Онлайн чтение книги История Оливера Oliver’s Story
10

В пять утра в Нью-Йорке темно, как в буквальном, так и переносном смысле слова. А теннисный клуб, второй этаж которого был освещен, на фоне спящего города выглядел ночником в детской комнате. Я вошел, расписался в журнале и направился в раздевалку. Непрерывно зевая, я оделся и пошел на площадку. Потоки света со всех кортов чуть было меня не ослепили. И на каждом шла игра. Этим оголтелым членам клуба Готам, собирающимся начать свой безумный рабочий день, по-видимому, была нужна такая безумная теннисная игра, чтобы подготовиться к поединкам в безумном городе.

Предвидя, что мисс Марси Нэш облачится в самую шикарную одежду для тенниса, я оделся как можно хуже. Что же до цвета моей спортивной формы, то его можно было бы определить, как «весьма далекий от белого». На самом деле это от того, что я нечаянно засунул в стиральную машину разноцветные вещи. Что касается рубашки, то она была безобразнее всего, что когда-либо надевал Марлон Брандо. Короче, вырядился как застенчивый неудачник.

Она была уже на корте и отрабатывала подачи на сетку.

Как я и думал, теннисные мячи у нее были желтые, флюоресцирующие, того типа, которым пользуются все профи.

— Послушайте, вы знаете, что на улице абсолютно темно? — спросил я.

— Именно по этой причине мы играем в помещении. Колотушки и пинки оставляют синяки, а моя удача — крепкая подача, — враспев сказала она, продолжая работать ракеткой.

Ее волосы, которые на беговой дорожке разлетались по ветру, сейчас были завязаны сзади лошадиным хвостом. И, как у типичного любителя, мнящего себя бог весть чем, на обоих запястьях у нее были потники.

— Ну что, мы можем начать игру? — спросила она.

— А ка что?

— Прошу прощения?

— Ставка, — сказал я. — На что мы играем?

— А разве недостаточно играть ради удовольствия? — с притворной застенчивостью и простодушием спросила Марси Нэш.

— В шесть утра не бывает удовольствий, — сказал я. — Мне нужен осязаемый стимул.

— Полдоллара, — сказала она.

— Это, что — оценка моей личности? — спросил я.

— Послушайте, вы — остряк. Нет, я имела в виду просто пятьдесят центов.

— Ага. — Я покачал головой, показывая, что сумма должна быть существенной. Если она играет в Готаме, у нее должны быть деньги. Если только она не вступила в этот клуб в расчете на удачу. То есть, надеясь, что хлеб, который можно было бы купить на членские взносы, очень скоро обернется свадебным тортом.

— Вы богаты? — спросила она.

— Какое это имеет значение? — ответил я, пребывая как всегда в обороне, ибо волею судеб был связан с денежными мешками Барреттов.

— Просто хочу узнать, сколько вы можете позволить себе проиграть, — сказала она.

Очень щекотливый вопрос. Моя задача состояла как раз в том, чтобы выяснить, с какой суммой может расстаться она. И тогда я придумал способ, при помощи которою каждый из нас мог спасти свое лицо.

— Послушайте, — сказал я, — почему бы нам не договориться, что проигравший приглашает победителя на обед. А победитель выбирает место.

— Я выбираю ресторан «21», — сказала она.

— Несколько преждевременно, — заметил я. — Но так как я тоже выберу его, предупреждаю: я ем, как слон.

— Не сомневаюсь, — сказала она. — Вы и бегаете, как слон.

Ладно, пора с этим кончать!

Я с ней играл. Я собирался унизить ее под конец, и поэтому блефовал. Пропустил несколько легких ударов. Реагировал медленно, ни разу не атаковал у сетки. Марси била и всё отыгрывала.

Фактически, она не так плохо играла. Быстро двигалась. Её удары почти всегда были точно направлены. Подача была сильной, мячи иногда крученые. Да, она много тренировалась и была вполне на уровне.

— Послушайте, вы неплохо играете, — так обратилась ко мне Марси Нэш после очередного гейма. Мне удавалось сохранять равенство по очкам, держа в тайне свои смертельные удары.

— Боюсь, скоро нам пора закругляться, — сказала она. — Я должна быть на работе к полдевятому.

— Может, сыграем еще один, последний гейм? — сказал я. — Просто ради удовольствия. Мы назовем его смертельным геймом, и победитель получит обед.

— Хорошо, — согласилась Марси Нэш, хотя и выглядела несколько обеспокоенной, боясь, что опоздает. Боже мой. Босс разозлится и не повысит ее по службе. Да, честолюбие нужно изготовлять из более прочного материала.

— Только по-быстрому.

— Мисс Нэш, — ответил я, — обещаю вам, что этот гейм станет самым быстрым в вашей жизни.

Таким он и был. Стремительней натиск. Бам-бам, спасибо, мадам. Марси Нэш была в буквальном смысле слова в шоке от этого обстрела. Она не выиграла ни одного очка.

— Проклятье! — сказала она, — вы меня перехитрили!

— Скажем так, у меня ушло какое-то время на разогрев, — ответил я. — Надеюсь, вы не опоздаете на работу.

— Все в порядке, — заикаясь, пробормотала она, несколько травмированная. — В восемь часов в «21»?

Я утвердительно кивнул.

— Заказать столик на Гонзалеса? — спросила она.

— Нет, это мой теннисный псевдоним. В остальных случаях меня называют Барретт. Оливер Барретт.

— Ладно, — сказала она. — Хотя Гонзалес мне нравился больше… — И побежала в раздевалку.

По какой-то странной причине я начал улыбаться.

— Чему вы радуетесь?

— Прошу прошения?

— Вы улыбаетесь, — сказал доктор Лондон.

— Это длинная и скучная история, — твердо заявил я. Потом, однако, объяснил то, что заставило мрачного, одержимого депрессией Барретта сбросить свою трагическую маску.

— Дело не в самой девушке, — сказал я ему в конце, — дело в принципе. Я люблю ставить на место агрессивных женщин.

— И больше ничего? — спросил доктор.

— Ничего, — ответил я. — Даже удар слева, и тот у нее всего лишь заурядный.