Онлайн чтение книги Нерв
СПОРТ-СПОРТ

Десять тысяч и всего один забег остался.

В это время наш Бескудников Олег зазнался.

Я, мол, болен, бюллетеню, нету сил. И сгинул.

Вот наш тренер мне тогда и предложил: беги, мол.

Я ж на длинной на дистанции помру, не охну.

Пробегу всего, быть может, первый круг и сдохну.

Но сурово тренер мне: Что за дела? мол, надо Федя,

Главное, чтобы воля тут была к победе.

Воля волей, если сил невпроворот, а я увлекся,

Я рванул на десять тыщ как на пятьсот, и спекся,

Подвела меня, ведь я ж предупреждал, дыхалка.

Пробежал всего два круга и упал, а жалко.

И наш тренер, экс- и вице-чемпион ОРУДа,

Не пускать меня велел на стадион, иуда.

Ведь вчера мы только брали с ним с тоски по банке,

А сегодня он кричит: «Меняй коньки на санки!»

Жалко тренера, он тренер неплохой, ну бог с ним.

Я ведь нынче занимаюсь и борьбой и боксом.

Не имею я теперь на счет на свой сомнений.

Все вдруг стали очень вежливы со мной, и тренер.

Да, сегодня я в ударе, не иначе,

Надрываются в восторге москвичи,

А я спокойно прерываю передачи

И вытаскиваю мертвые мячи.

Вот судья противнику пенальти назначает,

Репортеры тучею кишат у тех ворот.

Лишь один упрямо за моей спиной скучает —

Он сегодня славно отдохнет!

Извиняюсь,

вот мне бьют головой…

Я касаюсь,

попадают угловой.

Бьет «десятый», дело в том,

Что своим «Сухим листом»

Размочить он может счет нулевой.

Мяч в моих руках — с ума трибуны сходят,

Хоть «десятый» его ловко завернул.

У меня давно такие не проходят,

Только сзади кто-то тихо вдруг вздохнул.

Обернулся, слышу голос из-за фотокамер:

«Извини, но ты мне, парень, снимок запорол.

Что тебе — ну лишний раз потрогать мяч руками,

Ну а я бы снял красивый гол».

Я хотел его послать —

не пришлось:

Еле-еле мяч достать

удалось.

Но едва успел привстать,

Слышу снова: «Вот опять!

Все ловить тебе, хватать,

Не дал снять».

«Я, товарищ дорогой, все понимаю,

Но культурно вас прошу: Подите прочь!

Да, вам лучше, если хуже я играю,

Но поверьте — я не в силах вам помочь».

Вот летит девятый номер с пушечным ударом,

Репортер бормочет: «Слушай, дай ему забить.

Я бы всю семью твою всю жизнь снимал задаром…»

Чуть не плачет парень. Как мне быть?

«Это все-таки футбол, —

говорю, —

Нож по сердцу — каждый гол —

вратарю», —

«Да я ж тебе, как вратарю,

Лучший снимок подарю,

Пропусти, а я отблагодарю».

Гнусь, как ветка, от напора репортера,

Неуверенно иду на перехват…

Попрошу-ка я тихонечко партнеров,

Чтоб они ему разбили аппарат.

Вот опять он ноет: «Это ж, друг, бесчеловечно.

Ты, конечно, можешь взять, но только, извини, —

Это лишь момент, а фотография навечно.

А ну не шевелись, потяни!»

Пятый номер в двадцать два

знаменит.

Не бежит он, а едва

семенит,

В правый угол мяч, звеня,

Значит, в левый от меня,

Залетает и нахально лежит.

В этом тайме мы играли против ветра.

Так что я не мог поделать ничего.

Снимок дома у меня два на три метра

Как свидетельство позора моего.

Проклинаю миг, когда фотографу потрафил,

Ведь теперь я думаю, когда беру мячи:

«Сколько ж мною испорчено прекрасных фотографий…»

Стыд меня терзает, хочь кричи.

Искуситель-змей, палач,

как мне жить?

Так и тянет каждый мяч

пропустить

Я весь матч борюсь с собой,

Видно, жребий мой такой…

«Так, спокойно, подают угловой…»

Я кричал: «Вы что там, обалдели? —

Уронили шахматный престиж!»

Мне сказали в нашем спортотделе:

«Ага, прекрасно — ты и защитишь!

Но учти, что Фишер очень ярок, —

Даже спит с доскою — сила в ем,

Он играет чисто, без помарок…»

Ничего, я тоже не подарок, —

У меня в запасе — ход конем.

Ох вы мускулы стальные,

Пальцы цепкие мои!

Эх, резные, расписные

Деревянные ладьи!

Друг мой, футболист, учил: «Не бойся, —

Он к таким партнерам не привык.

За тылы и центр не беспокойся,

А играй по краю — напрямик!..»

Я налег на бег, на стометровки,

В бане вес согнал, отлично сплю,

Были по хоккею тренировки…

В общем, после этой подготовки —

Я его без мата задавлю!

Ох, вы сильные ладони,

Мышцы крепкие спины!

Эх вы кони мои, кони,

Ох вы милые слоны!

«Не спеши и, главное, не горбись, —

Так боксер беседовал со мной, —

В ближний бой не лезь, работай в корпус,

Помни, что коронный твой — прямой».

Честь короны шахматной — на карте, —

Он от пораженья не уйдет:

Мы сыграли с Талем десять партий —

В преферанс, в очко и на биллиарде, —

Таль сказал: «Такой не подведет!»

Ох, рельеф мускулатуры!

Дельтовидные — сильны!

Что мне его легкие фигуры,

Эти кони да слоны!

И в буфете, для других закрытом,

Повар успокоил: «Не робей!

Ты с таким прекрасным аппетитом —

Враз проглотишь всех его коней!

Ты присядь перед дорогой дальней —

И бери с питанием рюкзак.

На двоих готовь пирог пасхальный:

Этот Шифер — хоть и гениальный, —

А небось покушать не дурак!»

Ох мы — крепкие орешки!

Мы корону — привезем!

Спать ложусь я — вроде пешки,

Просыпаюся — ферзем!

Только прилетели — сразу сели.

Фишки все заранее стоят.

Фоторепортеры налетели —

И слепят, и с толку сбить хотят.

Но меня и дома — кто положит?

Репортерам с ног меня не сбить!..

Мне же неумение поможет:

Этот Шифер ни за что не сможет

Угадать, чем буду я ходить.

Выпало ходить ему, задире, —

Говорят, он белыми мастак! —

Сделал ход с е2 на е4…

Что-то мне знакомое… Так-так!

Ход за мной — что делать!? Надо, Сева, —

Наугад, как ночью по тайге…

Помню — всех главнее королева:

Ходит взад-вперед и вправо-влево, —

Ну а кони вроде — только буквой «Г».

Эх, спасибо заводскому другу —

Научил, как ходят, как сдают…

Выяснилось позже — я с испугу

Разыграл классический дебют!

Все следил, чтоб не было промашки,

Вспоминал все повара в тоске.

Эх, сменить бы пешки на рюмашки —

Живо б прояснилось на доске!

Вижу, он нацеливает вилку —

Хочет съесть, — и я бы съел ферзя…

Под такой бы закусь — да бутылку!

Но во время матча пить нельзя.

Я голодный, посудите сами:

Здесь у них лишь кофе да омлет, —

Клетки — как круги перед глазами,

Королей я путаю с тузами

И с дебютом путаю дуплет.

Есть примета — вот я и рискую:

В первый раз должно мне повезти.

Да я его замучу, зашахую —

Мне бы только дамку провести!

Не мычу не телюсь, весь — как вата.

Надо что-то бить — уже пора!

Чем же бить? Ладьею — страшновато,

Справа в челюсть — вроде рановато,

Неудобно — первая игра.

…Он мою защиту разрушает —

Старую индийскую — в момент, —

Это смутно мне напоминает

Индо-пакистанский инцидент.

Только зря он шутит с нашим братом,

У меня есть мера, даже две:

Если он меня прикончит матом,

Так я его — через бедро с захватом,

Или — ход конем — по голове!

Я еще чуток добавил прыти —

Все не так уж сумрачно вблизи:

В мире шахмат пешка может выйти —

Если тренируется — в ферзи!

Шифер стал на хитрости пускаться:

Встанет, пробежится и — назад;

Предложил турами поменяться, —

Ну, еще б ему меня не опасаться —

Я же лежа жму сто пятьдесят!

Я его фигурку смерил оком,

И когда он объявил мне шах —

Обнажил я бицепс ненароком,

Даже снял для верности пиджак.

И мгновенно в зале стало тише,

Он заметил, что я привстаю…

Видно, ему стало не до фишек —

И хваленый пресловутый Фишер

Тут же согласился на ничью.

Как спорт, поднятье тяжестей не ново

В истории народов и держав.

Вы помните, как некий грек другого

Поднял и бросил, чуть попридержав?

Как шею жертвы, круглый гриф сжимаю,

Чего мне ждать, оваций или свист?

Я от земли Антея отрываю,

Как первый древнегреческий штангист.

Где стоять мне, в центре или с фланга?

Скован я, в движениях не скор.

Штанга, перегруженная штанга

Вечный мой соперник и партнер.

Такую неподъемную громаду

Врагу не пожалею своему.

Я подхожу к тяжелому снаряду

С тяжелым чувством: вдруг не подниму?

Мы оба с ним как будто из металла,

Но только он действительно металл.

А я так долго шел до пьедестала,

Что вмятины в помосте протоптал.

Не отмечен грацией мустанга,

Скован я, в движениях не скор.

Штанга, перегруженная штанга

Вечный мой соперник и партнер.

Повержен враг на землю. Как красиво!

Но крик: «Вес взят» у многих на слуху.

Вес взят — прекрасно, но несправедливо,

Ведь я внизу, а штанга наверху.

Такой триумф подобен пораженью,

А смысл победы до смешного прост:

Все дело в том, чтоб, завершив движенье,

С размаху штангу бросить на помост.

Не отмечен грацией мустанга,

Скован я, в движениях не скор.

Штанга, перегруженная штанга

Вечный мой соперник и партнер.

Но вверх ползет, чем дальше, тем безвольней.

Мне напоследок мышцы рвет по швам.

И со своей высокой колокольни

Мне зритель крикнул: «Брось ее к чертям!»

Еще одно последнее мгновенье

И брошен наземь мой железный бог…

Я выполнил обычное движенье

С коротким, злым названием «Рывок».