Онлайн чтение книги Беспосадочный полет Non-Stop
II

Рой Комплейн скучающе зевнул и, лежа на полу камеры, в двадцатый раз изменил позу. Боб Фермор сидел, привалившись спиной к стене, и безостановочно крутил тяжелый перстень на пальце правой руки.

Говорить друг с другом им было не о чем, впрочем, и думать было не о чем. Почти с облегчением они приветствовали появление безобразного часового с лицом мопса, который сунул голову в щель между дверью и косяком и призвал к себе Комплейна с помощью старательно подобранных оскорблений.

– Встретимся в Путешествии, – утешающе произнес Фермор, когда Комплейн поднялся.

Комплейн махнул ему рукой и пошел следом за часовым, чувствуя, как сердце его начинает биться быстрее и быстрее. Его отвели не в ту комнату, где их допрашивала инспектор Вайанн, но провели той же дорогой, которой они уже шли раньше, в помещение, расположенное рядом с баррикадой в «Отсеке 24». Часовой-страхолюдина запер за ним дверь, а сам остался снаружи.

Комплейн остался один на один с магистром Скойтом. Следователь-офицер казался еще старше, чем обычно. Длинными пальцами он подпирал челюсть, словно у него ныли зубы. Такие пальцы не вызывали доверия, скорее они наводили на мысль об утонченном садизме, хотя сейчас на фоне измученного лица, казалось, довольствовались мазохизмом.

– Пространства для тебя, – с трудом выговорил он.

– Пространства, – ответил Комплейн.

Он знал, что будет сейчас подвергнут какому-то испытанию, но сейчас его, главным образом, занимал тот факт, что девушка отсутствовала.

– Я хочу задать тебе несколько вопросов, – продолжал Скойт. – По многим причинам было бы желательно, чтобы ты дал на них правдивые ответы. Первое: где ты родился?

– В Кабинах.

– Вы так зовете свою деревню? Есть у тебя сестры или братья?

– В Кабинах мы следуем Науке, – вызывающе ответил Комплейн. – Мы не признаем наших братьев и сестер с того времени, как они дорастут нашим матерям до пояса.

– К черту На…

Скойт резко замолчал, потирая лоб, словно человек, который с величайшим трудом сохраняет самообладание. Не поднимая головы, он продолжал усталым голосом:

– Сколько братьев и сестер узнал бы ты, если бы тебя заставили?

– Только трех сестер?

– И ни одного брата?

– Один был. Но свихнулся давным-давно.

– Какие у тебя доказательства того, что ты родился в Кабинах?

– Доказательства? – переспросил Комплейн. – Если, конечно, ты хочешь иметь доказательства, то приведи и спроси мою мать. Она еще жива и все это с удовольствием тебе расскажет.

Скойт встал.

– Пойми одно, – сказал он. – У меня нет времени ждать, пока ты соблаговолишь мне ответить. Мы все на корабле находимся в дьявольски сложной ситуации. Видишь ли, мы находимся на корабле, который летит неведомо куда. Эта старая коробка, которая уже начинает разваливаться, полна призраков, тайн, загадок и крови. И единственный злополучный сукин сын должен все привести в порядок, пока не будет поздно, если уже не поздно.

Он вздохнул и замолчал, словно это он был тем несчастным сукиным сыном, который держит всю тяжесть ответственности на своих плечах. Уже несколько спокойнее магистр сказал:

– До тебя должна наконец-то дойти та простая истина, что нет среди нас незаменимых людей, и если ты окажешься бесполезным, то отправишься…

– Мне очень жаль, – сказал Комплейн. – Может быть, я больше был бы склонен к сотрудничеству, если бы знал, с какой стороны…

– Ты на своей собственной стороне. Или Наука тебя этому не научила? «Познай себя – и познаешь человечество». В твоих собственных интересах отвечать на мои вопросы.

Мгновение Комплейн был склонен уступить без колебаний, но немного погодя, почувствовав себя увереннее, он задал еще один вопрос:

– А Генри Маррапер ответил на все твои вопросы?

– Священник обманул нас, – ответил Скойт. – И поэтому отправился в Путешествие. Это обычное наказание для тех, кто слишком долго испытывает мое терпение.

Когда первое удивление, вызванное этой новостью, прошло, Комплейн попытался сообразить, могло ли вообще это быть правдой. Он не сомневался в беспристрастности Скойта-человека, вынужденного убивать для пользы дела и поступающего так без колебаний – и все же он не мог представить себе, что не увидит больше болтливого священника. Занятый этими размышлениями, он отвечал на вопросы Скойта. Главным образом, они касались их пути сквозь Джунгли, и когда Комплейн начал описывать обстоятельства, при которых они оказались в руках Гигантов, до сих пор сохранявший спокойствие офицер-следователь шлепнул ладонью по столу.

– Гигантов не существует! – выпалил он. – Они давным-давно вымерли, и мы унаследовали от них корабль.

Но несмотря на явный скептицизм, он принялся, как в свое время и Маррапер, требовать подробностей, и тогда стало ясно, что он начинает верить понемногу рассказу Комплейна. Он нахмурился еще больше, задумался и принялся барабанить длинными тонкими неровными пальцами по крышке стола.

– О Чужаках мы знаем, что те – наши враги, – произнес он. – Но Гигантов мы всегда считали миролюбивым народом, с согласия которого мы унаследовали его королевство. Но если они до сих пор живут в Джунглях, то из каких соображений? Скорее всего, они скрываются из враждебных побуждений. А у нас и без них хлопот выше головы.

Комплейн подчеркнул, что Гиганты не убили его, хотя и могли это спокойно сделать, не убили они и Эрна Роффери, хотя вопрос о том, куда девался оценщик, так и остался невыясненным.

Но так или иначе, роль Гигантов была, по меньшей мере, двусмысленной.

– Я склонен поверить в твой рассказ, Комплейн, – сообщил наконец Скойт, – потому что люди встречают Гигантов. Но только слухи, ничего конкретного. В конце концов, Гиганты не являются угрозой Носу, а самое главное – они не в союзе с Чужаками. Если бы я только смог заняться каждым из этих дел по отдельности…

Он замолчал, потом спросил минуту спустя:

– Далеко до того места, где тебя поймали Гиганты?

– Порядком. Отсеков примерно сорок.

Магистр Скойт недовольно махнул рукой:

– Слишком далеко, – сказал он. – Я было подумал, что мы туда прогуляемся, но Носари не любят водоросли.

Дверь внезапно распахнулась и появился запыхавшийся стражник.

– Магистр, нападение на баррикаду! – выкрикнул он без всяких предисловий. – Скорее, вас там ждут!!!

Скойт немедленно вскочил. Лицо его окаменело. На полпути к дверям он остановился и повернулся к Комплейну:

– Оставайся здесь, – приказал он. – Я вернусь, как только смогу.

Дверь захлопнулась. Комплейн остался один. Не смея в это поверить, он осмотрелся. На противоположном конце комнаты за креслом Скойта находилась еще одна дверь, и по другую ее сторону – еще одна дверь. Вся мебель в помещении состояла из стеллажей вдоль стен, забитых сломанными инструментами, в углу на полу валялись четыре котомки. Комплейн сразу же признал в них собственность Маррапера, Вэнтеджа, Боба Фермора и свою. Вроде бы ничего не исчезло из их скромного имущества, хотя и были заметны следы тщательного обыска. Комплейн мельком взглянул на них, потом прошел через комнату и приоткрыл дверь.

Она выходила в боковую половину коридора. В одной его стороне были слышны многочисленные голоса, в другой, на расстоянии всего в несколько шагов, начинались заросли. Дорога к ним не охранялась. С колотящимся сердцем Комплейн закрыл дверь и привалился к ней спиной.

– Попробовать убежать или нет?

Маррапер был убит, и не было никакой причины полагать, что и с ним не поступят таким же образом. Разумнее было бы уйти. Но куда? Кабины слишком далеко, чтобы человек в одиночку смог добраться до них. Но ближайшие племена охотно примут к себе охотника. Комплейн вдруг припомнил, что Вайанн приняла их группу за людей какого-то племени, осуществлявшего нападения на Нос. Сперва слишком занятый своим собственным племенем, он не придал особого значения ее словам, но сейчас подумал, что это могло оказаться то самое племя, которое напало сейчас на баррикаду. Наверняка, они радушно примут к себе охотника, немного знающего Носарей. Он бросил свою котомку на плечо, открыл дверь и побежал в сторону зарослей. Все двери в коридоре были закрыты, кроме одной. Комплейн, пробегая мимо, невольно заглянул внутрь и остановился, как вкопанный. Внутри на подстилке спокойно, как во сне, лежало тело. Лежало оно в неудобной позе, с перекрещенными ногами, а рваный грязный плащ служил подушкой. Лицо, полное меланхолии, напоминало перекормленного бульдога.

– Генри Маррапер! – позвал Комплейн. Он был не в силах отвести взгляд от знакомого профиля священника. Волосы и висок священника были выпачканы в крови. Комплейн наклонился и бережно коснулся руки святого отца. Она была холодна, как лед. В то же мгновение вернулась атмосфера Кабин. Наука действовала автоматически, как условный рефлекс. Он без колебаний выполнил жест печали, соответствующий ритуальному ужасу. «Страх не должен доходить до Подсознания, – провозглашала Наука, – он должен быть немедленно отринут при помощи серии ритуальных движений, означающих растерянность».

За поклонами, всхлипываниями и прочими выражениями печали Комплейн забыл о своем намерении убежать.

– Боюсь, мы вынуждены будем прервать это превосходное представление, – произнес за его спиной женский голос.

Комплейн, напуганный, вскочил и повернулся. Перед ним, наставив на него парализатор, стояла Вайанн в сопровождении двух стражников. Губы ее были изумительны, но улыбка не предвещала ничего хорошего. Этим и закончилась попытка Комплейна убежать.

На этот раз настала очередь Боба Фермора. Его тоже отвели в помещение в «Отсеке 24», и вновь сидел там магистр Скойт. Только выражение его лица было еще более угрюмым. Он начал, как и с Комплейном, с вопроса о том, когда и где тот родился.

– Где-то в зарослях, – ответил как всегда неторопливо Фермор. – Я, собственно, никогда не знал, где именно.

– Почему ты родился не в племени?

– Мои родители были беглецами из небольшого племени в Среднем Коридоре, еще меньшего, чем Кабины.

– Когда ты примкнул к племени Грина?

– После смерти родителей, – ответил Фермор. – Они погибли от гнильца, к тому времени я уже был совсем взрослый.

Губы Скойта, обычно сжатые, стали похожи на узкий шрам. Появилась резиновая дубинка, которую магистр стал перебрасывать из руки в руку. Он подошел к Фермору, не отводя от него пристального взгляда.

– Ты имеешь хоть какое-то доказательство тому, что ты мне тут говорил?

Фермор, побледневший и настороженный, беспрестанно крутил перстень на пальце.

– Какие доказательства? – спросил он.

Губы его совсем пересохли.

– Любые о твоем происхождении. Такие, чтобы можно было это проверить. Мы тебе не какие-нибудь дикари из Джунглей, Фермор. Если ты родился в зарослях, мы хотим знать, кто ты или что ты?

– Отец Маррапер может подтвердить, кто я такой.

– Маррапер мертв. А кроме того, меня интересует кто-нибудь, кто знал бы тебя ребенком.

Он повернулся таким образом, что теперь они стояли лицом к лицу.

– Короче говоря, Фермор, нам требуется то, что ты, как мне кажется, дать нам не можешь, – доказательство, что ты человек.

– Я гораздо больше человек, чем ты, маленькая…

Говоря это, Фермор поднял руку и ударил. Скойт умело увернулся и сильно ударил дубинкой по плечу Фермора. Осаженный на месте, чувствуя, как рука его деревенеет, Фермор успокоился, только на лице его сохранилось выражение злобы.

– У тебя слишком медленная реакция, – сурово произнес Скойт. – Ты должен был уклониться.

– В Кабинах всегда говорили, что я слишком вялый, – пробормотал Фермор, потирая ушибленное место.

– Сколько времени ты прожил в племени Грина? – спросил Скойт тоном приказа.

Он снова приблизился к Фермору, все время поигрывая дубинкой, словно собирался снова ударить его.

– Ох, я уже потерял ощущение времени, примерно дважды по сто дюжин сон-явей.

– Мы на Носу не прибегаем к вашей примитивной системе измерения времени, Фермор. Четыре сон-яви мы называем днем. Это значило бы, что ты пробыл с племенем шестьсот дней. Это изрядный срок в жизни мужчины.

Он стоял и смотрел на Фермора, словно ожидая чегото. Внезапно дверь распахнулась и на пороге появился запыхавшийся стражник.

– Магистр! Нападение на баррикаду! – выкрикнул он. – Скорее, вас там ждут!

По пути к двери Скойт повернулся и с холодным выражением на лице сказал:

– Оставайся здесь, я вернусь, как только смогу.

В соседнем помещении Комплейн спокойно повернулся к Вайанн. Парализатор ее исчез в кобуре на поясе.

– Значит, вся эта история с нападением – лишь трюк, чтобы вызвать магистра Скойта из комнаты? – спросил он.

– Верно, – спокойно ответила инспектор. – Посмотри, что Фермор делает в эту минуту.

Долгое время Комплейн простоял, не отрывая взгляда от ее глаз, которые притягивали его, как магнит. Он стоял рядом с ней, они были одни в комнате, которую девушка называла наблюдательной и которая располагалась рядом с помещением, где сейчас пребывал Фермор, а немного раньше – он сам. Он взял себя в руки и, опасаясь, что лицо выдаст его чувства, отвернулся и вновь прильнул к проделанному в стене отверстию. Он сделал это как раз вовремя, так как увидел, что Фермор хватает небольшой столик, вытаскивает его на середину комнаты, взбирается на него и тянется рукой к зарешеченному отверстию, как обычно расположенному на потолке каждого помещения. Его пальцы беспомощно сжались в нескольких дюймах от решетки. Он приподнялся на цыпочках, потом подпрыгнул, но после нескольких неудачных попыток оставил это занятие и принялся растерянно озираться. Он заметил дверь, за которой были спрятаны его вещи, немедленно отпихнул столик, подбежал к двери и мгновенно исчез из поля зрения Комплейна.

– Сбежал, как и я, – сказал Комплейн.

Он повернулся и с новой отвагой взглянул в лицо девушки.

– Мои люди схватят его раньше, чем он доберется до зарослей, – небрежно заметила Вайанн. – Я не сомневаюсь, что твой друг Фермор – Чужак, а через пару минут мы получим тому доказательство.

– Боб Фермор? Невозможно.

– Попозже мы поговорим об этом, – сказала инспектор. – А сейчас ты свободен, Рой Комплейн, в той степени, в какой свободен любой из нас. Поскольку ты обладаешь знаниями и опытом, я надеюсь, что ты поможешь нам решить кое-какие проблемы.

Насколько прекрасней Гвенны она была и какой она вызывала страх!

– Я помогу тебе во всем, в чем только смогу, – сказал Комплейн.

В голосе его звучал энтузиазм.

– Магистр Скойт будет тебе признателен, – ответила Вайанн очень резко и отстранилась.

Это вернуло его на землю, и он не менее резко спросил, почему они так боятся Чужаков. В племени Грина их тоже побаивались, но только потому, что они были другими, не похожими на обычных людей.

– А разве этого не достаточно? – спросила она.

Тут же девушка с оживлением принялась рассказывать о могуществе Чужаков. Некоторые из них уже были выловлены при помощи различных методов магистра Скойта, но, за исключением одного, всем им удалось сбежать. Их бросали в камеру со связанными руками и ногами, порой даже без сознания, но они все равно исчезали. Если в камере находились часовые, то их потом находили без памяти, но и без всяких следов насилия на теле.

– А тот Чужак, который не убежал? – спросил Комплейн.

– Он умер во время пыток. От него ничего не удалось добиться, кроме того, что он явился из Джунглей.

Она вывела его из комнаты. Он перебросил котомку через плечо и, усталый, шагал рядом, время от времени поглядывая на ее профиль, ясный и выразительный, как луч света. Она уже не была такой милой, как раньше, наверное, настроение ее часто менялось, поэтому он решил быть с ней пожестче и прибегнуть к старому методу обращения с женщинами, принятому в Кабинах. Что поделаешь, но Кабины были такой дикостью и отставали в развитии по меньшей мере на тысячи сон-явей.

В «Отсеке 21» Вайанн задержалась.

– Вот здесь комната для тебя, – сказала она. – Моя – тремя дверями раньше. Роджера Скойта – напротив моей. Кто-нибудь из нас скоро отведет тебя перекусить.

Комплейн открыл дверь и заглянул внутрь.

– Я еще ни разу не видел такой каюты, – нервно сказал он.

– И у тебя были все шансы, чтобы вообще не увидеть, верно? – сказала она иронически.

Девушка ушла. Комплейн некоторое время смотрел на ее удаляющуюся фигуру, потом скинул облепленные грязью башмаки и вошел в жилище. Единственным предметом роскоши тут была раковина с краном, из которого текла тоненькая струйка воды, да еще кровать, прикрытая не листьями, а какой-то шерстяной тканью. Но самое сильное впечатление на него произвела картина, висевшая на стене. Это была какая-то многоцветная композиция, не изображавшая ничего конкретного и все же не лишенная смысла. Кроме того, было зеркало, в котором Комплейн увидел совершенно другое изображение: дикаря, перемазанного грязью, с волосами, слипшимися от млечного сока, в изодранной одежде. Он энергично принялся за изменение этого облика, одновременно пытаясь догадаться, что думала Вайанн, видя такого варвара. Он вымылся, сменил одежду на чистую, которую достал из котомки, и без сил опустился на кровать. Несмотря на усталость, он не мог заснуть. Мысли путались у него в голове, как бешеные. Гвенна ушла, Роффери – тоже, Вэнтедж, Маррапер, теперь – Боб Фермор. Ушли все. Он остался один. Перед ним открылись новые возможности, и это было очень интересно. Грустно становилось, когда вспоминалось добродушное, полное самоуверенности лицо Фермора. Пока он вспоминал обо всем этом, в комнату заглянул магистр Скойт.

– Пошли есть, – коротко бросил он.

Комплейн шел рядом, внимательно к нему приглядываясь. Он пытался понять, что тот о нем думает, но офицер-следователь был слишком занят своими мыслями, чтобы обращать внимание на Комплейна. Но немного погодя он поднял голову и обнаружил, что Комплейн смотрит на него.

– Что ж, – произнес он. – Твой приятель Фермор оказался Чужаком. Когда он бежал в заросли, то увидел тело вашего священника, но не остановился при этом. Наши стражники бросились на него и без труда схватили.

Видя непонимающий взгляд Комплейна, он нетерпеливо мотнул головой.

– Это не обычный человек, – пояснил он. – Не из тех, кто был воспитан в нормальных частях корабля, иначе он невольно остановился бы и осуществил бы ритуальное проклятье над трупом приятеля, эта церемония глубоко укоренилась в человеке со дня рождения. Собственно, твое поведение и убедило нас окончательно, что ты – человек.

Он замолчал и так и не произнес ни слова, пока они не дошли до помещения столовой, почти не обращая внимания на приветствия многочисленных мужчин и женщин, встретившихся им на пути. В столовой находилось еще несколько офицеров. Вайанн сидела за отдельным столиком. При виде ее Скойт сразу же просветлел. Он подошел к ней и опустил руку на ее плечо.

– Лаур, милая, – произнес он. – Как это освежает – видеть тебя, когда ты так ждешь нас. Нам надо выпить пива. Следует както отметить поимку еще одного Чужака. Уж он-то от нас никуда не денется.

Вайанн улыбнулась ему.

– Надеюсь, ты что-нибудь съешь, Роджер.

– Ты же знаешь мой дурацкий желудок, – ответил он.

Он жестом подозвал дежурного, а потом сразу же принялся рассказывать о деталях разоблачения Фермора. Комплейн, не в лучшем своем настроении, присел рядом с ними. Он не мог избавиться от зависти, видя, как непринужденно Скойт разговаривает с Вайанн, хотя следователь был по крайней мере раза в два старше. Перед ними поставили пиво и странное белое, но удивительно вкусное мясо. Было приятно есть, не будучи окруженным мухами, которые в Джунглях становились, и довольно-таки частенько, неожиданной приправой к каждому куску, и все же Комплейн ковырялся в тарелке с ненамного большим энтузиазмом, чем Скойт.

– Что-то ты пригорюнился, – сказала Вайанн, перебив Скойта, – а надо бы радоваться. Разве здесь не лучше, чем в одной комнате с Фермором.

– Фермор был моим другом, – ответил Комплейн.

Он сказал первое, что пришло ему в голову.

– Но и Чужаком, – важно заявил Скойт. – Он обладал всеми присущими им качествами: медлительный, довольно крупный и мало разговорчивый. Я начинаю различать их с первого взгляда.

– Ты гений, Роджер.

Вайанн рассмеялась.

– Но может быть, ты съешь хоть немножко этой рыбы.

Дружеским движением она положила ладонь на его руку. Наверное, это и послужило причиной вспышки Комплейна. Резким движением он отшвырнул вилку.

– Дьявол унеси твою гениальность! – рявкнул он. – А как насчет Маррапера? Он не был Чужаком, и все же ты убил его! Думаешь, я смогу забыть это? И после этого убийства ты все еще собираешься рассчитывать на мою помощь?

Настороженно ожидая последствий, Комплейн заметил, что коекто из посетителей поднял голову и поглядывает в его сторону. Скойт приоткрыл было рот, но тут же закрыл его, глядя на что-то, находящееся за спиной Комплейна. Тяжелая рука опустилась на плечо охотника. Комплейн резко повернулся. Перед ним стоял священник, потирая руки и то улыбаясь, то хмурясь. Комплейн, улыбнувшись, схватил его за руку.

– Да, Рой, это я и никто иной. Подсознание покинуло меня, оставив лишь ощущение холода. Надеюсь, ваш план удался, магистр Скойт?

– Превосходно, святой отец, – сказал Скойт. – Прошу вас, примите немного этой ужаснейшей пищи и объясните все своему приятелю. Может, он не станет взирать на вас с таким гневом.

– Ты был трупом, – сказал Комплейн.

– Это всего лишь Короткое Путешествие, – ответил священник.

Он сел и протянул руку к кувшинчику.

– Колдун магистр Скойт изобрел очень неудобный для меня способ, чтобы проверить тебя и Фермора. Он вымазал мне голову крысиной кровью и усыпил с помощью какого-то ужасного наркотика, чтобы я при вашем появлении разыграл сцену смерти.

– Крохотная порция хлорала водорода, – подтвердил Скойт.

Он загадочно улыбался.

– Но я коснулся тебя, ты был холодный, – возразил Комплейн.

– Я и сейчас такой, – сказал Маррапер. – Это из-за наркотика. А что это было за чудовищное противоядие, которое мне ввели ваши люди.

– Стрихнин, наверное, – ответил магистр.

– Все это было крайне неприятно. Зато я теперь по меньшей мере герой. Святым я был всегда, а вот теперь еще и герой. Исполнители вашего плана были настолько добры, что напоили меня горячим кофе, когда я пришел в себя. Никогда ничего такого хорошего не попадалось мне в Кабинах. Но это пиво еще лучше.

Его глаза встретились со все еще полными изумления глазами Комплейна. Он подмигнул ему, зычно рыгнул, а затем сказал:

– Я не дух, Рой. Духи не пьют.

Прежде, чем они кончили есть, Скойта вновь одолели заботы. Пробормотав что-то вместо извинения, он поднялся и ушел.

– Он так напряженно работает, – сказала Вайанн. Она проводила взглядом удаляющуюся фигуру. – Всем нам нелегко приходится. Прежде чем мы отправимся спать, я хотела бы ввести вас в курс дела и ознакомить с нашими планами, потому что в следующую явь нам достанется много работы.

– Ах, это как раз то, что я хотел бы услышать, – обрадованно произнес Маррапер.

Он отодвинул тарелку.

– Конечно, вы понимаете, что мой интерес к этим вопросам чисто теологический, но прежде всего мне хотелось бы знать, что я с этого буду иметь.

Вайанн улыбнулась.

– Сперва мы уничтожим Чужаков. Фермор после соответствующего допроса должен выдать нам их убежище. Мы отправимся туда и перебьем их всех, и тогда у нас появится время, чтобы решать все загадки, связанные с кораблем.

Она выговорила это все на одном дыхании, словно стремилась избежать связанных с этим вопросов, потом быстренько вывела их из столовой и повела по бесчисленным коридорам. Маррапер, вновь пришедший в форму, воспользовался случаем, чтобы рассказать Комплейну про неудавшуюся попытку разыскать рулевую.

– Многое изменилось, – с сожалением произнесла Вайанн.

Они как раз поднимались по стальной лестнице, металлические двери которой по обе стороны, сейчас открытые, давали возможность перейти с одного этажа на другой.

– Одни из этих дверей открыты, – объяснила она, показывая рукой, – другие – закрыты. Например, вдоль Главного Коридора они закрыты все, и это хорошо, а то любой бродяга на корабле сразу же оказался бы на Носу. Но мы не можем по своему желанию открывать или закрывать двери, как это наверняка умели делать Гиганты, когда корабль принадлежал им. Они закрыты уже множество поколений, и где-то есть устройство, которое ими управляет. Такие мы беспомощные, ни над чем не имеем власти.

Лицо ее стало напряженным, очертание щеки – явно воинственным. Со вспышкой интуиции, которая удивила его самого, Комплейн подумал: «В ней начинают сказываться признаки профессионального заболевания, как тогда, когда она отождествляла Скойта с его работой». Однако, он тут же усомнился в своих словах, а когда представил себе исполинский корабль, двигающийся с ними всеми в бесконечном пространстве, то был вынужден признать, что вызывающих тревогу фактов более, чем достаточно. Желая проверить ее отношение к нему, он спросил:

– И ты с магистром – единственные лица, которые этим занимаются?

– Бога ради, нет, конечно же! Мы – только подчиненные. Не так давно создали группу, которая называется Комитетом спасения, и все офицеры Носа, кроме командующих стражниками, с ней связаны. В добавок ко всему, Комитетом руководят трое из Совета Пяти, с одним из них ты уже знаком, с советником Заком Дейтом. Высокий такой, длинноволосый. Ко второму я сейчас веду вас. Это советник Трегонин. Он библиотекарь и объяснит вам тайны мироздания.

Таким образом, Рой Комплейн и монах оказались на своей первой лекции по астрономии. Рассказывая им, Трегонин носился по комнате от одной стены к другой. Был он до смешного маленьким и худощавым, чуть ли не женственного сложения, а его королевство было забито беспорядочно разбросанными книгами и разными древностями. В этом помещении беспорядок достигал уровня почти произведения искусства. Для начала Трегонин сообщил, что до недавнего времени на Носу, как и в Кабинах, все книги и печатная продукция уничтожались, с одной стороны, из суеверия, с другой, – для укрепления власти правящих, склонных держать своих подчиненных в невежестве. Вне сомнения, именно таким образом было в самом начале утрачено даже само понятие корабля, – сообщил петушась советник. – Поэтому вероятнее всего то, что вы видите перед собой, – это все, что сохранилось на Носу в целости. Остальное погибло, а в том, чем мы располагаем, содержатся лишь фрагменты истины.

Когда советник начал свои поучения, Комплейн мгновенно забыл о забавной жестикуляции, сопутствовавшей им. Он забыл обо всем, вслушиваясь в чудную историю, которая предстала перед ним в этой крохотной коморке, как мозаика, составленная из мельчайших фактов.

В космическом пространстве, в котором перемещается их мир, существуют и другие миры, причем двух видов: один называется солнцем и от него исходит свет и тепло, другой называется планетой. Планеты зависят от тепла и света солнц. На одной планете, связанной с солнцем, которое так и называлось – Солнце, жили когда-то люди. Планета звалась Землей, и люди жили на всей ее поверхности, потому что нутро ее было монолитно и лишено света.

– Люди не падали с поверхности, даже когда жили на самом верху, – объяснил Трегонин. – Именно тяготение позволяет нам перемещаться по кривизне бортов без страха упасть. Люди открыли множество разных тайн. Они открыли способ, позволяющий им покинуть свою планету и исследовать другие планеты, связанные с их солнцем. Должно быть, это был очень сложный способ, потому что на придумывание его ушло много времени. Другие планеты очень отличались от их родной, на них было слишком мало тепла, или слишком много, и поэтому люди не могли на них жить. А это очень тревожило население Земли. Наконец они решили, что должны исследовать планеты у других солнц и познакомиться с царящими там условиями, потому что на Земле людям стало тесно.

В этом месте записи, которыми располагал Трегонин, становились туманными. В одних говорилось, что космос совершенно пуст, в других – что в нем находятся тысячи солнц, называемых звездами. По какой-то причине, теперь неведомой, людям было трудно принять решение, в сторону какого солнца им отправиться, но в конце концов с помощью соответствующих аппаратов, в конструировании которых они были непревзойденными специалистами, они выбрали одно яркое светящееся солнце под названием Процион, у которого были связанные с ним планеты и которое отстояло от Земли на расстоянии, определенном лишь в одиннадцать световых лет. Преодоление такого расстояния было серьезной проблемой даже для таких сообразительных людей. Так как в космосе нет ни тепла ни света, да и сам путь должен был длиться очень долго – настолько долго, что много поколений людей должно было умереть, прежде чем путешествие подойдет к концу.

В связи с этим люди и выстроили корабль, на котором мы сейчас находимся. Они сделали восемьдесят четыре отсека из неуничтожаемого материала, снарядили всем, что могло им пригодиться, снабдили своими знаниями и наделили силой, которую дают тяжелые частицы под названием ионы.

Трегонин замолчал и быстренько просеменил в угол комнаты.

– Полюбуйтесь! – призвал он. – Так выглядит модель планеты, которую давным-давно покинули наши предки, модель Земли.

Он поднял над головой Глобус. Исцарапанный небрежными руками, выцветший, он все еще показывал очертания морей и континентов.

Неведомо чем взволнованный, Комплейн посмотрел на Маррапера. По лицу старого священника текли слезы.

– Какая это прелестная повесть! – рыдал он. – Ты – мыдрый человек, советник, я верю во все, в каждое слово. Какими же могущественными были бы люди, какими неизмеримо могущественными. Я лишь бедный старый провинциальный священник. Бог свидетель, что ничто мне неведомо…

– Эй, ты, прекрати-ка истерику! – неожиданно резко приказал Трегонин.

– Не трясись над собой, а слушай то, что я говорю тебе. Значение имеют одни только факты, а не чувства.

– Вы-то привыкли к этому, а я – нет. – Маррапер все так же бесстыдно продолжал выжимать из себя слезы. – Достаточно мне подумать об этой силе…

Трегонин осторожно поставил глобус и презрительно повернулся к Вайанн.

– Инспектор, если этот жалкий тип не перестанет скулить, прошу вас немедленно убрать его отсюда. Я не выношу сентиментальности! Вы знаете, что я этого терпеть не могу.

– Когда мы достигнем этих планет Проциона? – быстро спросил Комплейн. Он не мог перенести мысли, что ему придется уйти отсюда до того, как он узнает все.

– Разумный вопрос, молодой человек, – сказал Трегонин. Он в первый раз внимательно посмотрел на Комплейна. – Я постараюсь дать на него разумный ответ. Мне кажется, что полет в направлении Проциона преследует две цели. Такой большой корабль был построен не только потому, что слишком долгое путешествие в маленьком пространстве оказалось бы невыносимым, но, в первую очередь, потому что он вез некоторое количество людей, называемых колонистами. Колонисты должны были высадиться на новой планете, жить на ней и размножаться. Для них также везлось большое количество машин – я нашел каталог – трактора, бетономешалки, дорогоукладчики, не помню что еще. Другой задачей был сбор информации о новой планете, а также разного вида образцов, чтобы подвергнуть их на Земле детальным исследованиям.

Свойственными ему неровными движениями Трегонин подскочил к шкафу и извлек металлическую коробку с дюжиной банок, таких небольших, что они умещались на ладони. Он открыл одну из них, и внутри оказалось множество хрупких полупрозрачных пластинок, напоминающих ногти.

– Микрофильмы, – пояснил Трегонин.

Он бережно запихнул рассыпавшиеся пластинки ногой под стол.

– Мне их доставили из отдаленной части Носа. Влага погубила их, но даже будь они целыми, ни на что бы они нам не пригодились, так как для их чтения требуется специальная литература и специальный аппарат.

– В таком случае, я не понимаю, – начал удивленный Комплейн.

Советник остановил его движением руки.

– Я тебе прочитаю название этикеток, сохранившихся на коробках, и ты поймешь. Только эти этикетки уцелели, – сказал он. – Вот здесь, например, написано так: «Фильм – Вид Новой Земли с воздуха, из стратосферы и с орбиты. Середина лета, сев. пол.», а вот здесь: «Фильм – Флора и фауна, континент А, Новая Земля». Ну и так далее.

Он отложил в сторону кассеты и после недолгого молчания добавил:

– Таковы, молодой человек, ответы на твои вопросы. На основе этих фильмов можно утверждать, что корабль счастливо добрался до планеты Проциона. Сейчас мы снова летим в сторону Земли.

В захламленном помещении вновь воцарилось молчание. Каждый из присутствующих был полон своими фантазиями. Первой из-под власти этого высвободилась Вайанн, которая встала и сказала, что пора идти.

– Подожди, – попросил Комплейн. – Вы сообщили нам так много и так мало в то же время… Если мы летим в сторону Земли, то когда мы ее достигнем и можем ли мы знать это?

– Милый мой юноша, – начал Трегонин, потом вздохнул, словно хотел переменить тему разговора, – разве ты не видишь, как много было уничтожено? Ответы не всегда понятны. Погибли даже некоторые вопросы, если ты понял, о чем я говорю. Позволь, я тебе отвечу так: мы знаем расстояние от Новой Земли – как ее назвали колонисты – до Земли, оно равно, как я уже говорил, одиннадцати световым годам. Однако, я оказался не в состоянии определить, с какой скоростью движется наш корабль.

– Но одну вещь мы все-таки более или менее знаем, – вмешалась Вайанн.

– Расскажи Рою о реестре Носа, советник.

– Именно об этом я и собираюсь говорить, – раздраженно ответил Трегонин. – Прежде чем мы, то есть Совет Пяти, пришли к власти над Носом, нами управляли люди, которые называли себя губернаторами. Благодаря им Носари за очень короткое время превратились из очень крохотного племени в могучий народ. Эти губернаторы имели привычку передавать друг другу Реестр или же, как они еще его называли, Завещание, и именно этот Реестр-завещание я получил от последнего губернатора перед его смертью. Это всего-навсего перечень имен предыдущих губернаторов, но под именем первого приписано, – он закрыл глаза и, словно дирижируя своей грациозной рукой, по памяти прочитал:

– Я – четвертый капитан корабля в его пути на родину. Потому что этот титул звучит в данное время смешно, я предпочитаю называть себя губернатором, хотя это и не особенно соответствует положению вещей.

Советник открыл глаза.

– Теперь тебе ясно, – произнес он, – что, хотя имена троих его предшественников и исчезли, на основе Реестра мы знаем, сколько поколений побывало на корабле с момента его старта в направлении Земли: 23.

– Это очень долгий период, – сказал Маррапер, который уже довольно долго хранил молчание. – И когда мы достигнем Земли?

– Вопрос этот уже задал твой спутник, – ответил Трегонин. – Я могу сказать лишь, как долго длится наше путешествие, но никто понятия не имеет, сколько ему еще длиться и когда оно кончится. Прежде чем появился первый губернатор, произошла какая-то катастрофа, или же что-то похожее, и с той поры корабль идет в космосе сам по себе, без контроля, если можно так сказать, без малейшей надежды.

Весь сон, несмотря на усталость, Комплейну не удалось уснуть. В его голове кружили, наполняя ужасом, образы, он мучился от невозможных догадок. Множество раз он подвергал анализу каждую из деталей рассказа советника, стремясь хоть как-то избавиться от этого. И без того все было до невозможности угнетающим, но из всего этого множества фактов один незначительный, не замеченный никем во время их визита в библиотеку, не давал ему покоя и возвращался, как упрямая зубная боль. До этого он казался чем-то незначительным, и Комплейн, единственный, кто заметил его, ни слова не произнес о нем. Теперь же значение этой детали усиливалось настолько, что приглушало даже мысли о звездах.

Пока Трегонин продолжал свою лекцию, Комплейн не отводил глаз от потолка. Из-за расположенной там решетки настороженно, словно она все слышала и понимала, выглядывала небольшая крыса.