в болоте было явно недостаточно, чтобы воспользоваться лодкой. Когда Геракл сидел в нерешительности на берегу реки, Афина вручила ему пару бронзовых трещоток, сделанных Гефестом. Другие говорят, что это была погремушка. Стоя на выступе горы Киллены, возвышавшейся над болотом, Геракл стал издавать трещотками или погремушкой такой шум, что птицы сбились в одну стаю и вне себя от страха поднялись в воздух. Ему удалось перебить множество птиц, когда те летели на остров Ареса в Понте Эвксинском, где их позднее обнаружили аргонавты. Некоторые добавляют, что Геракл в тот момент был с аргонавтами и опять перебил множество птиц2.

c . Стимфалийские птицы были размером с журавля и очень напоминали ибисов, если не считать, что своим клювом они могли пробить металлический нагрудник и он не был у них загнут. Они также водились в Арабской пустыне и наводили больше страха, чем львы и леопарды, когда камнем падали человеку на грудь, пронзая ее клювом. Арабские охотники научились изготовлять защитные нагрудники, плетенные из лыка, в которых застревали смертоносные клювы, и человек мог свернуть голову напавшей на него птице. Может быть, стая этих птиц перелетела из Аравии в Стимфал и по имени этого места стали называться все птицы3.

d. По некоторым свидетельствам, стимфалийские птицы были женщинами, дочерьми Стимфала и Орниты, которых Геракл убил за то, что они отказали ему в гостеприимстве. В Стимфале, в древнем храме Артемиды Стимфалийской, фигурки этих птиц свешивались с крыши, а за зданием храма стояли статуи девушек с птичьими лапами. В этом же месте сын Пеласга Темен построил три святилища в честь Геры — в первом она была объектом поклонения как дитя, поскольку Темен нянчил ее, во втором — как невеста, поскольку она вышла замуж за Зевса, а в третьем — как вдова за то, что она отреклась от Зевса и удалилась в Стимфал4.


1Павсаний VIII.22.4—6; Аполлодор ІІ.5.6; Гигин. Мифы 30.

2Аполлоний Родосский II.1052 и сл.; Павсаний. Цит. соч.; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.300; Аполлоний Родосский II.1037 и сл. и схолии; Диодор Сицилийский IV.13; Аполлодор. Цит. соч.

3Павсаний VIII.22.4.

4Мнасей. Цит. по: Схолии к Аполлонию Родосскому II.1054; Павсаний VIII.22.2 и 5.


* * *


1. Хотя Афина продолжает помогать Гераклу, этот подвиг не относится к брачным испытаниям, а прославляет его как врачевателя, изгоняющего демонов лихорадки, отождествляемых с болотными птицами. Хохлатые птицы, изображенные на стимфалийских монетах, — это колпицы, принадлежащие к семейству ибисов. На средневековых английских барельефах они изображены высасывающими душу у больных людей. По сути дела, они были птиценогими сиренами, олицетворявшими лихорадку, а трещотки или погремушки в древности, да и сейчас, среди примитивных народов использовались для изгнания демонов лихорадки. Артемида была богиней, которая могла наслать или лечить лихорадку своими «милосердными стрелами».

2. Стимфалийское болото обычно увеличивалось в размерах, когда подземный канал, по которому из него стекала вода, оказывался заблокированным. Так случилось во времена Павсания (VIII.22.6), и Ификрат, когда осадил город, уже собирался засыпать этот канал, но небесное знамение помешало ему это сделать (Страбон VIII.8.4). Не исключено, что существовал вариант мифа, в котором Геракл осушил болото, освободив подземный канал, точно так же, как перед этим он осушил Темпейскую долину (Диодор Сицилийский IV.18).

3. Миф, однако, имеет, вероятно, и историческое и ритуальное значение. Очевидно, сообщество аркадских жриц, поклонявшихся женской триаде в образе девы, невесты и Кроны, нашло приют в Стимфале после того, как были изгнаны из Волчьего оврага пришельцами, поклонявшимися Волчьему Зевсу, и Мнасей довольно правдоподобно объяснил изгнание или избиение стимфалийских птиц как искоренение этого сообщества колдуний Гераклом, т.е. племенем ахеян.

4. Встречающиеся у Павсания крепкоклювые аравийские птицы могли быть демонами солнечного удара, от которых спасались сплетенным из коры защитным покрытием. Их можно было спутать с крепкоклювыми страусами, на которых арабы продолжают охотиться.

Leyc-erodes («белая цапля») — так греки называли колпиц. Предок Ирода Великого, как сообщают, был храмовым рабом Тирского Геракла (Африкан. Цит. по: Евсевий. Церковная история I.6.7), и это объясняет возникновение его родового имени. Колпица принадлежит к тому же отряду, что и ибис — еще одна болотная птица, посвященная богу Тоту, изобретшему письменность, а Тирский Геракл, как и его кельтский двойник, был покровителем учености, благодаря чему Тир стал знаменитым городом (Иез. 28.12). В древнееврейской легенде его жрец Хирам Тирский обменивается загадками с Соломоном.


129. Седьмой подвиг: Критский бык


Эфрисфей приказал Гераклу совершить седьмой подвиг и поймать Критского быка, однако до сих пор нет ясности: был ли это бык, посланный Зевсом, чтобы похитить Европу, или тот, которого Минос не захотел пожертвовать Посейдону и от которого Пасифея родила Минотавра. В то время этот бык опустошал Крит, особенно берега реки Тефрин, вырывая с корнем посевы и разрушая садовые ограждения1.

b. Когда Геракл отплыл на Крит, Минос предложил ему любую помощь, которая только была в его власти, но Геракл предпочел поймать быка в одиночку, несмотря на то что тот изрыгал все испепеляющее пламя. После длительного поединка ему удалось одолеть быка и переправить его за море в Микены, где Эврисфей посвятил его Гере и отпустил на свободу. Гера, однако, отказавшись от подарка, который лишь еще больше увеличил славу Геракла, отправила быка сначала в Спарту, а затем опять в Аркадию и через Истм — в аттический Марафон, откуда Тесей позднее привел его в Афины, чтобы пожертвовать Афине2.

c . Тем не менее многие до сих пор отказываются отождествлять Критского и Марафонского быков3.


1Аполлодор ІІ.5.7; Диодор Сицилийский IV.13; Павсаний I.27.8.

2Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.294; Аполлодор. Цит. соч.

3Теон Александрийский. Комментарий к Арату.


* * *


1. Схватка с быком или человеком, обряженным в быка, была одним из ритуальных испытаний, которое должен был пройти кандидат на царский престол (см. 123.1). Она фигурирует в истории с Тесеем и Минотавром (см. 98.2), так же как в истории с Ясоном и огнедышащими быками царя Ээта (см. 152.3). Когда бессмертие, являвшееся атрибутом должности царя-жреца, стало доступно любому посвященному в Дионисийские мистерии, одолеть быка и посвятить его Дионису Плутодоту («дающий богатство») стало широко распространенным обрядом.

Основной ипостасью Диониса был бык, но он появлялся и в образе льва, и в образе змея (см. 27.4). Прикосновение к рогу быка (см. 127.2) позволяло царю-жрецу оплодотворять землю, вызывая дождь. С точки зрения магии, это объяснялось тем, что мычание быка предвещало грозу. Для этой же цели раскачивали большие «бычьи» раковины, издававшие звуки, похожие на мычание. Для имитации молний размахивали факелами (см. 68. a ), из-за которых быки казались наделенными огненным дыханием.

2. Дионис назван Плутодотом потому, что держит в руке рог изобилия, вырванный из головы быка. Первоначально с помощью этого магического средства вызывали дождь (см. 142. b ). Культ Диониса возник из культа критского Загрея, а, как известно, Загрей превращался во льва, рогатого змея, быка и Крона, вызывающего дождь (см. 30.3).


130. Восьмой подвиг: кобылицы Диомеда


Восьмым подвигом должна была стать, по распоряжению Эврисфея, поимка четырех диких кобылиц фракийского царя Диомеда, о котором спорят: был ли он сыном Ареса и Кирены или родился от кровосмесительной связи между Астерией и ее отцом Атлантом. Диомед правил воинственными бистонами. Его конюшни наводили ужас на всю Фракию, поскольку Диомед держал кобылиц прикованными железными цепями к медным стойлам и кормил их мясом чужеземцев. В одном из вариантов рассказа лошадей этих называют жеребцами, а не кобылицами, и были у них клички Подарг, Лампон, Ксанф и Дин1.

b . С несколькими добровольцами Геракл отплыл во Фракию, посетив по дороге своего друга царя Фер Адмета. Прибыв в Тириду, он одолел конюхов Диомеда, отвел кобылиц на корабль, привязал их и оставил на попечение своего любимца Абдера, а затем вернулся на берег и приготовился отразить нападение бросившихся за ним в погоню бистонов. Поскольку его людей было намного меньше, чем преследователей, он одолел тех, прибегнув к хитрости: был прорыт канал, по которому море устремилось в низину. Когда преследователи обратились в бегство, Геракл напал на них, поразил Диомеда ударом дубины, протащил его тело по берегу только что образовавшегося озера и бросил перед его собственными кобылицами, принявшимися рвать еще живую плоть. После этого они уже полностью насытились, так как перед этим сожрали неосторожно приблизившегося к ним Абдера2.

c . По другому свидетельству, Абдер служил Диомеду, хотя и был родом из Опунта, что в Локриде. Одни называют его сыном Гермеса, а другие — сыном друга Гермеса по имени Менетий и, таким образом, братом Патрокла, погибшего под Троей. Основав город Абдеры у могилы Абдера, Геракл взял колесницу Диомеда, запряг в нее кобылиц, которые до этого не знали ни вожжей, ни узды, и отправился прямехонько через горы в Микены, где Эврисфей посвятил их Гере и выпустил на свободу на горе Олимп. В конце концов их разорвали дикие звери3. Правда, утверждают, что их потомки существовали и во время Троянской войны и даже при Александре Македонском. Развалины дворца Диомеда показывают в Картера Коме, а в Абдере устраиваются атлетические игры в честь Абдера, включающие все обычные соревнования, кроме соревнований колесниц, — как память о том, что Абдер погиб, когда питавшиеся человеческим мясом кобылицы опрокинули колесницу, в которую он их запряг4.


1Аполлодор ІІ.5.8; Гигин. Мифы 250 и 30; Диодор Сицилийский IV.15.

2Аполлодор. Цит. соч.; Еврипид. Алкеста 483; Гомер. Илиада X.390 и сл.; Еврипид. Геракл 380 и сл.

3Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.15; Еврипид. Геракл 380 и сл.

4Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия I.752; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Филострат. Картины II.25.


* * *


1. Надевание уздечки на дикую лошадь, предназначенную для праздничных жертвоприношений в культе лошади (см. 75.3), вероятно, было частью обряда коронации в некоторых районах Греции. Как Онкий и Адраст (Павсаний VIII.25.3 и сл.), Геракл объездил Ариона (см. 138. g ). Этот факт имеет параллель в сюжете с поимкой Беллерофонтом Пегаса. Ритуальный миф здесь объединен с легендой о том, как Геракл, возможно представляющий теосцев, захвативших Абдеры во Фракии (Геродот I.168), покончил с обычаем, в соответствии с которым женщины в экстатическом состоянии, скрытые под масками кобылиц, преследовали и пожирали царя-жреца в конце его правления (см. 27. d ); вместо этого царь стал погибать в результате подстроенного крушения колесницы (см. 71.1; 101. g и 109. j ). Отсутствие соревнований колесниц на погребальных играх в Абдерах свидетельствует о существовании запрета на эту видоизмененную форму жертвоприношения. Подарг назван так по имении гарпии Подарги, матери Ксанфа — бессмертного скакуна, врученного Посейдоном Пелею в качестве свадебного подарка (см. 81. m ); кличка Ламп напоминает кличку Лампон — одной из лошадей из упряжки Эос (см. 40. a ). Утверждения Диодора о том, что эти кобылицы были отпущены на свободу на Олимпе, может указывать на то, что каннибалистский культ лошади существовал здесь вплоть до эпохи эллинизма.

2. Каналы, туннели и естественные подземные русла часто считались делом рук Геракла (см. 127. d ; 138. d и 142.3).


131. Девятый подвиг: пояс Ипполиты


Чтобы совершить девятый подвиг, Геракл должен был добыть для дочери Эврисфея Адметы золотой пояс бога войны Ареса, который носила царица амазонок Ипполита. Погрузившись на корабль (а другие говорят, на девять кораблей) и взяв с собой добровольцев, среди которых были Иолай, Теламон из Эгины, Пелей из Иолка и, по некоторым свидетельствам, Тесей из Афин, Геракл поплыл по реке Фермодонт1.

b. Амазонки были детьми Ареса и наяды Гармонии, которая родила их в долинах фригийской Акмонии. Правда, некоторые считают их матерью Афродиту или дочь Ареса Отреру2. Поначалу они жили по берегам реки Амазон, теперь называемой именем Танаиса — сына амазонки Лисиппы, которая обидела Афродиту пренебрежением к браку и приверженностью к войне. В отместку Афродита сделала так, что Танаис влюбился в собственную мать. Но, не поддавшись кровосмесительной страсти, он бросился в реку и утонул. Чтобы избавиться от упреков его духа, Лисиппа повела своих дочерей вдоль побережья Понта Эвксинского в долину реки Фермодонт, которая течет высоко в Амазонских горах. Здесь они разделились на три племени, каждое из которых основало свой город3.

c. Тогда, как и сейчас, амазонки вели свое происхождение по материнской линии, а Лисиппа установила так, что мужчины должны делать все домашние дела, а женщины — сражаться и править. Поэтому мальчикам в младенческом возрасте ломали руки и ноги, чтобы лишить их возможности воевать и путешествовать. Эти необычные женщины, которых скифы называли «эорпата» («мужеубийцы»), не признавали справедливости или стыда, но были известны как воительницы, впервые применившие кавалерию4. У них были медные луки и небольшие щиты в форме полумесяца. Шлемы, плащи и пояса они делали из шкур диких зверей5. Лисиппа до того, как пала в бою, построила огромный город Фемискиру и нанесла поражение всем племенам вплоть до самого Танаиса. На добычу от своих походов она строила храмы Аресу и Артемиде Таврополе, чей культ она установила. Ее потомки расширили владения Амазонской империи на запад за реку Танаис, до Фракии, а по южному берегу — на запад за Фермодонт, до Фригии. Три знаменитые амазонские царицы — Марпесса, Лампадо и Гиппо — захватили большие владения в Малой Азии и Сирии и основали города Эфес, Смирну, Киму и Мирину. Кроме того, ими основаны города Фиба и Синопа6.

d. В Эфесе они установили изваяние Артемиды под буковым деревом, где Гиппо совершала жертвоприношения, после которых ее соплеменницы исполняли сначала танец со щитами, а затем водили хоровод, одновременно ударяя о землю ногой под аккомпанемент дудочек, потому что Афина еще не изобрела флейты. Над этим изваянием позднее был воздвигнут храм Артемиды Эфесской, который по своему великолепию превосходит даже дельфийский храм Аполлона и является одним из семи чудес света. Окружают храм два текущих в противоположном направлении потока с одинаковым названием Селен. Именно во время этого похода амазонки захватили Трою. Приам в то время был еще ребенком. Однако, когда отряды амазонского войска стали с большой добычей отходить, тех, кто остался в Малой Азии, чтобы укрепить свою власть, изгнал союз варварских племен, а в одном из боев амазонки потеряли царицу Марпессу7.

e. К тому времени, когда Геракл отправился к амазонкам, они уже успели вернуться на реку Фермодонт, а в их трех городах правили Ипполита, Антиопа и Меланиппа. По дороге Геракл посетил знаменитый своим мрамором остров Парос, который царь Радамант завещал некоему Алкею, сыну Андрогея, но четыре сына Миноса — Евримедон, Хрис, Нефалион и Филолай — тоже поселились на острове. Когда двое спутников Геракла, высадившись на берег, чтобы набрать воды, были убиты сыновьями Миноса, он, возмущенный, убил всех четырех сыновей и стал так теснить паросцев, что они сочли за лучшее прислать послов и предложить в обмен за убитых моряков двух местных мужчин по выбору в качестве рабов. Удовлетворенный таким предложением, Геракл снял осаду и выбрал царя Алкея и его брата Сфенела, взяв их с собой на корабль. Затем он поплыл через Геллеспонт и Босфор в мизийский Мариандин, где его принял царь пафлагонцев Лик, сын Даскила и внук Тантала8. В ответ на это Геракл поддержал Лика в его войне с бебриками, убив многих, включая царя Мигдона, приходившегося братом Амику, и вернул пафлагонцам обширные земли, ранее захваченные у них бебриками. Эти земли он передал во владение Лику, и тот в благодарность назвал их Гераклеей. Позднее в Гераклее создали свои колонии мегарцы и жители Танагры. Это было сделано по совету пифии в Дельфах, которая сказала, что им следует основать колонию у Понта Эвксинского на земле, посвященной Гераклу9.

f . Прибыв к устью реки Фермодонт, Геракл бросил якорь в бухте Фемискиры, где Ипполита нанесла ему визит и, плененная его мускулистым телом, предложила ему пояс Ареса как дар в знак ее любви. Однако Гера была уже тут как тут и, нарядившись амазонкой, стала распространять слух, что чужеземцы хотят похитить Ипполиту. Заслышав такие слова, возбужденные воительницы сели на лошадей и поспешили к кораблю. Геракл, подозревая предательство, тотчас же убил Ипполиту, снял с нее пояс, схватил ее топор и другие доспехи и приготовился постоять за себя. Он по очереди перебил всех предводительниц амазонок и после большого побоища обратил их войско в бегство10.

g. Некоторые, правда, утверждают, что Меланиппа попала в засаду и была выкуплена Ипполитой за пояс, или наоборот: Меланиппа выкупила Ипполиту. Говорят также, что Тесей захватил Ипполиту и подарил ее пояс Гераклу, который в ответ позволил ему взять в рабство Антиопу, или что Ипполита отказалась отдать Гераклу пояс и они сразились на специально приготовленном для этого месте. Он выбил ее из седла и стал над ней с занесенной дубиной, предлагая пощаду, но она предпочла не уступить и умереть. Говорят даже, что пояс принадлежал одной из дочерей Бриарея Сторукого11.

h . По возвращении из Фемискиры Геракл снова пришел в Мариандин и принял участие в погребальных играх в честь убитого мисийцами брата царя Лика по имени Приол, которому до сих пор поют погребальные песни. Геракл встретился в кулачном бою с лучшим бойцом мариандинов Титием, выбил ему все зубы и убил ударом в висок. В подтверждение того, что он сожалеет о случившемся, Геракл покорил мисийцев и фригийцев, сражаясь на стороне Даскила. Он также покорил вифинян, живших до самого устья реки Ребей и вершины горы Колона, и потребовал их царство себе. Пафлагонцы Пелопа добровольно подчинились ему. Однако стоило только Гераклу покинуть эту страну, как бебрики под предводительством сына Посейдона Амика вновь отняли у Лика земли и расширили свои границы до реки Гипий12.

i . Подплывая к Трое, Геракл спас Гесиону от морского чудовища и продолжил свой путь во фракийский Эн, где был принят Полтисом. Когда он вновь собирался выйти в море, то на берегу поразил стрелой наглого брата Полтиса по имени Сарпедон, сына Посейдона. Затем он покорил фракийцев, поселившихся на Фасосе, а сам остров завещал сыновьям Андрогея, вывезенным им с Пароса. В Тороне его вызвали побороться сыновья Протея по имени Полигон и Телегон, и в схватке он убил их13.

j . Вернувшись наконец в Микены, Геракл передал пояс Эврисфею, который подарил его Адмете. С остальной добычей, взятой у амазонок, он поступил так: богатые плащи подарил храму Аполлона в Дельфах, топор Ипполиты вручил царице Омфале, которая сделала его одной из священных регалий лидийских царей. В конце концов топор оказался в карийском храме Зевса Лабрандского и был вложен в руки стоявшего там изваяния14.

k . Амазонок до сих пор еще можно встретить в Албании, рядом с Колхидой, куда их оттеснили из Фемискиры одновременно с их соседями гаргарейцами. Почувствовав себя в безопасности в Албанских горах, оба народа разделились: амазонки поселились у подножия Кавказских гор вдоль реки Мермод, а гаргарейцы осели немного севернее. В назначенный день весной группы молодых амазонок и гаргарейцев встречаются на вершине горы, разделяющей их земли, и, после совершения совместного жертвоприношения, проводят вместе два месяца, наслаждаясь под покровом темноты любовью. Как только амазонки обнаруживают, что беременны, они сразу же отправляются домой. Все рождающиеся девочки становятся амазонками, а мальчиков отправляют к гаргарейцам и там по жребию распределяют по хижинам, поскольку неизвестно, кто чей отец15. В недавние времена царица амазонок Минифия отправилась из своего албанского дворца, чтобы встретиться с Александром Великим в изобилующей тиграми Гиркании. Там она провела в его обществе тринадцать дней в надежде родить от него ребенка, но вскоре после возвращения умерла бездетной16.

l . Этих понтийских амазонок нужно отличать от ливийских союзниц Диониса, некогда населявших Гесперу — остров на озере Тритон, столь богатый фруктовыми деревьями, овцами и козами, что амазонкам даже не нужно было выращивать зерно. Захватив все города на острове, за исключением священной Мены, где жили эфиопские поедатели рыбы (добывавшие изумруды, рубины, топазы и сердолик), они победили соседних ливийцев и кочевников и основали великий город Херсонес, названный так потому, что он был построен на полуострове17. Отсюда они нападали на жителей Атлантиды — самый культурный народ к западу от Нила, имевший свою столицу на атлантическом острове Керна. Царица амазонок Мирина собрала тридцать тысяч всадниц и три тысячи пехоты. Все они были вооружены луками, из которых при отступлении попадали точно в своих преследователей. Доспехами им служили шкуры невероятно больших ливийских змей.

m . Вторгшись в землю атлантов, Мирина нанесла им сокрушительное поражение и, переправившись на остров Керну, захватила город. Она предала мечу всех мужчин; женщин и детей захватила в качестве рабов и сровняла с землей городские стены. Когда оставшиеся в живых жители Атлантиды согласились сдаться, она отнеслась к ним очень хорошо, подружилась с ними и в возмещение захваченного у них острова Керна построила новый город Мирину, где поселила всех пленников и тех, кто согласился жить в этом городе. Поскольку атланты предложили воздавать ей отныне божественные почести, Мирина защищала их от соседнего племени горгонов, многих из которых она перебила и не менее трех тысяч взяла в плен18. Однако в ночь, когда амазонки праздновали победу, пленники похитили отобранные у них мечи и по сигналу основные силы горгонов, собравшиеся и спрятавшиеся в дубраве, бросились со всех сторон избивать соплеменниц Мирины.

n. Соплеменницы Мирины погребены под тремя огромными курганами, которые до сих пор называют «курганами амазонок», но ей самой удалось бежать, и она, пройдя большую часть Ливии, с новой армией вторглась в Египет, помогла царю Гору, сыну Исиды, и приступила к завоеванию Аравии. Кое-кто утверждает, что именно ливийские амазонки, а не те, что жили у Понта Эвксинского, сумели покорить Малую Азию и что Мирина на самых удобных местах в своей новой империи основала большое количество прибрежных городов, включая Мирину, Киму, Питану, Приену, а также другие города вдали от моря. Кроме того, она покорила несколько островов в Эгейском море, в частности Лесбос, где построила город Митилену, названный так по имени ее сестры, участвовавшей в этом походе. В то время когда Мирина покоряла острова, ее флот попал в бурю, но Мать богов благополучно отнесла все суда к острову Самофракия, который в то время был необитаемым. Поэтому Мирина посвятила эту землю Матери богов, поставила ей многочисленные жертвенники и принесла обильные жертвы.

о. После этого Мирина переправилась в материковую Фракию, где царь Мопс и его союзник скифский царь Сипил победили ее в честном бою, а сама она была убита. Войско амазонок уже никогда не оправилось от этого поражения, и, уступая фракийцам в мелких стычках, оставшиеся в живых амазонки окончательно ушли в Ливию19.


1Аполлодор ІІ.5.9; Пиндар. Немейские оды III.35 и Фрагмент 172; Филохор. Цит. по: Плутарх. Тесей 26.

2Аполлоний Родосский II.990—992 и схолии; Цицерон. В защиту Флакка 15; Гигин. Мифы 30.

3Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия XІ.659; Аполлоний Родосский II.970 и сл.

4Диодор Сицилийский II.45.1; Геродот IV.110; Аполлоний Родосский II.987—989.

5Пиндар. Цит. соч. III.38; Страбон XІ.5.1.

6Диодор Сицилийский II.45—46; Страбон XІ.5.4.

7Каллимах. Гимн к Артемиде 237 и сл.; Гигин. Цит. соч. 223 и 225; Плиний. Естественная история V.31; Гомер. Илиада ІІІ.183 и сл.

8Диодор Сицилийский V.79; Геродот VII.72; Схолии к Аполлонию Родосскому II.752.

9Страбон XІІ.3.4; Аполлодор ІІ.5.9; Павсаний V.26.6.

10Диодор Сицилийский IV.16; Аполлодор. Цит. соч.; Плутарх. Греческие вопросы 45.

11Аполлоний Родосский II.966 и сл.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

12Аполлоний Родосский II.776 и сл.

13Аполлодор II.5.9.

14Аполлодор. Цит. соч.; Еврипид. Геракл 414 и сл. и Ион 1140 и сл.; Плутарх. Греческие вопросы 45.

15Страбон XІ.5.1—2 и 4; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия XІ.659.

16Страбон XІ.5.4.

17Диодор Сицилийский III.52—53.

18Там же III.54.

19Там же III.55.


* * *


1. Если Адметой звали принцессу, ради которой Геракл должен был пройти сквозь брачные испытания, то снятие с нее пояса в брачном чертоге должно было означать конец его подвигам. Но перед этим Адмета должна была вступить в поединок так, как это сделала Ипполита или как Пентесилея боролась с Ахиллом (см. 164. a и 2), а Фетида с Пелеем (см. 81. k ). Это объяснило бы появление Ипполиты в рассказе. В таком случае она должна была претерпеть все обычные превращения, свидетельствующие о том, что похожая на каракатицу гидра была Адметой, т.е. охранявшим золото змеем, которого Геракл одолел в образе Ладона (см. 133. a ). Кроме того, она могла превратиться в рака (см. 124. e ), лань (см. 125. c ), дикую кобылицу (см. 16. f ) и облако (см. 126. b ), прежде чем Гераклу достанется ее рука.

2. Традиция, в соответствии с которой жрицы были вооружены, еще существовала в Эфесе и других городах Малой Азии, однако греческие мифографы, забыв о том, что аналогичная практика существовала в Афинах и других городах собственно Греции, отправляют Геракла в поисках пояса Ипполиты на Понт Эвксинский, где еще имелись племена с матриархальной организацией (см. 100.1). Матриархат, как правило, предполагал трехплеменную организацию. То, что пояс принадлежал дочери Бриарея («сильный»), т.е. одного из Сторуких, указывает на то, что местом действия данного повествования о брачных испытаниях была северная Греция.

3. Адмета — одно из имен Афины, изображавшейся, вероятно, во всеоружии и наблюдавшей за подвигами Геракла, чтобы помочь ему в случае необходимости. Афина была Нейт — ливийской богиней любви и битвы (см. 8.1); в Малой Азии ей соответствовала великая луна-богиня Мариан, Мирина, Ай-Мари, Мариамна или Мариенна, давшая имя Мариандине («дюны Марианы») и Мирине — городу, где жили управляемые женщинами лесбосцы (см. 149.1). Троянцы поклонялись ей под именем «быстрой Мирины» (Гомер. Илиада II.814). «Смирна» — это тоже «Мирина», только в данном случае перед именем поставлен определенный артикль[216]Нельзя так уверенно утверждать, что Смирна и Мирина — одно и то же название; догадка насчет определенного артикля еще сомнительнее, так как неясно, какой язык имеет в виду Грейвс. Очевидно, его ввело в заблуждение то, что по-греч. smyrne и myrra — синонимы (мирр, дорогое благовоние).. Шумерская форма Мариенна означает «высокая плодоносящая мать». У эфесцев богиней плодородия была Артемида.

4. Сказано, что Мирина попала в бурю и была спасена Матерью богов, в честь которой она поставила жертвенники в Самофракии. Однако на самом деле она сама была матерью богов, и посвященные ей обряды должны были уберечь моряков от кораблекрушения (см. 149.2). Очень похожей Матери-богине в древности поклонялись во Фракии, в районе реки Танаис (Дон), в Армении, а также повсеместно в Малой Азии и Сирии. Поход Тесея в Амазонию — это миф, созданный на основе мифа о Геракле, который еще больше запутал вопрос и позволил мифографам придумать мнимое вторжение в Афины одновременно и амазонок, и скифов (см. 100. c ).

5. Сообщение о том, что амазонки установили изваяние под эфесским буком, — это ошибка Каллимаха, который, будучи родом из Египта, не мог знать, что буки не растут так далеко к югу; скорее всего, это была финиковая пальма, символизировавшая плодородие (см. 14.2) и напоминавшая о ливийском происхождении богини, статуи которой обвешивались большими золотистыми финиками, как правило ошибочно принимаемыми за груди[217]Считается установленным, что статуя Артемиды Эфесской, древний идол негреческого происхождения, имела множество грудей, что наглядно демонстрировало вскармливающую всю природу сущность божества (сохранились изображения на монетах).. Поражение, нанесенное Мопсом амазонкам, свидетельствует о том, что примерно в XII в. до н.э. хетты были разбиты мосхами. Первоначально хетты были патриархальным народом, но под влиянием матриархальных обществ Малой Азии и Вавилонии стали поклоняться женскому божеству. В их столице Хаттушаше Гарстанг[218]Гарстанг Дж. (Garstang, 1876—1956) — английский археолог, участвовал в раскопках 1897—1947 гг. в Англии, Египте, Малой Азии, Палестине, Судане; автор книг по истории Египта, Палестины, государства хеттов. обнаружил скульптурный рельеф с изображением богини-воительницы. Он считает, что культ Артемиды Эфесской имеет хеттское происхождение. Победы над амазонками, одержанные Гераклом, Тесеем, Дионисом, Мопсом и другими, на самом деле свидетельствуют о вытеснении матриархальной системы из Греции, Малой Азии, Фракии и Сирии.

6. Стефан Византийский (под словом Paros) упоминает о предании, согласно которому Парос считался критской колонией. Появление Геракла на острове говорит о захвате острова эллинами. Тот факт, что он завещал Фасос сыновьям Андрогея, указывает на захват этого острова отрядом паросцев, о чем упоминается в «Истории» Фукидида (IV.104). Причем произошло это событие в конце VIII в. до н.э. Примерно в то же время эвбейцы основали колонию на Тороне. Торону они считали дочерью Протея (Стефан Византийский под словом Torone). Двойной топор Ипполиты никогда не вкладывался вместо перуна в руку Зевса Лабрандского. Сам топор символизировал перун, и Зевс носил его с разрешения критской богини, правившей в Лидии.

7. Гаргарейцы — это гогарены, которых Иезекииль называет Гог (Иез. 38 и 39).

8. Сообщая о Мирине, Диодор Сицилийский пересказывает древние ливийские предания, в которых уже просматривается сказочный элемент. Установлено, что в третьем тысячелетии до н.э. неолитические племена покинули Ливию в разных направлениях, возможно из-за того, что их поля оказались затопленными водой (см. 39.3—6). Много ливийцев появилось в дельте Нила.

9. Согласно Аполлонию Родосскому (I.1126—9), Титий был одним из всего лишь трех идейских дактилей («пальцы»), вершивших судьбу. Он упоминает еще одного дактиля, Килления. Я уже показывал («Белая богиня» 281), что в магии пальцев дактиль Титий соответствовал среднему пальцу, а Киллений, или, иначе, Геракл, был большим пальцем; третий дактиль, по имени Даскил, был указательным пальцем, о чем говорит и его имя (см. 53.1). Эти три вытянутых вверх пальца при загнутых безымянном и мизинце составляли «фригийское благословение». Такое благословение, возникшее вначале как символ Мирины, затем перешло к католическим священникам для обозначения христианской Троицы.

10. Титий, убитый Аполлоном (см. 21. d ), мог быть дублетом имени Титий. Захват острова Керне[219]Керне — остров близ атлантического побережья Африки, в устье реки Хремет (ныне пересохшее русло Седиет-эль-Хамра), напротив Канарских островов. О его точном местоположении говорит Ганнон, карфагенский царь и мореплаватель V в. до н.э., в описании своего плавания вдоль берегов западной Африки; сохранился ранний греческий перевод этого сочинения, известный как «Перипл» Ганнона. Мириной, вероятно, представляет собой более позднее, инородное дополнение к сюжету. Керну отождествляют с Федаллахом неподалеку от Феса, или с Санта-Крусом у мыса Гир, или, что более вероятно, с Аргином, расположенным чуть южнее Кабо-Бланко. Он был обнаружен и колонизирован карфагенянином Ганноном, который сообщал, что этот остров расположен на таком же расстоянии от Геркулесовых Столпов, как Столпы от самого Карфагена.

11. Вот что можно сообщить о мифических элементах, содержащихся в рассказе о девятом подвиге. Однако поход Геракла на Фермодонт и его войны в Мисии и Фригии нельзя отмести как не имеющие исторической основы. Как и плавание «Арго» (см. 148.10), они свидетельствуют о греческих торговых связях в районе Понта Эвксинского еще в середине второго тысячелетия до н.э., а появление минийцев из Иолка, эакидов с Эгины и аргивян в этих водах говорит о том, что, хотя Елена и могла быть прекрасной и сбежать с троянцем Парисом, тысяча кораблей отправилась в плавание не из-за ее красоты, а по чисто коммерческим соображениям. Сын Пелея Ахилл, сын Теламона Аякс и аргивянин Диомед были среди союзников Агамемнона, который настаивал на том, чтобы Приам разрешил им свободно плавать через Геллеспонт, как это делали их отцы. В противном случае они хотели разграбить город, как это случилось с Лаомедонтом, павшим по той же причине (см. 137.1). Вот почему возникли сомнительные утверждения афинян о том, что в походе Геракла их представлял Тесей, в плавании «Арго» таким представителем был Фалер, а под Троей — Менесфей, Демофонт и Акамант. Таким способом они хотели обосновать свое право на контроль над торговлей в Понте Эвксинском, которая полностью перешла в их руки после падения Трои и заката Родоса (см. 160.2—3 и 162.3).


132. Десятый подвиг: коровы Гериона


Десятым подвигом Геракла должно было стать похищение знаменитых коров Гериона с острова Эрифия, расположенного далеко на западе в Океане. Причем Гераклу запрещалось требовать этих коров или платить за них. Герион был сыном Хрисаора и Каллирои — дочери титана Океана — и царем иберийского Тартесса. Он считался самым сильным из живших тогда людей1, ибо родился с тремя головами, шестью руками и тремя телами, сросшимися в пояснице. Ленивых красномастных коров Гериона, отличавшихся необычайной статью, пас Эвритион, сын Ареса, а сторожил двуглавый пес Орфр, ранее принадлежавший Атланту и родившийся от Тифона и Ехидны2.

b. Во время своего пути через всю Европу Геракл перебил много диких зверей и, когда наконец достиг Тартесса, воздвиг на противоположных берегах пролива, отделяющего Европу от Африки, две каменные стелы. Одни утверждают, что некогда оба континента представляли одно целое и что Геракл прорубил между ними канал или раздвинул скалы. Другие говорят, что, наоборот, он сузил существовавший пролив, чтобы по нему не могли плавать киты и другие морские чудовища3.

c . Страдая от палящих лучей Гелиоса, Геракл направил на него свой лук. «Ну, это уж слишком!» — сердито закричал Гелиос. Геракл извинился за свою несдержанность и тут же ослабил тетиву. Не желая отставать в вежливости, Гелиос дал ему на время путешествия свой золотой челн в форме водяной лилии, в котором он и переправился на Эрифию, но титан Океан, чтобы испытать его, устроил ужасную качку. Геракл вновь достал свой лук, при виде которого Океан тут же успокоился. По другому рассказу, Геракл переправился на Эрифию в бронзовом погребальном сосуде, а в качестве паруса использовал львиную шкуру4.

d . Прибыв на остров, он поднялся на гору Абант. Пес Орфр с лаем бросился на него, но обрушившаяся дубина Геракла тотчас же лишила его жизни. Поспешивший на помощь Орфру пастух Гериона Эвритион погиб той же смертью. После чего Геракл погнал коров в сторону моря. Менет, пасший поблизости скот Гадеса, оставленный Гераклом в целости и сохранности, рассказал о случившемся Гериону. Вызванный Герионом на поединок, Геракл сразу пробил все три его туловища единой стрелой. Некоторые, правда, говорят, что он выпустил три стрелы, не сходя с места. Так как Гера поспешила на помощь Гериону, Геракл ранил ее стрелой в правую грудь, и она бежала. Так, не требуя коров и не заплатив за них, он стал их владельцем, сел в золотой челн, на котором приплыл в Тартесс, а затем с благодарностью вернул его Гелиосу. Из крови Гериона выросло дерево, которое, когда восходят Плеяды, приносит похожие на вишни плоды без косточек. Однако Герион умер не бездетным: его дочь Эрифия родила от Гермеса Норакса, который возглавил колонию на Сардинии еще задолго до Гилла и основал самый древний на острове город Нора5.

e . Местоположение Эрифии, называемой еще Эритрея, или Эритрия, вызывает споры. Хотя одни называют ее островом за Океаном, другие помещают ее в море напротив побережья Луситании6. Третьи отождествляют ее с островом Леон или с соседним с ним островком, на котором был построен древнейший город Гадес, а пастбища столь хороши, что молоко пасущихся там овец не дает сыворотки, а один чистый творог, коровам же через каждые пятьдесят дней пускают кровь, чтобы они не задохнулись от ее избытка. Этот островок, где почитают Геру, называется Эрифия, или Афродисия. Леон, остров, на котором находится нынешний город Гадес, некогда назывался Котинуса — за росшие там оливы, — но финикияне переименовали его в Гадиры, что значит «укрепленный город». На западном мысе находится храм Крону и город Гадес; на восточном — храм Геракла, известный своим источником, который во время приливов иссякает, а во время отливов наполняется. Герион погребен в городе, который не менее известен своим тайным деревом, принимающим различные формы7.

f . По другому свидетельству, однако, коров Гериона пасли не на островах, а на склонах гор наиболее удаленной части Иберии, омываемой Океаном. Герион — это титул знаменитого царя Хрисаора, который правил всей землей, а в охране царства ему помогали трое его отважных сыновей, причем каждый выступал во главе войска, набранного из воинственных племен. Чтобы сразиться с ними, Геракл собрал большие силы на Крите, где родился его отец Зевс. Критяне устроили Гераклу пышные проводы, а по возвращении он избавил их остров от медведей, волков, змей и других вредных животных, которые с тех пор на острове не водятся. Поначалу он отплыл в Ливию, где убил Антея, уничтожил диких зверей, расплодившихся в пустыне, и сделал этот край изобильным. Затем он посетил Египет, где убил Бусириса. После чего пошел на запад, пересекая Северную Африку и по пути уничтожив горгон и ливийских амазонок, основал город Гекатомпил, называемый ныне Капса, что на юге Нумидии, и около Гадеса вышел к Океану. Здесь по обе стороны пролива он воздвиг Столпы, переправил свою армию в Испанию и обнаружил, что сыновья Хрисаора — каждый со своим войском — стоят лагерем недалеко друг от друга. Он покорил и убил их поочередно и наконец угнал знаменитые Герионовы стада, передав Иберию в правление самому достойному из оставшихся в живых жителей8.

g. Геракловы Столпы обычно отождествляют с выдающимися в пролив мысами Кальпа в Европе и Абиле, или Абиликс, в Африке. Другие отождествляют их с островами около Гадиры, самый крупный из которых посвящен Гере. Все испанцы и ливийцы, однако, воспринимают слово «Столпы» буквально и считают, что они расположены в Гадире. Это якобы бронзовые колонны в честь Геракла высотой восемь локтей. На них написано, сколько стоила их постройка. Там, где они стоят, мореходы, благополучно вернувшись из плавания, всегда совершают жертвоприношения. Сами жители Гадира говорят, что по велению оракула царь Тира должен был основать колонию около Геракловых Столпов. Для этой цели он отправил три отряда, чтобы исследовать местность. Первый отряд, считая, что оракул имел в виду Абиле и Кальпу, высадился непосредственно в проливе, в том месте, где сейчас стоит город экситанов. Второй отряд прошел пролив и в двухстах милях от него высадился на острове, считавшемся священным островом Геракла и расположенном напротив испанского города Оноба. Однако оба отряда получили неблагоприятные предзнаменования во время совершения жертвоприношений и вернулись домой. Третий отряд достиг Гадира и воздвиг святилище в восточной части острова, а на западной был благополучно заложен город Гадир9.

h. Кое-кто, правда, отрицает, что эти Столпы воздвиг Геракл, и утверждает, что Абиле и Кальпа первоначально назывались Столпами Крона, а потом — Столпами Бриарея — гиганта, чья власть простиралась так далеко. Но затем, когда имя Бриарея (которого также звали Эгеон) было забыто, их переименовали в честь Геракла, возможно потому, что расположенный в пяти милях от Кальпы город Тартесс был основан Гераклом и когда-то назывался Гераклеей. Здесь еще показывают массивные древние стены и овчарни10. Однако не следует забывать, что древнейшего Геракла также звали Бриареем. Обычно говорят о двух Геракловых Столпах, но некоторые считают, что их было три или четыре11. Говорят, что так называемые «Геракловы Столпы» имеются на северном берегу Германии, на Понте Эвксинском, на западной оконечности Галлии и в Индии12.

i . Один из храмов Геракла стоит на священном мысе в Луситании, самой западной оконечности мира. Посетителям запрещено вступать в пределы храма ночью, потому что «в это время им владеют боги». Возможно, когда Геракл воздвиг свои Столпы, чтобы отметить предел, до которого разрешалось пускаться в плавание, он выбрал именно это место13.

j . Вопрос о том, как ему потом удалось пригнать скот в Микены, вызывает много споров. Одни говорят, что он временно сдвинул Абиле и Кальпу и по образовавшемуся мосту переправился в Ливию. Но, согласно более правдоподобному свидетельству, он прошел по той территории, которая сейчас называется Абдера — одно из финикийских поселений, — а затем через всю Испанию, оставляя по дороге своих спутников в качестве колонистов14. В Пиренеях он ухаживал за принцессой бебриков Пиреной, но похоронил ее. Этот горный хребет назван ее именем. Говорят, что там находится исток реки Дунай — у города, также носящего имя этой принцессы. После этого он посетил Галлию, где покончил с варварским местным обычаем убивать чужеземцев, и завоевал столько сердец своими благородными делами, что смог основать большой город, которому дал название Алесия, что значит «Блуждающая», в память о своих путешествиях. Галлы до сего дня почитают Алесию как центр всех их земель и мать всех городов, которая оставалась непокоренной вплоть до правления Калигулы. Сами же галлы утверждают, что происходят от союза Геракла с высокого роста принцессой по имени Галата, выбравшей его своим возлюбленным и взрастившей этот воинственный народ15.

k . Когда Геракл гнал коров Гериона через Лигурийский мыс, двое сыновей Посейдона по имени Иалебион и Деркин попытались похитить их и поплатились за это жизнью. Во время сражения с враждебно настроенными лигурийцами у Геракла кончились стрелы и он в слезах пал на колени — раненый и изможденный. Но земля под ним оказалась мягкой, и он не нашел ни одного камня, которым бы можно было швырнуть в противника — им был брат Иалебиона по имени Лигис. Тогда Зевс, вняв его слезам, наслал на землю тучу, из которой пролился каменный дождь, и с помощью этих камней Геракл обратил лигурийцев в бегство. Зевс поместил среди звезд изображение Геракла, сражающегося с лигурийцами. Еще одно напоминание об этом сражении сохранилось на земле в виде широкой круглой долины, расположенной между Массалией и устьем Родана, примерно в пятнадцати милях от моря. Она называется «Каменной равниной» потому, что вся покрыта камнями размером в человеческий кулак; там же есть соленые источники16.

l . Переправляясь через Лигурийские Альпы, Геракл прорубил дорогу, по которой смогло пройти его войско и обозы. Кроме того, он разгромил все шайки разбойников, орудовавших на перевале, ведущем в местность, которая сейчас называется Цизальпийская Галлия и Этрурия. Только пройдя по всему побережью Италии и переправившись в Сицилию, он понял, что идет неверной дорогой. Римляне говорят, что, достигнув Альбулы, которая впоследствии стала называться Тибром, он был встречен царем Эвандром, некогда изгнанным из Аркадии. Вечером Геракл переплыл через реку, гоня стадо перед собой, и лег отдохнуть на траву17. А рядом, в глубокой пещере, жил огромный ужасный трехглавый пастух по имени Как, сын Гефеста и Медузы, который слыл несчастьем и позором Авентинского леса и изрыгал пламя из всех своих трех ртов. Человеческие черепа и руки свисали со сводов его пещеры, а пол был выстлан костями его жертв. Пока Геракл спал, Как похитил у него двух самых лучших быков и четырех телок, которых, держа за хвосты, приволок в свое логово18.

m . С первыми лучами солнца Геракл проснулся и сразу же заметил пропажу скота. Проведя какое-то время в бесплодных поисках, он уже собирался погнать оставшихся животных дальше, но тут одна из похищенных телок замычала от голода. Пойдя на звук, Геракл пришел к пещере, вход в которую загораживала скала, да такая большая, что ее вряд ли смогли бы сдвинуть десять запряженных вместе быков. Но Геракл отодвинул скалу, словно это был небольшой камушек, и, не убоявшись пламени, которое извергал Как, схватился с ним и сделал из него настоящее месиво19.

n. Затем с помощью царя Эвандра Геракл воздвиг алтарь Зевсу и принес на нем в жертву одного из возвращенных быков, после чего отдал распоряжение относительно того, как нужно поклоняться ему самому. Однако римляне рассказывают эту историю, чтобы прославить самих себя. Правда же заключается в том, что Кака убил не Геракл, а огромного роста пастух по имени Гаран или Рекаран, бывший союзником Геракла. Он же и принес жертву Зевсу20.

o. Царя Эвандра скорее уважали, чем боялись. Особый почет принесло ему знание букв, которое он унаследовал от своей пророчицы-матери — аркадской нимфы Никостраты или Фемиды. Она была дочерью реки Ладон, и, хотя мужем ее был Эхен, Эвандра она родила от Гермеса. Никострата уговорила Эвандра убить своего мнимого родителя, а когда аркадцы изгнали их обоих, она отправилась с ним в Италию в сопровождении отряда пеласгов21. Там примерно за шестьдесят лет до начала Троянской войны они основали городок под названием Паллантий, расположенный на холме на берегу реки Тибр. Позднее этот холм назвали Палатин. Место это выбрала Никострата, и вскоре Эвандр стал самым могущественным царем в Италии. Никострата, которую теперь звали Кармента, создала на основе пеласгийского алфавита, насчитывавшего тринадцать согласных и привезенного Кадмом из Египта, латинский алфавит с пятнадцатью согласными. Некоторые, правда, утверждают, что это Геракл обучил письму народ Эвандра и поэтому ему совместно с музами принадлежит алтарь22.

p. По словам римлян, Геракл освободил царя Эвандра от дани, которую тот платил этрускам, и убил царя Фавна, в обычае которого было приносить чужеземцев в жертву на алтаре своего отца Гермеса. От Геракла вдова или дочь Фавна родила Латина, предка латинов. Правда, греки утверждают, что Латин родился от Кирки и Одиссея. Во всяком случае, Геракл искоренил ежегодные жертвоприношения в честь Крона (когда двух людей бросали в воды Тибра) и заставил римлян вместо людей бросать кукол. И по сей день в мае при полной луне главная весталка, стоя на дубовых сваях Pons Sublicius[220]Sublicius pons — старейший мост в Риме. Был построен целиком из дерева, без применения металла. Со временем его ремонт, а после паводка — восстановление в первоначальной форме превратились в культовый обряд., бросает в желтый поток сплетенные из камыша и побеленные фигурки стариков, называемых аргивянами23. Считается также, что Геракл основал Помпеи и Геркуланум, сражался с гигантами во Флегрейской равнине у города Кум, построил дамбу длиной в одну милю поперек Лукринского залива, которую теперь называют Гераклейской дорогой и по которой он погнал Герионовых коров24.

q . Далее говорится, что он устроил отдых у границы Регия и эпизефирских Локр и, устав от стрекотанья цикад, стал молить богов, чтобы те заставили цикад замолчать. Боги тут же удовлетворили его мольбу, и с тех пор никто никогда не слыхал цикад на регийской стороне реки Алек, хотя на локридском берегу они все еще слышны. В тот день от стада отбился бык и, бросившись в море, поплыл к Сицилии. Погнавшийся за ним Геракл обнаружил, что бык спрятался среди стад царя Эрикса, правившего элиманами. Тот был сыном Афродиты и Бута25. Эрикс, кичившийся своей славой борца, вызвал Геракла на поединок в пятиборье. Геракл вызов принял, но при условии, что Эрикс поставит свое царство против сбежавшего быка. Выиграв первые четыре соревнования, Геракл поднял Эрикса и так ударил оземь, что противник пал замертво, — и сицилийцы увидели, что не всякий рожденный богиней бессмертен. Так царство Эрикса досталось Гераклу, но он перепоручил его местным жителям до тех пор, пока кто-нибудь из его потомков не придет и не предъявит свои права на престол26.

r . Некоторые говорят, что Эрикс, чье ристалище показывают до сих пор, имел дочь по имени Псофида, родившую Гераклу двух сыновей — Эхефрона и Промаха. Воспитывались они в Эриманфе, который решили переименовать в Псофиду в честь их матери. Там же они построили святилище Афродиты Эрицины, от которого сейчас остались только руины. Святилища в честь героев Эхефрона и Промаха давно потеряли всякое значение, а Псофиду обычно считают дочерью Ксанфа, приходившегося внуком Аркаду27.

s. Продолжив свой путь по Сицилии, Геракл пришел в то место, где сейчас находится город Сиракузы. Там он совершил жертвоприношения и учредил ежегодный праздник, отмечаемый на краю священной пропасти Киана, через которую Гадес увез Кору в преисподнюю. Тем, кто возносит почести Гераклу в долине Леонтина, он оставил неувядающую память о своем посещении. Неподалеку от города Агирия на каменистой дороге остались отпечатки копыт его животных, как если бы эта дорога была покрыта воском. Восприняв это как признак собственного бессмертия, Геракл принял от местных жителей божественные почести, которых он до этого дня избегал. Затем в ответ на хорошее к нему отношение он за городскими стенами выкопал для жителей пруд, имеющий четыре стадии в окружности, и воздвиг местные святилища в честь Иолая и Гериона28.

t . Вернувшись в Италию в поисках другой дороги в Грецию, Геракл погнал свое стадо по восточному берегу в сторону Лакинийского мыса, где местный правитель, царь Лакиний, похвалялся тем, что ему удалось обратить Геракла в бегство. На самом деле причиной «бегства» Геракла было то, что Лакиний построил храм Геры, при виде которого Геракл повернул в сторону, испытывая отвращение. Пройдя шесть миль, Геракл случайно убил некоего Кротона. Он предал его земле со всеми полагающимися почестями и изрек, что придет время, когда на этом месте возникнет великий город, названный его именем. Предсказание Геракла осуществилось, когда Геракл стал богом: он явился во сне одному из своих потомков, аргивянину Мискелу, и пригрозил ему страшными карами, если тот не возглавит колонистов, отправлявшихся в Италию, и не построит там город. Когда аргивяне уже готовы были предать Мискела смерти за то, что тот нарушил их запрет на эмиграцию, он чудесным образом превратил все черные камни, предназначенные для голосования, в белые29.

u. Геракл предполагал погнать стадо Гериона через Истрию в Эпир, а оттуда на Пелопоннес через Истм. Однако там, где Адриатический залив больше всего вдается в сушу, Гера наслала на стадо овода, который погнал коров через Фракию в Скифскую пустыню. Геракл отправился за коровами. Одной холодной ночью, в непогоду, он завернулся в львиную шкуру и крепко уснул на склоне каменистого холма. Проснувшись, он обнаружил, что кобылы, которых он накануне выпряг из своей колесницы, чтобы дать им попастись, исчезли. Он обыскал всю округу и наконец пришел в лесистую местность под названием Гилея, где странное существо полудева-полузмея прокричала ему из пещеры, что его кобылы у нее и что она готова их отдать, если Геракл согласится стать ее супругом. Геракл с неохотой согласился и трижды поцеловал ее. После чего змеехвостая дева страстно обняла его, а когда он вновь стал свободен от ее объятий, спросила: «Что мне делать с тремя сыновьями, которых я уже несу в своем чреве? Когда они возмужают, поселить их там, где я являюсь владыкой, или отправить тебе?»

v. «Когда они вырастут, будь внимательна! — ответил Геракл. — Если кто-либо из них согнет этот лук так, как это делаю сейчас я, и подпояшется так, как это делаю сейчас я, то назначь его правителем своей страны».

Сказав эти слова, он отдал ей один из двух своих луков и пояс, с пряжки которого свисала золотая чаша, и пошел своей дорогой. Родившуюся тройню она назвала Агафирсом, Гелоном и Скифом. Двое старших не смогли справиться с условием, которое определил им отец, и мать прогнала их, а Скиф преуспел и в том и в другом случае и стал предком всех царей, правивших скифами, которые до сих пор носят на поясах золотые чаши30. Другие, правда, говорят, что не Геракл, а Зевс вступил в связь со змеехвостой девой и что, когда три сына, рожденные ею, еще правили страной, с неба упало четыре золотых предмета: плуг, ярмо, секира и чаша. Первым бросился их поднимать Агафирс, но стоило ему подойти, как золото запылало и обожгло ему руки. То же случилось и с Гелоном. Но когда подошел самый младший, Скиф, пламя сразу же погасло. После чего он принес домой четыре золотых сокровища, а старшие братья согласились уступить ему царство31.

w. Геракл, вернув себе таким образом кобыл и почти всех сбежавших коров, погнал их назад через реку Стримон, которую он для этой цели перегородил камнями. Дальше с ним уже ничего не случалось, пока великан-пастух Алкионей, завладевший проходом через коринфский Истм, не швырнул скалу в войско, которое вновь шло за Гераклом, разрушил ею не менее двенадцати колесниц и убил дважды двенадцать воинов. Это был тот самый Алкионей, который дважды похищал священное стадо Гелиоса — первый раз с Эрифии, а второй — с коринфского акрополя. Он бросился вперед, вновь подобрал скалу и на этот раз запустил ее в Геракла. Но тот отбил ее своей дубиной, и она, отлетев, погубила великана. Эту скалу до сих пор показывают на Истме32.


1Павсаний IV.36.3; Аполлодор ІІ.5.10; Гесиод. Теогония 981 и сл.

2Гесиод. Теогония 287 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.; Ливий I.7; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.300.

3Аполлодор II.5.10; Диодор Сицилийский IV.18; Помпоний Мела I.5 и ІІ.6.

4Аполлодор. Цит. соч.; Сервий. Цит. соч. VII.662, VIII.300.

5Аполлодор. Цит. соч.; Еврипид. Геракл 423; Сервий. Цит. соч. VII.662; Павсаний X.17.4.

6Гесиод. Теогония 287 и сл.

7Страбон III.5.3—4 и 7 и сл.; Полибий. Цит. по: Страбон III.5.7; Павсаний I.35.6.

8Диодор Сицилийский III.55 и IV.17—19.

9Страбон ІІІ.5.5.

10Евстафий. Комментарий к «Описанию Земли» Дионисия Периегета 64 и сл.; Схолии к «Немейским одам» Пиндара III.37; Аристотель. Цит. по: Элиан. Пестрые рассказы V.3; Плиний. Естественная история III.3 и сл.; Тимофей. Цит. по: Страбон ІІІ.1.7.

11Эсхил. Прикованный Прометей 349 и 428.

12Тацит. Германия 34; Сервий. Цит. соч. XІ.262; Страбон III.5.6.

13Страбон III.1.4; Пиндар. Немейские оды III.21 и сл.

14Аполлодор II.5.10; Страбон ІІІ.4.3; Асклепиад Миртейский. Цит. по: Страбон. Цит. соч.

15Силий Италик III.415 и сл.; Геродот II.33; Диодор Сицилийский IV.19 и 24.

16Аполлодор II.5.10; Эсхил. Прометей Освобожденный. Цит. по: Гигин. Поэтическая астрономия II.6 и по: Страбон IV.1.7.

17Диодор Сицилийский IV.21; Овидий. Фасты I.543; Ливий I.7.

18Проперций. Элегии IV.9.10; Овидий. Фасты I.545 и сл.; Ливий. Цит. соч.; Вергилий. Энеида VIII.193 и сл.

19Ливий. Цит. соч.; Вергилий. Энеида. Цит. соч.; Овидий. Цит. соч.

20Плутарх. Римские вопросы 18; Овидий. Цит. соч.; Ливий. Цит. соч.; Веррий Флакк. Цит. по: Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.203; Аврелий Виктор. О происхождении римлян 8 и сл.

21Сервий. Цит. соч. VIII.51.130 и 336; Ливий I.7; Плутарх. Цит. соч. 56; Павсаний VIII.43.2; Дионисий Галикарнасский. Римские древности V.90 и сл.

22Сервий. Цит. соч. VIII.130 и 336; Гигин. Мифы 277; Юба. Цит. по: Плутарх. Римские вопросы 59.

23Плутарх. Цит. соч. 18 и 32; Гесиод. Цит. соч. 1013; Овидий. Фасты V.621 и сл.

24Диодор Сицилийский IV.21—22 и 24; Страбон III.4.4.

25Диодор Сицилийский IV.22; Страбон VI.1.6; Аполлодор II.5.10; Сервий. Цит. соч. I.574.

26Павсаний IV.36.3; Диодор Сицилийский IV.23; Аполлодор. Цит. соч.; Сервий. Цит. соч. X.551.

27Павсаний VIII.24.1 и 3.

28Диодор Сицилийский IV.23—24 и V.4.

29Диодор Сицилийский IV.24; Сервий. Цит. соч. ІІІ.552; Овидий. Метаморфозы XV.12.

30Диодор Сицилийский IV.25; Геродот IV.8—10.

31Геродот IV.5.

32Аполлодор II.5.10 и I.6.1; Пиндар. Немейские оды IV.25 и сл. и Истмийские оды VI.32 и сл.


* * *


1. Основная тема подвигов Геракла — это совершение ряда поединков для того, чтобы стать возлюбленным Адметы, Авги, Афины или Ипполиты — одним словом, царицы, какое бы имя она ни носила. Совершение десятого подвига первоначально могло иметь очень большое значение для данной темы, особенно если этот подвиг свидетельствует об обычае патриархальных эллинов выкупать невесту за деньги, вырученные от продажи угнанного скота. В гомеровской Греции женщин оценивали в определенное количество голов скота, как это до сих пор делается в некоторых регионах в восточной и центральной Африке. Однако постепенно миф оброс чужеродными элементами, включая посещение западного Острова смерти и благополучное возвращение оттуда с добычей. В одиннадцатой табличке вавилонского мифа творения Гильгамеш совершает путешествие, аналогичное тому, которое совершил Геракл на Эрифию, а именно на остров-усыпальницу, переплыв для этого воды смерти и использовав свою одежду как парус. Это совпадение еще раз указывает на сходство между мифами о Геракле и Гильгамеше. Возможно, в их основе лежит общий шумерский источник. Как и Геракл, Гильгамеш убивает чудовищного льва и носит его шкуру (см. 123. e ); схватив за рога, одолевает небесного быка (см. 129. b ); находит таинственный цветок вечной молодости (см. 135. b ); совершает путешествие вместе с богом солнца (см. 132. d ); посещает сад Инанны, где, убив змею, поселившуюся в чудесном дереве, получает в качестве вознаграждения два священных предмета из подземного мира (см. 133. e ). Отношения между Гильгамешем и его другом Энкиду во многом напоминают отношения между Тесеем, афинским Гераклом, и его сотоварищем Пирифоем, который отправляется в Аид и не может вернуться оттуда (см. 103. c и d ).

2. Дофиникийские греческие колонии, возникшие в Испании, Галлии и Италии под покровительством Геракла, способствовали развитию этого мифа. В географическом смысле Геракловы Столпы, в районе которых первые поселенцы появились примерно в XI в. до н.э., — это Сеута и Гибралтар.

3. Гесиод («Теогония» 287) называет Гериона tricephalon («трехголовый»). То же значение имело слово tricarenon, напоминающее имя кельтского бога Tarvos Trigaranus, который на алтаре Париса изображен рубящим ивовое дерево двумя левыми руками в окружении журавлей и быка. Слово «Герион», возможно, является искаженным вариантом слова Trigaranus. Поскольку в ирландской и греческой традиции журавли ассоциируются с тайнами алфавита (см. 52.6) и с поэтами, не исключено, что Герион исполнял при богине роль хранителя древнего алфавита, т.е. Крона в окружении дактилей. На острове-усыпальнице Эрифия Крон-Герион, бывший некогда солнечным героем типа Геракла-Бриарея, превратился в бога мертвых, а Орфр стал его Кербером. Поэтому десятый подвиг путали с двенадцатым.

4. Вероятно, Сервий неправильно цитирует Веррия Флакка. Правдоподобней было бы так: «Не Как, а трехголовый Гаран (Герион) звали жертву Геракла, а помогал Гераклу Эвандр». Тогда бы это хорошо согласовалось с рассказом о том, как мать Эвандра Кармента расправилась с имевшим тринадцать согласных алфавитом Крона, т.е. Бет-Луис-Нионом, и ввела вместо него алфавит Геракла-Огма под названием Бойбель-Лот, в котором содержалось пятнадцать согласных («Белая богиня», с. 133, 199, 278). Царь Юба, который, по словам Плутарха, утверждал, что Геракл научил народ Эвандра пользоваться буквами, был почетным магистратом Гадеса и должен был хорошо знать местные предания, касающиеся алфавита. В истории с Эвандром Геракл откровенно изображается как противник культа Крона, поскольку запрещает приносить в жертву людей. Его кружной путь по Италии и Сицилии был выдуман для того, чтобы объяснить наличие множества храмов, воздвигнутых в его честь. Пятиборье («пентатл»), в котором он соревновался с Эриксом, должно было объяснить экспедицию колонистов, которая в VI в. до н.э. отправилась в Эрикс во главе с гераклидом Пентатлом из Книда и спартанцем Дориэем. Гераклу поклонялись в сицилийском городе Агирии, и не исключено, что он был тем предком, который в середине XI в. до н.э. провел сицилийцев через пролив в Италию (Фукидид VI.2.5). Про Геракла говорят, что он посетил Скифию, поскольку греческие колонисты, жившие на северном и западном берегах Понта Эвксинского, включили во всеобъемлющий десятый подвиг даже скифского Геракла — героя-лучника (см. 119.5). Его невеста — змееногая женщина — была землей-богиней, матерью трех основных скифских племен, упомянутых Геродотом.

5. Рассказ об Алкионее, вероятно, пришел из мифа о том, как гиганты осаждали Олимп и оказались побежденными Гераклом (см. 35. a e ). Однако кража Алкионеем коров Гелиоса на острове Эрифия, а затем из коринфской цитадели — это всего лишь более древний вариант мифа о том, как Геракл похитил коров Гериона.

6. Стрела, которую Геракл выпускает в полуденное солнце, затем должна пасть с небес во время церемонии возведения его на трон (см. 126.2 и 135.1).


133. Одиннадцатый подвиг: яблоки Гесперид


Геракл совершил эти десять подвигов за восемь лет и один месяц, но Эврисфей не засчитал ему второй и пятый подвиги и назначил два новых. Одиннадцатым подвигом должно было стать похищение плодов с золотой яблони, которую мать-земля в качестве свадебного подарка вручила Гере. Гера пришла в такой восторг от подарка, что посадила дерево в своем волшебном саду. Этот сад находился на склонах Атласских гор, где завершали свой путь уставшие лошади из солнечной колесницы и где тысяча овец и тысяча коров Атланта паслись на его пастбищах. Когда однажды Гера обнаружила, что дочери Атланта Геспериды, которым она доверила дерево, потихоньку крадут яблоки, она послала охранять яблоню неусыпного стража дракона Ладона1.

b. Одни говорят, что Ладон был отпрыском Тифона и Ехидны, другие — что он был младшим сыном Кетона и Форкиды, а третьи утверждают, что он был партеногенным сыном матери-земли. У него было сто голов и сто говорящих языков2.

c . Нельзя с точностью сказать, жили ли Геспериды на Атласских горах в земле гипербореев, или на Атласских горах в Мавритании, или еще где-нибудь за потоком Океана, или на двух островах, лежащих у мыса под названием Западный Рог неподалеку от эфиопских Гесперий, что на берегах Африки. Хотя яблоки принадлежали Гере, Атлант, как настоящий садовник, гордился ими, а когда Фемида предупредила его: «Однажды, титан, один из сыновей Зевса лишит твое дерево злата», — то он, поскольку еще не держал в наказание на своих плечах небесный свод, построил вокруг сада толстые стены и изгнал из своей земли всех чужестранцев. Не исключено, что именно он посадил Ладона сторожить яблоки3.

d . Геракл, не имея представления о том, где находится сад Гесперид, отправился через Иллирию к реке По, где жил вещий морской бог Нерей. По дороге он переправился через Эхедор — реку в Македонии, где сын Ареса и Пирены по имени Кикн вызвал его на поединок. Арес действовал как сотоварищ Кикна и свел противников, но Зевс прекратил бой, ударив между ними перуном. Когда наконец Геракл пришел к реке По, речные нимфы, дочери Зевса и Фемиды, указали ему на спящего Нерея. Геракл схватил седого морского старца и, не выпуская его из рук, несмотря на все его многочисленные превращения, заставил сказать, как добыть золотые яблоки. Некоторые, правда, утверждают, что за советом Геракл отправился к Прометею4.

e. Нерей посоветовал Гераклу не рвать яблок самому, а использовать для этого Атланта, на время освободив его от непомерного бремени. Поэтому, явившись в сад Гесперид, Геракл попросил Атланта оказать ему любезность и сорвать яблоки. Атлант был готов на все что угодно, лишь бы получить небольшую передышку, но боялся Ладона. Поэтому Геракл убил Ладона, пустив в него стрелу поверх садовой стены. После этого Геракл подставил свои плечи под небесный свод, а Атлант через некоторое время вернулся с тремя яблоками, сорванными его дочерьми Гесперидами. Свобода показалась ему сказочно прекрасной. «Я сам доставлю эти яблоки Эврисфею, — сказал он, — если ты согласишься подержать небо еще несколько месяцев». Геракл сделал вид, что согласился, но, предупрежденный Нереем о том, что соглашаться ни в коем случае нельзя, попросил Атланта подержать небосвод, пока он не подложит себе под плечи подушку. Легко поддавшись на обман, Атлант положил яблоки на траву, а сам вновь подставил плечи под небосвод. Тогда Геракл подобрал яблоки и был таков, напоследок посмеявшись над легковерным Атлантом.

f . Несколько месяцев спустя Геракл доставил яблоки Эврисфею, который, однако, не посмел их взять. Геракл отдал плоды Афине, а та вернула их нимфам, поскольку было бы несправедливо, чтобы из-за них Гера лишилась своей собственности5. Почувствовав жажду, Геракл топнул ногой, и из этого места забил ключ. Позднее благодаря этому источнику спасут свою жизнь аргонавты, которых судьба занесет на безжизненный ливийский берег. В это время Гера, оплакивавшая Ладона, поместила его изображение среди звезд в виде созвездия Змеи6.

g. Геракл не стал возвращаться в Микены прямой дорогой. Сначала он отправился в Ливию, где царь Антей, сын Посейдона и матери-земли, имел обычай заставлять всех путников бороться с ним до полного изнеможения, а затем убивал своего противника. Ведь он был не только искусным атлетом, но и восстанавливал свои силы, прикасаясь к земле. Черепами своих жертв он украшал кровлю храма Посейдона7. Неизвестно: то ли Геракл, решивший покончить с этим варварским обычаем, вызвал Антея на поединок, то ли его самого вызвал Антей. Этот гигант жил в пещере под высокой скалой, питался львиным мясом и спал на голой земле, чтобы не только сохранить, но и увеличить свою и без того непомерную мощь. Мать-земля, не потерявшая способности рожать после того, как произвела на свет гигантов, зачала Антея в ливийской пещере и гордилась им больше, чем своими ужасными старшими детьми — Тифоном, Титием и Бриареем. Олимпийцам не поздоровилось бы, если бы Антей сражался против них в долинах Флегры.

h . Перед поединком оба участника сбросили с себя львиные шкуры, но если Геракл на олимпийский манер натер свое тело маслом, то Антей посыпал свои ноги горячим песком на тот случай, если его прикосновение к земле через подошвы ног окажется недостаточным. Геракл хотел приберечь свои силы и утомить Антея и очень удивился, когда, бросив его на землю, увидел, как наливаются мышцы гиганта и как сила вливается в его тело. Это мать-земля вернула ему истраченные силы. Соперники вновь схватились, и на этот раз Антей упал сам, не дожидаясь, когда соперник бросит его наземь. Тогда Геракл, поняв, в чем дело, поднял Антея над землей, сломал ему ребра и, несмотря на стенания матери-земли, держал его в могучих объятиях до тех пор, пока тот не испустил дух8.

i . Некоторые утверждают, что это произошло в Ликсе, небольшом маврусском городке в пятидесяти милях от Танжера, неподалеку от моря, где стоит холм, считающийся могилой Антея. Местные жители полагают, что если с этого холма взять несколько корзин земли, то начнется дождь, который будет идти до тех пор, пока землю не вернут на место. Считают также, что сад Гесперид находится на близлежащем островке, где воздвигнут алтарь Гераклу, однако следов сада на нем не осталось, если не считать нескольких диких олив. Когда Серторий взял Танжер, он вскрыл могилу, чтобы убедиться, действительно ли скелет Антея столь велик, как о нем говорят. И вправду скелет имел в длину шестьдесят локтей. Закрыв могилу, он воздал Антею почести как герою. Местные жители говорят также, что Танжер основал Антей и что раньше этот город назывался Тингис. Добавляют также, что Софакс, которого вдова Антея Тинга родила от Геракла, правил своей страной и дал городу имя матери. Сын Софакса Диодор покорил много африканских народов с помощью греческого войска, набранного из числа микенских колонистов, которых поселил здесь Геракл9. Маврусии — люди восточного происхождения, как и фарусии, происходящие от персов, сопровождали Геракла в походе по Африке. Правда, кое-кто утверждает, что они были потомками тех ханаанеев, которых Иисус Навин-израильтянин изгнал из их страны10.

j . После этого Геракл посетил оракула в Аммоне, где просил о разговоре со своим отцом Зевсом, но Зевс не пожелал явить себя, а когда Геракл стал настаивать, Зевс ободрал барана и, натянув на себя руно, показался Гераклу и дал ему несколько советов. Вот поэтому египтяне изображают Зевса Аммона с ликом барана. Фиванцы приносят в жертву баранов только раз в год, когда в конце праздника, посвященного Зевсу, режут барана и, сняв руно, надевают его на статую Зевса. После этого начинают оплакивать жертву и потом погребают ее в священной гробнице11.

k. Затем Геракл отправился на юг и основал стовратный город Фивы в честь города, в котором он родился. Некоторые, правда, говорят, что этот город уже был основан Осирисом. Все это время царем Египта был брат Антея Бусирис, сын Посейдона и Лусианассы, дочери Эпафа, или, как считают некоторые, сыном Посейдона и Аниппы, дочери реки Нил12. К тому времени царство Бусириса уже поражали засуха и голод, длившиеся то ли восемь, то ли девять лет, и он посылал за греческими авгурами, чтобы те сказали, что делать. Его племянник, ученый прорицатель из Кипра по имени Фрасий, Трасий или Тасий, сын Пигмалиона, заявил, что голод прекратится, если ежегодно жертвовать одного чужеземца Зевсу. Бусирис начал с самого Фрасия, а потом приносил в жертву других случайных гостей до тех пор, пока не явился Геракл. Он позволил жрецам связать себя, подвести к алтарю, дал повязать свои волосы лентой, и Бусирис, взывая к богам, уже был готов занести свой жертвенный топор, но тут Геракл порвал все путы и зарубил Бусириса, его сына Амфидаманта и всех присутствовавших при этом жрецов13.

l . Затем Геракл пошел в Азию и встал на якорь в Фермидрах, бухте родосского Линда, где он выпряг одного быка из крестьянской повозки, принес его в жертву, а из мяса устроил пиршество, тогда как владелец быка стоял на вершине холма и издалека проклинал Геракла. Вот почему жители Линда до сих пор произносят проклятья, совершая жертвоприношения в честь Геракла. Наконец, Геракл достиг Кавказа, где в течение тридцати — или тысячи, или тридцати тысяч — лет находился прикованный Прометей, к которому каждый день прилетал орел-стервятник, рожденный от Тифона и Ехидны, и терзал его печень14. Зевс уже давно сожалел о наказании, которому подвергался Прометей, поскольку тот уже по-доброму предупредил Зевса о нежелательности брака с Фетидой, если Зевс не хочет, чтобы она родила существо могущественнее, чем он сам. Зевс немедля простил Прометея, когда Геракл попросил его об этом. А так как Прометей однажды уже был обречен на вечное мучение, Зевс повелел ему, чтобы всегда походить на узника, носить кольцо, сделанное из цепей и украшенное кавказским камнем. Так появилось первое кольцо с камнем. Однако мучения Прометея должны были длиться до тех пор, пока кто-нибудь из бессмертных не отправится вместо него добровольно в Аид. Поэтому Геракл напомнил Зевсу о Хироне, который мечтал расстаться с дарованным ему бессмертием, с тех пор как получил неизлечимую рану. Ничто больше не могло задержать освобождения Прометея, и Геракл, призвав на помощь охотника Аполлона, поразил орла стрелой прямо в сердце и дал Прометею свободу15.

m . С тех пор в честь Прометея люди стали носить перстни и венки, поскольку после освобождения Прометею велено было носить ивовый венок, а Геракл, чтобы составить ему компанию, стал носить венок, сплетенный из веток дикой оливы16.

n. Всемогущий Зевс поместил изображение стрелы среди звезд в виде созвездия Стрелы, а население Кавказских гор до сих пор считает орла-стервятника врагом человечества. Они сжигают его гнезда горящими стрелами и ставят на него ловушки, чтобы отомстить за мучения Прометея17.


1Аполлодор ІІ.5.11; Еврипид. Геракл 396; Ферекид. Брак Геры II. Цит. по: Схолии к Аполлонию Родосскому IV.1396; Эратосфен. Превращения в звезды III; Гигин. Поэтическая астрономия II.3; Германик Цезарь. О феноменах Арата; под Драконом.

2Аполлодор II.5.11; Гесиод. Теогония 333—335; Схолии к Аполлонию Родосскому IV.1396.

3Аполлодор. Цит. соч.; Схолии к «Энеиде» Вергилия IV.483; Гесиод. Теогония 215; Плиний. Естественная история VI.35—36; Овидий. Метаморфозы IV.637 и сл.

4Аполлодор. Цит. соч.; Геродот VII.124—127; Гигин. Цит. соч. II.15.

5Аполлодор. Цит. соч.; Ферекид. Цит. по: Схолии к Аполлонию Родосскому IV.1396; Аполлоний Родосский IV.1396—1484.

6Гигин. Цит. соч. II.3.

7Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Мифы 31; Диодор Сицилийский IV.17.

8Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.; Пиндар. Истмийские оды IV.52—55; Лукиан IV.589—655.

9Плиний. Естественная история V.1; Страбон XVII.3.2; Помпоний Мела III. гл. X.6; Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Серторий 9.

10Страбон XVII.3.7, 3.9; Плиний. Естественная история V.8; Прокопий. О войне с вандалами II.10.

11Каллисфен. Цит. по: Страбон XVII.1.43; Геродот II.42.

12Диодор Сицилийский I.15 и IV.18; Овидий. Ибис 399; Аполлодор ІІ.5.11; Гигин. Мифы 56.

13Филаргирий. Комментарий к «Георгикам» Вергилия III.5; Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч. 31 и 56; Овидий. Наука любви I.649.

14Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч. 54; Страбон XІ.5.5; Эсхил. Цит. по: Гигин. Поэтическая астрономия II.15; Гесиод. Теогония 529.

15Сервий. Комментарий к «Буколикам» Вергилия VI.42; Гигин. Цит. соч.; Плиний. Естественная история XXXІІІ.4 и XXXVII.1; Эсхил. Прикованный Прометей 1025 и Освобожденный Прометей, фрагмент 195. Цит. по: Плутарх. О любви 14; Аполлодор. Цит. соч.

16Атеней XV.674; Эсхил. Фрагменты 202 и 235. Цит. по: Атеней 674d; Аполлодор. Цит. соч.

17Гигин. Поэтическая астрономия II.15; Филострат. Жизнь Аполлония Тианского ІІ.3.


* * *


1. Разные места нахождения Гесперид соответствуют различию в понимании того, что считать дальним Западом. Один из источников считает, что этот подвиг был совершен в Беренике, которую раньше называли городом Гесперид (Плиний. Естественная история V.5), Евесперид (Геродот IV.171) или Евесперит (Геродот IV.198), а затем — именем жены Птолемея Эвергета. Он был построен на Псевдопениаде (Страбон XVII.3.20), западном мысе залива Сирт. Город омывался рекой Латон, или Летон, имел священную рощу, называвшуюся «сад Гесперид». Река Латон впадала в Гесперийское озеро, расположенное недалеко от озера Тритониада, на котором особенно замечателен островок со святилищем Афродиты (Страбон. Цит. соч.; Плиний. Цит. соч.). Именно Афродите, по некоторым свидетельствам, принадлежала яблоня (Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия IV.485). Геродот (Цит. соч.) называет эту область одним из немногих плодородных мест в Ливии. В некоторые годы земля здесь приносила урожай сам-сто.

2. Кроме этих географических споров, были еще попытки дать мифу рациональную трактовку. По одной из версий, яблоки были прекрасными овцами (слово melon означает одновременно и «яблоко» и «овца») или овцами с особой золотистой шерстью, которых пас пастух по имени Дракон и которому дочери Геспера, Геспериды, приносили еду. Геракл увел овец (Сервий. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.26) и убил (Сервий. Цит. соч.) или похитил пастуха (Палефат 19). Палефат (Цит. соч.) говорит, что Геспер был родом из карийского Милета, который до сих пор славится своими овцами, и утверждает, что, хотя сам Геспер ко времени набега Геракла был уже мертв, две его дочери все еще были живы.

3. По другой версии, Геракл спас дочерей Атланта, которых из родительского сада похитили египетские жрецы, а Атлант в благодарность не только вручил ему предмет, ради которого и совершался подвиг, но и в придачу научил астрономии, поскольку Атлант был первым астрономом и знал так много, что даже держал на своих плечах небесный свод. Вот почему говорят, что Геракл принял от него на время небесный свод (Диодор Сицилийский III.60 и IV.27). Геракл действительно стал Властелином Зодиака, однако астрономом-титаном, которого он заменил, был не Атлант (см. I.3), а Кой.

4. Истинное объяснение этого мифа следует, однако, искать не в аллегории, а в ритуале. Как будет показано далее (см. 148.5), кандидат на царский престол должен был одолеть змея и забрать у него золото, что и совершает Геракл в этом мифе и в битве со змеем. Однако золото, которым он овладевает, по сути, не должно иметь форму золотых яблок. Яблоки он получает как пропуск в райский сад от триады богинь, когда кончается его правление. В погребальном контексте змей не является его противником, а той формой, которую примет его собственный вещий дух, когда его тело будет принесено в жертву. Ладон был стоголовым и говорил множеством языков потому, что многие вещие герои могли называть себя «Геракл» в том смысле, что представляли Зевса и посвящали свою жизнь службе Гере. Сад трех Гесперид, чьи имена отождествляют их с закатом (см. 33.7 и 39.1), располагался на далеком Западе потому, что закат был символом смерти царя-жреца. Геракл получает яблоки в конце своего правления, точно соответствующего ста лунным месяцам Великого года. Он берет на себя бремя сакральной и светской власти, перенимая его от своего предшественника, причем вместе с ним ему достается имя «Атлант», т.е. «сильностраждущий»[221] Tla , tle  — корень, указывающий на страдание, перенесенные кем-то тяготы;  a  — префикс интенсивности.. Весьма вероятно, что первоначально бремя это имело не форму свода, а форму солнечного диска (см. 67.2).

5. Нерей ведет себя так же, как Протей (см. 169. a ), к которому на острове Фарос обратился за советом Менелай (Гомер. Одиссея IV.460 и сл.). Про Геракла сказано, что он поднялся по реке По потому, что эта река вела в страну гипербореев (см. 125. b ). Известно, что обернутые в солому жертвенные дары от гипербореев поступали на остров Делос именно этим путем (Геродот IV.33). Их страна в одном смысле была Британией, т.е. центром культа Борея, а в другом — Ливией или даже Кавказом. Поэтому райский сад располагался либо на далеком Западе, либо за северным ветром, в таинственном краю, куда на лето улетали дикие гуси (см. 161.4). Странствия Геракла отражают именно такую многозначность. Если бы он искал этот сад в Ливии, то ему следовало обратиться к царю Фароса Протею (см. 169. a ), если на Кавказе — то к Прометею, что, собственно, и передано в варианте мифа, сообщенном Аполлодором. Если же он устремился на север, то ему действительно имело смысл обратиться к жившему у истоков По Нерею, поведение которого напоминает поведение Протея.

6. Останками Антея, вероятно, были кости выбросившегося на берег кита, породившие в Танжере целую легенду: «Конечно, это был великан, которого мог убить только Геракл. Тот самый Геракл, который воздвиг огромные столбы в Сеуте и Гибралтаре!» Поединок между кандидатом на царский трон и местными силачами был широко распространенным обычаем. Поединок с Антеем за обладание царством, как и поединок Тесея и Скирона (см. 96.3) или Одиссея и Филомелида (см. 161. f ), следует понимать именно в таком контексте. Пракситель, скульптор, создавший Парфенон, считал свержение Антея отдельным подвигом (Павсаний IX.11.4).

7. Между Додоной и Аммоном существовали древние религиозные связи, и Зевс, которому поклонялись в обоих городах, был первоначально пастухом-царем, которого ежегодно приносили в жертву так же, как на горе Пелион и в Лафистии. Геракл правильно поступил, навестив своего отца Зевса, когда проходил Ливию. Так же поступил устремившийся на восток Персей, а спустя много веков их примеру последовал Александр Великий.

8. У бога Сета были рыжие волосы, поэтому бусирянам необходимы были жертвы с волосами именно такого цвета, так как они приносились убитому Сетом Осирису. Рыжий цвет волос редко встречался в Египте, но был распространен среди эллинов (Диодор Сицилийский I.88; Плутарх. Об Исиде и Осирисе 30, 33 и 73). Убийство Гераклом Бусириса может отражать некоторую карательную акцию, предпринятую эллинами в ответ на то, что их соплеменники были схвачены и убиты. Следует отметить, что вблизи Хеммита сохранились следы древнегреческой колонии.

9. Проклятия, произносимые во время жертвоприношений в честь Геракла (см. 143. a ), напоминают хорошо известный обычай проклинать и оскорблять царя с соседнего холма во время коронации, чтобы не вызвать зависти богов. Аналогичным образом во время триумфов оскорбляли римских военачальников, олицетворявших собой Марса. Сеятели также проклинают зерно, разбрасывая его по борозде.

10. Освобождение Прометея, вероятнее всего, было притчей-морализацией, придуманной Эсхилом, а не настоящим мифом (см. 39. h ). Ношение им ивового венка, подтвержденное изображением на этрусском зеркале, говорит о том, что Прометей был принесен в жертву луне-богине Анате, Нейт или Афине (см. 9.1). Возможно, первоначально его привязывали прутьями к жертвенному алтарю во время весеннего праздника, посвященного луне (см. 116.4).

11. По одной из легенд, Тифон убил Геракла в Ливии, а Иолай вернул ему жизнь, поднеся к его носу перепелку (Евдокс Книдский. Описание земли I. Цит. по: Атеней IX.392d). Однако это был тирский Геракл — Мелкарт, которого бог Эсмун («поминаемый»), или Асклепий, вернул к жизни таким способом. Это следует понимать так, что год начинался в марте, когда с Синая прилетали перепелки и начинались перепелиные оргии в честь женского божества (см. 14.3).


134. Двенадцатый подвиг: пленение Кербера


Последний и самый трудный подвиг Геракла состоял в том, чтобы привести из Аида пса Кербера. Вначале Геракл отправился в Элевсин, где испросил разрешения принять участие в мистериях и надеть миртовый венок1. В наше время любой эллин, прослывший добропорядочным человеком, может быть посвящен в мистерии, но, поскольку во времена Геракла к мистериям допускались только афиняне, Тесей предложил, чтобы Геракла усыновил некто Пилий. Пилий так и поступил, а когда над Гераклом совершили обряд очищения из-за того, что он перебил кентавров — а видеть таинства не мог человек с обагренными кровью руками, — сын Орфея Мусей исполнил обряд посвящения по всем правилам. Поручителем Геракла выступил Тесей2. Однако основатель великих мистерий Евмолп повелел, чтобы к таинствам не допускали чужеземцев, поэтому элевсинцы, не решаясь отказать Гераклу и сомневаясь в том, стал ли он настоящим афинянином после усыновления его Пилием, решили организовать для него малые мистерии. Некоторые говорят, что сама Деметра оказала ему честь, основав по этому поводу малые мистерии3.

b. Каждый год проводились два разных типа элевсинских мистерий: большие — в честь Деметры и Коры и малые — в честь одной только Коры. Малые мистерии служили подготовкой для больших; во время них элевсинцы в месяц анфестерион шли в Агры на берег реки Илисс, чтобы разыграть события из жизни Диониса. Среди главных обрядов было принесение в жертву свиньи, которую посвящаемые в таинства сначала купали в реке Канфар, а затем над ней совершал обряд очищения жрец по имени Гидран4. После этого участники инициаций не меньше года ждали, чтобы получить право участия в больших мистериях, проходивших уже в самой Элевсине в месяц боэдромион. Мистагог, готовивший неофитов к большим мистериям, брал с них клятву о неразглашении тайны. Все это время им запрещалось посещать святилище Деметры и они были вынуждены ждать окончания торжеств у входа в храм5.

c . Геракл, очищенный и подготовленный таким образом, спустился в Аид с лаконского Тенара; некоторые говорят, что он спускался с Ахерусийского полуострова около понтийской Гераклеи, где на большой глубине до сих пор видны следы его спуска. Вели его Афина и Гермес, и стоило ему, измученному подвигами, воззвать в отчаянии к Зевсу, Афина тут же спешила утешить его6. Испугавшись свирепого взгляда Геракла, Харон переправил его через реку Стикс, не потребовав даже платы. За это Гадес на целый год заковал его в колодки. Когда Геракл ступил на берег, выйдя из неустойчивого челнока, все тени мертвых бросились бежать, кроме Мелеагра и Медузы Горгоны. При виде Медузы Геракл выхватил меч, но Гермес убедил его, что перед ним только тень, а когда он нацелил стрелу в Мелеагра, тот только засмеялся. «Тебе нечего бояться мертвых», — сказал он, и некоторое время они провели в дружеской беседе, в конце которой Геракл пообещал жениться на сестре Мелеагра Деянире7.

d. У ворот Аида Геракл обнаружил своих друзей Тесея и Пирифоя, приросших к скале. Он освободил Тесея, но вынужден был оставить Пирифоя. Затем он откатил в сторону камень, под которым Деметра заточила Аскалафа, после чего, решив порадовать тени теплой кровью, зарезал одну из коров Гадеса. Пастух Менет, или Менетий, сын Кевтонима, вызвал Геракла на борцовский поединок, но Геракл сжал его такой хваткой, что у пастуха затрещали ребра. Тогда вмешалась вышедшая из своего дворца и приветствовавшая Геракла как брата Персефона, которая стала умолять не лишать Менета жизни8.

e . Когда Геракл потребовал Кербера, стоявший рядом с женой Гадес мрачно заметил: «Он твой, если ты сумеешь приручить его, не прибегая к своей дубине и стрелам». Геракл нашел пса сидящим на цепи у ворот Ахерона и решительно взял его за шею, на которой росли три головы, а вместо шерсти извивались змеи. Колючий хвост взвился вверх для удара, но защищенный львиной шкурой Геракл не ослабил своей хватки до тех пор, пока Кербер на стал задыхаться и уступил9.

f . По дороге из Аида Геракл сплел себе венок из веток дерева, которое Гадес посадил на Елисейских полях в память о своей возлюбленной прекрасной нимфе Левке. Листья на этом венке, смотревшие наружу, почернели, поскольку черный — это цвет преисподней, а те, которые были прижаты к челу Геракла, стали серебристо-белыми. Вот почему священным деревом Геракла считается белый тополь или осина: цвет листьев означает, что Геракл совершал подвиги в обоих мирах10.

g. С помощью Афины Геракл переправился через реку Стикс, а затем, где волоча Кербера на веревке, а где неся на руках, вышел на белый свет через расщелину у Трезена, сквозь которую Дионис провел свою мать Семелу. В храме Артемиды Спасительницы, построенном Тесеем там, где расщелина выходит на поверхность, теперь стоят алтари, посвященные божествам потустороннего мира. В Трезене тоже показывают найденный Гераклом источник, который носит его имя и расположен перед бывшим дворцом Ипполита11.

h. По другому свидетельству, Геракл притащил Кербера, закованного в прочнейшие цепи, через подземный проход, который шел из мрачной пещеры Аконы, что рядом с понтийской Мариандиной. Кербер сопротивлялся, отводил глаза от дневного света, а его неистовый лай доносился из всех его трех глоток. Слюна его текла по зеленеющим полям, и от нее произошло ядовитое растение аконит, которое также называют гекатина, поскольку первой его использовала Геката. Согласно третьему рассказу, Геракл поднялся наверх через Тенар, известный своим пещерным храмом, перед входом в который стояла статуя Посейдона. Однако если когда-то там и была дорога в преисподнюю, ее давно уже нет. Наконец, кое-кто говорит, что Геракл появился во дворе храма Лафистийского Зевса на горе Лафист, где стоит изваяние Геракла, именуемое «Геракл с блестящими глазами»12.

i . Тем не менее все склонны считать, что, когда Геракл привел Кербера в Микены, Эврисфей, совершавший в это время жертвоприношения, отдал герою долю, полагавшуюся рабам, а куски получше приберег для своей родни. В справедливом гневе Геракл убил трех сыновей Эврисфея: Перимеда, Еврибия и Еврипила13.

j . Кроме аконита, Геракл обнаружил такие травы: лечащий все болезни гераклеон, или «дикий ориган»; сидерийский гераклеон, имеющий тонкий стебель, красный цветок и листья, похожие на листья кориандра, растущий по берегам озер и рек и хорошо заживляющий все раны, нанесенные железом; белену, вызывающую головокружение и умопомрачение. Нимфейский гераклеон, имеющий корень, похожий на палицу, назван так по имени нимфы, покинутой Гераклом и умершей от ревности. Мужчин он лишает силы на двенадцать дней14.


1Гомер. Одиссея XI.624; Аполлодор II.5.12.

2Геродот VIII.65; Аполлодор. Цит. соч.; Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Тесей 30 и 33; Диодор Сицилийский IV.25.

3Цец. Схолии к Ликофрону 1328; Диодор Сицилийский IV.14.

4Стефан Византийский под словом Agra; Плутарх. Цит. соч. Деметрий 26 и Фокион 28; Аристофан. Ахарняне 703; Варрон. О сельском хозяйстве ІІ.4.11; Гесихий под словом Hydranus; Полиэн V.17.

5Плутарх. Цит. соч. Фокион 28.

6Аполлодор. Цит. соч.; Ксенофонт. Анабасис I.2.2; Гомер. Одиссея XI.626 и Илиада VIII.362 и сл.

7Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VI.392; Аполлодор. Цит. соч.; Вакхилид. Эпиникий V.71 и сл. и 165 и сл.

8Аполлодор. Цит. соч.; Цец. Хилиады II.396 и сл.

9Аполлодор. Цит. соч.

10Сервий. Цит. соч. VIII.369; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний II.31.12 и II.32.3.

11Гомер. Илиада VIII.369; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний II.31.12 и II.32. 3.

12Овидий. Метаморфозы VII.409 и сл.; Германик Цезарь. Комментарий к «Георгикам» Вергилия II.152; Павсаний III.25.4 и IX.34.4.

13Антиклид. Цит. по: Атеней IV.157.

14Плиний. Естественная история XXV.12; 15; 27 и 37.


* * *


1. Не исключено, что этот миф возник на основе изображения, на котором Геракл спускается в Аид, где богиня мертвых Геката приветствует его в образе трехглавого чудовища. В ответ на врученные ей золотые яблоки она провожает Геракла на Елисейские поля. Кербер был изображен ведущим Геракла, а не наоборот. Известный вариант мифа логически вытекает из возведения Геракла в ранг божества: герой должен остаться в преисподней, но бог может избежать этой участи и взять своего стража с собой. Более того, обожествление героя в обществе, где до этого поклонялись только богине, означает, что царь нарушил извечную традицию и отказался умирать во имя богини. Вот почему обладание золотым псом подтверждало власть верховного царя ахейцев и его отказ от матриархальной опеки (см. 24.4). Присутствие в Аиде Менета и похищение Гераклом одной из коров, принадлежавших Гадесу, говорит о том, что двенадцатый подвиг — это вариант десятого, т.е. посещение царства мертвых (см. 132.1).

2. Большие элевсинские мистерии имели критское происхождение и устраивались в месяц боэдромион («бегущий за помощью»), который на Крите совпадал примерно с сентябрем и назывался так, согласно Плутарху («Тесей» 27), в память победы Тесея над амазонками, что означало ликвидацию им матриархальной системы. Первоначально мистерии, вероятно, устраивались в период осеннего равноденствия, чтобы подготовить царя-жреца к назначаемой на день зимнего солнцеворота смерти, предвестником которой был миртовый венок (см. 109.4). Сами мистерии имели вид сакральной драмы, в которой говорилось, что ожидает царя в потустороннем мире. После отмены принесения в жертву царя, равносильной падению матриархата, мистерии оказались доступны для всех, кого считали достойным инициации. Аналогичные сведения можно найти в египетской «Книге мертвых»: любой добропорядочный мужчина мог стать Осирисом, полностью очистившись от всякой скверны и переживя ритуальную смерть. В Элевсине Осириса отождествляли с Дионисом. Листья белого тополя были шумерским символом возрождения, а в древесном календаре белый тополь означал осеннее равноденствие (см. 52.3).

3. Малые мистерии, которые устраивались как преддверие к большим, похоже, были у пеласгов самостоятельным праздником, тоже связанным с надеждой на возрождение, но отмечавшимся раньше, в феврале, во время сретенья, когда появлялись первые листья на деревьях. Отсюда и пошло название «Анфестерион».

4. Итак, поскольку Дионис отождествлялся с Осирисом, Семела должна быть Исидой, а мы знаем, что не Осирис спасал Исиду из царства мертвых, а она его. Отсюда следует, что трезенское священное изображение должно было показывать Семелу, возвращающую Диониса в мир живых. Богиня, которая таким же образом сопровождала Геракла, тоже была Исидой, а то, что он спас Алкестиду, следует объяснять тем же изображением, где вели его, а не он. Его появление на горе Лафистий весьма интересно. На вершине горы не может быть пропасти, поэтому миф должен свидетельствовать о смерти и воскресении царя-жреца, которые праздновались на этом месте, причем именно об этом обряде говорится в легенде о золотом руне (см. 70.2 и 148.10).

5. Аконит, обладающий ядом парализующего действия, использовался фессалийскими колдуньями для изготовления мази «для полетов»: от нее немели ступни и руки, что давало ощущение оторванности от земли. Но поскольку это было еще и жаропонижающее средство, Гераклу, изгнавшему из Стимфала разносивших лихорадку птиц, вполне могли приписать открытие этого цветка.

6. Для подвигов Геракла не существует определенной последовательности. Диодор Сицилийский и Гигин («Мифы» 30) описывают все двенадцать подвигов в том же порядке, что и Аполлодор, за исключением того, что у них четвертый стоит перед третьим, а шестой перед пятым. Кроме того, Диодор ставит двенадцатый подвиг перед одиннадцатым. Почти все мифографы соглашаются в том, что убийство Немейского льва составило первый подвиг, но в предлагаемой Гигином последовательности «Двенадцати подвигов Геракла, совершенных на службе у Эврисфея» («Мифы» 30) убийству льва предшествует удушение змей. В одном месте Диодор Сицилийский включает убийство Антея и Бусириса в десятый подвиг (IV.17—18), а в другом — в одиннадцатый (IV.27). И хотя у многих авторов Геракл в юные годы отправляется в плавание с аргонавтами (Силий Италик I.512), есть авторы, у которых Геракл совершает это плавание после четвертого подвига (Аполлоний Родосский I.122) или даже после восьмого (Диодор Сицилийский IV.15). Есть и такие авторы, у которых он сначала совершает девятый (Валерий Флакк. Аргонавтика V.91) и двенадцатый подвиги (там же. II.382) и обламывает рога «обоим быкам» (там же. I.36), а потом отплывает с аргонавтами. Некоторые напрочь отрицают возможность подобного отплытия на том основании, что в это время Геракл был рабом царицы Омфалы (Геродот. Цит. по: Аполлодор I.9.19).

7. Согласно схолиям к Ликофрону (1328), Геракл был посвящен в Элевсинские мистерии до того, как совершил девятый подвиг, однако Филохор (цит. по: Плутарх. Тесей 26) говорит, что Тесей посвятил Геракла в мистерии тогда, когда тот совершал свой девятый подвиг (там же. 30), а спасение Тесея из Аида произошло во время совершения двенадцатого подвига (Аполлодор II.5.12). Согласно Павсанию (I.27.8), Тесей был семилетним мальчиком, когда Геракл, украшенный львиной шкурой, пришел в Трезен, а Истм он избавил от разбойников по дороге в Афины, когда служил Омфале (Аполлодор ІІ.6.3). Еврипид считал, что Геракл сразился с сыном Ареса Кикном до того, как отправился совершать свой восьмой подвиг (Алкеста 501 и сл.); Проперций (IV.19.41) полагал, что Геракл уже побывал в Аиде, когда убил Кака, а Овидий («Фасты» V.388) думал, что Хирон умер случайно — не во время четвертого подвига, а когда Геракл уже почти завершил все свои подвиги.

8. Альбрик[222]Альбрик (Albricus) — английский философ и медик XI в., автор популярных в средние века трактатов по мифологии «Поэтические аллегории» и «Об изображении богов» («De deorum imaginibus»). предлагает следующий порядок совершения Гераклом двенадцати подвигов, сопровождая их описание аллегорическим объяснением: победа над кентаврами во время свадебного пиршества, убийство льва, спасение Алкестиды из Аида (когда Кербер был посажен на цепь), получение яблок у Гесперид, убийство Гидры, поединок с Ахелоем, убийство Кака, похищение кобылиц Диомеда, победа над Антеем, пленение вепря, угон коров Гериона и подпирание небес.

9. Различные подвиги и деяния Геракла изображены на троне Аполлона в Амиклах (Павсаний III.18.7—9), а также на бронзовом святилище Афины в спартанском акрополе (Павсаний III.17.3). Скульптуры, выполненные Праксителем для фронтона фиванского святилища Геракла, изображали почти все двенадцать подвигов, за исключением Стимфалийских птиц, а вместо чистки Авгиевых конюшен был изображен поединок с Антеем. Явное желание многих городов показать свою причастность к двенадцати подвигам Геракла говорит о том, что ритуальные драмы, в которых фигурировали брачные испытания, предшествовавшие коронации, имели широкое распространение.


135. Убийство Ифита


Когда Геракл вернулся в Фивы, совершив подвиги, то отдал свою жену Мегару, которой к тому времени исполнилось тридцать три года, в жены своему племяннику и колесничему Иолаю, которому исполнилось только шестнадцать, объяснив свой поступок тем, что его браку с Мегарой не сопутствовали благоприятные предзнаменования1. Поступив таким образом, он стал подыскивать более молодую жену, которая принесла бы ему счастье. Услышав, что его друг Эврит, сын эхалийского царя Меланея, предлагает в жены свою дочь Иолу тому, кто окажется более искусным стрелком из лука, чем он сам и его четыре сына, Геракл направился к Эвриту2. У того был прекрасный лук, а пользоваться им его учил сам Аполлон, которого, как утверждал Эврит, он уже превосходил в меткости. Однако Геракл без труда победил его. Такой исход безмерно раздосадовал Эврита, и он, прознав, что Геракл избавился от Мегары, предварительно уничтожив ее детей, отказался отдавать ему в жены Иолу. Выпив для большей уверенности изрядное количество вина, Эврит произнес такие слова: «Тебе никогда бы не сравниться со мной и моими сыновьями в стрельбе из лука, если бы ты не использовал волшебные стрелы, которые сами летят в цель. Это соревнование недействительно, и я ни в коем случае не доверю мою любимую дочь такому злодею, как ты! Кроме того, ты раб Эврисфея и заслуживаешь лишь побоев от свободного человека». Сказав это, он выпроводил Геракла из дворца. Геракл не стал мстить тотчас же, хотя никто не мешал ему это сделать, но поклялся совершить возмездие3.

b. Трое сыновей Эврита по имени Дейоней, Клитий и Токсей поддержали отца в его бесчестных обвинениях, а старший, которого звали Ифит, заявил, что если быть справедливым, то Иола должна принадлежать Гераклу. И когда вскоре после случившегося в Эвбее пропали двенадцать крепконогих племенных кобыл и столько же выносливых молодых мулов, он отказался поверить в то, что похитителем был Геракл. По правде говоря, животные были похищены известным вором Автоликом, который с помощью магии изменил их внешний вид и продал ничего не подозревавшему Гераклу, выдав их за своих4. Ифит пошел по следам кобыл и мулов и обнаружил, что следы ведут в Тиринф. Это навело его на мысль, что все-таки Геракл украл животных, желая таким образом отомстить за нанесенное ему оскорбление. Столкнувшись неожиданно лицом к лицу с Гераклом, только что вернувшимся после спасения Алкестиды, он скрыл свои подозрения и решил просто посоветоваться с Гераклом. В животных, купленных им у Автолика, Геракл не признал тех, которых ему описал Ифит, и со свойственным ему чистосердечием обещал всяческую помощь в поисках скота, если Ифит согласится стать его гостем. Но теперь он уже догадывался, что его подозревают в краже, и очень огорчился. После большого пира он отвел Ифита на самую высокую скалу в Тиринфе. «Посмотри вокруг, — потребовал он, — и скажи, видишь ли ты, чтобы где-нибудь паслись твои кобылы». «Я их не вижу», — признался Ифит. «Тогда ты по ошибке держал на меня в своем сердце обвинение в краже!» — взревел вне себя от гнева Геракл, и Ифит полетел вниз5.

c . После этого Геракл отправился к царю Пилоса Нелею и попросил его совершить над ним обряд очищения, но Нелей отказался, потому что Эврит был его союзником. Никто из сыновей Нелея, кроме младшего Нестора, не согласился принять у себя Геракла, которому в конце концов удалось уговорить Дейфоба, сына Ипполита, подвергнуть его очищению в Амиклах. Однако Геракла не перестали мучить ночные кошмары, и он отправился к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать, как избавиться от них6. Пифия Ксеноклея отказалась отвечать на его вопрос. «Ты убил своего гостя, — сказала она. — У меня нет оракулов для таких, как ты!» «Тогда я вынужден основать свое собственное прорицалище!» — вскричал Геракл. После этих слов он лишил святилище всех вотивных даров и даже утащил треножник, на котором восседала Ксеноклея. «Да, Геракл из Тиринфа совсем другой, чем Канопский», — сурово произнесла пифия, глядя вслед исчезавшему треножнику. Она намекала на то, что Египетский Геракл, посетив однажды Дельфы, вел себя вежливо и относился к ней со всяческим почтением7.

d. Тогда в битву вступил возмущенный Аполлон и бился с Гераклом до тех пор, пока Зевс не развел противников с помощью перуна и не заставил их пожать друг другу руки в знак примирения. Геракл вернул на место священный треножник, после чего они вместе основали город Гитион, где сейчас на рыночной площади рядом стоят изваяния Аполлона, Геракла и Диониса. После всего случившегося Ксеноклея дала Гераклу такой оракул: «Чтобы избавиться от того, что тебя мучает, ты должен на целый год продаться в рабство, а полученные за это деньги вручить детям Ифита8. Зевс возмущен тем, что ты нарушил законы гостеприимства, чем бы ты при этом ни руководствовался». «Чьим рабом я должен стать?» — смиренно спросил Геракл. «Лидийская царица Омфала купит тебя», — ответила Ксеноклея. «Я повинуюсь, — продолжил Геракл, — но когда-нибудь сделаю рабом человека, из-за которого так страдаю, да и всю его семью продам в рабство»9. Некоторые, правда, говорят, что Геракл не вернул треножник и что тысячу лет спустя, прослышав, что он оказался в городе Фенее, Аполлон наказал фенейцев, завалив канал для отвода дождевых вод, который прорыл Геракл, и город залило водой10.

e. Есть еще один рассказ об этих событиях, совсем непохожий на предыдущие, согласно которому эвбеец Лик, сын Посейдона и Дирки, напал на Фивы в смутное для города время, убил царя Креонта и захватил трон. Поверив сообщению Копрея о том, что Геракл умер, Лик попытался соблазнить Мегару, а когда та ответила отказом, он уже было собрался убить и ее, и ее детей, но тут из Аида вернулся Геракл и свершил возмездие. Гера, чьим любимцем был Лик, лишила Геракла разума, и тот убил Мегару и всех своих сыновей, причем не пощадил даже любимого им этолийца Стихия11. Фиванцы, которые показывают могилу его детей, говорят, что Геракл убил бы и своего приемного отца Амфитриона, если бы не Афина, которая ударила его камнем так, что он потерял сознание. Они показывают этот камень, добавляя: «Мы прозвали его «Приводящий в разум»». Но на самом деле Амфитрион умер задолго до этих событий в орхоменском походе. Афиняне утверждают, что Тесей, благодарный Гераклу за освобождение из Аида, прибыл в этот момент с афинской армией, чтобы помочь Гераклу в борьбе против Лика. Его поразило совершенное Гераклом убийство, но, несмотря на это, Тесей обещал устраивать в его честь всевозможные почести в течение всей жизни и после смерти. А еще он привез Геракла в Афины, где Медея с помощью лекарств вылечила его от безумия, а Сикал еще раз совершил над ним очистительный обряд12.


1Плутарх. О любви 9; Аполлодор II.6.1; Павсаний X.29.3.

2Диодор Сицилийский IV.31; Павсаний IV.33.5; Софокл. Трахинянки 260 и сл.

3Гигин. Мифы 14; Аполлоний Родосский I.88—89; Гомер. Одиссея VIII.266.228; Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Софокл. Цит. соч.

4Гесиод. Цит. по: Схолии к «Трахинянкам» Софокла 266; Гомер. Цит. соч. XXІ.15 и сл.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор ІІ.6.2; Схолии к «Одиссее» Гомера XXІ.22.

5Аполлодор. Цит. соч.; Софокл. Цит. соч. 271; Гомер. Цит. соч. и схолии, цитирующие Ферекида; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

6Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

7Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний X.13.4; Гигин. Цит. соч. 32.

8Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч.; Павсаний II.21.3; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

9Софокл. Цит. соч. 248 и сл. и 275 и сл.; Гигин. Цит. соч.; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.300.

10Плутарх. О медлительности божественного возмездия 12; Павсаний VIII.14.3.

11Гигин. Цит. соч. 32; Еврипид. Геракл 26 и сл. и 533; Сервий. Цит. соч. VIII.300; Схолии к «Трахинянкам» Софокла 335.

12Еврипид. Цит. соч. 26 и сл., 1163 и сл. и 1322; Павсаний IX.11.2; Диодор Сицилийский IV.55; Менократ. Цит. по: Схолии к «Истмийским одам» Пиндара IV.104 и сл.


* * *


1. В матрилинейном обществе развод с женой означал отказ от трона, который считался ее приданым. Поэтому очень вероятно, что к какому-то времени, когда древние устои в Греции достаточно расшатались, царь-жрец мог уже избегать смерти в конце своего правления, покидая царство, в котором он правил, и вступая в брак с наследницей другого трона. Если это так, то отказ Эврита назвать Геракла своим зятем объяснялся не тем, что тот убил своих детей, совершая ежегодные жертвоприношения богам, пока правил в Фивах, а тем, что Геракл не выполнил долг царя и не умер. Соревнования в стрельбе из лука, в которых в качестве награды фигурировала невеста, — это индоевропейский обычай: в «Махабхарате» Арджуна таким образом получает Драупади, а в «Рамаяне» Рама сгибает огромный лук Шивы и получает Ситу. Более того, пускание стрел во все стороны света и в небо (см. 126.2 и 132.6) являлось частью обрядов царского бракосочетания в Индии и Египте. Кобылы могли упоминаться в связи с жертвоприношениями во время брака Геракла и Иолы, когда он стал царем Эхалии (см. 81.4). Как бы там ни было, а Ифит был одним из тех, кого вместо царя в конце каждого года сбрасывали с фиванских стен. Его могли сбросить и по другому поводу — например, чтобы умилостивить кого-нибудь из рассерженных богов (см. 105.6; 106. j и 121.3).

2. Захват Гераклом дельфийского треножника, очевидно, свидетельствует о разграблении святилища дорийцами, а перун, пущенный в разгар схватки между Аполлоном и Гераклом, означает договор, согласно которому оракул остается у Аполлона, а не переходит к Гераклу, при условии, что Аполлон будет отстаивать интересы дорийцев как покровитель диманов — одного из племен, принадлежавших Дорийскому союзу. Общеизвестен тот факт, что спартанцы, которые принадлежали к дорийцам, контролировали Дельфийский оракул в классическую эпоху. Еврипид не упоминает инцидент с треножником в своем «Геракле», поскольку в 421 г. до н.э. афиняне в Никийском договоре не смогли отстоять власть Фокиды над Дельфами, а спартанцам удалось настоять на том, чтобы Дельфы стали подконтрольным им марионеточным государством. В середине IV в. до н.э., когда конфликт разгорелся вновь, фокидцы захватили Дельфы и овладели частью сокровищ, чтобы на них набрать войско для обороны страны, но в результате были наголову разбиты, а их города не избежали разрушения.

3. Выговор пифии следует понимать так, что дорийцы, захватившие Пелопоннес, называли себя «сыновьями Геракла» и не выказывали ей того уважения, что их ахейские, эолийские и ионийские предшественники, тяготевшие в своей религии к ливийским земледельцам дельты Нила, а не к эллинским царям-пастухам. Предшественница Ксеноклеи по имени Герофила («любимица Геры») была дочерью Зевса и Ламии. Ливийцы, которыми она правила, называли ее «Сивиллой» (Павсаний X.12.1; Еврипид. Пролог к «Ламии»). Цицерон придерживается той же точки зрения, когда отрицает, что сын Алкмены (т.е. додорийский Геракл) сражался с Аполлоном из-за треножника («О природе богов» III.42). Позднее предпринимались попытки во имя религиозной благопристойности затушевать ссору между фокидцем Аполлоном и дорийцем Гераклом. Так, Плутарх, который был дельфийским жрецом, предполагает («Диалог о E в Дельфах» 6), что Геракл «решил выдернуть силой у пифии треножник и сразиться с богом в искусстве прорицания». Описывая месть Аполлона народу Фенея, он тактично умалчивает о том, что канал для них прорыл Геракл (см. 138. d ).


136. Омфала


Геракла отправил в Азию Гермес, покровительствовавший всем важным денежным сделкам, и выставил его на продажу как безымянного раба. Он же затем передал вырученные от продажи деньги — три серебряных таланта — сиротам Ифита. Однако Эврит запретил своим внукам принимать любую денежную компенсацию, заявив, что за кровь можно отплатить только кровью. Поэтому, что стало с тем серебром, знает один Гермес1. Как и предсказала пифия, Геракла купила Омфала, лидийская царица, про которую говорили, что она не упустит своего. Геракл верно служил ей год или три, избавив за это время Малую Азию от разбойников, которых было там в большом количестве2.

b. Эта Омфала была дочерью Иардана, а по мнению некоторых знающих людей — матерью Тантала. Она унаследовала царство от своего несчастного мужа Тмола, сына Ареса и Теогоны. Однажды, охотясь на горе Карманорий (названной так по имени Карманора — сына Диониса и Алексирои, — погубленного здесь диким вепрем), Тмол влюбился в охотницу Ариппу, целомудренную служанку Артемиды. Глухая к угрозам и мольбам Тмола, Ариппа укрылась в храме своей госпожи, где, поправ священность этого места, Тмол овладел ею на ложе самой богини. Обезумев от горя, Ариппа повесилась на стропилах, успев перед смертью обратиться к Артемиде, и та в ответ на ее мольбу выпустила свирепого быка. Подброшенный быком в воздух, Тмол упал на острые колья и камни и умер в муках. Феоклимен, его сын от Омфалы, предал его земле в том месте, где тот скончался, и переименовал гору в «Тмол», а город с таким же названием, построенный на склоне горы, был разрушен сильным землетрясением во времена императора Тиберия3.

c . Среди разных деяний, совершенных Гераклом во время службы Омфале, было пленение эфесских керкопов, которые постоянно мешали ему спать. Это были братья-близнецы по имени то ли Пассал и Акмон, то ли Ол и Еврибат, то ли Силл и Трибалл. Их родителями были Океан и Тейя, и слыли они самыми отъявленными лгунами и обманщиками, каких только знали люди. Они бродили по свету, придумывая все новые и новые обманы. Тейя советовала им держаться подальше от Геракла, а ее слова: «Мои маленькие белозадики, вам придется встретить большой черный зад!» — вошли в поговорку, и «белый зад» теперь означает трусость, низость и похотливость4. В виде трупных мух они жужжали над ложем Геракла, пока однажды ночью он не схватил их и не заставил принять свой обычный облик. Тогда он перекинул их через большой шест так, что головы их свисали вниз, а сам взял шест на плечо и пошел. Нужно сказать, что ягодицы Геракла, которые не прикрывала львиная шкура, так потемнели от солнца, что напоминали старый кожаный щит. На их цвет повлияло также и огненное дыхание Кака и Критского быка. Поэтому керкопы, висевшие вниз головой, не смогли удержаться от смеха при виде открывшегося им зрелища. Поначалу их веселость удивила Геракла, но, поняв ее причину, он уселся на скалу и сам стал хохотать; так братьям удалось вымолить себе свободу. И хотя известный нам город Керкопия расположен в Азии, пещеру Керкопов и скалу под названием «Чернозадая» показывают в Фермопилах; отсюда можно сделать вывод о том, что описанный случай к ним, вероятно, никакого отношения не имеет5.

d. Одни говорят, что керкопы в конце концов превратились в камень за то, что хотели обмануть самого Зевса, другие утверждают, что за обман он превратил их в обезьян с длинной желтой шерстью и отправил на италийские острова, которые называются Пифекуссы6.

e. В Лидийской лощине жил некто Силей, который заставлял всех чужестранцев работать на своих виноградниках, но Геракл вырвал все лозы винограда с корнем. Когда лидийцы из Итоны стали совершать набеги на землю Омфалы, Геракл вернул все ими награбленное, а город сровнял с землей7. В Келенах жил Литиерс — земледелец, незаконнорожденный сын царя Миноса, приглашавший к себе в дом путников, а потом заставлявший их соревноваться с ним в уборке урожая. Когда они отставали, он бил их плетьми, а вечером, выиграв соревнование, отрубал им головы, а тела прятал в снопы, распевая при этом печальные песни. Геракл пришел в Келены, чтобы спасти пастуха Дафниса, сына Гермеса, который, обойдя весь свет в поисках своей возлюбленной Пимплеи, похищенной пиратами, наконец, нашел ее среди рабынь Литиерса. Тот вызвал Дафниса посоревноваться в жатве, но Геракл, занявший его место, победил Литиерса, отрубил ему серпом голову, а тело бросил в реку Меандр. Дафнис получил не только Пимплею, но и дворец Литиерса, врученный ей Гераклом в качестве приданого. В честь Литиерса фригийские жнецы до сих пор поют во время страды погребальные песни, очень напоминающие те, что поют в честь Манера, сына первого египетского царя, умершего на сжатом поле8.

f . Наконец, на берегу лидийской реки Сангарий Геракл поразил стрелой огромного змея, уничтожавшего людей и урожай. Благодарная Омфала, узнавшая наконец, кто он и откуда родом, освободила его и отправила назад в Тиринф с богатыми дарами. Зевс в ознаменование этого события создал созвездие Офиух — Змеедержец. Река Сангарий, между прочим, была так названа в честь сына Миндона и Алексирои, который, лишенный рассудка матерью богов за неуважение, проявленное к ее мистериям, и оскорбление ее евнухов-жрецов, решил утопиться в водах этой реки9.

g. Омфала купила Геракла с целью приобрести себе любовника, а не воина. Она родила от него троих сыновей по имени Лам, Агелай (потомком которого был знаменитый царь Крез, решивший сгореть на костре, когда персы захватили Сарды) и Лаомедонт10. Некоторые считают, что был еще и четвертый сын — Тиррен, или Тирсен. Он изобрел музыкальную трубу и повел лидийских поселенцев в Этрурию, где они стали называть себя тирренцами, или тирсенами. Но более вероятно, что Тиррен был сыном царя Атиса и отдаленным потомком Геракла и Омфалы11. Одна из служанок Омфалы по имени Малида родила от Геракла Клеодея, или Клеолая, и еще Алкея, основавшего лидийскую династию, которую царь Крез изгнал с сардского трона12.

h . Грецию достигли вести о том, что Геракл расстался со своей львиной шкурой и венком из белого тополя, а вместо них носит ожерелья, золотые браслеты, женский тюрбан, красный платок и меонийский пояс. Говорили, что он сидит в кругу распутных ионийских красавиц, расчесывает шерсть или прядет ее, вздрагивая при каждом окрике хозяйки. Ему не раз доставалось от нее золоченой туфелькой, когда его неловкие пальцы ломали веретено; иногда же, в хорошем настроении, она развлекалась, слушая его воспоминания о былых подвигах. При этом он даже не испытывал стыда. Вот почему художники изображают Геракла в желтой юбке или в окружении причесывающих его служанок Омфалы, которая носит его львиную шкуру, дубину и лук13.

i. Произошло, однако, всего лишь вот что. Однажды, когда Геракл и Омфала прохаживались по виноградникам Тмола — она в пурпурном, вышитом золотом платье с напомаженными локонами, а он — с золоченым зонтиком в руках, раскрытым над ее головой, — с высокого холма их увидел Пан. Влюбившись в Омфалу и наскоро попрощавшись с горными богинями, он побежал за ней с криком: «Теперь только ей будет принадлежать мое сердце!» Тем временем Омфала и Геракл пришли к одинокому гроту, ради которого и предприняли эту прогулку, где им в голову пришла мысль поменяться одеждой. Она подвязала ему плетеный пояс, не сошедшийся на его широкой талии, и надела на него свое платье. И хотя она распустила шнуровку платья как можно свободнее, рукава на Геракле лопнули и шнурки на сандалиях оказались коротки.

j . После ужина они отправились спать — каждый на свое ложе, принеся закатные жертвы Дионису, который в таких случаях требовал от поклонявшихся ему брачной чистоты. В полночь Пан пробрался в грот и в темноте ощупью нашел то, что показалось ему ложем Омфалы, поскольку на спящем были шелковые одежды. Дрожащими руками он приподнял покрывало и нырнул под него. Проснувшийся в это время Геракл вытянул одну ногу и лягнул ею так, что Пан отлетел к противоположной стене грота. Услышав тяжелый удар и вопль, Омфала вскочила и приказала принести огонь. Когда огонь принесли, они с Гераклом смеялись до слез при виде распростертого в углу Пана, потирающего свои ушибы. С этого дня Пан невзлюбил одежду и созывал участников своих обрядов обнаженными. Именно он отомстил Гераклу, распространив про него слух, что тот постоянно обменивается с Омфалой одеждой, находя в этом особое удовольствие14.


1Аполлодор II.6.3; Диодор Сицилийский IV.31; Ферекид. Цит. по: Схолии к «Одиссее» Гомера XXІ.22.

2Софокл. Трахинянки 253; Аполлодор ІІ.6.2; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

3Аполлодор II.6.3; Плутарх. О реках 7; Тацит. Анналы II.47.

4Аполлодор. Цит. соч.; Суда под словом Cercopes; Цец. Схолии к Ликофрону 91.

5Roscher W. H. Lexicon der griechischen und römischen Mytologie II.1166 ff.; Мюллер K. O. Дорийцы I.464; Птоломей Клавдий V.2; Геродот VII.216.

6Суда под словом Cercopes; Евстафий. Схолии к «Одиссее» Гомера XIX.247; Овидий. Метаморфозы XIV.91.

7Цец. Хилиады II.432 и сл.; Диодор Сицилийский IV.31; Дионисий Периэгет. Описание Земли 465; Стефан Византийский под словом Itone.

8Схолии к «Идиллиям» Феокрита X.41; Атеней XIV.619; Гесихий, Фотий и Суда под словом Lityerses.

9Гигин. Поэтическая астрономия II.14; Плутарх. О реках 12.

10Диодор Сицилийский IV.31; Вакхилид III.24—62; Аполлодор ІІ.6.3; Палефат 45.

11Павсаний II.21.3; Геродот I.94; Страбон V.2.2; Дионисий Галикарнасский. Древности I.28.

12Гелланик. Фрагмент 102 изд. Дидо; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Евсевий. Евангельское приуготовление II.2.25; Геродот I.7.

13Овидий. Героиды IX.54 и сл.; Лукиан. Разговоры богов 13; Плутарх. Следует ли старику заниматься государственными делами 4.

14Овидий. Фасты II.305.


* * *


1. Карманор, вероятно, был титул Адониса (см. 18.7), также убитого вепрем. Осквернение Тмолом храма Артемиды датировать нельзя, как нельзя датировать повеление Гераклу возместить Эвриту смерть сына. Оба события, тем не менее, кажутся вполне исторически верными. Не исключено, что Омфала была пифией, хранительницей дельфийского омфала, предложившей выплатить за Геракла надлежащую сумму и сделавшей его на время отработки храмовым рабом. Тот факт, что в мифе Омфала предстает лидийской царицей, объясняется тем, что мифографы решили изменить место действия, чтобы согласовать его с другими преданиями.

2. Керкопы были, как о том говорят различные пары их имен, керы, или Злобы, приходящие в виде обманчивых и злых снов, которых можно было избежать, взывая к Гераклу — единственному, кто имел власть над ночными кошмарами (см. 35.3—4). Вначале представленные в виде простых призраков, наподобие керкопов (их имя является всего лишь вариантом слова cercops), в более поздних произведениях они уже фигурируют как cercopithecoi («обезьяны») — возможно, из-за связи между Гераклом и Гибралтаром, т.е. одним из установленных им столпов, откуда карфагенские купцы привозили ручных обезьян для богатых греческих и римских дам. Мало вероятно, чтобы на двух маленьких островках — Исхии и Прохите[223]Исхия и Прохита — теперь Иския и Прочида., расположенных к северу от Неаполитанского залива и называемых греками Питекуссами, — водились обезьяны. Название этих островков на самом деле происходит от слова pithoi, или «сосуды», которые на этих островах изготовлялись (Плиний. Естественная история ІІІ.6).

3. Обычай виноградарей убивать путников в пору виноделия, когда совершался обряд в честь духа Лозы, был широко распространен в Сирии и Малой Азии, а аналогичные жертвоприношения во время сбора урожая встречались повсеместно и в Азии, и в Европе. Джеймс Фрэзер подробно рассмотрел этот вопрос в «Золотой ветви». Здесь Гераклу приписывается наложение запрета на человеческие жертвы, т.е. социальная реформа, которой особенно гордились греки, несмотря на то что войны между ними становились все более жестокими и разрушительными.

4. Писатели классической эпохи воспринимают служение Геракла Омфале как аллегорию, отражающую то, как легко сильного мужчину может поработить похотливая, честолюбивая женщина, а поскольку пупок воспринимался как вместилище женской страсти, то имя Омфала становится еще более красноречивым. Однако этот сюжет повествует об очень древнем этапе в развитии идеи царя-жреца, когда происходил переход от матриархата к патриархату, и царь, будучи возлюбленным царицы, получил возможность замещать ее во время церемоний и жертвоприношений; при этом он должен был носить ее одежды. Э. Ревийю[224]Ревийю Э. (Revillout, 1843—1913) — профессор (Ecole de Louvre), историк Востока (труды по Египту, коптам, Вавилону). показал, что в древнюю шумерскую эпоху такая система существовала в Лагаше. Более того, некоторые сюжеты критского искусства изображают мужчин в женских одеждах во время жертвоприношений, причем на них не только пятнистые штаны-юбочки, как на саркофаге из Хагия-Триада, но даже юбки с оборками, как, например, на дворцовой фреске в Кноссе. Рабство Геракла объясняется исконными матриархальными обычаями, существующими в западной Африке: в Лоанго, Дауре и Аброне, как указывал Р. Бриффо, царь происходит из рабов и не имеет власти; в Агонне, Латуке, Убембе и других местах вообще имеется только царица, которая не вступает в брак, а выбирает себе любовников из рабов. Более того, аналогичная система существовала вплоть до классической эпохи среди древней локрийской знати, из числа которой выбирались жрицы Троянской Афины (см. 158.8). В 683 г. до н.э. локрийцы вынуждены были переселиться из центральной Греции в эпизефирские Локры, расположенные на южной оконечности Италии, «из-за скандала, разразившегося в связи с неразборчивыми любовными связями между женщинами из благородных семей и рабами» (см. 18.8). Эти локрийцы вели свое происхождение не от эллинов, считали добродетелью добрачные связи (как это было принято среди критян, карийцев и аморитов) (Клеарх 6) и настаивали исключительно на матрилинейном наследовании (Дионисий Периэгет. Описание Земли 365—367; Полибий XІІ.6b). Подобная практика должна была быть повсеместно распространена в доэллинской Греции и Италии, но только в Багнаре, неподалеку от развалин эпизефирских Локр, еще помнят о существовавшей некогда матриархальной традиции. Женщины из Багнары носят длинные юбки в складку и ходят босиком, совершая торговые сделки и по нескольку дней оставляя детей на попечении мужей. На голове они могли носить поклажу весом до двух «квинталов». Мужчины получали «отпуск» весной, когда шла меч-рыба и они могли показать свое искусство владения острогой, а также летом, когда они отправлялись в горы и жгли древесный уголь. Хотя официальным покровителем Багнары является св. Николай, никто из багнаротов не признает его существования, а местный священник жалуется, что жители больше внимания уделяют святой Деве, чем Сыну. Святая Дева заменила им девственную Кору, чей прекрасный храм в классическую эпоху принес большую известность Локрам.


137. Гесиона


Когда рабство Геракла у царицы Омфалы закончилось, он, уже не терзаемый безумием, вернулся в Тиринф и сразу же стал собираться в поход против Трои1 по следующим причинам. Он и Теламон (то ли по дороге из страны амазонок, то ли когда аргонавты сошли на берег у Сигейского мыса) были поражены, увидев дочь Лаомедонта Гесиону, прикованную к скале у троянского берега2, совсем нагую, если не считать нескольких украшений. Оказалось, что Посейдон наслал морское чудовище, чтобы покарать Лаомедонта за неуплату денег ему и Аполлону за то, что те построили городские стены и пасли его стада. Некоторые, правда, говорят, что Лаомедонт обязался принести им в жертву всех коров, родившихся в тот год в его царстве. Другие утверждают, что он обещал им жалкую плату как поденщикам, но и ту заплатил не полностью, а присвоил себе тридцать троянских драхм. В отместку Аполлон наслал чуму, а Посейдон приказал морскому чудовищу пожрать людей, живших в долине, и разрушить их поля морскими волнами. По другому свидетельству, Лаомедонт выполнил свои обязательства перед Аполлоном, но не перед Посейдоном, который и наслал на его царство чуму и чудовище3.

b. Лаомедонт посетил оракул Зевса Аммона, где услышал, что должен выставить Гесиону на морском берегу, чтобы чудовище пожрало ее. Но он упрямо отказывался сделать это до тех пор, пока все троянские знатные семейства не принесут в жертву своих дочерей. В отчаянии они обратились к Аполлону, который, будучи разгневан не меньше Посейдона, не стал их успокаивать. Тогда родители отправили своих детей в безопасные места за пределы страны, но Лаомедонт попытался заставить некоего Фенодама, оставившего трех своих дочерей дома, отдать одну из них на растерзание чудовищу. Фенодам произнес пламенную речь перед собранием, утверждая, что только один Лаомедонт виновен в нынешних несчастьях и должен пострадать, пожертвовав своей дочерью. В конце концов, было решено бросить жребий, в соответствии с которым Гесиону приковали к скале, где ее и обнаружил Геракл4.

c . Геракл тем временем разорвал ее путы, поднялся в город и предложил расправиться с чудовищем в обмен на двух несравненных, бессмертных белоснежных коней или кобылиц, которые могли мчаться над водой или хлебным полем, как ветер, и которых Зевс вручил Лаомедонту как возмещение за похищенного им Ганимеда. Лаомедонт тут же согласился на это условие5.

d. Затем троянцы с помощью Афины построили Гераклу высокий насыпной вал, который должен был защитить его от чудовища, когда то высунет свою голову из воды и направится к долине. Когда чудовище достигло стены и широко раскрыло пасть, Геракл во всеоружии прыгнул ему в глотку. Целых три дня он провел в желудке чудовища, но, тем не менее, стал победителем, хотя этот бой стоил ему потери всех волос на голове6.

e. О том, что случилось дальше, спорят до сих пор. Одни говорят, что Лаомедонт отдал Гесиону Гераклу в жены, но в то же время убедил оставить ее и кобылиц в Трое на время плавания с аргонавтами, но, когда золотое руно было добыто, жадность взяла верх и он отказался отдать Гераклу Гесиону и кобылиц. Другие считают, что он объявил о своем отказе месяцем или двумя раньше — когда Геракл явился в Трою, разыскивая Гиласа7.

f . Наиболее правдоподобный рассказ гласит, что Лаомедонт обманул Геракла, подменив бессмертных лошадей обычными, после чего Геракл пригрозил Трое войной и, разъяренный, отправился через море. Сначала он посетил остров Парос, где воздвиг алтарь Зевсу и Аполлону, затем коринфский Истм, где предсказал Лаомедонту конец, и уже в своем родном Тиринфе набрал себе войско8.

g . За это время Лаомедонт убил Фенодама и продал трех его дочерей сицилийским купцам, покупавшим жертвы для зрелищ с дикими зверями. Но в Сицилии их спасла Афродита, и старшая из дочерей, Эгеста, разделила ложе с богом реки Кримисс, принявшим облик пса. От этого брака у нее родился сын Эгест, которого латиняне называли Акестом9. Эгест с помощью Элима, незаконнорожденного сына Анхиса, привезенного им из Трои, основал город Эгесту, который позднее стал называться Сегеста, а потом города Энтелла (названный так по имени его жены), Эрикс и Аска. Говорят, что в конце концов Эгеста вернулась в Трою и вышла замуж за некоего Каписа, от которого у нее родился сын по имени Анхис10.

h. До сих пор спорят: отплыл ли Геракл в Трою с восемнадцатью кораблями по пятьдесят весел на каждом или же у него было всего шесть небольших судов с малым количеством воинов11. Тем не менее среди его союзников называют Иолая, сына Эака по имени Теламон, Пелея, аргивянина Оиклея и беотийца Димаха12.

i. На острове Саламин Геракл нашел Теламона пирующим со своими друзьями. Ему тут же дали золоченый кубок и предложили совершить первое возлияние в честь Зевса. Совершив обряд, Геракл простер руки к небесам и произнес такую молитву: «О, Отец, пошли Теламону прекрасного сына с кожей крепкой, как львиная шкура, и храбростью льва!» Он видел, что жена Теламона вот-вот должна родить. В ответ Зевс отправил на землю своего орла и Геракл заверил Теламона, что просьба будет исполнена. И действительно: закончился пир и Перибея произвела на свет великого Аякса, которого Геракл завернул в свою львиную шкуру, сделав его, тем самым, неуязвимым, за исключением шеи и подмышек, поскольку под шкуру попал колчан13.

j . Высадившись на берег близ Трои, Геракл оставил Оиклея сторожить корабли, а сам повел остальных воинов к стенам города. Застигнутый врасплох Лаомедонт не успел собрать войско, зато раздал горожанам мечи и факелы и отправил их жечь корабли Геракла. Оиклей сопротивлялся, пока не пал в бою, выказав большую доблесть, а его соратники, столкнув в воду корабли, бежали. Тогда Лаомедонт поспешил в город и после стычки в бою с не успевшим перестроиться войском Геракла сумел снова войти в город и запереть за собой ворота.

k. Зная, что ему не хватит терпения на длительную осаду, Геракл подал сигнал к приступу. Первым проломил стену и ворвался в город Теламон, посчитавший самым слабым местом западную стену, построенную его отцом Эаком. За ним следом, терзаясь от зависти, ворвался Геракл. Теламон, вдруг понявший, что обнаженный меч Геракла предназначен для него, не растерялся и, не обороняясь, стал собирать большие камни, вывалившиеся из стены. «Что ты делаешь?» — взревел Геракл. «Строю алтарь Гераклу Победителю, Гераклу Отвратителю Зла!» — был ответ находчивого Теламона. «Отдаю тебе Трою на разграбление»14, — ответил благородный Геракл и поспешил прочь. Он поразил стрелами Лаомедонта и всех его сыновей, кроме Подарка, который, единственный из всех, настаивал на передаче Гераклу бессмертных кобылиц. Город был разграблен. Утолив жажду мести, Геракл вознаградил Теламона, отдав ему в жены Гесиону, которой позволил выкупить любого из пленных. Она выбрала Подарка. «Хорошо! — сказал Геракл. — Но сначала он должен быть продан, как раб». Когда Подарка выставили на продажу, Гесиона выкупила его, отдав за него золоченое покрывало, украшавшее ее голову. Так Подарк получил имя Приам, что значит «купленный». Некоторые, правда, говорят, что в то время Приам был еще младенцем15.

l . Предав Трою огню и не оставив людей на ее дорогах, Геракл посадил Приама на трон, а сам отплыл в море. Гесиона сопровождала Теламона до самого Саламина, где родила ему Тевкра. Был ли он законным сыном Теламона или нет — неизвестно16. Позднее Гесиона покинула Теламона, бежала в Малую Азию, а потом приплыла в Милет, где царь Арион нашел ее, когда она пряталась в лесу. Там она родила от Теламона второго сына по имени Трамбел, которого Арион воспитывал как своего собственного и сделал царем живших в Азии соплеменников Теламона лелегов или, как говорят некоторые, лесбосцев. Когда во время Троянской войны Ахилл напал на Милет, он убил Трамбела, слишком поздно узнав, что тот был сыном Теламона. Он сильно горевал об этом17.

m. Некоторые говорят, что Оиклей не погиб под Троей, а был жив еще тогда, когда эринии свели с ума его внука Алкмеона. Его могилу показывают в Аркадии, около мегалополисного храма Борея18.

n. Потом Геракл отплыл в Троаду, взяв с собой Главкию, дочь речного бога Скамандра. Во время осады она была любовницей Димаха, а когда тот пал в бою, обратилась за покровительством к Гераклу. Геракл посадил ее на свой корабль, радуясь тому, что род его прекрасного друга не пресечется: ведь Главкия была беременной и спустя определенное время родила сына по имени Скамандр19.

о. Пока Зевс под влиянием бога сна спал, Гера призвала Борея и повелела ему поднять бурю, которая отнесла корабль Геракла далеко в сторону, к острову Кос. Пробудившийся Зевс рассердился и пригрозил богу сна отправить его с небес в царство Эреба, но Гера поспешила за помощью к богине Ночи, которую не решался злить даже Зевс. В бессильной злобе он стал гонять богов вокруг Олимпа. Некоторые даже говорят, что именно за это он приковал Геру за запястья к стропилам и повесил между небом и землей, привязав к ногам наковальни. Гефеста же в сердцах швырнул на землю. Дав таким образом волю чувствам, он спас Геракла на Косе и помог ему добраться до Аргоса. Что с ним случилось потом, об этом говорят по-разному20.

p. Одни говорят, что жители Коса по ошибке приняли его за пирата и пытались помешать ему подойти к берегу, обстреливая корабль из пращи. Однако Геракл все-таки высадился, ночным приступом взял город Астипалею и убил царя Эврипила, сына Посейдона и Астипалеи. Сам же был ранен Халкодонтом, но в самый последний момент спасен Зевсом21. Другие утверждают, что он напал на Кос потому, что влюбился в дочь Эврипила Халкиопу22.

q . Третьи рассказывают вот что. Пять из шести кораблей Геракла в бурю потонуло, а оставшийся сел на мель у Лакеты, что на острове Кос. При крушении Гераклу и его спутникам удалось спасти только оружие. Когда они выжимали мокрую одежду, мимо них прошло стадо овец и Геракл попросил меропского[225]Меропида — употребительное в V в. до н.э. название острова Кос; отсюда меропский — косский. пастуха, некоего Антагора, подарить им барана. Тогда Антагор, отличавшийся могучим телосложением, вызвал Геракла на поединок, предложив барана в качестве награды. Геракл вызов принял, и, когда два борца сошлись, Антагору пришел на помощь друг, а греки поспешили помочь Гераклу; возникла всеобщая свалка. Измотанный бурей и уставший от множества противников, Геракл оставил поле боя, вбежал в дом фракийской женщины мощного телосложения и сумел скрыться, переодевшись в ее платье.

r . В тот же день, восстановив свои силы после сытной еды и сна, он снова вступил в бой с жителями Коса и обратил их в бегство. После чего над ним совершили обряд очищения от пролитой накануне крови, и он, как был в женских одеждах, женился на Халкиопе, которая родила ему Фессала23. На поле, где произошла эта битва, до сих пор Гераклу приносятся ежегодные жертвы, а косские женихи носят женские одежды, когда приводят в свой дом невест. Таким же образом одевается и жрец Геракла в Антимахии на Косе перед тем, как совершить жертвоприношение24.

s. Обиженные Гераклом жительницы Астипалеи обругали его, за что Гера наградила их коровьими рогами. Некоторые, правда, утверждают, что рогами их наказала Афродита за то, что они превозносили свою красоту больше, чем ее25.

t. Опустошив Кос и истребив его жителей, Геракл, ведомый Афиной, отправился во Флегру, где помог богам выиграть битву с гигантами26. Оттуда он пришел в Беотию, где по его настоянию Скамандра избрали царем. Скамандр назвал реку Инах своим именем, а соседний ручей — именем своей матери Главкии. Источник он назвал именем своей жены Акидусы, родившей ему трех дочерей, которым местные жители до сих пор поклоняются, называя их «непорочные»27.


1Аполлодор ІІ.4.6.

2Аполлодор ІІ.5.9; Гигин. Мифы 89; Диодор Сицилийский IV.42; Цец. Схолии к Ликофрону 34.

3Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч.; Лукиан. О жертвоприношениях 4; Цец. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия III.З.

4Сервий. Цит. соч. V.30 и I.554; Цец. Цит. соч. 472; Гигин. Цит. соч. 89.

5Диодор Сицилийский IV.42; Цец. Цит. соч. 34; Валерий Флакк II.487; Гигин. Цит. соч.; Аполлодор ІІ.5.9; Гелланик. Цит. по: Схолии к «Илиаде» Гомера XX.146.

6Гомер. Илиада XX.145—148; Цец. Цит. соч.; Гелланик. Цит. соч.

7Диодор Сицилийский IV.42 и 49; Сервий. Цит. соч. I.623.

8Аполлодор ІІ.5.9; Гелланик. Цит. соч.; Пиндар. Истмийские оды VI.26 и сл.

9Цец. Цит. соч. 472, 953 и 965; Сервий. Цит соч. I.554 и V.30.

10Цец. Цит. соч. 472, 953 и 965; Сервий. Цит. соч. I.554; V.30 и 73.

11Диодор Сицилийский IV.32; Аполлодор II.6.4; Гомер. Цит. соч. V.638 и сл.

12Схолии к «Немейским одам» Пиндара III.61 и Истмийские оды I.21—23; Аполлодор. Цит. соч. и I.8.2; Гомер. Одиссея XV.243; Плутарх. Греческие вопросы 41.

13Аполлодор III.12.7; Пиндар. Истмийские оды VI.35 и сл.; Цец. Цит. соч. 455; Схолии к «Аяксу» Софокла 833; Схолии к «Илиаде» Гомера XXІІІ.821.

14Аполлодор II.6.4; Гелланик. Цит. по: Цец. Цит. соч. 469.

15Диодор Сицилийский IV.32; Цец. Цит. соч. 337; Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч. 89; Гомер. Илиада V.638; Сервий. Цит. соч. III.З.

16Аполлодор III.12.7; Гомер. Цит. соч. VIII.283 и сл. и схолии к 284.

17Цец. Цит. соч. 467; Атеней II.43; Парфений. Любовные истории 26.

18Аполлодор ІІІ.7.5; Павсаний VIII.36.4.

19Плутарх. Цит. соч. 41.

20Гомер. Цит. соч. XIV.250 и сл. и XV.18 и сл.; Аполлодор I.3.5 и II.7.1.

21Аполлодор II.7.1.

22Схолии к «Немейским одам» Пиндара IV.40.

23Аполлодор ІІ.7.8; Гомер. Цит. соч. II.678—679.

24Плутарх. Цит. соч. 58.

25Овидий. Метаморфозы VII.363—364; Лактанций Плацид. Изложение Овидиевых «Метаморфоз» VII.10.

26Аполлодор II.7.1; Пиндар. Истмийские оды VI.31 и сл.

27Плутарх. Цит. соч. 41.


* * *


1. Эта легенда повествует о разграблении пятой или доэллинской Трои, возможно, микенцами, т.е. эолийскими греками, поддержанными отрядом лелегов, чьи предки помогали строить стены этого города (см. 158.8). Из легенды о золотом руне мы узнаем, что Лаомедонт препятствовал торговле лелегов и минойцев в Понте Эвксинском (см. 148.10) и что единственным способом вразумить его было разграбление города, имевшего ключевое значение для Геллеспонта и долины Скамандра, где ежегодно производилась торговля между Востоком и Западом. Девятый подвиг Геракла повествует о таком же предприятии в Понте Эвксинском (см. 131.11).

2. Спасение Гераклом Гесионы напоминает спасение Персеем Андромеды (см. 73.7). Вероятнее всего, этот сюжет навеян изображением, широко распространенным в Сирии и Малой Азии: пленением Мардуком морского чудовища Тиамат — одной из эманаций богини Иштар, которую он лишает власти, приковав к скале. Геракл оказывается проглоченным Тиамат и исчезает на три дня, прежде чем ему удается выбраться наружу. То же самое происходит и в древнееврейской притче, бесспорно основанной на том же сюжете: Иона проводит три дня в чреве кита. Так же и наместник Мардука царь Вавилона каждый год на определенное время отрекается от престола, и считается, что все эти дни он сражается с Тиамат (см. 71.1; 73.5 и 103.1). Белые солярные лошади Мардука или Персея в этом мифе превращаются в награду за спасение Гесионы. Солярный характер Геракла подчеркивается потерей волос: срезание волос с головы царя-жреца в конце года означало уменьшение его магических сил, как в рассказе о Самсоне (см. 91.1). Когда царь вновь появлялся, волос у него было не больше, чем у младенца. Значение этого мифического поединка для исторического захвата Трои, вероятно, заключается в том, что эллины ввели патриархальные институты в этом прежде матриархальном городе.

3. Три дочери Фенодама представляли собой триаду богини-луны, правящей треугольным островом Сицилия. Пес был ее священным животным, как Артемиды, Афродиты и Гекаты. Говорящие по-гречески сицилийцы были ярыми поклонниками гомеровского эпоса (как, впрочем, и римляне) и стремились доказать, что ведут свое происхождение от Трои, как бы шатко ни выглядели их доводы. Три дочери Скамандра представляли ту же богиню, но в Беотии. Рождение Главкией ребенка от Скамандра не является чем-то необычным. Согласно Эсхину («Письма» 10.3)[226]Грейвс ссылается здесь на «Диалоги» Псевдо-Эсхина, в действительности это «Письма» Эсхина., троянские невесты купались в реке и кричали: «Скамандр, возьми мою девственность!» Это свидетельствует о том архаическом периоде, когда считалось, что речная вода может проникать в чрево (см. 68.2).

4. Нельзя с уверенностью сказать, к какому захвату эллинами элладского острова Кос относится посещение его Гераклом[227]О завоевании Греции эллинами см. прим. [105]Изложение Грейвса несколько наивно следует принятой у древнегреческих историков традиции. Разумеется, невозможно с точностью выделить среди нахлынувших на Грецию людских масс «ионийцев», «ахейцев», «дорийцев» и т.д. Они образуются с течением времени как результат долгого взаимодействия пришлых племен друг с другом и с местным населением. В настоящее время принято считать, что первая волна индоевропейцев нахлынула на Грецию ок. 2200—1900 гг. до н.э. В общей форме их принято называть «ахейцами», «аркадоэолийцами», а также «ионийцами». Некоторая их часть поселилась в северных горных областях, продолжая заниматься традиционным скотоводством и примитивным земледелием, а приблизительно в XI в. до н.э., с закатом крито-микенской цивилизации, павшей, очевидно, под ударами так называемых «народов моря», двинулась на юг, образовав вторую волну — так называемое «дорийское завоевание» (ср.: 7.6).; о периодизации элладской культуры — прим. [35]По принятой хронологии, раннеэлладский период — ок. 2800 — ок. 2000 гг. до. н.э.; среднеэлладский — ок. 2000 — ок. 1500 гг. до н.э.; позднеэлладский — ок. 1500 — ок. 1200 гг. до н.э.., но облачение жениха в женские одежды, когда он вводит невесту в дом, воспринимается как уступка прежнему матриархальному обычаю, в соответствии с которым невеста приводила жениха к себе в дом, а не наоборот (см. 160.3).

5. Кобылы Лаомедонта были той же породы, что и кобылы, рожденные в Трое от Борея (см. 29. e ).

6. Инах был аргосской рекой. Беотийский Инах или Скамандр встречается, пожалуй, только у Плутарха.


138. Завоевание Элиды


Через некоторое время после возвращения Геракл собрал войско тиринфцев и аркадцев и, поддержанный добровольцами из самых лучших греческих семей, пошел войной против Авгия, царя Элиды, на которого он затаил злобу еще со времени пятого подвига1. Авгий предвидел такой оборот событий и подготовился к отражению нападения, назначив своими военачальниками Эврита и Ктеата, сыновей своего брата Актора и Молионы, или Молины, дочери Мола. Кроме того, он допустил к управлению Элидой храброго Амаринкея, которого обычно считают сыном фессалийского переселенца Питтия2.

b. Сыновей Актора звали Молионами, или Молионидами, по имени их матери, чтобы отличить их от сыновей другого Актора, женившегося на Эгине. Они были близнецами, родившимися из серебряного яйца, и превосходили всех своих современников в силе, но в отличие от Диоскуров были с рождения сросшимися от пояса книзу3. Молионы женились на близнецах-дочерях кентавра Дексамена, и поколение спустя их сыновья правили в Элиде совместно с внуком Авгия и сыном Амаринкея. Каждый из этой четверки во время похода на Трою владел десятью кораблями. Актору уже принадлежала часть царства благодаря его матери Гирмине, дочери Нелея, имя которой он дал теперь уже не существующему городу Гирмина4.

c. Геракл не добыл себе славы в Элейской войне. Он заболел, и, когда Молионы разбили наголову его армию, находившуюся в самом сердце Элиды, вмешались коринфцы и провозгласили так называемый Истмийский мир. Среди раненных Молионами был брат-близнец Геракла Ификл. Друзья отнесли его, истекающего кровью, в Феней, что в Аркадии, где он и умер, провозглашенный героем. Триста шестьдесят воинов из Клеона также пали, храбро сражаясь на стороне Геракла. Им он передал все почести, которыми наградили его немейцы за то, что он убил льва5. Потом Геракл отправился в Олен, в дом своего друга Дексамена, тестя Молионов, чью младшую дочь Деяниру он лишил девственности, обещав на ней жениться. Когда Геракл покинул ее, к ней посватался кентавр Эвритион, которому Дексамен побоялся отказать. Но в день свадьбы Геракл без предупреждения явился вновь, убил Эвритиона и его братьев и увел Деяниру с собой. Некоторые, правда, говорят, что невесту Геракла звали Мнесимаха или Ипполита на том основании, что Деяниру чаще называют дочерью Ойнея. Дексамен был родом из Буры, известной своим прорицалищем Геракла, где гадали на костях6.

d. Когда Геракл вернулся в Тиринф, Эврисфей обвинил его в желании завладеть троном верховного царя, на котором его утвердил сам Зевс, и изгнал из Арголиды. Со своей матерью Алкменой и племянником Иолаем Геракл присоединился к Ификлу[228]Неточность Грейвса (см. п. c ). в Фенее, где его возлюбленной стала Лаонома, дочь Гунея. Посредине Фенейской долины он вырыл канал длиной пятьдесят стадиев и не менее тридцати футов глубиной и пустил по нему реку Ароаний, но река не потекла по просевшему во многих местах каналу и вернулась в прежнее русло. Кроме того, он вырыл глубокие ямы у подножия Фенейских гор для сбора талых вод. Эти ямы сослужили хорошую службу, правда, однажды после сильного ливня уровень воды в Ароании поднялся и река затопила древний город Феней. Следы этого наводнения до сих пор видны на склонах гор7.

e . Заслышав, что элейцы отправляют процессию для воздания почестей Посейдону на третьем Истмийском празднике, а Молионы собираются посмотреть игры и принять участие в жертвоприношениях, Геракл устроил им засаду в придорожных зарослях под Клеонами, застрелил из лука близнецов и убил их двоюродного брата, тоже по имени Эврит, который был сыном царя Авгия8.

f . Молиона вскоре дозналась, кто убил ее сыновей, и заставила элейцев потребовать от Эврисфея платы за убийство на том основании, что Геракл был родом из Тиринфа. Когда Эврисфей отказался отвечать за проступки изгнанного им Геракла, Молиона обратилась к коринфцам, чтобы те не допускали никого из аргивян к Истмийским играм до тех пор, пока она не получит возмещения за совершенное убийство. Коринфцы ей отказали, и Молиона прокляла каждого элейца, который примет участие в празднике. Ее проклятия боятся до сих пор: ни один элейский атлет с тех пор не участвовал в Истмийских играх9.

g . Тем временем Геракл попросил у Онка черногривого коня Ариона, объездил его, собрал новое войско в Аргосе, Фивах и Аркадии и разграбил город Элиду. Одни говорят, что он убил Авгия и его сыновей, вернул престол законному царю Филею, который и стал править Элидой. Другие утверждают, что он пощадил по крайней мере самого Авгия. Когда Геракл пожелал сделать Элиду вновь многолюдной, он распорядился, чтобы вдовы павших элейцев разделили ложе с его воинами, и вдовы стали сообща молиться Афине, чтобы та помогла им зачать при первых же объятиях. Их мольба была услышана, и благодарные вдовы основали святилище Афины-матери. Их радость по поводу этого счастливого события была так велика, что место, где они повстречались со своими новыми мужьями, и протекающий там ручей они нарекли словом «Бади», что у элейцев означает «сладкий». После этого события Геракл отдал коня Ариона Адрасту, заявив, что он все-таки предпочитает сражаться в пешем строю10.

h . Примерно в то же время Геракл заслужил титул «Буфаг», что значит «поедатель быков». А случилось вот что. Лепрей, сын Кавкона и Астидамии, основавший в Аркадии город Лепрей (эта местность получила свое название потому, что некогда живших здесь людей поразила проказа), по глупости посоветовал царю Авгию надеть на Геракла кандалы, если тот будет просить плату за чистку конюшен. Узнав, что Геракл уже идет к городу, Астидамия заставила Лепрея принять героя как можно радушнее и просить его о прощении. Простить Геракл простил, но вызвал Лепрея на соревнование в троеборье: метание диска, питье воды ведрами и поедание быка. Хотя Геракл победил в метании диска и питье воды, Лепрею удалось покончить с быком раньше, чем Гераклу. Довольный таким успехом, он вызвал Геракла на поединок и тут же был поражен его дубиной насмерть. Могилу Лепрея показывают в Фигалии. Лепрейцы, поклоняющиеся Деметре и Зевсу — белому тополю, всегда считали себя подданными Элиды, и если кто-либо из них выигрывал приз в Олимпии, то глашатай объявлял, что победил элеец из Лепрея. Элейцы до сих пор поклоняются царю Авгию как герою, и только в царство спартанца Ликурга их заставили забыть вражду к Гераклу и совершать жертвоприношения также и в его честь. Так им удалось избежать мора11.

i. После завоевания Элиды Геракл собрал войско у Писы и использовал военную добычу для того, чтобы основать знаменитые четырехгодичные Олимпийские празднества и игры в честь своего отца Зевса, причем, по мнению некоторых, это было всего лишь восьмое подобное атлетическое соревнование12. Отмерив обитель Зевса и обнеся забором священную рощу, он измерил шагами стадион, назвал соседний холм «холмом Крона» и воздвиг шесть алтарей олимпийским богам: по одному на каждую пару. Совершая жертвоприношения в честь Зевса, он поджарил бедро жертвенного животного на костре, сложенном из стволов белого тополя, которые он срубил на берегу феспротской реки Ахеронт. Кроме того, он основал жертвенный очаг в честь своего прапрадеда Пелопса и выделил ему одно святилище. Поскольку ему в это время очень надоедали мухи, вторую жертву он принес в честь Зевса — отвратителя мух, и тот отправил их жужжать за реку Алфей. Элейцы до сих пор приносят жертвы этому Зевсу, когда изгоняют мух из Олимпии13.

j . К первому полнолунию после летнего солнцестояния все было готово к празднествам, если не считать того, что в долине было мало деревьев и они давали мало тени. Тогда Геракл вернулся на землю гипербореев, где некогда любовался дикими оливами, росшими у истоков Дуная, и уговорил жрецов Аполлона дать ему одну оливу, чтобы посадить в обители Зевса. Вернувшись в Олимпию, он распорядился, чтобы этолийский судья венчал победителя оливковой ветвью. Ветвь должна стать единственной наградой, поскольку он сам совершил свои подвиги, не получив платы от Эврисфея. Это дерево, называемое «олива справедливого увенчания», до сих пор растет в священной роще позади храма Зевса. Ветви для венков срезает с него золотым серпом мальчик благородного происхождения, оба родителя которого должны быть живы14.

k . Кое-кто говорит, что Геракл оказался победителем во всех соревнованиях, поскольку никто не осмелился бороться с ним, однако правда заключается в том, что все соревнования горячо обсуждались. Тогда Зевс, сменив обличье и войдя в круг, стал соперником в борьбе с Гераклом. Поединок закончился вничью, Зевс открылся своему сыну Гераклу, а все зрители рукоплескали. Случилось это в полнолуние, и от лунного света было светло, как днем15.

l . Однако более древняя легенда утверждает, что Олимпийские игры были основаны Гераклом-Дактилем и что именно он принес дикую оливу из земли гипербореев. Волшебные предметы и амулеты, посвященные Гераклу-Дактилю, широко используются колдуньями, которым и дела нет до Геракла, сына Алкмены. Алтарь Зевса, стоящий на равном удалении от святилища Пелопса и святилища Геры, но немного впереди них, говорят, был построен этим, более древним Гераклом (как и алтарь в Пергаме) из золы бедренных костей животных, принесенных в жертву Зевсу. Раз в год, на девятнадцатый день элейского месяца элафия, прорицатели берут золу из здания совета и, смочив ее водой из реки Алфей (поскольку никакая другая не годится), наносят образовавшуюся кашицу на алтарь16.

m . Это, однако, говорится не для того, чтобы отказать Гераклу, сыну Алкмены, в том, что он возродил игры (ведь в Элиде до сих пор еще показывают обнесенный стеной древний гимнасий, в котором тренируются атлеты). Между беговыми дорожками растут высокие платаны, а все обнесенное стенами место зовется Ксист — «выскобленным», потому что Геракл упражнялся здесь тем, что полол чертополох. Но Климен-Критянин, сын Кардиса, ведущего свой род от Дактиля, отмечал этот праздник через пятьдесят лет после Девкалионова потопа, а позже это делали Эндимион, Пелопс, Амифаон — сын Крефея, Пелий, Нелей и, как говорят некоторые, Авгий17.

n. Олимпийский праздник отмечается попеременно через сорок девять и пятьдесят месяцев, согласно календарю, и сейчас длится пять дней: с одиннадцатого по пятнадцатое число того месяца, на который он придется. Глашатаи объявляют по всей Греции всеобщее перемирие на весь этот месяц, и ни одному атлету не разрешается принимать участие в соревнованиях, если он обвиняется в преступлении против богов. Первоначально праздник устраивали писанцы, но потом, после окончательного возвращения Гераклидов, их этолийские союзники обосновались в Элиде и стали выполнять эту обязанность18.

o. На северной стороне холма Крона в святилище Илифии жил змей по имени Сосипол. Кормила его медовыми лепешками и водой девственница-жрица в белом покрывале. Этот обычай увековечил чудо, с помощью которого были изгнаны аркадяне, напавшие на святую землю Элиды: неизвестная женщина пришла к элейским военачальникам с грудным ребенком и сказала, что он защитит их. Они поверили, и, когда она посадила ребенка между двумя армиями, он превратился в змея. Аркадяне, преследуемые элейцами, бежали, неся большие потери. Святилище Илифии отмечает то место, где змей скрылся на холме Крона. На вершине холма совершаются жертвоприношения в честь Крона. Происходит это в день весеннего равноденствия в месяц элафий, а приносят жертвы жрицы, называемые «царицами»19.


1Аполлодор ІІ.7.2; Пиндар. Олимпийские оды X.31—33.

2Павсаний V.1.8 и V.2.2; Евстафий. Схолии к «Илиаде» Гомера XXІІІ.638.

3Гомер. Илиада XІ.709; Аполлодор. Цит. соч.; Ивик. Цит. по: Атеней II.57; Плутарх. О братской любви I.

4Павсаний V.1.8 и V.3.4; Гомер. Цит. соч. II.615—624; Схолии к Аполлонию Родосскому I.172.

5Аполлодор. Цит. соч.; Пиндар. Цит. соч. X.31—33; Павсаний V.2.1 и VIII.14.6; Элиан. Пестрые рассказы IV.5.

6Гигин. Мифы 33; Аполлодор II.5.5 и 7.5; Диодор Сицилийский IV.33; Павсаний VII.25.5—6.

7Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Павсаний VIII.14.1—3.

8Аполлодор II.7.2; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Павсаний II.15.1; Пиндар. Цит. соч. X.26 и сл.

9Павсаний V.2.2—3.

10Павсаний VIII.25.5 и V.3.1; Аполлодор II.7.2; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VII.666; Цец. Схолии к Ликофрону 40.

11Атеней X.412; Павсаний V.4.1 и 5.3—4.

12Пиндар. Цит. соч. X.43 и сл.; Цец. Цит. соч. 41; Гигин. Цит. соч. 273.

13Пиндар. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний V.13.1 и 14.2—3.

14Пиндар. Цит. соч. III.11 и сл.; Диодор Сицилийский IV.14; Павсаний V.15.3.

15Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Пиндар. Цит. соч. X.60 и сл.; Павсаний V.8.1; Цец. Цит. соч. 41.

16Павсаний V.7.4 и V.13.5; Диодор Сицилийский V.64.

17Павсаний VI.23.1 и V.8.1.

18Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара III.35 и V.6; Страбон VIII.3.33.

19Павсаний VI.20.1—3.


* * *


1. Этот миф, очевидно, свидетельствовал о неудачном нашествии ахейцев на западный Пелопоннес, происшедшем в конце XIII в. до н.э., за которым последовало более удачное нашествие, перепутанное с нашествием дорийцев в XI в. до н.э. — Геракл одновременно был и дорийским героем. Убийство Эвритиона могло быть навеяно тем же брачным изображением убийства Фола. Прокладывание Гераклом канала среди Фенейской равнины напоминает аналогичные деяния в Элиде (см. 121. d ), Беотии (см. 142.3) и Фракии (см. 130. b ); почести, которые он воздает тремстам шестидесяти клеонцам, вероятно, относятся к календарным мистериям, поскольку число триста шестьдесят — это количество дней в египетском году, если не принимать во внимание пять дней, считавшихся священными днями Осириса, Гора, Сета, Исиды и Нефтиды.

2. Проказа, упоминаемая в связи с Лепреем, — это лишай, возникающий от несвежих продуктов. Его могла лечить луна-богиня, ассоциировавшаяся с белым тополем («Белая богиня», с. 432); настоящая проказа появилась в Европе не раньше I в. до н.э.

3. Титул Геракла «Буфаг» первоначально относился к поеданию быка поклонявшимися ему людьми.

4. Сосипол, вероятно, был духом Крона, именем которого назван холм; его голова погребена на северном склоне, чтобы защитить лежащий за холмом стадион — у слияния рек Кладея и Алфея. Английский двойник Крона, Бран, аналогичным образом охранял холм Тауэр, возвышавшийся над всем Лондоном (см. 146.2). Весеннее равноденствие, когда рождаются оленята, по древесному календарю приходится на месяц ольхи, называемый также «элафий» («олений») и считавшийся священным месяцем Крона-Брана («Белая богиня», с. 168—172 и 206—207). Это говорит о том, что первоначально элейский новый год начинался во время весеннего равноденствия, как это было в отдельных местах Италии, когда царь старого года, украшенный рогами, как Актеон (см. 22.1), умирал от рук экстатических женщин или «цариц». Геракл-Дактиль также принадлежит этому культу (см. 53. b ).

5. Дикая олива, которую в Греции использовали для изгнания демонов и злых духов старого года, принимавших образ мух, была привезена из Ливии, где возник культ северного ветра (см. 48. 1 и 133. 5), а не с севера. В Олимпии таким растением, вероятно, была омела (или лорантус), а не дикая олива. Именно омелу должен был срезать мальчик золотым серпом (см. 7.1 и 50.2); дикая олива фигурировала в гиперборейском древесном календаре (см. 119.3). Соревнование девушек в беге за право получить должность жрицы Геры идет издревле. Когда одногодичное правление царя-жреца было продлено на срок до одного Великого года, примерно равного ста месяцам, — поскольку этот срок обеспечивал лучшее согласование солнечного и лунного календарей — половину срока правил царь, а половину — его танист. Позднее оба правили одновременно под именем Молионов и были не менее связаны между собой, чем цари Спарты (см. 74.1). Не исключено, что рождение в Греции сиамских близнецов только подкрепляло эту метафору. Однако раздел Элиды Авгием, о чем сообщает Гомер, показывает, что в более ранний период за покидающим трон царем-жрецом сохранялась третья часть царства. То же самое Прет совершил в Аргосе. Доля Амаринкея, очевидно, была приобретена захватническим способом.

6. Молиона — это, возможно, титул элейской луны-богини, покровительницы игр, означавший «царица моли», где слово moly означало определенное растение, которое в других местах использовалось против лунной магии (см. 170.5). Молиону также знали под именем Агамеды («многоумная»); так же звали колдунью — дочь Авгия, которая знала «все травы целебные, сколько земля их рождает» (Гомер. Илиада XI.739—741). В классической Греции «Афина-мать» было понятием странным и даже в чем-то срамным и требующим объяснения (см. 25.2 и 141.1), однако элейская традиция говорит о том, что в ее честь на берегу реки Бади устраивались эротические оргии.

7. Укрощение Ариона выглядит как часть обряда коронации в аркадском Онке (см. 130.1).


139. Захват Пилоса


После описанных событий Геракл разграбил и сжег город Пилос за то, что его жители пришли на помощь Элиде. Он убил всех сыновей Нелея, кроме младшего Нестора, который в то время был в Герении, правда, самому Нелею удалось спастись1.

b . Стоящая на страже справедливости Афина сражалась на стороне Геракла, а Пилос защищали Гера, Посейдон, Гадес и Арес. Пока Афина сражалась с Аресом, Геракл выступил против Посейдона; дубина встретилась с трезубцем — и владыке морей пришлось уступить. После этого Геракл с копьем в руке поспешил на помощь Афине и третьим ударом копья пронзил щит Ареса, а его самого опрокинул наземь. Копье уперлось в бедро Ареса, и Геракл с силой вогнал его в божественную плоть. Арес, страдая от боли, бежал на Олимп, где Аполлон смазал ему рану и залечил ее в течение часа. После чего Арес вновь ринулся в бой и сражался до тех пор, пока стрела Геракла не пронзила ему плечо и он счел за лучшее покинуть поле боя. Тем временем Геракл успел ранить Геру в правую грудь «трехконечной» стрелой2.

c . Старший сын Нелея аргонавт Периклимен был наделен Посейдоном огромной силой и способностью принимать по желанию любое обличье — будь то птица, зверь или дерево. На этот раз он вначале обернулся львом, потом змеем, а затем, через некоторое время, сделал так, чтобы его никто не нашел, усевшись на мундштук бывшей под Гераклом лошади, приняв образ муравья, мухи или пчелы3. Геракл по подсказке Афины узнал Периклимена и уже потянулся за своей дубиной. Тут Периклимен превратился в орла и чуть не выклевал Гераклу глаза, но случайная стрела, пущенная Гераклом, вонзилась ему под крыло. От падения на землю стрела прошла дальше к его горлу — и Периклимен умер. Некоторые, правда, говорят, что он благополучно улетел, а с Посейдоном Геракл схватился раньше, после убийства Ифита, когда Нелей отказался совершить над ним очистительный обряд; с Гадесом же у него был бой у другого Пилоса, что в Элиде, когда Геракл был вызван на поединок за то, что без спроса увел Кербера4.

d. Геракл отдал город Мессену Нестору с правом передачи его потомкам, памятуя о том, что Нестор не участвовал в похищении у него коров Гериона. Вскоре он возлюбил его даже больше, чем Гила или Иолая, поскольку Нестор первым поклялся именем Геракла5.

e . Хотя элейцы и помогли отстроить Пилос заново, но воспользовались слабостью его жителей и стали их всячески притеснять. Нелей терпел как мог, пока не узнал, что посланную им четверку превосходных коней для участия в соревнованиях за треножник на Олимпийских играх забрал себе Авгий, а колесничего отправил домой пешком. Тогда он повелел своему сыну Нестору совершить ответный набег на Элейскую долину. Нестору удалось угнать пятьдесят стад коров и овец, пятьдесят стад коз и свиней, сто пятьдесят «светломастных кобылиц», многие из которых были с жеребятами, отбить нападение элейцев, которые попытались помешать ему, и обагрить свое копье кровью в первой в его жизни битве. Вестники Нелея тем временем созвали всех, «кто долг лишь имел на Элиде священной», в Пилос. Разделив добычу между всеми просителями, Нелей львиную долю отдал Нестору, а остальное, не скупясь, пожертвовал богам. Три дня спустя войска элейцев двинулись к Пилосу и пересекли долину со стороны Триессы. Среди воинов были и два осиротевших сына Молионов, которые унаследовали отцовский титул. Но Афина под покровом ночи предупредила жителей Пилоса и выстроила их для боя. Когда битва началась, Нестор, сражавшийся в пешем строю, поразил элейского военачальника Амаринкея и, захватив его колесницу, промчался, как черный ураган, сквозь ряды элейцев, захватив еще пятьдесят колесниц и убив сто человек. Молионам тоже не удалось бы избежать его вездесущего копья, если бы Посейдон не окутал их непроницаемым туманом и не унес прочь. Преследуемые по пятам войском Нестора, элейцы бежали до самой Оленийской скалы, где Афина остановила погоню6.

f . После этого был заключен мир, Амаринкея предали земле близ Бупрасия и устроили погребальные игры, в которых приняло участие множество жителей Пилоса. Молионы выиграли соревнование колесниц, обойдя на повороте Нестора, но говорят, что во всех остальных соревнованиях победителем вышел он: и в кулачном бою, и в борьбе, и в беге, и в метании копья. Стоит добавить, что об этих событиях рассказывал сам Нестор, будучи уже совсем в почтенном возрасте, поскольку, по милости Аполлона, который даровал ему годы, не прожитые его дядьями по материнской линии, он жил три века, и ни один из его современников не остался в живых, кто бы мог опровергнуть его слова7.


1Павсаний ІІ.2.2; III.26.6 и V.3.1; Аполлодор ІІ.7.3; Диодор Сицилийский IV.68.

2Павсаний VI.25.3; Схолии к «Илиаде» Гомера XІ.689; Гесиод. Щит Геракла 359; Пиндар. Олимпийские оды X.30—31; Гомер. Илиада V.392 и сл.; Цец. Схолии к Ликофрону 39.

3Аполлоний Родосский I.156—160; Евстафий. Комментарий к «Одиссее» Гомера XІ.285; Схолии к «Илиаде» Гомера II.336 и XІ.286.

4Аполлодор I.9.9; Гесиод. Цит. по: Схолии к Аполлонию Родосскому I.156; Овидий. Метаморфозы XІІ.548 и сл.; Гигин. Мифы 10; Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара ІX.43 и сл.

5Павсаний II.18.6; Филострат. Диалог о героях 2.

6Павсаний VI.22.3; Гомер. Илиада XІ.671 и сл. и 756.

7Гомер. Цит. соч. XXIII. 630—642; Гигин. Цит. соч. 10.


* * *


1. Захват Пилоса, вероятно, является еще одним событием в нашествии ахейцев на Пелопоннес в XIII в. до н.э. Гера, Посейдон, Гадес и Арес, т.е. более древние божества, помогали Элиде. Молодые божества Афина, повторно рожденная из головы Зевса, и Геракл, как сын Зевса, противостояли им. Ранение Гадеса представляет Геракла как воина, которому было суждено обмануть смерть и стать бессмертным (см. 145. h ); более того, согласно Гомеру («Илиада» V.397 и сл.), Геракл ранил Гадеса «у Пилоса среди трупов», что с таким же успехом могло означать «у врат подле мертвых», причем ворота были воротами подземного мира, возможно, на далеком Севере (см. 170.4). Если это так, то Гадес — это тот же Крон, которого Геракл победил на Эрифии — острове мертвых (см. 132. d ), а сам поединок дублирует двенадцатый подвиг, во время которого он посетил преисподнюю. Пилосские союзники Геракла, которым во многом помогала Афина, характеризуются Гомером («Илиада» XI.627 и 760) как ахейцы, хотя династия Нелея на самом деле была эолийской.

2. Ранение Гераклом Геры в правую грудь «трехконечной» стрелой, вероятно, является аллегорией дорийского нашествия на западный Пелопоннес, когда три племени, называвших себя «детьми Геракла», лишили власти Элейскую богиню (см. 146.1).


140. Сыновья Гиппокоонта


Геракл решил напасть на Спарту и наказать сыновей Гиппокоонта. Они не только отказались совершить над ним очистительный ритуал после смерти Ифита, но и сражались против него под командованием Нелея и даже убили его друга Ойона. Случилось так, что сын Ликимния Ойон, сопровождавший Геракла в Спарту, гулял по городу как раз напротив дворца Гиппокоонта, когда на него набросилась огромная молосская собака. Защищаясь, он швырнул в нее камень и попал в собачью морду. Но тут выскочили сыновья Гиппокоонта и стали избивать его палками. Геракл помчался на помощь Ойону с другого конца улицы, но прибежал слишком поздно. Ойона успели забить до смерти, а Геракл, раненный в ладонь и бедро, бежал в святилище Элевсинской Деметры у горы Таигет, где Асклепий спрятал его и залечил раны1.

b. Собрав небольшое войско, Геракл отправился в аркадскую Тегею и там стал просить Кефея, сына Алея, присоединиться к нему со своими двадцатью сыновьями. Поначалу Кефей отказывался, боясь за Тегею. Но Геракл, которому Афина дала заключенный в бронзовый сосуд локон Горгоны, подарил его дочери Кефея Аэропе. «Если на город нападут, — сказал он,  — ей достаточно трижды показать этот локон с городских стен, стоя к противнику спиной, и враг побежит»[229]Вера в магическую силу волос распространена у древних народов. Ср. пурпурный локон Ниса (91. d ).. Но, как показали дальнейшие события, Аэропе не понадобилось это магическое средство2.

c. Так Кефей стал участником похода против Спарты, в котором, к несчастью, он и семнадцать его сыновей пали. Кое-кто говорит, что Ификл был также убит, но, скорее всего, это был этолийский аргонавт с таким же именем, а не сын Амфитриона. Войско Геракла потеряло еще несколько человек, а спартанцы недосчитались Гиппокоонта и всех его двенадцати сыновей, а также множества других мужей высокого звания: город их был взят штурмом. Геракл восстановил на троне Тиндарея и доверил ему власть до тех пор, пока на нее не предъявит права кто-либо из его потомков3.

d. Поскольку Гера по непонятной причине не смогла воспрепятствовать Гераклу в этом походе, он построил ей святилище в Спарте и принес в жертву коз за неимением ничего другого. Поэтому спартанцы, единственные из греков, называют Геру «поедающей коз» и приносят ей коз в жертву. Геракл также построил храм Афине Воздающей по Заслугам, а по дороге в Терапну поставил святилище Котилейскому Асклепию в память о своей раненой руке. Святилище в Тегее, названное «Общий очаг аркадцев», известно статуей Геракла, раненного в бедро4.


1Аполлодор II.7.3; Павсаний III.15.3; III.19.7; IIІ.20.5 и VIII.53.3.

2Аполлодор Цит. соч.; Павсаний VIII.47.4.

3Аполлодор Цит. соч. и III.10.5; Диодор Сицилийский IV.33.

4Павсаний III.15.7; III.19.7 и VIII.53.3.


* * *


1. Здесь миф о Геракле потерян в саге и введен псевдомиф для того, чтобы объяснить такие аномалии, как «поедающая коз» Гера, Котилейский Асклепий, «Геракл, раненный в бедро», и Тегея, долго избегавшая захвата врагами. Однако жрицы Геры уже однажды съели Загрея, Зевса и Диониса в козлином облике. Асклепий мог в пригоршне держать снадобье, а Геракла ранить в бедро мог вепрь (см. 157. e ). У тегейцев в качестве оберега на городских воротах могла быть изображена голова Медузы Горгоны. Напасть на такой город означало обесчестить богиню-девственницу Афину. Этот предрассудок насаждался афинянами.

2. Всякий раз, когда Геракл оставлял ахейский, этолийский, сицилийский или пеласгийский город для последующей передачи своим потомкам, это служило основанием для захвата этого города дорийцами (см. 132. q и 4; 143. d и 146. e ).


141. Авга


Тегейский царь Алей, сын Афида, женился на Неере, дочери Перея, которая родила ему Авгу, Кефея, Ликурга и Афейдана[230]Мифографы часто путают аргонавта Амфидаманта (Афейдана) с его дедом Афидом.. В древнем святилище Афины Алеи, основанном в Тегее Алеем, до сих пор сохранилось ложе богини1.

b. Когда, будучи в Дельфах, Алей был предупрежден оракулом, что двое братьев Нееры падут от руки сына ее дочери, он поспешил домой и назначил Авгу жрицей Афины, пригрозив ей смертью, если она лишится целомудрия. Появился ли Геракл в Тегее, когда шел воевать с Авгием или когда возвращался из Спарты, точно неизвестно. Во всяком случае, Алей принимал его со всем радушием в храме Афины. Там, опьянев от возлияний, Геракл овладел девственницей-жрицей прямо у источника, который до сих пор виден к северу от святилища. Поскольку Авга не кричала, многие полагают, что у них была назначена встреча2.

c. Геракл продолжил свой путь, и в Стимфале Парфенопа, дочь Стимфала, родила ему Эвера. Тем временем в Тегею пришел мор и голод, и Алей, узнав от пифии, что в храме Афины совершено преступление, пришел туда и увидел, что Авга на сносях. Хотя она плакала и говорила, что Геракл овладел ею потому, что был пьян, Алей ей не поверил. Он потащил ее на рыночную площадь Тегеи, и она упала на колени как раз в том месте, где сейчас стоит храм Илифии, известный изваянием «Авга коленопреклоненная»3. Не посмев убить собственную дочь при людях, Алей призвал царя Навплия, чтобы утопить ее. В соответствии с уговором, Навплий отправился с Авгой в Навплию, но на горе Парфении у нее начались схватки и она под каким-то предлогом удалилась в лес. Там у нее родился сын, и, спрятав его в зарослях, она вернулась к тому месту, где Навплий терпеливо ждал ее. Однако, не желая топить царскую дочь, когда ее можно было продать за хорошую цену на невольничьем рынке, он сторговал ее только что прибывшим в Навплию карийским купцам, которые, в свою очередь, перепродали ее Тевфранту, царю мисийской Тевфрании4.

d. Сына Авги вскормила лань, жившая на горе Парфении (где сейчас ему отведен священный участок), какие-то пастухи нашли его, назвали Телефом и отнесли своему хозяину, царю Корифу. По совпадению в то же самое время пастухи Корифа нашли грудного сына Аталанты, которого она родила от Мелеагра и бросила на том же склоне. Они назвали его Парфенопей, что значит «сын пронзенной невинности», поскольку Аталанта все еще притворялась девственницей5.

e . Когда Телеф возмужал, он отправился к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать, кто его родители. В ответ он услышал: «Плыви и отыщи мисийского царя Тевфранта». В Мисии он нашел Авгу, к тому времени уже бывшую женой Тевфранта, и от нее узнал, что она — его мать, а отец его — Геракл. Этому он легко поверил, потому что ни одна женщина еще не рожала Гераклу сына, так похожего на отца. Тевфрант отдал Телефу в жены свою дочь Аргиопу и сделал его наследником престола6.

f . Другие говорят, что Телеф, хранивший обет молчания и убивший своих дядьев по матери Гиппофоя и Нерея, отправился в Мисию на поиски матери. «Молчание Телефа» вошло в поговорку. Но при нем был говоривший за него Парфенопей7. Случилось так, что знаменитый аргонавт Идас, сын Афарея, уже почти захватил мисийский трон. Тевфрант в отчаянии пообещал его Телефу и отдал ему в жены свою приемную дочь, умоляя изгнать Идаса. Тогда Телеф с помощью Парфенопея наголову разгромил Идаса в одном сражении. Оказалось, что приемной дочерью Тевфранта была Авга, которая не узнала Телефа, и он тоже не признал в ней мать. Верная памяти Геракла, она в брачную ночь принесла в спальню меч и убила бы Телефа, если бы боги не наслали большого змея, оказавшегося между ними. Встревоженная Авга отбросила меч и призналась в намерении убить Телефа. После чего стала взывать к Гераклу. Телеф, чуть не ставший матереубийцей, вдруг вскричал: «О, матерь, матерь!» Плача, они бросились друг другу в объятия, а на следующий день, с благословения Тевфранта, вернулись на родину. Могилу Авги показывают в Пергаме на берегу реки Каик. Пергамцы считают себя аркадскими переселенцами, пришедшими в Азию с Телефом, и приносят ему жертвы как герою8.

g. Третьи считают, что Телеф женился на Астиохе или Лаодике, дочери троянца Приама. Четвертые — что Геракл разделил ложе с Авгой в Трое, куда он пришел, чтобы забрать бессмертных лошадей Лаомедонта. А пятые — что Алей заключил Авгу с младенцем в ящик, пустив его по воле волн, и что благодаря постоянным заботам Афины ящик понесло к Малой Азии и прибило к берегу у устья реки Каик, где царь Тевфрант женился на Авге и усыновил Телефа9.

h. Этот Тевфрант, однажды охотясь на горе Тевфр, погнался за ужасным вепрем, который скрылся в храме Артемиды Ортосийской. Тевфрант уже был готов вломиться в храм, как услышал голос вепря: «Пощади меня, мой господин! Я — питомец богини!» Тевфрант не обратил на эти слова внимания и убил вепря, так обидев этим Артемиду, что та не только оживила вепря, но и наказала Тевфранта, наслав на него проказу и отправив в горы. Однако его мать Левкиппа поспешила в лес, взяв с собой прорицателя Полиида, и постаралась умилостивить Артемиду обильными жертвоприношениями. Тевфрант излечился от проказы с помощью камня антипафа, подобный которому можно найти и сейчас на вершине горы Тевфр, где Левкиппа построила алтарь Артемиде Ортосийской и сделала из чистого золота механического вепря с человеческой головой. Когда его преследовали, он прятался в храме и произносил слова: «Пощади меня!»10

i. Когда Геракл был в Аркадии, он посетил гору Остракина, где соблазнил Фиало, дочь героя Алкимедонта. Когда у нее родился сын по имени Эхмагор, Алкимедонт выгнал их обоих из своей пещеры и оставил умирать от голода. Эхмагор жалобно заплакал, и полная благих намерений сорока полетела на поиски Геракла. Закричав, как плачут дети, она привела Геракла к дереву, где сидела связанная своим жестоким отцом Фиало с заткнутым ртом. Геракл спас их, а их ребенок со временем вырос. Соседний ручей с тех самых пор зовется Кисса в честь сороки11.


1Аполлодор III.9.1; Павсаний VIII.4.5—6 и 47.2.

2Диодор Сицилийский IV.33; Аполлодор II.7.4; Павсаний VIII.4.6 и 47.3.

3Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор ІІ.7.8; Павсаний VIII.48.5.

4Каллимах. Гимн к Делосу 70; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор I.7.4 и III.9.1.

5Павсаний VIII.54.5; Аполлодор III.9.1; Диодор Сицилийский IV.33; Гигин. Мифы 99.

6Павсаний X.28.4; Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

7Гигин. Цит. соч., 244; Аристотель. Поэтика 24.1460а; Алексис. Цит. по: Атеней X.421; Амфис. Цит. по: Атеней VI.224.

8Павсаний I.4.6; V.13.2 и VIII.4.6.

9Гигин. Цит. соч. 10; Диктис Критский II.5; Гекатей. Цит. по: Павсаний VIII.4.6; Еврипид. Цит. по: Страбон XIII.1.69.

10Плутарх. О реках 21.

11Павсаний VIII.12.2.


* * *


1. Ложе Афины в Тегее и тот факт, что Гераклом якобы была обесчещена ее жрица Авга, отождествляют Афину с Нейт или Аната — оргиастической луной-богиней, жрица которой ежегодно вступала в брак с царем-жрецом, чтобы обеспечить хороший урожай. Якобы божественные дети, рождавшиеся от такого союза, становились духами нивы наступающего года. Поэтому Афина Алея — это богиня нивы, покровительница мельниц. Многочисленные дети, рождавшиеся от Геракла у различных нимф, свидетельствуют о широком распространении подобных религиозных взглядов. Гераклу приписывают только одну дочь по имени Макария («блаженная»).

Миф об Авге объясняет переселение аркадцев в Мисию, произведенное, возможно, под нажимом ахейцев, а также празднества в честь нового года, принимавшего образ олененка, что, если судить по фрагменту из Гесиода, было характерно и для Троады.

2. Авга с ребенком, плывущие в ящике по реке Каик, — такая сцена фигурировала на пергамском алтаре и пергамских монетах. Это говорит о том, что культ Авги и Телефа пришел в Мисию с тегейскими колонистами и что Авга в качестве луны-богини должна была, как считалось, приплывать на новогодние празднества в лунном челноке. Последующее превращение Афины из оргиастической невесты в благочестивую целомудренную воительницу внесло путаницу в рассказ: в некоторых вариантах Тевфрант становится женихом Авги, а в некоторых — скромно удочеряет ее. Вариант, приводимый Гигином, основывается на какой-то более поздней, искусственной драме.

3. Миф о золотом вепре частично касается целебных свойств камня антипафа[231]Антипаф — лекарство (греч. anti — против и pathos — страдание, боль). на горе Тевфрант, а частично, возможно, мисийского обычая мстить за смерть Адониса, убитого Аполлоном в образе вепря. Похоже, что представителя Адониса, т.е. человека в шкуре вепря и с золотыми клыками, щадили, если он убегал от своих преследователей и прятался в святилище сестры Аполлона Артемиды. Цари Тегеи, где родилась Авга, вероятно, погибали, как это было принято, от вепря (см. 140.1 и 157. e ).

4. Злоключения Фиало и сороки — это выдумка-притча, призванная объяснить название ручья, который первоначально мог быть священным ручьем клана тотема сороки.


142. Деянира


Проведя четыре года в Фенее, Геракл решил оставить Пелопоннес. Во главе мощного аркадского войска он отправился за море в Калидон, что в Этолии, где и решил обосноваться. Не имея законных наследников и жены, он стал ухаживать за Деянирой, предполагаемой дочерью Ойнея, решив тем самым сдержать обещание, данное тени ее брата Мелеагра. Но на самом деле Деянира была дочерью бога Диониса и Алфеи, жены Ойнея, что открылось после того, как брат Деяниры Мелеагр умер, а его причитавших с горя сестер Артемида обратила в цесарок. Ведь именно Дионис убедил Артемиду вернуть Деянире и ее сестре Горге человеческое обличье1.

b . Много женихов приходили во дворец Ойнея в Плевроне, чтобы просить руки прекрасной Деяниры, умевшей править колесницей и освоившей военное искусство. Но тут же отказывались от своих намерений, как только узнавали, что среди их соперников Геракл и речной бог Ахелой. Всем известно, что бессмертный Ахелой являлся в одном из трех обличий: быка, пятнистого змея и человека с бычьей головой. С его косматой бороды постоянно стекали струи воды, и Деянире казалось, что она лучше бы умерла, чем стала его женой2.

c. Когда Ойней призвал Геракла, чтобы узнать достоинства жениха, тот стал хвастаться, что если Деянира выйдет за него замуж, мало того, что ее свекром станет сам Зевс, но и она сама будет купаться в лучах его славы за двенадцать совершенных им подвигов.

Ахелой, представший в быкоголовном обличье, лишь хмыкнул и заметил, что и ему не занимать славы, ведь он отец всех греческих вод, а не беспутный бродяга вроде Геракла, и что оракул в Додоне учит всех посетителей приносить ему жертвы. После чего он, издеваясь, заметил Гераклу: «Или ты не Зевсов сын, или твоя мать была распутницей!»

Геракл нахмурился. «В бою я лучше, чем в споре, — сказал он, — и не потерплю, чтобы мою мать оскорбляли!»

d. Ахелой сбросил свой зеленый наряд и стал бороться с Гераклом до тех пор, пока тот не бросил его спиной наземь. Тогда он не мешкая обернулся змеем и пополз прочь.

«Я еще в колыбели душил змей!» — засмеялся Геракл, стремясь схватить его за шею. Тогда Ахелой превратился в быка и бросился на противника. Геракл спокойно отступил в сторону и, ухватив быка за оба рога, с такой силой ударил его оземь, что правого рога как не бывало. Опозоренный Ахелой ретировался, скрывая недостающий рог под венком из ивовых ветвей3. Одни говорят, что Геракл вернул Ахелою отломанный рог в обмен на рог козы Амалфеи, а другие — что этот рог обменяли на рог Амалфеи наяды и что Геракл вручил его Ойнею как подарок невесте4. Третьи утверждают, что, совершая свои двенадцать подвигов, Геракл взял этот рог с собой в Аид, чтобы сделать подарок Плутосу, помощнику Тихе[232]Тихе — буквально по-греч. «случай», в основном в смысле удачи, везения. Плутос — «богатство». И то и другое понятия имели мифологические олицетворения — богов., и что Геспериды по такому случаю наполнили его золотыми плодами; сейчас этот рог зовется «рогом изобилия»5.

e. Женившись на Деянире, Геракл выступил с калидонцами против города Эфира, что в Феспротии, позднее названном Кихир, где он одолел и убил царя Филея. Среди пленных оказалась дочь Филея по имени Астиоха, впоследствии родившая Гераклу Тлеполема. Правда, некоторые говорят, что матерью Тлеполема была Астидамия, дочь Аминтора, которую Геракл похитил из элейской Эфиры, известной своими ядами6.

f . По совету оракула Геракл отправил такое послание своему другу Феспию: «Оставь семерых сыновей в Феспиях, трех отправь в Фивы, а оставшимся сорока прикажи заселить остров Сардиния!» Феспий повиновался. Потомки тех, кто отправился в Фивы, до сих пор пользуются почетом, а потомки оставшихся в Феспиях, так называемые демухи[233]Демухи — общее название населения полиса, которое осталось на месте после вывода колоний, так что Диодор (IV.29) скорее всего не прав, утверждая, что так назывались именно жители Феспий., правили городом до недавнего времени. Среди тех, кого повел на Сардинию Иолай, были и феспийские и афинские отряды. Это была первая греческая экспедиция по выводу колоний, в которую вошли цари, принадлежавшие различным племенам одного народа. Победив в битве сардинцев, Иолай разделил остров на две провинции, посадил оливковые деревья и сделал остров таким плодородным, что карфагеняне готовы были пойти на что угодно, лишь бы завладеть им. Он основал город Ольбию и вдохновил афинян на строительство города Огрилы. С согласия сыновей Феспия, которые почитали Иолая как своего отца, он назвал колонистов своим именем. И они до сих пор приносят жертвы отцу Иолаю, как персы приносят жертвы отцу Киру. Говорят, что Иолай в конце концов вернулся в Грецию, побывав на Сицилии, где часть тех, кто был с ним, осели и стали совершать в его честь обряды как в честь героя. Но фиванцы, которые должны это знать, утверждают, что никто из колонистов не возвращался7.

g. По прошествии трех лет во время пира Геракл рассердился на молодого соплеменника Ойнея, которого называют по-разному: Евном, Еврином, Энном, Архий или Херий, сын Архитела. Случилось так, что вместо того, чтобы полить водой на руки Гераклу, он по неловкости облил ему ноги. Геракл ответил оплеухой, но перестарался и убил юношу. Хотя Архител простил его, Геракл решил, как полагается, отправиться в изгнание и ушел от Деяниры и сына Гилла в Трахину, родину племянника Амфитриона Кеика8.

h . Похожий случай произошел во Флиунте, городе, расположенном на востоке Аркадии, когда Геракл возвращался из сада Гесперид. Ему не понравилось поставленное перед ним питье, и он одним пальцем ударил виночерпия Киафа, но тем не менее убил его. Киафу поставлен памятник напротив храма Аполлона во Флиунте9.

i . Одни говорят, что Геракл боролся с Ахелоем до убийства Ифита, из-за которого он вынужден был бежать в Трахину, другие — что он пришел туда, когда впервые был изгнан из Тиринфа10. Во всяком случае, когда Геракл и Деянира переправлялись через реку Эвен во время половодья, кентавр Несс, утверждая, что боги поставили его в том месте паромщиком за его благочестие, предложил Гераклу за небольшую плату перевести Деяниру так, что та и ног не замочит, а сам Геракл пусть добирается вплавь. Геракл согласился, заплатил, что положено, перебросил дубину и лук на другой берег, а сам прыгнул в воду. Но Несс, вопреки уговору, поплыл в противоположном направлении, держа Деяниру на спине. Затем он бросил ее наземь и попытался овладеть ею. Та закричала, призывая на помощь; Геракл быстро достал свой лук, тщательно прицелился и поразил Несса прямо в грудь с расстояния в полмили.

j . Умирая, Несс сказал Деянире: «Если ты смешаешь семя, которое я пролил на землю, с моей кровью, добавишь оливковое масло и тайно натрешь этой смесью одежду Геракла, то тебе никогда не придется жаловаться на его супружескую неверность». Деянира быстро собрала все, на что он указал, в кувшин, запечатала его и спрятала на себе, не сказав о случившемся ни слова Гераклу11.

k . Рассказывают также, что Несс предложил Деянире шерсть, пропитанную его кровью, и сказал, чтобы нити этой шерсти она вплела в одежду Геракла. Третий вариант гласит, что он дал ей свою собственную испачканную кровью одежду в качестве любовного амулета, а сам бежал к соседнему племени локров, где и умер от раны. Его тело осталось непогребенным у подножия холма Тафиасс, наполняя всю округу ужасным зловонием. Поэтому локров называют озолийцами («зловонными»). Источник, близ которого умер Несс, до сих пор несет зловонную воду со сгустками крови12.

l . Деянира родила Гераклу Гилла, Ктесиппа, Глена и Онита, а также единственную дочь Макарию13.


1Диодор Сицилийский IV.34; Аполлодор I.8.1 и II.7.5; Вакхилид. Эпиникий V.165 и сл.; Антонин Либерал. Превращения 2.

2Овидий. Метаморфозы IX.1—100; Аполлодор І.8.1;Софокл. Трахинянки 1 и сл.

3Овидий. Цит. соч.; Эфор. Цит. по: Макробий V.18; Цец. Схолии к Ликофрону 50.

4Аполлодор. Цит. соч. и II.7.5; Овидий. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.35; Страбон X.2.19.

5Гигин. Мифы 31; Лактанций Плацид. Схолия к «Фиваиде» Стация IV.106.

6Страбон VII.7.5 и VIII.3.5; Аполлодор ІІ.7.6; Диодор Сицилийский IV.36; Пиндар. Олимпийские оды VII.23 и сл. и схолии; Гомер. Илиада II.658—660 и Одиссея I.259—261.

7Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.29—30; Павсаний VII.2.2; X.17.4 и ІX.23.1.

8Диодор Сицилийский IV.36; Аполлодор. Цит. соч.; Цец. Цит. соч. 50; Евстафий. Схолии к «Илиаде» Гомера, с. 1900; Схолии к «Трахинянкам» Софокла 39.

9Павсаний II.13.8.

10Софокл. Трахинянки 1—40; Павсаний I.32.5.

11Аполлодор ІІ.7.6; Софокл. Цит. соч. 555—561; Овидий. Цит. соч. IX.101 и сл.; Диодор Сицилийский IV.36.

12Овидий. Цит. соч.; Павсаний X.38.1; Страбон ІX.4.8.

13Аполлодор II.7.8; Диодор Сицилийский IV.37; Павсаний I.32.5.


* * *


1. О сестре Мелеагра рассказывают, чтобы объяснить культ цесарок Артемиды на Леросе (см. 80.3).

2. Деянира, освоившая военное искусство, представляет доолимпийскую богиню-воительницу Афину, с которой связаны священные браки, совершаемые повсеместно. Именно о них повествует эта часть легенды о Геракле (см. 141.1).

3. Поединок Геракла с Ахелоем, как и поединок Тесея с Минотавром, следует рассматривать как часть царского брачного ритуала. Бык и змей означают первую и вторую половины года — «бык, который есть отец змея, и змей, чьим сыном является бык». Причем над обоими царь должен показать свою власть. Бычий рог, который с древнейших времен считался вместилищем плодородия, возводил в царский сан кандидата на царство, если тому удавалось добыть его в борьбе либо с настоящим быком, либо с противником, наряженным быком. Вавилонский герой Энкиду, смертный двойник Гильгамеша, поклонявшийся царице небес, поймал небесного быка за рога и убил его своим мечом. На Крите культ быка пришел на смену культу дикого козла, чей рог обладал такими же свойствами. Но похоже, что изображение этого ритуального поединка прочитывалось греками как иллюстрация поединка Геракла с речным богом Ахелоем, а именно: отгораживание дамбой и осушение Парахелоитиды — полоски земли, образованной наносами реки Ахелой, благодаря чему острова Эхинады постепенно соединились с материком и сельскохозяйственные угодья были расширены. Гераклу часто приписывают сооружения такого рода (Страбон X.2.19; Диодор Сицилийский IV.35).

4. Евном или Киаф, вероятно, были мальчиками, которых приносили в жертву вместо царя-жреца в конце его правления.

5. Попытка Несса силой овладеть Деянирой напоминает безобразную сцену на свадьбе Пирифоя, когда Тесей (афинский Геракл) вмешался, чтобы спасти Гипподамию от нападения кентавра Эвритиона (см. 102. d ). Эвритион — это тот, кто вмешивается не в свои дела, персонаж, хорошо известный по комедиям Аристофана и до сих пор появляющийся на свадьбах в северной Греции. Самым древним мифическим примером такого персонажа служит Энкиду: он прерывает священный брак Гильгамеша с богиней Эрех и вызывает его на бой. Другим подобным персонажем является Агенор, который пытается во время свадьбы отнять Андромеду у Персея (см. 73. l ).

6. Первые поселенцы на Сардинии — неолитические ливийцы[234]Неясно, как неолитические ливийцы могли переселиться на Сардинию. Представляется, что неолиту не соответствует столь высокий уровень развития мореплавания. Непонятно также, что это за евреи завоевывали Сардинию, да еще после карфагенян и римлян. — сохранились в горах. Более поздние переселенцы — критяне, греки, карфагеняне, римляне и древние евреи — пытались захватить прибрежные районы, но всякий раз малярия оказывалась сильнее их. Только в последние годы удалось победить малярию, опыляя места, где размножались малярийные комары.

7. Озолийские («зловонные») — это прозвище было дано локрам — поселенцам около Фокиды, чтобы отличать их от опунтских и эпизефирийских соплеменников. Возможно, прозвище возникло из-за их привычки носить невыделанные козьи шкуры, которые смердят в сырую погоду. Сами локры предпочитают, чтобы их прозвище шло от слова ozoi («побеги лозы») (Павсаний X.38.1) из-за первых виноградников, появившихся в их землях (см. 38.7).


143. Геракл в Трахине


Все еще сопровождаемый аркадскими союзниками, Геракл пришел в Трахину, где обосновался ненадолго под защитой Кеика. Перед этим он прошел через страну дриопов, к которой обращена гора Парнас, и увидел, что их царь Тейодамант, сын Дриопа, пашет на быках1. Будучи голодным, а также отыскивая предлог, чтобы напасть на дриопов, у которых, как всем известно, не было прав на эту землю, Геракл потребовал себе одного из быков, а когда Тейодамант отказался, он убил его. Зарезав быка и наевшись его мяса, Геракл увез с собой младенца-сына Тейодаманта по имени Гилас, матерью которого была нимфа Менодика, дочь Ориона2. Правда, некоторые говорят, что отцом Гиласа был Кеик, Эвфем или Тейомен, и настаивают на том, что Тейодамант был родосским пахарем, который издалека посылал проклятья Гераклу, принесшему в жертву одного из его быков3.

b. Вероятно, Филант, преемник Тейодаманта, осквернил храм Аполлона в Дельфах. Возмутившийся от лица Аполлона Геракл убил Филанта и увел его дочь Меду; она родила ему Антиоха, основавшего афинский дем, носящий его имя4. Потом Геракл изгнал дриопов из их города на Парнасе и передал его малийцам[235]Малийцы — обитатели побережья Малийского залива в северо-восточной Греции, к югу от Фессалии., помогавшим ему в захвате города. Вождей дриопов он привел в Дельфы и подарил их храму как рабов. Но поскольку Аполлон не нашел для них работы, их отправили в Пелопоннес, где они обратились к милости верховного правителя Эврисфея. По его повелению и при помощи других изгнанных соплеменников они основали три города: Асину, Гермиону и Эйон. Из оставшихся дриопов кое-кто бежал в Эвбею, а остальные — на Кипр и на остров Кифн. Но мужчины Асины до сих пор горды тем, что принадлежат к дриопам. Они построили святилище своему предку Дриопу, украсили его древним изваянием и через год устраивают в его честь мистерии5.

c. Дриоп[236]Дриоп — схожий с дубом (греч. drys — дуб и ops — лицо, вид). был сыном Аполлона и Дии, дочери царя Ликаона, испугавшись которого она спрятала младенца в дупле дуба. Отсюда и пошло его имя. Некоторые говорят, что Дриоп сам привел свой народ с фессалийской реки Сперхей в Асину и что он был сыном Сперхея и нимфы Полидоры6.

d. Как-то возник пограничный спор между дорийцами из Гестиеотиды, управлявшейся царем Эгимием, и лапифами с горы Олимп, бывшими союзниками дриопов; их царем был Корон, сын Кенея. Дорийцы, значительно уступавшие лапифам по количеству, бежали к Гераклу и попросили его о помощи, предложив ему за это треть их царства. Тогда Геракл и его аркадские союзники победили лапифов, убили Корона и большинство его подданных и заставили их отказаться от спорной земли. Кое-кто из оставшихся в живых лапифов обосновался в Коринфе. До прихода потомков Геракла третью часть полагавшегося ему царства получил в свое правление Эгимий7.

e . Тогда Геракл пошел в Итону, город в Фтиотиде, где стоит древний храм Афины. Там он встретился с Кикном (сыном Ареса и Пелопии), который любил предлагать гостям ценные призы, если они решатся сразиться с ним на колесницах. Всегда выходивший победителем Кикн отрезал им головы, а черепами украшал храм своего отца Ареса. Между прочим, это не тот Кикн, которого Пирена родила от Ареса и который, когда умер, превратился в лебедя8.

f . Аполлон, все более недовольный Кикном за то, что тот устраивал засады и угонял скот, посылаемый в Дельфы для принесения в жертву, уговорил Геракла принять вызов Кикна. Было оговорено, что Гераклу будет помогать его колесничий Иолай, а Кикну — его отец Арес. Геракл, для которого такой поединок был необычным, надел сияющие бронзовые наколенники, сделанные для него Гефестом, изящно выкованный золоченый нагрудник, подаренный Афиной, и пару железных наплечников. Вооружившись луком и стрелами, копьем, шлемом и прочным щитом, который Зевс повелел изготовить Гефесту, он легко взошел на колесницу.

g . Афина, сошедшая с Олимпа, предупредила Геракла, что хотя Зевс и позволил ему убить Кикна и взять его добро, но, сражаясь против Ареса и даже побеждая его, он не должен брать ни его лошадей, ни его прекрасные доспехи. С этими словами она устроилась на колеснице позади Геракла и Иолая, потрясла своей эгидой, и мать-земля застонала, когда колесница понеслась вперед. Кикн, не сбавляя хода, несся им навстречу. От удара копьями о щиты и он, и Геракл оказались на земле. Они тут же вскочили на ноги, и после короткой схватки Геракл поразил Кикна в шею. Затем он смело вступил в бой с Аресом, который швырнул в него копье, но Афина, сердито нахмурившись, отвела копье в сторону. Арес бросился на Геракла с мечом в руке, но за все свои старания получил лишь рану в бедро. Геракл был готов уже нанести еще удар, когда Арес свалился на землю от первой раны, но Зевс развел сражавшихся, ударив между ними перуном. После этого Геракл и Иолай сняли все, что было на Кикне, и продолжили прерванное путешествие, а Афина отвела ослабевшего Ареса на Олимп. Кикн был погребен Кеиком в долине реки Анавр, но по велению Аполлона разлившаяся река унесла его надгробный камень9.

h. Кое-кто говорит, что Кикн жил в Амфанах и что Геракл пронзил его стрелой на берегу реки Пеней или в Педасах10.

i. Проходя по Пеласгиотиде, Геракл тем временем достиг Ормения, небольшого городка у подножия горы Пелион, где царь Аминтор отказал ему в руке своей дочери Астидамии. «Ты уже женат, — сказал он, — и обманул уже слишком много царских дочерей, чтобы я мог доверить тебе еще одну». Геракл напал на город и, убив Аминтора, увел с собой Астидамию, которая родила ему Ктесиппа или, как считают некоторые, Тлеполема11.


1Диодор Сицилийский IV.36; Проб. Комментарий к «Георгикам» Вергилия ІІІ.6; Схолии к Аполлонию Родосскому I.131.

2Аполлодор ІІ.7.7; Аполлоний Родосский I.1212 и сл.; Гигин. Мифы 14.

3Никандр. Цит. по: Антонин Либерал 26; Гелланик. Цит. по: Схолии к Аполлонию Родосскому I.131 и 1207; Филострат. Картины II.24.

4Диодор Сицилийский IV.37; Павсаний I.5.2.

5Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Геродот VIII.43, 46 и 73; Павсаний IV.34.6.

6Цец. Схолии к Ликофрону 480; Аристотель. Цит. по: Страбон VIII.6.13; Антонин Либерал. Превращения 32.

7Аполлодор II.7.7; Диодор Сицилийский IV.37.

8Еврипид. Геракл 389—393; Павсаний I.27.7; Евстафий. Схолии к «Илиаде» Гомера с. 254.

9Гесиод. Щит Геракла 57—138 и 320—480; Гигин. Мифы 31; Аполлодор II.7.7; Диодор Сицилийский IV.37; Еврипид. Цит. соч.

10Павсаний I.27.7; Гесиод. Цит. соч. 320—480.

11Диодор Сицилийский IV.37; Страбон IX.5.18; Аполлодор III.13.8 и II.7.7—8; Пиндар. Олимпийские оды VII.23 и сл. и схолии.


* * *


1. Принесение Гераклом в жертву быка из упряжи, проклятия Тейодаманта и появление младенца Гиласа из борозды — это все элементы доэллинского ритуала сева. Бычья кровь должна была напитать землю-богиню, проклятия — отвратить божий гнев от прорастающих семян, а ребенок, а именно Плутос, которого Деметра родила от Иасиона, когда они легли на трижды вспаханном поле (см. 24. a ), символизировал новый урожай. Тейодамант — это дух старого года, который уже уничтожен. Ежегодный плач по обреченному древесному духу Гиласу (см. 150. d e ) здесь перепутан с трауром по обреченному духу нивы.

2. Изгнание Гераклом дриопов с Парнаса с помощью дорийцев и переселение дриопов в южную Грецию могло произойти в XII в. до н.э., до нашествия дорийцев на Пелопоннес (см.146.1). Поединок Геракла с Кикном напоминает соревнование Пелопа с Эномаем (см. 109. d j ), другим сыном Ареса, который тоже был известен как охотник за головами. И в том, и в другом случае в одной из колесниц находилась женщина, а именно дочь Эномая Гипподамия (за обладание которой и устраивался поединок с Пелопом) и Афина, которая, очевидно, исполняла ту же роль — невесты нового царя. Кикн, как и спартанец Полидевк, был царем лебединого культа, чья душа после смерти отправлялась в расположенный на севере иной мир (см. 161.4).

3. Кипсел, тиран Коринфа, знаменитый своим резным ларцом, считал, что происходит от лапифского царского дома Кенея (см. 78.1).


144. Иола


В Трахине под командованием Геракла оказалось войско аркадцев, мелийцев и эпикнемидских локров. Геракл пошел против Эхалии, чтобы отомстить царю Эвриту за то, что тот отказался выдать за него свою дочь Иолу, чью руку он честно выиграл в соревновании лучников. Однако своим союзникам он сказал лишь то, что Эврит нечестно взимает дань с эвбеев. Взяв приступом город, поразив стрелами Эврита и его сына и предав земле нескольких своих товарищей, павших в этой битве, а именно сына Кеика Гиппаса и сыновей Ликимния по имени Аргий и Мелан, Геракл разграбил Эхалию, а Иолу взял в плен1. Но Иола не покорилась Гераклу, а позволила ему перебить всю ее семью у нее на глазах, а затем бросилась с городской стены. Однако она не разбилась, а осталась жива благодаря юбкам, которые раздулись от ветра и смягчили удар. Тогда Геракл отправил ее вместе с другими эхалийками к Деянире в Трахину, а сам пошел на эвбейский мыс Кеней2. Нужно отметить, что, прощаясь с Деянирой, Геракл провозгласил пророчество: по прошествии пятнадцати месяцев ему либо суждено умереть, либо прожить остаток жизни без тревог и волнений. Эту весть принесли ему два голубя с древнего вещего дуба в Додоне3.

b . Неясно, какой из городов, называвшихся Эхалия, был разграблен в тот раз: мессенский, фессалийский, эвбейский, трахинский или этолийский4. Мессенская Эхалия наиболее вероятна, поскольку отец Эврита по имени Меланей, царь дриопов, меткий лучник (за что он был назван сыном Аполлона), пришел в Мессению во время правления Периера, сына Эола, который разрешил ему обосноваться в Эхалии. Эхалия была названа по имени жены Меланея. Там, в священной кипарисовой роще, мистерии в честь великой богини начинались с принесения жертв Эвриту как герою, чьи останки хранились в бронзовой урне. Кое-кто отождествляет Эхалию с Анданией, расположенной в миле от кипарисовой рощи, где ранее совершались мистерии. Эврит был одним из героев, которых мессены пригласили к себе жить, когда Эпаминонд восстановил на пелопоннесский манер наследование по отцовской линии5.


1Атеней XІ.461; Аполлодор ІІ.7.7.

2Гигин. Мифы 35; Софокл. Трахинянки 283 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.

3Софокл. Цит. соч. 44—45.

4Гомер. Илиада II.596 и 730; Одиссея XXІ.13—14; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.291; Страбон ІX.5.17 и X.1.10.

5Антонин Либерал. Превращения 4; Павсаний IV.2.2; 3.6; 33.5—6 и 27.4; Страбон X.1.18.


* * *


1. Эврит отказался отдать Иолу на том основании, что Геракл был рабом (см. 135. a ). Тот факт, что Иола хотела лишить себя жизни, но осталась жива, звучит довольно правдоподобно, тем более что микенские юбки действительно имели колоколообразную форму (в средневикторианские времена мой отец был свидетелем того, как решившую покончить счеты с жизнью девушку спас широкий кринолин). Тем не менее вполне вероятно, что этот рассказ навеян изображением, на котором богиня парила над войском, осаждавшим ее родной город.


145. Апофеоз Геракла


Посвятив все мраморные алтари и священную рощу на Кенейском мысе своему отцу Зевсу, Геракл готовился к благодарственной жертве за взятие Эхалии. Он уже отправил посла Лихаса к Деянире, чтобы та передала с ним нарядный хитон и плащ, которые он обычно надевал по таким случаям1.

b . Деянира, которой хорошо жилось в Трахине, уже свыклась с тем, что у Геракла время от времени появлялись новые любовницы, и когда она признала в Иоле последнюю из них, то не почувствовала никакой обиды, а лишь жалость к красивой девушке, из-за которой была разрушена Эхалия. Но невыносима была сама мысль о том, что Геракл решил поселить их под одной крышей. Поскольку сама Деянира была уже немолода, она решила использовать то, что, по словам кентавра Несса, было любовным талисманом, чтобы приворожить к себе мужа. Соткав ему к возвращению новый хитон для жертвоприношений, она тайком раскрыла хранившийся у нее сосуд, смочила кусочек ткани и натерла им одежду Геракла. Когда прибыл Лихас, она дала ему ларец со словами: «Пусть даже луч солнца не коснется хитона, прежде чем Геракл не наденет его, когда будет приносить жертву Зевсу». Лихас уже мчался во весь дух на своей колеснице, когда Деянира, глядя на кусок ткани, брошенный ею на залитый солнцем двор, пришла в ужас: ткань горела, как стружка, а из камней, которыми был вымощен двор, пузырями поднималась красная пена. Поняв, что Несс обманул ее, она отправила гонца вдогонку Лихасу и, проклиная свою глупость, поклялась, что не переживет Геракла ни на день2.

c . Гонец прибыл на Кенейский мыс слишком поздно. Геракл успел уже надеть присланный хитон и принести в жертву двенадцать отборных быков в качестве первых плодов своей военной добычи. Всего же он принес богам в жертву сто голов различного скота. Он поливал вино из чаши на алтари и бросал в огонь благовония, как вдруг издал истошный вопль, словно его укусила змея. Тепло растопило яд гидры в крови Несса, и хитон прилип к телу героя, вызывая страшные судороги. Ничего не сознавая от невыносимой боли, Геракл опрокинул алтари. Он рвал с себя одежду, но она приросла к нему так крепко, что вместе с ней потянулась плоть, обнажая белые кости. Кровь его шипела и пузырилась, словно родниковая вода, в которой закаляют раскаленный докрасна металл. Геракл бросился в ближайший поток, но яд стал жечь еще сильнее. С тех пор воды потока обжигающе горячи и места, где он течет, называются Фермопилы, что значит «горячие врата»3.

d . Бросившись в горы и вырывая по пути деревья с корнем, Геракл набрел на испуганного Лихаса, который, спрятав лицо и закрыв голову руками, сидел в какой-то расщелине. Напрасно Лихас оправдывался: Геракл схватил его, трижды прокрутил над своей головой и зашвырнул в Эвбейское море. В море Лихас превратился в невысокую скалу, напоминающую очертаниями человека. Моряки до сих пор зовут ее Лихас и не ступают на нее ногой, опасаясь, что она живая. Наблюдавшие за всем происходящим воины издали громкий вопль. Никто не посмел приблизиться к Гераклу, пока тот не позвал Гилла и не попросил отнести его куда-нибудь прочь, где бы он смог умереть в одиночестве. Гилл отнес отца к подножию горы Эта в Трахине, в край, известный белым морозником, который Дельфийский оракул давно указал Ликимнию и Иолаю как место, где их другу суждено умереть4.

e . Услышав обо всем, Деянира повесилась или, как говорят, зарезалась мечом на супружеском ложе. Геракл думал лишь о том, как успеть отомстить ей до смерти, но когда Гилл убедил его, что Деянира невиновна, как то показало ее самоубийство, он вздохом простил ее и изъявил желание, чтобы его мать Алкмена и все сыновья пришли к нему, чтобы выслушать его последнюю волю. Но Алкмена с некоторыми из детей была в Тиринфе, а остальные его дети — в Фивах. Поэтому он смог открыть уже свершившееся пророчество Зевса одному только Гиллу: «Ни один живой человек не сможет убить Геракла, только мертвый враг станет причиной его погибели». Гилл спросил, что ему делать, и услышал: «Поклянись головой Зевса, что отнесешь меня на самую вершину этой горы и там без слез сожжешь меня на костре из дубовых ветвей и стволов дикой оливы. Поклянись также жениться на Иоле, как только достигнешь брачного возраста». Хотя ему не понравились услышанные слова, Гилл обещал выполнить их в точности5.

f . Когда все было готово, Иолай и его спутники отошли на некоторое расстояние. Геракл взобрался на громадную поленницу. Но никто из друзей не решался ее поджечь, и лишь пастух из Эолии по имени Пеант, проходивший мимо, повелел своему сыну от Демонассы Филоктету исполнить то, что приказывает герой. В благодарность Геракл завещал Филоктету колчан, лук и стрелы, а когда пламя стало лизать бревна, он расстелил свою львиную шкуру и лег на верх поленницы, подложив под голову дубину. Со стороны он казался счастливым гостем, украшенным цветами, в окружении винных чаш. С небес упали несколько перунов, и костер мгновенно превратился в кучку пепла6.

g . На Олимпе Зевс радовался, что его любимый сын вел себя так достойно. «Вечного начала в Геракле, — объявил он, — не коснется смерть, и скоро я буду приветствовать его в стране блаженных. И если какому-то богу или богине придется не по нраву его обожествление, столь заслуженное, им придется смириться с этим!»

Все олимпийские боги согласились, а Гера проглотила обиду, ибо последние слова предназначались ей одной. Однако она уже придумала, как наказать Филоктета за его благое деяние, и подстроила укус лемносской змеи.

h. Перуны поглотили смертное начало Геракла. Ничто более не роднило его с Алкменой; подобно змею, который сбрасывает кожу, он явил себя во всем величии своего божественного отца. Облако скрыло Геракла от глаз его спутников, и среди раскатов грома Зевс доставил его на небеса в своей запряженной четверкой колеснице. Там Афина взяла его за руку и торжественно представила бессмертным7.

і . Зевс уготовил Гераклу место в сонме двенадцати олимпийских божеств, однако не посмел изгнать никого из богов, чтобы освободить место своему сыну. Поэтому он убедил Геру усыновить Геракла, совершив обряд повторного рождения, а именно: отправиться в постель, притвориться, что у нее начались родовые схватки, а потом извлечь Геракла из-под юбок и показать всем. Такой обряд усыновления до сих пор еще существует у многих варварских племен. После этого Гера стала считать Геракла своим сыном и полюбила его больше, чем кто-либо, за исключением, быть может, Зевса. Все бессмертные приветствовали прибытие Геракла, а Гера женила его на своей прекрасной дочери Гебе, которая родила ему Алексиара и Аникета. Гера действительно была благодарна Гераклу за то, что тот во время бунта гигантов убил пытавшегося обесчестить ее Пронома8[237]Проном — этого гиганта звали Порфирион (Аполлодор I.6.2)..

j . Геракл стал небесным привратником и на закате дня не уставал ждать возвращения Артемиды с охоты. Он весело приветствовал ее и вытаскивал из колесницы добычу, хмурясь и грозя пальцем, когда находил только безобидных коз и зайцев. «Стреляй диких вепрей, — говаривал он, — которые травят хлеба и портят садовые деревья; стреляй быков, львов и волков, которые убивают людей! А какой им вред от коз и зайцев?» После этих слов он сдирал с добычи шкуру и с жадностью поедал приглянувшийся ему кусочек9. Правда, в то время, когда бессмертный Геракл пировал за столом богов, его смертная тень бродила по Аиду, держа в руках натянутый лук. Через его грудь проходила золоченая перевязь, украшенная коваными фигурками львов, медведей, диких вепрей и сценами битв и сражений10.

k . Когда Иолай и его спутники вернулись в Трахину, Менетий, сын Актора, принес в жертву барана, быка и вепря в честь Геракла и учредил его культ как героя в Опунте — городе локров. Его примеру вскоре последовали фиванцы, но афиняне во главе с марафонцами стали первыми поклоняться ему как богу, и все люди теперь следуют их славному примеру11. Сын Геракла Фест обнаружил, что сикионцы поклоняются его отцу как герою, и настоял на том, чтобы ему приносили жертвы как богу. До сего дня жители Сикиона после того, как зарежут ягнят и сожгут их бедра на алтаре Зевса, часть мяса жертвуют Гераклу-герою. На Эте ему поклоняются под именем Корнопион потому, что он отпугнул саранчу, которая была уже готова напасть на город. Но ионийцы в Эрифрах поклоняются ему как Гераклу Ипоктону потому, что он уничтожил ipes — червей, которые почти повсеместно портят лозу.

l . Тирское изваяние Геракла, которое ныне стоит в его святилище в Эрифрах, говорят, изображает Геракла Дактиля. Эту статую обнаружили, когда она плыла на плоту в Ионийском море недалеко от мыса Месата, что примерно на полпути между бухтой Эрифр и островом Хиос. Эрифрейцы, с одной стороны, и хиосцы — с другой, предприняли все возможное, чтобы притащить плот к своему берегу, но напрасно. Наконец, эрифрейский рыбак по имени Формион, который потерял зрение, решил, что женщины Эрифр должны сплести канат, отрезав свои косы, и с его помощью мужчины смогут притащить плот к своему берегу. Женщины одного фракийского племени, которое некогда поселилось в Эрифрах, согласились, и плот притянули к берегу. Поэтому только их потомкам сейчас разрешается входить в святилище, где лежит этот канат. Формион вновь обрел зрение и уже не терял его до самой смерти12.


1Софокл. Трахинянки 298 и 752—754; Аполлодор ІІ.7.7; Диодор Сицилийский IV.38.

2Софокл. Цит соч. 460—751; Гигин. Мифы 36.

3Софокл. Цит. соч. 756 и сл.; Цец. Схолии к Ликофрону 50—51.

4Овидий. Метаморфозы ІX.155 и сл.; Гигин. Цит. соч. 36; Софокл. Цит. соч. 783 и сл.; Аполлодор II.7.7; Плиний. Естественная история XXV.21; Диодор Сицилийский IV.38.

5Аполлодор. Цит. соч.; Софокл. Цит. соч. 912 до конца.

6Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч. 102; Овидий. Метаморфозы ІX.209 и сл.

7Овидий. Цит. соч. ІX.241—273; Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч.; Павсаний III.18.7.

8Диодор Сицилийский IV.39; Пиндар. Истмийские оды IV.59 и Немейские оды X.18; Аполлодор. Цит. соч.; Цец. Цит. соч. 1349—1350.

9Каллимах. Гимн к Артемиде 145 и сл.

10Гомер. Одиссея XІ.601 и сл.

11Диодор Сицилийский IV.39; Павсаний I.15.4.

12Павсаний II.10.1; ІX.27.5 и VII.5.3; Страбон XIII. 1.64.


* * *


1. Прежде чем принести в жертву и тем самым сделать бессмертным царя-жреца — как обещала сделать бессмертным Одиссея Калипсо (см. 170. w ), — царица, вероятно, должна была лишить его одежд и регалий. В данном случае нет основания полагать, что он подвергался бичеванию или пыткам, прежде чем его клали на погребальный костер, чтобы сделать бессмертным, однако изображения, которые могли послужить основой для создания подобного рассказа, предполагают наличие истекающего кровью и агонизирующего персонажа, которого стараются запихнуть в белую льняную одежду для принесения в жертву богине смерти.

2. Предание, согласно которому Геракл умер на мысе Кеней, здесь объединено с другим преданием, повествующим о том, что он умер на горе Эта. Найденные надписи и статуэтки говорят о том, что изваяние царя-жреца сжигали еще в течение нескольких веков после того, как перестали сжигать заживо. Дуб правильно выбран для майского костра, а дикая олива — это дерево, символизировавшее новый год, когда царь начинал свое правление с того, что изгонял злых духов ушедшего года. Пеант или Филоктет, зажегший костер, — это танист царя и его преемник. Он наследует его оружие и ложе. Именно так нужно понимать и брак между Иолой и Гиллом.

3. Первоначально душа Геракла отправилась в сад Гесперид, что на крайнем Западе. Причисление Геракла к двенадцати богам на Олимпе, где ему, в отличие от Диониса (см. 27.5), так и не нашлось места, является более поздней концепцией. Геракл фигурирует как небесный привратник потому, что он умирает в день летнего солнцеворота, поскольку год сравнивается с дубовой дверью, поворачивающейся на петлях, — самый широкий раствор соответствовал летнему солнцестоянию, а затем дверь как бы затворялась по мере того, как дни начинали уменьшаться («Белая богиня», с. 175—177). До конца стать олимпийцем Гераклу помешал, пожалуй, авторитет Гомера: в «Одиссее» говорится, что его тень бродила по Аиду (XІ.601 и сл.).

4. Если эрифрейская статуя Геракла была тирского происхождения, то канат, хранившийся в храме, был сплетен не из женских волос, а из волос царя-жреца, срезанных перед его смертью накануне зимнего солнцестояния. Так Далила срезала волосы тирского солнечного героя Самсона. Аналогичного солнечного героя приносили в жертву фракийские женщины, которые переняли этот культ (см. 28.1). Статую, вероятно, перевозили на плоту потому, что в этом случае не нужно было освящать корабль и изымать его из торговых операций. «Ипоктон» мог быть местным вариантом более известного титула Геракла — Офиоктон, «змееубийца». Перерождение, которое Геракл претерпевает в смерти, «подобно змею, который сбрасывает кожу», очевидно, почерпнуто из египетской «Книги мертвых». Считалось, что змеи избегали старости, сбрасывая старую кожу. Следует отметить, что в греческом языке слова «змеиная кожа» и «старость» обозначались одним словом geras (см. 160.9). Геракл отправляется на небеса в квадриге как солнечный герой и покровитель Олимпийских игр, поскольку каждая лошадь соответствовала одному году между играми или одному времени года, разделенного на четыре части равноденствиями и солнцестояниями. Четырехугольная колонна солнца, именуемого Спасителем, и Геракла стояли на священном участке Великой богини в Мегалополисе (Павсаний VIII.31.4). Это, вероятно, был древний алтарь, как и те несколько блоков, обнаруженных в Кносском дворце, или алтарь, найденный на западном дворе дворца в Фесте.

5. Невеста Геракла Геба могла и не быть вечно юной богиней, а божеством, упомянутым в 48-м и 49-м орфических гимнах под именем «Гипта — матерь земная», которой был отдан на попечение Дионис. Прокл утверждает (Комментарий к «Тимею» Платона ІІ.124.c)[238]По изданию Диля (Diehl) — In Tim. I.407, 24—29., что она носила его на голове в корзине, которой веют зерно. Гипта отождествляется с Зевсом Сабазием (см. 27.3) в двух древних надписях из Меонии, которую некогда населяло лидийско-фригийское племя. П. Кречмер[239]Кретчмер П. (Kretschmer, 1866—1956) — немецкий филолог, автор трудов по сравнительному языкознанию, греческому языку и малоазиатским языкам. отождествляет ее с богиней Гепа, Гепит или Геба из Митанни. Эта богиня упоминается в текстах из Богаз-Кей[240]Богаз-Кей — селение в Турции в 150 км к востоку от Анкары. Здесь был найден знаменитый архив хеттских царей.. Очевидно, в Меонию этот культ пришел из Фракии. Если Геракл женится на Гебе, то миф относится к Гераклу, свершившему великие деяния во Фригии (см. 131. h ), Мисии (см. 131. t ) и Лидии (см. 136. a f ), и его можно отождествить с Зевсом Сабазием. Гипта была хорошо известна на всем Ближнем Востоке. Наскальный рисунок в Хаттусе, в Ликаонии (см. 13.2), изображает ее верхом на льве перед вступлением в священный брак с хеттским богом бури. Здесь ее зовут Гепату. Считается, что это хурритское слово, и проф. Б. Грозный («Цивилизация хеттов и субареев», гл. XV) приравнивает ее к богине Хавва («Матери всего живого»), которая в гл. 2 Бытия появляется под именем Евы. Б. Грозный упоминает ханаанейского принца Абдихепа из Иерусалима, а Адам, который женится на Еве, был героем-хранителем Иерусалима (Иероним. Толкования на «Послание к ефесянам» V.15).


146. Дети Геракла


Алкмена, мать Геракла, ушла в Тиринф, взяв с собой нескольких сыновей Геракла. Остальные оставались в Фивах и Трахине. Эврисфей решил всех их изгнать из Греции, чтобы не дожидаться, когда они вырастут и свергнут его. Поэтому он отправил послание к Кеику, требуя выдачи не только всех Гераклидов, но еще и Иолая, весь дом Ликимния и аркадских союзников Геракла. Не имея сил противостоять Эврисфею и веря, что Кеик не в силах им помочь, они толпой покинули Трахину и стали ходить от одного большого города к другому, умоляя оказать им гостеприимство. Лишь одни афиняне под началом Тесея осмелились ослушаться Эврисфея: присущее им чувство справедливости взяло верх, когда они смотрели на Гераклидов, сидящих у алтаря милосердия1.

b . Тесей поселил Гераклидов и их спутников в Трикоринфе — городе аттического Четырехградия — и не выдал их Эврисфею, что послужило причиной первой войны между Афинами и Пелопоннесом. Случилось так, что, когда Гераклиды возмужали, Эврисфей собрал войско и выступил против Афин; Иолай, Тесей и Гилл стали во главе объединенных сил афинян и Гераклидов. Некоторые, правда, говорят, что Тесея к тому времени сменил его сын Демофонт. Поскольку оракул объявил, что афиняне будут разбиты, если кто-нибудь из детей Геракла не будет принесен в жертву Персефоне, Макария, единственная дочь Геракла, согласилась пожертвовать собой, что и было сделано в Марафоне. Протекающий там источник с тех пор называется именем Макарии2.

c . Афиняне, для которых выступление на стороне Гераклидов до сих пор воспринимается как гражданская доблесть, победили Эврисфея и убили его сыновей Александра, Ифимедонта, Эврибия, Ментора и Перимеда и многих его союзников. Эврисфей, преследуемый Гиллом, покинул поле боя на колеснице. Гилл нагнал его у Скироновых скал и отрубил ему голову, у которой Алкмена выколола глаза. Неподалеку показывают его могилу3. Кое-кто говорит, что Эврисфея у Скироновых скал взял в плен Иолай и отдал Алкмене, которая повелела его казнить. Афиняне просили за него, но бесполезно, и, пока не свершилась кара, Эврисфей лил слезы, называл себя верным другом афинян и заклятым врагом Гераклидов. «Тесей, — кричал он, — не стоит лить возлияния или кровь на мою могилу, я и без таких жертв обязуюсь изгнать всех врагов с земли Аттики!» Но он был казнен и погребен перед святилищем Афины в Пеллене, что на полдороге между Афинами и Марафоном. Согласно другому рассказу, афиняне помогали Эврисфею в битве против Гераклидов при Марафоне, а Иолай отрубил ему голову у источника Макарии, неподалеку от дороги, где ездят колесницы. Голову Эврисфея он закопал в Трикоринфе, а обезглавленное тело отправил для погребения в Гаргетт4.

d. Тем временем Гилл и Гераклиды, поселившиеся у ворот Электры[241]Ворота Электры были названы в честь Электры, сестры Кадма, основателя Фив. в Фивах, вторглись в Пелопоннес и внезапным ударом захватили все его города. Когда на следующий год разразилась чума и оракул объявил: «Гераклиды вернулись не вовремя!» — Гилл отступил в Марафон. Во исполнение последней воли отца он уже женился на Иоле, а потом был усыновлен дорийцем Эгимием. Теперь он поспешил к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать, когда наступит время возвращения, и услышал: «После третьего плода». Полагая, что нужно ждать три года, Гилл устроил себе на это время отдых, а потом вновь выступил с войском. В Истме его встретил Атрей, который унаследовал микенский трон и теперь стоял во главе ахейского войска5.

e. Чтобы избежать излишнего кровопролития, Гилл вызвал на поединок любого человека, равного ему по происхождению. «Если победителем окажусь я, пусть трон и царство станут моими, а если я потерплю поражение, то мы, сыновья Геракла, не вернемся этой дорогой еще пятьдесят лет». Эхем, царь Тегеи, принял вызов, и на коринфо-мегарской границе состоялся поединок. Гилл пал и был погребен в городе Мегара. Памятуя о его обещании, Гераклиды вновь вернулись в Трикоринф, а оттуда — в Дориду, где потребовали от Эгимия часть царства, которую тот получил в управление от Геракла. На Пелопоннесе к этому времени остались только Ликимний с сыновьями и сын Геракла Тлептолем, которого пригласили поселиться в Аргосе. Дельфийский оракул, чей на первый взгляд неопределенный совет вызвал много споров, объяснил, что под «третьим плодом» он имел в виду третье поколение6.

f . Алкмена вернулась в Фивы, а когда, будучи уже в почтенном возрасте, умерла, Зевс приказал Гермесу выкрасть гроб, который Гераклиды отнесут к могиле. Гермес, ловко подменив тело большим камнем, отнес покойницу на Острова Блаженных. Там, воскреснув и помолодев, Алкмена стала женой Радаманта. Тем временем Гераклиды, обнаружив, что гроб стал сильнее давить на плечи, открыли его и увидели подмену. Тогда они установили камень в священной роще Фив, где Алкмене теперь поклоняются как богине. Правда, некоторые говорят, что она вышла замуж за Радаманта в Окалеях еще до своей смерти. Другие утверждают, что она умерла в Мегаре (где до сих пор показывают ее могилу) во время путешествия из Аргоса в Фивы. При этом добавляют, что, когда среди Гераклидов возник спор: везти ли тело в Аргос или продолжить путь, Дельфийский оракул посоветовал предать его земле в Мегаре. Еще одну так называемую могилу Алкмены показывают в Галиарте7.

g . Фиванцы почли Иолая как героя святилищем, расположенным неподалеку от святилища Амфитриона, где влюбленные клянутся в верности именем Геракла, хотя все признают, что Иолай умер в Сардинии8.

h. В Аргосе Тлеполем случайно убил своего любимца Ликимния, которому приходился внучатым племянником. Он решил проучить слугу дубинкой из оливкового дерева, а тут Ликимний, который был стар и слеп, подвернулся ему под руку и получил удар по голове. Боясь, что его убьют другие Гераклиды, Тлеполем построил флот, набрал себе много спутников и, по совету Аполлона, бежал на Родос, где и поселился после продолжительных странствий и множества пережитых невзгод9. В те дни на Родосе жили выходцы из Греции, во главе которых стоял Триоп, сын Форбанта, с чьего согласия Тлеполем разделил остров на три части и, говорят, основал города Линд, Иалис и Камир. Зевс благоволил к его людям и обогащал их. Позднее Тлеполем отплыл в Трою с флотом из девяти родосских кораблей10.

i . Водяная нимфа Мелисса, дочь речного бога Эгея, проживавшего в стране феаков, родила Гераклу еще одного сына по имени Гилл. Геракл появился в той стране после убийства своих детей в надежде, что над ним совершат обряд очищения царь Навсифой и Макрида, кормилица Диониса. Это тот самый Гилл, который с группой феакских поселенцев уплыл в Кронийское море и дал свое имя гиллеям11[242]Кронийское море — о нем противоречивые сведения: так называют и Адриатическое море (Аполлоний Родосский) и северное ледяное море (Дионисий Периэгет, географ, поэт II в. н.э.); гиллеи — об этом племени в Иллирии сохранились только отрывочные упоминания (некоторые авторы называют местом их обитания полуостров Херсонес). Связь племени гиллеев с дорийской филой гиллеев (ср. прим. [245]О филах вообще см. прим. [168]. Дорийские филы характерны для тех областей Греции, которые были завоеваны дорийцами. Обычно там, помимо трех дорийских фил, имелась еще четвертая, недорийская (см. Геродот V.68).) не установлена..

j . Младшим из всех Гераклидов считался фасосский атлет Феаген, мать которого однажды ночью в храме Геракла посетил некто, кого она приняла за жреца и своего мужа Тимосфена, но оказалось, что это был сам бог12.

k . В конце концов Гераклиды отвоевали себе Пелопоннес. Случилось это уже в четвертом поколении под предводительством Темена, Кресфонта и близнецов Прокла и Эврисфена, когда они убили верховного правителя Микен Тисамена, сына Ореста. Им бы удалось сделать это еще раньше, если бы не случилось так, что один из владетельных лиц убил Карна[243]Карна убил Гиппот, сын Филанта. — прорицателя из Акарнанни, когда тот шел им навстречу, декламируя пророческие стихи. По ошибке они приняли его за колдуна, которого направил на них Тисамен. В наказание за такое святотатство корабли Гераклидов затонули, а начавшийся после этого голод заставил войска разойтись. Дельфийский оракул в этот раз посоветовал: «Изгоните убийцу на десять лет, а вместо него возьмите проводником Триопа». Они уже собирались привезти с Родоса сына Форбанта Триопа, когда Темен увидел этолийского вождя по имени Оксил, только что отбывшего год в изгнании в Элиде за какое-то убийство, который ехал верхом на одноглазой лошади. Поскольку «триоп» означает «трехглазый», то Темен решил нанять его проводником и, высадившись на берег Элиды с остальными Гераклидами, вскоре завоевал весь Пелопоннес и разделил его по жребию. Жребий, отмеченный жабой, означал Аргос и достался Темену; отмеченный змеем — означал Спарту и достался близнецам Проклу и Эврисфену, а жребий, отмеченный лисой, означал Мессену и выпал Кресфонту13.


1Софокл. Трахинянки 1151—1155; Гекатей. Цит. по: О возвышенном 27[244]«О возвышенном» — имя автора трактата неизвестно. Иногда его называют Псевдо-Лонгином (Лонгину прежде ошибочно приписывалось авторство трактата).; Диодор Сицилийский IV.57; Аполлодор II.8.1 и III.7.1; Павсаний I.32.5.

2Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор II.8.1; Павсаний. Цит. соч.; Ферекид. Цит. по: Антонин Либерал. Превращения 33.

3Лисий II.11—16; Исократ. Панегирик 15—16; Аполлодор II.8.1; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Павсаний I.44.14.

4Еврипид. Гераклиды 843 и сл.; 928 и сл. и 1026 и сл.; Страбон VIII.6.19.

5Ферекид. Цит. по: Антонин Либерал. Превращения 33; Страбон ІX.4.10.

6Павсаний I.44.14 и 41.3; Диодор Сицилийский IV.58; Аполлодор II.81.2.

7Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор II.4.11 и III.1.2; Павсаний I.41.1; Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Лисандр 28.

8Пиндар. Пифийские оды ІX.79 и сл.; Плутарх. О любви 17; Павсаний ІX.23.1.

9Гомер. Илиада II.653—670; Аполлодор ІІ.8.2; Пиндар. Олимпийские оды VII.27.

10Диодор Сицилийский IV.58; Гомер. Цит соч.; Аполлодор. Эпитома III.13.

11Аполлоний Родосский IV.538 и сл.

12Павсаний VI.11.2.

13Аполлодор II.8.2—5; Павсаний ІІ.18.7; III.13.4; Страбон VIII.3.33.; Геродот VI.52.


* * *


1. Разорительное нашествие на микенский Пелопоннес стоящих на низком уровне культуры патриархальных горных племен из центральной Греции, которое, согласно Павсанию (IV.3.3) и Фукидиду (I.12.3), произошло примерно в XI в. до н.э., называется дорийским потому, что его предводители были выходцами из небольшого государства Дориды. Три племени входили в Дорийскую лигу: гиллеи, поклонявшиеся Гераклу; диманты, поклонявшиеся Аполлону, и памфилы («люди всех племен»), которые поклонялись Деметре[245]О филах вообще см. прим. [168]Древнегреческие полисы унаследовали от родоплеменной организации общества разделение населения на роды. Каждый род входил во фратрию, а фратрия — в филу. Таких фил насчитывалось обычно три или четыре. Таким образом, каждый гражданин входил в ту или иную филу независимо от места его проживания. С развитием государственности такая организация общества устарела. Поэтому в Афинах (административная система которых изучена лучше всего) Клисфен (вторая половина VI в. до н.э.) провел реформу, в результате которой низшим звеном в цепи управления стали демы (уже давно существовавшие сельские округа), объединявшиеся теперь уже в территориальные филы, число которых было увеличено до 10 (впоследствии к ним прибавалось еще 2).. Дорийские филы характерны для тех областей Греции, которые были завоеваны дорийцами. Обычно там, помимо трех дорийских фил, имелась еще четвертая, недорийская (см. Геродот V.68).. Покорив южную Фессалию, дорийцы, вероятно, заключили союз с афинянами прежде, чем напасть на Пелопоннес. Первая попытка оказалась неудачной, хотя Микены были сожжены примерно в XI в. до н.э., но веком позже им покорились южные и восточные районы и древняя культура Арголиды оказалась окончательно разрушенной. Нашествие, которое породило волну переселений с Арголиды на Родос, из Аттики на ионийский берег Малой Азии и, очевидно, из Фив на Сардинию, означало для Греции начало «темных веков».

2. Погребение головы героя в стратегических целях встречается повсеместно в мифах. Так, в «Мабиногион» говорится, что голова Брана погребена на холме Тауэр, чтобы охранять Лондон от нашествий со стороны Темзы. Амвросий пишет (Письма VII.2), что голова Адама погребена на Голгофе, чтобы защитить Иерусалим с севера. Более того, Еврипид («Рес» 413—415) вкладывает в уста Гектора слова о том, что даже тени странников могут служить духами-хранителями Трои (см. 28.5). И Трикоринф, и Гаргетт расположены в долинах и защищают подходы к Аттике. Преследование Иолаем Эврисфея около Скироновых скал, вероятно, порождено тем же изображением, которое навеяло миф об Ипполите (см. 101.8).

3. Землей феаков (см. 170. y ) была Коркира или Дрепана, которую теперь называют Корфу; неподалеку от нее расположен священный островок Макрида (см. 154. a ). Кронийское море — это Финский залив, откуда в Коркиру привозили янтарь. Коркира также упоминается в связи с плаванием аргонавтов за янтарем на север Адриатического моря (см. 148.9).

4. По другим источникам, города Линд, Иалис и Камир основаны не Тлеполемом, но телхинами (см. 54. a ) или Данаем (см. 60. d ).

5. Алкмена — это всего лишь одно из имен Геры, поэтому нет ничего необычного в том, что ей был посвящен храм.

6. Полигнот на своей знаменитой картине в Дельфах изобразил Менелая со змеем на щите (Павсаний X.26.1); быть может, это водяной змей Спарты (см. 125.3). Лиса помогла мессенскому герою Аристомену бежать из ямы, куда его бросили спартанцы (Павсаний IV.18.6), а богиня в образе лисы была хорошо известна в Греции (см. 49.2 и 89.7). Жаба, вероятно, была эмблемой аргивян, и не только потому, что считалось, будто ее опасно трогать руками, а ее вид вызывал у многих неприязнь (Плиний. Естественная история XXXІІ.18), а потому, что Аргос первоначально назывался Фороник (см. 57. a ), и в силлабарии[246]Силлабарий — слоговое письмо, в котором каждый знак обозначает слог., который предшествовал алфавиту в Аргосе, корень PHRN мог обозначаться рисунком жабы, phryne.


147. Лин


Младенца Лина аргосского следует отличать от Лина, сына Исмена, которого Геракл убил ударом лиры. Аргивяне считают, что Псамафа, дочь Кротопа, родила от Аполлона младенца Лина и, боясь отцовского гнева, отнесла его на гору. Лина нашли и воспитали пастухи, но потом он был разорван на куски собаками Кротопа. Поскольку Псамафа не смогла скрыть своей печали, Кротоп вскоре догадался, что она была матерью Лина, и приговорил ее к смерти. За это двойное преступление Аполлон покарал Аргос, наслав на него страшную гарпию по имени Пойна[247]Пойна (греч. poine) — «возмездие», «кара», «наказание» (отсюда и русское «пеня»)., которая крала маленьких детей, и это продолжалось до тех пор, пока человек по имени Кореб не взялся извести ее. Тогда в город пришла чума, и, не видя ее конца, жители Аргоса обратились к Дельфийскому оракулу, который посоветовал им умилостивить Псамафу и Лина. Жители сделали все, как было сказано, и принесли жертвы их духам. Матери и их дети пели погребальные песни, которые с тех пор называются linoi. Поскольку Лин воспитывался среди овец, то и праздник назвали arnis[248]Arnos — «баран», «ягненок», arnion — уменьшительное к нему., а месяц, в котором его отмечали, — arneios. Но чума не прекращалась. Тогда Кореб отправился в Дельфы и признался в убийстве Пойны. Пифия не позволила ему вернуться в Аргос, но сказала: «Возьми мой треножник и носи его, а там, где он выпадет из твоих рук, построй храм Аполлону!» Треножник упал на горе Герания, где Кореб основал сначала храм, а затем город Триподиский. Там же он и поселился. Его могилу показывают на рыночной площади Мегары: она окружена статуями, изображающими сцену убийства Пойны. Это самая древняя скульптурная группа, до сих пор сохранившаяся в Греции1. Этого второго Лина иногда называют Ойтолином[249]Ойтолин — букв. несчастный Лин (греч. oitos — несчастная участь, смерть)., и арфисты оплакивают его во время пиров2.

b. Третий Лин также погребен в Аргосе. Он был поэтом, которого некоторые называют сыном Эагра и музы Каллиопы, что делает его братом Орфея. Другие называют его сыном Аполлона и музы Урании или дочери Посейдона Аретусы, третьи говорят, что родителями его были Гермес и Урания или же сын Посейдона Амфимар и опять же Урания, а четвертые — Магнет и муза Клио3. Лин был величайшим музыкантом, который когда-либо рождался среди людей, и завистливый Аполлон убил его. Лин сочинял песни в честь Диониса и других древних героев, а потом записывал их пеласгийскими буквами, включая и эпос о творении мира. На самом деле Лин изобрел ритм и мелодию, был мудр во всем и учил и Фамирида[250]Фамирид — один из легендарных певцов. Наиболее известен его музыкальный поединок с музами, в котором он был побежден и наказан за самомнение ослеплением и лишением музыкального дара (что напоминает историю Аполлона и Марсия). и Орфея4.

c . Плач по Лину распространился по всему свету и стал темой, например, египетской песни Манероса. На горе Геликон, со стороны рощи муз, в небольшом гроте есть изображение Лина, которому ежегодно приносят жертвы ранее, чем музам. Утверждают, что он похоронен в Фивах и что Филипп, отец Александра Македонского, победив греков под Херонеей, перенес его останки в Македонию во исполнение своего сна, но потом ему привиделось противоположное, и он отправил останки на прежнее место5.


1Павсаний I.43.7 и ІІ.19.7; Конон. Повествования 19; Атеней IV.618.

2Сапфо. Цит. по: Павсаний ІX.29.3; Гомер. Илиада XVIII. 569—570.

3Аполлодор I.3.2; Гигин. Мифы 161; Состязание Гомера и Гесиода фр. 192 Rzach; Диоген Лаэртский. Вступление 4; Павсаний IX.29.3; Цец. Схолии к Ликофрону 831.

4Диодор Сицилийский III.67; Диоген Лаэртский. Цит. соч.; Гесиод. Цит. по: Климент Александрийский. Строматы I с. 121.

5Павсаний. Цит. соч.


* * *


1. Павсаний связывает миф о младенце Лине с мифом о Манеросе, египетском духе зерна, которому во время урожая пели печальные песни. Однако Лин, вероятно, был духом льна (linos), который сеяли весной и убирали летом. Его матерью считалась Псамафа, потому что, согласно Плинию («Естественная история» XІX.2), «они сеяли лен в песчаную почву». Его дедом и убийцей был Кротоп, потому что — опять же согласно Плинию — желтеющие стебли льна сначала вырывали с корнем из земли, развешивали на открытом воздухе, а потом нещадно трепали «тяжелой пятой». Аполлон, жрецы которого носили льняную одежду и который считался покровителем любой греческой музыки, фигурирует в качестве его отца. Гибель Лина от собак является, вероятно, переосмыслением процесса вымачивания льна и его трепания железными мялками, — процесс, который Плиний описал в том же месте. Фрэзер предполагает, хотя и не приводит примеров, что Лин — это неверное прочтение финикийского аі lanu («плачьте о нас»). Ойтолин означает «обреченный Лин».

2. Миф, однако, был сведен к известной конструкции, когда ребенка оставляют где-нибудь из-за страха перед его дедом, а потом его находят и воспитывают пастухи. Тем не менее миф свидетельствует о том, что производство льна в Арголиде постепенно отмирало из-за нашествия дорийцев или появления дешевого египетского льна, а может быть, по той и другой причине. Но ежегодные песнопения в честь дитя Лина все еще оставались. Производство льна, скорее всего, было налажено критянами, которые принесли свою культуру в Арголиду. Греческое слово, означающее льняную веревку, пишется merinthos, а все слова, оканчивающиеся на -inthos, имеют критское происхождение.

3. Возможно, когда Кореб убил Пойну («наказание»), он запретил приносить в жертву детей во время праздника Лина и вместо детей стали жертвовать ягнят, а месяц этого праздника переименовали в «месяц ягненка». Кореба отождествляют с элейцем, носившим то же имя и победившим в беге на первой Олимпиаде в 776 г. до н.э. «Триподиск», вероятно, не имеет никакого отношения к треножнику, а происходит от слова tripodizein («трижды связать»).

4. Поскольку сбор льна был порой жалобных песнопений и ритмических ударов, а также поскольку в день летнего солнцеворота — если судить по швейцарским и швабским примерам, приведенным Фрэзером в книге «Золотая ветвь», — молодежь прыгала вокруг костра, чтобы лен рос выше, то появляется другой, мистический Лин — выросший и ставший знаменитым музыкантом, изобретателем ритма и мелодии. Матерью этого Лина становится одна из муз, а отцом — аркадский Гермес, фракийский Эагр или Магнет, эпоним магнесийцев. Он, по сути, не принадлежал эллинам, а был хранителем доэллинской, пеласгической культуры, включая древесный календарь и мифы творения. Аполлон, не терпевший соперничества в музыке — как это видно из случая с Марсием (см. 21. b ), — говорят, тут же убил Лина. Однако это неверно: Аполлон не убивает, а усыновляет его. Со временем в его смерти более обоснованно обвиняют Геракла, покровителя стоявших на более низком уровне культуры дорийцев (см. 146.1).

5. Лина называют братом Орфея из-за сходства их судеб (см. 28.1). В Австрийских Альпах (эту информацию я получил от Маргариты Шонвельс) мужчин не допускают к собиранию льна, вымачиванию, сушке, отбиванию, а также в прядильни. Над всем царит Harpatsch — страшная ведьма с измазанными сажей руками и лицом. Любого мужчину, который с ней нечаянно встретится, обнимают, заставляют плясать, подвергают всяким непристойным насмешкам и напоследок мажут сажей. Женщин, отбивающих лен, зовут Bechlerinnen. Они преследуют и окружают любого путника, который оказался рядом. Они заставляют его лечь, переступают через него, связывают ему руки и ноги, волокут по земле, трут лицо и руки колючей кострой, корой спиленного дерева и, наконец, скатывают с горы. Около местечка Фельдкирх прохожего только заставляют лечь и переступают через него. Но в других местах прохожему в штаны наталкивают костру, уколы которой столь болезненны, что многие предпочитают ретироваться без штанов. Неподалеку от Зальцбурга Bechlerinnen сами снимают с прохожего штаны и грозят оскопить его, а когда тот убегает, очищают это место, сжигая веточки и звеня серпами.

6. Мало известно о том, что происходит в прядильнях, поскольку женщины умеют хранить секреты. Известно только, что они поют Flachses Qual («Муки льна») или Leinen Klage («Плач льна»). Похоже, что во время собирания льна женщины ловили, подвергали насилию и четвертованию мужчину, который представлял духа льна, и, поскольку такова же была судьба Орфея, протестовавшего против человеческих жертвоприношений и распутных оргий (см. 28. d ), Лина называют его братом. Harpatsch также известный персонаж: это ведьма-жена хлебного урожая, представляющая землю-богиню. Серпами звенели в честь луны, тем более что ими не пользуются при собирании льна. Лину приписывают изобретение музыки, поскольку песни вкладывались в уста духу льна, а в лире отдельные струны делались из льняных нитей.



Читать далее

Жизнь и подвиги Геракла

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть