Онлайн чтение книги Огонь, гори! Fire, Burn!
Эпилог. «О, женщина! В часы свободы…»

Когда Чевиот увидел, как Хогбен разворачивается, черный на фоне пламени и дерущихся в отдалении людей, он понял, что сейчас произойдет, и тут же молния вылетела из серебристого пистолетного ствола.

Когда Хогбен спустил курок, Чевиот произнес единственное слово:

— Флора!

Что-то тяжелое ударило ему по голове. Так Чевиоту, во всяком случае, показалось, хотя вспышки он не видел и выстрела не слышал. В мозгу промелькнуло только: странно, что он падает вперед, а не назад, ведь он бежал навстречу пуле.

Потом — темнота и больше ничего.

Он не мог сказать, долго ли пробыл в темноте. Он слышал какое-то движение, дрожь; внешние края мрака подергивались рябью. Он что-то ощущал мышцами, сердцем и нервами. Одна мысль забрезжила у него в мозгу и изумила его.

Если он умер, то, разумеется, не может думать. И уж конечно, не может ничего слышать!

— Суперинтендент! — позвал чей-то голос.

Чевиот поднял голову, которая ужасно болела, и с трудом вгляделся в расплывчатое пятно. Он стоял на коленях, в довольно странной позе, прислонившись к дверце какого-то кеба.

— Я ничего не мог поделать! — повторял голос снова и снова в некотором отдалении. — Да и как мне увидеть, в таком-то тумане, если машина выезжает прямо из ворот и хрясь мне прямо в передний бампер!

— Пуля! — произнес Чевиот. — Должно быть, он промазал!

— Какая пуля? — спросил голос совсем близко. И тут он узнал голос.

Он поднял голову повыше, просунул ее в открытое окошко такси. Вокруг него белел октябрьский туман. Шляпа у него была мягкая, современная. В тумане слева маячили огни какого-то паба.

Вглядевшись, он увидел впереди высокие арки железных ворот — то был западный вход, разделявший Центральный и Южный Скотленд-Ярд. Его такси перегородила дорогу машина, на крыше которой, на светящейся панели, были написаны черные буквы «ПОЛИЦИЯ».

— Разве вы знака не видите? — спрашивал полицейский у таксиста. — Сюда запрещен въезд общественного транспорта!

— Осторожнее, мистер Чевиот! — сказал сержант Бойс, помогавший инспектору Гастингсу руководить ночной сменой в Центральном Скотленд-Ярде.

— Ммм… да.

— Вас здорово стукнуло по голове, — продолжал сержант Бойс. Как и все ночные дежурные, он был в форме. — Вас здорово стукнуло, когда машины столкнулись и вы ударились о ручку дверцы. Но кожа не содрана; только шишка. Берите меня за руку и вылезайте.

Чевиот взял сержанта за руку и вылез на гладкий тротуар. Время скользнуло назад; время скользнуло на место.

— Но не во сне же мне все приснилось! — проговорил Чевиот.

— Нет, нет, конечно, не во сне. Кстати, полчаса назад звонила ваша жена. Она сказала, что приедет за вами и отвезет вас домой на машине. Не пугайте ее! Сейчас она в кабинете и…

— Не приснилось же! — повторял Чевиот.

— Полегче, суперинтендент!

— Убийство полностью раскрыто, — продолжал Чевиот, все еще до конца не понимая, на каком он свете. — Все, до мельчайших подробностей. Но остального я так и не узнаю, и спросить не у кого. Я действительно находился в 1829 году. Прошлое повторяется! И ведь я никогда прежде не видел гравюр с изображением старого Парламента…

— Послушайте-ка, суперинтендент…

— …не читал описания стрелкового тира Джо Мантона, не знал, в каком доме по Дэвис-стрит он находился. Смешались моя настоящая жизнь и та жизнь, о которой я и не мечтал… Я не могу разделить их. Если только она… она…

Послышались легкие шаги; каблучки стучали по тротуару все ближе, ближе… и вот в проеме арки показалась женская фигурка.

— Все в порядке, сэр? Вот ваша жена.

В голове у Чевиота прояснилось. И так же, только с трудом, прояснилось у него в сердце.

Руки женщины обвились вокруг него, и он обнял ее в ответ. Из тумана на него смотрели те же синие глаза. Он увидел тот же рот, ту же белую кожу, те же золотые волосы под современной шляпкой — все было таким же, как тогда — перед тем, как растаять.

— Привет, любимый, — сказала Флора.