Онлайн чтение книги Моя плоть сладка
Глава 8

Коридорный открыл окно и, несмотря на высокий этаж, на котором находилась его комната, до Коннорса донесся уличный шум Нью-Йорка. Слышалось глухое ворчание моторов, звуки клаксонов и свистки полицейских. В соседнем помещении какой-то рабочий орудовал пневматическим молотком. Гармонии в этом шуме не чувствовалось, каждый звук в общем гаме имел свой источник, свое название и право на существование в этом гигантском городе.

Когда коридорный вышел, Коннорс позвонил в контору Шада Шейфера.

– Алло, Шад! Говорит Эд, – начал он. – Я благополучно вернулся. С Мексикой покончено.

Шад казался больше удивленным, чем обрадованным.

– Эд, откуда ты звонишь?

– Я в номере тысяча пятьсот двенадцать в "Клермане". И послушай, Шад, я решил окончательно отказаться от пробы своих сил в настоящей литературе. Чтобы покончить с этим, сознаюсь – я очнулся и понял, что я – стукач на машинке. Ну, так вот, стукачом я и останусь. Убили человека – это моя тема, и я думаю, что никогда не сменю ее.

Коннорс ждал, что Шад начнет смеяться, но вместо этого тот спросил:

– Ты серьезно? Я бы на твоем месте так не говорил!

– Что ты хочешь сказать этим "на твоем месте"?

– Я хочу сказать, что продал твой роман. Тот, от которого отказалась "Ивнинг Пост".

– Кому?

– "Таннер Пресс". Они хотят издать его отдельной книгой.

Коннорс переваривал новость. Случившееся было столь же прекрасным, как и продажа вещи в большой популярный журнал. В течение последних пяти лет "Таннер Пресс" не издал ни одной книги, которая не разошлась бы огромными тиражами по библиотекам и по Голливуду раньше, чем высохла краска на последнем экземпляре.

– Ты – мой брат, Шад, – тихо произнес Эд.

Тот, казалось, не был очень уж воодушевлен.

– Так ты в номере тысяча пятьсот двенадцать?

– Да.

– Тогда жди, я сейчас приеду.

Положив трубку, Коннорс прошел в ванную и посмотрел на себя в зеркало. В течение многих лет он уверял себя, что может писать не только детективные романы или ковбойские истории.

Теперь он получил вещественное доказательство своего таланта – "Таннер Пресс" издает его книгу. Он сразу попал в число избранных; теперь Эд Коннорс настоящий писатель. А вместе с тем, с того времени, как он последний раз звонил Шаду, в нем ничего не изменилось. Его волосы были по-прежнему с проседью, лицо в морщинах, которые образовались за часы глубокого внутреннего напряжения работы за машинкой с четырьмя пачками сигарет в сутки и невероятным количеством кофе. Путешествие под солнцем Мексики сделало его кожу на лице загорелой. Но в глазах все еще стояла Элеана.

Что ж, теперь всегда будет она? Да, у него произошло приключение с нимфой с зелеными глазами или с любвеобильной вакханкой, не все ли равно, как ее называть? Как называют таких женщин? Он обойдется без нее. Когда его книгу продадут в Голливуде, где королевы красоты встречаются также часто, как и пальмы, он позабудет Элеану. Но позабудет ли? Не прячет ли он от себя правду? А правда заключается в том, что он влюблен в девушку с большими глазами.

Обычно Шад не имел обыкновения извергать проклятия, но теперь это желание у него неожиданно появилось.

– Черт возьми, Эд! Как тебя угораздило попасть в эту проклятую историю?

С портфелем под мышкой его литературный агент стоял, прислонившись спиной к двери, и дышал так, будто бегом взбежал по лестнице на пятнадцатый этаж.

– Какая муха тебя укусила? – поинтересовался Коннорс.

– Этот тип, которого убили... Сезар А. Санчес... И этот мексиканский генерал, которого ты застрелил... – Швырнув на кровать портфель, Шад налил себе холодной воды. – Я потратил десять лет жизни, чтобы создать тебе имя. Я пасу тебя, как родная мать, во время твоих неудач и приступов отвращения к работе. И теперь, когда наконец наступило время, когда можно получить настоящие деньги, как раз в тот момент, когда я прекрасно устроил твою первую большую книгу, когда мы наконец приблизились к стране сокровищ, тебя угораздило попасть в это осиное гнездо. – Он проглотил ледяную воду. – Что произошло с тобой в Мексике?

Коннорс почувствовал ледяной комок внизу живота. Время его не вылечило. Шад уселся рядом с ним на кровати и положил руку Эду на колено.

– Ну, старина, расскажи, как все это произошло как раз в тот момент, когда я так доволен нами обоими! Именно сейчас, когда я похвалил себя за то, что верил в тебя все эти годы, этот тип вошел в мою комнату...

– Какой тип?

– Какой-то инспектор из прокуратуры. Он спросил меня, знаю ли я, где ты находишься. Сначала я подумал, что это налоговый инспектор, собирающийся освежевать тебя. Я стал объяснять ему, что в прошлом у тебя были маленькие заработки и что ты отправился в Мексику писать серьезный роман. Тогда он представился и объяснил, почему он хочет тебя видеть.

– Вспомни поточнее, что он сказал? – забеспокоился Коннорс. – И что хочет от меня прокуратура?

Шад закурил сигарету и протянул пачку Коннорсу.

– Полиция Урапана, это, кажется, один из городов Мексики, обвиняет тебя в убийстве Санчеса. Кроме того, ты еще обвиняешься в нанесении побоев, в ранении и в покушении на жизнь генеральской персоны Эстебана.

Значит, выскочить из этой истории Коннорсу не удалось.

– Это еще не все, – продолжал Шейфер. – Он просил полицию Нью-Йорка арестовать тебя, и, как только ты окажешься в камере, мексиканская полиция пришлет своего специального прокурора со всеми необходимыми документами для выдачи тебя как преступника.

Ледяной комок в желудке все больше беспокоил Коннорса. Вероятность такого исхода приходила ему в голову, но он гнал ту мысль от себя. Эд старался уверить себя, что, как только он с Элеаной пересечет границу, дальше все пойдет хорошо, а генерал Эстебан не предпримет демарша, который поставит его в неловкое положение.

– А что, этот тип из прокуратуры не упоминал больше никого в связи с этой историей? Он не называл имени Элеаны Хайс?

– Нет, не называл, – покачал головой Шад. – Ну, давай, рассказывай мне всю эту историю. Это ты убил Санчеса?

– Нет.

– Эд, ты не врешь?

– Я тебя не обманываю.

– Тогда почему мексиканская полиция вешает на тебя это убийство?

Коннорс рассказал Шаду все. Это заняло у него больше часа. Когда он закончил свой рассказ, Шейфер вскочил на ноги.

– Вот, черт возьми! И ты использовал эту историю для своего романа? Это дядя Элеаны убил Санчеса?

– Так только в моем романе, – покачал головой Коннорс. – Вспомни, ведь я сказал тебе, что все изменил. Так интрига выглядит гораздо лучше.

– Тогда кто же убил его? Ее отец?

– Не знаю. Если рассмотреть все обстоятельства, то логично будет подозревать ту, о которой писали газеты Мексики, – прекрасную сеньору под густой вуалью, которая провела с ним ночь, его последнюю ночь на этой земле.

– Если женщина закрыла лицо густой вуалью, то как можно узнать, что она красива?! – завопил Шад и налил себе еще один стакан холодной воды. – Нет, я считаю, что нужно отбросить эту версию. Это не что иное, как газетная утка. Если женщина, которую увез Дональд Хайс, умерла десять лет назад, то она не может быть этой красавицей под вуалью. А по какой же причине тогда другая мексиканка или мексиканец могли носить медальон Дональда Хайса? Нет, это не простое совпадение. В медальоне действительно находился портрет матери Элеаны?

– Так мне сказала сама Элеана.

– Ее отец действительно покинул Соединенные Штаты Америки в связи с возможным обвинением в убийстве двадцать лет назад?

– По ее словам, именно так.

– И он сбежал в Мексику?

Коннорс подтвердил это.

– Хорошо, отец сбежал в Мексику и в течение десяти лет посылает через адвоката Санчеса пятьдесят долларов ежемесячно на содержание и воспитание своей дочери... Тогда зачем осложнять ситуацию? Это он убил Санчеса. Именно так надо на это смотреть. Он помогал содержать дочь, но не хотел, чтобы совали нос в его дела. Особенно его дочь... Двадцать лет – это много. Кто знает, он мог стать там крупным бизнесменом или полицейским высокого ранга, слишком высокопоставленным, чтобы рисковать своей репутацией.

– Вполне возможно, – согласился Коннорс.

Шад похлопал Коннорса по колену.

– Наверняка это так и произошло. Что ему терять? В убийстве обвиняют только раз.

Этот разговор действовал Коннорсу на нервы. Он растянулся на кровати и рассмеялся.

– Что это ты развеселился? – поинтересовался Шейфер.

– Это твоя версия. Если ее использовать в одном из моих детективных романов, то даже авторучка воспламенится.

– Весьма возможно, парень, – ответил Шад, – но я не претендую на лавры писателя. Ты пишешь, а я продаю твои творения. – Он открыл портфель и достал оттуда контракт с "Таннер Пресс". – Что ты на это скажешь?

Коннорс пробежал глазами условия контракта.

– Великолепно! Но есть одна закавыка – я не могу подписать его.

– А почему? – спросил приготовивший ручку Шад.

– Из-за этого предписания на арест. Полагаю, ты обещал представителю прокуратуры найти меня?

– Я действительно мог ему это обещать.

– Значит, если я подпишу контракт, а ты не известишь полицию о моем появлении, то ты становишься, во всяком случае теоретически, причастным к обвинению в убийстве.

Шад протянул Коннорсу ручку.

– Ради первого контракта с "Таннер Пресс" я готов пойти на такой риск. Подпиши все четыре экземпляра. И кроме того, ты же не убивал этого типа.

Коннорс подписал четыре листа.

– Это еще надо доказать. А если наши полицейские согласятся меня задержать и отправят в Урапан, у меня будет столько же шансов вернуться оттуда, сколько у республиканца стать губернатором Южной Каролины. – Эд подул на свою подпись, чтобы чернила поскорей высохли. – Черт с ним! Во всяком случае, приятно сознавать, что я все же смог достигнуть желаемого!

– Слушай, не будь идиотом, Эд! – усмехнулся Шейфер. – Мы немедленно включим в эту игру лучшего адвоката Нью-Йорка. Кто имеет право дать указание задержать тебя?

– Не знаю, – признался Коннорс. – Когда речь идет о выдаче в другой штат, обращаются к губернатору штата. Но когда речь идет о другом государстве, полагаю, что мексиканские власти должны обращаться к генеральному прокурору нашего государства, а тот, в свою очередь, должен обратиться к губернатору штата для принятия необходимых мер. Но я не ведаю, кто будет рассматривать это дело – судья штата или федеральный судья.

– Отлично! – воскликнул Шад. – Отлично! – Его острый ум уже схватил все детали. – Разрешение на задержание должно исходить от судьи, будь то федеральный судья или судья штата. Остается лишь рассказать всю историю вышеозначенной Элеаны Хайс, и никакой судья не даст санкции на твой арест. Теперь, когда мне известна вся эта история, я позабочусь о ее сенсационной публикации. И ты можешь держать пари на все свои деньги, что издатели "Таннер Пресс" постараются, чтобы твои объяснения появились на первых страницах всех газет Америки. Эта девица Хайс в Нью-Йорке?

– Нет, в Блу-Монд, штат Миссури.

Улыбнувшись, Шад еще раз похлопал Коннорса по колену.

– Тогда, прежде чем я свяжусь с прокурором и даже раньше, чем я обращусь к адвокату, ты немедленно прыгнешь в самолет на Блу-Монд и отправишься предупредить ее. – Улыбка сползла с лица Шада. – Тебе не трудно будет заставить ее рассказать все судье?

Прежде чем ответить, Коннорс закурил сигарету и несколько раз глубоко затянулся.

– Поставь себя на ее место...

– Что ты хочешь этим сказать?

– Поставь себя на место Элеаны. Представь себе, что ты учительница, что тебе двадцать три года, теоретически девственница и что ты готовишься выйти замуж за двадцать миллионов долларов...

– И тогда...

– Тебе безусловно захотелось бы увидеть на первых страницах всех газет страны описание того, как ты провела пятнадцать восхитительных дней в Мексике в компании с автором детективных романов. К тому же совершенно неизвестным, но обладающим большой сексуальностью. Обвиненным в убийстве благородного мексиканского адвоката, который, вне сомнений, будь он живой, мог бы свести ее с отцом, находящимся в розыске по обвинению в убийстве, который, возможно, никогда не был законно женат на твоей матери.

Шад Шейфер глубоко вздохнул.

– Да, понимаю, что ты хочешь этим сказать...