Онлайн чтение книги Ола и Отто. Столица
Глава 1. Рука и сердце

Когда я вернулась с работы домой, меня ждал сюрприз.

На обеденном столе, на большом узорчатом блюде лежала человеческая рука. Самая обыкновенная человеческая рука, от кончиков пальцев до аккуратно отрубленного от туловища плечевого сустава. Рука была бледная-бледная, с некоторым синюшным оттенком, который замечательно подчеркивался сияющей белизной подноса из какого-то подаренного мне на свадьбу сервиза. Судя по пасторальным картинкам, на которых бодрые юноши соблазняли упитанных пастушек, наигрывая им на эльфийских дудочках и вызывая неестественные ухмылки у овец, поднос был подарен кем-то из моей половины гостей. Скорее всего, нежно любящими родственниками, ибо только они могли подарить такую ерунду, проходящую, наверное, в гномьих мастерских под ярлычком «психологическое оружие». Сотрудники Ирги подарили нам огромный сервиз черного цвета на двенадцать персон с различными жанровыми сценками из жизни городского Магического управления. Вероятно, начальство решило сделать своим сотрудникам приятное, выпустив такую замечательную сувенирную продукцию, но я совершенно не испытывала никаких лояльных чувств к Управлению, поэтому пить чай из чашки, на которой изображен целитель, со зловещим лицом делающий какую-то микстуру, я отказалась наотрез. Впрочем, над супницей, на боку которой несколько подозрительных типов расчленяли труп, я долго думала, а потом продала сервиз в тематический кабачок, специализирующийся на ужасах.

Рука вела себя прилично – не шевелилась и не воняла, но все равно мне не нравилась. Пока я рассматривала руку, пытаясь понять ее предназначение на моем обеденном столе, открылась дверь, и из душа вышел Ирга, вытирая волосы полотенцем.

Я повернулась к нему.

Последние капельки воды стекали по его худощавому мускулистому торсу к черному полотенцу, обвязанному вокруг бедер. Оно подчеркивало бледность кожи моего мужа и при каждом шаге заманчиво распахивалось, оголяя одно бедро.

Однако полгода жизни в качестве жены некроманта выработали у меня некоторую стойкость и силу воли, поэтому я подняла глаза и мрачно спросила, указывая на руку:

– Что это?

– Рука, – лаконично ответил супруг. Внимательно посмотрел на меня, голодную и уставшую после работы, и решил не рисковать семейным миром: – Моя домашняя работа.

– Почему ты припер свою домашнюю работу к нам домой, да еще и положил прямо на обеденный стол? – спросила я, напомнив себе, что я вежливая и ласковая жена.

– Я ее принес сюда, потому что это моя домашняя работа. – Голубые глаза Ирги смотрели невинно и нежно, однако меня таким разжалобить было нельзя.

– Ты не мог задержаться на работе и там все доделать?

– Нет, – ответил муж, пальцами расчесывая длинную черную челку. – Я боялся, что ее украдут.

– Ирга, – душевно проговорила я, – тебе нужно поменьше общаться с Отто. У тебя развивается паранойя. Кому нужна дохлая рука?

– Но, милая, мы сейчас проходим курсы повышения квалификации, и я действительно боюсь, что сотрудники могут эту руку подменить своей. Видишь, как она хорошо выглядит? – Он заботливо пощупал кожу домашней работы.

Я постаралась молча выразить на лице все, что думаю по поводу нахождения подобной домашней работы, пусть и хорошо выглядящей, на обеденном столе как раз в тот момент, когда я хочу есть. Ирга правильно понял мои мысли, поэтому смущенно улыбнулся.

– Милая, может, сходим куда-нибудь поедим? – и протянул ко мне руку.

Я отшатнулась.

– Ты сначала руки помой! Ты же прикасался к  этому !

– Для жены некроманта ты слишком остро реагируешь, – упрекнул меня муж.

– Для жены я реагирую очень терпеливо! – окрысилась я. – Не закричала и не выкинула твою домашнюю работу на улицу! Там как раз снежок выпал, ей там будет хорошо. И вообще…

– Я все понял, – перебил меня Ирга, справедливо полагая, что «вообще» может затянуться надолго. – Так как я провинился, то с меня ужин не просто в кабачке, а в ресторане!

– О! – обрадовалась я. Вечер становился приятным. Поход в ресторан перекрывал даже наличие руки на обеденном столе. – Сейчас я придумаю, что надеть!

Конечно же муж был готов еще до того, как я вынырнула из недр шкафа, отыскав наконец ту одежду, в которой можно было показаться перед изысканным обществом в ресторане. Даже волосы успел высушить.

– Ты планировал поход в ресторан? – подозрительно спросила я, разглядывая его безупречный наряд.

– Ну-у-у, – протянул Ирга, – не то чтобы планировал, но догадывался, что ты без энтузиазма воспримешь мою домашнюю работу, поэтому думал, что я успею тебя перехватить до того, как ты вернешься домой.

– Ага, – я скрестила руки на груди, – ты думал меня подпоить в надежде, что я вернусь ночью домой, веселая и довольная жизнью, и сразу же завалюсь в кровать, не заметив наличие этого на моем обеденном столе!

Выражение глаз Ирги было слишком невинным, и я поняла, что мое предположение попало в точку.

– Ирга! Я не буду спать в одной комнате с чьей-то мертвой рукой, как бы хорошо она ни выглядела! Можешь сам с ней сегодня обниматься! Все, я иду к Отто! – озверела я, пораженная в самое сердце вероломством мужа.

– Милая, почему ты так реагируешь? – спросил Ирга растерянно, пока я напяливала на себя шубку и вставляла ноги в сапоги.

– Потому что мне не нравится соседство с мертвой рукой, напичканной магией, – сообщила я. – И тем, что ты считаешь, что это нормально – притаскивать работу домой!

– Но я не могу понять, что в этом такого! – почти с отчаянием воскликнул Ирга. – Ты же тоже маг, ты должна была к этому отнестись с пониманием! Она же не кусается, в конце концов!

Я всплеснула руками.

– Еще чего не хватало! – И захлопнула за собой дверь.

Ирга ничего не сказал в ответ и не бросился меня догонять, чем взбесил меня окончательно.

– Ах так! – бормотала я, бредя по снегу обратно в мастерскую. – Ему рука дороже жены! Ну и спи с ней!

Перед Отто, который как раз заканчивал ужин, я появилась зареванная, с опухшими глазами и смерзшимися ресницами. Он молча протянул мне свою кружку, полную горячего чая, и пошел вытряхивать снег из моей шубки.

– Что на этот раз? – спросил он с участливым видом, вернувшись.

– Ирга принес домой чью-то руку, – пожаловалась я.

– Ого! – воскликнул полугном. – Я удивлен. Из вас двоих Ирга всегда производил впечатление разумного.

Я решила пропустить эту реплику мимо ушей.

– Он сказал, что она ему важна, что это домашняя работа.

– Ну, если важна… – Отто уселся на лавку, задумчиво погладил бороду, украшенную многочисленными серебряными украшениями. – Наверное, ты должна была встать на его сторону.

– Я и встала, – буркнула я. – Оставила его с рукой и пришла спать в свою комнату, где мне не будут мешать на обеденном столе всякие домашние работы.

– На обеденном столе? – хмыкнул лучший друг. – Круто. Так ты есть хочешь? Ладно, ладно, ничего не говори, я обо всем и так догадался.

Я наслаждалась необыкновенно вкусной кашей с толстыми сочными сосисками, которые можно было купить только в гномьих магазинах. Отто сидел за столом напротив, потягивая чай и размышляя о чем-то своем. Покой и умиротворение в маленькой гостиной нашего общего домика были такими ощутимыми, что, казалось, их можно было резать и выкладывать на блюда, как ломтики пирога.

– Хорошо-о-о-о, – протянул полугном, откидываясь на стуле. – Как давно мы с тобой так не сидели?

– Уже несколько месяцев точно, – подсчитала я.

– Ага, с тех пор, как ты последний раз прибегала жаловаться мне на жизнь, – кивнул лучший друг. – У тебя тогда пончики не получились.

Я кивнула. Глаза слипались от усталости, а зная Отто, я могла с уверенностью сказать, что он завтра растолкает меня ни свет ни заря и погонит работать, постаравшись выжать из моего присутствия всю возможную пользу.

Как будто прочитав мои мысли, Отто потянулся и мечтательно сказал:

– Здорово, что ты здесь! Завтра утром еще до завтрака мне нужно будет сбегать к заказчику, а ты останешься принимать клиентов и думать над одной вещицей, за которую нам заплатят, но я пока даже представить не могу, с какой стороны за нее браться.

– Угу, – буркнула я. – Так я спать пошла?

– Погоди, погоди! Вот я тебе сейчас отдам описание заказа, прочтешь на сон грядущий, может быть, ночью тебя посетит блестящая идея. И не нужно, не нужно делать такое жалобное лицо! Если ты придумаешь, как решить эту задачу, мы как раз получим деньги к началу весенних распродаж в эльфийском квартале.

– Нет, – решила проявить я силу воли. – Я это на ночь читать не буду! И на распродажи не пойду! У меня и так вещей слишком много, уже складывать некуда. Сам читай!

– Сам, сам, – буркнул Отто. – Я уже три дня это сам на ночь читаю, пока ни одна светлая идея в голову не пришла.

– Три дня, значит. – С меня слетел весь сон. Как правило, о получении нового заказа полугном сообщал мне сразу же и мы вместе думали над его воплощением, а такая скрытность значила, что дело тут нечисто. – И в чем же подвох этого заказа?

Отто молча протянул мне листок с описанием, поспешно пожелал приятных снов и ушел к себе.

Мне хватило считаных секунд, чтобы пробежать глазами первые строчки. Я вскочила со стула и забарабанила в дверь партнеру по делу.

– Артефакт для похудения? – завопила я в замочную скважину. – Да еще такой, который бы не уменьшал аппетит и позволял вести привычный образ жизни? Как ты мог взяться за это?

– Ну я подумал, что ты бы могла проконсультироваться с Лирой и как-то решить эту проблему, – трусливо ответил мне лучший друг, не отпирая двери. – Какой-нибудь жиросжигатель придумать.

– Конечно, конечно! Тысячи целителей бьются над этим вопросом, пытаясь сделать так, чтобы от этой процедуры здоровье пациентов не было подорвано, а ты предлагаешь мне вот так просто взять и придумать, что делать? Сколько хоть заказчица весит?

– Вот видишь, ты мыслишь в правильном направлении и уже подсознательно начала обдумывать задачу, – обрадовался Отто.

– Вовсе нет, – разочаровала я его, – просто хочу заранее узнать, какой вред тебе может нанести клиентка.

– Большой, – пискнул Отто. – Очень большой! Это двоюродная сестра моего отца, и он лично просил, чтобы мы что-то придумали, чтобы спасти лицо семьи.

– Твоя двоюродная тетя! – простонала я, оседая на пол под дверями. Эту тетю я видела однажды, и она произвела на меня неизгладимое впечатление. Это была не гномиха, а огромное существо, живущее ради того, чтобы есть, есть и еще раз есть.

– Ты же знаешь, что она очень активная! – лепетал Отто. – И постоянно вмешивается в дела семьи, а заказчики пугаются ее вида. Дела моего двоюродного дяди постепенно приходят в упадок. Нас всех ждет разорение!

– Почему это – нас? – насторожилась я.

– Ну как же, ведь это моя семья! Как я могу оставаться в стороне от проблемы! Конечно же я помогаю им деньгами, но у них слишком мало клиентов и слишком большие суммы уходят на тетино пропитание…

– Так давай мы просто купим ограничитель аппетита в Доме Исцеления, и все!

– Ты думаешь, дядя не покупал? Они не действуют на мою тетю! Ее желание поесть сильнее любой магии и травяных отваров. Нет, дядя не хочет, чтобы его жена лишалась своего любимого занятия, он просто просит, чтобы мы ее привели в норму, чтобы тетя хотя бы не пугала клиентов своим внешним видом. А тогда уж он ей на еду заработает.

Я вспомнила двоюродного дядю Отто, мелкого даже для гнома, безмерно боящегося своей супруги. На ней он женился ради капитала, который помог ему начать собственное дело.

– Выходи, – внятно сказала я в замочную скважину, – я тебя собственноручно прибью. И тогда все проблемы с тетей разрешатся сами собой.

– Я буду являться тебе во сне, – пригрозил мне Отто, – и буду насылать на тебя только кошмары. А когда дядя не выдержит бремени супружеской жизни, он тоже будет тебе являться! И твоя жизнь превратится в сплошное страдание.

– Ха-ха-ха! – гордо сказала я. – Я этого не боюсь! Я замужем за некромантом, и как только кто-то посмеет ко мне явиться, мой муж тут же сделает с его трупом что-нибудь непотребное!

Отто в своей комнате похрюкивал. То ли подыскивал аргументы, то ли оплакивал свою жизнь. Мне надоело ждать, и я решила идти спать, как вдруг полугном распахнул двери и упал передо мной на колени.

– Золотце, я умоляю тебя! Мне больше не к кому обратиться! Ты же мой самый близкий друг, можно сказать – член семьи. Если эти прискорбные факты выйдут за пределы нашего рода, это будет позор! Ты ведь знаешь, у нас не приняты излишества в любой сфере, кроме зарабатывания денег. А мои сестры еще не замужем, и с такой семейной историей им не удастся подыскать себе достойных мужей. Ола, прошу тебя! Я верю в то, что мы вдвоем сможем что-то придумать!

– Не ной, – смущенно буркнула я. – Я подумаю.

Лицо Отто просияло такой искренней радостью, что мне стало неловко, и я отправилась спать, ничего не говоря – просто не знала, что еще сказать. Отто так редко признавал мои достоинства и важность моей роли в его жизни, что я не научилась на это правильно реагировать.

Когда я удобно разместилась на многочисленных подушках и мягкой перинке, укрылась теплым пуховым одеялом, то, честно говоря, думала, что тут же провалюсь в сон, однако это оказалось не таким простым делом. За последние несколько месяцев, когда Ирга постоянно ночевал дома из-за холодов, когда активная работа некромантов на кладбищах заканчивалась и его вызывали туда только для разовых заказов, я настолько привыкла засыпать, уткнувшись носом ему в подмышку, что без ощущения его тела рядом с собой, без привычного запаха на подушках, ласковых поглаживаний по голове узкой ладонью с длинными пальцами, чтоб не снились плохие сны, я просто не могла заснуть.

Я повертелась туда-сюда, убеждая себя в том, какое это счастье – спать на личной кровати, когда никто рядом не мешает, не покушается на самый мягкий уголок подушки и не стаскивает одеяло, но ничего не помогало. Более того, я была зла. Потому что Ирга-то точно спал хорошо в нашей постели, и соседство чьей-то мертвой руки ему совсем не мешало, даже, наверное, успокаивало – особо ценная домашняя работа была под надежной охраной, и к тому же лежала на роскошном блюде. И как заботливо он проводил по ней пальцами!

За стеной раздался громкий храп Отто, чья совесть ничем не была отягощена, и даже проблему своей излишне прожорливой тетушки он успешно скинул на меня. Я рывком села на кровати, схватила подушку и поплелась в комнату к другу, таща за собой одеяло и хлопая по полу задниками тапок.

Полугном спал сном довольного праведника, развалившись на ширину кровати и выводя такие рулады, что вполне мог бы сорвать овацию на каком-нибудь конкурсе храпунов. Я с трудом уложила его тяжеленную правую руку вдоль бока, чтобы освободить себе местечко, и умостилась рядом.

– Золотце? – сонно пробормотал полугном, когда я укрывалась одеялом.

– А кто еще? Спи, спи…

– Не-э, – лучший друг открыл глаза и повернулся ко мне. – Что ты делаешь в кровати другого мужчины, ты, замужняя женщина? Хочешь, чтобы от меня завтра только горстка пепла осталась?

– Я не могу уснуть, – сказала я жалобным тоном. – А Ирге мы ничего не скажем!

Отто пробурчал что-то невразумительное и попытался столкнуть меня с кровати.

– А кто говорил, что я его лучший друг? – возмутилась я, ухватившись за одеяло полугнома. – Член семьи! Что зазорного в том, что два члена семьи спят в одной кровати?

– Смотря какие два члена. – Отто одновременно тянул на себя одеяло и пытался столкнуть меня на пол, однако я не сдавалась.

Борьба за место в кровати продолжалась какое-то время, как вдруг полугном совершенно неожиданно выпустил одеяло из рук – я, не ожидая такой подлости, свалилась на пол – и залился смехом.

– Чего ты? – спросила я, потирая ушибленную спину.

– А ты… слышала… что за звуки… тут только что раздавались? – задыхаясь от смеха, проговорил лучший друг. – Если бы за дверями в этот момент стоял Ирга, определенно, мы бы живыми не остались.

Я вспомнила, как мы усиленно пыхтели, перетягивая одеяло и толкаясь, и как жалобно скрипела под нашими телами кровать, и тоже рассмеялась. Но потом на всякий случай выглянула в окно и вышла в гостиную – а вдруг на самом деле супруг тоже не смог уснуть и явился просить у меня прощения, а сейчас стоит, терзаемый ревностью и злостью. Связываться с ним в таком настроении я бы побоялась.

Но, к счастью, мужа нигде не наблюдалось, поэтому я снова умостилась под бочок смирившегося Отто, который признал, что значительно выгоднее решать утром проблему тети со мной выспавшейся, чем со мной же, но раздраженной и зевающей. Сон почти сразу принял меня в свои теплые и приятные объятия.

Мне снилось что-то захватывающее, поэтому просыпаться совершенно не хотелось. Я, не открывая глаз и пытаясь сохранить остатки сна, чтобы узнать, чем же все закончилось, отталкивала Отто, который настойчиво тряс меня за плечи.

– Открой глаза! – не выдержал и рявкнул он. – Посмотри, что с твоими артефактами!

Это подействовало на меня, как ушат холодной воды. Я вскочила и сразу же почувствовала, как на груди жжется. Ощутимо пахло паленым.

– Какой-то из твоих артефактов раскалился. – Отто зажег лампу. – Смотри, даже покрывало стало тлеть. Видимо, он выпал из-за пазухи и оказался на одеяле, поэтому ты не почувствовала. Что за артефакт? Что случилось?

Я уже разорвала тонкую цепочку, на которой висел маленький ключик-сигнализация от нашей с Иргой квартиры.

– В нашу квартиру кто-то проник, – сказала я, выбегая в гостиную и хватая свою шубку. – Я туда!

Отто вздохнул и потопал следом, даже не пытаясь остановить меня и воззвать к разуму. Я и сама понимала, что если с нежеланными гостями не сможет справиться Ирга, то мне, с моими зачаточными знаниями в боевой магии, не стоит даже показываться. Но сердце заходилось от беспокойства о любимом муже, и я неслась темными заснеженными улицами. Пусть он приносит домой чьи-то руки! Пусть порой он совершенно несносен! Пусть иногда мне хочется его задушить в постели подушкой, его сестрицу – утопить, а при виде отца бросает в дрожь и хочется самой тихо залезть в могилку и присыпаться землей для верности, но я все равно люблю его. Люблю так сильно, что от одной только мысли, что с Иргой может что-то случиться, мир вокруг меркнет и становится однотонно серым.

– Погоди, – тяжело дыша, прохрипел за моей спиной Отто. – Возьми это, а то мне за тобой не угнаться!

Я остановилась. Полугном протянул мне огромную сумку.

– Это та самая? – с благоговением прошептала я.

– Ага. Беги, беги, я догоню.

Я повесила тяжелую сумку через плечо и побежала дальше, чувствуя себя значительно увереннее. Эту сумку, полную боевых артефактов, Отто собрал летом, когда после истории с королевой боялся нападения на нашу мастерскую вражеских сил любого розлива – от сторонников королевы до адептов культа Ёшки. Когда мне после снятия проклятия Верховного демона нельзя было заниматься магией, Отто каждый день муштровал меня, заставляя выучить все артефакты на ощупь и на вид, методы их применения и активации. Большинство артефактов в этой сумке были строго секретными или очень дорогими, что говорило о том, что Отто очень продуктивно пообщался с теми, кого притянуло редчайшее в истории событие – явление Ёшки.

С этой сумкой теперь я не боялась даже целой армии, главное – случайно не активировать какую-то убийственную штуку в направлении мужа. Он-то увернется, но объясняться потом придется долго.

Я вбежала в наш подъезд и прислушалась. Тишина. Ведь должны же быть звуки боя или… все закончилось?

Крадучись, я поднялась на второй этаж. Входная дверь была распахнута. Я нашла в сумке артефакт, бьющий парализующим лучом большой мощности, и вошла в квартиру. В тусклом свете ночника я постаралась быстро сориентироваться в ситуации.

Вероятнее всего, мой муж был зажат в дальнем углу, потому что там склонились три фигуры, среди которых знакомые не определялись. Я, не раздумывая, активировала артефакт, из него вырвался синий луч, и фигуры повалились на пол мешками.

Я услышала скрип двери и повернулась в сторону туалета. Оттуда выходил еще один злодей, по-хозяйски вытирая руки моим большим пушистым полотенцем с розами. Я так возмутилась, что пришелец получил двойную дозу из артефакта, после чего боевое орудие погасло – закончился заряд магии.

– Ола, справа! – крикнул Отто, вбегая в квартиру.

Раздумывать было некогда, я увернулась от злодея, дотянулась до обеденного стола, схватила руку и с разворота ударила некромантской домашней работой врага по лицу.

Мертвая рука, как бы она хорошо ни выглядела, была, как ей и положено, твердой, а сил я в удар вложила много, поэтому злодей упал, не издав ни звука, только было слышно, как громко стукнулась голова об пол.

Отто включил яркий свет по всей квартире, я зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела страшное: передо мной на полу лежал супруг без сознания, на левой стороне его лица стремительно наливался кровоподтек, а из рассеченного лба текла кровь.

– О Силы Небесные! – взвыла я, падая перед ним на колени. – Ирга! Ирга! Ты жив? Ответь мне, умоляю! Ирга!..

– Не кричи, успокойся, – посоветовал Отто, выливая на Иргу воду из кувшина. – Криком делу не поможешь. Давай думать, как исправить ситуацию.

Я кивнула, создавая срочного вестника в Дом Исцеления.

Ирга прерывисто дышал, в сознание не приходил, а трогать его я боялась.

– Ола, – сдавленным голосом сказал Отто, – не хочется тебя расстраивать еще больше, но ты хоть знаешь, кого вырубила? Мне эти лица кажутся знакомыми.

Я встала, подошла к троице, живописной кучей валявшейся у окна.

– Да, – сказала я, демонстрируя железную выдержку. – Мне эти лица тоже кажутся знакомыми. Это сотрудники Ирги.

– И этот, с полотенцем?

– И этот, – согласилась я. – Это начальник его отдела. Очень важная персона, магистр магии и все такое, даже в королевском дворце бывал.

– Ола, – полугном прикоснулся к моей руке, встревоженно заглядывая в глаза, – с тобой все в порядке?

– Конечно, – я подавила нервный смешок, – а как может быть иначе? Я парализовала мощным боевым артефактом трех сотрудников из отдела моего мужа, его начальнику выделила двойную дозу, а потом еще и приложила мужа дохлой рукой по лицу и лоб ему разбила. Конечно, я в порядке. В полном.

– А что делали сотрудники отдела некромантии ночью у вас в квартире? – спросил Отто.

– Вероятно, за домашней работой охотились, – предположила я, подбирая с пола руку. – Ирга же предупреждал, что она очень ценная.

– Очень, – прохрипел Ирга, открывая правый глаз, – я рад, милая, что ты ее сейчас так нежно прижимаешь к себе.

– Не вставай! – всхлипнув, я опустилась перед мужем. Отто уже наложил на его рану бинт из аптечки, пытаясь остановить кровь. – Мне очень стыдно…

– А где магистр Лаврентий? – спросил муж.

Я покосилась на полугнома, потому что признаваться Ирге, что его начальник получил двойную дозу парализующего заклятия, мне как-то не хотелось.

– Он жив, – помог мне Отто. – Мы сейчас дождемся целителей, и все будет в порядке. Если не сегодня, так завтра.

– Ясно, – прошептал Ирга и закрыл глаза.

– Ирга! – еще больше испугалась я. – Тебе плохо? То есть… тебе совсем плохо?

– Да, – коротко ответил некромант. – Отдай сюда руку!

Я молча положила ему руку на грудь, мечтая раствориться в воздухе или хотя бы провалиться сквозь пол. Но, как показывала моя многолетняя студенческая практика, проваливаться сквозь пол – наука куда более сложная, чем кажется на первый взгляд.

– Что у вас происходит? – В квартиру ворвался Трохим. Он был одет кое-как, из-под кожаной куртки торчала пестрая пижама, но на поясе висел меч, а в руках боевой маг держал арбалет. – Мне Отто такого вестника отправил, что я думал – вас тут всех уже поубивали!

– Что ты, – сказал Ирга, не открывая глаз. – Зачем кому-то нас убивать, если с этой задачей моя супруга вполне справится и в одиночку?

– Ы-ы-ы, – провыла я, уже готовясь к тому, что мне устроит муж, его сотрудники и его начальник.

– Ага, – сказал Трохим, присаживаясь на нашу кровать. – Симпатичная ночнушка, Ола.

Ирга снова открыл правый глаз и внимательно посмотрел на меня.

– Ты что же, сюда в одной ночной рубашке прибежала?

– Ну да, – сказала я, стараясь прикрыть полами шубки колени. Ночнушка, как назло, была самая уродливая из всех, какие только у меня были. Сестры подарили на день рождения. В ней я напоминала себе престарелую бабушку, только чепчика не хватало. Боясь реакции Ирги, я отнесла этот замечательный подарок в свою комнату в нашем с Отто доме и сегодня надела первый раз. И надо же, тут же вышла в ней в свет! Что за невезение! – А что я могла подумать, если меня ночью разбудил Отто и говорит: у тебя артефакт горит, я смотрю – это сигнализационный ключ от квартиры. Я – ноги в сапоги, шубу на плечи и побежала тебя спаса-а-ать!

– Так вы еще и вместе спали! – сразу же выделил Ирга главное из моего рассказа.

– Я, наверное, пойду, – смущенно пробормотал Отто, забирая у меня сумку с артефактами. – А то вдруг сейчас сюда стражники набегут, будут вопросы всякие задавать…

– Иди, иди, – зловеще сказал Ирга. – Мы с тобой еще поговорим.

«Нет!» – взглядом умоляла я лучшего друга, но он развел руками и поспешно удалился.

– А я останусь, с вашего позволения, – сказал Трохим, поудобнее располагаясь в кресле. – Что ж, я зря сюда через весь город бежал? Надо концерт до конца досмотреть.

Мы просидели в молчании до прихода целителей. Пока один из них обрабатывал раны Ирги, остальные забрали бесчувственные тела его сотрудников, объяснив, что им нужна помощь в стационаре. Я отдала целителям артефакт, радуясь, что он был разрешен к использованию гражданскими лицами и серийного производства, иначе пришлось бы долго объясняться перед стражниками, которых вызвали соседи.

Начальник патруля стражи, войдя в квартиру, даже не подумал снять обувь, и от его солдатских ботинок наш и так затоптанный пол приобрел совсем уж печальный вид. Я с тоской подумала, сколько же мне придется утром убирать, если я, конечно, выживу после разговора с мужем.

Стражники покосились на Иргу с повязкой на лбу, возлежавшего на кровати с лицом великомученика и трепетно прижимавшего к себе руку, которая после этих событий несколько утратила свой замечательный вид; на Трохима в кресле, задумчиво гладившего ножны меча, на его цветастую пижаму и арбалет боевого мага, а потом перевели взгляд на меня, всю такую разнесчастную, сидящую на полу в ночной рубашке с рюшечками и цветочками.

– Зачем вы девушку обижаете? – пробасил начальник патруля.

– Что? – Ирга даже подскочил на кровати, но схватился за лицо и рухнул обратно на подушки. – Это кто ее обижает? Это она сама кого хочешь обидит! Вбежала в квартиру…

– Нашу, между прочим, – заметила я.

– Вырубила парализатором моих сотрудников…

– А что я могла подумать, если они ворвались к тебе посреди ночи, взломав двери?

– Нужно было спросить! Я же говорил, что у нас курсы повышения квалификации!

– Это что же за курсы, – взорвалась я, поднимаясь с пола и сжимая кулаки, – во время которых вламываются в квартиры честных граждан?

– Это было учебное задание.

– Учебное задание! А почему ты меня о нем не предупредил? А? А если бы я ночевала дома, ты представляешь, что бы я подумала? А если бы спала голышом? – уже вопила я в полный голос.

– Эээ… кхм… ясно, – сказал начальник патруля, в то время как остальные стражники смущенно отводили глаза и подхихикивали. – Подпишете завтра протокол, пани, и если пострадавшие не будут иметь претензий…

– Что значит – не будут иметь претензий? У меня есть претензии! – заявила я. – Дайте мне бумагу, я сейчас все напишу про тех, кто врывается по ночам в чужие квартиры, и про начальство, которое вытирает свои руки моим полотенцем! Я сейчас все напишу!

– Ола, милая, – сказал Ирга, – зачем?

– Зачем? Я вам всем покажу! – перешла я в наступление, помня о том, что это лучшая защита. Выплачивать компенсации пострадавшим госслужащим, особенно если ночное посещение квартиры было все-таки записано в учебном плане по подготовке некромантов, которые всегда должны быть начеку, я не хотела. Поэтому решила повернуть дело так, чтобы выплачивали компенсацию мне, в том числе и за разряженный артефакт, который теперь еще и наполнять магией придется. Поэтому, вдохновленная нервной ночкой и пережитым стрессом, я написала такое заявление, что Отто бы мной гордился.

– Я рад, что все закончилось благополучно, – сказал Трохим, когда стражники удалились. – Больше не поднимайте меня с кровати по таким пустякам, хорошо? Я, конечно, понимаю, что иметь в друзьях настоящего боевого мага – это здорово, но я все же хочу по ночам спать в объятиях любимой.

– Спасибо, что пришел, – сказала я, чмокая друга в щеку. – До встречи!

– А вы не поубиваете друг друга? – спросил он уже в дверях.

– Даже если поубиваем, завещание я уже написала, – ответила я. – И ты в нем упомянут.

– Мне, конечно, значительно полегчало, – пробормотал Трохим. – Ну, доброй ночи вам, хе-хе, голубки!

Я закрыла дверь и повернулась к Ирге, придав непроницаемое выражение своему лицу.

– Ты парализовала моего начальника! – обвиняюще заявил он, привстав на кровати и выставив перед собой руку – домашнее задание – в защитном жесте.

– Ты не предупредил меня о некоторых деталях вашего курса, – ответила я.

– Ты… – начал Ирга, а потом махнул рукой (мертвой) и предложил: – Мир?

– Нет, я все еще дуюсь, – сообщила я, подавив внутреннее ликование оттого, что Ирга первым дал слабину.

– А если я руку на улицу вывешу, чтобы она тебя не смущала? – предложил некромант.

– Так ты же сказал, что она очень ценная.

– На нее уже покушались, второй раз не будут… да и некому уже. А в надлежащий вид я ее завтра приведу.

– И полотенце, которым руки твой начальник вытирал, сам постираешь? – спросила я.

Ирга закатил здоровый глаз, но согласился:

– Постираю. И пол бы помыл, только мне наклоняться нельзя.

– Ладно, – буркнула я, снимая наконец-то шубку. – Так уж и быть, пол я помою.

Ирга на веревочке вывесил руку через форточку на улицу. Выглядело это жутковато, и я надеялась, что он заберет ее до того, как честные граждане проснутся и пойдут на работу, ужасаясь такому своеобразному украшению нашего окна.

Когда мы наконец-то улеглись, я так устала и хотела спать, что даже зубы сводило. Уткнувшись Ирге в подмышку, я уже начала проваливаться в сон, как вдруг муж спросил:

– А почему ты спала с Отто?

– А мне без тебя было одиноко, – пробормотала я. – Ты не волнуйся, ничего не было.

– Да я не волнуюсь, – заверил некромант, погладив меня по макушке, – я полностью доверяю тебе и Отто. Тем более, – он фыркнул, – когда ты в такой ужасной ночнушке… Думаю, ничего бы не было, даже если бы ты спала сама-знаешь-с-кем.

– Мне пойти проверить? – разозлилась я, привставая.

– Лежи! – Муж силой уложил меня обратно в кровать, прижимая к себе покрепче. – Я просто пошутил. А вообще, милая, ты такая молодец! Если бы это были настоящие злодеи, думаю, им бы не поздоровилось.

– А почему ты меня не позвал, когда подходил тогда, в темноте? – спросила я, чувствуя свою вину за кровоподтек на его лице.

– Я тебя окликнул, только ты, наверное, не услышала, – смущенно признался Ирга. – А потом боялся, мало ли как ты отреагируешь. Думал, подойду поближе, успокою тебя. Я же не думал, что ты меня так рукой… приласкаешь. Ты спишь уже? Ну спи, моя милая, я тебя очень люблю…

Конечно же отдел некромантии не имел ко мне никаких претензий, более того, Ирге даже выдали премию на работе с формулировкой «За мужество». Фальшиво улыбаясь, он сказал, что грамота и премия полагалась мне, но начальник отдела боится со мной встречаться. Более циничный Отто сказал, что просто в отделе постеснялись написать в грамоте «За мужество в супружеской жизни», но я пожала плечами и деньги взяла.

В конце концов, скоро начинаются распродажи, а мне срочно нужно было успокоить свои нервы.